Главный герой блокбастера

Сцена 2. Дубль 1

Разбудил его вполне предсказуемо телефонный звонок. Номер был незнаком, но Алеф не сомневался, кого он сейчас услышит.

— Алеф Бордер? Это Дерек Маккентой, — голос в телефоне звучал довольно сухо. — Извини, мы припозднились сегодня — досняли все проходные сцены. Ты еще в силах работать?

— Да-да, конечно, — сон как рукой сняло. Алеф резко сел на кровати.

Эмоции поутихли, и за свою почти истерику на площадке и потом, дома, было стыдно. Хотелось поскорее перешагнуть этот барьер, доказать самому себе, что он способен сыграть все.

— Отлично, тогда жду. И слушай… — тут Маккентой понизил голос и вдруг спросил: — Тебя сильно узнают? В магазин зайти сможешь?

— Меня не узнают, даже если права показываю, — вынужден был признаться Алеф.

По меркам Голливуда, он начал карьеру очень поздно — всего два года назад, после того, как получил магистерскую степень по финансовому менеджменту по настоянию отца. И хотя за это время его фильмография едва умещалась на одной странице, а гонорары начинались от ста тысяч, толпой фанатов он обзавестись не успел.

— Ну, это ненадолго, — хмыкнула трубка. — Радуйся, пока можешь. И купи, пожалуйста, несколько сникерсов. Ни в одном гребаном ресторане не продают сникерсы.

Сникерсов? Супер-звезда, человек, чей банковский счет больше годового бюджета не самой бедной африканской страны, — и жаждет сникерс? Ширпотребный батончик по полдоллара за штуку с самыми дешевыми орехами внутри?

— Куплю, — пообещал Алеф.

Маккентой довольно угукнул, продиктовал адрес и отключился. Алеф вскочил и принялся одеваться. Ехать недалеко, но за город. Самый подходящий маршрут, чтобы опробовать свежеперебранный движок корвета. Если напортачил и машина встанет, не составит труда добраться на такси.

Не напортачил. Машина шла еще тяжеловато, мотор раскручивался неохотно, впрочем, как и положено, пока детали не притерлись как следует. Алеф заскочил в магазин на заправке, набрал сникерсов, подумав, кинул к ним несколько упаковок желейных червяков и банку Фанты, и подъехал к наглухо закрытым воротам.

Пару секунд он раздумывал, на что нужно нажать, чтобы дать о себе знать, как вдруг ожил коммутатор.

— Пароль! — грозно спросил он маккентоевским голосом.

— Эээ… — Алеф опешил. — Сникерсы, — выдавил он. — Пять штук.

Коммутатор хмыкнул, и ворота бесшумно распахнулись.

Маккентой встретил его на крыльце, придирчиво оглядывая машину.

— Что с ней случилось?.. — спросил недоуменно.

— Время с ней случилось, — Алеф любовно погладил облупленное крыло. — И мы со старшим братом, — Маккентой удивленно вскинул брови. — Эту красотку купил мой дед. Одна из пяти Гранд Спорт. Она наездила полмиллиона миль, пока деда не разбил инсульт и бабушка не сплавила эту "табуретку смерти", как она выражалась, на дальнее ранчо. Ее поставили в сарай с тракторами и прочей сельхозтехникой, а спустя несколько лет до дедушкиного сокровища добрались внуки, жаждущие приключений и абсолютно не умеющие водить.

Он разозлился на себя за болтливость, но ничего не мог с собой поделать: предстоящая «репетиция» превращала его в подростка, нервничающего на первом свидании.

— О, так она у тебя ветеранша? — скупо улыбнулся Маккентой. — Интересно. И тем интереснее, что ты не похож на человека, увлекающегося ретро. Будешь загонять в гараж? Там, правда, немного места, моя коллекция неизменно теснит гостевую зону.

— Я помещусь, — Алеф показал на внушительную дыру в крыше корвета. — Не заметили низкую ветку дерева, так что пока под дождем в ней я не езжу. А ретро… — он улыбнулся, — наверное, я больше люблю в железе копаться. В современных все запаяно и смолой залито, не подступишься. А что за коллекция? — поинтересовался он.

