Желание сокола (ЛП)

Глава 19

Рис очнулся от ослепительного света утреннего солнца. В висках немилосердно стучало, к горлу подступала тошнота.

Он почувствовал, как по щеке медленно стекает ручеек пота. Между тем в воздухе веяло утреней прохладой. Рис поморщился и прикоснулся ладонью к лицу. Пальцы окрасились кровью.

— Лионесс?!

Он перекатился на бок и замер от ужаса. Лионесс исчезла, причем место, где она лежала, давно успело остыть.

Рис вскочил, но сразу же упал и ударился лицом о землю. Кто-то связал ему лодыжки обрывками сорочки Лионесс.

Господи Боже, что тут произошло?! Он сел и потер затылок. Рука нащупала шишку. Отрывочные воспоминания о прошедшей ночи подействовали на Риса подобно ушату холодной воды.

Они спали, обняв друг друга, смутно припомнил он. А потом рядом послышались чьи-то шаги, и кто-то сильно ударил его по голове, отправив Риса обратно в царство младшего брата смерти.

Лишь один человек, по мнению Риса, был способен на подобное коварство. Дю Пре. Кто же еще мог додуматься напасть на него и похитить Лионесс.

Рис в клочья разорвал лоскуты на ногах и вскочил. Он поискал глазами одежду — пропала. Бог с ней! Ради Лионесс он готов был пройти голым даже сквозь адский пламень.

Бросившись бегом в лагерь, с криками «К оружию! Фоко! Ко мне!» Рис нырнул в свой шатер. Не дожидаясь появления оруженосца, он натянул на себя первую попавшуюся одежду, надел кольчугу и опоясался мечом.

Его люди, облачаясь на ходу, постепенно сбегались на крик.

Рис оглянулся на шатер Гарета и, не найдя его на месте, остановил Мелвина:

— Где мой брат?

Сейчас был важен каждый меч.

Мелвин кивнул головой в сторону королевского шатра и проворчал:

— Вчера вечером его отправили с поручением.

— Во имя всех святых, неужели Стефан никогда не уймется? Какое такое важное поручение могло потребовать подобной срочности?

— Не знаю.

Рис выругался. Гарета с полпути ему не воротить. Да и нет времени, чтобы его дожидаться. Приказав своим рыцарям седлать лошадей, Рис направился на поиски Рионна.

Тем временем Стефан, откинув полог своего шатра и выйдя наружу, удивленно воззрился на царящую в лагере суету:

— Что это значит, Фоко?

— У меня жена пропала, — мимоходом бросил Рис. — Прошлой ночью ее украли.

Тут король заметил кровь на лице Фоко и охнул:

— Господи Боже, парень, да ты же ранен! Кто это сделал?

— Ничего. Заживет. Мне надо отыскать свою жену, — ответил Рис, успокаивая Стефана. Внезапно слова застряли у него в горле.

— Что значит «отыскать»? Почему она не с тобой? — послышался сзади голос Рионна. В его тоне отчетливо слышалось обвинение. — Я отдал тебе Лионесс не далее как вчера, а ты уже позволил ее обидеть?

Риса замутило от злости на Стефана и Рионна. Эти предатели забавлялись его с Лионесс жизнями. Не хватало еще, чтобы они его допрашивали.

Пусть эти люди называют его изменником, колесуют или четвертуют — не важно. Сначала он найдет Лионесс, а потом — будь что будет.

— Обидеть? — резко обернулся Рис. — Значит, это я позволил ее обидеть?

Не сводя с Рионна тяжелого взгляда, он махнул своим людям — те вскочили на лошадей.

— Кто позволил дю Пре творить что угодно, хотя его подозревали в измене и шпионаже?

Он повернулся к Стефану:

— Кто использовал нас вслепую для травли этого самого изменника?

Рис с трудом подавил бурлящую в горле ярость:

— По-моему, вы оба в ответе за Лионесс.

Когда Мелвин подвел ему коня, Рис взобрался в седло и взялся за поводья. Прежде чем покинуть лагерь, он свысока посмотрела на Стефана и Рионна:

— Раз уж вы оба такие мастера плести интриги, измыслите, как вернуть мою жену целой и невредимой.

Лионесс поднесла руку к голове. В висках стучало. Еще ни разу в жизни ей не было так больно. Она попыталась открыть глаза и зажмурилась от ослепительного света. Ощущения были такие, словно на ней потоптался табун лошадей.

Она попыталась сесть, однако ноги не слушались. Лионесс дернулась и обнаружила, что надежно привязана к раме кровати. Откуда взялась кровать?

