Жнецы свободы

13. Бесполезное времяпрепровождение

Полигон покидаем все вместе, встретившись с добровольцами мужчинами у тропы, по которой я вчера ночью возвращалась из городского лечебного корпуса. Все девушки выглядят совершенно одинаково, немного отличаются только прически, одежда же идентичная. Впрочем, как и у мужчин. Все мы выглядим сейчас, словно Жнецы, забывшие где-то свои маски.

Настоящие Жнецы, естественно, идут с нами, показывая дорогу. Я не тороплюсь спускаться вниз по склону, высматривая Джоша, мне просто необходимо убедиться, что с ним все в полном порядке. Свободно выдохнуть получается только тогда, когда наконец вижу друга, высматривающего кого-то (без сомнения меня) в толпе. Следуя старой привычке, высоко поднимаю руку, давая понять, что увидела его. Джош тут же замечает меня и с улыбкой направляется в моем направлении.

– Как ты? – спрашиваю первым делом, когда он приближается.

По виду, все вроде нормально, но убедиться не помешает.

– Порядок. Что со мной могло случиться? – слегка удивленно спрашивает Джош.

Начинаем спуск по склону вслед за другими добровольцами и Жнецами. Краем глаза замечаю, что мой Жнец идет справа от меня, но все равно признаюсь, понизив голос:

– Я слышала о неком происшествии, которое случилось недавно. Говорят, кто-то сильно пострадал.

– А, ты об этом. Один парень устроил драку, за что и поплатился. Жнецы увезли его в неизвестном направлении.

«Ну, не в таком уж и неизвестном», – проносится в голове.

Скорее всего бедного парня сейчас превращают в Жнеца в Лабораториях. Но сообщать об этом Джошу мне почему-то не хочется. Да и он сам неожиданно говорит:

– А что у вас вчера был за переполох? До нас тоже дошли слухи, что на задание непонятным образом запустили опасную тварь, которая убила девушку.

Мне почему-то становится смешно. Откуда только берутся подобные слухи? Но беспокоить друга рассказом о том, что это на меня было совершенно возможное покушение, я не хочу, так как сама еще толком не разобралась в случившемся.

– Никто особо не пострадал, сегодня мы здесь в том же составе. Нам так и не объявили итоговое количество баллов, как думаешь, когда это сделают? – меняю тему разговора.

– Сегодня вечером, завтра утром в крайнем случае, ведь до Испытания осталось всего ничего. – Он хмурит брови. – Слушай, пока есть возможность поговорить, надо решить, как нам встретиться внутри Спирали, чтобы проходить круги вместе, так у нас будет больше шансов добраться до центра невредимыми.

Спускаемся к подножию холма, но, к моему удивлению, нас не ожидает никакой транспорт. Продолжаем идти пешком вдоль крайних домов, привлекая внимание городских жителей, которые рассматривают нас с большим интересом, некоторые машут нам в приветственном жесте и выкрикивают пожелания удачи, но при этом особо не приближаются. Возможно, их отпугивает такое количество Жнецов.

– Не думаю, что будет умно дожидаться возле входа, – рассуждаю над предложением Джоша. – После того, как мы попадем внутрь Спирали, начнется борьба за выживание. Не стоит провоцировать соперников, находясь на открытой местности. Тем более мы не знаем, каким будет первый круг. Вдруг это окажется пустыня? Так что встретиться лучше позже, но вопрос как и где остается открытым, так как мы не знаем всех условий.

Некоторое время молчим, обдумывая перспективы. Затем друг предлагает:

– Давай, тот, кто зайдет первым, уйдет на километр вперед, и там дождется второго?

– Хорошо, пусть будет так.

Приближаемся к высоким кованым воротам, которые распахиваются, пропуская нас внутрь огромного сада с ароматными цветущими растениями, которые заполонили все пространство, кроме широких троп. Жнецы ведут нас по одной из них к огромному белоснежному двухэтажному зданию, из окон которого льется столько света, что складывается ощущение, что сейчас полдень, а не сумеречный вечер.

