Глава 8

Дни переходили в недели, недели складывались в месяц. Морт не появлялся. Шарлотта ждала и ждала Надеялась, что однажды он заявится, как гром среди ясного неба.

Она постоянно себя убеждала, что для опоздания есть резонные причины. Что он приедет.

Почему? Этот вопрос она первым задавала себе каждое утро. В течение дня он повторялся по нескольку раз, срывался с губ, когда она укладывалась спать.

Шарлотта не могла поверить, что Морт лгал ей о своих чувствах и ответы напрашивались сами собой. Через неделю после отъезда Шарлотты из Африки там развернулись сильные бои. Из газетных сообщений она узнала, что когда была еще в Тамбе, пребывая в блаженном неведении о происходящем, в джунглях разбился самолет, на борту которого находился английский посол в Кении. Посол и два его помощника были взяты в плен. Вылазка по их освобождению, кажется, оказалась удачной, но не сам результат. Сообщалось о больших потерях, и Шарлотта была уверена, что знает имена погибших.

Ожидание становилось невыносимым. Прошло два месяца и Шарлотта пришла к выводу, что остается только один путь. Она должна вернутся в Африку и сама разыскать Морта. Или узнать, что с ним случилось!

— Мне очень жаль, мисс Кук. В настоящее время у нас там достаточно людей, а в сложившихся обстоятельствах мы пока не намерены посылать туда своих сотрудников.

Сколько раз пришлось повторять эти слова мужчине, одетому в зеленую военную рубашку с эполетами на плечах и эмблемами Красного Креста на рукавах? А сколько раз протестовала Шарлотта?

— Но я должна туда вернуться. У меня там друзья… Я должна, знать, что с ними случилось!

— Я сожалею, мисс Кук… Когда там немного поутихнет… Если вы не измените своего решения… Тогда мы будем только рады направить вас туда. Там будет немало раненых людей, которым потребуется медицинская помощь, — сказал он, широко разводя руки.

Это будет слишком поздно! Шарлотта чувствовала себя побежденной. Подавив глубокий вздох, она сорвалась с коричневого кожаного кресла.

— Хорошо, — решительно согласилась она. Это было лучшее из того, что ей сейчас могли предложить. Оставалось только надеяться, что боевые действия быстро закончатся.

— До свидания, мисс Кук. И большое вам спасибо. Мы считаем, что ваш энтузиазм достоин похвалы.

— Спасибо, — ответила Шарлотта, покидая здание.

Все ее мечты рушились, как во время кораблекрушения. Еще недавно она уходила из дома, чувствуя себя на гребне волны надежд. А сейчас, когда вернулась, волна спала, а ее саму смыло и выбросило на какой-то одинокий безлюдный берег. Она не могла думать ни о чем, кроме Морта и его безопасности. Ей оставалось только молиться.

Прошло четыре дня, когда зазвонил телефон. Звонили из штаб-квартиры Красного Креста. Незнакомый голос сообщил, что ее просьба о возвращении в Африку получена, но ситуация там очень взрывоопасная.

Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, думала про себя Шарлотта, слушая его вполуха. Но по крайней мере это значило, что мужчина в зеленой рубашке оказался не совсем бесполезным. Он дал правильный ход ее просьбе.

— Тем не менее, — продолжал голос в трубке, — если вы желаете вернуться за границу, что скажете о государствах Ближнего Востока? Здесь много возможностей.

В трубке замолчали в ожидании ответа.

Она сразу же хотела отказаться. Если не может вернуться в Африку, ей следует оставаться здесь, дома, где Морт сможет ее найти… если он еще жив!

Но она представила весь ужас своего одиночества. Морт не появляется. Если бы он был жив, то давно приехал. Он обещал один месяц и был не из тех, кто не держит слово.

Шарлотта глубоко вздохнула, осознав, что сидя дома, ничего не добьется. Она лишь зря тратит время, разрывает себя на части и с каждым днем постепенно угасает.

Больше не раздумывая, она дала согласие.


Прожив в Ливане четыре месяца, Шарлотта нашла довольно ироничным тот факт, что Африку считали для нее слишком опасной. Атмосфера здесь оказалась более накаленной. В перенаселенном городе было намного опаснее, чем в безлюдной дикости африканских джунглей.

Возможно, ей так казалось потому, что рядом не было Морта, за кого бы она могла спрятаться, к кому бы могла прижаться, когда звуки выстрелов эхом отдавались в пыльных железобетонных джунглях, в развалинах которых люди влачили жалкое существование, и которые некогда были их домом или местом работы.