Лионесс с трудом приоткрыла глаза и осторожно осмотрелась. Безусловно, она находилась не в каменном круге. И не в шатре Фоко. Это же… тюремная камера в таньерской башне. Как она здесь очутилась?

Лионесс не могла вспомнить. Должно быть, она сопротивлялась, и ее ударили по голове. Судя по смутным воспоминаниям, она очнулась в какой-то повозке, но кто-то насильно влил ей в рот некое мерзкое зелье, отчего она вновь погрузилась в беспробудный сон. Лионесс попыталась справиться с паникой. В ее душу закралось ужасное подозрение.

В иных обстоятельствах она была бы рада очутиться в Таньере. Но как же она сюда попала? Кто посмел совершить такое в ее брачную ночь?

Лионесс задохнулась от неожиданной догадки. Нет. Он бы не посмел. Гийом ни за что не решился бы на подобную глупость.

Дверь каморки распахнулась и гулко ударилась о стену. Лионесс зажмурилась, отчаянное желание взглянуть на незваного гостя боролось в ней со страхом.

— Прикройся.

Она глухо застонала. Посмел. Он решился. Лионесс открыла глаза и посмотрела на дю Пре.

— В чем дело, Гийом?

Он приблизился к кровати:

— В твоей наготе, — дю Пре швырнул Лионесс балахон. — Меня тошнит от твоего вида, но более подходящей одежды я в вашем лагере не нашел.

— Не нашел? Да неужели? — съязвила Лионесс и, торопливо натягивая через голову одежду, поинтересовалась: — Как я здесь очутилась? Где Рис?

Гийом присел на край постели. Лионесс отползла подальше — насколько позволяли связанные ноги.

— Поскольку мы с тобой давно знаем друг друга, полагаю, истина тебе не повредит.

Дю Пре показался Лионесс отчаявшимся, взбудораженным и сбитым с толку, хотя она по-прежнему не понимала причины его уныния.

Гийом потрепал ее по колену.

— Если бы ты вела себя как положено, ничего этого бы не случилось. Сэр Джон остался бы жив. Фоко горел бы в аду, где ему самое место. — Он взглянул на Лионесс, словно извиняясь: — А ты, моя милая, сидела бы в королевской темнице, и я бы прилежно умолял сохранить тебе жизнь. Безуспешно, естественно, однако за свои старания я получил бы Таньер.

Лионесс никак не могла постичь смысл его речей. Поэтому сочла за лучшее разыграть из себя простофилю. Ни к чему дю Пре знать, что его подозревают в измене.

— Гийом, как же мне следовало себя вести? Не понимаю, о чем ты, — поборов замешательство, спросила Лионесс. — Тебе нехорошо? Может, ты не до конца поправился? — продолжила она с напускной заботливостью.

— Как следовало себя вести?! — повысил голос дю Пре. — Тебе следовало убить Фоко.

Он вытащил из-за пояса нож и коснулся пальцем лезвия.

— Надо было не выкуп требовать, а убить.

— Именно так и сказал Джон, — прошептала Лионесс. Живот скрутило от страха, когда она осознала смысл сказанного дю Пре.

— Этот болван лишь повторил мои слова.

У Лионесс задрожали ноги. Нужно заговорить ему зубы. Рис, король Стефан или ее отец, в конце концов, обязательно догадаются, что она здесь.

— А при чем тут убийство Фоко?

— Поскольку король отправил его с поручением отыскать моего убийцу, ты бы завязла в этом деле по уши. А уж посеять ростки недоверия при дворе было бы проще простого.

Лионесс тряхнула головой:

— Не понимаю. Как бы ты посеял некие ростки, если тебя здесь не было?

Смех дю Пре наполнил комнату.

— А зачем, по-твоему, мне понадобился священник? Разве не он прекрасно послужил мне, доставив сообщение о моей смерти? Разве не он послужил мне еще лучше, заманив Фоко в Таньер? — Он взмахнул рукой и продолжил: — А слухи об измене распространить куда проще.

Господи помилуй! Лионесс ушам своим не верила.

— Твой священник? Как он сможет предстать перед лицом Церкви и Бога?

— Он уже предстал перед лицом Бога, — отмахнулся Гийом.

— Ты… — задохнулась Лионесс. — Ты убил его?

Перед ее глазами сверкнуло лезвие ножа. Приблизив к ней свое лицо, Гийом улыбнулся:

— Да. И тебя я тоже убью.

