Где-то между чёрным и белым

Оригинальное название: Somewhere Between Black and White

by Shelly Hickman 2012

«Где-то между черным и белым»

Шелли Хикман 2017

Перевод: Наталья Балабанцева, Екатерина Орлова, Евгения Гладыщева, Александра Елизарова, Анастасия Калинюк, Юлия Почапская, Мария Данилова, Надежда Дорожиева, Дарья Курапова.

Редактор: Анастасия Березина и Елена Теплоухова

Вычитка: Александра Елизарова

Русификация обложки: Анастасия Токарева

Переведено специально для группы: Книжный червь / Переводы книг

Любое копирование без ссылки

на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация

Когда речь идет о жизненных неурядицах, Софи делит мир на черное и белое. По крайней мере, если это чужие проблемы. Поэтому, когда дело касается ее сестры, Софи уверена, что знает все ответы и без колебаний раздает их. Если бы только сестра к ним прислушалась. Затем благодаря нескольким случайным встречам она знакомится с Сэмом — умным, добрым и совершенно невозмутимым. Софи не может избавиться от ощущения, что они давно знакомы, и по мере развития их отношений ее преследуют странные видения, от которых она тщетно пытается избавиться. Как человека, склонного быстро осуждать окружающих, ее увлекает способность Сэма принимать людей такими, какие они есть. Она начинает воспринимать его как образец для подражания, но как бы она ни старалась, его чуткость трудно повторить. Сможет ли Софи научиться не делать поспешных выводов и принять, что не у всех проблем есть простые решения?

Глава 1

— Эй, мисс! — крикнул Хосе от своего компьютера, заметив, что Софи набирает смс. — Почему это вам можно строчить эсэмэски, а нам нет? Так нечестно!

— Хосе, перестань так за меня беспокоиться и делай свою работу.

Софи направилась к двери аудитории, надеясь поймать сигнал. Мобильная связь в здании работала отвратительно, и ей пришлось прижаться к окну в коридоре. Из-за жары дверь в класс была открыта.

— Мисс, не будьте такой врединой, — ответил плотный восьмиклассник. — Это все, потому что я мексиканец, да?

Любимая фразочка студентов. «Это все, потому что я мексиканец». «Это все, потому что я черный». «Это все расизм». Даже произнесенные в шутку, они жутко надоедали. Еще одна вечная присказка — «сказала она». Первое предложение практически всегда было связано с тормозящим компьютером или потерянным файлом, но подросткам трудно удержаться, чтобы не придать сексуальный подтекст самому невинному замечанию.

— Я ищу, ищу, а его нигде нет!

— Сказала она.

— Чего так долго-то?

— Сказала она.

Личным фаворитом Софи был случай, когда она раздавала студентам учебники.

— Знаю-знаю, он длинный и толстый, — заявила она, — но вместе мы справимся.

— Сказала она! — раздалось с задних рядов. С ними не соскучишься.

Софи отправила сообщение и вздохнула.

— Хосе, тебе помочь? Ты же ничего не делаешь.

Она пересекла аудиторию.

— Мисс, а что дальше?

Заглянув через его плечо, она увидела, что парень был уже на середине веб-странички, которую они создавали. По заданию ученики должны были заполнить ее фотографиями и информацией о стране, где хотели бы побывать. Несмотря на то, что Софи каждый день раздавала напечатанные инструкции, навыки чтения у Хосе были настолько низкими, что ей приходилось разжевывать каждое задание. Ну, он хотя бы пытался, в отличие от своего одноклассника, который, сидя через два стола от них, играл в компьютерные игры.

— Джером, если ты сейчас же не выключишь игру и не закончишь задание…

— Да-да, мисс, еще секунду, я почти прошел уровень.

Джером яростно застучал по клавиатуре. Именно в этом классе несколько мальчишек ежедневно сводили ее с ума, но она ничегошеньки не могла с ними поделать. И они об этом прекрасно знали.

— Джером…

— Да-да-да!

Он по-прежнему был увлечен игрой.

Софи протянула руку и отключила монитор.

— Мисс! — визгливо запротестовал Джером. — Как вы могли?

Софи прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

Джерома выручало обаяние и обезоруживающая улыбка. К ее беспокойству, он вечно говорил ей о своих проблемах с девочками и рассказывал кучу других историй — что угодно, лишь бы не работать. Да, этот парень с выбритой на голове молнией умел быть очаровательным.

— Выполняй задание, — скомандовала Софи, — или больше не будешь работать за компьютером.

— Мисс, а я вам уже говорил, как чудесно вы сегодня выглядите?

— Цыц! Работай, Джером!

Убедившись, что больше ни у кого нет вопросов, она вернулась к своему столу, чтобы проверить школьную почту. Какими же завышенными были ее ожидания, когда она соглашалась на эту должность. Имея опыт работы с пятиклассниками, она верила, что студенты захотят изучать веб-дизайн, потому что это был факультатив. А вот и нет. Позднее она узнала, что ее курс выбирали школьники, которым недоставало подготовки для джаза, гитары или оркестра. Нескольким ученикам ее занятия действительно нравились, но все остальные ныли и жаловались, будто их заставляли читать или решать задачки. Ну и ладно. Все лучше, чем начальная школа. Даже если детям было неинтересно, Софи обожала свой предмет.

Мобильник завибрировал в кармане. Еще одно сообщение от сестры Эвелин: «Я в порядке. Перестань делать из мухи слона».

— Ну вот опять, мисс, — сказал Хосе. — Опять вы в своем телефоне.

— Умолкни, Хосе. Ты же знаешь, что у меня сестра болеет.

— Ладно, ладно, — уступил он, возвращаясь к своему заданию.

Эвелин страдала от волчанки, и у нее бывали хорошие и плохие дни. Как старшая сестра, Эвелин не слишком распространялась о своем самочувствии, но Софи всегда знала, когда ей становилось хуже. После бесконечной череды необъяснимых симптомов, которые чуть совсем не подорвали здоровье Эвелин в юности, диагноз, наконец, был поставлен, когда она училась в старшей школе. Положение дел ухудшало наличие у Эвелин мужа, который вечно хотел, чтобы она заботилась о нем, а не наоборот. Так она и делала, чем безумно раздражала Софи. Да, конечно, Кристиан был подвержен сильным перепадам настроения, но он отказывался принимать таблетки и сильно усложнял жизнь Эвелин.

«Давай я свожу тебя поужинать сегодня», — набрала Софи. — «Мы могли бы и Кристину что-нибудь прихватить».

«Я в порядке! В другой раз. Целую», — ответила та.

Струйка пота сбежала по шее Софи. Кондиционер опять сломался, так что в скором времени компьютеры начнут терять связь с сервером от перегревания. А она останется с группой подростков, которых нечем будет занять.

Средняя школа О’Коннелл находилась в северном Лас-Вегасе и представляла собой своего рода противоречие. Она была расположена в хорошем районе, с прекрасными садами и домами площадью не меньше трехсот квадратных метров. Тем не менее сорок процентов учащихся получали бесплатные обеды, и большинство из них привозили на автобусах из менее состоятельных, преимущественно латиноамериканских районов.

Софи молилась, чтобы компьютеры продержались еще пару часов. От мысли, что ей придется прибегнуть к запасному плану, сводило живот. Разумеется, она могла заранее запастить письменными заданиями. Пару раз она так и поступала, но студенты зачастую наотрез отказывались делать что бы то ни было, если это требовало чтения. Софи еле-еле уговаривала их прочесть описания проектов. Каждое ее занятие включало демонстрацию того, что и как ученики будут делать. Она часами готовила подробные, иллюстрированные материалы, где рассказывалось, как сделать все, что она объясняла. Но они отказывались ими пользоваться, предпочитая ныть:

— Мисс, помогите мне!

— Я сейчас занята, — отвечала Софи. — Посмотри в своей распечатке.

— Не хочу, там слишком много читать надо.

— Мисс Кук, — звал другой ученик. — Я не знаю, как…

— Прошу прощения, ты не видишь, что я помогаю Кашайле? Посмотри в распечатке. Там все написано.

— Не написано, я уже проверил.

— Ты вообще смотрел на бумагу? — спрашивала Софи. — Или только на потолок?

Ответом часто было недоуменное выражение лица.

Этот вопрос ее мать задавала каждый раз, когда ее покойный отец не мог что-то отыскать в кухонном шкафу.

— Эбби! Где арахисовое масло? — кричал он.

— Должно быть на третьем полке!

— Я там уже смотрел.

Тогда ее мать заходила на кухню, отодвигала отца и доставала масло из шкафа.

— Ты на потолок, что ли, смотрел?

Софи наклонилась над маленьким вентилятором на столе так, чтобы он задувал в блузку. Мысли ее переключились на мужчину, которого она встретила в магазине прошлой ночью. Ну что за детский сад — все время думать о ком-то, кого и видела-то секунд тридцать. Тем не менее, она погрузилась в воспоминания о той краткой встрече.

Добросив до дома подругу, Софи выдохнула с облегчением, когда в малознакомом районе увидела заправку. Когда она зашла в ночной магазин, то рассмеялась про себя, увидев в кондитерском отделе подростков с ремнями, спущенными ниже ягодиц. Ну и зачем нужны эти ремни? Она покачала головой, недоумевая, как они вообще передвигались. Ее и тесные джинсы достаточно раздражали. Софи почти скучала по маминым джинсам: по крайней мере, в девяностые ей не мерещилось, будто у нее штаны сползли.

Она хотела прихватить банку содовой и зашла за угол, где какой-то мужчина изучал ассортимент. Она не обращала на него внимания, пока он не взглянул в ее сторону. Теплые карие глаза. Ее накрыла волна, происхождение которой она сама не вполне понимала.

Обычно она назвала бы происходящее заурядным физическим влечением, но в этот раз все было как-то иначе. Парень, вообще-то, был довольно обычным. Линия его темных волос образовывала букву «М». Он был не слишком высоким, около метра восьмидесяти, и некрупного телосложения. Но и не тощим — в самый раз для его роста. Софи предположила, что он примерно ее возраста, от тридцати до тридцати пяти.

Он мимоходом улыбнулся ей и вернулся к напиткам. Взгляд его тут же вернулся к ней, словно он ее узнал. Еще несколько секунд улыбка оставалась на его лице, пока он не отвернулся. Она не знала, как поступить дальше: он загораживал полку с напитками. Она засомневалась, не взять ли кофе.

У него были неплохие руки. Рукава его фланелевой рубашки были завернуты и открывали взгляду небольшую татуировку в виде какого-то восточного символа на предплечье. Спохватившись, что он заставляет ее ждать, он отодвинулся в сторону:

— Прошу прощения, — рассмеялся он. — Проходите.

— Извините, — пробормотала она. Они одновременно потянулись к дверце холодильника, и их руки соприкоснулись. Их глаза снова встретились, Софи была обеспокоена своей реакцией. Почему ей казалось, будто они знакомы? Она совершенно точно никогда его не видела. Она нырнула в холодильник за своей содовой и выпрямилась.

— Спасибо.

— Не за что, — ответил он. — Всего доброго.

— И вам.

По пути к кассе она последний раз оценивающе оглянулась через плечо. Он все еще смотрел на нее.

— Пчела! Пчела залетела! — панический вопль вернул Софи к реальности.

Пчела не в первый раз залетала в комнату: их привлекали растения во дворе.

— Так, все успокоились, — сказала Софи. — Делайте что угодно, только не пытайтесь ее прихлопнуть.

И что же они делали? Каждый раз, когда пчела оказывалась поблизости, они метались как ошпаренные, с отвратительным скрипом вскакивая со своих мест. Некоторые мальчишки вели себя хуже девчонок.

— Боже мой! — воскликнула Софи. — Я не в настроении для всего этого. Отстаньте от этой дурацкой пчелы!

Один из мальчишек встал и прихлопнул пчелу рукавом толстовки. Несчастное насекомое упало и задергалось на полу, пока его не растоптали. Софи обернулась и увидела, что Джером уже играл в очередную игру, совершенно не обеспокоенный разворачивающейся вокруг него драмой. Похоже, сегодня она заслужила пару коктейлей.

Глава 2

— Я кое-что привезла для маминого дня рождения, — сказала Софи, когда ее сестра открыла дверь. В мешковатой, заляпанной краской рубашке и собранными в небрежный пучок темными волосами. Даже делая черную работу, Эвелин была удивительно хороша. Ее сестра всегда была красавицей, а Софи — хорошенькой. Эвелин — длинные каштановые волосы, темные глаза, Софи — голубые глаза и золотистые кудряшки.

Эвелин красила стены в гостиной. Кристофера, конечно же, нигде не было видно.

Софи бросила сумки на пол:

— Ты смеешься, что ли? Почему не он этим занимается? Пусть хотя бы помогает!

— Софи, не начинай, — ответила Эвелин, убирая волосы с лица. — Мне нравится этим заниматься. К тому же, его мама пригласила его на ужин. У него сегодня плохой день, и я решила его отпустить.

«Плохой день? Да он ничего не делает!». Софи подняла сумки.

— Не-блин-вероятно, — пробормотала она по пути на кухню. — А почему ты сейчас-то этим занялась, за два дня до вечеринки? Подождала бы чуток, и я бы тебе помогла.

Эвелин прошла вслед за ней и начала разбирать чашки, тарелки и пластиковые приборы.

— Всего-то одна комната, ничего особенного. Мне просто хотелось, чтобы тут было красиво.

— Сиди спокойно, Эви, — уже мягче приказала Софи. Эвелин шлепнулась в черное виндзорское кресло. — Знаешь, ты безнадежна. Что же мне с тобой делать? — Она помахала пучком спаржи.

Ее сестра устало улыбнулась и оперлась головой на руку.

— Помолчи, малявка, и налей мне холодного чая.

Софи так и сделала и села напротив. Она пристально посмотрела на Эвелин. Сколько раз уже они заводили этот разговор?

Эвелин закатила глаза.

— Софи, я сейчас не в настроении. Почему бы тебе не оставить меня в покое?

— Потому что это смехотворно! Слушай, я не то чтобы ему не сочувствую.

— Серьезно?

— Вообще-то, да, — мило, но самую капельку надменно ответила Софи, слегка вздернув подбородок. — Но почему, черт побери, так сложно принять таблетку? Нет, ну правда. Ты делаешь всю работу по дому, да еще и ему помогаешь. А, и еще его мамаша. Не провоцируй меня.

— Я не все делаю, — возразила Эвелин. — И никто тебя не провоцирует, Софи. Я не хочу об этом говорить, помнишь?

