Генератор счастья (СИ)

Глава пятая

Рассказ Светланы Леонидовны

Поскольку я была уволена переводом, то, как только мы с родителями вернулись с моря сюда, в наш город, я приступила к работе в другой школе.

Новая школа была расположена дальше от моего дома, не в пятнадцати минутах ходьбы, как прежняя, а в получасе. Но я всё равно почти всегда ходила пешком. Исключение составляли лишь те дни, когда шёл проливной дождь.

Школа эта была не такая большая, но тоже относительно новая и современная. Сейчас она получила статус лицея, и я до сих пор работаю там. И не только я.

А тогда я зализывала душевные раны и привыкала к новой жизни, отдавая работе всё свободное время. К счастью, мне сразу дали классное руководство, причём, не в первом классе, а в третьем, потому мне некогда было страдать и убиваться.

Я привыкала к ученикам, они привыкали ко мне.

Опять было седьмое ноября, демонстрация, и мы с учениками школы стояли в сквере, ожидая выхода на площадь. И надо же такому случиться, что прямо рядом с делегацией от нашей школы стояла делегация прежней школы, той самой, в которой я работала раньше.

Я даже не сразу заметила, но потом ко мне подошли ребята из Совета дружины той школы. Мы стояли и весело болтали с ними, они делились новостями, когда я почувствовала чей-то пристальный взгляд. Начала оглядываться, и встретилась глазами с Олегом Петровичем.

Не успела я как следует оценить этот момент и смутиться под его пристальным взглядом, как для их школы настала очередь выходить на площадь. Несколько бывших коллег успели меня заметить, мы поприветствовали друг друга. Татьяны Антоновны среди них не было.

Закончились праздники, а вместе с ними — осенние каникулы. В первый же рабочий день, когда я вышла из школы и направилась домой по привычному маршруту, со мной поравнялась машина, белая "семёрка", не новая, но в хорошем состоянии.

Я продолжала идти по тротуару, а машина остановилась на узкой дороге, огибающей сквер, открылась дверь у водительского сиденья, и вышел Олег Петрович.

Он был в костюме и в тёмной "аляске", в той же, в которой я видела его несколько дней назад на демонстрации. За то время, в течение которого мы не виделись, он изменился: как-то повзрослел, возмужал и даже немного вытянулся. Стал ещё привлекательнее.

— Здравствуйте, Светлана Леонидовна!

Он преградил мне дорогу, и я удивлённо посмотрела на него. Ответила на приветствие.

— Ехал мимо, смотрю — вы идёте. Погода нелётная, Светлана Леонидовна. Давайте я вас подвезу до дома?

— Погода так себе, конечно, но бывает и хуже. Я стараюсь ходить пешком при любой погоде, но если уж вам по пути, — подвезите.

— Вот, значит, где вы теперь работаете? — заговорил Олег Петрович, как только машина тронулась. — Если бы не встретились на демонстрации, я бы и не узнал, потому что никто в нашей школе не знает.

Вообще, директор, конечно, в курсе, как и секретарь, но я сама попросила их никому не говорить, где я теперь работаю. Выходит, они выполнили мою просьбу.

— Да, теперь я работаю здесь. Веду один из третьих классов. Как у вас дела, Олег Петрович? Можно поздравить вас с покупкой? — я обвела взглядом салон машины.

— Спасибо, Светлана Леонидовна. Это мне родители и бабушка с дедом подарили ещё на окончание института, но на права я сдал не так давно, хотя водить умел и раньше.

Некоторое время мы ехали молча. Потом ещё немного поболтали на общие темы, а когда машина остановилась около моего дома, Олег Петрович повернулся ко мне и серьёзно спросил:

— Светлана Леонидовна, почему вы перевелись в другую школу?

Я, если честно, оказалась не готова к этому вопросу, потому замешкалась.

— Только не говорите мне, что она ближе к вашему дому, я всё равно не поверю.

— Я… Мне пора домой, Олег Петрович!

Я сделала попытку открыть двери, но Олег Петрович опередил меня, бойко выскочив из машины и открыв передо мной двери.

— Значит, не хотите отвечать, — констатировал он, подавая мне руку.

— Мне кажется, это не очень интересная тема, Олег Петрович, — спокойно ответила я.

Он стоял так близко… Никогда раньше мы с ним так не разговаривали, всегда о чём-то отвлечённом, ну либо об их с Татьяной Антоновной делах, и всегда он соблюдал дистанцию. Точнее, он эту дистанцию устанавливал, а потом соблюдал.

— А мне очень интересно, — тихо ответил он. — Знаете, я вас летом искал. Несколько раз приходил сюда, но у вас на подъезде списка жильцов нет. На авось приходил, думал, вдруг вас увижу случайно.

— Мы с родителями уезжали на море. Больше месяца там провели. А зачем искали меня? По какому-то делу?