И этому человеку она была обещана в жены. Лионесс знала Гийома сколько себя помнила. Возможно, где-то в глубине его души еще сохранились остатки чести и достоинства.

— Гийом, чем я заслужила подобное отношение?

Он снова опустился на край постели:

— Дело не в твоих поступках. Дело в тебе самой.

— То есть?

— Ты не Элис.

Элис? Ради бога, кто такая Элис? У Лионесс сердце замерло от внезапной догадки: это была покойная жена Риса! Какое отношение Гийом имеет к… О, нет! Невозможно! Однако у Лионесс появилось ужасающе-тошнотворное ощущение, что она права.

Черт ее дернул спросить:

— Ты был любовником Элис?

— Любовником? — Гийом вскочил и забегал по комнатушке. — Любовником?! — Он покачал головой: — Нет. Я любил ее всей душой. Мы не могли жить друг без друга.

Лионесс закрыла глаза. Она искренне сочувствовала Рису, понимая, что эта новость станет для него ударом.

— Ты все продумал заранее. Решил сначала обвинить Риса в твоем убийстве, а потом впутать в это дело меня.

Лионесс внимательно посмотрела на Гийома:

— Как давно ты задумал уничтожить нас с Рисом?

— В тот день, когда убили Элис, — не отводя глаз, ответил он.

— Нет, — покачала головой Лионесс. — Нет, Гийом. Никто ее не убивал. Она покончила с собой и прихватила на тот свет собственного сына.

Он кинулся к ней и ударил кулаком по тюфяку:

— Врешь! Она не убивала ни себя, ни ребенка.

— Я говорю правду.

Гийом поднял руки, словно пытаясь успокоиться:

— Нет. Тебе не вынудить меня к поспешным действиям.

Он отступил от кровати:

— Ты останешься здесь до тех пор, пока не прибудет Фоко.

Он подошел к двери, обернулся к Лионесс и с улыбкой на устах сказал:

— И тогда он узнает, что такое ад.

— Что ты задумал? — ахнув, спросила Лионесс.

— Фоко поймет, что я чувствовал, когда узнал об убийстве Элис. Но его кара будет во сто крат сильнее. Он будет бессильно наблюдать, как я сброшу тебя с башни.

Мелвин окинул взглядом селение:

— Вы уверены, что он здесь?

— Да. Разве тебе не пришло в голову, что он слишком наследил по дороге? Он хочет, чтобы я его нашел. Неужели тебе не бросились в глаза его прячущиеся в толпе соглядатаи? — Рис кивком указал на стоящего у лачуги кузнеца мужчину. — Вот один из них.

Фоко натянул поводья и остановил вздыбившегося коня перед хижиной. Указав пальцем на незнакомца, он спросил:

— Эй, ты, где твой хозяин?

Мужчина принялся стучать кулаком по стене лачуги. Он колотил до тех пор, пока на пороге не появился кузнец с женой.

Рис впился в них взглядом. Они сторонились человека у хижины, избегая смотреть Рису в глаза. Фоко повернулся к незнакомцу. Тот не просто встретил взгляд Риса, но даже с видом некоторого превосходства изогнул бровь.

Неужели дю Пре не в состоянии обучить своих людей? В лазутчики они точно не годятся. Рис указал на мужчину и крикнул:

— Взять его!

Не успели его воины схватить шпиона, как тот завопил:

— Господин, господин! Не убивайте меня! Я сделаю все, что хотите. Я расскажу вам все, что пожелаете.

Рис ожидал чего-то подобного. Какое счастье, что дю Пре вербует наемников столь же вероломных, как и он сам. Рис презрительно посмотрел на распростертого ниц болвана:

— Убивать тебя? Зачем мне это делать?

Его мягкий, спокойный тон возымел желаемое действие — мужчина побледнел и забормотал:

— Мой хозяин в крепости, он собирается убить вашу леди, ждет лишь вашего появления.

Слава, что всегда бежала впереди Риса, порой играла ему на руку. Фоко мотнул головой в сторону лачуги и приказал своим людям:

— Держите его здесь. Привяжите к чему-нибудь, чтобы он и пальцем не мог шевельнуть.

Он оглянулся на кузнеца:

— Если этот человек сбежит, я решу, что ты плохо знаешь свое дело.

Кузнец открыл рот и оскалился почти беззубой улыбкой:

— Ну уж нет, господин. Я с удовольствием присмотрю за ним.

— Когда я вернусь, то позабочусь о твоем вознаграждении.

