Жаркий поцелуй

ЛОРА ЛИ / LORA LEIGH

«ЖАРКИЙ ПОЦЕЛУЙ» / «SOUL DEEP»

Серия: «ПОРОДЫ-4»

Переводчик: Фея Крестная

Редактор: DisCordia

Вычитка: Lily Gale, DisCordia

Дизайн обложки: Milena Lots

Перевод группы: https://vk.com/unreal_books

Текст переведен исключительно с целью ознакомления, не для получения материальной выгоды. Любое коммерческое или иное использования кроме ознакомительного чтения запрещено. Публикация на других ресурсах осуществляется строго с согласия администрации группы. Выдавать тексты переводов или их фрагменты за сделанные вами запрещено. Создатели перевода не несут ответственности за распространение его в сети.

Пролог

Сэнди Хук

Затаившись в тени мотеля, Шерра пристально наблюдала за группой мужчин, которые вышли из здания вдевятером, а потом разошлись в разные стороны, по своим номерам. Все они были опасны, но один из них — особенно хладнокровен и опасен. Она следила за ними в аэропорту, после того, как завезла Дока в Святилище, а затем поехала за ними в Сэнди Хук, где они и зарегистрировались в мотеле.

Кейн совершенно ничем не напоминал ей Меринас. Его темные волосы казались почти черными, а холодные глаза были ярко-голубыми. Сильная линия челюсти и высокие скулы намекали на индейскую родословную, а подтянутое изящное тело говорило о серьезной военной подготовке. Шерра знала эту походку — так двигались убийцы. Она росла, ими окруженная, и не раз была ими изнасилована. Но с ним она была знакома лично.

Этот мужчина подарил ей наслаждение. Вопреки ее мольбам, идя против ее желаний, он обладал ею под бесстрастным оком камеры, ведя ее от одной сладкой кульминации к другой, утоляя свою жажду и распаляя своими прикосновениями.

Неужели все это случилось целых одиннадцать лет назад? Господи Боже, события той ночи мучили ее даже теперь, как будто все это произошло лишь вчера. Темный воин, поклявшийся помочь ей, спасти и освободить ее. Он пришел к ней, маня свободой в одной руке и держа ее сердце в другой. Он провел с ней ту ночь, уча наслаждению. Но затем ушел и никогда не возвращался.

Но зато пришли доктора. И показали ей видеозапись ночи, проведенной с ним. И смеялись над ней, и говорили, что все, чем занимался с ней Кейн Тайлер, и все, чем занималась с ним она, «было сделано во имя науки». Изнасилование не привело к беременности. Они задались вопросом, сможет ли привести к ней наслаждение?

Шерра была Породой. Как ей сказали в лаборатории Совета Генетики, она не человек, а лишь животное в человеческом обличии, не более. Даже десять лет свободы не дали ей уверенности в том, кто и что она есть. Человек или животное. Шерра знала, что всего лишь миг, в руках этого мужчины, она была Женщиной. И она будет ненавидеть его за это до последнего вздоха.

Она была создана, не рождена. Обучена, а не воспитана. Кейн прикасался к ней, и она чувствовала себя живой. Когда он предал ее, она лишилась того единственно ценного, что было в ее жизни. И теперь не имело значения, жива она или мертва. Единственное, что было важно — выживание Прайда.

Их Святилище здесь, в Сэнди Хук, было в большой опасности и теперь не могло их защитить. Они снова стали бездомными. Бездомными и гонимыми.

Шерра в гневе сжала кулаки, наблюдая, как Кейн, задержавшись у своего номера, лениво докуривает сигарету, которую только что закурил. Она могла бы убить его прямо сейчас. Когда-то она поклялась прикончить его, если встретит снова. Поклялась, что он заплатит за каждую секунду боли, которую она перенесла одиннадцать лет назад. Что ответит за всю ложь, которой травил ее доверчивое сердце. Он предал ее, как предал свою сестру.

Когда двери за всеми ушедшими закрылись, и снаружи остались лишь они одни, мужчина напрягся.

— Где Меринас? — голос звучал дико от пульсирующей в нем ярости, которая заставила ее тело глупо задрожать. Как он мог знать, что она стоит здесь, наблюдая за ним в ожидании? — И почему, мать вашу, нас не встретили в аэропорту, как было обещано?

— У меня вопрос получше, — парировала она, не выходя из безопасной тени. — Почему брат предал сестру в тот миг, когда ей больше всего была нужна его помощь?

Кейн намеренно небрежно повернулся на пятках, пока не оказался к ней лицом. Она увидела на его лице решимость и удивление.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Вооруженная команда солдат обстреляла дом Кэллана. Дюжина мужчин. Единственное, что мне известно, это что они не смогли добраться до Кэллана или Меринас. Но я знаю, что они хотят ее заполучить. Они знают о ней.

— Ради Бога, что они знают? — спросил он с тихой яростью, запустив пальцы себе в волосы. — Какого черта им нападать сейчас?

— Они в курсе, что твоя сестра в паре с Кэлланом, — осторожно ответила она. — И тебе это известно.

Ведь известно? Она заметила, как Кейн побледнел, а голубые глаза тревожно расширились.

— Этот ублюдок прикоснулся к ней? — прорычал он.

— Нет, — насмешливо протянула Шерра. — Он с ней спарился. И наверняка ты помнишь про зачатие? Теперь Совету плевать, жив Кэллан или мертв. Им нужна женщина, зачавшая с ним ребенка. Но об этом тебе ведь тоже известно, мистер Тайлер? С чего бы им атаковать всего лишь через несколько часов после вашего с ней разговора?

Он медленно качнул головой.

— Я никогда не предавал свою сестру. Никогда. — Его голос послал холод по ее позвоночнику.

Шерра нахмурилась.

— Я пришла, чтобы убить тебя, Кейн Тайлер, — вкрадчиво сообщила она.

Мужчина не казался удивленным. Его губы изогнулись в усмешке.

— Возможно, это твоя попытка меня задержать, чтобы я не успел спасти задницу моей сестры, — проворчал он. — Что еще за дерьмо это «спаривание»?

— Позже, — отрезала она. — Сейчас не время для объяснений. Сейчас ты скажешь мне, как Совет узнал о спаривании, если Меринас тебе об этом не говорила.

И Шерра была почти уверена, что Кейн и сам не знал. Он был лгуном, но в этом случае точно говорил правду. Данные ей способности с возрастом становились только сильнее. Теперь она могла чувствовать запах лжи так же, как люди чувствуют запах гниющего мусора.

— Кто ты? — прошипел Кейн. — Тебе придется подойти поближе, женщина. Я не смогу помочь Кэллану и Меринас, имея такой мизер информации.

Сделав глубокий вдох, Шерра выступила из тени. Его подозрение сменилось узнаванием, глаза расширились.

— Ты жива, — прошептал он, мигая, будто пытаясь себя убедить, что это на самом деле она стоит перед ним.

Выражение его лица сменилось шоком, а мерцающие в свете уличных фонарей глаза сначала засветились чем-то, похожим на надежду, а потом вспыхнули гневом.

Волна горечи, накатившая на Шерру, была столь сильной, что почти поглотила ее целиком. Теперь он был в ярости, на что не имел никакого права.

— Да, любимый, я жива. Но это не значит, что ты тоже должен продолжать жить.

Шерра смотрела в лицо своему прошлому, впервые за долгое время.

Кошмары и разбитые надежды захлестнули ее сознание, затягивая душу в холодную, темную пустоту, в которой она боялась остаться навсегда. Она ощущала растущую внутри похоть, желание, подобное тому, что испытывал Кэллан к Меринас, взрывающееся в ее крови и пронзающее тело. Перед ней стоял мужчина, предавший ее так много лет назад. В безликой, холодной лаборатории он обладал ею, ведя раз за разом к новым вершинам наслаждения, несмотря на то, что она так отчаянно пыталась отгородиться от него. Ее пара. Отец малыша, которого она потеряла. Мужчина, которого она поклялась убить.

* * * * *

Она жива. Кейн смотрел на нее во все глаза, скрывая дрожь в руках, желание клубилось внутри него темным, голодным облаком. Сколько же лет он мечтал о ней, нуждался в ней, жаждал каждой клеточкой своего существа? И сейчас она стоит перед ним, укрытая тьмой, с ненавистью во взгляде.

С ненавистью.

Он сглотнул комок душивших его эмоций, испытывая сожаление и недоверие, от которых не мог избавиться. Будто мир сошел со своей оси, и все вокруг стало не похожим на то, что было раньше.

— Почему ты со мной не связалась? — выдавил он.

Шерра была жива все эти годы. А он прошел через ад, страдал, осознавая, что его душа превращается в незаживающую, кровоточащую рану — и все это время Шерра была жива!

Она оскалилась в ухмылке. Ее губы скривились в насмешке, выворачивая его душу наизнанку. Изящные, хрупкие как сама жизнь, пальчики потянулись и сорвали белый цветок с густого кустарника, растущего рядом. А затем раскромсали его, бросив разорванные лепестки наземь.

Ее вид рвал его душу на клочки. Осознание того, что все это время она была жива и свободна, но даже не потрудилась с ним связаться, оборвало последнюю нить здравомыслия, которое удерживало его все эти годы.

— Будь ты проклята! — яростно прорычал Кейн, чувствуя, как гнев горячими пузырями вскипает на незаживающих ранах, которые нанесла ее «смерть». — Все эти гребаные годы, Шерра, и ни одного чертова звонка?! Ничего?!

Ему пришлось сжать пальцы в кулаки, чтобы сдержать опаляющий внутренности гнев и похоть и не вцепиться в нее, не сжать в своих объятиях. Красная пелена буквально застила ему глаза, клубясь по краям дымкой, освещенной огнями отеля.

А она впивалась в него холодным, бесстрастным, полным триумфа взглядом.

— Зачем мне тебе звонить? — сквозь зубы процедила она, глядя на него с ненавистью на прекрасном лице.

Он отступил на шаг, чувствуя боль глубоко в душе. Ради нее он истекал кровью, почти умер. И все ради этого? Ее ненависти…

— Да незачем, — его голос звучал хрипло, и он ненавидел ее за это. Эта ненависть рвала его сердце на части, а Шерра с любопытством наблюдала за его страданием своими мерцающими глазами. — Совсем незачем.

Всем, что теперь имело значение, была Меринас. Его сестра — и мужчина, удерживающий ее.

— Где моя сестра?

— В безопасности, — пожала Шерра плечами. — Это все, что тебе нужно знать.

Кейн двинулся быстрее, чем она успела моргнуть. Застать ее врасплох было его единственным преимуществом. Он действовал решительно. Захватил ее запястья, завел их ей за спину и, держа их в стальном захвате, грубо прижал Шерру к стене мотеля.

— Неверно, — прорычал он. — Это не все. И ты скажешь мне все, что я хочу знать. Ради Бога, из-за тебя и твоего чертова Прайда я уже однажды чуть не умер, но будь я проклят, если из-за вас пострадает Меринас!

Он запустил свободную руку ей в волосы, превозмогая наслаждение, взорвавшееся в мозгу от ощущения прохладных шелковистых прядей на кончиках пальцев. Ее напряженное тело прижалось к нему, замерло, застыло, а глаза расширились от шока.

— Ты сумасшедший, — отрезала она. — Больше никаких игр, Кейн, ты предал всех нас…

Ему хотелось встряхнуть ее и завыть от муки.

— Ты веришь, черт возьми, тому, чему хочешь, Шерра. И мне реально наплевать на это! Но ты скажешь мне, что, мать вашу, здесь происходит, и скажешь сейчас же! Или, Бог свидетель, я заставлю тебя сожалеть о своем упрямстве.

Его терзало желание. Его член болезненно раздулся от эрекции, его рот жаждал ее вкуса, аромат ее тела бросал в жар, заставляя потеть, а яйца ныли от болезненного желания. Одиннадцать гребаных лет. Одиннадцать лет жажды ее вкуса, ее прикосновений. И ради чего? Все впустую.

— Ты мне все расскажешь, — прошипел он, прижимаясь своим членом к низу ее живота, видя, как она бледнеет, и с болью в сердце замечая в ее глазах страх. — Или я покажу тебе, любимая, каким ублюдком могу быть.

Только Меринас имела значение. Сейчас — только она.

Глава 1

Пять месяцев спустя

— Привет, котенок, — лениво протянул Кейн, когда Шерра вошла в кухню, где должно было состояться еженедельное собрание.

От его голоса волоски у нее на ее шее встали дыбом. Этот протяжный тон не сулил ничего хорошего.

Хотя ни одна беседа с ним не была для нее приятна. Кейн провоцировал ее любым способом, использовал любую возможность, чтобы ее разозлить, словно проверяя на прочность самообладание и границы ее гнева.

Его голубые глаза были холодны, в них светился расчет. Кейн следил за ней притворно-веселым взглядом, вызывающим в ее сердце боль и желание вцепиться ему в глаза. Эта потребность создавала в ней внутренний конфликт, конкурируя с нарастающим желанием наброситься на него и трахнуть. Она была в горячке. И ненавидела это состояние, но не могла его не признать.

После одиннадцати лет боли и страха Шерра отчетливо понимала, почему тело предает ее, почему она испытывает такое подавляющее возбуждение, переходящее в жестокую, мучительную боль, которая утихала, чтобы нахлынуть вновь. Каждый раз на целый месяц она впадала в горячку спаривания. И Шерра мучилась, ведь она уже соединялась со своей парой, и теперь ее перепрограммированное тело не могло принять прикосновения другого мужчины.

Она бы еще поняла, если бы он был Породой. Меринас и Рони были отмечены их парами, приняв в свой организм гормон из желез, расположенных под языком их мужчин. Но Шерра знала, что в ту единственную ночь, проведенную с Кейном, ее собственные гормональные железы не были активны. И она, безусловно, низачто не стала бы целоваться с Кейном теперь, когда он так по-идиотски вернулся в ее жизнь. Не теперь, когда ее накрыла лихорадка, не теперь, когда она точно знает, что Кейн — ее пара.

Он небрежно прислонился к кухонному шкафу, держа в руке чашку и соблазняя своим большим, слегка расслабленным, мускулистым телом. Джинсы натянулись в области паха, и Шерра сглотнула, заставляя себя оторвать от него голодный взгляд. Кейн был тверд и готов. И лишь Богу известно, как сильно она жаждала, чтобы он заполнил ее. Твердый и большой, его член будет заполнять ее влажную киску, пока Шерра не закричит. Она почти затряслась от этой мысли, и жаркая волна накрыла ее тело.