Она встала, протопала в гостиную и подняла брошенный в лотке валик.

Софи проследовала за ней, руки в боки, надеясь, что она еще что-нибудь скажет. Глядя, как ее сестра яростно красит стену в серо-зеленый, ей вдруг стало неловко за свои нравоучения. Они столько раз уже заводили этот разговор, зачастую еще и при матери — такие разы Эвелин ненавидела больше всего, потому что чувствовала себя в меньшинстве. Но все оставалось по-прежнему.

Софи опустила руки, вернулась на кухню и закончила разбирать праздничные припасы. Почему это так сложно?

Глава 3

Вместо того чтобы проверять контрольные, как она намеревалась, Софи отправилась на рынок за продуктами. В последнее время она слишком часто перебивалась фастфудом, и пора было избавляться от этой привычки. Она уже набрала пару лишних килограммов и хотела привести себя в форму.

Софи схватила одну из крохотных тележек возле «Лавки Джо» и вкатила ее внутрь. Ее окутал аромат продуктов и витаминов. Это место нравилось ей своей причудливостью. В конце проходов стояли доски с перечислением всех новых или необычных продуктов.

Стена рядом со входом была заставлена свежими цветами и другими растениями, и она подтолкнула тележку в ту сторону, чтобы изучить ассортимент. Она редко тратилась на ерунду, но все же выбрала несколько подсолнухов. В конце концов, вечером ее мама праздновала день рождения.

Немного дальше она бросила в тележку пакет шпината, когда колеса тележки оглушительно задребезжали. Ну вот опять попалась сломанная. Хитрая тележка заставила ее поверить, будто с ней все в порядке, но начала скрипеть и трещать, как только они достаточно отошли от входа.

Пока Софи изображала механика, что-то заставило ее обернуться. В паре метров от нее стоял тот самый парень, которого она встретила в магазине неделю назад. Он рассматривал мясные закуски, не замечая ее.

Охваченная той же непонятной тревогой, она отъехала назад и сшибла на пол несколько консервных банок.

— Черт! — вздохнула она. Наклонившись, чтобы поднять банки, она увидела, что и он их собирает.

Они оба выпрямились, и на его лице проступило узнавание.

— Привет! Снова ты. — Он улыбнулся и протянул ей две большие банки томатов.

— Да. — Она поставила их на место. — Спасибо.

— Ты… — неуверенно начал он. — Ты живешь в этом районе?

Он смотрел на нее так, словно они были знакомы.

— Да, а ты?

— Вообще, да. Странно, да, что мы встретились в Грин-Валли?

— Довольно-таки.

Софи страдала от мысли о своих потрепанных джинсовых шортах и синяках на ногах. С самого детства ее прозвали Грация, потому что она вечно во что-то врезалась. Она была уверена, что ножки мебели просто-таки поджидают ее мизинцы в засаде.

— В общем, спасибо еще раз. — Она показала на томаты. — Ненавижу помидоры. Они это, должно быть, почувствовали и напали.

— Пожалуйста, — усмехнулся он. — Кстати, меня зовут Сэм. — Он протянул руку.

— Софи, — они обменялись рукопожатием. Это было одно из самых уютных рукопожатий в мире.

— Софи, — повторил он. — Мне нравится… тебе это имя подходит.

Откуда ему знать, что мне подходит? Мы даже не знакомы. Она улыбнулась и промолчала, опуская руку. Несколько секунд прошли в тишине.

Они не замечали, что их тележки перегораживают проход, пока к ним не обратилась женщина средних лет со слишком ярким макияжем.

— Вы не против? — театрально вздохнула она.

Извинившись, они сдвинули тележки. Сэм проследил взглядом за бесцеремонной теткой, когда она проходила между ними:

— Очаровательная женщина, — пошутил он, как только она оказалась вне зоны слышимости.

— Да, не правда ли? — Они оба рассмеялись.

Софи повертела в руках банку томатов, прежде чем поставить ее на место, и неохотно повернулась к своей тележке.

— Ну что ж, было приятно познакомиться. Наверное, еще увидимся, — добавила она, подумав, как странно это звучало.

— Надеюсь, Софи.

Она улыбнулась про себя и подтолкнула свою скрипучую компаньонку.

Глава 4

— Эбби, выглядишь потрясающе! — изливался Эдвард перед матерью Софи, едва придя на вечеринку. На правах лучшего друга он обнял ее и чмокнул в губы. — И я даже не стану добавлять «для своих шестидесяти». Ты просто умопомрачительна, дорогая.

— Ах, лесть далеко тебя заведет, друг мой.

Эбби воплощала собой одно слово — класс. Даже в джинсах и майке она оставалась элегантной. Она охотно улыбалась и смеялась, и самый дерганый невротик в мире смог бы расслабиться в ее обществе.

— А где же твои прекрасные дочери? — спросил Эдвард, оглядывая маленький, но очаровательный дворик Эвелин. Белые огоньки были развешаны на соснах.

— Вон там. Девочки! Поздоровайтесь с Эдвардом.

Эвелин и Софи подошли и обнялись с ним. Обхватив обеих за плечи, он заявил:

— Эбби, твои девочки такие очаровательные, что ради них ориентацию сменить можно!

Услышав это, Эвелин вспыхнула, а Софи неловко хихикнула.

— Эдвард, ну хватит уже! — ответила она. — Что я могу предложить тебе выпить?

— Ты знаешь мои вкусы, милая, — подмигнул он.

— Сейчас будет. — Софи отправилась на кухню, где стоял Кристиан и явно мучился пребыванием в собственном доме.

— Как дела? — спросила Софи, хлопнув его по спине.

— Привет, Софи.

Она действительно немного сочувствовала ему, настолько жалкое зрелище он представлял. Однако она нередко спрашивала себя, насколько его поведение было подлинным. Она предполагала, что наверняка это знает только Эви и, может, еще его мать. Кристиан был довольно симпатичным: темные густые кудри, гладкая кожа. По мнению Софи, в нем совершенно отсутствовала индивидуальность. Должно быть, Эви видела в нем что-то, чего Софи не замечала. Он никогда не пил, что, видимо, было неплохо, учитывая его перепады настроения. Вместе с тем Софи казалось, что ему не помешало бы расслабиться.

— Ну, чем занимаешься, Кристиан?

— Да так, — ответил он. — Помогал маме по дому, кое-что делал во дворе.

— Правда?

Как мило. Ты готов помогать по дому своей мамочке, но не жене! Нет уж, она не собиралась изображать светскую беседу. Теперь она была попросту зла.

— Ну, я отнесу Эдварду его напиток.

Проходя мимо матери, она обменялась с ней многозначительным взглядом. Эбби подошла к зятю, пытаясь завести дружелюбную беседу. Может, ей повезет больше, чем Софи.

Позднее, тем же вечером Софи сидела с Лизой, подругой и коллегой, и ела сухой завтрак прямо из пачки.

— Ну давай, будет весело, — уговаривала ее Лиза. — Я замужем уже пять лет и все равно выбираюсь погулять чаще тебя.

— И что? Почему я не могу просто посидеть дома?

— Ну… — замялась Лиза. — У Джерри есть друг, с которым я бы хотела тебя познакомить.

Софи перестала искать в коробке сухарик и раздраженно вздохнула.

— Просто встреться с ним, — добавила Лиза. — Он славный парень.

— Я пойду, если ты пообещаешь никого мне не сватать, — настояла Софи. Почему женатым людям вечно было надо перезнакомить одиноких друзей?

— Ты уже шесть месяцев ни с кем не встречаешься, — подчеркнула Лиза, словно речь шла о каком-то злодеянии.

— Лиза, я устала. Мне кажется, ты просто забыла, каково это, и меньше всего я сейчас хочу встречаться в баре с каким-то парнем.

— Да ладно тебе! Это не какой-то парень, это наш с Джерри знакомый, и пойдем мы в ресторан «Мерфи». Помнишь его? — подколола Лиза, ткнув ее пальцев в бок. — Мы туда часто ходили, пока учились в колледже.

Софи застонала.

— Никаких подстав, все должно быть естественно.

— У них теперь караоке есть, — пропела Лиза.

— Я должна обрадоваться или убежать с криками?

— Ладно, там будут еще люди с работы, все будет очень естественно.

Софи потягивала свой напиток и смотрела, как Эви подошла к Кристиану. Казалось, его мутило, он выглядел нервным и смущенным. Эвелин любовно поправила его воротник точно ребенку и сказала что-то, от чего ему словно бы стало легче. Он неловко улыбнулся и обнял ее.

Софи завороженно следила за ними, мечтая стать мухой и услышать их разговор. Что угодно, лишь бы понять, почему ее сестра так дорожила этими отношениями.

Эви наклонила голову вбок и посмотрела на него, что-то спрашивая. Его улыбка пропала, а сам он исчез в спальне. Эви нервно оглядела комнату и, когда она встретилась взглядом с Софи, та опустила глаза, притворившись, будто не заметила их разговор.

Кристиан не появлялся до конца вечера.

***

Несколько часов спустя Эбби и Софи помогали Эвелин прибраться.

— Чудесный был вечер, девочки. Спасибо вам огромное! — сказала Эбби, задувая свечки на столе.

— Да, все прошло очень здорово, Эви, — добавила Софи, составляя в раковину подносы.

— И правда.

— А что не так с Кристианом? — спросила Софи. — Куда он ушел?

Эбби опустила глаза и продолжила уборку.

— Ах, это… — отмахнулась Эвелин. — Что-то с животом, вот и все.

Она наклонилась, чтобы собрать с пола попкорн.

— Ты уверена? — надавила Софи. Мать глазами показала ей «хватит», и Эвелин заметила.

— Уверена. Слушай, мне кажется, вам пора домой. — Эви высыпала попкорн в мусорное ведро. — Все уже убрано, а я жутко устала.

— Милая, почему бы тебе не лечь, а мы с Софи все доделаем, — произнесла Эбби, поглаживая Эви по спине.

— Спасибо, мам, но я справлюсь. Завтра закончу.

— Я приду с утра и помогу, — предложила Софи.

— Нет. Не надо, — Эвелин подняла ладони. — Просто… все в порядке, окей? Идите домой и отдохните.

Софи и ее мать обменялись еще одним взглядом.

— Хорошо, милая, — сказала Эбби. Она взяла сумочку и направилась к двери. Софи мгновение поколебалась, пока Эбби не подозвала ее к себе.

***

Эви выдохнула с облегчением, глядя, как уходят ее сестра и мать. Когда она вернулась в спальню, Кристиан неподвижно сидел на кровати. Она молча прошла мимо и направилась в ванную. У нее ныли все суставы, и она хотела только одного — забраться под одеяло.

— Извини, что ушел сегодня.

— Кристиан, я жутко вымотана. Давай забудем об этом.

Она собрала волосы в хвост и запихнула одежду в корзину для белья.

— Тебе надо бы от меня избавиться, Эви.

Он по-прежнему не шевелился. Эвелин вздохнула, села на постель рядом с ним и взяла его за руку.

— Что я тебе говорила? Никто никуда не уходит, так что перестань нести чепуху. Я даже не представляю жизнь без тебя.

Взгляд его был тусклым.

— Ты заслуживаешь лучшего.

— Хватит.

Почему бы тебе просто не принять таблетки? Почему?

— Эви, я так хочу. — Она словно задала вопрос вслух. — Просто… они заставляют меня… Мне кажется, будто я умер. Я ничего не чувствую. Я не могу так работать.

Он говорил о своем искусстве.

Кристиан когда-то преподавал в университете, но лишился должности из-за своей неуравновешенности. Он был потрясающе талантлив — с этим все соглашались. Он рисовал карандашом как никто другой. Его рисунки походили скорее на картины маслом. Но он никогда ничего с ними не делал. Он никому их не показывал.

Он осторожно погладил ее по плечу.

— Тебе больно, да? Я же вижу.

Она моргнула, с трудом разлепляя глаза.

— Полежи пока, я наберу тебе ванную, а потом сделаю массаж.

Он направился в ванную.

— Нет, Крис, уже поздно.

— Никаких возражений, — крикнул он из ванной комнаты. — Тебе ничего не придется делать.

Эвелин лежала и слушала, как льется вода, думая, сколько еще она сможет так прожить. Но ее преданность Кристиану была так же глубока, как отчаяние в его глазах. Она мечтала, чтобы он был счастлив. Чтобы он мог быть собой. Просто… быть.

По ее щекам полились слезы, затекая в уши. У человека могли болеть волосы? Потому что сейчас ей казалось, что даже у волос есть нервные окончания.

— Ты готова, малышка?

Эви быстро утерлась и села прямо, вымученно улыбаясь ради мужа.

— Да.

Глава 5

Позднее на той же неделе Софи отправилась в «Мерфи» с Лизой и ее мужем. Она была вынуждена признать, что неплохо проводила время, наблюдая, как все дурачатся на сцене. А те два бокала, что она выпила, определенно добавляли веселья.

Тим, тот самый друг, с которым Лиза хотела ее познакомить, оказался на удивление приятным. По крайней мере, пока не решил уговорить Софи спеть с ним. Он казался уже довольно незакомплексованным, когда просматривал список песен, пытаясь что-нибудь выбрать.

— Как насчет этой песни Принца? «You Got the Look»?

— Не-е-е-ет, — простонала Софи. — Хочешь спеть, пой один. Меня ты не заставишь.

— Да ладно тебе, если даже толстый коротышка вроде меня готов туда подняться, то уж такой шикарной девушке, как ты, нечего бояться.

Софи обернулась к Лизе, приподняв бровь.

— Не давай ей себя одурачить, — сказала Лиза. — Она уже пела в караоке. Мы с ней пели «Love Will Keep Us Together» несколько лет назад.

— Мы договаривались никогда больше об этом не вспоминать, — предупредила Софи. Они повернулись, чтобы посмотреть на вдохновенного исполнителя «You Are So Beautiful».

— Некоторые люди так серьезно себя воспринимают, — сказал Тим. — Нельзя петь такие песни в караоке. Надо выбирать что-нибудь веселое. — Он перечитал список песен. — Вот. Вот эта. «Don’t Go Breaking My Heart». Пойду закажу.

— Он совсем свихнулся, если думает, что я стану с ним петь, — проговорила Софи. — Как думаете, у них есть что-нибудь из нашего столетия? Бедолага застрял в семидесятых и восьмидесятых!

— Выпей еще. Ты споешь, — ответила Лиза.

— Еще чего.

