Жертва клеветы

15

Телефон звонил постоянно, и сегодня Кейт впервые пожалела о том, что несколько дней назад в гневе сломала автоответчик. Теперь ей приходилось каждый раз брать телефонную трубку и гадать, кто это: Трэвис, Колин… или надеяться, что звонит Такер. Нет, конечно, Кейт не ждала звонка Такера, понимая, что в тюрьме не разрешают пользоваться телефоном, но все же… Каждый звонок заставлял Кейт нервно вздрагивать, и она бросалась к телефону со смешанным чувством страха и надежды.

Когда вечером раздался звонок в дверь, Кейт решила не открывать. Она слишком устала, была измучена, напугана и никого вообще не хотела видеть. Правда, сделать вид, что она отсутствует, было трудно. В окнах горел свет, а около дома были припаркованы ее машина и грузовичок Такера.

Но вечерний посетитель проявил настойчивость в этот дождливый промозглый осенний вечер. Звонки не прекращались, и Кейт ничего не оставалось, как подойти к двери и посмотреть в «глазок». Она ожидала увидеть кого угодно: Трэвиса, Колин, Тима Картера или любого другого приятеля Траска, явившегося лично разобраться с ней, даже… Такера, но появление этого человека перед ее дверью поразило Кейт до глубины души. На крыльце стоял ее отец.

Кейт распахнула дверь и посторонилась, давая ему войти. Но Карл Эдвардс не стал проходить в дом. Он остался в холле, и Кейт заметила, как крупные капли дождя скатываются с его куртки на пол. Всем своим видом он выражал смущение. Карл Эдвардс боялся встретиться взглядом с дочерью, с которой не общался на протяжении последних шести месяцев. Наконец он поднял голову и глухо произнес:

– Как долго я не был у тебя, Кейт.

– Да, я уж думала, ты забыл, где я живу! – В голосе Кейт прозвучали саркастические нотки.

– Я понимаю, ты сердишься на меня. И ты права: я плохой отец, Кейт!

Странно, но она не чувствовала ни злости, ни обиды на своего отца. Первое время позиция, занятая им и матерью, сильно задевала Кейт, но потом она свыклась с мыслью, что родители считают ее виноватой во всех бедах, свалившихся на семью. А теперь, когда на нее обрушилось новое несчастье – арест Такера, – ей и вовсе было некогда размышлять об отце и их взаимоотношениях. Сейчас для Кейт самым важным человеком был Такер, и она думала только о том, как ему помочь.

– Кейт, я пришел сказать тебе, что сожалею о том, что было между нами в последнее время, – торопливо продолжил Карл Эдвардс. – Я должен был вести себя иначе и уж ни в коем случае не винить тебя в случившемся. Я на твоей стороне, Кейт. Не волнуйся, я все уладил! Не беспокойся ни о чем.

– О чем ты говоришь? Что ты уладил? – На лице Кейт появилось неподдельное изумление. – О чем я не должна беспокоиться?

– Я говорю о прошлой ночи, – понизив голос, произнес Карл Эдвардс.

– Я тебя не понимаю, отец…

Внезапная догадка поразила Кейт. Она вспомнила, что, когда Макмастер и Колин приехали забирать Такера, Трэвис сообщил, что сосед Джасона поздно вечером видел мужчину, убегающего от ворот особняка. Как потом выяснилось, это произошло сразу после смерти Траска. Мужчина сел в старый грузовичок и уехал… Так это был ее отец? Ведь у него такая же старая машина. Он еще учил Кейт управлять ею много лет назад…

Кейт судорожно сцепила руки и в ужасе смотрела на отца.

– Так, значит, мужчина, убегавший от дома Траска… Это был ты? – еле слышно спросила она. – Ты… убил его?

Карл Эдвардс отрицательно покачал головой.

– Кейт, я никого не убивал! Я хочу тебе сказать… – Он замялся. – Ты можешь доверять мне. Я ведь твой отец, я тебя не выдам! – горячо заговорил Карл. – Да, полгода назад я поступил несправедливо, обвиняя во всем случившемся одну тебя, но теперь я осознал свою ошибку. Кейт, я помогу тебе, я защищу тебя. Я никогда никому не признаюсь в том, что видел тебя около дома Джасона. И насчет оружия ты тоже не волнуйся. Когда полиция найдет пистолет…

– Да они уже нашли его! Отец, так, значит, это ты подбросил пистолет в дом Такера? – воскликнула Кейт. – Господи, зачем ты это сделал?