И все же именно изнурительное существование на острие ножа помогало Шарлотте сохранить разум и не сойти с ума. Морт все еще был в ее сердце, он будет там всегда. Но она была вынуждена загонять память о нем в тайники своего сознания и продолжать работу по уходу за ранеными.

Работа, повседневность бытия, невинные жертвы — все это помогало Шарлотте думать, что, по крайней мере, Морт умер так же достойно, как жил. Он не был беспомощной жертвой, бредущей по улице или сидящей в собственном доме и неспособной дать отпор.

Прошло немало времени, прежде чем она перестала вглядываться в лица солдат, доставляемых в госпиталь. Были ли это ливанские националисты или солдаты миротворческих сил ООН, которые недавно прибыли в Ливан, сердце Шарлотты каждый раз замирало, и она пристально начинала вглядываться в их лица.

Ей постоянно приходилось напоминать себе, что Морт был наемником, а не солдатом, сражающимся за свою собственную страну или помогающим восстановить мир в союзнической стране. Он просто не может быть здесь и, кроме того, она была уверена, что он погиб где-то в африканских джунглях.

Ночь была особенно трудной. Бомбежки не прекращались даже в темное время, а при одном заходе самолетов госпиталь чуть не стал их целью.

Шарлотта дежурила в течение всей ночи, и чтобы поддержать силы лишь походя выпила чашку крепкого кофе.

Прошло какое-то время, когда она преодолела барьер усталости, эту непостижимую точку, когда сознание и тело действуют автоматически. Когда тело знает, что если остановится, то тут же свалится и станет бесполезным и потому не должно обращать внимания на боль и продолжать работу. Шарлотта знала, что если она закроет глаза или присядет на минуту, то тут же заснет. И поэтому продолжала делать ту работу, на которую была призвана и потому что госпиталь был переполнен и она была нужна.

Шарлотте никогда не приходила в голову мысль бросить работу раньше, чем закончится очередь больных. Она делала то же, что и врач, не жалуясь на усталость, непрерывно сшивала раны, потому что госпиталь был переполнен и работы у всех было по горло.

Сколько раз за последние шестнадцать часов ей приходилось накрывать раненого простыней, готовить его к операции в любом доступном месте.

— Ты выглядишь так, как чувствую себя я, — заметил с улыбкой Майкл, стягивая с рук резиновые хирургические перчатки и маску с лица. Сделав это, глубоко вздохнул с облегчением.

Его сильный французский акцент почти не ощущался в вялых усталых словах. Обычно темное галльское лицо было бледным от усталости. Насмешливо нахмурившись, он взглянул на Шарлотту, когда та пошутила:

— Я просто готовлюсь к следующей операции.

— Перестань, — одернул ее Майкл. — Нам обоим нужен отдых. Давай-ка уберемся отсюда, пока не наступила очередная заваруха.

Шарлотта улыбалась, собирая использованные медицинские инструменты в контейнер для стерилизации. И думала про себя, хватит ли у нее сил забраться по лестнице в свою комнату. Они только что закончили операцию больных, побывавших в ночной переделке. Днем все было спокойно. Но если они задержатся тут надолго, все может начаться сначала. Доктор и сестра могут оставаться на срочном дежурстве, но не Шарлотта и Майкл. Они дежурили слишком долго и сейчас могут быть свободны.

Шарлотта шла по длинному серому коридору рядом с Майклом. Говорить не хотелось. Она наслаждалась тем, что, наконец, освободились из заключения в операционной. И тут же увидели, что из другого конца коридора что-то быстро движется им навстречу.

Носилки быстро катились к ним. Шарлотта и Майкл посторонились, чтобы пропустить их.

Майкл не смог подавить возгласа, когда носилки поравнялись с ним.

Шарлотта услышала. Его возглас пробился в сознание через вихрь мыслей, бушующих в ее голове.

Она могла только вообразить, что вызвало у Майкла такой возглас, в каком состоянии увидел он своим натренированным оком человека, лежавшего на носилках.

Но Шарлотта этого не видела. Она не заглядывала так далеко.

Она сильно прижалась к стене, ощутив ее холод через униформу. И в ужасе оцепенела, увидев бескровное лицо и остекленевшие глаза. Они встретились с ее взглядом в тот короткий миг, когда носилки проезжали мимо.

