Женитьба повесы

Пролог

Англия, март 1793 года

Северная дорога

– Ох, женщина, неужели дело сделано?

С шумом захлопнув за собой дверцу кареты, краснолицый мужчина покосился на беспокойно шевелящийся сверток, который его спутница прижимала к груди. Карета тронулась, скрипя и раскачиваясь.

– Сделано, муженек!

Женщина осторожно сдвинула краешек пледа, открывая взгляду густую влажную копну светлых кудряшек – каштановых вперемешку с золотистыми – и крошечные ушки. Бледные и прозрачные, как вода, глаза недоуменно таращились на склоненные лица. Младенец зевнул и принялся сосать кулачок, громко причмокивая.

– А что насчет няньки? – сердито поинтересовался мужчина.

– Все устроено. Она будет ждать нас в придорожной гостинице. Ну же, Доналд! Глянь-ка на этого красавчика. Что скажешь?

Глаза мужчины, глубоко посаженные на грубом, морщинистом лице, затуманились.

– И в самом деле красавчик. В точности, как ты говоришь, Сейли. Пусть теперь попробуют сказать, что Доналд Маклахлан слишком стар, чтобы иметь детей! У меня есть сынок, чудесный сынок, право слово!

Он взял сверток с ребенком, положил его на обитую потертой кожей скамью и принялся разворачивать пеленки. На свет появилась одна пухлая ручка, за ней другая. Одно быстрое движение – и борода старика оказалась в плотно сжатом кулачке.

– Ох, только не это, парень!

Он начал осторожно разжимать крошечные пальчики.

– Послушай меня, сынок. У нас впереди дальняя дорога, поспи-ка лучше.

Он нежно разгладил каштановые пряди на лобике ребенка.

– Его будут звать Йен, – тихо, почти шепотом, сказал мужчина.

– Проверь пеленки, – отозвалась его спутница. – Как говаривала моя мать, сухой младенец – счастливый младенец...

Мужчина принялся ощупывать тщательно свернутые складки. Вдруг его брови сошлись на переносице в удивленной гримасе, и он бесцеремонно сдернул льняную ткань.

– Черт меня побери, женщина!

Пеленка свалилась на пол. Взгляду изумленной четы предстало зрелище, от которого у них глаза полезли на лоб.

– Господи помилуй! – Женщина сложила пальцы крестом. – Так это... это...

– Девчонка, – закончил мужчина. Его круглое лицо залила краска. – А младенец-то – девчонка!

– Но... – пробормотала женщина, – как же это может быть?

– Ты что, Сейли, не знаешь, чем парень отличается от девицы?

– Я... так я ведь, не знала! Девочка была все время наверху, с горничной. Иногда лакей выносил ребенка на воздух, вот и все. Не понимаю...

– Эй, женщина, а проверить ты не могла? – закричал он.

Ее нижняя губа задрожала. Она запричитала:

– Проверить? С какой стати? Нет, я не смотрела, не было времени. Все произошло так быстро!

Женщина высморкалась в складки платья. Ребенок, который так и лежал между ними на скамье, захныкал. Мужчина с отвращением махнул рукой в сторону маленького тельца.

– Значит, отдай ее назад. Зачем мне девчонка?

– Отдать назад? Мы не можем этого сделать! Да нас повесят, как пить дать! – фыркнула женщина. – Нет, придется делать все до конца, как и было задумано. Скорее к границе! У нас нет выбора.

Какое-то время мужчина молча смотрел в пыльное окошко кареты, прищурив глаза. Он словно окаменел. На виске тяжело билась жилка. Наконец он кивнул в знак согласия:

– Да уж, ты, пожалуй, права. Нам не стоит рисковать. Но что, черт возьми, мне делать с дочкой?

Малышка как будто поняла, что речь идет о ней, и жалобно заплакала. Женщина взяла ее на руки и пристально посмотрела на мужа поверх детской головки.

– Успокойся, маленькая. – Она принялась гладить волосы ребенка. – Не плачь. Пусть ты девочка, зато какая хорошенькая! Ты же не виновата! Тише...

Наконец ребенок затих. Зеленовато-голубые глаза смотрели прямо в глаза женщины, казалось, малышка все понимает. Затем она сунула палец в рот и энергично зачмокала, не отводя пристального взгляда от склонившегося к ней лица. Но вот она начала засыпать, и крошечные ресницы плотно сомкнулись.

Только теперь женщина устало зажмурилась. Ритмичное покачивание кареты успокаивало расстроенные нервы. Что сделано, то сделано. Теперь у нее есть ребенок, красивая девочка, как ни погляди. Не важно, что в ее жилах течет английская кровь, тут уж ничего не поделаешь. Ребенок должен был родиться подальше от их мест, чтобы никто не стал его разыскивать.

Сейли устроилась поудобнее и глубоко вздохнула. Через минуту, в умиротворяющей дреме, где-то между сном и явью, она почувствовала, как муж ворочается подле нее. Женщина открыла глаза и увидела, как он неуклюже гладит спящего младенца по голове.

– Спи пока что, колокольчик, – шепнул он, – в конце концов все образуется.

Женщина снова закрыла глаза, тихо улыбаясь. Пусть так и будет.