Супруга кузнеца вышла вперед:

— Милорд, да хранит Господь вас и хозяйку.

Рис кивком поблагодарил женщину и махнул рукой своим людям, чтобы возвращались обратно. Когда все собрались на небольшой поляне, он распределил обязанности. Паре воинов Рис приказал дожидаться, не появится ли король Стефан или Рионн, а в случае их прибытия, предупредить, чтобы не приближались к Таньеру.

Еще несколько человек он отрядил в деревню с приказом найти и обезвредить других лазутчиков дю Пре.

После этого Рис поманил к себе Мелвина:

— Пусть кто-нибудь допросит пленника.

— Милорд, я с удовольствием возьму эту обязанность на себя.

Рис взглянул на лицо Мелвина и понял, что тот может проявить излишнее рвение. — Нет, Мелвин. Только не ты. На трех последних допросах заключенные умерли прежде, чем тебе удалось их развязать им язык. Мне нужен кто-нибудь половчее.

По всей видимости, его слова привели Мелвина в уныние. Рис усмехнулся:

— Ладно, пожалуй, я разрешу тебе допросить дю Пре.

Мелвин снова повеселел:

— Будет исполнено! Рад стараться.

— Мне приятно порадовать тебя хоть чем-то.

Поскольку Мелвин не заметил в его словах злой иронии, Рис продолжил:

— Когда ты позаботишься о допросе пленника, нам придется изыскать способ проникнуть в замок. Уверен, ты знаешь об этом куда больше меня.

Дожидаясь, пока Мелвин исполнит его первое распоряжение, Рис старался не думать о Лионесс. Сама мысль, что она находится в руках дю Пре, причиняла ему невыносимые страдания. Он понимал, что сойдет с ума, если начнет строить догадки. Ни он, ни Лионесс не могли позволить себе подобной роскоши.

Рис заскрежетал зубами. Потом. У него еще будет время обдумать этот кошмар. Когда он освободит Лионесс, они как-нибудь сядут и вместе все обсудят. А теперь его занимала лишь одна мысль: как вырвать жену из когтей дю Пре.

Мелвин вскоре возвратился.

— Милорд, если местная речка достаточно мелкая, то лучшего способа пробраться в Таньер нам не найти.

— По речке?

— Ага. Если в ней неглубоко, то вы сможете проникнуть в крепость через замковый колодец.

— Не время сейчас нести чушь, Мелвин. Мне нужна твоя помощь, а не бредовые идеи насчет реки.

— Это не такая уж бредовая идея, Фоко. Твой капитан прав, — заявил, выходя из тени, лорд Болдуин. — Мой отец сделал подземный отвод от основного русла под стеной замка, этот отвод сообщается с колодцем в саду.

— Я никогда о таком не слышал, — нахмурился Рис.

— Я тоже, пока он не объяснил мне, что давным-давно римляне использовали подземные реки для наполнения бассейнов в своих домах. Часть из этих каналов создала сама природа, остальные — дело рук человеческих. Мой отец, всегда охочий до всяких новшеств, решил опробовать это здесь, в Таньере. Он решил соорудить для моей матери в саду нечто вроде озера.

— И у него получилось?

— Не совсем. Но постройки сохранились и, если их не размыло, ты сможешь по ним пробраться в колодец.

— А как же я выберусь из колодца, если, конечно, вопреки всем мольбам, прежде не утону?

Рис был готов на что угодно, однако в безнадежные глупости впутываться не собирался.

— На стене колодца есть выемки для лазанья. Они, наверное, сильно осыпались, но сохранились.

Рис внимательно посмотрел на тестя:

— А вы сами эти выемки видели? Вам доводилось проникать в крепость таким способом?

— Нет. В этом не было необходимости. Но Ховард вечно сетовал на пустой колодец в саду, опасаясь неожиданного нападения.

Рис не мог просто так взять и пройти через ворота — даже если бы он переоделся, его бы раскрыли. Дю Пре, несомненно, приказал проверять всех, кто воспользуется этим путем. Взять замок приступом Рис тоже не мог. Тогда Лионесс не избежать смерти.

— Принесите мне одежду того пленника, — приказал Рис.

У него не оставалось иного выбора.

Лионесс не отрывала взгляда от узкого проема бойницы — снаружи смеркалось. Голова у нее гудела, тело ломило, а вдребезги разбитое сердце ныло от боли.

Все, чем она жила, о чем мечтала, оказалось ложью. Особенно ее ненаглядный Гийом. Если бы сама мысль об этом не причиняла Лионесс невыносимую боль, она бы рассмеялась. Какая насмешка судьбы! Мрачная, печальная шутка.