И конечно же, полчаса и два рома с колой спустя, Софи стояла на сцене и вместе с Тимом безбожно уродовала песню Элтона Джона. Остальные посетители подпевали, пританцовывали и отлично проводили время. Когда песня закончилась, зрители захлопали. Тим сделал в сторону Софи жест, каким ведущий шоу мог бы указать на новенькую машину, чем еще больше развеселил публику. Софи быстро поклонилась и смущенно покинула сцену.

Тим отправился в туалет, а Софи вернулась к концу длинного стола, где расположилась их компания.

— Это было круто, Соф! — заявила Лиза. — Ты прямо Кики Ди.

— Ну что я могу сказать? Музыка говорила со мной.

— Скажи спасибо Тиму, что вытащил тебя. Он веселый парень, да?

— Еще какой.

— Соф, я весь вечер удерживаюсь, чтобы не спросить, — начала Лиза, обменявшись взглядом с мужем. — Но пока Тима нет… что случилось с твоей челкой? Ты специально это сделала?

— С чего бы мне специально ее стричь? Но ты же знаешь, как я не люблю, когда волосы падают в глаза.

— И ты решила искромсать их именно перед встречей с ним? — спросила Лиза. — Да ладно тебе! Сама себе вредишь. Они торчат вверх, и ты похожа на Кэмерон Диаз в той сцене в баре из «Все без ума от Мэри».

Джерри захохотал.

— Ладно, может, я перестаралась. Но все же не так плохо? — Софи достала из сумочки пудреницу, окунула пальцы в стакан воды и попыталась пригладить волосы. Взгляд ее упал на другой конец стола, и она вздрогнула. Снова он. Рядом с одним из их компании сидел парень, которого она видела в магазине. В двух разных магазинах. Он увидел ее и широко улыбнулся, а потом вернулся к разговору.

— О боже.

— Что такое? — спросила Лиза.

— С кем разговаривает Курт?

Лиза посмотрела в ту сторону.

— А, это наш новый учитель. Стэн? Сэм? Вечно забываю. Преподает английский. Ты его еще не видела?

— Ребят, — окликнул их вернувшийся Тим. — Софи, мне очень жаль, но только что звонила моя сестра. У нее проблемы с квартирой, и я пообещал приехать помочь. Мне пора.

— Ничего страшного, — сказала Софи.

— Тебя подвезут до дома?

— Да, я вернусь с ребятами.

Его вопрос как-то царапнул Софи. Он что, был так уверен, что повезет ее домой?

— Я здорово повеселился, — произнес он.

— Я тоже.

Лиза подождала, пока он уйдет, и набросилась на Софи.

— Ну, что думаешь? По-моему, все прошло неплохо, несмотря на твою прическу. Молодец парень, и глазом не моргнул.

Софи не услышала ни единого ее слова, пытаясь незаметно для него рассмотреть Сэма. Он помахал ей.

— О боже, — с упавшим сердцем повторила она. — Он тут сидел, пока я пела?

— Не уверена. Мне кажется, он пришел где-то на середине. А почему ты все время о нем спрашиваешь?

Сэм встал и двинулся в их сторону.

— Черт! Он идет сюда.

— Софи, в чем дело?

Сердце Софи бешено колотилось. У нее остановка сердца? Нет, вряд ли… Тогда сердце совсем не бьется.

— Привет, — сказал он, встав прямо перед ней.

— Привет, — ответила Лиза. — Извини, не помню твоего имени.

— Сэм, — представился он Лизе и ее мужу. — Ты устроила неплохое представление, Софи.

Она оперлась локтем на стол и прикрыла глаза.

— Спасибо.

— Присаживайся. — Лиза указала на свободное место напротив Софи, где раньше сидел Тим.

— Спасибо. Софи рассказывала, как мы с ней вечно сталкиваемся друг с другом?

— Нет, не рассказывала. — Лиза посмотрела на Софи и игриво встряхнула рыжими волосами.

— Она, наверное, думает, что я за ней слежу, — пошутил он.

— Нет, не думаю, — запротестовала Софи. Хотя после его слов у нее появились сомнения.

— Сколько раз вы уже сталкивались? — спросил Джерри.

— Это уже третий, да? — Софи взглянула на Сэма.

— Должно быть, судьба, — последовал ответ Сэма.

— Софи, да ты покраснела! — воскликнула Лиза.

— Вовсе нет! Лиза сказала, ты преподаешь в нашей школе, — Софи поспешила сменить тему. — Она ведь шутит так? - Она не хотела, чтобы вопрос прозвучал так резко. — То есть… это так странно, вот и все.

— Нет-нет… это правда, — ответил он.

Бодрая музыка остановилась, и посетители закружились в медленном танце.

— Эй, малышка, пойдем потанцуем, — предложил Джерри, беря Лизу за руку. Софи и Сэм помолчали несколько секунд, глядя, как те смеются и болтают.

Она почувствовала на себе взгляд Сэма и недоумевала, почему боится повернуться. Может быть, алкоголь только усиливал его воздействие на нее.

— Ты… — начал он. — Ты не хочешь потанцевать?

— Хорошо…

Она пошла впереди него, споткнувшись по пути об стул. Серьезно? Он, наверное, подумал, что она совсем нализалась. На танцполе они немного замешкались, пока она не положила руки ему на плечи. Откуда эта неуклюжесть? Как еще они могли положить руки? Но затем он взял ее за руку, и она решила, что это было трогательно.

Он притянул ее чуть ближе, стараясь не показаться нахальным, и она сдержала хихиканье. Хихиканье! Она будто опять оказалась в шестом классе, словно снова танцевала со своей первою любовью, прислушиваясь к бабочкам в животе.

Некоторое время они наблюдали за остальными парами, что только добавило неловкости. Расстояние между ними подразумевало, что смотреть нужно друг на друга. Она не могла отрицать, что ощущала странное влечение к нему, но жалела, что согласилась на танец. Ей было невыносимо не по себе — но в хорошем смысле.

Наконец она встретилась с ним взглядом. Почему ей казалось, будто самым естественным будет поцеловать его?

— Я будто тебя знаю, — сказал он, почти утвердительно. Прежде чем она могла ответить, он покачал головой. — Ну вот, я же обещал себе, что не стану этого говорить. Страшное клише.

— Я тебя прощаю, — ответила она. — Но только потому, что и мне кажется, будто я тебя знаю.

— Правда? — он выдохнул с облегчением. — Я пытался придумать что-нибудь еще. Я хотел сказать это при второй встрече, но…

Она ничего не ответила, но поняла, что рассматривает завиток темных густых волос над его ухом так пристально, что все остальное слилось в пятна движения и света. Игравшая песня давно уже была одной из ее любимых, но сегодня словно преследовала ее. Ее взгляд переместился на его плечо, где ее рука сливалась с его хлопковой рубашкой. Она больше не видела его в целом, но замечала лишь отдельные, необъяснимо умиротворяющие детали. Линия челюсти с едва заметной щетиной, движение рта, когда он говорил, мягкий взгляд.

Она моргнула, пытаясь прояснить голову. Сколько же я выпила? Спохватившись, что он замолчал, она вырвалась из своего тумана.

— Прошу прощения…

— Может быть, мы уже встречались, только не помним этого, — продолжал он, не обидевшись. — Мы могли учиться в одной школе?

— Не думаю. Я иногда забываю имена одноклассников, но обычно помню лица.

К тому же, тут дело было в ощущении, а не внешности.

— Какую школу ты заканчивала? — спросил он.

— Кларк.

— Тогда нет. Я учился в Вегасе. А старшая школа?

— Я не думаю, что мы встречались в школе.

Она находила очаровательным то, что и он был озадачен их взаимопониманием.

— В любом случае, я рад, что мы наконец встретились где-то, кроме магазина, — добавил он. — Так что ты преподаешь и как так получилось, что я не видел тебя в школе?

— Наверное, потому что я сижу в компьютерном классе, куда редко кто-нибудь заходит.

— Компьютеры. Очень круто.

Неловкость, которую Софи ощущала в начале танца, испарилась, и она чувствовала себя до странного как дома, пусть они и промолчали до конца песни. Они смотрели друг на друга, слабо улыбаясь. Сэм прижал ее руку к груди, а другая его рука оставалась чуть выше банта на спине ее цветочного летнего платья. Софи редко носила платья, но порадовалась, что сегодня сделала исключение. Она чувствовала себя очень женственной, словно в романтическом кино.

Он посмотрел на ее макушку и, поджав губы, отвернулся, пытаясь, чтобы она не заметила. Она совсем забыла.

— Это все моя челка, да? — Она подняла руку, чтобы хоть как-то ее пригладить. — Господи, все совсем плохо, да?

— Да, она живет своей жизнью, — признал он. Он наклонился, чтобы взглянуть получше, и с очень сосредоточенным выражением попытался поправить непокорные прядки. Пока его лицо было совсем рядом, она сжала губы и уставилась в потолок, пережидая этот идиотский момент. Лиза была совершенно права. «Зачем тебе понадобилось орудовать ножницами сегодня? И ты думала, что отделаешься ворчанием парикмахера». Краем глаза она заметила, что Лиза качает головой и смеется.

Глава 6

— Как она себя чувствует? Лучше? — спросила Софи, когда Кристиан открыл дверь.

— Говорит, что боль понемногу отступает, но ты же ее знаешь. Никогда не признается.

Кристиан позвонил Софи, чтобы сообщить, что у Эвелин начались боли в груди — настолько сильные, что ему пришлось забирать ее с работы накануне. Эвелин работала официанткой в очень престижном ресторане на Стрип. Когда-то она была учительницей, как Софи, но после того, как Кристиа

н бросил работу, ей понадобились деньги. По большей части, это было прекрасное место: приличные чаевые и небольшая физическая нагрузка. Тем не менее ей все же приходилось проводить много времени на ногах.

— Она была у врача? — Софи направилась на кухню с пакетом продуктов из магазина здорового питания.

— Да, я отвез ее сегодня утром. — Он забрал у нее пакет и начал складывать еду в холодильник. — Снова плеврит.

Эвелин уже много раз страдала от воспаления оболочки легких.

— Как она питается? Достаточно хорошо? — Софи понимала, что устроила допрос с пристрастием, но ее это совершенно не волновало.

— Нет, — ответил он. — Ест, что попадется под руку. Я ей постоянно твержу, что надо лучше питаться.

Настроение Софи стремительно ухудшалось по сравнению с прошлым вечером. Она встала между ним и холодильником и крепко взяла его за плечи.

— Кристиан, — сказала она настолько тактично, насколько было возможно. — Тебе не приходило в голову что-нибудь приготовить, чтобы ей не приходилось есть что попало?

«Или тебе есть дело только до твоих дурацких рисунков?».

Он непонимающе уставился на нее.

«Боже, я должна найти ей нового мужа!». Она стиснула руки и покачала головой. Он знал. Знал, что волнение ухудшает ее состояние. Знал, что это бывает и от недостатка отдыха. Он все знал!

Софи присела к столу.

— Почему ты не можешь просто ей помочь? Хоть немножко?

— Что происходит? — Эвелин в длинной шелковой ночной рубашке зашла на кухню. — Соф, что ты здесь делаешь?

Кристиан стоял со страдальческим выражением лица, пока Софи пыталась успокоиться. Эви оглядела обоих в ожидании ответа.

— Я решила занести тебе еды, — ответила Софи.

— Это я позвонил ей, — произнес Кристиан. — И сказал, что ты заболела. Думал, ты будешь рада с ней увидеться.

Софи попыталась вслушаться в их безмолвный разговор. Эви явно была расстроена, что он рассказал Софи о ее болезни, но затем на лице сестры проступило понимание. Кристиан развернулся и уставился на микроволновку. Софи была сбита с толку.

— Я пойду прогуляюсь. Посидите с Софи.

Проходя мимо Эви, Кристиан поцеловал ее.

— Крис…

Он печально улыбнулся, закрывая за собой дверь.

Эви осталась на своем месте с опущенными плечами и поднесла руку ко лбу.

— Что ты ему сказала?

— Ничего. Я всего лишь сказала, что ему следует больше тебе помогать, — мягко сообщила Софи. — Как ты себя чувствуешь?

Эви больше не могла сдерживать слезы и кинулась в гостиную. Софи бросилась за ней.

Сестра сидела на диване сгорбившись, когда Софи устроилась рядом и провела пальцами по ее волосам, чтобы успокоить.

— Что такое? Что случилось, милая?

— Что плохого в том, что мне нужно выпустить пар? Я хочу разговаривать с родной сестрой, не боясь, что она станет меня осуждать или давать советы!

Пораженная, Софи выпрямилась.

— Что? В смысле?

— Ты знаешь, почему он тебе позвонил? — спросила Эви. Софи пожала плечами. Эви обмякла на диване. Руки ее безжизненно опустились. — Он думает, что я должна его бросить.

Она помедлила в ожидании реакции Софи. Софи сделала глубокий вдох, чтобы не выкрикнуть: «Так сделай это!», но сдержала себя.

— Как это связано с его звонком?

Эви убрала волосы с лица и уставилась в потолок.

— Он знает, что ты его недолюбливаешь, и…

— Ну не то чтобы…

— Дай мне договорить. Пожалуйста!

Софи покорно смолкла.

— Он знает, что ты его недолюбливаешь, и надеется, что раз уж ему не удалось убедить меня бросить его, то ты придешь, укажешь на каждый его недостаток, и я тебя послушаю.

Софи опустила глаза.

— Словно я совсем идиотка и не могу сама принимать решения! — Эви многозначительно на нее посмотрела.

Софи осторожно подбирала слова.

— Прости. Я не хотела.

Последнее, чего ей хотелось — еще больше расстроить сестру, но именно это она и делала. Было очевидно, что Софи сейчас раздражала Эви больше, чем Кристиан. Как такое вообще было возможно?

Она положила голову на хрупкую грудь Эви, точно признавая, что перешла черту. Она мечтала о прежней близости между ними, но ее неприязнь к Кристиану дурно повлияла на их отношения за последние годы. Как бы Софи ни старалась оказывать поддержку или хотя бы держать рот на замке, у нее не слишком получалось.

Эви обняла ее за плечи.

— Вот поэтому я тебе ничего и не рассказываю, — объяснила она. — Я хочу, но тебе не надо пытаться что-то исправить. Я уже взрослая девочка. — Она похлопала Софи по колену. — Я твоя старшая сестра.

Софи села прямо, обдумывая ее слова.

— Мне не нравится, когда ты болеешь, и я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Знаю. Но никто не может быть счастлив постоянно, Софи. Просто будь рядом.

Софи сомневалась, получится ли у нее. Быть рядом с Эви значило постоянно высказывать свое мнение.