Насладиться видами прекрасного сада нам не дают, ведут сразу внутрь дома, которому абсолютно не подходит такое простое наименование, никогда в жизни я бы не назвала такое здание простым словом «дом».

Сразу за дверью оказывается просторный холл с множеством скульптур и маленьких столиков, на которых расставлены вазы с цветами. Впереди двойная лестница, ведущая на второй этаж. У ее подножия с одной и второй стороны стоят двое абсолютно одинаковых молодых мужчин, охраняющих проход. Ясно, туда нам путь заказан.

Слева оказывается широкая дверь, которую я не сразу заметила, а за ней… такая огромная комната, какой я никогда в жизни не видела. Пожалуй, размерами с ней может сравниться комната заданий. На стенах широкие окна, открывающие великолепный вид на сад, по бокам от них массивные колонны, уходящие к самому потолку. У дальней стены возвышение, на котором стоит длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, напротив него точно такой же, а между ними, ровно посередине, еще один. Вся конструкция напоминает гигантскую букву «Н», лежащую на боку.

Все Жнецы в своем обыкновении отходят к стенам, оставив нас одних. В комнате тут же показываются люди, в которых я узнаю знакомых: Лютер, Грубер, Ингрид, старые знакомые, которые увезли нас с Джошем из Рудников – голубоглазый и лысый, вчерашние знакомые из медицинского корпуса – доктор Мартин и двое мужчин – Сорренс и Крайтон, и еще какие-то люди. Скорее всего – это остальные организаторы Испытания, а возможно, и члены Совета республики. Все мужчины одеты в черные костюмы, а женщины – в платья. Это очень странно. Такое ощущение, будто мы собрались на траурную церемонию.

Сквозь все ту же дверь заходят молодые парни и девушки, одетые в белоснежную одинаковую униформу. Слуги. Они подходят к гостям и объясняют, куда им следует сесть. Часть людей уходит за стол на возвышенности, другие садятся за противоположный, добровольцев же рассаживают за тот, что стоит посередине.

Пока я обдумываю, по какому принципу разделили собравшихся, не считая добровольцев, в зале повисает оглушительная тишина, а потом все поднимаются со своих мест. Чисто по инерции делаю то же самое, пытаясь разобраться, что же происходит. А потом вижу её.

Очень красивая высокая блондинка лет тридцати пяти с безупречным макияжем, длинными волосами, касающимися лопаток, и в великолепном красном платье чуть ниже колен. Нет сомнений – это Канцлер. Она выделяется на фоне других гостей вовсе не ярким нарядом, хотя и это, несомненно, сыграло свою роль. Есть в ней что-то холодное, отталкивающее, с ней не хочется иметь никаких дел, по крайней мере мне.

Первая мысль, которая приходит в голову, когда я вижу ее, столь абсурдна, что я с трудом подавляю абсолютно неуместную сейчас улыбку. А думаю я о том, что у всех без исключения добровольцев или гостей женского пола волосы собраны в прически, ведь, по словам Паулы, ходить растрепанной в присутствие Канцлера неприемлемо, а самой главе государства, это, значит, простительно? Она выглядит очень молодо для главы государства, может быть, она недавно занимает этот пост?

Канцлер тем временем поднимается на возвышение и занимает место в середине стола, мягким движением руки показывая, что все остальные тоже могут сесть. Когда все рассаживаются по местам, и наступает относительная тишина, Канцлер громким голосом без намека на улыбку произносит:

– Гости, добро пожаловать в мою резиденцию для проведения массовых мероприятий. Сегодня мы собрались здесь, чтобы поближе познакомиться с добровольцами, которые уже завтра откроют новый сезон покорения Спирали и попытаются пройти Испытание. – Она небрежно указывает рукой на наш стол, а потом жестом обводит противоположный. – Победители прошлых сезонов могут дать вам пару несущественных подсказок после ужина.

После этих слов я теряю всякий интерес к речи этой женщины и перевожу удивленный взгляд на тот стол, за которым сидят победители. Ничего особенного, с виду обычные люди, но поговорить с ними и выяснить, как им удалось справиться со всеми соперниками, мне сейчас хочется больше всего.

