Жар небес

Глава 13

Гейла сидела в углу на стуле со спинкой в виде лесенки. Джигер постоянно хотел ее видеть. Особенно это ему нравилось, когда собиралась его компания. Впрочем, слышать ее он предпочитал поменьше. Кроме тех случаев, когда он хотел, чтобы она принимала его гостей.

Сегодня в гостях – шериф. По натуре он, конечно, свинья. Однако сегодня он был как бы по служебным делам, и это освобождало Гейлу от ее обязанностей.

– Ты вспомни, Джигер, с кем ты в последнее время ссорился?

– Да нет у меня ни одного врага в целом мире, шериф, – ласково сказал Джигер, – и ты сам это знаешь.

Они оба знали, что все как раз наоборот. Шериф громко прочистил горло и похотливо взглянул на Гейлу. Ее лицо ничего не выражало, словно она была чересчур глупа, чтобы уловить смысл их беседы. Только благодаря этой своей пассивности она смогла пережить последние несколько лет. Она продолжала сидеть неподвижно, словно не замечая, как шериф таращится на ее высокие заостренные груди. Легкое узкое платье, которое Джигер заставил ее надеть, едва прикрывало их. Она глядела на шерифа безжизненными глазами и размышляла, на какое животное он похож.

Пэтаут вытер рот тыльной стороной ладони и неловко поерзал на стуле.

– Налей-ка мне чуток, – он кивнул на бутылку. – Ужасно душная ночь. Жарко, как в чертовом пекле.

Джигер налил ему изрядную дозу, и тот проглотил виски одним глотком. На лбу у него тут же выступили капли пота.

– Может, у тебя и нет врагов, Джигер, – язвительно засипел он, – но я уверен, что ты кому-то нагадил.

– Ублюдки, – пробормотал Джигер.

– Думаешь, он был не один?

– Стрелял один. Второй ждал в пикапе.

– Ты узнал машину?

Джигер покачал своей блестящей намасленной головой:

– Было очень темно. Да и произошло все слишком быстро.

– А ты что-нибудь видела?

Гейла чуть не подскочила, увидев, что Пэтаут обращается к ней. Она подобрала под стул свои босые ноги и выпрямив руки, зажала кулачки между колен, словно пряча что-то. Но так ее грудь еще более приподнялась, и, заметив это, девушка приняла прежнюю позу. Похотливый мерзавец с форменной бляхой, приколотой к нагрудному карману рубашки, напрягся, пожирая ее жадным взглядом.

Она отрицательно покачала головой. Даже если они станут пытать ее, она никогда не выдаст Шейлу Крэндол. Она молилась Всевышнему, чтобы Шейла не узнала ее. Если это произойдет, ей будет противно даже плюнуть на тень Гейлы. Они никогда не встретятся. Но Шейла вернулась, и одна эта мысль согревала сердце девушки.

– Ничего такого я не видала, шериф, – промямлила Гейла, стараясь говорить с простонародной интонацией.

Джигер бросил на нее свирепый взгляд через плечо.

– Где твои манеры, куколка? Дай шерифу поесть.

– Не надо, Джигер, я поужинал в кафе.

– Принеси ему поесть. – Глаза Джигера, словно булавки, пришпилили ее к грязным обоям с большими, похожими на капусту розами.

– Он не хочет.

– Я велел дать ему ужин! – зарычал Джигер, грохнув по столу кулаком, отчего виски заплескался в бутылке, янтарными каплями сползая вниз.

Гейла поднялась на ноги. Ее шаги зашелестели по грязному полу. С полки над старой газовой плитой она достала тарелку. Взяла со сковороды жирную свиную котлету, бросила в тарелку, добавила ложку тушеной капусты, отломила кусок холодной кукурузной лепешки, которая осталась с обеда, и положила сверху. Затем понесла это малоаппетитное блюдо к столу и небрежно поставила перед шерифом.

– Спасибо. – Пэтаут нерешительно оскалился. Джигер положил руку ей на талию и притянул к себе, так что его плечо прижалось к ее животу. Его рука спустилась ниже и остановилась на копчике, пощипывая и нажимая на косточку сквозь тонкую материю платья.

– Она хорошая девочка. И когда… – Не договорив, он звучно шлепнул ее по заду ладонью, словно хлестнул кнутом. Гейла даже не вздрогнула.

Джигер засунул шершавую ладонь ей под юбку, ведя ею вверх по ногам сзади. Она внутренне сжалась, но ни в ее позе, ни в выражении лица ничто не изменилось.

Шериф продолжал глотать куски, время от времени одобрительно хмыкая.

– Я, конечно, сделаю все возможное, хотя дело запутанное.