Наверняка навороченные тачки, сверкающие лаком и хромом. Новенькие, на которых и не ездят толком, только натирают лаковые бока.

— Сейчас увидишь, — хмыкнул Маккентой и, вытащив из кармана пульт, открыл ворота гаража.

Тот был огромным, но свободного места и правда было всего на одну машину: везде впритирку друг к другу стояли мотоциклы самых разных конфигураций.

Даже беглого взгляда хватило, чтобы понять, что неженками все эти красавчики не были и не раз уже стерли протекторы на своих шинах.

— Обалдеть, — осторожно припарковавшись возле огромного черного байка, выдохнул Алеф. — Это что, «Мото Гуцци»? — спросил, кончиками пальцев касаясь хромированного руля.

— А ты что же, в теме? — изумился Маккентой. Это был первый случай, когда его голос вне площадки был настолько эмоциональным. — Смотри тогда, вон там "Голден Чоппер", а здесь вот "Экос".

Байки, входящие в десятку самых дорогих и известных в мире, приветливо блеснули в почти зашедшем уже солнце.

— Охренеть! — Алеф ошалело огляделся. — Я люблю копаться в любых железках, не важно, два у них колеса или четыре, — и тяжело вздохнул. — Но теперь времени почти нет. Кстати, — он нырнул в салон своего корвета, — "сникерсы", — выудил из пакета мармелад и газировку и отдал Маккентою. — Классические, без семечек или всякого фундука.

— Вот спасибо! — Дерек сверкнул улыбкой — тоже впервые на памяти Алефа: Центурион был весьма суровым персонажем. Что странно, ведь именно улыбка была визитной карточкой Маккентоя. — Я пытался как-то раз попросить официанта сбегать в магазин напротив за "сникерсом", но тот смертельно обиделся за десерты их ресторана. А я страсть как люблю эту гадость еще с детства.

— А я люблю лакричных червяков, — Алеф потряс пакетиком. — Даже готов променять на них сигареты.

Странная у них репетиция, мелькнула мысль. Собирались целоваться, а сами игрушками хвастаются.

— О нет! — простонал Маккентой. — Вот только не надо при мне курить! Я бросаю… Пытаюсь. И проходи уже в дом. Пока я про них рассказывать не начал, — он кивнул на мотоциклы.

— У меня с собой много заменителя никотина, — хмыкнул Алеф. Наверное, когда-нибудь и ему придется бросить сигареты, но пока он об этом даже думать не собирался.

Безумно хотелось задержаться в гараже. Послушать о каждом мотоцикле, потрогать, посмотреть. И не думать, что надо целоваться с их хозяином. Но Алеф был профессионалом не только в автомеханике и прекрасно помнил, зачем он тут.

Едва он переступил порог гостиной, все чувства, терзавшие его днем, снова вернулись. Поддавшись рефлексу, Алеф забился в самое дальнее кресло и застыл в напряженной позе. Маккентой оказался неплохим мужиком, но, блядь, как его целовать-то?

Маккентой куда-то испарился на пару минут, а потом вернулся с чайным подносом. Разлил чай, выложил ровной "лесенкой" сникерсы и немедленно взял себе один.

— Ну, рассказывай, — предложил с легкой полуулыбкой. — Как такого правильного гомофобного мальчика угораздило подписаться на гей-секс в мировом блокбастере? Ты, кстати, вообще понимаешь, чем могло тебе грозить мое близкое, с размаху, знакомство со стенкой?

— Понимаю, — вздохнул Алеф. Настроение стремительно катилось вниз. — И я не гомофоб, — покачал он головой.

"Ну просто нахрена целоваться-то лезть, если камера с затылка снимает?!" — хотелось крикнуть.

— Просто я не был готов к тому, что вы крупный план начнете работать вот так сразу, — учтиво сказал он вместо этого. — Что же до того, как занесло, — постучал подушечками пальцев себе по нижней губе и пожал плечами. — Уж больно не хочется протирать штаны в офисе, целыми днями думая, как срубить бабла, а если я до двадцати пяти не сделаю карьеру в кино, именно это мне и светит, когда отец отойдет от дел. Старший братец предательски записался в отряд астронавтов и даже включен в состав одной из ближайших миссий, а сестра еще слишком мала.