– Кейт, на твою долю и так выпало много страданий, – продолжал Карл Эдвардс, не обращая внимания на вопрос дочери. – Ни один человек не должен осуждать тебя за то, что ты отомстила Траску. Но, к сожалению, нас окружают лицемеры и ханжи, им ведь ничего не объяснишь. Кейт… тогда я пошел на поводу у общественного мнения, вместо того чтобы поддержать тебя и помочь. А теперь… – Карл сделал паузу. – Джасон мертв, и люди могли подумать, что его убила ты. Вот я и принял меры предосторожности. Теперь ты вне подозрений.

Кейт прижала ладони к пылающим щекам и крикнула:

– Но я не убивала Джасона! Клянусь!

– Кейт, я видел тебя, – твердо заявил Карл Эдвардс. – Я сидел в машине и наблюдал за домом Траска. Я видел, как ты пулей вылетела из бокового входа, села в машину и умчалась!

– Но это была не я, отец! Ты ошибся…

Карл Эдвардс дотронулся до руки дочери.

– Все будет хорошо, – тихо произнес он. – Не волнуйся!

– Отец, опиши точно: что ты видел и кого! – потребовала Кейт.

– Я же говорил: я заметил машину – твою машину или… похожую на твою. Уличный фонарь горел вдалеке, света было мало, но машину я неплохо разглядел. И тебя за рулем.

– Это была не я! А что ты делал потом, когда машина скрылась из виду?

– Я направился к дому Джасона, подошел к стеклянным дверям. Они были открыты. Я заглянул внутрь: около дальней стены лежал Траск. Он был мертв. На полу валялся пистолет.

Кейт закрыла лицо руками и тихо всхлипнула. Итак, отец решил, что она убила Траска, забрал пистолет, стер отпечатки пальцев и подбросил оружие в дом Такера. Значит, именно отца, выбежавшего в полночь из особняка Джасона, видел сосед и указал на него как на предполагаемого преступника. Больше всего сейчас Кейт волновало то обстоятельство, что Карл уничтожил отпечатки пальцев настоящего убийцы. А ведь по ним можно было определить, кто совершил преступление, и тем самым снять вину с Такера.

– Отец, что ты наделал! – в отчаянии воскликнула Кейт. – Что ты натворил!

Карл Эдвардс смотрел на дочь с удивлением. Он ожидал от дочери одобрения, благодарности, всего, чего угодно, но только не осуждения. Он надеялся, что его, как ему казалось, благородный поступок примирит их с дочерью и она снова вернется в семью.

– Кейт, но я хотел тебе помочь, – обиженно произнес Карл Эдвардс. – Я хотел тебя защитить.

– Защитить? И поэтому ты унес с места преступления пистолет и спрятал его под матрацем в доме Такера? Ты сознательно решил свалить вину за убийство Траска на невиновного человека? Но это же подло, ты понимаешь? Полиция арестовала Такера, он находится в тюрьме!

– Подумаешь, невелика потеря! – воскликнул Карл. – Твой Колдуэлл – уголовник и бездельник! Ему не место рядом с тобой, ты еще найдешь себе приличного молодого человека. Скоро люди забудут о том, что с тобой произошло, и ты заживешь прежней жизнью!

– Ты хочешь сказать, что после смерти Траска люди начнут уважать меня? – ехидно бросила Кейт. – С какой стати? Да если хочешь знать, Такер – единственный приличный человек, которого я знаю в нашем городе. Он не совершал преступления и не должен расплачиваться за грехи других. – Кейт сняла пиджак с вешалки, надела его, подошла к входной двери и решительно сказала: – Пойдем, отец!

– Куда?

– К Трэвису, и ты расскажешь ему обо всем, о чем только что сообщил мне. Пойдем, время не ждет.

Карл Эдвардс попятился и покачал головой.

– Нет, я никуда не пойду, Кейт.

– Отец…

Он схватил ее за руку:

– Чего ты добиваешься? Чтобы я сообщил полиции, что видел твою машину, отъезжающую в полночь от дома убитого? Дал показания на собственную дочь?

Кейт промолчала. Отец прав. Какие прокурору потребуются доказательства ее вины, если собственный отец указывает на дочь как на убийцу? Он мгновенно выпишет ордер на арест, и ее отправят в тюрьму, где сейчас томится Такер. Но она не собиралась отступать.

– Отец, я люблю Такера и больше всего на свете боюсь потерять его! – горячо заговорила Кейт. – Я не могу допустить, чтобы он подумал, что я предала, свалив на него вину за убийство Траска! Если ты не признаешься во всем, ты разрушить мою жизнь. Пожалуйста, отец, пойдем!

– Кейт, они арестуют тебя, – тихо произнес Карл.