— О-ох, а это уже что-то интересненькое, — полный насмешки голос понизился, когда Кейн заметил, как предательски вспыхнули ее щеки. — Из-за чего румянец, котенок? Перегрелась?

Шерра повернулась к нему спиной, демонстрируя безразличие, пока раскладывала на столе файлы, готовясь к прибытию остальных членов Прайда.

— Кейн, ты начинаешь меня раздражать, — отрезала она, не поворачиваясь. — Твои остроумные замечания действуют мне на нервы. Продолжай в том же духе, и я покажу тебе, как дерутся настоящие Кошки.

Он саркастично хмыкнул.

— Веди себя хорошо, Шерра, или я натравлю на тебя нашего ангелочка. Она тебя укусила, помнишь?

Днем ранее, услышав какую-то колкость в адрес Кейна, Кэсси на нее просто зарычала. Маленькая девочка демонстрировала удивительную привязанность к нему.

Шерра оглянулась и с сожалением покачала головой. Бедная Кэсси. Она переняла от него кучу плохих привычек.

— Мы дали слово держать ее от тебя подальше, — сказала она. Кейн не был хорошим примером для ребенка. — Ты ее испортишь, ты сделаешь из нее маленького монстра, если продолжишь в том же духе.

Он самодовольно улыбнулся.

— С таким отношением, как у тебя и Меринас, вы сделаете из нее безвольную куклу, — парировал он. — Дайте ребенку быть самим собой, черт возьми. Не похоже, что за последние два года у нее была такая возможность.

И он не преувеличивал. Как следовало из отчетов Дэша Синклера, малышка жила в кошмаре из-за постоянных нападений и отчаянных побегов, пока ее мать изо всех сил боролась за безопасность дочери. Кэсси была первым известным им ребенком Волчьих Пород, зачатым вне пробирки, и за ее голову назначили астрономическую цену. Но это не значит, что Кейну можно превратить совершенно милую девчушку в девчонку-сорванца.

— Она маленькая девочка, а не хулиган, — хмуро взглянула на него Шерра. — Кейн, вчера она устроила драку в грязи. На улице уже не лето.

Он улыбнулся. Медленная усмешка коснулась его губ, а голубые глаза зажглись ликованием.

— Я знаю. Но черт подери, у нее прекрасный прицел, не так ли? К тому же, было чертовски тепло, и она отлично провела время. Это было ей необходимо.

Кейн и Кэсси были покрыты грязью с головы до пят. И как только Шерра выскочила, чтобы отругать Кейна за беспорядок, в нее полетели комки липкой грязи. И маленький ангелочек, некогда называемый Кэсси Колдер, угрожающе заявил, что она — волк, а поскольку Шерра кошка, да еще и досаждающая ее обожаемому Кейну, то рискует быть укушенной.

— Учитывая обстоятельства, я оказываюсь перед необходимостью посадить вас обоих на привязь, — вспыхнула она. — Прекрати ее поощрять. Она — всего лишь ребенок.

Спустя мгновение выражение самодовольства на его лице сменилось всепоглощающей, темной сексуальностью.

— На привязь, а? — Его голос стал бархатистым, а пристальный взгляд опустился к ее груди, прикрытой обычной хлопчатобумажной футболкой. Шерра почувствовала, как напряглись ее соски. — Мы можем использовать наручники? Ты же знаешь, у меня есть.

Жар распространился между ее бедер. Черт бы подрал его поддразнивания! Они лишь усугубляли ее горячку, ослабляли ее сопротивление. И Кейн собирался продолжать в том же духе. «Неужели день может стать еще хуже?» — подумала она с сарказмом.

— Только если в них будешь ты, — фыркнула Шерра, пытаясь проигнорировать картинку, сформировавшуюся перед ее внутренним взором. Она буквально видела, как склоняется над Кейном, прикованным цепью к ее постели, и опускается на его твердую длину.

Видение становилось слишком горячим.

К сожалению, ее едкий ответ не возымел на него желаемого эффекта. Ее оскорбления очень редко достигали цели, но, когда она добивалась своего, в глазах Кейна начинали сверкать искры раздражения.

А сейчас она ощущала потрясающий аромат возбужденного мужчины.

Сейчас она чувствовала запах его похоти, нахлынувший на нее подобно волне внезапного шторма, поработившего ее чувства. Он потемнел лицом, а глаза засверкали от страсти. Если она посмотрит ниже, то наверняка обнаружит в его джинсах выпуклость, толстый стальной стержень, требующий, чтобы его выпустили на волю.

— Это можно устроить, — мягко согласился Кейн, его тяжелое тело оказалось совсем рядом с ней. Движения были грациозными, мужчина изучал силу. — Моя комната, или твоя?

Она готова была кончить лишь от интонации его голоса. Шерра ощутила, как влага затопляет ее плоть, почувствовала, как болезненно напряглись соски под футболкой, и едва не зашипела от ярости.

«Почему судьба не сжалится надо мной хотя бы в этом году?» — уныло подумала она. Что она сделала, чтобы заслужить такое?

— Только в твоих мечтах, — попыталась она скривить губы в усмешке.

Он только хмыкнул. Низкие интонации его голоса ласкали ее раздраженные нервы. Она не собиралась уступать. Если она это сделает, Кейн надавит еще сильнее. А это приведет к тому, что он выяснит, как отчаянно она борется с собой, чтобы сохранить между ними дистанцию.

— Ты и понятия не имеешь о моих мечтах, малышка. Хочешь услышать некоторые из них? — Он остановился прямо перед ней, его широкая грудная клетка задевала при дыхании ее грудь.

Шерра боролась с собой, чтобы сохранить спокойное дыхание, но терпела поражение. Как и он. Кейн наклонился, наблюдая за ее вздымающейся грудью, а затем поднял взгляд и посмотрел ей в лицо.

— Нет, — покачала головой Шерра, пытаясь отвернуться. Ей не нужно слышать о его мечтах. Искушение его прикосновения было слишком сильным.

— Одна из моих любимых… — он остановил запрещающий жест ее руки ладонью, — это та, в которой ты растянулась на моих коленях, а твоя попка порозовела, поплатившись за то, что ты так долго меня дразнила. И ты извиваешься и требуешь взять тебя каждый раз, как я шлепаю твои кругленькие ягодицы. Я был бы более чем счастлив воплотить все это с тобой, — учтиво предложил он невинным светским тоном.

Шерра знала, что должна быть оскорблена его предложением. Но она лишь шокировано смотрела на него, сопротивляясь его рукам, которые уже облапили ее ягодицы. О, да… она предчувствовала, что будет хорошо. Слишком хорошо.

— Это поправимо, Кейн, — фыркнула она со всем достоинством, на которое была способна, сопротивляясь накрывающей ее волне жажды. — Ты можешь сполна насладиться своими маленькими извращениями наедине с собой. Господь все предусмотрел. Он ведь дал мужчинам руку и пять пальцев, ну, ты знаешь.

— Хм-м. Знаю. А еще я знаю, что этими пальцами я могу доставить удовольствие одной горячей киске. Иди ко мне, мурлыка, позволь тебе показать.

Опасность! Тревога. Его голос заставлял ее подчиняться, несмотря на то, что взгляд Кейна просто пылал от ярости.

Шерра вся повлажнела, соки потекли по киске, обильно увлажняя ее плоть. Было нелегко сохранять контроль. Особенно тогда, когда ее язык буквально запульсировал, разделяя боль ее жаждущего лона.

Проклятье! Сейчас только этого не хватало.

— Кейн, Шерра, сегодня никаких драк. — Кэллан спас ее от потуг отыскать в опустевшей голове уничтожающие возражения, когда вошел на кухню, сопровождаемый женой и членами прайда. — Давайте приступим к работе, и посмотрим, сможем ли мы хотя бы на сей раз что-то решить.

Последние несколько встреч не дали результата, и лишь свели на нет намерение убедить общественность дать Породам место среди них. Не как отдельным разновидностям, а как человеческим существам, которые имеют право на жизнь. Это, похоже, волновало целый ряд правительственных органов.

— Итак, что мы имеем? — спросил Кэллан, когда все расселись. — Шерра, ты получила сметы?

— Все есть, — она подтолкнула к нему файл. — «Фэрсайд» создает прекрасные конструкции. Я изучила каждый пункт, и, похоже, они — наш лучший вариант.

— Я не согласен. — Шерра не ожидала от Кейна ничего другого. В последнее время он не соглашался с ней во всем. — Там слишком много «если», и это создаст риск, в котором мы не нуждаемся. Это того не стоит, это может быть просто опасно.

Шерра стиснула зубы и молчала несколько секунд, прежде чем с рычанием обернуться к нему.

— «Фэрсайд Констракшн» — одна из наиболее уважаемых строительных фирм в стране. Их здания имеют высокие рейтинги, они не нанимают субподрядчиков, и контролируют качество работ от начала и до конца. Называть их ненадежными, Кейн, это слишком. Шерра.

Он в который раз продемонстрировал, насколько с ним трудно. Кейн с чего-то решил, что главная его задача на текущий момент — превратить ее жизнь из просто ада в настоящий ад.

Адреналин помчался по ее телу, заставляя внутренности дрожать, а матку сжаться от желания. Злость только все усугубляла. Жар охватил ее тело, лишая самоконтроля.

— Шерра, успокойся. Он сказал, что им не доверяет, — напомнил Кэллан, пока она буравила Кейна взглядом. — Мы должны во всем удостовериться, прежде чем пустим их на свою территорию. Особенно учитывая, что здесь Кэсси.

Как будто ей нужно напоминание. Хотелось зашипеть от расстройства.

— Это ведь обсуждение, — возразила она, поворачиваясь к Кэллану. — Я стараюсь изо всех сил, чтобы собрать всю информацию, чтобы сделать все, как лучше. Но если мы откажемся от всех вариантов, то придется просто взять инструменты в руки и построить все это самим.

— Что имеет смысл, мурлыка, — протянул Кейн с ухмылкой на губах. — У нас достаточно рабочих рук, и обучить людей не составит труда. Какой смысл тратить чертову уйму денег на трудовые ресурсы, если все, в чем мы нуждаемся — это стройматериалы, а работу можем выполнить сами?

Голос Кейна понизился, как будто он и сам устал от их непримиримого противостояния. И это было очень плохо. Он ведь сам начал это: заставал врасплох, отпускал насмешки и комментарии, выбивал почву из-под ног, и Шерре уже все это до черта надоело.

— Потому что это ослабит нашу защиту, — отрезала она.

— Ерунда, — уже хмуро возразил он, сверкая потемневшими глазами. — Ты забываешь, котенок, кто здесь отвечает за безопасность. Я. И я точно знаю, что требуется для защиты территории. А это потребует едва ли две сотни Пород, которых можно подключить в любое время. Позвольте своим людям сделать эту работу. Это объединит их ответственностью, и вселит гордость за способность сделать что-то своими силами.

— Ты, похоже, забыл, что большинство наших мужчин и женщин, о которых ты толкуешь, нуждаются сейчас в восстановлении и отдыхе, а не в том, чтобы гнуть спину целый день! — Она вскочила и уперлась в стол руками.

Шерра говорила о мужчинах и женщинах с пустыми взглядами, которых в прошлые несколько месяцев спасли и привезли сюда из разных лабораторий.

— Ты не можешь вечно с ними нянчиться, Шерра. — Он почти столкнулся с ней нос к носу, пока другие с интересом наблюдали за ними. — И не поможешь им исцелиться, если собираешься делать вид, что отныне их ждет солнечное будущее. Это не так. То, с чем им придется столкнуться, не будет похоже на тот ад, что они пережили в тех проклятых лабораториях, но они будут в опасности, если не станут проявлять осторожность. И ты не можешь им врать.

Шерра почувствовала, как от их конфронтации в ней забурлила кровь. Грудь защипало. Острый удар возбуждения сжал ее матку, выброс адреналина заставил задохнуться.

Не было ничего более возбуждающего, чем борьба с этим мужчиной. Обычно она избегала стычек любой ценой, но сегодня… Лихорадка походила на бешеное животное, которое разрывало ее самообладание на клочки. Она была сыта по горло подколками Кейна. Страдала от необходимости прикусывать язык, держать рот на замке вместо того, чтобы подтолкнуть их обоих к тому, о чем она боялась потом пожалеть.

— Будь я проклята, если стану эксплуатировать их, как рабов, — прошипела она. — Здесь не Средневековье, и ты не феодал, который может приказывать.

Кейн откинулся на спинку стула, гневно наблюдая за ней суженными глазами. Шерра чувствовала его оценивающий взгляд на своем лице. Слишком пристальный взгляд. Она часто ловила на себе этот взгляд — как будто она чертов жук под микроскопом — всякий раз, когда они оба оказывались в одном помещении.

— Так платите им зарплату, — наконец, протянул он насмешливо. — Никто не говорит, что они должны трудиться бесплатно. Вы все еще недостаточно защищены от внешней угрозы, и они остаются в такой же опасности как и вы, будут они работать, или нет.

— Шерра, хватит, — вклинился Кэллан, видя ее готовность ринуться в бой. Она хотела вцепиться в Кейна, и уже сжала пальцы, вцепившись когтями в стол. — Обе ваши точки зрения верны, но мы должны прийти к решению сегодня вечером.

— Удачи, — саркастично проворчал Кейн, наблюдая за нею. — Похоже, что эта киса предпочитает видеть всех нас мертвыми, а не занятыми работой.

Он ухмыльнулся, и Шерра почувствовала, как на брови выступили бусинки пота. Глаза Кейна были темны, полны решимости, наблюдали. Она чувствовала, что он ее провоцирует, и знала, что беспомощна и не сможет сопротивляться. Но она должна. Должна показать ему, что не слаба.

За этой мыслью пришло понимание. Горячка как раз и подталкивала ее. Инстинкт. Желание доказать ему, что она достаточно сильна, чтобы взять его, что может бороться с ним, бросить вызов его силе в потребности самой стать сильнее. С каждым днем ее агрессивность росла, и это пугало Шерру.

— Кэллан, он нерационален, — она заставила себя сесть и расслабиться, и сосредоточилась на том конце стола, где сидел Кэллан, хмуро глядя на них обоих. — Он же не понимает, в чем суть, считает, что вы тут ногти полируете, вместо того, чтобы принимать важные для Прайда решения.

— Шерра, остынь, — нетерпеливо бросил Кейн. — Я нуждаюсь в Кэллане, чтобы защитить Меринас. Похоже, с тобой ей от проблем не уберечься.

Шерра недоверчиво уставилась на него. То она бездарно нянчится с больными Породами, а теперь еще и неспособна защитить Меринас?