— Морт! — прошептала она, теряя твердость в ногах. Голова закружилась, кровь ударила в уши. — Морт! — повторила она, не веря в это.

Этот человек не мог быть Мортом. Она просто ошиблась. Морт погиб. Она знала, что он мертв. Все произошло так быстро, она устала, очень устала. Воображение сыграло с ней грубую шутку.

— Нет!

Это слово будто взорвалось в голове Шарлотты, возвращая ей самообладание. Это был Морт! Она видела его глаза, пусть на доли секунды. И скорее почувствовала, чем заметила, что тусклый взгляд человека на носилках тоже признал ее.

— Морт! — повторила она.

На этот раз голос прозвучал сильно и убедительно, она быстро повернулась и направилась к операционной, куда отвезли раненого.

— Шарлотта! — схватил ее за руку Майкл. Повернув ее лицом к себе, спросил удивленно: — Что случилось?

— Это Морт, — ответила она, не сомневаясь, что одно упоминание имени все объяснит Майклу. — Я должна пойти к нему, — добавила она ничего не понимающему врачу.

— Ты знаешь этого человека? — спросил он озабоченно.

Шарлотта кивнула, умоляя его взглядом разрешить ей пойти к Морту.

— Я люблю его, произнесла она, задыхаясь.

Мгновение Майкл молча смотрел на нее.

— Ты не можешь пойти туда, Шарлотта. Не можешь, если он тебе близок.

— Я должна, — ответила она твердо. — Я должна его видеть. Он должен знать, что я рядом. Это может быть…

Она не могла продолжать. Не могла высказать свои опасения, что это может быть последний шанс дать ему знать, что она любит его. Воспоминания о шансах, которые она до этого упустила, пронеслись в голове. Тогда чувство вины помешало ей быть правдивой. Сейчас она была свободна и не позволит Майклу помешать ей.

Сбросив руку Майкла со своей, она поспешила к закрытой двери.

Она сделала пару шагов, когда рука Майкла снова легла ей на плечо.

— Хорошо, — согласился он, — но тогда и я иду с тобой.

Шарлотта с благодарностью одарила его натянутой улыбкой. В этот момент она нуждалась в друге больше, чем когда-либо.

Чувство благодарности к Майклу возросло, когда они вошли в комнату. У нее так тряслись руки, что она ничего не могла делать. Майкл надел на нее колпак и маску.

Но было слишком поздно! Он был уже под наркозом. И хотя Шарлотта опечалилась, что не смогла поговорить с Мортом, но увидев его раны, была рада тому, что Морт находится в бессознательном состоянии.

Ее сердце было готово вырваться из груди. О, Морт! — безмолвно восклицала она. Он был ранен в живот. Там, где был живот, сейчас зияла большая рана.

О, Морт. Эти слова слетали у нее с губ, в то время как щеки заливали слезы.

— Успокойся, — утешал ее Майкл. — Ты сейчас ничего не сможешь сделать. Ты только будешь мешать.

— Да, — неохотно согласилась Шарлотта.

Она знала, что Майкл прав. Почему-то никто не говорит, что я потеряла рассудок, удивилась она. В таком состоянии она не может участвовать в операции.

Она в последний раз взглянула на него. Лицо спокойное и слишком чистое для Морта, отметила она, пытаясь улыбнуться. Волосы короче, чем были раньше. Он был чисто побрит. И все же это был Морт. Ее Морт! Чистый или грязный, он оставался ее неуемным наемником.

— Я люблю тебя, — произнесла она от всего сердца, желая прикоснуться к нему и зная, что не сможет этого сделать. Он слишком сильно пострадал, и если она поведет себя таким образом, то никогда себе не простит этого. Опершись на спасительную руку Майкла, она позволила вывести себя из палаты.

Почему? — спрашивала она, беспомощно глядя на Майкла и ожидая от него ответа, которого он не мог дать. Почему Морт оказался здесь? Почему он ранен? Не во сне ли все это происходит? В голове возникали страшные кошмары.

Нет! Сознание Шарлотты не принимало даже малейших оправданий. Морт был здесь, лежал в операционной, он лишился половины внутренностей. Она обернулась к закрытой двери. Она с ума сходила от отчаяния, не зная, что делать, куда пойти. Но рука Майкла удержала ее от попытки вернуться в палату.

— Шарлотта, — нежно прозвучал голос Майкла. — Операция продлится долго и тебе не стоит здесь оставаться. Помочь ему не сможешь, а выспаться тебе надо. Пожалуйста, идем отсюда.