– У меня есть знакомый адвокат. Она защитит меня.

– А если нет?

Кейт решительным шагом направилась по дорожке, ведущей на улицу, потом резко обернулась и сказала отцу:

– Ничего. Даже если меня арестуют и посадят в тюрьму, я выживу. Полгода назад ты, мать, старшая сестра и весь город преподали мне хороший урок на выживание. Пойдем, отец, надо торопиться!

В доме было тихо, телефон молчал. Кейт сидела на подоконнике, а Такер лежал на диване, подложив под голову подушку.

«Как стремительно меняются события», – думал он, глядя в потолок.

Прошлой ночью Такер считался главным подозреваемым по делу об убийстве Джасона Траска, и долгие томительные часы он провел в тюремной камере. А теперь все изменилось. Такера освободили после того, как Карл Эдвардс, отец Кейт, сообщил полиции, что в ночь убийства видел отъезжающую от особняка Траска машину и в ней – молодую женщину. Кейт сама заставила отца пойти в полицию и дать показания, хотя теперь она сама оказалась под подозрением. Кейт сознавала серьезность подобного шага, но решилась на него из-за Такера. Она и мысли не допускала, чтобы невинный человек томился за решеткой. Кейт понимала: окружной прокурор может предъявить ей обвинение и арестовать в любой момент, и тем не менее пошла на это. Может быть, она действительно убила Траска и смирилась с тем, что наказание за преступление неотвратимо?

Если бы Такер знал, что же произошло на самом деле в доме Траска и кто его убил! Такер и сам себе удивлялся, но ему в принципе было безразлично, убийца Кейт или нет. Его волновало другое: дальнейшая участь любимой женщины.

– Кейт? – Такер поднял голову и с надеждой взглянул на нее. – Давай уедем отсюда! Сейчас, немедленно! Соберем самое необходимое и уедем!

– Ты забыл, что мне предписано не покидать границы города без особого разрешения?

– Если мы сейчас уедем, нас никто никогда не найдет.

– Я не собираюсь бежать из города, Такер.

– Но если ты останешься, тебя обязательно арестуют и посадят в тюрьму. Кейт, я прошел через все эти испытания и хочу тебе сказать: тюрьма – это ад! – Такер вскочил с дивана, подошел к ней и просительно заглянул в лицо. – Кейт, нам надо бежать. Пойми, ты должна спасать свою жизнь, а не думать о запрете прокурора.

– А как ты себе представляешь наш отъезд? Мы убежим из города, скроемся где-нибудь, а потом до конца жизни будем скитаться по разным городам и дрожать от страха, что нас все-таки поймают? Для меня сейчас важно другое. Я хочу знать, веришь ли ты в мою невиновность, Такер! – Ее лицо погрустнело, когда он ничего не ответил. – Но как мне доказать тебе, что не я совершила это преступление?

– Хорошо, допустим, его застрелил кто-то другой. Пойми, мне безразлично, кто убил Траска! Но я не хочу, чтобы ты оказалась в тюрьме!

– Куда же ты предлагаешь нам уехать?

– Господи, да куда угодно: во Флориду, в Калифорнию. Даже на Аляску!

Кейт печально усмехнулась:

– И чем мы будем заниматься на Аляске?

– Построим себе дом, будем ловить рыбу, охотиться и заниматься любовью.

– Два беглеца, живущих в глуши. А если у нас появятся дети?

– Прекрасно, я буду очень рад!

Кейт улыбнулась его наивным планам. Они никогда не обсуждали подробности будущей совместной жизни и не говорили о возможности иметь детей. «А Такер был бы хорошим отцом, – вдруг подумала она. – Внимательным, заботливым».

– Кейт, так что ты решила? – спросил он.

– Дорогой, мне ведь пока не предъявлено обвинение, – ответила Кейт. – Для чего же нам скрываться?

– Они предъявят его обязательно, я уверен. Не исключено, что уже завтра.

– Но полиция должна еще доказать, что это была я. Желать смерти Траску мог и кто-то другой! – возразила Кейт.

– И ты всерьез рассчитываешь на то, что полиция будет искать других молодых женщин, ненавидевших Траска? Ты думаешь, они будут этим заниматься? Кейт, ты же знаешь, я сталкивался с работой полиции много лет назад. Так вот, никто ничего делать не станет. Семья Траска надавит на прокурора, и он выпишет ордер на твой арест! Ты весьма удобная подозреваемая, ведь всем известно, какие отношения у тебя были с убитым. А самое главное, у тебя был мотив расправиться с ним!

Кейт тяжело вздохнула, поднялась с подоконника и сказала:

– Уже поздно, пойдем спать. Выключи, пожалуйста, свет.