— Я?! — прорычала она, яростно вцепившись в стол. — Это не я на днях брала ее на прогулку на мотоцикле. Ты. Все, что я сделала, это помогла ей перебрать чертову гардеробную.

— Черт возьми, она чуть не разбила голову. Я велел тебе не пускать ее в закрытые помещения. Она боится их, разве ты не заметила?

— Я не нянька для твоей сестры! — завопила она. — Откуда я могу знать, что придет ей в голову?! Она — твоя чертова сестра!

Шерра была на ногах, наклонившись к нему через стол, обвиняюще тыча в него пальцем. Она устала играть роль приходящей няни для восьмилетнего ребенка, который знает больше, чем должен, и для женщины, которая, похоже, не знает, как управиться с собственными ногами.

— Ну, черт, извини меня, я думал, что вы достаточно похожи. Во всяком случае, ходить и болтать одновременно вы обе умеете, — насмешливо протянул он. — Ты должна у нее поучиться, Шерра. Ты сейчас в лихорадке, но все-таки могла бы и обратить на нее внимание. А если бы обратила, то могла бы и заметить, что Меринас расстроена. Тебе нужно быть внимательнее.

Шерра почувствовала, что бледнеет. Знание плескалось в его потемневших глазах, знание и вызов.

— Ты — псих, — она попыталась вновь разозлиться, но из-за шока едва могла дышать.

Кейн рассмеялся, но этот смех был наполнен гневом. Он вскочил на ноги, и наклонился к ней.

— Я? — обронил он. — Или ты думаешь, что можешь скрыть от меня что-либо? Прости, малышка, но я не дурак, каким ты, похоже, меня считаешь. А хочешь узнать, что еще мне известно? — Он наклонился ближе, опираясь о столешницу и почти столкнувшись с Шеррой носом.

Ее чувства были заполнены его ароматом. Запах разгоряченного, разъяренного мужчины окутал ее, почти душа.

— Ну, и что тебе якобы известно? — Шерра попыталась ответить в том же тоне, но ее голос прозвучал слабо, почти испуганно.

Теперь она поняла, почему его глаза мерцали гневом, когда она только вошла на кухню. Кейн был просто в ярости. Дерьмо.

— Что я знаю, Шерра, — отчеканил он, — так это то, что ты сейчас в горячке. И я знаю, кто твоя пара. Знаю, потому что это — я. — Он выпрямился, продолжая смотреть в ее глаза и распаляясь от ярости с каждым словом. — Точно так же, как знаю о ребенке, стерилизации, и твоей гребаном упрямстве на протяжении нескольких прошлых месяцев! Мне все это известно, Шерра, и будь я проклят, если стану это игнорировать еще хотя бы один день.

Глава 2

Наступила звенящая тишина, которая после яростного заявления Кейна буквально оглушила Шерру. Она стояла лицом к нему, наблюдая, как играют желваки на его челюсти, как пылают глаза, и прислушиваясь к полной тишине комнаты. Кроме них двоих здесь присутствовали еще шестеро. Все они молча сидели, потрясенно и удивленно наблюдая за ее унижением.

Прерывисто дыша, Шерра смотрела на Кейна. Она глядела на мужчину, много лет назад вырвавшего сердце из ее груди, мужчину, которого она поклялась убить лишь потому, что не хотела, чтобы ее брат пачкал об него руки. Она собрала в кулак свою гордость и боль, которые сопровождали ее все эти годы борьбы за выживание.

Шерра выпрямилась, вскинула голову и окинула Кейна королевским взором, жестко контролируя выражение своего лица и демонстрируя беспечность и высокомерие.

— Очевидно, Кейн, что это никоим боком тебя не касается, — ответила она, с усилием выговаривая слова, наблюдая за тем, как растет его гнев. — Если бы я решила, что тебе нужно о чем-то знать, я предупредила бы тебя сама. — Она многозначительно взглянула на Меринас и вновь вернула Кейну свое внимание. — У меня создалось впечатление, что тебе эта информация ни к чему.

Она прекрасно знала, кто мог сообщить ему ее самый ценный секрет. Меринас больше всего на свете любила свою семью, особенно Кэллана и их не рожденного еще малыша.

Кейн оскалил зубы в тихом рычании, которое сделало бы честь любому из Кошачьих Пород.

— Попытайся еще раз, котенок, — отрезал он. — Мне плевать, что ты там себе удумала на счет того, что я должен знать, а что — нет. В прошлые месяцы я давал тебе кучу возможностей прийти ко мне, но ты сбегала каждый раз. Теперь тебе придется столкнуться с последствиями.

Шерра отрывисто рассмеялась.

— С последствиями? Прости, Кейн, но я больше не играю в эту игру. Это было паршиво. И я больше не участвую. А теперь, если вы меня извините, я займусь более важными делами. Кэллан сообщит мне о вашем решении насчет «Фэрсайд Констракшн». И мне нет дела, как ты с этим справишься.

— Удерешь и пожалеешь, — тихое предупреждение заставило Шерру остановиться.

Она оглянулась и увидела решимость на лице Кейна, его синие глаза горели в ярости. Шерра позволила себе скривиться в пренебрежительной улыбке и окинула его холодным взглядом.

— Пожалею? Мне жаль, что я не сбежала еще в нашу первую встречу. Тогда я бы так не пострадала.

Она оглядела свою семью. Тех, с кем росла и чью участь разделила. Потом Шерра перевела взгляд на тех двоих, кто вошел в ее семью рука об руку с ее братьями. Она видела их недоверие, сочувствие и шок.

— Спокойной ночи, ребята. Моя партия в сегодняшней игре сыграна. Возможно, я смогу добиться большего успеха завтра.

Гнев полыхал в ее теле, краска заливала лицо, когда она натыкалась на сочувствующие взгляды.

— Думаешь, что все так просто, Шерра? — Грубый голос Кейна выдавал его борьбу за контроль над собой. — И ты допускаешь, хоть на одну чертову минуту, что я спущу тебе это с рук?

— Я просто думаю, что у тебя нет выбора, — бросила она, и направилась прочь из кухни, высоко держа голову.

Ей действительно было плевать, что он там считает. За одиннадцать лет ада, эмоциональной боли и борьбы с собой она научилась понимать, почему собственное тело предавало ее, когда она так нуждалась в близости, но не могло перенести прикосновения ни одного мужчины. Понимание причины не облегчало боль Шерры, не помогало обрести силу и уверенность. Осознание того, что это не обычное желание, а горячка спаривания, которая не прекратилась спустя столько лет, еще больше усугубляло ее мучения. Кэллан пришел в ярость, узнав, что сестра скрыла от него свое состояние и пошла на стерилизацию, чтобы ослабить боль. Его разочарование в ней ранило ее больше, чем она ожидала.

Выскочив из кухни, она услышала за спиной, как Кэллан и Кейн начали спорить, а Меринас попыталась их разнять. Конечно, остальные тоже не остались в стороне, отпуская комментарии. Но ей было все равно. Не они жили в ее шкуре последние одиннадцать лет. Не они изнывали от чувственного голода, не понимая, почему она так болезненно нуждалась в прикосновении, но не могла его принять от постороннего мужчины.

Она вцепилась в перила лестницы и стремительно зашагала наверх. Необходимость бежать, спасаться гремела в ее жилах, грохотала в сердце.

— Шерра, — голос Кейна заставил ее остановиться.

Она замерла, ее ноздри затрепетали, когда она сделала резкий вдох и сжала челюсти, борясь с желанием закричать. Медленно развернувшись, Шерра взглянула на мужчину.

Ее тело вибрировало от чувственного голода. Рот наполнился слюной, железы под языком запульсировали, готовясь выпустить ненавистный гормон. Это почти сводило Шерру с ума, ведь она прекрасно знала, что произойдет, если Кейн испробует ее вкус.

Уровень химического воздействия гормона не был высоким ни у Кэллана, ни у Табера, но зашкаливал у их пар. Если следовать этой схеме, то гормон, попав в организм Кейна, ударит по нему, как убойная доза «Виагры». Эта мысль заставила ее киску затрепетать, заныть от желания. Это было похоже на безмолвный стон отчаяния в ответ на отказ облегчить боль.

Кейн был чертовски красивым: высоким и сильным, прекрасным мужчиной с мощной, хорошо развитой мускулатурой. Он был худощавым и будто излучал сексуальную энергию. Темные волосы были коротко острижены, а длинные ресницы отбрасывали тени на его скулы, когда он наблюдал за ней с высоты своего роста.

Шерра не ответила, лишь холодно смотрела на него, когда он сжал губы, понимая ее желание.

— Я поднимусь позже. Не заставляй меня искать тебя.

У Шерры от неожиданности отпала челюсть, а Кейн развернулся и шагнул обратно, на кухню. «Не заставлять его искать?» — недоверчиво подумала она. Сукин сын, она собиралась его убить.

Гневно сузив глаза, она быстро шагнула в свою спальню. Быстро переоделась в облегающие черные штаны и плотную спортивную рубашку. Нацепив пояс, пристегнула кобуру к бедру, прикрепила ножны с кинжалом, а затем спрятала волосы под бейсболку и выбралась из дома наружу. Пусть побегает, решила Шерра, пусть поищет. Ему придется постараться, чтобы добраться до нее.

* * * * *

— Ты не считаешь, что слишком на нее давишь? — нейтральным тоном спросил Табер, когда спустя несколько минут остальные покинули кухню и разошлись по своим комнатам.

На этот раз с ним не было Рони — его жены и пары, и он сосредоточил все свое внимание на Кейне, следя за ним своими жуткими зелеными глазами, в которых светился намек на осуждение.

— А ты сам разве не боишься, что Рони узнает, что ты решил держать ее семью подальше от нее? — ответил ему Кейн таким же тоном. — Я ведь не указываю, Табер, как тебе вести себя со своей парой? Не указывай мне и ты.

Табер угрожающе оскалился, демонстрируя острые клыки. Но Кейн лишь насмешливо ухмыльнулся.

— Когда так делает Шерра, выглядит более сексуально. Не пытайся запугать меня, кошак. Я легко с тобой справлюсь, но ты слишком вспыльчив и быстро обижаешься, а я не хочу тратить свое время на драку с тобой.

Кейн лениво отступил от стула, поднял кофейную чашку и направился к кофейнику, надеясь уже спокойно договориться с Табером. Из всех мужчин Пород Табер, должно быть, был самым темпераментным. И Кейн полагал, что ему очень повезло, что именно Табер вступился за Шерру, решив его отругать за подобное к ней отношение.

— Драться со мной? — прорычал Табер. — Ты так говоришь, будто это какое-то состязание по рестлингу. Я же могу вырвать тебе глотку.

— Можешь попробовать. — Кейн налил себе кофе, пытаясь разогнать усталость, окутывающую его мозг.

Казалось, он не спал на протяжении последних нескольких месяцев. Страстное желание поднимало его с постели, лишало сна и присущего ему терпения.

Когда Табер ничего не ответил, Кейн повернулся, и вопросительно вздернул бровь. Мужчины Пород славились непредсказуемостью и в лучшие из дней, и хотя они преуспели в мирном решении конфликтов, он знал их потенциал.

Табер отступил и отвел взгляд. Растрепанные волосы упали ему на глаза, но он небрежно отбросил пряди за спину и повернулся к Кейну лицом.

— Я был там, когда она поняла, что ты не вернешься. Я был там, когда она потеряла ребенка и почти умерла, — отрезал он. — Но тебя не было рядом. Я устал наблюдать, как она страдает из-за тебя. Оставь ее в покое.

— Возвращайся к своей паре и поиграй с ней, кошак, — парировал Кейн, уже разозлившись. — Думаешь, я не способен вообразить ад, через который она прошла, ты, мурлычущий набор ДНК? Думаешь, я позволю ей из-за ее треклятой гордости продолжать мучить нас обоих? Намекаю, Уильямс: ни минутой дольше.

Тело Табера напряглось, изумрудные глаза загорелись яростью, и с губ сорвалось рычание.

— Ты красноречивый ублюдок, Тайлер. Радуйся, что ты — шурин Кэллана и пара Шерры, иначе я убил бы тебя за все, что она перенесла.

— Не позволяй всему этому тебя остановить, — фыркнул Кейн. — Я уверен, что Меринас быстро простит тебя за это.

Он поставил чашку на тумбочку и приготовился к нападению. Кейн готов был с радостью надрать зад этой высокомерной пантере.

— Кейн, отвяжись от нее, — попросил Табер. — Ты не можешь постоянно цеплять ее за задницу.

— И все же, я должен постараться и хорошенько уцепить, — скупо улыбнулся Кейн. — И когда я доберусь до нее, тебя никто не пригласит оценить результат. В отличие от твоего другого брата, мне не нужны ни зрители, ни помощь.

Сексуальные приемчики Таннера не вписывались ни в какие рамки, впрочем, как и постельные прихоти самого Кейна. И если он не уложит Шерру в свою постель в ближайшее время, то однозначно свихнется.

— Речь не о Таннере, — гневно напомнил Табер. — Это Шерра! И я тебя предупреждаю…

— Не говори того, о чем, черт возьми, пожалеешь, — голос Кейна опасно снизился. — Даже не заикайся об этом, Табер, иначе мы подеремся. Она — моя женщина, моя пара, моя проблема. Лучше занимайся своей, и отстань от меня нахрен.

— Ты ее убиваешь, Кейн, — рычание в груди Табера перешло в грохот. — Я не могу позволить тебе продолжать в том же духе.

— Я разрешаю тебе попытаться меня остановить, — хмыкнул Кейн. — И вышвырну из этой кухни твою кошачью задницу, если только попробуешь.

— Ну же, дети, заканчивайте этот бедлам. — На пороге объявилась Рони, уперев руки в округлые бедра. Она одарила свою пару гневным взглядом голубых глаз. — Что, черт возьми, не так с вами обоими? Сейчас совсем не время выяснять отношения.

— Рони, тебя это не касается, — мягко предупредил Табер, пока Кейн качал головой, раздраженно зажав пальцами переносицу.

— Боже упаси, — пробормотал он. — Что-то не так с лунным календарем? Или это какой-то странный мужской ПМС у Пород? — съязвил он, провоцируя Табера. — Что, парень, горячка спаривания не охладила твой пыл?

Он знал, что провоцирует на драку. Знал, но не хотел отступать. Он был сыт по горло рычанием, ворчанием и обиженными взглядами, которыми Табер его награждал. С него хватит.

— Табер! — почти закричала Рони, успев схватить своего мужчину за руку, пока тот не набросился на Кейна.

Кейн позволил себе холодно усмехнуться.

— Отпусти его, Рони. Я верну его шкуру попозже.