Я говорила о конкретном деле, конечно же, а не о каком-то. Кажется, у них с Татьяной Антоновной опять проблемы. Но я больше ему не помощник.

— Нет, просто хотел вас увидеть, поговорить. Потом подумал: ладно, в конце августа увидимся в школе. Вышел после отпуска на работу — а вас нет. И никто не знает, где вы теперь работаете. А те, кто знает, молчат.

— Олег Петрович, — всё же я решила расставить все точки над "i", главным образом, потому, что мне не нравилось то, как реагирует моё сердце на появление Олега Петровича.

Такое ощущение, что все мои старания по приведению себя в душевное равновесие с треском провалились.

— Олег Петрович, если вам вновь нужна помощь, вынуждена предупредить сразу: я не буду больше помогать. Наводите мосты с Татьяной Антоновной сами. Или пусть поможет кто-нибудь другой.

— Не нужна мне никакая помощь, я же сказал. Мы с Татьяной расстались ещё в июле.

Я молча пожала плечами, хотя меня так и подмывало сказать: "Милые бранятся — только тешатся".

— То есть, вы узнали о том, что Татьяна Антоновна… выбирает между вами и другим молодым человеком?

— Прямого отношения к расставанию это не имело… Погодите! — глаза Олега Петровича расширились. — Так вы что же, обо всём знали?! Знали и и молчали? Не ожидал от вас такого, Светлана Леонидовна! Только не от вас…

Несколько секунд он обвиняюще смотрел на меня, потом быстро сел в машину, завел мотор и сорвался с места.

Я не сердилась и не обижалась на Олега Петровича за то, что он так резко повёл себя. Сама виновата — кто меня за язык тянул?

Видимо, так устала ещё тогда, весной, носить в себе эту тайну, что поспешила освободиться от неё. Пусть сердится. Наверно, ему так легче.

Весь вечер я вспоминала поездку и разговор с Олегом Петровичем; то, как он изменился; то, как стоял близко и смотрел на меня. Интересно, зачем он пытался встретиться со мной летом, разыскивал меня? На этот вопрос я не стала отвечать самой себе. Так высоко мои мечты меня не заносили.

Потом я долго не спала, ворочалась в кровати, вздыхала и млела от воспоминаний. В общем, ничему меня жизнь не научила, и я уже опять шла по проторённому пути.

А что поделать? Как невозможно усилием воли заставить себя кого-то полюбить, так и не возможно заставить разлюбить.

На следующий день я покидала рабочее место с твёрдым намерением сразу лечь спать, как только приду домой. Однако, едва я вышла из школы, как увидела уже ставший знакомым автомобиль Олега Петровича.

В горле резко пересохло, ноги стали ватными, а руки, кажется, начали дрожать. Замечательно просто. Реакции что надо!

Я намеревалась сделать постное лицо и пройти мимо, однако Олег Петрович, видимо, предусмотрел такую вероятность, потому что резво выскочил из машины и преградил мне путь.

— Здравствуйте, Светлана Леонидовна!

— Здравствуйте, Олег Петрович, — я не могла заставить себя поднять глаза. Так и стояла, вперив взгляд в высокий воротник куртки Олега Петровича. — Опять мимо ехали?

— Вы домой, Светлана Леонидовна? Я отвезу вас.

— Спасибо, Олег Петрович, я лучше по старинке, пешком.

— Светлана Леонидовна, простите меня, пожалуйста, за вчерашнее, — тихо, почти шёпотом сказал он.

Я подняла, наконец, взгляд и увидела искреннее раскаяние в глазах Олега Петровича.

— Я не имел права так реагировать. Вы ни в чём не виноваты. Вы делали лишь то, о чём я сам настойчиво просил вас. Не думаю, что сам я смог бы поступить по-другому, будь я на вашем месте. Скорее всего, тоже не решился бы открыть кому-либо глаза на такую вот правду. Я ночь почти не спал, всё думал: зачем повёл себя с вами вчера так по-идиотски, и почему я не могу вернуться во вчерашний день и всё исправить.

Я молча кивнула.

— Простили? — Олег Петрович заглянул в моё лицо, и я поняла, что начинаю краснеть. — Разрешите до дома вас подвезти?

— Мне не за что вас прощать, Олег Петрович, — набравшись смелости, заговорила я, когда мы устроились в машине. — Вы имели полное право рассердиться. Для меня же ситуация морально очень двоякая. Умом я понимала, что должна была рассказать вам обо всём, но просто не могла. Просто язык не повернулся.

— А вы как узнали обо всём?

— Случайно увидела.

Пару минут мы ехали в молчании.

— В любом случае, это давно не имеет никакого значения, Светлана Леонидовна.

"Ой ли?"

— Мы с Татьяной давно не вместе, — настойчиво сказал Олег Петрович; так, будто услышал мои мысли.

— А как же любовь?