Такер проводил ее взглядом, выключил свет и направился в холл. Он хотел убедиться, заперты ли все замки, и проверить, включена ли охранная система. Никто не знает, что его выпустили из тюрьмы, и дружки Траска уверены, что Кейт находится дома одна. Мало ли что им может прийти в голову. А если они захотят наведаться к ней?

Такер выключил свет, поднялся на второй этаж и вошел в спальню. Кейт уже разделась и легла. Такер подошел к кровати, сел и начал расстегивать рубашку.

– Прости, что из-за моего отца у тебя было столько неприятностей, – тихо произнесла Кейт.

В полумраке спальни ее негромкий голос прозвучал так нежно, что Такеру на минуту показалось, будто все беды и обиды остались давно позади или вообще произошли не с ним.

Он наклонился к Кейт и ответил:

– Я ни в чем не обвиняю твоего отца. Он руководствовался родительскими чувствами: защищал свою дочь. Мне кажется, он осознал свою вину перед тобой и хотел ее загладить. Кейт, скажи, ты простила его за прошлое?

– Сейчас не время об этом думать, – ответила она. – Меня больше волнует то обстоятельство, что отец стер отпечатки пальцев убийцы и тем самым навлек на нас с тобой серьезные неприятности.

– Я уверен, что отпечатков пальцев на пистолете и не было. Наверняка преступник был в перчатках. А что касается твоего отца… Да, он нарушил закон, но он совершил это во имя тебя, а значит, он любит тебя, Кейт, и надеется на твое прощение.

Такер разделся и лег в постель. Кейт придвинулась к нему, он обнял ее и поцеловал.

– Кейт, ты должна простить его, – прошептал Такер. – Ведь он в полной мере осознал свою вину.

В четверг, около десяти часов утра Трэвис Макмастер надел пиджак и вышел из своего кабинета.

– Если я буду нужен, свяжись со мной, Уолли.

Уолли никогда не интересовался у шефа, куда тот отправляется, если Макмастер не считал нужным сообщать об этом, но сегодняшний день выдался необычным. С самого раннего утра телефон звонил не переставая – весь городок был всполошен убийством Джасона Траска. Посетители тоже не заставили себя ждать. Сначала появились разъяренные Элинор и Руперт Траск, требующие немедленно отыскать убийцу и покарать за чудовищное преступление. Потом несколько визитов приятелей Джасона с аналогичными заявлениями и претензиями к бездействию полиции. Угрозы, жалобы, сетования на разгул преступности в Фолл-Ривер…

В телефонном разговоре с Колин Трэвис упомянул, что собирается на время отлучиться с работы, но не уточнил, куда именно. Он не хотел, чтобы Колин знала заранее, куда он отправляется, так как она стала бы возражать.

Пока никаких новых важных или дополнительных сведений по делу об убийстве Траска выяснено не было, но Трэвис не отчаивался. Он был уверен в скорой поимке преступника и очень надеялся, что им окажется не Кейт Эдвардс. Трэвис с самого начала подозревал ее и вместе с тем находил множество аргументов в пользу ее невиновности. Могла Кейт застрелить Траска? Да, могла. Никто, кроме Трэвиса и Такера Колдуэлла, не догадывался о том, сколько страданий выпало на ее долю, какие душевные муки терзали Кейт последние шесть месяцев. Женщина, прошедшая через унижение, позор и клевету, могла решиться отомстить заклятому врагу. Если все-таки окажется, что Кейт виновна в смерти Джасона, то это будет для Трэвиса моральным ударом, но осуждать ее он не станет.

В пользу версии о непричастности Кейт к данному преступлению свидетельствовали показания Колдуэлла. Конечно, Такер – человек с запятнанной репутацией, бывший уголовник, но следствие не имеет права игнорировать его слова. А Такер утверждает, что в ночь убийства Кейт ни на минуту не выходила из дома и все время находилась рядом с ним.

Трэвис допускал мысль, что Колдуэлл лжет, выгораживая Кейт, но проверить это не представлялось возможным. Оставалось только или верить его показаниям, или сомневаться в их истинности. Макмастер предпочитал верить. И именно поэтому сейчас его джип мчался к дому Кейт, где, как ему было известно, находились Кейт, Такер и Колин. Он ехал туда не как начальник полиции, у которого на вверенной ему территории произошло громкое убийство, а как старинный и преданный друг Кейт Эдвардс.

Дверь открыл Такер и, увидев Макмастера, нахмурился.

– Я не собираюсь никого арестовывать, – поспешил успокоить его Трэвис. – Я пришел вам помочь.