— Черт тебя дери, Кейн, умолкни! — завопила она в ответ. На кухню примчались Кэллан, Мерк и Таннер, а с другого входа вбежали еще Породы, и все замерли на пороге, удивленно озирая открывшуюся картину.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — мягко осведомился Кэллан грохочущим голосом, его янтарные глаза оглядывали кухню.

— Эй, Гарфилд, твой братишка считает, что может приказывать мне, как обращаться с моей парой, раз уж он сам — счастливый мурлыка, у которого эта пара есть. Может, ты подскажешь ему, куда идти?

Кейн обманчиво расслабленно прислонился к кухонному островку, внимательно наблюдая за разъяренной Пантерой.

— Я лишь сообщил ему, что он может поцеловать меня в мой чертов зад, потому что я не отступлю, — добавил он, обращаясь к рычащему Таберу.

Рони выступила вперед, заслоняя мужа, и вцепилась в его руки мертвой хваткой.

— Кэллан, сделай что-нибудь, — взмолилась она, глядя на лидера Прайда, пока Табер тихо просил ее немедленно его отпустить.

Кейн краем глаза наблюдал за шурином и за другими мужчинами, нерешительно перетаптывающимися с ноги на ногу у входа.

Таннер покачал головой и что-то тихо прошептал Кэллану, который пронзительно глянул на него в ответ.

— Кейн, оставь это, — веско промолвил он. — Просто, уйди. Ради всех нас.

В его голосе звучали поражение и печаль, и Кейн вспыхнул.

— Почему? — обманчиво мягко спросил он. — Я не позволю ей уйти. Кэллан, ведь ты сам не смог бы отпустить Меринас…

— Но Кэллан не ломал ее жизнь! — вскипел Табер. — Я не буду наблюдать, как ты вновь разрушаешь ее, Кейн! Убирайся к черту с нашей земли и из нашей команды, и не появляйся, пока лихорадка у Шерры не пройдет! Сейчас же, или парни помогут тебе.

Теперь настал черед Кейна скалиться.

— Держи его покрепче, Рони, — мягко посоветовал он. — Иначе мне придется научить твоего маленького котенка манерам.

Кейн не мог понять, на кого он злится сильнее — на себя или Табера, но невозможно было не заметить жажду убийства в зеленых глазах, когда Табер мягко высвободился из рук своей пары и кинулся на него.

Сгруппировавшись, Кейн изготовился к столкновению, но остальные Породы ринулись вперед, чтобы предотвратить драку. Таннер и Мерк схватили Табера, удерживая его, пока Рони вопила, а Кэллан встал перед Кейном.

— Хватит, — в его голосе не было злости. Он глядел на Кейна с состраданием. — Кровопролитием ты ничего не исправишь, Кейн. Драка не принесет облегчения.

— Она моя, — отрезал Кейн.

— И поэтому я остался в стороне, так же, как Таннер и Дон, хотя видели, как Шерра страдает с тех самых пор, как ты приехал, — спокойно пояснил Кэллан. — Для Табера это труднее. Понимаешь, именно он нашел ее в луже собственной крови, когда случился выкидыш. Табер слышал ее рыдания, которые могли стать предсмертными, если бы он не действовал быстро. Кейн, именно Табера она просила позволить ей умереть, потому что не хотела жить без тебя или вашего ребенка. И Табер поклялся, что отомстит за нее. Ты не можешь стереть одиннадцать лет боли, ярости и ненависти просто потому, что это было недоразумение.

Кейн в шоке пару мгновений смотрел на него, затем отвел глаза и встретился с пронизывающим, разъяренным, испепеляющим взглядом Табера. Его кулаки сжимались и разжимались, челюсть сжалась в попытке справиться с внутренней болью.

— Я люблю ее, — выдавил Кейн, а в груди все сжималось от того, что он услышал. — Всегда любил, и ваши угрозы этого не изменят. Как и ваша ненависть. Я не уеду и не отступлю. Каждый член вашего чертова Прайда будет вынужден смириться с этим.

Он вылетел из кухни, охваченный болью и гневом. Ему необходимо увидеть Шерру, чтобы просто убедиться, что она действительно все еще жива и способна взбесить его, спровоцировать… и уничтожить.

Глава 3

Побег был ее единственной альтернативой. Шерра сознавала, что, оставшись сегодня дома, она лишь подбавит масла в огонь противостояния с Кейном, и она вряд ли его выиграет. Но поражение для нее — не вариант.

Облаченная во все черное, она отправилась патрулировать периметр. Прокралась между возведенными несколько месяцев назад строениями. Таннер и Кэбал облюбовали для себя один маленький домик после того, как Меринас застукала их за их любимым развлечением. В гостиной главного дома, что примечательно. Меринас наткнулась на них, когда эти два кота тискали прямо на дорогущем диване какую-то хохочущую девушку из Пород.

С момента побега из лаборатории, в которой исследования отличались особым садизмом, Кэбал в своей тихой очаровательной манере то и дело завлекал женщин Пород в свою постель, и Таннер часто к ним присоединялся. Таннер, один из самых диких среди руководящих лиц Прайда, обожал такие забавы, как кот сливки. Он и Кэбал не уступали друг другу в искусстве соблазнения юных девушек.

Поначалу Шерра сильно волновалась, что ее названный брат и Кэбал более близки, чем ей бы хотелось. Истинное положение вещей оказалось не намного лучше. У них не было физической тяги друг к другу, но они просто обожали сообща доводить до безумия окружающих.

Их пристрастие к разделению одной женщины пытались утолить, предлагая двух женщин бенгальской Породы вместо одной, но парни так увлеклись своими играми, что, в конце концов, Кэллан вытурил их из главного дома. В ответ Таннер лишь рассмеялся и занял один из построенных домов.

Приблизившись к их коттеджу, Шерра вскинула голову, вслушиваясь в звуки, доносящиеся оттуда. Ничего не услышав, она повернула ручку на двери и шокировано застыла на пороге.

— У вас что, нет спальни? — спросила она, таращась на матрас на полу и трио участников на нем.

Девушка Пород либо спала, либо была без сознания, лежа между Кэбалом и Таннером. Одна ее нога лежала на бедре Кэбала, который находился у девушки за спиной, а его член был погружен в ее задницу, тогда как Таннер медленно выскользнул из ее истекающей соками бритой киски.

— У тебя что, нет рук, чтобы постучать? — парировал он, проводя рукой по потной груди а затем, упал на спину, тяжело дыша.

Черты его одухотворенного лица, темного и высокомерного, казались расслабленными от полученного сексуального удовлетворения, а длинные темные волосы со светлыми прядями падали на плечи.

С другой стороны, Кэбал медленно выскользнул из партнерши, ворча из-за сдавливающего его смягчившуюся плоть захвата, а затем свалился на матрас, расслабленный и удовлетворенный. Его золотоволосая шевелюра была разбавлена полуночно-черными прядями волос. Такой же полосатый, как и Таннер. Было ощущение, что смотришь на две половины одного человека. У них было схожее телосложение и удивительно похожие, низкие голоса. Шерра часто задавалась вопросом, а нет ли у них, кроме общих женщин, еще и кровной связи.

Она уставилась на женщину, которая свернулась на боку клубочком, пока Таннер накрывал ее покрывалом. Он был способен довести женщину до истощения, смакуя каждый новый оргазм, но одновременно был заботлив и нежен.

— Ну, так заприте двери, или что, — парировала она, ступая в комнату и закрывая за собой дверь, подальше от любопытных глаз. — Кэллан надерет вам зад, Таннер, если узнает, что вы снова трахаете его охрану. Если я не ошибаюсь, эта маленькая киса должна охранять дом.

Он лениво приоткрыл один глаз, слабая всезнающая улыбка появилась на его губах.

— Ну и, кто-то тут собирается настучать?

Шерра нахмурилась, сопротивляясь веселью в его взгляде.

— Продолжай игнорировать приказы, и я это сделаю, — уверенно предупредила она, в глубине души зная, что не пойдет на это.

Веселье Таннера поддерживало их Прайд. Он часто напоминал ей своим смехом, за что они в конечном итоге борются. Он был веселым оптимистом и всегда находил способ наслаждаться жизнью.

Кэбал был другим — более тихий и наблюдательный, но всегда брал сторону Таннера, как в споре, так и в сексуальных предпочтениях.

— Нет, не сделаешь, — нагло заявил Кэбал, поднимаясь с матраса и раскованной походкой направляясь на кухню. — Пиво будешь?

— Нет, — отрезала она, восхищаясь его походкой и задницей. Она не была способна оценить задницу Таннера, поскольку он был ей почти братом, но Кэбал знал, как двигаться, и Шерра не собиралась отказываться от такого зрелища. Она будет любить Кейна до последнего вздоха, но она ведь не слепая. Да нужно было быть слепой, чтобы не заметить этот прекрасно вылепленный мужской зад.

— Эй, сестричка, если будешь продолжать пялиться, то Кейн пнет его зад, — хихикнул Таннер, шустро впрыгивая в пару помятых боксеров, прежде чем плюхнуться на диван. — Это было бы нечестно.

Шерра бесстыдно ухмыльнулась, когда Кэбал вернулся.

— Она опять пялилась на мой зад? — он бросил Таннеру бутылку пива с длинным горлышком, а затем отвинтил крышку со своей и хищно усмехнулся. — Шерра, как не стыдно?

— Вот еще. — Она хмуро скрестила руки на груди, глядя на их ухмыляющиеся физиономии. — Мне нужна услуга.

— Ух, теперь мы попали, — вздохнул Таннер.

— Ой, замолкни, — буркнула она. — Вы мне нужны для того, чтобы придумать способ занять Кейна на сегодняшний вечер. Таннер, он настаивает, чтобы меня держали в четырех стенах, а стычки с ним мне сейчас совсем не нужны.

— Ну да, тебе просто нужно, чтобы тебя трахнули, — заключил Кэбал, наблюдая за ней пристальным взглядом. — Прекрати его избегать, и тебе не понадобятся никакие наши услуги.

— Если не заткнешься, я сама надеру тебе зад, — зарычала в ответ Шерра. — Мне не нужны советы. Я пришла за помощью. Да, или нет.

— Нет, — хмуро ответил Кэбал.

— Да, — улыбнулся Таннер и подмигнул, когда Кэбал раздраженно зарычал.

— Глупый прием, Таннер. — Он поднял бутылку и начал жадно пить, а затем поставил ее на журнальный столик.

Наклонившись, мужчина выудил из кучи одежды на полу джинсы, и натянул их на свои великолепно развитые ноги. Ну да, ноги Кейна выглядели лучше. Но она ведь не слепая.

— Дай ей пока возможность поступить по-своему, — пожал плечами Таннер. — В конечном счете, Кейн исправит ситуацию. Я в него верю.

К сожалению, Шерра подозревала, что он прав.

— Просто займите его чем-нибудь, — вздохнула она, игнорируя их ужимки. — Кстати, если продолжите в том же духе… — она махнула рукой в сторону матраса, — то закончится тем, что вы отметите одну и ту же самку И что, черт возьми, вы тогда будете делать?

— Одна Порода — одна пара. Помнишь? — медленно улыбнулся Кэбал. — Не волнуйся, сладкая, мы однажды повзрослеем.

Она в этом сильно сомневалась.

* * * * *

Ночь была ее другом. Шерра поднялась по склону горы, на котором располагалось поместье, и еще раз поблагодарила двух адских близнецов за то, что они задержали Кейна внизу, пока она сканировала местность на предмет нарушения периметра. Она так часто выходила на патрулирование, что даже в темноте имела четкое представление о местности. И видела все как днем, несмотря на безлунную ночь. Она нашла Святилище в темноте. Там, где можно скрыться и попытаться понять растущую в ее теле потребность.

Напористость Кейна все только ухудшала. Она каждый день боролась с растущим осознанием. Боролась с потребностью прикоснуться к нему, но не по капризу собственного тела, а из-за необходимости убедиться, что он там. Живой. Что он дышит. Она так сильно боролась с собой, что боялась его малейшего прикосновения, ведь отрицать хрупкую эмоциональную связь между ними, связь, которую она чувствовала душой, становилось все труднее.

Поэтому холод был предпочтительнее. Морозный воздух помог прояснить мысли, подготовиться. Из всей семьи Шерра лучше всех переносила низкие температуры. Пусть ее тело и не покрывал мех снежного барса, но у нее была действительно хорошая терпимость к холодной погоде, чего не скажешь о других Породах. Возможно, горячка спаривания имела к этому прямое отношение.

И именно сейчас, она тяжелее переносила ее. Будто присутствие Кейна еще сильнее раздувало сжигающее Шерру пламя желания. Ее язык раздулся, а железы по его бокам воспалились, пульсируя от необходимости выпустить запертый в них богатый гормон.

То, что она испытывала некоторые из особенностей, присущих мужчинам ее семьи, потрясало. Ее пара не был Породой. Следуя логике, афродизиак ударит по Кейну, и разожжет его сексуальное желание намного сильнее, чем ее собственную нужду. Доктор Мартин предупредил, что гормон возбудит ее пару таким образом, чтобы спаривание стало возможно так часто, как это нужно, чтобы привести ее к зачатию.

Мысль о Кейне и его бесконечно возбужденной плоти была для нее уже невыносима. Черт, да большую часть времени она была возбуждена. Каждый раз, как она встречала его, глаза Кейна возбужденно сверкали, а выпуклость в штанах росла на глазах. Соблазняя ее. Ох, Господи, еще как соблазняя!

Шерра облизнула пересохшие губы, продолжая двигаться по склону горы. Она отчетливо помнила стальную твердость, вздымавшуюся между его бедер. Форму и длину, его обхват и чувство внутри себя. Она хотела стонать от нужды, вспоминая вкус его кульминации, пульсирующей на ее языке и в горле. От одной лишь мысли об этом ее плоть заныла.

Продолжая двигаться, Шерра стиснула зубы. Будь она проклята, если сдастся ему на милость. Она легко представляла, каким властным и доминирующим может быть Кейн, таким же, как и любой мужчина Пород. Он превратится в такого же монстра как Кэллан и Табер.

Девушка фыркнула. Как будто она смогла бы усидеть в четырех стенах, когда за этими стенами росла опасность. За последние две недели ограждение, огибающее их территорию, трижды пересекали чужаки. Они должны, несмотря ни на что, поймать тех, кто нарушал периметр. И Шерра не выдержит, не сможет долгое время отсиживаться в поместье. Кэллан и Табер, оба словно сошли с ума в попытках оградить Меринас и Рони от малейшей опасности. И ее это бесило.