Наверно, мой вопрос прозвучал очень наивно, потому что Олег Петрович как-то странно посмотрел на меня. Мы как раз остановились на светофоре.

— Я не знаю, Светлана Леонидовна. Видимо, тогда, весной, за те несколько недель, в течение которых мы с Татьяной не встречались, с моей любовью что-то случилось. Видимо, я перегорел. Или просто разлюбил её. А может, и не любил по-настоящему. Потому что потом, в общении с Таней, я никак не мог снова поймать это ощущение, почувствовать то, что чувствовал раньше. Мы в течение нескольких недель делали вид, что пытаемся вернуть былое, но в конце концов мирно разошлись. О том, что у Тани, помимо меня, был другой, я узнал уже потом, позже. Он привёз Таню на работу, а я случайно увидел их и вспомнил, что видел его раньше, и его машину тоже. Возле дома Тани.

Мы уже приехали, и машина Олега Петровича остановилась около моего дома.

— Но когда я это понял, мне было уже всё равно. Я досадовал лишь на то, что позволил водить себя за нос.

— А где сейчас Татьяна Антоновна?

— Там же, где и была. Работает. Вроде, замуж собирается.

— Я не видела её на демонстрации.

— Её там и не было.

— И… Как вы?

— Я? А что со мной не так? Вроде, всё нормально. Что до косых взглядов и чужого жадного любопытства — это меня абсолютно не интересует.

"То есть, они расстались до того, как он узнал правду. Это меняет дело".

Правда, каким образом меняет, я не успела понять, потому что Олег Петрович вдруг взял меня за руку, и остатки здравых мыслей в моей голове начали играть в чехарду.

— Светлана Леонидовна… Света… Я не хочу, чтобы ты считала меня ненадёжным, переменчивым и непостоянным типом, но ситуация от этого не изменится.

— Какая ситуация? — стараясь скрыть панику, спросила я.

— Ты мне очень нравишься. Однако я ужасно боюсь, что из-за прошлого опыта нашего общения ты отвергнешь меня.

Он был абсолютно прав: несмотря на всё то, что я к нему чувствовала, меня очень сильно испугало его признание. Я не верила в то, что он смог так быстро забыть Татьяну Антоновну и по-настоящему увлечься мной. Однако всё его поведение говорило о том, что смог! Выходит, он такой непостоянный? Или сам не знает, чего хочет? Или притворяется настолько талантливо?

Правильно истолковав моё молчание, он заговорил горячо и торопливо, как тогда, в мае, в пионерской комнате.

— Света, пожалуйста, не давай сейчас никакого ответа, хорошо?

Я, немного подумав, кивнула. Наверно, я опять рискую, однако в сложившейся ситуации разобраться надо.

— Спасибо, Света!

— Мне пора, Олег Петрович.

— До какого часа ты завтра работаешь?

Я ответила на его вопрос, и он сообщил, что приедет и встретит меня.

…Олег ухаживал за мной почти целый год, терпеливо и настойчиво, но никогда меня не торопил. Он понимал то, что я очень хотела удостовериться в его чувствах и намерениях, перестраховывалась.

Окончательно я оттаяла в конце августа, когда вышла из отпуска и обнаружила, что в той школе, в которой я теперь работаю, появился новый учитель химии.

У Олега уроки всегда были в первую смену, и к двум часам его рабочий день обычно заканчивался. Я вела группу продлённого дня и заканчивала в пять. Олег всегда ждал меня: сидел в учительской, проверял тетради или составлял планы.

В один из промозглых октябрьских дней, когда мы под дождём бежали к машине, я вдруг остановилась. Олег тоже остановился, удивлённо глядя на меня, и тогда я решилась: поцеловала его первая.

Через несколько дней, в субботу, Олег приехал к нам домой, и попросил у мамы и папы моей руки. А потом мы все вместе поехали к его родителям.

Мы с Олегом поженились в декабре тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года. И ни разу за прошедшие годы я не пожалела о том, что смогла переступить через собственную гордыню и страхи. Мы оба по-прежнему работаем всё в той же школе, теперь это лицей. И Олег уже шестнадцать лет, как стал директором.

— А почему Олег Петрович так расстроился сегодня, прочитав ваш дневник? — спросила дотошная и любопытная Дина.

— Олег не знал о том, что я уже тогда была в него настолько серьёзно влюблена и так мучилась. То есть, он, безусловно чувствовал, что нравится мне, но не знал, насколько. Ещё раз спасибо вам, Дина…

— Здравствуйте! — рядом раздался довольно низкий мужской голос, и Дина со Светланой Леонидовной, не сговариваясь, вскочили.

Рядом с их столиком стоял мужчина, как две капли воды похожий на Олега Петровича, только намного моложе, и не в плаще и костюме, а в джинсах и в тёмно-серой ветровке.

— Никита! — воскликнула Светлана Леонидовна. — Испугал нас. Ты откуда здесь?