Колдуэлл пожал плечами и посторонился, давая Трэвису войти. Провел его на кухню, где за столом сидели Кейт и Колин. Когда женщины увидели Трэвиса, их лица напряглись, в глазах Кейт мелькнул испуг. Трэвис вытянул вперед руки и раскрыл ладони, показывая, что они пусты.

– Трэвис, ты – полицейский, о какой помощи может идти речь?

– Но я – друг Кейт, – возразил Макмастер. – Мы дружили еще тогда, когда я и не помышлял работать в полиции. И кстати, я полагаю, что в данных обстоятельствах Кейт не должна отказываться ни от чьей помощи.

– Ты поможешь мне, отыскав настоящего убийцу, Трэвис, – вступила в разговор Кейт.

Трэвис сел за стол и продолжил:

– Поэтому я сюда и пришел. Давайте попытаемся составить список всех женщин, имевших зуб на Траска. Потом проверим их семьи, родственников и друзей, вычислим машину, которую в ночь убийства видели отъезжающей от дома Траска.

– Догадываюсь, кто будет значиться в списке под номером первым, – сказала Кейт, и ее губы скривились в горькой усмешке.

– Я, например, тоже ненавидела Траска, но у меня нет красной машины, – произнесла Колин.

– Моя мать терпеть не могла Траска, Мэриан ненавидела его, ее мать – Патриция Уилсон – тоже, – продолжила Кейт.

– А также еще многие женщины, чьи мужья, сыновья или братья погибли или получили увечья, работая на заводе, принадлежавшем Траску. Кого-то он обманул, уволил, не заплатил… – Колин насмешливо взглянула на Трэвиса. – Итак, с которой из женщин мы начнем?

Еще пять минут назад Трэвис без колебаний назвал бы имя Кейт, но сейчас в его голове забрезжила новая, весьма странная и неожиданная мысль. Она уже почти оформилась в новую версию, но Трэвис пока не спешил поделиться ею с присутствующими.

– Кейт, скажи, а кого ты внесла бы в наш список первым номером? – спросил Макмастер. – Ты ведь родилась и выросла в этом городке и знаешь здесь почти всех.

– Саму себя! – ответила Кейт. – Множество людей, ненавидевших Траска, умело скрывали свои чувства, а я – нет. Весь город знал, что он – мой заклятый враг. А ты, Трэвис, кого бы поставил в список на первое место?

– Я? Женщину во вкусе Джасона, – неожиданно произнес Трэвис. – Молодую даму, внешность которой отвечала бы представлениям Траска о женской красоте.

На лице Кейт появилось удивленное выражение, но в глазах мелькнула догадка.

– Трэвис…

– И какой же тип женщин предпочитал Траск? – поинтересовалась Колин.

– Когда мы с Джасоном начали встречаться, я неоднократно слышала за своей спиной, что ему нравятся голубоглазые блондинки, – пояснила Кейт. – Поговаривали, мол, не успел развестись с одной красоткой, как тотчас же нашел ей подобную.

– Мэриан Траск? Его бывшая жена – блондинка с голубыми глазами? – воскликнула Колин.

– Да, но у нее нет красной маленькой машины, – сказала Кейт. – У нее – «Мерседес».

– Был, когда Мэриан жила с Траском, но после развода он отобрал «Мерседес», – уточнил Макмастер. – Надо бы выяснить, есть ли у нее сейчас машина, и если есть, то какого цвета.

– Но Мэриан очень боялась Траска! – горячо заговорила Кейт. – Он внушал ей такой страх, что даже, увидев, как он меня избивает и насилует, она не вступилась за меня. У Мэриан не хватило бы мужества убить Траска!

– Кейт, не забывай, что Мэриан вернулась в Фолл-Ривер в надежде добиться справедливости, но потерпела неудачу, – вступил в разговор Такер. – Прокурор не нашел достаточных оснований для возобновления судебного преследования против Траска, а ты отказалась сотрудничать с ней. Мэриан-то воображала, как она поразит весь город бесстрашием, бросив вызов самому Траску! Надеялась, что люди станут восхищаться ее мужеством. Мэриан мечтала победить Траска и была уверена, что победа почти у нее в кармане. А что она получила в итоге? Траск не только не пал перед ней на колени, умоляя простить его, но и перешел в контрнаступление.

– Вот именно! – поддержал его Трэвис. – Он не стал дожидаться, пока бывшая жена возобновит против него уголовное преследование, а начал действовать. Мэриан звонила мне в субботу и жаловалась, что Траск и его дружки терроризируют ее. А во вторник она появилась в моем кабинете и, чуть не плача, умоляла меня принять меры и остановить их. Я ответил Мэриан, что в данной ситуации помочь ей практически нечем, но дал совет: или ждать, когда Траску все это надоест и он оставит ее в покое, или навсегда уехать из Фолл-Ривер. Я неоднократно подчеркивал, что других вариантов у Мэриан нет.