Все их планы, все разговоры о будущем оказались ничем иным, как нагромождением лжи.

Гийом забил ей голову неосуществимыми мечтами. Он обещал ей любовь. Детей. Долгую и счастливую жизнь в Таньере. Он обещал, что позаботиться о ней и детях, что они ни в чем не будут знать нужды.

А сам в это время любил другую.

Лионесс дрожала, словно в ознобе, чувствуя себя осмеянной, опустошенной и преданной. Она же поклялась отомстить за смерть Гийома. Вместе с сэром Джоном она замыслила убить Фоко, считая его виновным в убийстве дю Пре. И теперь ей суждено погибнуть от руки Гийома.

А Фоко все-таки удалось заполучить ее сердце. Лионесс ощутила мучительную боль в груди. Хотя Рис клялся ей, что разучился любить, Лионесс знала — он ошибался. Она поняла это прошлой ночью. В лунном свете его глаза сияли любовью, словно звезды.

Она чувствовала это в его ласках. Лионесс уснула, зная, что ей не придется долго учить Риса любви.

Она никак не могла унять рыдания: сдерживала дыхание, кусала губы, закрывала рот ладонью — все впустую. Горючие слезы по-прежнему скатывались по щекам.

— Тебе не удастся меня разжалобить.

Лионесс вздрогнула. Находясь во власти горя и печали, она не слышала, как вошел Гийом. Лионесс утерла слезы:

— Неужели ты способен на это? Неужели ты сможешь меня убить?

Он пожал плечами:

— Со временем убийство входит в привычку.

— Боже мой, судя по твоим речам, тебе это не впервой.

Гийом еще раз пожал плечами:

— Впервые — всегда трудно.

Лионесс затошнило. Разве можно обсуждать такие вещи столь равнодушно?

— Не удивлюсь, если ты забыл свою первую жертву.

— Это трудно забыть, учитывая, что этот человек был мне другом и почти братом.

Взгляд, которым он наградил Лионесс, не предвещал ничего хорошего. Лионесс отшатнулась от Гийома и от его слов.

— Нет. Только не Леонард. Не мой брат.

— Я был искренне опечален его смертью. Но в той стычке он узнал меня, а я не мог допустить, чтобы он рассказал всем о том, как я сражался на стороне императрицы Матильды.

— Значит, это ты подбросил его щит к стенам моего замка?

— Да. Знать бы, что сэра Джона уже выдворили из Таньера, — я бы и соваться тогда не стал. Он должен был открыть ворота и позволить мне якобы освободить Фоко.

— Что же ты хотел сделать? — ужаснулась Лионесс. — Неужели ты собирался убить его, а потом свалить вину на меня?

— Не разыгрывай из себя идиотку, Лионесс. Естественно, я бы возложил вину на тебя.

— Как ты мог? — воскликнула Лионесс, услышав признание Гийома.

— Проще простого, — заявил он, просовывая руку ей под подол и снимая цепь с ее лодыжки. — Мало-помалу это превращается в нечто вроде охоты. Вот только четвероногую добычу выслеживать куда забавнее.

— Ты чудовище, — Лионесс лягнула дю Пре и откатилась к краю кровати. — Держись от меня подальше.

Гийом усмехнулся и подошел ближе:

— Делай, что хочешь, Лионесс. Это тебе никак не поможет.

Он обнажил меч:

— Этой ночью ты умрешь.

Лионесс не сводила глаз с оружия. Если дю Пре убьет ее сейчас, все кончится быстро и Рис не увидит ее гибели. Она бросилась вперед.

Гийом отвел клинок:

— Э, нет! Понятно, что ты задумала, — он схватил Лионесс за запястье прежде, чем она успела отодвинуться. — Я хочу, чтобы Фоко лицезрел каждое мгновение твоей смерти.

— Прошу тебя, не делай этого.

Лионесс презирала себя за слабость. Она дрожала и никак не могла сдержать ненавистные ей слезы.

— Гийом, умоляю, ради бога, не надо.

Он поволок ее к двери, потом — вверх по лестнице, на крепостную стену, туда, где располагался боевой ход

— Ради бога?

Лионесс содрогнулась, услышав смех Гийома.

— Бог тебе не поможет, Лионесс. Неужели ты этого до сих пор не поняла?

— Нет, Гийом. Ты неправ.

Конечно же, поможет. Иначе надеяться ей не на что.