Глава 7

— Привет, Карен, вот рюкзак Элайджи. — Софи бросила его на пол возле двери класса. — Он вчера оставил его в моей аудитории, и я решила, что, если занесу его сюда, ему не придется бегать за ним посреди твоего урока.

Карен подняла глаза от заваленного бумагами стола.

— А, спасибо, но я бы не сильно огорчилась, если бы он покинул мой урок ради него.

Софи сморщила нос и кивнула.

— Понимаю.

— Как он ведет себя в последнее время?

— Ну… с ним как на американских горках. То ведет себя почти прилично, а потом раз! — и он совершенно невыносим. Короче говоря, злобный, злобный мальчишка.

Софи присела возле одного из столов.

— Да придурок он! — сказала Карен, начиная писать на доске сегодняшнее задание.

— Почему бы тебе не сказать правду?

— Ну уж извини, но это так.

Карен была улыбчивой, привлекательной женщиной лет двадцати пяти. Она много работала сверхурочно и давала уроки во время обеденного перерыва и после школы, но как только разговор заходил об Элайдже, вся ее доброжелательность моментально улетучивалась.

Карен отвернулась от доски и уперлась рукой в бок.

— Вот на днях, на уроке, он делал все, что только мог, чтобы меня спровоцировать. Это было ужасно! Судя по их виду, и другие ребята так считали. — Ее внимание переключилось на дверь. — Привет, Сэм! Не заглянешь на минутку?

Сэм как раз проходил по коридору. Он сделал шаг назад, чтобы посмотреть, кто его окликнул, и широко улыбнулся, увидев Софи.

— Привет, дамы.

Вместо того, чтобы войти, он прислонился к косяку.

— Элайджа Джонс ведь у тебя? — спросила Карен. — Как он себя ведет?

Когда Карен задала свой вопрос, взгляд Сэма вернулся к Софи. Он осторожно улыбнулся. Они не виделись с того вечера в караоке-баре, в прошлую пятницу. Софи размышляла, как пройдет их встреча на работе, не притворится ли он, что между ними не произошло ничего серьезного. В конце концов, никогда не знаешь, чего ожидать от людей. Однако она испытала облегчение, увидев, что он и вправду был рад ей.

Наконец он вяло пожал плечами в ответ на вопрос Карен так, словно знал, к чему она клонит, но не хотел критиковать паренька.

— Ну…

— Ага! То есть он и у тебя фигней страдает, — воскликнула Карен. — Ну хоть какое-то утешение. По крайней мере, всем его обаяния достается поровну.

Софи встала и одернула блузку.

— Я пойду к себе. Давайте помолимся, чтобы хоть сегодня Элайджа вел себя прилично.

— Еще чего! — фыркнула Карен. — Спасибо, что занесла рюкзак.

Сэм отступил на шаг, чтобы пропустить Софи, и вышел в коридор вслед за ней.

— Как прошел остаток выходных? — спросил он.

— Неплохо… неплохо. — Она все еще переживала из-за ссоры с Эви. — А где твой класс? Можно взглянуть?

— Прямо по коридору, через пару дверей от Карен, — ответил он.

Когда они подошли к его классу, Софи была поражена количеством плакатов со спортсменами на стенах.

— Любишь спорт?

— Есть такое. А ты?

Она скорчила гримасу и покачала головой.

— Полагаю, вопрос придется опустить, — поддразнил он.

Какой бардак! Она не могла представить, как он вообще что-то здесь находит. Софи бы тут не смогла работать.

— Да, знаю. Грязновато тут, — заметил он, словно читая ее мысли. Его стол стоял в углу рядом с мини-кофемашиной. Он поднял стопку ученических работ, попытавшись сложить их ровнее. — Знаешь, как это бывает. Весь день занят и не успеваешь заметить, как стол уже завален.

— Раньше и у меня так бывало, когда я преподавала в начальной школе, — признала она. — К счастью, мне больше не приходится возиться со всеми этими бумажками. Все на компьютере: тесты, домашние задания. Говорю тебе: Гугл документы — великое изобретение. — Она сложила руки на груди, разглядывая книги в мягкой обложке на полках. — У тебя есть «Молочай»? — Она сняла книгу с полки.

— Да, замечательная книга.

— Я ее обожаю! Читала своим пятиклассникам. Конечно, они не все поняли. Но там был мальчик-еврей, большой умница, и он знал все о холокосте. Такая грустная история. Мне приходилось просить его читать перед классом вместо меня, потому что я начинала плакать. — Она покраснела. — Дети думали, что это очень странно.

— Уверен, им нравилось, что тебе так небезразлична книга.

— Не знаю, — засомневалась Софи. — В любом случае, не знаю, как ты можешь преподавать английский. Бр-р! Всегда ненавидела сочинения. Их еще надо потом готовить к этому государственному экзамену. Вот честно, мне казалось, что я заработаю язву.

— Все не так плохо. — Он зацепил большими пальцами передние карманы брюк. — Мне, в общем-то, нравится.

— Серьезно? Даже когда они забывают, что в конце предложений ставятся точки? Или не помнят, что такое существительное?

— Да, пожалуй, даже это.

Сэм усмехнулся, прислонившись к столу.

Она прошла между партами, расставленными по две так, чтобы освободить место в аудитории.

— Да вы чудо, мистер Коллинз.

— Неа.

— Я, наверное, пойду, пока первый звонок не прозвенел. — Она взглянула на часы. — Заходи как-нибудь в мой богом забытый уголок.

— Непременно. Слушай, а ты смогла бы стать моим личным компьютерным экспертом в этом году? Как ни печально, но я с техникой не в ладах.

У всех учителей были свои компьютеры, потому что оценки и посещаемость фиксировались в электронной форме.

— К вашим услугам, — отсалютовала она. «Вот к чему это было? Жалкий жест». — Что ж, хорошего дня.

— Софи? — Он наморщил лоб и потер челюсть.

— У тебя уже есть вопросы по компьютерам?

— М-м-м… нет.

Она наклонила голову, чуть приподняв брови.

— Я знаю, что мы еще недостаточно хорошо знакомы, и, если ты не захочешь, я пойму. Но… я мог бы как-нибудь приготовить тебе ужин?

Софи просияла. В животе у нее запорхали бабочки.

— Как девушка может отказать, когда парень предлагает заняться готовкой?

***

— Мисс, а почему он теперь там сидит? — спросил Элайджа об ученике, который раньше сидел рядом с ним. Элайджа даже не знал, как его зовут.

— Потому что он попросил его пересадить, — ответила Софи.

Обычно она не поощряла пересаживания, если на то не было веской причины, но тот ученик пожаловался, что Элайджа все время заставляет его делать двойную работу и попросту дурно с ним обращается. По правде говоря, Софи знала в классе только одного мальчишку, который как-то выносил Элайджу, да и там это были отношения любви-ненависти.

— А почему ему разрешили пересесть? — заныл Элайджа.

— Какая тебе разница? Ты сам сказал, что вы не ладите.

«Будто ты хоть с кем-то ладишь».

— Окей, а я могу пересесть?

— Тебе и тут неплохо.

— Так нечестно. Почему ему можно пересаживаться, а мне нет?

Остальные ученики уже работали над заданием, и девочка, сидевшая через три стола от него, оглянулась и закатила глаза.

«Софи, он тебя провоцирует. Не позволяй ему этого делать. Почему ты вообще споришь с ребенком?».

— Элайджа, тема закрыта. Выполняй свое задание. Будут вопросы — позови меня.

— Ва-а-ау, — протянул Элайджа. Это был его любимый ответ и эдакий пассивно-агрессивный способ сказать: «Ну ты и сучка». И если он имел в виду что-то другое, Софи очень хотела бы узнать, что именно: каждый раз, когда он это говорил, ей приходилось уходить в свои грезы. На какой-нибудь очаровательный пляж, с отличным фруктовым коктейлем.

Он встал и прошел мимо остальных студентов.

— Элайджа, что ты делаешь?

— Мне нужно кое-что из рюкзака.

По периметру комнаты были экраном к стене расставлены компьютеры, в то время как парты в центре комнаты были обращены к столу Софи. Конечно же, он выбрал самый извилистый путь от компьютера до парты. Софи уже собиралась обратить на это внимание, но передумала. Оно того не стоило. «Не то чтобы мы об этом еще не говорили». Она не сводила с него глаз все это время, зная, что встал он с одной-единственной целью — позлить по пути остальных учеников.

Разумеется, как только Софи решила переключить внимание на что-то другое, он схватил чей-то листок. Эти его выходки всегда были беззлобными — по крайней мере, она так считала. Словно бы шутка, но Софи так и не поняла, пытался ли он разозлить или просто общался с ровесниками единственным известным ему способом.

— Так, Элайджа, кажется, пора звонить родителям, — с этими словами Софи потянулась к висевшему на стене телефону.

— Нет, нет, мисс! Я уже сел, — заявил он, и пошаркал к своему компьютеру.

Очевидно, ему никогда ничего не было нужно из рюкзака, всего лишь повод всех позлить.

Софи уже пару раз звонила его матери в прошлом году, и та дала понять, что хотела узнавать обо всех его выходках. Наблюдая за его реакцией, она задумалась, почему не разыгрывала эту карту раньше. Софи ненавидела звонить родителям и чувствовала, что должна сама справляться с ситуацией. Она подняла трубку.

— Я не стану терпеть это каждый день, Элайджа. Возьми себя в руки!

— Ладно, ладно, мисс. Я просто пошутил!

Ей очень не хотелось это признавать, но звонок матери ученика обычно ничего не гарантировал, особенно если на горизонте не было отца. Иногда такой звонок помогал поставить подростка на место, но чаще всего толку не было. С другой стороны, когда приходилось звонить отцам… Софи обожала звонить отцам!

В начале прошлого года у нее был ученик по имени Малколм, который сильно портил ей жизнь. Крупный парень, крупнее Софи. Он был дерзким, грубым и шумным. Однажды он решил, что было бы весело швырнуть рюкзак через всю комнату. Софи устроила ему взбучку, и в тот же день позвонила домой. Трубку взял его отец, выслушал ее, извинился и очень спокойно сказал:

— У вас больше не будет проблем с моим сыном. Обещаю.

На следующий день Малколм точно переродился. Он принес Софи искренние извинения, а его отец написал ей по электронной почте, что Малколма на две недели лишили всех поблажек. Никаких видеоигр, никаких прогулок с друзьями, ничего. С того момента Малколм никогда не создавал проблем. Он по-прежнему был шумным, но хотя бы безвредным.

К сожалению, таких результатов удавалось добиться редко. Одно было точно: когда Софи была ребенком, все было совсем иначе. Если у тебя неприятности в школе — молись, чтобы мама или папа не узнали.

Не то что сейчас…

Глава 8

Софи стояла перед входной дверью Сэма и никак не могла решиться постучать. Господи, как же она волновалась! Но почему? Они уже дважды обедали вместе в учительской, но это другое, ведь там были и другие люди. А это официальное свидание. Она бегло осмотрела одежду, пытаясь разгладить складки на своей блузке, которые могли остаться от ремня безопасности. Потом она отыскала в сумке мятную жвачку и сунула в рот.

Наконец она позвонила. За дверью залаяла собака. Ее низкий лай заставил Софи задуматься, насколько та была большой. Софи покачнулась на каблуках, ожидая ответа.

— Эбби, сидеть! — скомандовал за дверью Сэм. Она была готова быть сбитой с ног лабрадором или, может, немецкой овчаркой, однако была приятно удивлена, увидев всего лишь смирно сидящую пегую дворняжку, виляющую хвостом. — Входи, — пригласил Сэм.

— Ой, привет, Эбби! — поздоровалась Софи и наклонилась, чтобы погладить ее. — Знаешь, а ведь так зовут мою маму.

Собака не стала запрыгивать на нее, однако лизнула Софи в подбородок.

— Ай, попалась! — Она вытерла слюни с лица.

— Прости, надо было предупредить, — сказал Сэм. — Она любит целоваться и обожает гостей.

— Она чертовски милая. Что это за порода?

— Отчасти питбуль, отчасти кто-то еще. Я не уверен. Может, лабрадор? Я забрал ее из приюта четырнадцать лет назад, и с тех пор мы неразлучны. Правда же, Эбби? — Он потрепал ее по голове.

Простота момента действовала как-то успокаивающе, прямо как когда она и Сэм танцевали. Завороженная, она уставилась на серую морду собаки. В голове что-то промелькнуло, но она не успела понять, что именно. Сидя на корточках, Софи перевела взгляд на Сэма, пытаясь воссоздать ощущение.

Сэмюэл Джозеф, подумала она. «Какого?.. Откуда это?». Он уже назвал ей свое второе имя? Она так не думала.

Когда их глаза встретились, на лице Сэма появилась небольшая дружелюбная морщинка.

— Могу я предложить тебе выпить? Пиво? Холодный чай?

Так же быстро, как и появилось, наваждение испарилось, словно никогда его и не было. Мысль исчезла. Она уже не могла вспомнить имя, появившееся в ее голове мгновение назад. Чем сильнее она старалась вспомнить его, тем труднее это становилось.

— Мне не очень-то нравится пиво, — ответила она. — Холодный чай подойдет.

— У меня есть и другие напитки, — сообщил он, ведя ее в глубь дома. — Что ты обычно пьешь?

— Я выпью что угодно, если там есть содовая.

Сев на барный стул, она повернулась лицом к кухне. «Черт! Надо спросить про его второе имя».

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет. Все под контролем. Энчилада будет готова уже через пару минут.

Она была впечатлена уютом и чистотой его дома, хотя и думала, что обычно он так не выглядит. Увидев его класс, она вообразила себе полный беспорядок со спортивной атрибутикой, разбросанной повсюду, может, старое, видавшее виды кресло, в котором он смотрел свои игры. Вместо этого она обнаружила маленькую гостиную, видимую с ее места, которая была обставлена двумя кожаными диванчиками, стоящими напротив скромного размера телевизора, по крайней мере, по сегодняшним меркам. Деревянные жалюзи закрывали окно комнаты земляных тонов, и несколько семейных фотографий в рамках стояли на краю стола.

— Мне нравится твой дом. Очень уютный.

— Спасибо. — Он протянул Софи напиток. — Удивлена?

— Вовсе нет! — возразила она, делая глоток.

— Врушка. — Софи виновато пожала плечами.

— Хорошо, ладно, я немного удивлена.

— Садись за стол, — пригласил он жестом. — Время ужинать.