– Возможно, она решила иначе и нашла действенный способ разрешения ситуации, – заметила Колин.

Кейт тоже думала об этом. Не исключено, что Мэриан поздно вечером явилась в дом Траска, надеясь поговорить с ним и попросить оставить ее в покое. В ответ бывший муж нагло рассмеялся ей в лицо, начал унижать, оскорблять и угрожать. Быть может, даже ударил Мэриан. Ее терпение лопнуло, и, не в силах больше сносить оскорбления и угрозы, она в ярости застрелила его. Такое случается, когда жертвы годами подвергаются унижению, а потом набрасываются на своих мучителей и жестоко расправляются с ними.

– Меня, например, не очень волнует вопрос, кто это сделал, – вдруг сказал Такер. – Тот, кто уничтожил Траска, совершил акт возмездия. Меня тревожит другое: я боюсь, как бы не осудили невиновного человека.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – произнес Трэвис. Он подошел к телефону и набрал номер дежурного.

– Уолли? Это я. Пожалуйста, проверь по картотеке и сделай запрос в Оклахому. Мне нужна марка и цвет машины, принадлежащей Мэриан Траск. Да, я перезвоню.

Через пять минут, когда Трэвис снова набрал номер дежурного, три пары глаз с надеждой и ожиданием устремились на него. Выслушав сообщение, он повесил трубку и сообщил:

– Та же модель, что у Кейт, и цвет аналогичный. Только новее.

Он направился в холл, надел пиджак и стал открывать входную дверь.

– Куда ты? – крикнула Кейт.

– Попытаюсь получить признание у предполагаемого убийцы.

Наступил полдень. Кейт нервными шагами мерила гостиную, ожидая появления Макмастера или его телефонного звонка, но никаких известий не поступало. Точнее, сообщение пришло, но от окружного прокурора. Мистер Маркет позвонил и сказал, что родители Джасона Траска, Элинор и Руперт, а также их друзья с самого утра одолевают его визитами и телефонными звонками с требованиями немедленно арестовать убийцу их сына – Кейт Эдвардс. Также он добавил, что ему с каждым часом становится все труднее сдерживать их атаки, так как к делу подключился близкий друг семейства Трасков – небезызвестный судья Хэмптон. Пока он, Маркет, настойчиво разъясняет всем им, что у него нет оснований для ареста Кейт, но за дальнейшее развитие событий не ручается.

После этого тревожного звонка Колин долго убеждала напуганную Кейт, что прокурор Маркет не выпишет ордер на ее арест, и приводила весомые аргументы: у нее есть твердое алиби – в ночь убийства она не выходила из дома, что подтвердил Колдуэлл. Баллистическая экспертиза установила: из пистолета Кейт в последнее время не было сделано ни одного выстрела. И наконец: в комнате, где убили Джасона, не обнаружено ее отпечатков пальцев.

Кейт молча слушала Колин, кивала, но тревога не покидала ее ни на минуту. Безусловно, Колин – умная женщина и опытный адвокат, но она живет и работает в большом городе, где законы не нарушаются так откровенно и грубо, как в Фолл-Ривер.

В сложившейся ситуации Кейт больше рассчитывала на Макмастера. Может быть, ему удастся добиться признания у Мэриан Траск. Почему Кейт должна отвечать за грехи других и садиться в тюрьму? У нее совершенно иные планы на будущее. Она мечтает вместе с Такером уехать из Фолл-Ривер и начать новую жизнь. Выйти за него замуж и завести детей.

Кейт подошла к Такеру, сидевшему на диване, он взял ее за руку и усадил рядом с собой.

– Я должен перед тобой извиниться, Кейт.

– За что?

– За то, что сначала не поверил тебе.

– Но я действительно лгала тебе, дорогой! Вполне естественно, что ты мне не верил, – прошептала Кейт.

Она улыбнулась, прижалась к Такеру и положила голову на его плечо.

– Ты был прав, – тихо сказала она. – Нам надо было уехать отсюда прошлой ночью. И пусть бы они искали нас по всей стране!

– Еще не поздно сделать это сейчас, Кейт.

– Я уверена: поблизости находится полицейский и следит за моим домом.

– Ты думаешь, Макмастер боится, что ты сбежишь?

– Нет… но в полиции работает не только Трэвис.

Кейт сжала руку Такера и призналась:

– Я боюсь.