Она страдала оттого, что не способна зачать, страдала от потери малыша, которого когда-то носила в своем чреве. Ее матка конвульсивно сжалась — ее тело хотело создать новую жизнь, оно было готово зачать ребенка. Ее собственное невежество в прошлом свело на нет этот шанс. Шерра устала от противостояния Кейну и от борьбы с собственным телом, измученным горячкой спаривания.

Он — ее пара. Она осознала это в тот момент, когда поняла всю глубину истинной связи между Меринас и Кэлланом. Но это не улучшало ее ситуацию. Знание того, что он — единственный мужчина, чье прикосновение она сможет и хочет испытать, не сулило ничего хорошего в будущем.

— Ты просто не можешь не упрямиться, да, Шерра? — голос Кейна по линии связи заставил ее напрячься, и она остановилась, прекратив прочесывать гору.

Тихо чертыхнувшись, она вскинула полевой бинокль и поднесла к глазам, активизируя наведение. Она молилась, чтобы Кейн был сейчас в центре связи, а не на вершине горы. Проклятье! Он здесь. Они видела его на локаторе, его сигнал двигался к ней. Другие патрулирующие Породы давали Кейну дорогу, освобождая ему путь, пока он мчался в ее сторону.

— Похоже, что так, — расстроенно проворчала Шерра.

Она чувствовала, как в ней растет предвкушение. Будто его голос нажал на кнопку, сообщая ее телу о своем приближении. Ее груди стали чувствительными, соски уткнулись в майку, она остановилась и присела на большой мшистый валун. Попытка удрать ничего не даст. Кейн был потрясающе упертым мужчиной.

Шерра сделала глубокий вдох, ловя слабый след его аромата, пока он приближался к ней. Кровь зашумела в ушах, гремя в ее жилах, и она прикрыла глаза. Потрясающий аромат его разгоряченного тела, темный и восхитительный, толкал ее за грань.

Девушка щелкнула микрофоном и отвела его от лица, чтобы отключить общую линию. Наушники на голове продолжали транслировать эфир и позволяли держать связь с центром и другими дозорными, но звук с ее микрофона был отключен. Заметив, что он уже недалеко, Шерра убрала бинокль. Кейн знал, где искать. Небольшой маячок, прикрепленный к задней части ее джинсов, позволял отследить ее местоположение с помощью цифрового полевого бинокля, которыми пользовалась команда безопасности Пород.

Шерра повесила прибор на пояс и стала ждать Кейна. Зимняя ночь внезапно наполнилась душной, вызывающей воспоминания теплотой, просочившейся в каждую ее косточку. Ей так хотелось раствориться в прикосновениях Кейна, и она знала, что и он захочет ее коснуться. Он мог быть чертовски злым на нее, но когда он ступил на усыпанную валунами область, где она сидела, его жажда окатила ее чувства раскаленной лавой.

— Я не считал тебя трусихой, Шерра. — Первое же слово заставило волосы у нее на затылке подняться дыбом. Глухой рык злости вырвался из ее груди.

— Есть разница между трусостью и безразличием, Кейн, — отрезала Шерра, скрестив руки на груди и наблюдая за его приближением. — Я тебя ни грамма не боюсь. А теперь потрудись объяснить, почему ты меня преследуешь? Все, что ты хотел сказать, можно было передать по связи.

— Серьезно? — проворчал он, останавливаясь прямо перед ней. — Ты действительно хочешь, чтобы весь Прайд услышал, как я говорю тебе, что собираюсь отшлепать твою задницу? И рассказываю, как глубоко я намереваюсь войти в твою гладкую киску?

Она могла бы оскорбиться, если бы не была такой возбужденной, а ее плоть не пульсировала в ответ на его слова. Пульсировала? Да она горела, как открытая рана, прося, чтобы ее заполнили. Но это не значит, что Шерра позволит Кейну узнать об этом.

— О! И где же твоя храбрость? — презрительно вздернул бровь Кейн.

Будь она проклята, если возьмет на себя всю вину. Как будто ей хотелось, чтобы клитор болезненно набухал из-за бушующей в жилах крови, разгоняющей по телу тот проклятый гормон из желез под языком!

— Знаешь, Кейн. Я могу легко выцарапать тебе глаза. Я ведь из Кошачьих, помнишь?

Он саркастически хмыкнул.

— Тогда я прикинусь волком и съем тебя, — сказал он. — Раздвинь ноги.

Прежде чем она осознала, что делает, ее рука взметнулась к его лицу. Удивительно, что он смог ее перехватить.

— Ты не в себе, — яростно выпалила она. — Я сыта по горло твоими подколками и скрытыми оскорблениями, Кейн.

— Я тоже чертовски устал и страдаю из-за того, что физически и эмоционально привязан к бесчувственной ведьме, неспособной о себе позаботиться, — парировал он. — Ты думаешь, я не в курсе того, что тебе пришлось перенести за эти годы, Шерра? Как тяжело на тебе отразилась горячка спаривания, которой ты сопротивлялась столько времени? Ты могла отыскать меня в любую минуту!

В глазах мужчины горел гнев. Синие глубины наполнились яростью, губы напряглись. Это взволновало ее и одновременно взбесило.

— О да, я действительно, так и собиралась поступить. — Она отдернула руку, чувствуя покалывание во всем теле и испытывая душевную боль. — Приползти к тебе, помня, что однажды ты уже предал меня. Я как раз собиралась постучаться в твою дверь и попросить, чтобы ты красиво меня трахнул и принес облегчение. Да все муки лихорадки спаривания не заставили бы меня это сделать!

Удержать себя в руках и не позволить голосу сорваться на рык, было сейчас самой трудной вещью в ее жизни. Шерра хотела закричать, завопить, причинить Кейну боль за то, что он, как она считала, бросил ее.

— Ты знала, что я не сбежал от тебя, Шерра, — не сдавался Кейн. Он стоял к ней лицом к лицу, пылая гневом, и его жажда окутала ее, когда он схватил ее за руки. — Будь ты проклята, ты знала, что я тебя не предавал.

Его тело врезалось в ее. Она чувствовала прикосновение каждого его пальца по отдельности, ощущала каждую клетку, вошедшую в контакт с ее телом, усиливая ее чувствительность. Шерра боролась за свое дыхание, пытаясь прочистить мозги, укрепить самообладание, но все, что она могла чувствовать — это запах Кейна, его горячую, мужскую жажду.

Шерра уставилась на него, втягивая его аромат, пьянея от подавляющей потребности прикоснуться. Она поняла, что дрожит. Он смотрел на нее сверху вниз, будто хотел встряхнуть и привести в чувство. Он уставился на нее суженными глазами, опушенными густыми ресницами, гневно сжимая полные губы. И она уже мечтала о поцелуе.

Ее язык запульсировал, и Шерра отклонилась. Она чувствовала просачивающийся в рот гормон, железы под языком вздулись от его избытка.

— Отойди от меня! — Она попыталась отступить, отринуть потребность и голод, бушующие в ней, усмирить гнев, бурливший под поверхностью. — Если бы ты действительно заботился обо мне, Кейн, то внял бы моим мольбам и забрал с собой. Но ты просто бросил меня.

Даже она сама была поражена гортанным звуком своего голоса, неприкрытой болью, звучавшей в нем.

— Господи, Шерра, ты думаешь, я недостаточно ненавижу себя за это? — В его глазах стыла его собственная мука и сожаление. — Ты думаешь, что я не молился, чтобы вернуться, и поступить иначе? Чтобы убедиться, что ты стала свободна?

Он отпустил ее, будто не мог больше прикасаться. Зарывшись пальцами в свои короткие, густые волосы, он рвано выдохнул. Кейн так же боролся за контроль, как и сама Шерра.

— Слушай, Кейн. — Она отступила, чтобы отгородиться от бушующих эмоций, затопляющих ее. — Уже слишком поздно что-то менять, слишком многое произошло, чтобы…

— Черта с два, — упрямо проворчал он. — Ты думаешь, Шерра, что я искал тебя все эти годы, рисковал своей жизнью, и жизнями членов моей семьи, доходил до безумия лишь для того, чтобы ты вот так, без вопросов отфутболила меня, как будто все произошедшее — ерунда? — Тишину ночи прорезал горький смех. — Я так не думаю, детка. И я полагаю, что ты это тоже понимаешь. А иначе ты бы не удирала от меня каждый раз, когда я приближаюсь, как испуганная маленькая кошечка.

Его голос стал звучать выше, когда он начал наступать на нее. Шерра попятилась и осознала это лишь тогда, когда врезалась спиной в валун.

— Я пытаюсь быть разумной, — отрезала она. — А ты — нет. Ты понятия не имеешь, что может случиться. Не знаешь, как это повлияет на тебя…

— Я знаю, как влияешь на меня ты, — проворчал он. — Я знаю, что у меня железный стояк, и что девяносто процентов времени я сгораю от желания оказаться в тебе. Я знаю, что хочу растерзать кого-нибудь, когда вижу ссадины на твоей коже. Твои ушибы приводят меня в бешенство. Я знаю все, что произошло в той долбаной лаборатории в ту ночь, и никогда не смогу с этим смириться. Я никогда не забывал. И, ей-Богу, я никогда не сдавался. А ты — сдалась.

— Я смирилась. — Ее прерывистый, хриплый голос отражал всю боль и гнев прошедших лет. — Теперь твоя очередь, Кейн. Пора признать, что все прошло. Закончилось после той ночи, когда те ублюдки меня изнасиловали… О Господи. — Она прижала ладонь к губам, посмотрев в его побледневшее, искаженное мукой лицо.

Яростно оттолкнувшись от валуна, она поспешила отступить от Кейна, чтобы избежать его прикосновений и вдохнуть свежего воздуха, чтобы не дышать ароматом исходивших от него горечи и боли.

Она едва помнила ту ночь. Все было как в тумане. Введенные наркотики усилили лихорадку спаривания в ее теле. Исследователи понятия не имели, где допустили ошибку, пока она не забилась в конвульсиях под насиловавшим ее ублюдком.

— Шерра. Я бы отдал собственную жизнь, чтобы уберечь тебя от этого, — прошептал Кейн у нее за спиной. — Клянусь Богом.

Она обреченно покачала головой, чувствуя себя несчастной.

— Нет, Кейн. Ты едва не лишился жизни, в любом случае, и ничего не изменилось. Это не твоя вина. Я не виню тебя. — Она говорила искренне. Она действительно смирилась. — Я не та девушка, которую ты тогда любил. Девушка, которая любила тебя, больше не существует. Она умерла вместе со своим ребенком. Я теперь просто убийца.

Шерра не могла позволить себе большее.

— Я — Порода, Кейн. Ни больше, ни меньше. И я в горячке. Это физиология. Биологический процесс. И мы понятия не имеем, как это может отразиться на тебе. Я не готова рисковать.

Она чувствовала его у себя за спиной, будто тепло его тела было материальным и нежно укутывало ее. Затем он коснулся ее, его руки скользнули по ее рукам, отбирая у нее силы своим прикосновением, и она услышала хнычущий звук, сорвавшийся с ее губ.

Прикосновение.

Ее чувствительная грудь заныла, словно молнии ударили в напряженные соски и набухший клитор.

— Я — сильный мужчина, Шерра, — прошептал он, лаская дыханием ее шею. — Я выжил, когда, оставшись без тебя, жаждал прихода смерти. Я боролся за тебя, даже когда думал, что ты мертва. Ты серьезно думаешь, что это просто биология? Что что-либо, кроме смерти, сможет меня удержать от тебя, помешает мне брать тебя снова и снова, пока ты не взмолишься о пощаде?

Его голос эхом отзывался в ее распаленном ослепляющей жаждой теле.

«О, Господи, только один раз, — подумала она, слабея. — Почувствовать его внутри, когда он почти болезненно растягивает плоть, глубоко погружаясь жесткими ударами, толкаясь в нее…»

— Кейн, пожалуйста… — отчаянно взмолилась она севшим голосом.

— Я доставлю тебе удовольствие, Шерра, — прорычал он. — И буду продолжать, пока ты не взмолишься о пощаде. Клянусь. Здесь. Сейчас. В любом месте, где ты меня захочешь.

Его губы коснулись ее шеи, исторгая крик из самой глубины ее сердца, так сильно ударило в нее горячее желание.

— Нет! — дернулась Шерра, отступая. — Я не позволю опять делать это со мной. Я не буду снова любить тебя, Кейн.

Короткий, саркастичный смех сорвался с его губ.

— Ты, должно быть, держишь меня за чертова идиота, Шерра. — Он покачал головой, снова иронизируя. — Ты хороша, детка. Настолько хороша, что, я думаю, умудрилась обмануть саму себя. Но меня не обманешь. Подумай об этом. И начинай считать дни. Потому что, будь я проклят, если и дальше позволю тебе убегать.

Глава 4

Как будто она собирается подчиняться каким-либо приказам Кейна Тайлера, яростно думала Шерра, присоединившись позже к остальным дозорным, чтобы продолжить патрулировать гору и поместье.

Он не приказал ей вернуться в дом. Это все равно бы не сработало, но Кейн оказался достаточно умным, чтобы даже не пытаться. Она поблагодарила Бога, что он этого не сделал. Ее тело бунтовало, и сам факт того, что Кейн в курсе ее состояния, делал все только хуже.

Долгие годы воздержания — это единственное, что у нее было, думала Шерра, шагая между деревьями, осязая мягкую тишь ночи, нежно затрагивающую ее чувства. Это напомнило ей о Кейне. Все напоминало о нем.

Коснись меня, Шерра. Его голос ласкал ее, как самый мягкий бриз, когда ее рука обхватывала его возбужденный член, и ее собственная плоть наполнялась удовольствием. Он был таким каменно-твердым, горячим и толстым. Этот красавец соблазнил бы даже самую неприступную женщину, и доставил бы ей удовольствие. И он доставил незабываемое удовольствие ей самой.

Шерра дрожала от воспоминаний о том, какое наслаждение доставил он ей в той лаборатории, внизу живота все сжималось. Она вспоминала, как Кейн двигался в ней, как его напряженное тело боролось с потребностью в собственной разрядке, и как он вел ее к новым вершинам наслаждения.

Прекрати, приказала она себе, с трудом делая выдох. Воспоминания сделают ее еще более слабой, более жаждущей. Она не могла себе этого позволить.

— Шерра, у нас несанкционированное перемещение, на востоке от твоего местоположения. Ты в безопасности? — послышался по рации напряженный голос Тембер Мейсон, маленькой застенчивой женщины из Породы Львов, и Шерра замерла за стволом большого дерева.

— Как близко? — тихо спросила она, проверяя время на часах. Было чуть больше часу ночи. Прошла уйма времени с момента, когда она сбежала от угроз Кейна.