Она направилась к столу, который выглядел, как укромный уголок. Дубовый стол, накрытый кукурузными чипсами, сальсой и гуакомоле, и два стула. Софи надеялась, что сможет сдержать свой аппетит, учитывая, что перед приходом она ничего не ела. Она взяла салфетку и завернула в нее жвачку.

— Давай, я выброшу, — предложил Сэм, появившись рядом.

— Ты не должен был этого видеть, — она покраснела. — И нет, ты не станешь выбрасывать мою жвачку.

— Можешь выбросить сама. Мусорка под раковиной.

Сэм вернулся на кухню и вытащил из духовки противень с самым сырным и восхитительным кушаньем, покрытым помидорами только наполовину. Он поднес блюдо к столу.

У Софи отвисла челюсть.

— Ты помнишь про помидоры! — воскликнула она, вспоминая день, когда они встретились на рынке.

— Помню.

— Не стоило этого делать. Я уже привыкла их выковыривать.

— Да мне не сложно. — Сэм положил еду на тарелку Софи.

— Так значит, Эбби у тебя уже довольно давно, — Софи сменила тему, думая, что сможет вспомнить то имя, если они снова начнут говорить о собаке.

— У тебя есть животные?

— Нет. У меня была бордер-колли Хейди. Но она заболела, и мне пришлось её усыпить. — Она положила себе немного сальсы. — Она острая? Я не против, мне нравится острая еда.

— Совсем чуть-чуть.

Софи положила немного на чипс и откусила.

— Боже, восхитительно! Тебе нужно приготовить что-нибудь мексиканское. Это моя самая большая слабость.

— С удовольствием.

Софи ждала, что он спросит ее, как ей могла нравиться сальса, если она терпеть не могла томаты. Она сбилась со счета, сколько раз ее об этом спрашивали. «Ты можешь есть кетчуп?», «Тебе нравится соус маринара?», «Ты что, ешь пико-де-гальо?». Вообще-то, ничего из вышеперечисленного не имеет ничего общего со склизкими, брызгающимися сырыми помидорами. Как-то раз, когда она была маленькой, друг попросил ее закрыть глаза и открыть рот. Она согласилась, и друг положил ей в рот маленькую помидорку. Ее чуть не стошнило, когда она надкусила.

Софи была приятно удивлена, когда Сэм ничего не сказал.

— Ну и, в общем, — продолжила она, — у меня больше никогда не было собаки. Просто я не хотела переживать это заново.

Сэм надрезал энчиладу, чтобы выпустить пар, затем положил на нее ложку сметаны.

— Но подумай о том, что ты упускаешь, если у тебя нет такого пушистика. — Эбби счастливо завиляла хвостом, когда поняла, что речь идет о ней.

— Я только об этом и думала после ее смерти! Это было слишком тяжело. Признаю, я просто большой ребенок.

Все просто. Не заводи животных и не будешь страдать, когда они умрут. Проблема решена.

Сэм встал, чтобы взять из холодильника еще пива и открутил крышечку.

— Так ты учишься с радостью принимать страдания мира. — Он поднял руку. — Это не я сказал. Прочитал где-то.

— «С радостью принимать страдания мира»? — повторила она. — Прости, но что это за чушь собачья?

Он засмеялся от ее вопроса и сел обратно.

— Это не так просто понять. Но не бывает без плохого хорошего, правда же? Не знаю... Мне нравится.

Софи положила вилку и прищурилась.

— Дай угадаю. Ты один из тех людей на «Фейсбуке», которые постят философские, воодушевляющие цитаты, да?

Сэм засмеялся, пытаясь проглотить еду, что заставило Софи усмехнуться.

— Надеюсь, ты не обидишься, — начал он. — Но ты чертовски прелестна.

— Что ж, спасибо, — ответила она с усмешкой. — Я просто называю вещи своими именами. Кстати, не смей давать мне рецепт энчилады или скоро увидишь меня во «Взвешенных людях». Ты великолепно готовишь, Сэм.

— Спасибо. Я действительно хорош. Только не проси меня приготовить мясо на гриле. Будет совсем не классно.

Он взял ее за руку и поцеловал так, будто, не сделай он этого, умер бы от отчаяния. Это первый физический акт симпатии, а его мальчишеская нерешительность делала его еще более привлекательным. Продолжая держать ее руку над столешницей, он изучал ее ладонь, сосредоточенно гладя ее кожу большим пальцем.

Это было очень странно. Не столько его прикосновения, сколько то, как отстраненно он выглядел. Он поднял глаза и встретился с ее взглядом, и Софи подумала, что на мгновение она могла... что это было? Осознание? Осознание чего? Она не знала. Но его глаза будто бы ее разбудили, неважно, что ненадолго.

— Твое второе имя Джозеф? — имя вырвалось прежде, чем она успела обдумать вопрос.

Он сел обратно.

— Да, — пытливо улыбаясь, ответил он.

«Черт возьми! Ты знаешь его второе имя!».

— А ты Сэмюэл Джозеф? Или Самсон? Или просто Сэм?

— Сэ-мю-эл... — медленно проговорил он, пытаясь понять, к чему она клонит.

— Могу я еще выпить? — спросила она, вскакивая на ноги.

— Конечно. — Сэм забрал у нее стакан, и она пошла за ним на кухню. — Как ты узнала? Ты медиум или типа того?

— Ага, называй меня говорящей с собаками. Ты чего! Конечно же, я не медиум.

— Ты про «Говорящую с призраками»?

— Да без разницы, — отмахнулась она. — Ты меня понял.

— Тогда этому есть только одно объяснение. — Он размешал ее напиток, выражение его лица было заинтригованным. — Ты издеваешься надо мной.

— Сэм, я бы так не поступила, — мягко возмутилась она, прислонившись к стойке. — К тому же, это выглядит так, будто я тебя преследовала. Можно мне? — Не дав ему ответить, она выхватила стакан и сделала большой глоток. — Давай просто забудем. Забудем, что у тебя свидание с чокнутой и начнем все сначала.

Игнорируя его признание в баре, что он чувствовал, будто знает ее, она должна была догадаться, что это намек на нечто большее за обедом.

Сэм забрал у нее напиток и поставил на стойку, затем медленно повернулся к ней. Ее запястье было в его руке, и она была почти уверена, что может почувствовать свой пульс на его кончиках пальцев. Софи задержала дыхание, пытаясь понять, было ли реальным то, что она увидела в его глазах раньше, выискивая любой признак того, что он испытывал то же, что и она. Его рука соскользнула с запястья, он переплел их пальцы. Другой рукой Сэм обхватил ее за талию, притягивая ближе. Ожидание было просто невыносимым. «Да сделай ты уже это наконец!». Он вовсе не был похож на человека, которому нравится вот так издеваться над девушкой, оттягивая их первый поцелуй. Он дышал медленно и глубоко, его губы приоткрылись, словно он собирался что-то сказать.

Софи закрыла глаза и поняла, что кружится на ветру, окруженная высокой янтарной травой. Трава простиралась настолько далеко, насколько она могла видеть в каждом направлении, под небом, синее которого она в жизни не видела. Все цвета были такими яркими. Она смутно осознавала, что губы Сэма мягко касались ее. Она коснулась пальцами травы, и солнце отбросило тень на золотые побеги. «Каким бы путем я не пошел, я вернусь к тебе».

Сэм отпустил ее, прерывая поцелуй, и видение исчезло. Она открыла глаза и увидела недоумение на его лице, его грудь вздымалась и опускалась от коротких вдохов. И, как и в случае с его именем тем вечером, детали предчувствия Софи — вспышка прошлого — были почти как далекое воспоминание, но не были похожи на те, что пережила Софи.

Почувствовал ли он то же самое?

Она сжала его руку.

— Ты?.. — она не знала, как закончить предложение.

— Это было... странно, — он запнулся.

Прекрасно. О таком описании первого поцелуя можно только мечтать. Но ей отчего-то казалось, что он имел в виду вовсе не поцелуй.

Сэм схватил бутылку водки, из которой делал коктейль и запрокинул голову, делая большой глоток. Без сомнений, с ним тоже произошло что-то странное. Софи протянула руку, давая понять, что теперь ее очередь, и он передал ей бутылку.

Софи молчала, пытаясь переварить, стараясь вспомнить. Эти строки, «вернусь к тебе», эта песня играла в тот вечер, когда они танцевали, правда же? Она вспомнила это только сейчас.

С ликером в одной руке и напитком в другой, она вернулась к обеденному столу. Что это, блин, было? Она не видела его там, где бы и когда это ни было, но будь она проклята, если не чувствовала его там. Не здесь. Там. Или это одно и то же?

— Мы просто притворимся, что ничего не было, если ты не против, — сказала она. — Потому что, буду честной, это меня пугает. — Она села на стул и отпила, потом добавила чуть больше водки в содовую. — А я просто продолжу убеждать себя, что ты не подмешал чего мне в выпивку.

— Это шутка, да?

— Конечно же, шутка, Сэм. Я про напиток. Не про забывание.

В отличие от Софи, Сэм к еде не притронулся.

— То, что сейчас произошло, это было... неприятно? — спросил он.

До нее дошло, что он решил, будто она говорит про поцелуй.

— Нет, что ты! — Она взяла его за руку. — Нет, поцелуй был... Этот поцелуй был очень приятным.

На лице выступила испарина. Куда она отсюда уйдет, если не поделится тем, что только что видела?

Софи покосилась на него, прежде чем окунуть чипс в гуакамоле. Она убрала прядь волос за ухо.

— Просто... это было похоже на... — Она не знала, как объяснить это. — Что ты скажешь?

Кажется, он, наконец, ее понял. Она говорила не про поцелуй, про что-то другое.

— Трудно объяснить, — ответил он, медленно качая головой. — Словно я попал в какое-то незнакомое место, но в то же время оно выглядело знакомым.

Софи покатала чипсом еду по тарелке, избегая его взгляда.

— С тобой такое раньше случалось?

— У всех случаются дежавю, правда же?

— Хм-м-м, — она сгорала от желания спросить, что именно он видел, почувствовал ли то же, что и она, но сама только мысль об этом пугала ее. Все может кончиться тем, что он скажет что-нибудь запредельное, и произведенное им на нее впечатление будет разбито вдребезги. И если уж этому суждено случиться, лучше раньше, чем позже. Как бы то ни было, она просто не могла заставить себя сделать это. — Давай сменим тему.

— Наверное, мы просто перепили, — предположил он.

Все было не совсем так. Она только допила первый стакан.

Долгое время был слышен только звук приборов о тарелки. Софи пыталась успокоиться, задумавшись, а потом оттолкнула это, просто потому что эта мысль была отвлечением. Ей было интересно, случится ли что-то подобное в следующий раз, когда они поцелуются, и уголки ее губ поползли вверх.

— О чем задумалась? — поинтересовался он.

— Ни о чем, — ответила она, уставившись на татуировку на его руке. — Что это за знак?

Он посмотрел вниз так, словно забыл про татуировку.

— Ах, это. Сделал ее по молодости. Расскажу как-нибудь в другой раз. Хватит уже для одного вечера.

Сейчас она было заинтригована как никогда, но оставила это до момента, пока он не будет готов поделиться.

— Я объелась. Ни кусочка больше не влезет. — Она положила салфетку на тарелку. — Спасибо за чудесный ужин.

— Надеюсь, у тебя освободится место до десерта. Шоколадный торт.

— О-о-ох, — застонала она, схватившись за живот.

— Может, выведем Эбби на прогулку? На улице чудесная погода.

То был чудесный вечер в начале октября. Любимое время года Софи. Один из двух месяцев года в Лас-Вегасе с идеальной температурой. Не слишком жарко и не слишком холодно.

Сэм живет в Саммерлине, этот район намного зеленее, чем тот, где живет Софи. Жители здесь платят взносы, чтобы наслаждаться видами, несвойственными для Вегаса. Много-много деревьев, например. Деревья неподалеку составляли навес над дорожкой, а щебетание птиц было невероятно громким.

— Ого, они всегда такие шумные? — задала вопрос Софи.

— Большую часть года, — ответил он, беря ее за руку. Эбби, которая дома вела себя довольно-таки спокойно, увлеченно бежала рядом.

— Хотела спросить, — начала Софи. — Элайджа ведет себя лучше в твоем классе?

— Он все еще заноза в заднице, — не увиливал он.

Софи не знала, почему, но она ожидала от него более дипломатичного ответа, учитывая последний разговор о мальчике.

— Я просто игнорирую его большую часть времени, — добавил он.

— Почему я так не могу? Я пытаюсь, но мне просто хочется... — Она изобразила сворачивание шеи. — Он спорит обо всем. Обо всем! Даже детей раздражает!

— Знаю, — мягко сказал Сэм, качая головой. Они остановились, выжидая, пока Эбби сосредоточенно обнюхивала гидрант.

— Я часто спрашиваю себя, ту ли профессию выбрала, — вздохнула Софи. — Не думаю, что у меня достаточно темперамента для преподавания.

— А кого не посещают такие мысли? — признал Сэм. — Просто не принимай это на свой счет.

— Конечно же, я это понимаю, — ответила она, взмахивая руками. — Но попробуй объяснить это моему давлению!

Софи было трудно удержаться от жестикуляции во время разговора. Эви всегда говорила ей, что она просто клон Мэг Райан с ее характером и манерностью. Софи сходства не видела. Она бы никогда не смогла сымитировать оргазм посреди ужина, как Мэг¹. Ей было бы очень стыдно.

— Сколько ты уже преподаешь? — спросил Сэм.

— Начала сразу после колледжа. Около десяти лет. А ты?

— На пару лет больше. — Он посмотрел на Эбби, которая определенно собиралась узнать тот гидрант получше в течение следующих минут пятнадцати, а то и больше. — Эй, Эбби! Может, мы уже пойдем?

Эбби сердито уставилась на него, будто он ее оскорбил, затем побежала вперед.

— Кажется, ты вывел ее из себя, — засмеялась Софи.

— Да, наверное, ты права, хотя она уже не впервой вот так со мной. Женщины.

Он так спокоен. Полная ее противоположность. Она понимала, почему он так ладит с детьми. Она не могла представить что-либо, что могло бы вывести его из себя. В этом причина ее странной необходимости его совета? Было что-то в Сэме, что заставляло ее считать, что он может разобраться с тем, с чем она не способна.

Пара последних цикад гудели на деревьях, когда они проходили мимо. Очарованная непринужденностью, Софи не могла перестать смотреть на него. Тишина совсем его не напрягала, он был расслаблен и умиротворен. Многим нужно было бы продолжать разговор, исключением были те, что знали друг друга на протяжении долгих лет, словно старая женатая пара. Софи была одной из тех многих, поэтому она пыталась придумать тему для разговора, которая не выносила бы мозг.