– Я тоже боюсь, Кейт, но интуиция подсказывает мне, что все закончится хорошо.

Кейт подняла голову и удивленно взглянула ему в лицо:

– Почему ты так думаешь? Тебе известно что-то такое, о чем я не догадываюсь?

– Возможно.

Кейт хотела задать следующий вопрос, но в этот момент раздались звонки в дверь. Колин пошла открывать, и скоро Кейт услышала голос Трэвиса.

«На что намекал Такер? Что ему известно?» – гадала Кейт.

Трэвис и Колин вошли в гостиную. Лицо начальника полиции было серьезным и сосредоточенным.

– Мэриан Траск поклялась, что в ночь убийства находилась дома, и ее мать подтвердила слова дочери.

– И ты ей поверил? – воскликнула Кейт.

– Нет, но у меня нет доказательств, опровергающих ее алиби, – хмуро отозвался Трэвис.

– Может быть, Кейт следует попытаться поговорить с ней? – неожиданно предложил Такер.

– Кейт?

– Именно ей! Мэриан испытывает комплекс вины перед Кейт, она вернулась в город, чтобы добиться возобновления судебного процесса против Траска и помочь Кейт восстановить опороченную репутацию. Если все-таки это Мэриан застрелила бывшего мужа, то, я уверен, она не сможет свалить вину за совершенное преступление на Кейт!

Выслушав Такера, Трэвис бросил вопрошающий взгляд на Колин, но та лишь неопределенно пожала плечами. Тогда он обратился к Кейт:

– Пожалуй, Такер прав. Тебе следует с ней поговорить.

– Хорошо, я согласна.

– Тогда одевайся и пойдем. Я отвезу тебя.

– Трэвис, но я могу съездить и одна! – возразила Кейт.

– Нет! – хором воскликнули Трэвис, Колин и Такер.

– Кейт, ты знаешь, какая сейчас напряженная обстановка в городе, – пояснил Трэвис. – Многие обвиняют тебя в смерти Траска, поэтому будет лучше, если ты поедешь по городу в моей машине.

– Ладно. Я сделаю, как ты скажешь.

Кейт поцеловала Такера, кивнула Колин и вышла из дома. Макмастер последовал за ней. Сев в «Форд-Иксплорер» и пристегнувшись ремнями, Кейт вдруг сказала:

– Шесть последних месяцев я постоянно мечтала о том, чтобы с Джасоном случилось что-нибудь ужасное. Воображала его смерть, представляла его безжизненный остекленевший взгляд. Теперь же, когда я наконец избавилась от этих навязчивых видений и поняла, что он для меня больше ничего не значит, кто-то застрелил его, а подозревают в этом меня. Ну, скажи, разве это справедливо?

– Нет, конечно, – ответил Трэвис и, усмехнувшись, добавил: – Но ты ведь знаешь: справедливость и наш город – понятия несовместимые.

Он крутанул руль, и машина помчалась вниз по улице.

– Знаешь, если меня не арестуют, мы с Такером все-таки уедем из Фолл-Ривер, – сказала Кейт. – Может быть, и тебе тоже следует распрощаться с этим городом?

– Я давно подумываю об этом, Кейт. В Литл-Рок у меня сохранились друзья в полиции, и они с радостью снова примут меня на работу.

– Правильно, и тогда ты мог бы постоянно быть рядом с Колин. Вы уже обсуждали планы на будущее, Трэвис?

– Пока нет. А вы с Такером?

Кейт с горечью улыбнулась:

– Боюсь, как бы нам не пришлось обвенчаться в тюремной часовне.

Макмастер остановил джип напротив дома Мэриан Траск, выключил мотор и сказал:

– Иди. Я подожду тебя в машине, Кейт.

– Что мне ей сказать?

– Да что хочешь. Лишь бы она призналась.

Кейт вышла из машины, поднялась на крыльцо и позвонила в дверь. Из дома доносились приглушенные голоса, но слов было не разобрать. Наконец дверь распахнулась, и на пороге появилась Мэриан. Увидев Кейт, она мгновенно нахмурилась:

– Зачем ты пришла?

– Хочу с тобой поговорить.

Мэриан зябко закуталась в шаль, плотно притворила дверь. Заметив припаркованный напротив дома джип местного начальника полиции, она поморщилась.

– Кейт, я уже говорила твоему приятелю, что непричастна к этому преступлению! – раздраженно бросила она. – Я не убивала Джасона! И в ночь убийства вообще не выходила из дома.

– Я тоже весь день и всю ночь провела дома, у меня есть твердое алиби, однако подозревают в совершении преступления меня!