– Если найдешь этих ублюдков, Гейла и я сделаем тебе небольшой подарок, правда, детка?

Пэтаут прекратил жевать и довольно долго рассматривал Гейлу. Его губы и подбородок блестели от свиного жира. Она тоже смотрела ему в лицо, размышляя, можно ли понять по выражению ее глаз, насколько она презирает всех мужчин.

Шериф тяжело сглотнул и отодвинул пустую тарелку. Поднялся, натягивая пояс штанов на вылезший живот, и взялся за ковбойскую соломенную шляпу.

– Тогда я должен поторопиться. Буду искать пикап с пулевым отверстием.

– Придется осмотреть чуть ли не все пикапы в округе, – заметил Джигер.

Он оттолкнул Гейлу в сторону, словно ненужный предмет, и пошел проводить шерифа до входной двери, занавешенной сеткой.

– И даже более того, ты ведь понимаешь? – напористо добавил потерпевший.

– Не надо учить меня, как работать, Джигер. Злые глазки Флина еще более потемнели от вновь вспыхнувшей ярости.

– Знаешь, что я тебе скажу, шериф? Ублюдкам, которые сделали это, будет гораздо лучше, если ты найдешь их раньше, чем я.

Они обменялись понимающими взглядами. Пэтаут надел шляпу, бросил на Гейлу последний похотливый взгляд и вышел. Со скрипом и треском старого дерева дверь за ним захлопнулась.

Джигер обернулся к Гейле, которая взялась мыть жирную тарелку после шерифа.

– Быстро в постель.

Обычно, услышав эту команду, она бросала свое занятие и шла в спальню. Чем скорее она покорится, тем скорее все кончится. Внезапно она вспомнила Шейлу, которая по неизвестной причине выступила против этого мерзавца. Такая мысль придала ей храбрости, и она решилась:

– Я… я не могу сегодня, Джигер. У меня месячные. Он с силой шлепнул ее по губам тыльной стороной ладони. На губах выступила кровь.

– Не ври, сука. У тебя были месячные на прошлой неделе. Ты думаешь, я идиот? Или у меня склероз?

Он пнул ее в ягодицы, так что она отлетела лицом в стену.

– Не надо, Джигер, я не вру.

Захватив в пятерню ее короткие курчавые волосы, он так дернул их, что слезы полились из прекрасных глаз девушки. Она всегда старалась стричь волосы покороче, чтобы он не мог поступать вот как сейчас, но это не всегда помогало.

– Я сказал – в постель, значит – живо и без разговоров.

Безжалостные пальцы, не разжимаясь, потащили ее вдоль стены к двери спальни. Отпустив волосы, он сильно толкнул ее в затылок, едва не свернув шею. Споткнувшись, она влетела в комнату. Сразу ставшая покорной, Гейла сняла платье, легла на спину.

Он разделся и вскарабкался на нее. Пружины затрещали под грузным телом. Хрюкая, словно кабан, он вогнал в нее орудие пытки. Выгнувшись от боли, она вцепилась обеими руками в грубую простыню и уперлась пятками в жесткий матрас, но не издала ни звука. Он любил, когда она кричала и корчилась от боли. Поэтому она и привыкла терпеть изо всех сил, только бы не доставить ему еще и этого удовольствия. После единственной непроизвольной реакции на грубое вторжение она ни разу не шелохнулась.

Еще и еще он толкался в нее, словно тяжелый молот. И это не имело ничего общего с нежными, волнующими ее тело движениями Джимми Дона в их первые робкие свидания. Ей тогда едва минуло пятнадцать. Оба были так юны и так полны своей любовью, что не могли отвести глаз друг от друга и разнять рук. Их кровь неслась по жилам горячо и сладко, как кипящий поток шоколада. Поцелуев и ласк стало недостаточно, и не было сил противиться зову тела. Господи Боже, какое же это было счастье!

Потом они стали встречаться постоянно. И после этих встреч у нее никогда не было того мерзкого ощущения грязи, какое всегда оставалось после объятий Джигера.

Она думала о Джимми постоянно, хотя и не так часто, как о самоубийстве. Мысль о том, что она скоро убьет себя, служила ей главной опорой, с тех пор как она попала к Джигеру. Единственное, что еще удерживало ее, – это слабая надежда, что придет день, и Джимми Дон вернется. И тогда она вымолит его прощение. Она думала еще и о том, чтобы убить своего мучителя. Когда он валялся, бесчувственный, в запое, она воображала себе, как загонит кухонный нож в его вонючие кишки и покончит с этим навсегда. И что бы потом ни сделали с ней, это все равно будет лучше, чем ее жизнь с Джигером.