— Что такое, Софи? — Сэм улыбнулся, не поворачивая головы.

— Я молчала.

— Я чувствую, как ты сверлишь взглядом... Мочку уха, кажется, — уточнил он, потирая ухо.

— Если не хочешь говорить о работе, просто скажи.

— Мы можем говорить, о чем хочешь.

Они приближались к соседнему торговому центру, который находился по другую сторону улицы от бейсбольной площадки. Сэму будет трудно поверить, что она преподает уже так давно, учитывая, что она хотела обсудить вещи, которые уже давно должна была выяснить сама, как, например, опять же, почему ее волнует вопрос, место ли ей в классе.

— Ты когда-нибудь спрашивал себя, насколько твое общение с учениками... уместно? — решилась она.

Увидев смятение и тревогу на его лице, она поняла, как прозвучали ее слова.

— Нет, нет, нет! — Она замотала головой и зажмурилась. — Я не это имела в виду. Я о том, что я постоянно сомневаюсь в том, чего от них ожидаю.

Сэм расслабил плечи.

— О!

— Ты же понимаешь, да? Иногда я думаю: «Ай, да они всего лишь дети». От их слов, действий и прочего особого вреда не будет. Потому что ты же знаешь, какие они. Они хотят внимания, а если ты начинаешь поднимать шум из-за этого, это только распаляет их.

— О, да. Им это нравится.

— Но в то же время я просто... нет. Это неприемлемо. А потом я думаю, может, я наделала столько шума из ничего. И я спрашиваю себя, если бы в моем классе были другие учителя, решили бы они, что я слишком вспыльчива, или наоборот, слишком добра? Из-за этих детей у меня постоянно каша в голове.

Сэм остановился и положил руку ей на плечо, легонько встряхнув.

— Ты чересчур переживаешь!

— Знаю, — смущенно согласилась она, скрещивая руки на груди. — Моя сестра все время так говорит.

Он провел ладонью по ее щеке и руки Софи покрылись мурашками от неожиданного прикосновения.

— Она права, — мягко продолжил он. — Перестань так переживать, прекрати размышлять над тем, что подумают о тебе другие. У всех свои пределы терпения, свои личные методы, а если учесть, что я слышал о тебе от детей, думаю, ты прекрасно справляешься.

Ей показалось это немного нелепым, и она надеялась, что он не решил, будто она напрашивается на комплименты.

— Спасибо.

— Теперь, — продолжил он, — я собираюсь поцеловать тебя. Просто хотел предупредить. Не хочу снова напугать тебя, как в прошлый раз.

У Софи расширились глаза.

— Ладно.

— Ты хоть представляешь, какие у тебя красивые голубые глаза? — Он провел большим пальцем руки у нее за ухом.

Она очистила разум от всего остального. Казалось, будто у них есть тайна, только Софи не была уверена какая. Луна светила ярко, придавая белой накрахмаленной рубашке Сэма сияние, Софи бездумно игралась с его карманом. Эбби тихо скулила и старалась протиснуться между ними, когда Сэм наклонился. Его губы были теплыми, а поцелуй более нежным, чем первый. В этот раз никаких видений, никаких снов наяву. Только простое блаженство от бытия с предметом ее симпатии.

Глава 9

— Уже не терпится расслабиться в эти выходные, — сказала Эвелин, неся пакеты с покупками. — Пусть даже мы и останемся в городе.

— Кристиан будет в восторге, когда увидит тебя в этом платье, — восторженно заявила Софи.

Эви взволновано пожала плечами, ухмыляясь в предвкушении. Прошло уже достаточно много времени с тех пор, как она и Кристиан выбирались куда-то на романтический отдых. Они отпразднуют годовщину в отеле «Париж».

— Нужно отдать вам должное. — Софи отпила свой фраппучино. — Тринадцать лет — настоящее достижение в наши дни.

Они шли по торговому центру. Сестры спланировали день так, чтобы Софи могла помочь Эви с выбором платья по этому поводу.

— Расскажи мне все о своём новом парне, — попросила Эви.

Лицо Софи засияло.

— Он мне нравится. Очень нравится.

— Ого! Так, когда я познакомлюсь с этим счастливчиком?

— Не знаю, — вздохнула Софи. — Новые парни почти всегда замечательные поначалу. Я вроде как хочу понять, всегда ли он будет таким. Боже, надеюсь, что да. Потому что это будет действительно отстойно, если ничего не получится и мне придется видеть его каждый день на работе.

Эви посмотрела на вход в арт-галерею, затем замедлила шаг и застыла, когда кое-что привлекло ее внимание. Софи, должно быть, не заметила того, что она остановилась, потому что налетела на Эви, ткнув себе в лицо соломинкой.

Кристиан был внутри, разговаривал с очень привлекательной женщиной с длинными рыжими волосами и фарфоровой кожей. Эви уставилась на них, пытаясь понять, что происходит. Возможно, это была профессиональная беседа, связанная с работой Кристиана, но это определенно так не выглядело. Женщина кокетливо смеялась, а Кристиан стоял очень, очень близко к ней. Эви стало плохо. Она взглянула на Софи, чтобы проверить, не одна ли она это видит. Софи смотрела на галерею, ее внимание было приковано к ним. Эви повернулась обратно как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кристиан кладет руку на ее локоть, а потом наклоняется и шепчет ей что-то на ухо.

Грозным шагом Эви постаралась как можно быстрее покинуть это место, не желая больше наблюдать это зрелище.

— Эви! — окликнула ее Софи.

Она проигнорировала сестру и зашагала по направлению к стоянке, когда Софи догнала ее.

— Эви, иди и поговори с ним!

— И что именно я должна сказать?

— Может, ты поторопилась с выводами. Все может быть совсем не так, как ты думаешь.

— Софи, хватит опекать меня. Прошу.

Она знала, Софи защищала его только ради неё, потому что не хотела видеть ее страданий. Единственной причиной, почему Софи резко поменяла позицию касаемо Кристиана, было их разногласие, случившееся пару недель назад. Эви знала, что-то было не так с тем, что они видели. Они обе знали.

Эвелин молчала по дороге домой, пока Софи продолжала играть с соломинкой в стакане, болтая ею, пытаясь разломать последний кусочек льда на дне, который издавал раздражающий пищащий звук. Эви бросила на нее быстрый взгляд.

— Прости. — Софи разглядывала многоэтажки, пока они ехали по I-15. — С тех пор, как мы выросли, этот город просто неузнаваем, правда? Я не знаю и половины этих зданий.

Эви глядела прямо перед собой, следя за дорогой.

— Эви, — начала Софи. — Кристиан не упоминал, что пытается выставить свою работу в галерее?

— Нет.

— Может, в этом все дело. Может, он ничего тебе не сказал, чтобы ты не расстраивалась, если ничего не получится.

— М-хм.

«За исключением того, что он смотрел на ту женщину так же, как он смотрит на меня». Она была признательна Софи за попытку выставить все в позитивном свете, но это не работало.

— Софи, я знаю, ты пытаешься помочь, но я не хочу сейчас об этом говорить. Я просто пытаюсь понять, что скажу ему.

***

Эви заплатила бы за три бокала вина, как только пришла домой, но тогда, возможно, ей пришлось бы иметь дело с волчанкой. Сейчас, когда у нее было немного времени, чтобы успокоиться и все обдумать, она не была полностью уверена, что он мог бы так поступить. Но опять же, может быть, она просто отказывалась принимать это. Последние пять лет между ее и его болезнями были тяжелыми. Как же часто она жалела, что у нее все еще оставались чувства к нему. Так же сильно, как ненавидела признавать, что эти отношения вредили ей.

Она легла на диван, держа в одной руке бокал вина, а другую вытянув вверх, когда Кристиан вошел через входную дверь.

— Привет, красавица, — поздоровался он, прежде чем заметил бокал в ее руке. Обойдя диван, он сел на кофейный столик напротив нее и нахмурился. — Как дела?

Она ничего не ответила, только потерла голову.

Он забрал у нее бокал и поставил на стол.

— Малышка?

Эви глубоко вздохнула, надеясь, что ее голос не дрогнет, когда она заговорит.

— Мы с Софи были в торговом центре сегодня и видели тебя в галерее, ты разговаривал... с кем-то.

Он сморщил лоб на мгновение.

— Высокая рыжая?

Она сжала губы и прикрыла глаза.

— Эви. — Он нежно взял ее руку в свою. — Не знаю, что ты там себе напридумывала, но это называется «заводить полезные знакомства». Я не хотел ничего говорить. Тара, та девушка, директор галереи и мамина знакомая. Мама убедила ее согласиться встретиться со мной, чтобы я смог показать ей мои работы и, возможно, выставить их в галерее.

Эви должна была ему поверить, но не хотела быть одураченной.

— Если ты просто заводил полезное знакомство, то какие были условия?

— Ты это серьезно?

Она села.

— Ты сказал мне, что мне нужно тебя бросить, так, может, ты просто пытаешься облегчить дело.

— Не могу в это поверить. — Разозлившись, Кристиан встал и начал расхаживать. — Я думал, ты обрадуешься, что я начал хоть что-то делать.

— Выглядело это неправильно.

Кристиан мотнул головой так, будто она сошла с ума, заставляя ее насторожиться еще больше.

— Эви, я бы так не поступил, — возмутился он, посмотрев ей в глаза. — Я и так принес тебе достаточно горя.

— Перестань так говорить! Если ты хочешь уйти, уходи. — Она взяла бокал и прислонилась боком к спинке дивана, подтянув колени к груди.

Кристиан вздохнул. Сел рядом с ней, положил подбородок ей на плечо и рукой обхватил ее за талию.

— Ты правда думаешь, что существует кто-то настолько чокнутый, чтобы меня терпеть?

— Выглядело, будто вы неплохо проводите время.

— Да брось, — прошептал он. И стиснул её сильнее, прежде чем убрать её волосы за ухо. — Это всегда была ты. Со средней школы. Как ты можешь этого не понимать?

Она помнила. Тогда он был так сильно в нее влюблен. Это было так неловко и очаровательно. Она с нежностью вспомнила тощего мальчишку, таскавшего повсюду свой скетчбук.

Однажды после урока он вручил ей согнутый листок. Решив, что это записка, она развернула его и увидела мастерски нарисованный ее портрет, который он набросал, пока сидел за партой. Кристиан ускользнул прежде, чем она успела хоть что-то сказать.

Но он успешно оставил свой след в ее сердце.

Эвелин выдохнула и повернулась к нему лицом.

— Прости. — Она внезапно почувствовала себя так, словно раздула из мухи слона.

— За что? — Он чмокнул ее в ушко. — А теперь давай избавимся от этого, — сказал он, унося ее бокал на кухню.

Глава 10

Софи вышла на школьный двор на пару минут раньше, чтобы расставить напитки для обеда с пиццей, которым награждали горстку учеников каждый месяц. Ученики могли заработать марки, на некоторые из них можно купить себе разные награды, как этот обед. Она выстроила в линию красные пластиковые стаканчики, наполненные разными видами газировки.

Ее мысли были далеко отсюда. Она нарочно воздержалась от звонка Эви, позволив ей начать разговор о Кристиане, и это было просто невыносимо. Невыносимо! Еще она думала о Сэме и о том блаженном и странном первом поцелуе, который не могла выкинуть из головы. Хотя с тех пор ничего из ряда вон выходящего не происходило, воспоминания той ночи часто всплывали в ее голове. Это было абсолютно бессмысленно. А то, как она угадала его второе имя? Это что такое было?

Даруя себе головную боль, она решила сосредоточиться на рутине и попыталась придумать способ, чтобы привести своих громкоголосых восьмиклассников после обеда к нормальному уровню звука, не вопя на них. Много лет спустя она поняла, что чем громче она была, тем громче становились они. Через некоторое время они переставали воспринимать крики. Кроме того, от продолжения в том же духе Софи становилось хуже. За эти дни она свела свои крики к минимуму. Когда же ей приходилось прибегнуть к этой мере, ее ученики, как правило, сидели в тишине, ведь это было редким явлением.

Что же произошло с детьми? Или же это были изменившиеся взрослые? В конце каждого года некоторые из ее учеников дразнили ее тем, каким облегчение будет для нее их уход. Ее ответом всегда было то, что она будет скучать по некоторым. Но по всем ли? Не так уж и сильно. Это относилось не ко всем ее классам, конечно. Вся правда была в том, что большинство детей были позитивно очаровательными, когда разговариваешь с ними один на один.

С другой стороны, то, как они общались друг с другом, нередко было отвратительно. Грубо и легкомысленно, и неважно, сколько нотаций прочитала им Софи. Это было в те времена, когда она переживала, не слишком ли серьезно к ним относится, ведь они всегда говорили, что это они так играют. Софи было плевать, ну или она не покупалась на это. Почему игра должна включать в себя рассечение?

Софи просто была благодарна, что ученики в этой школе вели себя относительно хорошо по сравнению с теми ужасными историями, которые она слышала о других, по-настоящему жутких местах. Как однажды сказала их директор, самое худшее здесь — неугомонные ученики.

Один за другим ученики потянулись во двор, занимая места и ожидая, когда их позовут за пиццей. Ребят всегда было немного, около тридцати человек.

Софи отвечала на редкие «спасибо», пока ученики забирали еду, а она складывала пустые коробки из-под пиццы под стол. После того, как все ученики расселись и приступили к еде, Софи тихонько села, прислонившись к окну.

Она наблюдала за одним мальчиком, который сидел за одним столом с девочками, но не разговаривал ни с одной из них. Он был тихим, не очень крупным. За соседним столом сидели трое парней, смеющихся над чем-то между собой. Софи не была уверена, но у нее сложилось впечатление, что они говорили о том мальчике. Один ученик из маленькой группы, в красной куртке, встал, чтобы взять еще пиццы и на полпути остановился, сказав что-то мальчику. Софи не понравилось угрожающее выражение Красной Куртки.

Сидящий мальчик не выразил никаких эмоций, затем встал и отнес свою тарелку со стаканом к мусорному контейнеру. Он был выше, чем ей казалось, но довольно тощим. Явно не желая возвращаться на свое место, парень с волосами русого цвета, чья толстовка была на два размера больше, приблизился к Софи.

— Как у вас дела? — спросил он.

— Хорошо, — улыбнулась она. — А твои как?

— Все просто замечательно. Я Йен. — Он протянул ей руку.