— Нет, — твердо заявила Шарлотта, сопротивляясь попыткам Майкла вывести ее из здания. — Я должна быть здесь. Я должна быть здесь, если…

Продолжить свою мысль она не смогла, уронила лицо на руки и начала плакать, давая волю эмоциям и слезам, накопившимся со времени встречи с Мортом. Он не может умереть! Боже, пожалуйста, не позволь ему умереть, умоляла она.

— Он сильный мужчина, Шарлотта. С ним будет все в порядке, — попытался ободрить ее Майкл, вызвав у Шарлотты новый поток слез.

Она прекрасно помнила возглас Майкла, когда Морта провозили мимо них в коридоре. Майкл знал об этом и сейчас упрекал себя за допущенную оплошность. Но откуда ему было знать о таком совпадении?

— Пожалуйста, Шарлотта, иди и отдохни, — озабоченно настаивал Майкл. Полагаясь на ее разум, добавил: — Если понадобится, они придут за тобой.

— Нет. — Шарлотта проявила твердость. — Они придут за мной, когда будет уже поздно. Я должна быть здесь, рядом с Мортом. Я не могу оставить его.

Не в очередной раз, думала она. Когда-то она его оставила и потеряла. Ничто на свете не заставит ее повторить эту ошибку. Она останется возле этой двери, пока Морт не придет в себя. После чего пойдет куда угодно. Но сейчас ни за что не оставит его.

— Хорошо, — согласился со вздохом Майкл. — Выпьешь кофе, если я принесу? — вдруг спросил он, бросив на нее сочувственный взгляд.

Шарлотта вытерла слезы на щеках и робко улыбнулась.

— Да, с удовольствием бы выпила.

— Это уже кое-что, — сказал Майкл, уходя и оставляя Шарлотту в одиночестве.

Что за злая судьба сделала все это? — спрашивала она себя. На мгновение вернуть Морта для того, чтобы снова отнять его у нее. Она была не глупой. Знала, чего можно ждать. Не раз встречалась с такими ранениями. Некоторые выживали… немногие… очень немногие. По большинство умирали.

Закрыв лицо руками, начала молиться.

Она все еще молилась, когда вернулся Майкл.

— Выпей это, — протянул он кофе со сливками в пластиковом стаканчике.

Шарлотта не была уверена, что ей этого хочется. Кофе не поможет избавиться от комка в горле. Но она взяла стакан и после нескольких ободряющих слов Майкла начала пить. Она еще не допила содержимое, как почувствовала себя, словно в тумане. Как будто ее куда-то понесло. Еще и еще. Она еще видела Майкла, но совсем забыла о своей усталости. Затем в какой-то миг ее осенило. Кофе! Майкл положил что-то в кофе!

— Майкл! — удивленно упрекнула она, увидев его извиняющую улыбку, и упала ему на руки.


Шарлотта перевернулась на спину и оглядела комнату. Как всегда во время пробуждения прислушалась. Было тихо. Стрельбы не слышно. Взрывов тоже. Она благодарно вздохнула. “Воцарился мир”, — громко произнесла она, надеясь, что он продлится чуть дольше.

А через мгновение уже сидела в кровати, сознание очищалось от одуряющего сна.

— Морт! Где он? Что с ним случилось? Может, он все еще в операционной?

Все это Майкл и его проклятая чашка кофе, ворчала она, соскакивая с кровати и на ходу разглаживая свою помятую униформу. Что Майкл положил в кофе? Она это выяснит. Да, это она выяснит позже. Сейчас главное — Морт.

Майкл, против кого была направлена ярость Шарлотты, находился в коридоре. Она увидела его сразу, как только подошла к двери операционной.

— Как самочувствие? — спросил Майкл.

Отблагодарив его ледяным взглядом, Шарлотта прошла мимо. У нее будет еще достаточно времени, чтобы с ним разделаться.

— Его там нет, — сообщил Майкл, останавливая Шарлотту и заставив ее похолодеть.

— Где… Что?.. — заикаясь, спросила она. На лице появилась боль неопределенности, глаза наполнились страхом.

— Операция закончилась. Он в реанимации, ответил Майкл.

— Закончилась?

Шарлотта вонзила в горло холодные пальцы. Сумели ли они спасти Морта? Или же его внутренности так разорвало, что их невозможно было собрать!..