После того, как Канцлер заканчивает свою речь, в комнату заходят слуги, которые несут подносы с едой. Пока перед нами расставляют тарелки с великим разнообразием блюд из мяса, рыбы, овощей и чего-то еще невообразимого, я неотрывно смотрю на победителей, которые непринужденно переговариваются между собой. Сейчас я жалею о том, что села ближе к середине стола, если бы расположилась с того края, можно было бы послушать, о чем они разговаривают.

Кто-то слева от меня радуется, что «нам наконец-то дали нормальную еду», поэтому я наконец обращаю внимание на содержимое своей тарелки. Но внезапно ощущаю полное безразличие к происходящему, мне хочется только сесть где-нибудь в укромном уголке, чтобы меня никто не трогал. Но я продолжаю жевать еду, которая по вкусу для меня сейчас ничем не отличается от той, которой нас ежедневно кормят в Полигоне. Скорее всего, действие Стимула сходит на нет, поэтому мой организм принимает последствия бессонной ночи и слишком длинного и яркого на события дня.

Джош, сидящий рядом, пытается разговорить меня, но я абсолютно не в состоянии уследить за его мыслями, поэтому он переключается на своего соседа справа.

Когда я доедаю свой ужин, то от нечего делать переключаю внимание на стол организаторов. Там тоже завязалась вялая беседа. Меня привлекает мужчина, сидящий рядом с Канцлером и что-то серьезно говорящий ей. Она же не менее серьезно кивает ему в ответ. Мужчина выделяется своей внешностью. Нет, он не высокий или красивый, все совсем не так. Среднего роста, с темными седеющими волосами, с суровым неприятным лицом, он одет точно так же, как все мы, то есть, как Жнец. На нем тоже нет маски, поэтому я вижу крупную татуировку на шее, состоящую из четырех цифр – 1228, а на предплечье правой руки на рукаве красуется серебристая нашивка – крупная буква «К». Кто это такой?

Словно почувствовав мой взгляд, мужчина поворачивается и без особого интереса осматривает наш стол, на секунду наши взгляды пересекаются, но я тут же отворачиваюсь, ощущая странное омерзение, от которого по спине бегут мурашки.

Наконец ужин заканчивается. Канцлер поднимается со своего места и обращается к нам:

– Гости, желаю вам приятного вечера. Добровольцы, удачи во время прохождения Испытания. С двумя из вас нас ждет новая встреча в ближайшем будущем. – Она скупо улыбается и удаляется по своим делам.

Я хочу побеседовать с победителями, но на них уже ринулась толпа желающих, поэтому решаю немного повременить. Пока люди разошлись, слуги убирают стол добровольцев, а тот, за которым сидели победители переносят к одной из стен. На него составляют напитки на любой вкус.

Слабость одолевает меня все сильнее, поэтому я надеюсь, что званый вечер надолго не затянется.

Решаю взять себе холодной воды и подышать свежим воздухом. Подойдя к столу, беру стакан и чуть отхожу к приоткрытому окну, рядом с ним так кстати расположена большая колонна, о которую я опираюсь спиной и прикрываю глаза. Отпивая прохладную жидкость медленными глотками, вдыхаю сладкий цветочный аромат, проникающий из сада, и пытаюсь вслушиваться в громкие разговоры, в надежде расслышать хоть что-то полезное от победителей. Внезапно где-то совсем рядом раздаются мужские голоса, мне не хочется подслушивать, в последнее время я делаю это и так довольно часто, но я боюсь отлепиться от колонны по причине возможного падения от бессилия. Как я буду возвращаться в Полигон, мало представляю.

– Бишоп, давно не виделись, – слышу голос Лютера. – Какими судьбами? Обычно тебя не встретишь на подобных мероприятиях.

– Решил в этом сезоне взглянуть на потенциальных новобранцев. Ничего особенного не увидел, что нисколько не удивляет, – холодным хриплым голосом отвечает ему собеседник. – Видел пару перспективных ребят, но они скорее всего сразятся между собой за победу, и ни один из них не попадет ко мне.

– А как же девушки? – насмешливо интересуется Лютер.