— Приятно познакомиться, Йен. Я мисс Кук. — Она была приятно поражена вежливостью и зрелостью этого мальчика.

— Сегодня довольно жарко. — Он был одет в черное, а погода была необычно теплой для осени. — Вы не против, если я останусь здесь с вами, в теньке?

— Вовсе нет. — Понадобилось не много времени, чтобы заметить каплю женственности в его голосе, и до Софи быстро начал доходить смысл того, что она видела.

— Так что вы преподаете мисс Кук? — с искренним интересом спросил он.

— Информатику. Мой кабинет рядом с библиотекой.

— А, да. Я знаю, где это. Вам нравится преподавать информатику?

Он все продолжал и продолжал разговаривать с ней, спрашивая, как долго она преподает, давно ли она в школе и нравилось ли ей это. Он был совершенно очарователен. Ученики в этом возрасте редко сами выражали интерес к взрослым. Ей не нравилось цинично раздумывать, не было ли в этом скрытого мотива. Как бы то ни было, он не ее ученик, так что вряд ли он подлизывался, по крайней мере, она ничего не заметила. Хотя она и понимала, что он избегает компании своих ровесников, он мог запросто гундосить о видеоиграх или телешоу. Вместо этого он любезно сосредоточил разговор на ней.

Подул легкий ветерок, и несколько стаканов упало на клумбу.

— Извини меня, — сказала Софи, собираясь поднять их.

— Я соберу. — Йен ринулся подбирать стаканы с клумбы.

«Откуда взялся этот парень? Да он же ангел!». Он остался помочь ей с уборкой, хотя большинство студентов просто ушли бы, помог убрать скатерти и отнести оставшиеся в учительскую.

— Йен, было приятно встретиться и пообщаться с тобой сегодня, — сказала Софи, еще раз пожав ему руку, прежде чем вернуться в свой класс.

— С вами тоже приятно было пообщаться, мисс Кук. Счастливо! — Он выкинул оставшиеся тарелки в мусорный бак и помахал, выходя за дверь.

«Вот на таких детях нужно концентрироваться, когда кажется, что все пропало». Иронично, что именно об этом они с Сэмом и говорили. Один раз она была у него на уроке, чтобы увидеть его в действии, и ей было очень интересно, как ему удается оставаться таким спокойным. Не то чтобы дети творили что-то ужасное, но его сдержанность определенно обладала волновым эффектом.

— Не обманывайся, — сказал он. — Всякое случается, как и со всеми. Кроме того, опять ты слишком много себя анализируешь.

— Не знаю.

— Постарайся думать о хороших, даже если другие преподносят тебе дерьмо. Такие везде есть, но из-за тех, с кем трудно, мы их не замечаем.

Йен был хорошим, а Софи была необычно расслаблена, идя на урок к пятому классу, который был основной причиной ее стресса. Странно, но она поняла, что ее ученики были совсем другими. Ни разу за все время ни один из них не сказал ничего обидного или неприятного. Они даже были добры друг к другу. Это был чудесный день.

Как бы то ни было, она постарается приглядывать за своим новым другом, Йеном.

Глава 11

— У меня никогда не получалось. — Софи подбросила другую попкоринку, повторяя за Сэмом.

Они лежали лицом друг к другу, каждый на своем конце дивана. Сэм наклонился и поймал еще одну.

— Нужно быть быстрее, — похвастался Сэм, словно это был особый талант. — Попробуй.

Одна попала ей по носу. Другая в глаз. Она чувствовала себя дурой, пытаясь поймать этот чертов попкорн.

— Не могу я!

Сэм засмеялся. За все время ее побило десять или даже больше попкоринок.

— Перестань!

— Может, у тебя получится поймать хоть одну, если ты подбросишь сразу несколько? Хотя, очевидно, у тебя просто нет дара.

— У всех нас есть свои слабости, — сказала она.

Сэм перестал смеяться над ней и поставил тарелку на пол.

— Иди сюда.

Софи подползла к нему и легла на его живот. Ее носки терлись о его голые ноги. Тихо на старой джазовой радиостанции играла песня «La Vie En Rose» Луи Армстронга, которую они оба любили. Софи всегда считала, что родилась в неправильное время. У нее было пристрастие к музыке и моде сороковых еще с детства. Билли Холидей, Элла Фицджеральд, Бенни Гудмен — она просто обожала джаз и свинг.

Когда ей было примерно лет десять, у нее в комнате стоял один из тех старомодных куполообразных радиоприемников, и она не могла понять, почему в нем играл Билли Айдол, а не джазовый оркестр. Когда Сэм впервые включил свою стереосистему, она никак не могла поверить в это. Она никогда не встречала кого-то своего возраста, увлекавшегося тем же музыкальным жанром.

— Тебе стоит носить челку покороче. Не нужно прятать такие прекрасные глаза. — Он отбросил ее волосы в сторону. Софи поднялась чуть выше, чтобы поцеловать его, и ощутила вкус салата на его губах.

— Я могу снова ее отрезать, если хочешь, — предложила она.

— Прошу, не надо, — фыркнул он. — Оставь это профессионалу, умоляю.

— Уверен? — Она села, поднимая челку вверх.

Он внимательно изучал ее.

— Если подумать...

— Я могла бы ходить с прической «только встала с постели». И тогда они точно не закрывали бы глаза.

— Или я мог бы одолжить тебе свой домашний гель, — предложил он, вскинув брови. — Он богат протеином. Как раз для твоих волос.

В ответ Софи выдавила странный звук.

— Сэм! — Она схватила подушку и кинула ему в лицо. — Какой ты злой!

Он быстрым движением перевернул ее на спину, безжалостно щекоча, заставляя визжать и смеяться. Только когда она попыталась дать отпор, он наконец сжалился. Он лежал на ней так, что их лица были совсем близко друг к другу.

— Ты хоть представляешь, как часто я думаю о тебе? — спросил он.

— Ты думаешь обо мне?

— Да, но не думаю, что это не вредит мне. — Он нахмурился. — Я просто не могу больше сосредоточиться на работе. Дети постоянно говорят... — он перешел на фальцет. — «Мистер Коллинз, вы не могли бы перестать мечтать о мисс Кук? Нам еще столько нужно узнать! Вы нужны нашим жаждущим умам!»

Софи округлила глаза и фыркнула:

— Боже милостивый!

— Так и есть. — Его губы задевали ее кожу прямо возле выреза ее топа на бретельках. Затем он медленно покрыл поцелуями ее шею. Она закрыла глаза и улыбнулась, обхватив его руками. «Черт, не торопиться будет очень трудно!».

Не много времени понадобилось, чтобы невинный флирт превратился в давление его тела на ее. Она извивалась под ним, противореча сама себе, притягивая его ближе.

О, как она его хотела! Прямо здесь и сейчас. Его блуждания перешли к ее голым плечам, ключицами, подбородку. Их желание быстро росло, ее рот жадно приветствовал его, и Софи попыталась успокоиться. Безуспешно. Может, стоило отбросить сомнения, подумала она, только в этот раз. Как только она поддалась этой мысли, Сэм заставил себя разорвать поцелуй, вяло отступив, позволяя рукам свеситься на пол.

— Ты меня убиваешь! — простонал он.

— Я? — Она стукнула его по плечу, давая ему понять, чего хотела, затем встала с дивана и начала обмахиваться руками. — Ты это начал!

Он провел рукой по волосам.

— Ага, наверное, я, да?

— Ты игнорируешь наше соглашение, — сказала она, погрозив пальцем. Раз они работали вместе, они решили, что будет неплохо повременить с серьезным интимом, пока они оба не будут уверены, что это приведет к чему-то еще. Софи представляла, каково будет ей видеть его в корпусе, если они расстанутся после столько решительных действий. Она понимала, что не было никаких гарантий, но хотела проявить хотя бы некоторую сдержанность.

Она не была готова к тому, как быстро привязалась. Они встречались всего только месяц, но провели рядом все это время либо переписываясь по телефону, либо будучи вместе. То есть в основном все протекало довольно сентиментально.

— Ты права. Права, — кивнул он. — Мне жаль. — Его кивок превратился в мотание головой с усмешкой. — А вообще-то нет. Мне не жаль.

Она села рядом с ним и шутливо его толкнула.

— С Эбби все в порядке? — спросила Софи, посмотрев на нее. Та развалилась возле дивана. — Не верится, что она не запрыгнула, когда ты щекотал меня. Она просто лежит там все это время.

Он опустился на пол рядом с Эбби, чтобы погладить ее.

— Ненавижу это признавать, но, похоже, ее время на исходе. Последние несколько месяцев у нее были проблемы с почками. Я давал ей лекарства, но, думаю, они не особо помогают.

Софи опустилась рядом с ним на ковер.

— Мне жаль, Сэм. Бедная Эбби.

Она положила голову рядом с собакой, чьи глаза были полуприкрыты. Эбби не выглядела так, будто ее волнует забота, которой они ее окружили, пока она пыталась вздремнуть. Софи провела рукой вдоль всего ее тела. Она не могла описать или выразить это, но было что-то в этой старой дворняжке, что порой усиливало ее связь с Сэмом. Софи не могла этого понять; это было просто странное чувство. Может быть, это из-за того, что она бывала здесь так часто, что Софи начала считать Эбби своей собакой, как и его.

Заиграла песня Коула Портера, и в этот момент она подумала об австралийской овчарке рядом с собой, бежавшей рысью рядом с ней. Она мельком заметила свои атласные туфли и подол темно-синей юбки, когда толкнула дверь, которая, как оказалось, была амбарной. И за этой дверью была та же золотая трава, те же насыщенные оттенки. С ней был кто-то еще. Ну, не совсем с ней, но недалеко. Он стоял к ней спиной, работая над чем-то. Над трактором?

Прикосновение пальцев Сэма к ее волосам вернуло ее к реальности.

— Ты в порядке? Мне показалось, у вас с Эбби возникла телепатическая связь, — поддразнил он.

— Оу. — Софи села по-турецки. — Кажется, я выпала из реальности. — Она похлопала себя по щекам, но не смогла скрыть волнения.

— Уверена? — спросил он.

«Да скажи ты ему! Чего ты так боишься?».

«А, да только того, что он подумает, что я больная!».

«Но он сказал, что тоже видел что-то, когда вы впервые поцеловались. Почему ты так боишься поговорить с ним об этом?».

— Так ты готов рассказать мне про ту татушку? — перевела она тему.

Сэм прислонился к дивану и вытянул ноги перед собой.

— Ничего особенного. Попробуешь угадать, что она означает?

— Хммм. Ты сказал, это банально. Это связано с мамой?

— Неа.

— Эм-м-м... — Она постучала пальцем по подбородку. — «Чем больше сила, тем больше ответственность». Это из «Человека—паука».

— Знаю. Снова мимо.

— Э... — Она подумала немного дольше, скрещивая и перекрещивая ноги. — «Делать. Или не делать. Не пробовать», — сказала она, подражая голосу Йоды.

Сэм осклабился.

— Это что вообще такое?

— Что? Все знают, что у Йоды лучшие цитаты.

— Это очень длинные предположения. Думаешь, этот маленький символ обозначает так много?

— Откуда мне знать? Я не умею читать по-китайски. Я думала, одна из этих маленьких линий может быть целым словом.

— Одно.

— Одно? — повторила она.

— Этот знак означает «одно».

— О-о-о! — Она покачала головой, прежде чем непонимающе нахмурилась. — Что «одно»?

— Все мы одно, — сказал он, делая короткие круговые движения пальцем. — Всё одно.

Софи, впечатлившись, вскинула брови.

— Очень глубоко, — прокомментировала она. — И классно. Сколько тебе было, когда ты набил тату?

Он посмотрел в потолок и задумался.

— Около двадцати.

— Так... — Софи подползла к нему, взяла за руку и переплела их пальцы. — Давно ты такой непростой, задумчивый парень? Был таким еще ребенком?

— Ну, я бы не назвал себя непростым. Я считаю себя очень даже простым. Но задумчивый? — Он наклонил голову, как если бы был согласен с этим определением. — Давай просто скажем, что я был очень любознательным ребенком. Всегда таким был.

— Я заметила.

— Я хочу тебя кое о чем спросить. — Он поднес ее руку к губам и поцеловал костяшки. — Как так случилось, что ты не замужем? Так, что никто не предложил? Сколько, говоришь, тебе лет? Пятьдесят два? Пятьдесят три?

— Очень смешно. — Она знала, что этот разговор когда-нибудь случится, потому что у нее у самой был к нему тот же вопрос. — Это вовсе не длинная темная история. Для начала, у меня было не так уж и много парней. Добавь к этому тот факт, что сложно найти кого-то, кто тебе подходит, и получишь ответ.

Сэм поджал губы, внимательно слушая, и кивнул.

— И сколько это «не так уж и много»?

— Совсем немного, — повторила она, начиная чувствовать себя странно из-за этого разговора. — Не знаю. — Она мысленно посчитала. — Пять... шесть... за последние десять лет. И я бы даже про половину не сказала «встречались». Так, сходили на три-четыре свидания. — Почему она чувствовала себя так неловко из-за этого? — Это плохо?

Она что, правда, спросила его, плохо ли это? Ой! Почему ей нужно было его одобрение?

— Не знаю! — засмеялся он. — Это не плохо или хорошо. Мне просто интересно.

— Ну а ты? Почему ты до сих пор не остепенился?

— Может, я ждал тебя.

Она забралась к нему на колени и провела рукой по лицу так, словно собиралась сказать что-то очень приятное.

— Хорошая попытка, но тебе не удастся вот так просто уйти от вопроса.

— Ладно. — Он выдохнул, проведя руками по бедрам и обратно. Казалось, он тянул время. — Я был помолвлен с той, с кем мы были вместе много лет.

Сердце Софи пропустило удар. Ей это не понравилось. Совсем не понравилось.

— Долго вы были вместе? — спросила она.

— Четыре года.

— И долго вы были помолвлены?

— Год, — ответил он.

Ауч. Было больно! От мысли о том, что он почти был женат на ком-то. На ком-то, кто не был ею. Она слезла с его колен и села рядом.

— Что же произошло?

Он пожал плечами, уставившись на свои руки.

— Мы хотели разного. Я хотел детей. Она нет. И каждый из нас верил, что сможет изменить другого. — Он безразлично усмехнулся. — Урок усвоен, да?

Она пыталась придумать, что такого ответить, чтобы он не понял, как она раздавлена, ведь у нее не было на это причин. Эта тяжесть внутри такая глупость!

— Если я скажу, что мне жаль, что ничего не вышло, это будет ложью, — призналась она. — Но мне жаль, если это причинило тебе боль.