– Сожалею, но ничем не могу тебе помочь, – холодно сказала Мэриан.

Кейт пристально взглянула на нее. Мэриан старалась выглядеть спокойной, но бледное лицо, настороженный взгляд, напряженная поза – все выдавало ее волнение.

– Мэриан, когда полгода назад ты приходила ко мне, желая помочь и предупредить об истинном нраве Джасона, я повела себя как самоуверенная дура, о чем потом неоднократно сожалела. Теперь же я пришла к тебе за помощью. Выслушай меня…

– Кейт, ты, похоже, забыла, что я еще раз предлагала тебе свою помощь, когда вернулась в Фолл-Ривер! – нетерпеливо перебила ее Мэриан. – Я хотела добиться справедливости, и в том числе для тебя, но ты отказалась со мной сотрудничать! Если бы ты согласилась, то вдвоем нам удалось бы победить на судебном процессе, Джасона осудили бы, посадили в тюрьму, и ничего бы не случилось! Но ты снова не послушалась меня и поступила по-своему!

– И ты винишь меня за это? Мэриан, а ты не забыла о том, что если бы ты полгода назад не сбежала трусливо из Фолл-Ривер и дала показания в суде, то Траска посадили бы в тюрьму?

– Кейт, повторяю: мне нечем тебе помочь, – ледяным тоном произнесла Мэриан.

– В ночь убийства мой отец видел отъезжающую от особняка Джасона красную машину, за рулем которой сидела блондинка. – Кейт обернулась и сделала красноречивый жест в сторону небольшой красной машины, припаркованной около дома.

– Ну и что? – усмехнулась Мэриан. – У тебя тоже есть красная машина!

– Но я не стреляла в Джасона! – твердо заявила Кейт. – Пойми, у меня не было причины убивать его.

– У тебя не было причины? – воскликнула Мэриан. – Ты забыла, как он избил тебя, изнасиловал? Надругался над твоей младшей сестрой, которая сейчас находится в психушке? Забыла, что твоя семья отвернулась от тебя и ты лишилась любимой работы? И после всего этого ты утверждаешь, что у тебя не было причин поквитаться с Траском?

– После того как я познакомилась с Такером, Джасон перестал для меня существовать, и я отказалась даже от мысли отомстить ему за причиненные несчастья.

– Кейт, ну сколько можно повторять? Это не я убила Траска! – теряя терпение, воскликнула Мэриан. – Ты что, глухая, не слышишь меня? – Она сделала шаг к двери и добавила: – Ладно, мне некогда больше с тобой разговаривать. Меня ждет мать.

– Мэриан, не бери грех на душу! – горячо заговорила Кейт, понимая, что потерпела неудачу. – Однажды ты уже пошла против своей совести, получив от Траска крупную взятку и отказавшись от дачи показаний в суде! Как ты сможешь жить дальше, зная, что за совершенное тобой преступление посадят в тюрьму невинного человека? Мэриан, подумай, на какие нравственные мучения ты себя обрекаешь?

– Хватит, Кейт! Мне надоело слушать твои проповеди! – Мэриан вошла в дом и с силой захлопнула за собой дверь.

Кейт еще несколько мгновений стояла на крыльце, а потом, тяжело вздохнув, вернулась в машину, где ее ждал Макмастер.

– Ну что? Продолжает все отрицать? – спросил он.

– Разумеется, – зло бросила Кейт. – А почему она, собственно, должна признаваться? Убийство Траска можно отнести к разряду идеальных преступлений и доказать, что его совершила Мэриан, – невозможно. А вот убедить суд присяжных в моей виновности – легко.

– Кейт… – Трэвис отвел глаза и с заметным усилием сказал: – Пока ты разговаривала с Мэриан, мне позвонил прокурор Маркет и велел доставить тебя в нему. Он выписал ордер на твой арест, Кейт. Я пытался отговорить его, убедить, что у нас находятся в разработке другие перспективные версии, но он твердо стоял на своем.

Кейт сидела, судорожно сцепив руки, и ее невидящий взгляд скользил по пешеходам, спешащим по улице, машинам, мчащимся навстречу.

«Я боюсь!» – шепнула она Такеру перед тем, как поехать разговаривать с Мэриан.

Но тогда она в полной мере не осознавала, какие испытания могут выпасть на ее долю в самом ближайшем будущем. Кейт не могла поверить, что Джасон Траск, полгода назад причинивший ей столько горя, и после смерти не оставит ее в покое.

Джасон Траск мертв, его больше не существует, а город, которым он владел, до сих пор принадлежит ему и продолжает жить по его много лет назад установленным законам.