Рис стоял в кромешной тьме на дне колодца и стучал зубами. От холода или от злости — он и сам не понимал. Хотя подземный канал совсем обмелел, его дно было покрыто тонким слоем влажной грязи. Но разве могли незначительные препятствия, вроде зловония и нечистот, помешать Рису в освобождении Лионесс?

Он ощупал руками стенки колодца в поисках выемок. Таковых не обнаружилось, однако ствол колодца оказался достаточно узким, чтобы можно было попытаться вскарабкаться наверх. Рис крепко прижался спиной к стене и уперся ногами в каменную кладку напротив. Движимый твердой решимостью добиться успеха, он расставил руки и, упершись ладонями, оттолкнулся…

Где-то на полпути Рис решил немного передохнуть. Он посмотрел наверх, но увидел лишь темноту. Ни звезд, ни луны. В ночном небо было столь же пусто и уныло, как совсем недавно в его душе.

Лишь изредка свет и радость проникали в его сердце, пока однажды маленькая недовольная львица не задумала поймать Могучего Сокола. Причем в ее коготках оказалось не только его тело. Ей удалось приручить его душу.

Рис проглотил появившийся в горле комок. Ведь совсем недавно он пообещал заботиться о ней… и в то же время поклялся, что никогда не полюбит.

Проклятье! Слепец и безмозглый идиот! Надо было случиться всей этой истории с дю Пре, чтобы он понял глубину своих чувств к Лионесс.

Внутри у него все сжалось. Страх леденящей хваткой впился в сердце. Он не подведет Лионесс. Оттолкнувшись изо всех сил, Рис принялся выбираться из колодца. Этой ночью он обязательно обнимет Лионесс, и она узнает, как сильна его любовь к ней.

Наконец ему удалось добраться до оголовка и перевалиться через край, спугнув при этом какую-то парочку, что устроила свидание на ближайшей скамье. Встревоженный мужчина оттолкнул свою возлюбленную за спину:

— Кто идет?

Рис вытянул меч из ножен. Похоже, что кроме этих двоих в сем укромном уголке никого не было. По крайней мере, так показалось Рису, когда его глаза привыкли к сумраку освещенного единственным факелом сада.

Стоило ли заходить так далеко, чтобы, в конце концов, испугаться парочки влюбленных.

— Стойте, где стоите.

Мужчина шагнул к нему и пробормотал:

— Лорд Фоко?

— Именно так, — подтвердил Рис, приставив острие меча к груди незнакомца. — А ты кто такой?

— Я стражник в этом замке, милорд.

Рис с трудом сдержал желание проткнуть его мечом.

— Стражник? Почему же ты не охраняешь свою хозяйку?

У мужчины хватило ума изобразить смущение.

— Когда лорд дю Пре привез госпожу, его люди разоружили нас, а потом прогнали из донжона и со стен.

— Почему же вы не послали гонца за подмогой?

— Из замка никого не выпустили.

На такой подарок судьбы Рис даже не рассчитывал. Он предполагал, что дю Пре убил всех защитников Таньера.

— Сколько вас здесь?

Мужчина пожал плечами:

— Может человек пять. Но точно не больше десятка. Несколько человек оружие не сложили — их прикончили на месте.

— Должно хватить. — Рис вернулся к колодцу, заглянул в него и спросил: — Не будет ли твоя подружка столь добра отыскать преданных Таньеру людей и прислать их ко мне?

Женщина вышла вперед и сама ответила Рису:

— За милую душу, милорд.

— Тогда иди, поскорее найди тех людей и возвращайся.

Рис посмотрел на мужчину, затем — на колодец и заявил:

— А для тебя у меня есть дело.

Он решил отправить этого человека к Мелвину с приказом окружить Таньер.

Отослав гонца к Мелвину и распределив обязанности между оставшимися защитниками Таньера, Рис направился к донжону. Под покровом тьмы он благополучно пересек внутренний двор. Где дю Пре спрятал Лионесс, ему разведать не удалось, но Рис нутром чувствовал, что она где-то рядом, а он давным-давно научился доверять своему внутреннему голосу.

Пока его помощники отвлекали воинов дю Пре, Рис проскользнул в донжон. Он держался поближе к стене, подальше от света факелов и не приближался к людям, что собрались в зале. Держа меч наготове, он стал подниматься по лестнице, которая вела на самый верх башни.

Если наемник дю Пре сказал правду, Гийому не внове красть у Риса. Этому пора положить конец. Если с головы Лионесс упадет хоть один волос, дю Пре пожалеет, что родился на свет.