— Он перенес это довольно хорошо, — продолжал Майкл. Его слова медленно проникали сквозь застывшее сознание Шарлотты.

— С ним все в порядке? — недоверчиво спросила она. Серый туман покидал ее сознание.

— Да, — улыбнулся Майкл, положив ей на плечо руку, — успокойся. Идем посмотрим на него. До дежурства у меня осталось десять минут.

Приливная волна облегчения понесла Шарлотту по коридору. Морт еще жив. Пока еще в опасности, но перенес операцию и у него появился шанс. Он сильный. Физически и психически. Как никто другой. Шарлотта знала об этом.

И пусть он остается таким же сильным, молила она, так как знала, после такой операции ему потребуется огромная сила воли. И она должна помочь ему сохранить эту силу, поддержать искорку жизни, которая не позволит ему сдаться. Шарлотта почувствовала, как внутри нарастает волна уверенности.

— Ты что-нибудь ела? — спросил Майкл.

— Я не могла, — ответила Шарлотта, не посвящая Майкла в то, что, соскочив с кровати, сразу же побежала к Морту. Она подумала, что по ее внешнему виду он и так все поймет.

Майкл остановился и повернул Шарлотту лицом к себе. Прищурив глаза, он долго оценивал ее холодным взглядом.

— Ты считаешь, что сможешь за ним ухаживать? — спросил он, удивив Шарлотту.

— Смогу ли я?

Ей не хотелось ничего иного, как ухаживать за Мортом, постоянно быть рядом с ним. Но ее вдохновение тут же угасло. Никто ей этого не позволит.

— Как я могу, когда?..

— Я все устроил, — прервал ее Майкл, сделав в воздухе успокаивающий жест рукой. — Все знают, что он твой друг, но не знают, насколько близкий, — подчеркнул он.

Шарлотта понимающе улыбнулась. Ее посчитали бы неспособной для такой работы, если бы узнали, сколь глубоки и сильны ее чувства и переживания.

— Думаешь, я справлюсь? — спросила она, интересуясь, почему Майкл доверил ей такую работу.

— Я верю в тебя, — ответил Майкл. — Иначе не предложил бы твою кандидатуру. Думаю, ты справишься, а он только выиграет от дополнительного специального ухода. Но если у тебя есть сомнения, если думаешь, что это слишком для тебя тяжело, можешь не соглашаться.

— Я справлюсь, — быстро ответила Шарлотта. Морт получит лучший в мире уход.

— Он все еще может умереть, — хмуро предостерег Майкл. — Ты можешь это перенести?

— Если он умрет, а меня не будет рядом, я всю жизнь буду мучиться вопросом, могла ли его спасти. Буду обвинять себя в том, что у него было больше шансов выжить, если бы рядом находился человек, который знал и понимал его.

Что она плетет? Знал и понимал его? Она ведь знала и понимала его лучше, чем кто-либо другой. По крайней мере, думала, что так оно и есть.

— Я именно так и думал. Его состояние весьма шаткое и он нуждается в большем, чем обычный медицинский уход, — сказал Майкл, затаскивая ее в комнату для персонала, где всучил ей тарелку с сандвичами.

— Что! — вспыхнула Шарлотта. — Я не могу есть.

Как он мог ждать от нее такого?

— Ты должна поесть, — приказал Майкл. — Полковнику необходимо, чтобы ты сохранила свои силы.

— Полковнику! — повторила Шарлотта.

Она удивилась, но только на мгновение. Затем, придя в себя, нервно рассмеялась.

— Да, — быстро добавила, откусывая сандвич, чтобы не сказать чего-либо еще. Морт — полковник?..

Она быстро жевала бутерброд, мысли бурлили, но она молчала. Если Майклу станет известно, что она не знала звания Морта, ему это покажется довольно странным. И тогда Майкл может подвергнуть сомнению ее компетенцию.

Но, кажется, Майкл не заметил ничего странного в поведении Шарлотты. Он стоял и смотрел как она расправляется с сандвичем. Она знала, что Майкл был прав. Ей необходимо подкрепиться, чтобы сохранить силы. Она сейчас нужна Морту, как никогда, и должна держаться так, чтобы со всем справиться. И не подвести Майкла, который подставил свою шею, чтобы дать ей такой шанс.

— У тебя может быть расстройство желудка, — пошутил Майкл, когда Шарлотта поставила на стол пустую тарелку.

— Я переживу это, — ответила она, быстро направляясь в реанимационную палату.

Загрузка...