— Все в порядке, Софи.

Теперь она чувствовала себя просто отвратительно. «Ты что, серьезно позволишь этому испортить тебе вечер? Забудь об этом!».

Сэм не обратил внимания на смену в ее настроении и сжал ее руку.

— Это было уже очень давно. Мне тогда было примерно двадцать восемь. — Он чмокнул ее в нос. — Только не начинай думать, будто ты девушка на замену.

— Это не так.

— Так, ты не хочешь рассказать что-нибудь о своих отношениях?

— Что ж, мне никогда предложения не делали, если тебя интересует. — Она нехорошо себя чувствовала из-за его откровенности, и она совсем не хотела быть собственницей, ревнуя ко всему, что произошло до их встречи. «Возьми себя в руки, Софи!».

— Совсем ничего серьезного в твоем прошлом? — настаивал он.

— Я бы так не сказала.

Был Джеймс. Он казался идеальным во всем, и поначалу она была просто без ума от него. Но как-то она тогда осознала, что он не тот, с кем она хотела бы провести свою жизнь. Он был прекрасным человеком, в компании которого ей было очень приятно.

— Был один парень, с которым я встречалась пару лет назад, — призналась она Сэму. — Мы были вместе месяцев девять, но он не был тем самым. Понимаешь?

— И с тех пор ничего?

Она покачала головой и нахмурилась.

— Не совсем. Был кое-кто, кем я по-настоящему увлеклась, но это не было взаимно.

— Что он такое курил? — поинтересовался Сэм. — Он потерял, я получил.

Такова была история ее жизни. Мужчины, которым она нравилась, но которые были не интересны, и те, кто едва ли знали о ее существовании. Это продолжалось все то время, что она помнила. До этого момента.

Сэм поднялся с пола, затем протянул руку Софи, помогая ей подняться.

— Я хочу кофе. Тебе сделать?

— Давай.

Она прошла за Сэмом на кухню и прислонилась к барной стойке, наблюдая за ним. Он сказал что-то про встречу на работе, но она особо не слушала. Решив выкинуть новости о Сэме из головы, ее мысли обратились к Эви. Ей было интересно, как у них обстоят дела с Кристианом. Они поговорили после инцидента в торговом центре, произошедшем две недели назад, но Эви и словом не обмолвилась об этом. Софи хотела узнать подробности, но Эви стала чрезвычайно скрытной и гиперопекающей во всем, что касалось Кристиана, а Софи очень сильно старалась не начинать снова спорить. Она чувствовала, что их с Эви отношения тянули ее все ниже и ниже, но глубоко в душе она понимала, что это все делала она.

— Что-то ты совсем притихла, — заметил Сэм.

— Мне нужен совет.

— Я постараюсь.

— Ты знаешь про мою сестру и ее болезнь, — начала Софи. — И ты знаешь, насколько я не в восторге от Кристиана.

— А, да. Ты упоминала об этом чуть больше одного раза, — поддел он. Сэм достал пару кружек из подвесного шкафа. Здорово, широкие кружки, как раз такие, из каких Софи любила пить кофе, но никогда не встречала в магазинах.

— Я никогда не ненавидела этого парня, не думала, что он плохой человек, но... Мы с Эви видели кое-что, показавшееся изменой. — Сэм протянул ей полную чашку и оперся руками о стойку. — И... О-о-ох! Если он изменяет, мне придется сделать ему больно.

— Это довольно грубо.

— И дело в том, — добавила она, ее глаза расширились от разочарования. — Думаю, даже если он изменил, она его не бросит!

— Хм-м-м.

— Хм-м-м? — повторила Софи.

— Наверно, я все еще жду вопроса. — Держа в руке кофе, он пошел в сторону задней части дома и открыл стеклянную дверь. — Пойдем. Посидим на улице.

Прежде чем присоединиться к нему на улице, Софи схватила легкую толстовку, брошенную ею на табурет, чтобы чувствовать себя комфортно на веревочных качелях у него на террасе.

— Наверное, это и не вопрос вовсе. Просто Эви говорит, что я постоянно осуждаю ее. И что она не может доверять мне из-за этого. Мне так не кажется, я просто хочу для нее лучшего.

Сэм подбросил дров в кострище, затем остановился.

— А ты, конечно, знаешь, что для нее лучше, — дружелюбно проговорил он.

Софи выпрямилась в кресле.

— Я не совсем это имею в виду.

— А что тогда?

— Парень! Ты разве не должен быть на моей стороне? Я имею в виду, она же моя сестра, — возмутилась она, приложив руку к груди.

— Софи, я ни на чьей стороне. — Он отряхнул джинсы, зажег спичку и кинул в кострище. В результате появилось только слабое свечение, так что он взял кочергу и подвигал дрова, чтобы разжечь пламя. — Ты точно знаешь, что он ей изменяет?

— Ну, нет.

— Она его любит?

— Что странно, да, — ответила она.

Он помотал головой и улыбнулся.

— Нет, я не вижу ни одной причины, почему она считает, что ты осуждаешь ее. — Он кинул еще пару спичек в огонь, который потихоньку разгорался.

Софи уже хотела возразить, но затем остановилась. Она приложила руку ко рту.

— Боже... — пробормотала она, впервые осознав это.

— Я понимаю. — Сэм присоединился к ней на качелях. — Как ты сказала, она твоя сестра, и ты просто хочешь защитить ее.

— Хочу! — решительно согласилась она.

— Понимаю, это трудно, но тебе станет намного проще, когда ты поймешь и примешь то, что это ее жизнь, и она будет жить так, как захочет. И неважно, что ты об этом думаешь.

— Похоже, никто из тех, кого ты любишь, не принимал плохих для них решений.

— Ага, — промычал он, ставя кофе на стол. — О, точно. Ты же еще не знакома с моей мамой.

Мысль о знакомстве с его мамой, которое когда-нибудь произойдет, тревожила ее. Что если Софи ей не понравится?

— А что такое с твоей мамой?

— Ничего, если не считать того, что она стереотипная старуха, прикованная к кислородному баллону, по-прежнему попыхивающая сигаретой.

— О. — Софи поморщилась, сочувствуя, прежде чем сделала глоток из своей кружки.

— Пять лет назад врачи сказали, что у нее эмфизема, но она до сих пор не бросила. Сейчас она едва может передвигаться по комнате, в больницу и из нее, — он вздохнул. — Что поделать? Устал уже беситься из-за этого.

Софи положила руку ему на колено.

— Забавно, но не кажется, будто ты устал.

— Честно, все так. Я понял, что по какой-то причине она просто не может это сделать. Не буду лгать и говорить, что это просто — наблюдать за тем, что она с собой творит. — Он поднял руки. — Может, по некой причине ей просто необходимо пройти через это. Кто я такой, чтобы говорить?

— Так ты думаешь, что все предопределено.

Он пожал плечами.

— Иногда только это и имеет смысл. Ты видишь столько застрявших людей, не способных выбраться из паршивых ситуаций, прекрасно понимая, что все паршиво.

— Я не совсем понимаю, — промолвила Софи. — Это как-то нелепо, на мой взгляд. Всегда есть выбор.

— Уверен, что даже ты, мисс Принятие-Ответственности-Приводит-к-Гармонии... — он потрепал ее под подбородком, прежде чем поцеловал. — ... можешь припомнить хотя бы один случай, когда ты была частью чего-то, не приносящего тебе пользы, неважно, как недолго. Но ты все равно делала это, потому что чувствовала себя вынужденной.

— Это не так, — отрезала она. — Я очень осмотрительна. Чересчур разумна. Понимаю, это наверняка довольно скучно.

— Я не о чем-то плохом говорю. Твоя сестра не делает ничего плохого. Она просто решила остаться в ситуации, которая может быть плохой для нее. Но опять же, может и не быть. — Он ласково ткнул ее пальцем в грудь, высказывая свою точку зрения.

— Мальчик, определись уже, наконец! — воскликнула она. Она вдруг поняла, что, если бы кто-то еще сказал ей это, она была бы оскорблена, словно она была ребенком, которого нужно образумить. Но он говорил с ней так успокаивающе, совсем не снисходительно, даже когда ему приходилось возиться с ней.

— Что я могу сказать? — ответил он на ее замечание. — Я не из тех, кто делит все на черное и белое.

Глава 12

Приблизившись, Софи заметила Кристиана, ждущего ее возле галереи. Он попросил ее встретиться там, не объяснив по телефону зачем. Она предположила, что это из-за того дня, когда они с Эви видели его, но понятия не имела, зачем он попросил ее встретиться с ним.

— Спасибо, что пришла.

— Зачем это все, Кристиан? — настороженно спросила она. — Я не понимаю, зачем ты меня сюда позвал и о чем мы можем говорить.

— Просто пойдем со мной. Ладно? — попросил он, протянув руку, приглашая ее войти в галерею.

Она сунула руки в карманы своего пальто и тревожно оглянулась, прежде чем войти в «Кентавра». Так называлась галерея, то самое место, в которое она подавала заявление на работу во время учебы в колледже.

В дальнем конце галереи, за письменным столом из красного дерева, сидела та самая очаровательная рыжая девушка. У Софи свело желудок.

— Тара! — позвал Кристиан.

Сияя, Тара вскочила с кресла и вышла из-за стола.

— Кристиан, как ты, любовь моя? — Они обменялись поцелуями в щеку, как часто делают люди искусства.

— Это Софи, моя свояченица. — Кристиан положил руку на ее плечо.

— Очень приятно познакомиться, Софи, — сказала Тара, протягивая руку. — Вы пришли посмотреть на великолепную работу Кристиана, что украшает нашу галерею?

— Я, э... Наверное. Я не знаю.

— Пойдем, пойдем! — Тара взяла Софи за руку и провела мимо нескольких абстрактных бронзовых скульптур.

— Ты немного преувеличиваешь, тебе не кажется, Тара? — догоняя их, спросил Кристиан.

— Он такой скромняга, — бормотала Тара уголком рта. — И, скажу вам, это редкость в мире искусства. Эго! — Она закатила глаза. Софи уже была симпатична эта женщина, в противоречие самой себе. — А вот и они.

Тара жестом указала на стену, на которой были выставлены десять картин, составляющие работу Кристиана. Все они были довольно небольшими, примерно по тридцать-тридцать пять сантиметров. Софи годами не видела его работы, но, едва увидев их, остановилась как вкопанная. Она не могла поверить, что они были созданы человеком, а не камерой или компьютером. Не говоря ни слова, она подошла ближе, желая изучить детали, цвета и реальность изображенного.

Софи повернулась к Кристиану.

— Это твоя работа? — восторженно спросила она.

— Именно так, — ответила Тара.

— Они замечательные. — Софи рассматривала каждую, и только потом переходила к следующей.

— Спасибо, Соф.

Все картины имели атмосферу Старого Света, в основном это были пейзажи. Затем она увидела портрет Эви. Он был прекрасен. Каким-то образом ему удалось изобразить не только ее ранимость, но также и силу. Она смотрела прямо на нее.

— Это любимая картина моего мужа, — вставила Тара. — Похоже, он влюбился в Эвелин, а ведь они даже не знакомы! Ты знаешь, что она даже не позировала? — спросила она Софи. — Это образ из его головы.

Софи повернулась в сторону Кристиана и заметила, что он наблюдал за ее реакцией, прежде чем нервно отвел глаза. Она опустила взгляд, не желая признавать, что могла ошибаться насчет него. Она вновь переключила внимание на портрет и поразилась, насколько живым он выглядел. Софи немного увлекалась скетчами, пока изучала искусство в колледже, но никогда не была близка к такой достоверности, тем более без модели или фотографии.

Кристиан с Тарой обсуждали показ его работ, и Софи слышала напряжение в его голосе от мысли о столпотворении.

Ей наконец удалось оторваться от созерцания портрета Эви и перейти к другим рисункам. Ей дыхание сбилось, когда она дошла до последней картины. Она осторожно подвинулась, чтобы разглядеть получше.

Длинное золотое поле, блестящее бирюзовое небо, и амбар вдалеке. Все то же самое. В точности.

Слезы навернулись на глаза, и она не могла понять почему. Она вновь украдкой взглянула на Кристиана, надеясь, что это избавит ее от замешательства. Он по-прежнему был увлечен разговором с Тарой, но остановился, когда заметил ее странное выражение.

— Софи? Что такое? — нахмурившись, спросил он.

— Ничего! — Она мигом повернулась лицом к картине, пытаясь сморгнуть слезы. Она почувствовала, что Кристиан с Тарой уставились на нее.

— Мы еще не все обсудили, — продолжала Тара, явно озадаченная поведением Софи. — Я позвоню тебе, Кристиан. Было приятно познакомиться, Софи, — попрощалась она, махнув рукой, прежде чем вернуться обратно к своему столу.

— Спасибо. Мне тоже. — Софи была сфокусирована на рисунке.

— Софи, — позвал Кристиан за ее спиной. — Мы уже можем идти.

Она поднесла палец к глазу и потерла, притворяясь, будто в него что-то попало.

— С тобой все хорошо? — поинтересовался Кристиан, когда они уходили из галереи. — Минуту назад ты вела себя довольно странно.

— Нет. — Софи покачала головой. — В смысле, да! Я в полном порядке. — Чувствуя себя глупо, она приложила руку ко лбу, пытаясь собраться с мыслями. — Так зачем ты просил меня прийти? — задала она вопрос, пытаясь остановить его.

— Пойдем к ресторанному дворику, там мы сможем поговорить. Я куплю тебе лимонад.

Софи стояла неподвижно, размышляя.

— Ну же.

Пока они шли рядом в неловком молчании, она не могла выкинуть из головы ту картину. Она была готова сорвать ее прямо со стены и забрать с собой. Ее связь с этим местом становилась не только все более интригующей, но ещё и тревожащей.

Позже, когда они наконец сели с напитками, Кристиан перешел прямо к делу.

— Нам нужно найти способ сосуществования ради Эви.

— Ладно, — согласилась она. — Но зачем понадобилось для этого вести меня в галерею?

Он откинулся на стуле.

— Брось, Софи. Ты знаешь ответ. Я хотел, чтобы ты поняла: между мной и Тарой ничего нет.

Софи сложила руки на груди и закинула ногу на ногу.

— Только ты это знаешь, я — нет. Кроме того, почему я должна была это увидеть, а не Эви?

— Эви верит мне на слово, потому что любит, и потому что это то, во что она хочет верить. Я хочу, чтобы она поверила, потому что это правда. Да и с другой стороны, мы оба знаем, что ты меня недолюбливаешь.