— Меньше четверти мили, двигается по диагонали, на три часа от тебя. Направляется к задним воротам главного здания.

На линии послышались щелчки, сопровождающие шифрование данных, гарантирующее безопасность связи с Тембер.

Шерра легко выхватила оружие из кобуры, быстро проверила магазин и начала преследование. Ее тело напряглось в полной боевой готовности к любой возможной угрозе. Она быстро двинулась в указанном направлении.

— Держи меня в курсе о передвижении и расстоянии, — прошептала она в микрофон. Затем, нацепила очки ночного видения, регулируя настройку радара.

На маленьком дисплее у ее правого глаза тотчас же появилась карта, на которой задрожали две точки. Ее собственное местоположение отмечала голубая точка, а положение злоумышленника — светящаяся от тепла его тела красная. Шерра осторожно спускалась по склону горы, пригибаясь среди густого кустарника и травы, пока подкрадывалась к нарушителю.

Она знала, что Тембер сейчас проверяет связь и местоположение всех патрулирующих гору Пород. На экране замерцала еще одна двигающаяся точка, именно там, где не было подтверждено расположение патрульных, с которыми Тембер связывалась до Шерры.

— Это какая-то чертовщина, — спокойно доложила она, пока Шерра подбиралась поближе, полагаясь на показания прибора, надвинутого на глаза. — Оно появилось из ниоткуда. Минуту назад все было чисто. А теперь оно на радаре.

Полагаясь на Тембер, прикрывающую ее тыл, Шерра обратила внимание на несколько голубых точек на дисплее. Они двигались из разных направлений.

Обогнув доходивший ей до плеча валун, она продолжала двигаться в сторону нарушителя, ориентируясь на красную точку, перемещавшуюся на экране прибора все ближе к воротам главного дома. И это не имело смысла, поскольку именно этот участок усиленно охраняли. Логичнее было бы пытаться проникнуть подальше от места, где охраны больше всего.

Невесомо, как дуновение бриза, Шерра скользила под густым пологом листвы, подныривая под нависавшие низко над землей ветви, чтобы избежать шума и не позволить шпиону что-либо заподозрить.

Кто-то из Совета или фанатик, не имело значения, они не прекращали попыток. И постоянно пытались попасть внутрь, что лишь раздувало шумиху в прессе и на радио. Некоторые из «уток», в тех так называемых отчетах, были более чем оскорбительными, даже угрожающими. Противостояние не приносило пользы, и ситуация накалялась день за днем.

И они продолжали свое дело. Попытки уничтожить непохожих на остальное человечество людей продолжались день ото дня.

Медленно приближаясь, Шерра растворилась в роще молодых сосен, заходя нарушителю за спину. Когда он оказался прямо перед ней, ее сердце заколотилось от ужаса.

— Я бы этого не делала. — Она навела на него дуло автомата, когда он вскинул на плечо базуку.

Человек замер на секунду. От него несло страхом, а еще она почувствовала, что на самом деле он готов совершить убийство.

— Дернешься и лишишься головы, — прорычала она. — Тембер, тревога, главный дом. У него гребаная базука.

Она понятия не имела, сможет ли остановить урода до выстрела. Его рука была на спусковом крючке, а оружие направлено почти прямо на дом.

— Эвакуация. Тембер, эвакуация, — скомандовала Шерра, призывая эвакуировать дом, и прислушиваясь к хаосу, разразившемуся в диспетчерской.

— Желаешь умереть? — спросила она, наблюдая, как рука противника напряглась на спусковом механизме. — Если ты не уберешь свою игрушку, приятель, я тебе это устрою.

— Уроды… — Его рука напряглась.

Не мешкая, Шерра выстрелила, но базука сработала раньше, и заряд полетел в сторону дома

— Атака! Атака! — закричала она. — Ради Бога, очистите дом! Сейчас!

Шерра понимала, что уже не удастся спасти тех, кто в доме, не удастся вывести всех оттуда. Она рванула к упавшему стрелку, увидев, что он жив. Резко толкнув его в спину, проигнорировав кровь на его плече и крик боли, Шерра заломила ему руки за спину, защелкнула на запястьях стальные наручники и вскочила на ноги.

— Заберите этого урода, — гаркнула она двум подбежавшим мужчинам и в этот момент услышала взрыв ниже по склону горы. — Остальные, за мной.

— Тембер, докладывай, — вопила она в микрофон, мча по склону. — Черт возьми! Докладывай!

Она слышала крики на заднем плане, пока звучали приказы, но Тембер не отвечала.

— Промах, — вдруг раздался голос на линии, и Шерра споткнувшись, едва не свалилась, увидев дом в поле зрения. — Контакта не было. Повторяю, столкновения не было. Ракета не долетела.

Или что-то ее остановило. Густой лес, покрывающий склоны горы, спас их Святилище от столкновения. Два вековых дуба у подножия горы пылали. Вероятно, из-за взрыва ракеты. Отовсюду сбегались Породы, таща шланги пожарных гидрантов, расположенных вокруг поместья, чтобы потушить пламя, прежде чем оно перекинется на склоны, и сожжет всю гору.

— Проверьте остальных, — передала она по связи и пошла обратно, на гору.

Сейчас она была готова убить ублюдка.

Достигнув визжащей фигуры, удерживаемой двумя Породами, она позволила себе выпустить часть собственной ярости и зарычала. Они остановились, бросая пленника перед ней на колени и отступив в сторону, когда она подошла ближе.

Он рыдал. Будто маленький ребенок, нарушивший правило и ожидающий наказания. Ублюдок даже не каялся в содеянном, он просто боялся.

— Привет, — угрожающе проскрежетала она, наклоняясь над человеком, чтобы взглянуть в побледневшее лицо. — Что у нас здесь? Небольшая полуночная закуска?

Она ощерилась, наблюдая, как он вытаращился на ее клыки. Шерра была одной из немногих, кто обладал полным набором смертоносных острых клыков на обеих челюстях. Нелегко было скрыть длинные клыки, но она научилась мягко застенчиво улыбаться, чтобы не показывать свои зубы жителям городка в Кентукки, где они жили раньше.

Теперь потребности их скрывать не было. Она подняла на лоб очки ночного видения, зная, что ее глаза устрашающе мерцают в свете поднимающейся полной луны. Пленник закричал от страха и потерял сознание. Шерра холодно хмыкнула.

— Тащите его в клетку. — Она выпрямилась и добавила. — Уверена, что Кейн с Кэлланом ждут его.

Теперь против них начали использовать еще и ракеты. Шерра покачала головой, пытаясь выровнять дыхание и замедлить сердцебиение. Как, черт возьми, ему удалось проскользнуть мимо патрульных и пробраться так далеко, прежде чем его обнаружили на радаре?

— Мне нужны здесь еще двое. Нам необходимо проверить внешнее заграждение и состояние остальных патрулей, — прокричала она в микрофон, стараясь голосом перекрыть шум в диспетчерской.

— Они уже в пути, — голос Кэллана был полон ярости. — Верни свою задницу сюда, сейчас же! Ты нужна мне здесь. У нас есть пострадавшие.

— Кто? — Сердце вновь заколотилось от страха за свою семью, пока она мчалась вниз по склону горы к дому.

— Взрыв разметал щепки и осколки, несколько охранников ранены, Меринас в истерике и требует твоего присутствия. Возвращайся и помоги ей успокоиться. Нам не нужно, чтобы начались преждевременные роды.

Это означало, что Меринас более чем расстроена. А значит, пострадал кто-то из ее близких…

— Где Кейн? — рвано выдохнула она.

В ответ — тишина.

— О Боже… — от страха затряслись колени. Собрав все силы, Шерра помчалась с горы, к распахнутым воротам.

Она не могла ни думать, ни дышать. Борясь со жгучей болью в груди, Шерра хотела завыть от муки. Она игнорировала отчаянье, игнорировала страх и мчалась со всех ног домой, к своей паре.

* * * * *

— Ад и все дьяволы, если вы не прекратите меня тыкать, я сломаю вам пальцы, — вызверился на доктора Мартина Кейн, когда тот извлек из его плеча длинную щепку и приложил к кровоточащей ране стерильный тампон.

Поврежденное плечо Кейна, над которым трудился Док Мартин, выглядело кровавым месивом, пока врач очищал рану.

Шерра замедлила бег, лишь когда добралась до оборудованной по последнему слову медицины, смотровой комнаты, и в ужасе уставилась на раны Кейна. Его прекрасные, гладкие мускулы мучительно напрягались, пока Док делал ему еще один обезболивающий укол, чтобы иметь возможность извлечь остальные щепки.

Раны никогда особо ее не пугали. В течение многих лет, она помогала Доку с ранами Кэллана и еще чаще, Табера. Но при виде Кейна, его израненной прекрасной плоти, у нее скрутило живот.

— Шерра, мне нужно больше марлевых повязок, — выпалил доктор, когда она застыла у него за спиной. — Мне пришлось дать Меринас успокоительное, когда она это увидела, а остальные заняты.

Она рванула к раковине, спешно вымыла руки, быстро их высушила и помчалась назад, к каталке. Остановившись перед Кейном, она приготовила марлю, глядя на разложенные инструменты и контейнер, усеянный окровавленными деревянными щепками.

— Чертов мясник, — гримасничая, пробурчал Кейн, когда врач продолжил обработку его плеча.

Он сидел, опустив голову и сгорбившись, будто от сильной боли, хотя Шерра знала, что доктор уже обезболил весь пострадавший участок.

— Раны довольно глубокие. Нужны швы. — пробормотал доктор. — Сынок, тебе повезло. Летящие осколки могли проколоть легкое.

Шерру при этой мысли охватил ужас. Ее замутило и она мучительно сглотнула, пока готовила инструменты для наложения швов.

— Ты в порядке? — не поднимая головы, спросил Кейн.

— Все нормально, — выдавила она.

Это нападение могло отнять его жизнь, и она не могла поверить, что он сидит здесь, живой. Что он в сознании, и относительно невредим.

— Как остальные? — она вскинула глаза на Дока.

Док Мартин раздраженно забурчал, извлекая еще один осколок.

— Незначительные повреждения. У одного ранение конечности. Другого отбросило взрывной волной на стену дома. У Кейна самые серьезные раны. Если он перестанет дергаться, возможно, мне не придется возиться с его раной до конца недели.

Кейн еще немного сместился, отстраняясь подальше от Шерры. Она нахмурилась, глядя на его склоненную голову. У него что, более сильные повреждения, чем он пытается показать? Он вел себя совсем не так, как обычно, и Шерра переместилась, приближаясь к нему, и наклонившись, чтобы осмотреть его голую грудь.

Он обреченно вздохнул и поднял голову, а Шерра задохнулась от ужаса. Его грудь покрывали страшные шрамы. Длинные, зубчатые линии покрывали его смуглую кожу. Одна рассекала маленький сосок, остальные перекрещивались на груди, как дикая карта насилия. Там, в лаборатории, у него не было этих шрамов. Но они были старыми, она в этом разбиралась. Дайэн сказал, что в ту ночь он напал на Кейна. Подразумевая, что он уже мертв.

Теперь я знаю, почему он так сильно пострадал, и почему был вынужден пролежать в больнице несколько месяцев, поняла Шерра. Его раны были ужасны. Она вспомнила, как от руки Дайэна едва не погибла Меринас со своим малышом.

Кейн внимательно следил за ее лицом.

— Ты тоже собираешься упасть в обморок? — осторожно спросил он. — С Меринас мы это уже проходили. И я не думаю, что мое плечо сможет сейчас выдержать еще одну бесчувственную женщину.

Выражение его лица стало диким, а глаза наполнились болью и гневом, пока она беспомощно глядела на него в ответ. Это и было ценой, которую он заплатил за их спасение. Шрамы, которые он получил, вечное напоминание о предательстве и обмане, заразившем ее собственную семью.

— Шерра, мне нужна эта марля, — напомнил доктор. — Прекрати таращиться на его грудь и давай ее сюда.

Она дернулась, выпрямляясь, ощущая, как Кейн и сам распрямился, насколько позволил Док. Она выполнила распоряжение, чувствуя замешательство. Никогда не представляла, что такой неукротимый мужчина, коим она за последние несколько месяцев привыкла считать Кейна, может быть настолько искалечен.

Ее собственный гнев и эмоции бурлили, она не могла себе представить, что Кейна могут связывать и мучить. До сих пор, она не очень верила словам Меринас. И ошеломленно стояла рядом с каталкой, автоматически выполняя указания Дока Мартина. Подавала необходимые инструменты, борясь с виной и гневом, переполняющим ее, пока Кейн, молча и напряженно, терпел все манипуляции врача. Он не издал ни звука, не вздрагивал, молча терпя боль, будто ничего не испытывал, кроме небольшого раздражения.

— Швов будет немного, но рана — сплошное месиво, — проинформировал доктор, делая последний стежок. — Необходим покой. Я буду делать ежедневные перевязки, вечером уколю обезболивающее и проверю рану. Если будет заражение, начнем лечение. Но лучше бы этого не произошло.

Кейн только что-то проворчал.

Шерра тихо стояла рядом, пока доктор колол обезболивающее и перевязывал плечо.

— Сможешь проводить его в его комнату? — спросил он Шерру. — Остальные только суетятся, как безголовые куры. Они наверняка не смогут удержать его на месте, а его необходимо отправить спать, укол скоро подействует.

— Я позабочусь об этом, — кивнула она, заметив ухмылку Кейна, когда он поднял взгляд. Черт возьми, даже раненный он не прекращал насмешничать.

— Он может быть немного дезориентирован, пока не уснет. Останься с ним.

Она пристально взглянула на Дока, готовясь возразить.

Он что, чокнулся? Остаться с Кейном? Он прекрасно знал, как влияет на нее этот конкретный мужчина, просто находясь неподалеку. И отлично понимал, что может произойти, находись они наедине, в одной комнате.

— Не смотри на меня так, девочка, — предупредил доктор Мартин. — Кто-то должен остаться с ним, и ты единственная, кто здесь находится. Теперь, забирай его отсюда.

— Идем, киса, — проговорил Кейн уставшим голосом, когда сполз с каталки и обхватил рукой раненое плечо. — Пойдем, обеспечишь мне тишину и покой, и я отпущу тебя с миром.

— Останься с ним, — настаивал Док. — И никаких возражений.

Мир катится к черту, решила Шерра, прижавшись к боку Кейна, и осторожно поддерживая рукой его голую спину.

— Я хочу чертову ванну, — невнятно проворчал он, когда они двинулись из палаты. — Я не лягу в свою чистую постель в таком виде.