– А что – девушки? – презрительно отзывается Бишоп. – Если кто-то из них и выживет в Спирали, то вряд ли в этом сезоне хоть одна переживет процедуру изменения в Лабораториях. В этом году улов особенно слабый, я мельком просмотрел их результаты, перед тем, как отправиться сюда.

– Два года назад мы думали то же самое, но тем не менее у тебя в новобранцах появилась одна девушка.

Поддаюсь любопытству и осторожно выглядываю из-за колонны. Рядом с Лютером стоит тот самый мужчина, который сидел рядом с Канцлером за ужином.

Кто же ты такой, Бишоп? Что-то подсказывает мне, что он как-то связан с Жнецами.

– Брось, толку от Восемь Четыре Три Два практически никакого. В этом сезоне я даже не позволил ей вернуться в Спираль. Почти два года прошло, а все обучение проходит впустую. Иногда мне хочется ее пристрелить, но это было бы пустой тратой патрона.

Мужчины берут напитки и отходят от стола, забрав у меня возможность подслушивать, о чем они будут говорить дальше. Допиваю воду, чувствую, что мне становится немного легче и решаю присоединиться к одной из групп, чтобы послушать разговор с победителями и, возможно, задать свои вопросы. Но мои планы вновь нарушаются, как только я появляюсь из-за колонны. Доктор Мартин, подошедшая к столу за напитком, замечает меня.

– Ева! – восклицает она, привлекая ненужное внимание. – Ты очень бледная. Как себя чувствуешь?

Не успеваю ничего ответить, как к нам присоединяются, не успевшие далеко отойти, Лютер и Бишоп.

– Что происходит? – спрашивает Лютер, внимательно вглядываясь в мое лицо.

– Ничего, – отвечаю поспешно, встречаясь с холодным взглядом голубых глаз Бишопа. – Просто немного устала.

Доктор Мартин бесцеремонно вцепляется мне в запястье, прощупывая пульс.

– Действие Стимула подошло к концу, – вполголоса констатирует она. – Тебе нужен здоровый сон. К утру все будет в порядке, но прямо сейчас тебе лучше вернуться в свою комнату.

Я хочу начать спорить, получается, для меня этот вечер прошел практически впустую, что равно бесполезному времяпрепровождению, ведь я так и не пообщалась ни с одним из победителей прошлых лет. Но я молчу, заметив на себе заинтересованный холодный взгляд.

– Так это на нее напал нав на экзамене? – спрашивает Бишоп, игнорируя тот факт, что я вообще-то стою прямо перед ним.

– Да, – коротко отвечает Лютер.

– Любопытно. Кто твой напарник-Жнец? – напрямую спрашивает у меня Бишоп.

Бросаю короткий взгляд на его татуировку и без пояснений понимаю, что от меня требуется.

– Восемь Четыре Два Семь.

Бишоп одобрительно кивает и смотрит по сторонам, но это излишне, мой Жнец уже приближается.

– Проводи свою подопечную в Полигон, ей нужен отдых, если мы не хотим, чтобы она свалилась без сознания завтра еще до начала Испытания.

К моему удивлению, Жнец кивает и указывает мне рукой на выход. Не прощаясь, следую за ним, замечая на себе заинтересованные взгляды окружающих, но мне совершенно на них плевать.

Джоша не вижу. Куда он мог подеваться? Уже возле выхода быстро оглядываюсь и встречаюсь с холодным взглядом. Бишоп задумчиво смотрит нам вслед, отчего мне становится не по себе. Мы быстро покидаем огромную резиденцию Канцлера, а затем на пределе возможностей я плетусь с рядом идущим Жнецом сначала по саду, потом по окраине города, вверх по склону холма, возвращаюсь в Полигон и наконец захожу в свою комнату.

Во время бесконечно долгой дороги я то и дело открываю рот, чтобы засыпать спутника вопросами, но тут же закрываю его. Ведь на эти вопросы нельзя ответить просто да или нет. А сформулировать интересующие меня вещи по-другому у меня не хватает энергии. Зайдя в комнату, быстро раздеваюсь, но расплетать волосы уже нет никаких сил, поэтому я буквально падаю на кровать и мгновенно отключаюсь.