Она вздохнула. Да, мир точно, катится в тартарары. Она молилась, чтобы нашелся кто-то другой, кто сможет остаться с ним. Шерра завела Кейна в лифт и нажала кнопку первого этажа, на котором располагалась его комната. К счастью, идти было недалеко.

— Вы поймали того ублюдка? — спросил он, когда они вошли в кабину.

— Да. Я зарычала на него и показала зубы. Он хлопнулся в обморок. Мне бы хотелось, чтобы они присылали кого-нибудь более подготовленного. Эти гомики теряют сознание, стоит только улыбнуться пошире.

Кейн что-то проворчал. Он сильнее привалился к ней, когда двери лифта открылись. Кажется, болеутоляющее начало действовать.

— Давай, уложим тебя в кровать. — Она вывела его из кабины и повела к двери в спальню.

— Сначала ванна, — напомнил он, глубоко вздохнув. — Клянусь Богом, это был адский день.

Сейчас была еще ночь, но Шерра не стала его поправлять. Два часа ночи, и до рассвета уже недалеко. Она знала, что Кейн встает около пяти утра, а ложится далеко за полночь. Он усиленно работал, едва ли не больше, чем члены ее собственной семьи.

— Прекрасно. Пусть будет ванна. — Чем это могло навредить? Она поместит его в ванну, вымоет ему спину и останется рядом, пока он не скажет, что готов выйти. Ничего особенного. Она знакома с действием лекарств Дока. Обезболивающее сделает его слегка дезориентированным, слегка одурманенным, но он сможет самостоятельно передвигаться.

Но Шерра не знала, что ее ждет.

Он не мог расстегнуть джинсы. Рука не слушалась. Сглотнув комок в горле, она расстегнула застежку дрожащими пальцами, чувствуя под толстой тканью его внушительную выпуклость. Не поднимая взгляда, она спустила джинсы по его сильным ногам вместе с бельем прежде, чем он сел на табурет возле ванны и позволил ей расшнуровать ботинки. Наконец, великолепно голый и возбужденный, он ступил в широкую ванну и устало в ней откинулся, закрыв глаза и положив голову на бортик.

— Кейн, не спи. — Шерра дрожала, наблюдая, как налитая головка его возбужденного члена, коснулась его загорелого живота. Только у Кейна может быть стояк, когда он наполовину мертв. Ей, наверно, повезло.

— Я не сплю, — пробормотал он. — Просто дай мне минутку.

Здоровой рукой он лениво почесал травмированную грудь. Ее глаза следили за его пальцами, касающимися тонких шрамов, и сердце защемило от боли, которую они, должно быть вызывали у него тогда.

— Он поймал меня за пределами лабораторий, — мягко сказал Кейн, заставляя ее вскинуть голову и посмотреть ему в глаза.

Его собственные были сонными, а зрачки расширенными.

— Я сожалею. — Она не знала, что еще сказать. Она не знала, что должна чувствовать.

— Ублюдок думал, что может просто закопать меня, и уйти, — мягко продолжил он, хотя в голосе слышались боль и гнев. — Мне удалось выбраться, и проползти под решеткой. Какие-то путешественники нашли меня. Полумертвым, в лихорадке. Они доставили меня в больницу, но меня не могли опознать. Прошли недели, пока они выяснили, кто я такой. Месяцы, пока со мной связались. К тому моменту, как я смог получить для тебя помощь… — он тяжело сглотнул, — лаборатории исчезли. Они сказали, что все мертвы. Ничего не осталось.

Он снова закрыл глаза.

А она-то думала, что он просто ушел, бросил ее. Шерра закрыла лицо руками. Даже после рассказа Кэллан и Меринас о том, что сделал Дайэн, она не поверила. Не полностью. Не приняла это сердцем. До сего момента.

— Я сожалею, — снова прошептала она.

Он медленно покачал головой.

— К черту все. Помоги мне отмыть грязь с тела, и я смогу хоть немного поспать. Просплю, наверное, до утра.

Шерра ощутила, как сердце заколотилось в груди. Ее киска сжалась от восторга. Ее руки дрожали от мысли о прикосновении к его плоти, пусть даже под покровом пены. Медленно она встала на колени около ванны и взяла чистую мочалку с подставки на краю ванны. Опустив ее в воду, она взяла кусок мыла.

— Волосы, — невнятно пробормотал он, медленно садясь и наклоняя голову. — Просто намыль мылом. Я так делаю.

Она тщательно намылила и смыла пену, предварительно набросив полотенце на повязку, а затем промокнула им воду, капающую с его коротких волос. Закончив, она стала быстро тереть мочалкой его тело, отчаянно торопясь поскорее закончить и уложить его в постель в надежде, что он уснет. Это было искушением, переходившим в отчаяние, которое она быстро подавила. Ее лицо вспыхнуло, когда он забрал мочалку из ее рук и вымыл свою твердую, возбужденную плоть, и мешочек под ней. Лицо Кейна исказилось от удовольствия, а твердая плоть дернулась под его пальцами.

— Хватит. — Ее голос звучал сдавленно, когда она отобрала у него мочалку и отжала с нее воду. Затем Шерра подала полотенце. — Ты до скрипа чист, и мне надоело играть в няню.

Его губы скривились в сонной, чувственной улыбке, пока он наблюдал за ней из-под полуопущенных век.

— А у тебя очень хорошо получается, — прошептал он, и заставил себя встать из ванны.

Вода стекала по его смуглому телу, когда он встал в полный рост, глядя на нее сверху вниз, нахально демонстрируя ей свое возбуждение.

Его влажный член был весь испещрен прожилками, уходящими к широкой, грибовидной головке.

Шерра облизнула губы, слишком хорошо помня, каков он на вкус, помня его стоны удовольствия, ласкающие ее чувства, когда она охватывала его губами. Тяжело сглотнув, она открыла водосток и выпрямилась, чтобы помочь Кейну выбраться из ванны, чтобы потом вытереть его насухо полотенцем.

Она думала, что достаточно сильна, чтобы сделать это. Она думала, что может управлять своим голодом и потребностью достаточно долго, чтобы высушить его тело и отправить в кровать. Но когда она еще раз столкнулась с его толстой, возбужденной длиной, то могла лишь захныкать, признав поражение.

Его руки запутались в ее волосах, когда она опустилась перед ним на колени. Он продолжал держать ее, хотя для этого не было никакой причины. Она раскрыла губы, и бархатная головка его плоти толкнулась ей в рот, когда она позволила ему войти одним медленным, коротким толчком.

— Господи, Шерра. — Его голос послал дрожь к ее лону, когда толстая, пульсирующая плоть наполняла ее рот, поглаживая ее раздутый язык, пока он двигал бедрами, издавая стоны.

Шерра захныкала, закрывая глаза и схватившись за его бедра, начала посасывать. Она делала все так, как он учил ее целую жизнь назад, обхватывая его губами, поглаживая языком, медленно сжимая чувствительную головку.

Его руки сжались в ее волосах, тело напряглось, до ее слуха донесся его прерывистый стон, и Шерра ощутила на языке его предсемя. Его соленый, богатый вкус заставил ее понять, насколько она нуждалась в нем. Она хотела всего этого, жаждала почувствовать во рту горячие всплески его семени, заполняющего ее рот, покрывающего ее раздувшийся язык, когда Кейн достигнет кульминации.

— Шерра, детка. — Его голос был хриплым, когда он медленно и тягуче трахал ее рот. — Малышка, это так хорошо, что я готов умереть, но могу грохнуться на пол в любую минуту.

Он качнулся, подтверждая свои слова, и сдавленно хмыкнув, когда она медленно выпустила его изо рта. Медленно подняв на Кейна глаза, Шерра встретила его голодный взгляд.

— Черт возьми, наконец-то я получаю возможность оказаться в твоем сладком ротике, но не могу стоять на ногах, чтобы насладиться этим.

Шерра резко отпрянула, твердо сжав губы, и уставилась на полувозбужденную мужскую плоть. Боже, что она наделала? Совсем с ума сошла!

— Ох, черт, — выдавил он, прижавшись спиной к стене, чтобы устоять на ногах. — Похоже, мне сейчас не до оргазма. Поможешь мне добраться до кровати?

Она покачала головой. Он следил за ней горячим взглядом, сексуальный голод в его глазах воспламенял ее тело. Это безумие, отчаянно твердила она. Ведь знала, что это не утолит ее нужду в нем. И сделает все только хуже.

— Проклятье. — Она вскочила на ноги, убирая руки с его бедер, и обняв его вокруг талии, мягко направила из ванной прямо к кровати.

— Да, проклятье на наши головы, — проворчал Кейн, когда она отбросила одеяла, и он медленно сел на постель. — Твою мать, черта с два я смогу спать на животе с таким стояком, Шерра.

— Ты был в таком состоянии до того, как я к тебе прикоснулась, — нахмурилась она, пока он смотрел на нее с толикой обвинения во взгляде.

— Из-за тебя, — проворчал он. — Я в таком состоянии с той самой ночи, когда ты вышла ко мне из тени в Сэнди Хук. Черт подери, с тех пор у меня не было передышки.

Шерра чуть не взорвалась от возмущения. Но это случилось, когда он лег на спину, и неожиданно дернул ее к себе. Склонившись над ним, она тревожно смотрела на него, борясь за самоконтроль.

— Ты должен поспать.

Пожалуйста, засыпай, молила она. Боже, заставь его уснуть. Но она не могла сопротивляться желанию касаться легкой щетины вдоль его щек, ее пальцы тянулись к нему, чувствительные кончики покалывало удовольствием от ощущения шершавой поверхности. Он наблюдал за нею, выглядя более расслабленным, чем обычно. Она никогда еще не видела его настолько непринужденным, открыто ей улыбающимся, его темные глаза заполнила горячка спаривания.

— Ты должна трахнуться со мной. — Он коварно усмехнулся, темные глаза почти почернели, пока он следил за ее лицом. — Давай же, только разочек. Обещаю, что не усну на тебе, — подлизывался он бархатным голосом, пославшим по ее телу искры страсти.

Ну и как она сможет противостоять этому новому, внезапно нежному Кейну?

Глава 5

Шерра потрясенно таращилась на лежащего перед ней Кейна. Кейн, и дразнится? Он никогда ее не дразнил. Он или огрызался на нее, или высокомерно говорил оскорбительные вещи, которые неизменно приводили ее в бешенство. Он мог брюзжать, издеваться над ней, называл ее уменьшительными кошачьими прозвищами, и вообще, прикладывал максимум усилий, чтобы превратить ее жизнь в ад. Но никогда, он не дразнил ее так мягко. Так сладко.

Время, проведенное ими в лаборатории, уж точно нельзя было назвать подходящим для шуток и поддразнивания. День за днем, жизнь и смерть вступали в борьбу. Каждая минута их жизней была еще одним уроком о смерти. Как убить кого-нибудь максимально быстро и беззвучно, или наоборот, причиняя ужасную боль. Шерра изучила уйму способов убийства, намного больше, чем было известно большинству убийц, рыскающих сейчас вокруг поместья. Но она ничего не знала о поддразнивании.

— Шерра, — с упреком напомнил о себе Кейн. Мягко. Он мог быть таким нежным, таким чутким.

Мысль об их единственной ночи заставила слезы навернуться на глаза. Она не хотела помнить, она нуждалась в забвении. Воспоминания делали ее слабой, вынуждали желать того, от чего она сама же и отказалась.

— Ты и сам знаешь, что я не могу, — прошептала она и вздрогнула, когда он поймал ее за руку, наблюдая за ее лицом.

Его мозолистые пальцы ласково поглаживали ее мягкие пальчики, и нежное трение кожи рождало тепло, заставлявшее ее задыхаться. Она любила его прикосновения. Жар и сила его плоти все время потрясали ее, равно как и голод, лижущий изнутри ее естество.

— Когда я к тебе прикасаюсь, ты всегда вздрагиваешь, — заметил он, мрачно глядя на нее. — Будто боишься, что сделаю больно. — Его темный, пристальный взгляд был полон печали. — Шерра, я сделал тебе больно, когда мы в первый раз занимались любовью?

Она задохнулась, когда он поднес ее пальцы к своим губам. Сделал больно? Он разбил ей сердце, но физически доставил ей такое наслаждение, которого она не знала за всю жизнь.

Она медленно покачала головой, ее глаза расширились, когда он потер губами указательный палец. Волна ощущений ударила прямо в клитор, а оттуда стекла ниже, к ее распаленной плоти. Его губы были твердыми и горячими, исполненными сексуального обещания.

— Ты ведь уже влажная? — спросил он, растягивая губы в улыбке. — Я надеюсь, что ты настолько мокренькая, насколько я тверд, малышка. Иначе, это было бы несправедливо.

Он уверенно лизнул ее палец, заставив дернуться от ощущения. Она помнила его влажный язык, поглаживающий ее клитор, когда он вынуждал ее раскрыть бедра, чтобы добраться до маленького комочка нервов и заставить ее кончить. Сейчас этот комочек плоти раздулся и пульсировал, но Шерра вынудила себя сдержаться и не стонать.

С трудом переводя дух, она облизнула сухие губы, вынуждая себя не закрывать глаза, чтобы не пропустить ни единого его движения. Она не перенесет, если эта пытка будет длиться дольше. Его прикосновения мучили. Доставляли мучительное удовольствие, делая ее беспомощной, неспособной сопротивляться.

— Мы должны остановиться. — Шерра еле смогла выдавить из себя слова. Она едва была способна дышать.

Голод напал на нее, наполняя сладостно-горькой болью, которую никогда не утолить. Пусть неосознанно, но она сделала ошибку, подвергая свое тело мукам неудовлетворенности. Она не поступит с Кейном так же. Он более чем пострадал из-за того, что посмел попытаться ее спасти.

— Останься со мной здесь, Шерра, — попросил он низким, вибрирующим от потребности голосом. — Позволь мне тебя просто обнять. Я слишком, чертовски слаб, чтобы принудить тебя к чему-либо.

Он бы этого не сделал. Ее голодный взгляд пропутешествовал от его мускулистой груди, через напряженные мышцы живота к его возбужденной длине. Шерра нервно облизнулась. Она такая слабая. Пока Кейн ярился, подкалывал ее на каждом шагу, заставляя ненавидеть саму себя за самообман, она еще могла держать между ними дистанцию. Но этот, более мягкий, более добрый Кейн сделал ее голод намного глубже.

— Черт, малышка, — застонал Кейн. — Я хочу, чтобы ты облизывала меня, а не свои губки. — Он отпустил ее руку прежде, чем она осознала опасность и дернулась назад.

— Нет, я не могу. — Ее язык будто распух, как и железы под ним. Грудь болела, соски болезненно затвердели, упираясь в футболку.

— Конечно, можешь. — Его глаза пылали темной жаждой, когда он уставился на ее грудь, вздымавшуюся при каждом вздохе. — Давай же, детка. Позволь мне снова тебя поцеловать. Я знаю, как сильно ты в этом нуждаешься. Как распух твой маленький, игривый язычок. Я чувствовал, как он пульсировал вокруг моего члена. Давай же, Шерра, ничто не сможет возбудить меня больше, чем уже есть.

Он наклонял ее ближе. Ее разум кричал «Нет!». Но каждая клеточка тела кричала другое. Шерра почувствовала, как рот заполняется сладостью, и испуганно задрожав, резко отстранилась, подсознательно сглатывая мощный вкус гормона.

Она дрожала, понимая, с какой скоростью горячка взорвалась в ней в этот раз. У нее должно было быть больше времени, прежде чем железы выпустят свое содержимое в организм. Больше времени, чтобы подготовиться и удостовериться, что она достаточно далеко от Кейна и не позволит ему пройти через ад, который переживала сама.

— Я должна идти, — она торопливо сползла с постели.

— Нет. — Он облокотился на кровать, сурово глядя на нее. — Ты опять убегаешь, не нужно, Шерра. Позволь мне разделить это с тобой, если не дано ничего другого.

— Ты не понимаешь, — выдавила она, снова сглатывая поток гормонов. — Кейн, ты не все знаешь. И не сможешь понять.

— Я понимаю, что отдам за тебя жизнь, и делал это на протяжении одиннадцати лет, — грубо ответил он. — Ты думаешь, я не прочувствовал на собственной шкуре то, что перенесла Меринас? Ты действительно думаешь, что есть на свете что-то, что заставит меня собрать вещички и уйти? На протяжении всех этих недель я мог трахнуть тебя в любой момент, и мне было бы мало. Тот пустячный гормон, который ты производишь, вряд ли способен сделать все хуже, чем уже есть.

Он понятия не имел, насколько хуже это действительно могло стать.

— Ты сумасшедший, — надрывно выкрикнула она. — Ты думаешь, что это не может стать немного хуже, Кейн? Ты полагаешь, что возбуждение не может стать пыткой, настолько болезненной, что ты с удовольствием бы умер, лишь бы не испытывать это и дальше? — Она смотрела вниз на него, с ожесточенным знанием. — Это может ухудшиться. Еще как. Настолько, что от простого дуновения воздуха ты будешь жаждать секса. Столь болезненно и глубоко, что закричишь в муках, лишь бы трахнуться, зная, что прикосновения лишь одного человека сможешь выдержать. Будешь чувствовать истощение, из-за которого будешь бесполезным в бою, ведь единственное, чего ты будешь хотеть, это трахнуться.

Глаза Кейна расширились, когда он начал осознавать, что она пережила за эти годы. Он побледнел, и Шерра буквально почувствовала, как его собственная кровь яростно закипела при мысли о таком возбуждении.

— Тогда тащи сюда свою задницу, и я тебя трахну, — почти грубо прорычал он. — Ты так же как и я знаешь, Шерра, что это уменьшит твою нужду.

— Ничего это не уменьшит, Кейн. — Ей хотелось закричать от ярости. — Ты не понимаешь? Каждый раз, как Кэллан трахал Меринас, гормон заставлял ее овулировать. Ее тело было подготовлено к зачатию, и она не страдала от возбуждения после. Я не могу забеременеть. И не забеременею. Помнишь?

— Я смог бы обойтись и без описания сексуальной жизни моей сестры, — прорычал он. — И ты не знаешь, верно ли то, о чем ты твердишь, или нет. Все, что у тебя есть, это гипотеза.

— А все, что есть у тебя, это огромный стояк, — глумилась она. — Мы попусту тратим время. Хотя для тебя это станет несколько легче, Кейн. А вот мое тело не получит никакого облегчения.

— Я так не думаю, киса, — сжал зубы Кейн, слезая с постели и неустойчиво становясь на ноги.

Шерра таращилась на почти двухметрового разъяренного, возбужденного мужчину, остановившегося и замершего в недоумении. Его член потемнел, на припухшей, грибовидной головке выступила капля предсемени. Но мужчина закачался, когда успокоительные, которые вколол ему Док, начали действовать. Кейн остановился, шагнул ближе и вновь запнулся.

— Сукин сын, — ругнулся он. — Ненавижу, эти чертовы лекарства.

Инстинктивно Шерра приблизилась, видя намерение Кейна стоять на своем, и готовая к тому, что он, вероятно, шлепнется на задницу. И не то, чтобы она думала, что Кейн этого не заслужил, но если у него разойдутся швы, то пострадает уже ее собственная задница. Док порвет ее на клочки.

Это стало ее первой ошибкой.

Он резко обхватил ее руками, злобное хихиканье сорвалось с его губ прежде, чем она смогла его остановить, и они упали назад, на постель.

— Ох, черт, — мучительно ругнулся он, приземляясь сверху нее, и принимая свой вес здоровым плечом. На его лице при сотрясении появилась мрачная гримаса.

Шерра смерила его хмурым взглядом. Чертов упрямец. Уперся, и стоит на своем, не взирая на здравый смысл.

— Кейн, ты что, совсем спятил? — она сопротивлялась, но он переместился между ее бедрами и прижался возбужденной плотью к ее холмику, заставив ее задохнуться от страсти.

Он на секунду закрыл глаза. Достаточно, но она уже заметила выражение наслаждения в его взоре.

— Ну, и что теперь, большой мальчик? — насмешливо спросила она. Они оба были одеты, и Шерра в любую минуту ожидала, что он провалится в сон.

— Боже, мне с тобой сейчас так хорошо, что я готов умереть прямо здесь и сейчас от удовольствия. — Его голос был хриплым от усталости и грубым от жажды обладания.

Слова врезались в ее сердце. Глаза Шерры закрылись, пока она боролась с собой, пытаясь игнорировать выражение сокрушительного счастья на его лице. Его глаза сузились, превратившись в пылающие угли, когда он вжался бедрами в колыбель ее бедер. Твердая, горячая длина его возбужденной плоти жестко надавила на ее раздутый клитор, заставляя ее задыхаться в собственном экстазе.

— Почувствуй, как хорошо, малышка, — прошептал он, склоняясь к ее лицу и поглаживая языком ее ключицу. — Ты ведь помнишь, Шерра? Помнишь, как горячо и хорошо тебе было в первый раз? Наблюдать, как мой член погружается в твою маленькую киску, было самой эротической вещью, которую я когда-либо видел в своей жизни.

Ощущение его губ, касающихся ее кожи, было небесами и адом. Удовольствие было нестерпимым, ее киска сжалась, пульсировала, проливая свои соки на тонкую ткань, отделяющую ее от нетерпеливого члена Кейна. Ее язык пульсировал в такт потребности, проливая сладкие специи гормона в ее рот и ускоренно распространяясь в ее организме.

Ох, это плохо, подумала она, а ее бедра изгибались ему в ответ. Это очень плохо.

Она обхватила руками его голую плоть, вжимаясь в мускулистый живот, пока он устраивал свой горячий стержень в ее чувствительной расселине.

— Кейн, — выдохнула она, неспособная скрыть тоску.

Долгие годы отчаянья и мучительных эффектов горячки спаривания и незнания ее причины добивали ее. Она пережила множество ночей, тоскуя от боли по горячему, сильному телу Кейна, которое сейчас накрывало ее сверху, по его рукам, удерживающим ее так, как сейчас.

— Ш-ш-ш, малышка, — он облизнул кожу ее груди над майкой. — Почувствуй, насколько это хорошо. Позволь мне приручить тебя, Шерра. Такая гладкая, мягкая и горячая подо мной. Такая прелестная маленькая киса.

Несмотря на лихорадку, и растущую жажду в ее крови, Шерра весело фыркнула.

— Ты не в себе, — и застонала, когда его пальцы скользнули по бретельке майки, стягивая ее с плеча.

— Ум-м-м, смотри, что я нашел. — Он продолжал сдвигать материю подбородком, обнажая раздутый, молящий о ласке сосок. — Маленькая, сладенькая ягодка, готовая, чтобы я смог ею полакомиться.

Его язык обвился вокруг напряженного комочка прежде, чем она смогла взять себя в руки и вновь обрести контроль. Шерра выгнулась, толкаясь навстречу его губам, и с ее губ сорвался вопль голода, отозвавшийся эхом, когда она задрожала в его руках. Кейн низко застонал, и медленно, всем весом опустился на нее.

— Кейн? — Шерра тяжело вдохнула, голова Кейна лежала на ее плече, а тело почти сокрушило ее под своим весом. — Кейн? — Она толкнула его в здоровое плечо.

Его дыхание было спокойным, и ровным. И вес его тела на ней становился все тяжелее.

— Черт возьми, Кейн. — Она не знала, смеяться или плакать. Шерра начала бороться за свободу, толкая его в здоровый бок, пока ей наконец, не удалось перекатить его с себя на постель.

— Не в себе, ага, — пробурчала она. — Можешь быть уверен, Кейн. Ты абсолютный безумец. Тебя нужно посадить в клетку.

И у него все еще была эрекция. Она расстроено застонала, скатываясь с постели, и набросила на него одеяло, испытывая негодование. Ее спасли уколы Дока? Она устало покачала головой. Док трясся над своими лекарствами, как скупец над деньгами. И теперь, Кейн спал глубоко и безболезненно, в то время как она шагала по комнате туда-сюда, костеря себя за нехватку самоконтроля.

Она плюхнулась на стул у постели, глядя на спящего Кейна. Его ранение спасло ее от продолжения, фыркнула она тихо. Лучше уж так, чем если бы он отключился в двух секундах от оргазма из-за введенных ему обезболивающих.

— Придурок, — пробормотала она. — Ты сам для себя опасен.

Проведя рукой по волосам, Шерра устало двинулась к кушетке.

— Не оставляй его одного, Шерра, — передразнила она Дока. — Он может причинить себе боль, Шерра, — фыркнула она. Да, даже страдая от ран, он был способен крутить ею, как ему захочется.

Она растянулась на кушетке, уставившись в потолок, и молила о терпении. Шерра подозревала, что оно ей очень понадобится, если рядом будет Кейн Тайлер.

* * * * *

— Она не может это контролировать. Это черта, которую я заметил у самок Пород. Их тела просто не могут сопротивляться прикосновениям пары, независимо от обстоятельств и самочувствия. Пока не произойдет зачатие, или, в случае с Шеррой, пока не утихнет ее горячка, как это происходило раньше.

Кейн не забыл слова Дока Мартина, сказанные ему на следующее утро после приезда в резиденцию Пород. Но он был достаточно мужчиной, чтобы дать ей время и позволить Шерре прийти к нему по собственной воле, а не потому, что ее тело не давало ей выбора. Это было самое ужасное, самое ядовитое противоречие, которое он первоначально испытывал из-за отношений между Меринас и Кэлланом. Он чувствовал себя так, будто его сестру загнали в приперли к стенке, даже при том, что сейчас она казалась безумно счастливой.

Но находясь на территории поместья, наблюдая за ними, он внезапно увидел все с другой позиции. Хотя его ситуация отличалась. Шерра была его женщиной. Его, даже без всякого спаривания и горячки. Но готова ли она признать сей очевидный факт, Кейн не знал. Если бы она не была в горячке, то скорее бы ад замерз, чем он позволил бы ей продолжать удирать от него.

Было нелегко держаться от нее на расстоянии, сводить все их общение к минимуму, позволять себе обсуждать с ней только дела Прайда, отпускать язвительные комментарии, которые ранили не только ее, но и самого Кейна. Он каждый раз позволял ей улизнуть, вместо того чтобы преследовать ее. Кейн предоставлял ей свободу. Он не хотел принуждать ее, он хотел, чтобы она добровольно пришла к нему, чтобы сама захотела быть его парой.

Он сдернул с пояса радио.

— Шерра, ты где?

Он чертовски устал ждать от нее решения. Его гордость страдала от того, что она предпочла терпеть физические мучения, лишь бы не быть с ним, хотя мысль о том, что она хотела защитить его от неизвестных последствий, грела душу. Он коварно усмехнулся. Иногда неизвестность могла быть чертовски возбуждающей.

— Проверяю боеприпасы, — кратко ответила она. — В чем дело?

Он автоматически развернулся к низкому длинному стальному сараю, в котором хранилось оружие и боеприпасы. Он был построен согласно техническим требованиям, которые подготовила для них Шерра. Оружие тоже выбирала она. Вероятно, эта женщина разбиралась в оружии едва ли не лучше, чем сам Кейн. Но не пистолеты с винтовками он желал с ней обсудить.

— Буду через минуту. Нужно поговорить, — кратко ответил он. Кейн не собирался обсуждать их дела по открытой линии.

В то утро он проснулся с такой эрекцией, что ею можно было бы забивать гвозди в дуб. Его возбуждение чуть уменьшилось в течение дня. Если то, что обнаружил доктор Мартин, было верно, то их с Шеррой физическая связь образовалась еще тогда, в их первую встречу. И его абсолютно не колышет, как это случилось. Все что он знал, это то, что он жаждал ее с огромной силой, и что ее потребность в его близости была в десять раз сильнее.

Он потянул на себя дверь и ступил в прохладную, хорошо освещенную оружейную. Она была там.

Кейн глядел на нее, стискивая зубы от враз напрягшегося выражения ее лица. Ее глаза потемнели от бессонницы, Шерра сжимала губы, борясь с горячкой, сжигающей ее тело.

— Что, черт возьми, ты здесь забыл, Кейн? — тут же выпалила она. — Если ты не заметил, я занята делом.

— Думаешь, что сможешь вечно с этим бороться, Шерра?

Она вздрогнула. Если было что-то, что приводило его в ярость, так это неприкрытая боль, всякий раз появляющаяся в выражении ее лица, когда она сталкивалась с чем-то, чему не была готова противостоять.

— Черт возьми, Кейн. — Она отошла от ящиков, которые проверяла. — У меня есть работа, которую необходимо сделать. У меня нет лишнего времени.

Он медленно шагнул ближе, стараясь не вспугнуть ее.

— Шипишь и царапаешься, как всегда, — насмешливо заметил он, позволив себе саркастичную усмешку, которую она так ненавидела. — Я предпочитаю слышать твое сладкое мурлыканье, когда я к тебе прикасаюсь.

Ему было необходимо вывести ее из себя. Кейну было нужно лишить ее всякого контроля, за который она цеплялась в его присутствии.