— Ясно… — Дерек явно не спешил переходить непосредственно к репетиции и с наслаждением уничтожал батончик. — Что же до крупных планов… — он смерил Алефа чуть насмешливым взглядом. — Я вообще об этом не думал. Я забываю про камеры, когда на площадке, и тебе советую. Мне — моему герою — ужасно хотелось тебя поцеловать. Что мы и сделали.

Ну хорошо хоть трахнуть прямо сразу не захотелось! Алеф мысленно скривился.

— Никогда не работал в таком стиле, — проговорил он, отчаянно стараясь оставаться спокойным. Блядь, да лучше б и сейчас сразу целоваться полез, чем эти разговоры, от которых и стыдно, и щекотно одновременно. — Я не объединяю себя со своим героем.

Да, что это еще за "мы"? Маккентой его лишним словом не удостоил все эти недели, буквально не замечал вне кадра, а тут поцеловать захотел…

И тут Маккентой рассмеялся… Рассмеялся, блядь! Раскатистым, узнаваемым в любой толпе смехом.

— Ты сидишь с таким видом, будто ждешь, что я прямо сейчас на тебя полезу, — фыркнул он насмешливо. — Расслабься, у нас еще почти три дня, чтобы подружиться и настроиться на работу. Нам всего лишь надо снять сцену. Нам не нужно трахаться крупным планом с глубоким минетом.

Вот спасибо большое, успокоил, твою мать! Алеф прямо выдохнул, когда услышал, что минета не будет!

А вот интересно, Маккентой бы сделал классный минет? Алефу аж жарко стало при мысли, что один мужик может лизать другому член. И такое может нравиться. Бррр, мерзость какая! Другое дело — девушки. У них руки нежные, и губы тоже. И вообще они все нежные, мягкие и вкусно пахнут. Их обнимать — одно удовольствие. Их можно на руки взять, и кожу гладить. А мужика что, тоже на руках таскать? И как обнимать мощный торс? Или ноги волосатые гладить… А уж колючий утренний поцелуй… нет уж, нахрен! Природой задуманы разнополые пары, и Алеф в этом был с ней совершенно солидарен.

— А почему вы согласились на Центуриона? — спросил, наконец, отважившись взять чашку с чаем. — Вам-то гейский секс зачем? Уж точно не рейтинг поднять, и не ради гонорара за франшизу.

— Все просто, — Маккентой взял еще одну шоколадку. — Это что-то совсем новое для меня. И образ интересный. Что же до гей-составляющей — меня она не волнует. Это просто любовная линия, ничего больше. Все равно, с мужчиной или с женщиной, лишь бы интересной была, а эта — весьма интересна. Конфликтная такая, жаркая.

— Вот уж что конфликтная, это в точку, — усмехнулся Алеф. С треском разорвал пакетик и, повинуясь правилам вежливости, протянул Маккентою. Тот скривился и отрицательно покачал головой. Алеф же выудил мармеладку и с наслаждением отправил ее в рот. — И я даже боюсь представить, какие планы у сценаристов на следующие фильмы франшизы.

А что если придется снимать этот самый минет? Или просто еще одну сцену секса? Алеф-то настраивал себя, что его позор будет одноразовым.

Маккентой улыбнулся и пожал плечами.

— Значит, сделаем это, — сказал уверенно. — И получим удовольствие, — подмигнул он ему.

— Насчет удовольствия — сильно сомневаюсь, — предупредил Алеф. — Но мы это сделаем.

— Ну и отлично! — кивнул Маккентой и залпом допил чай. — Так что? — он посмотрел на него со странным блеском в глазах. — Ты водишь мотоцикл?

— Совсем немного, — протянул с недоумением Алеф. Что творится в голове у Маккентоя и при чем тут мотоцикл? — Они больше благодарны, когда я снизу, — пояснил — и закашлялся, поняв, насколько двусмысленно это прозвучало. — В смысле, чиню.

— Тем лучше, — нелогично хмыкнул Дерек. — Покатаемся?

А почему нет? Когда еще выпадет шанс очутиться в раю технических маньяков, коим был гараж Маккентоя?

— С удовольствием, — согласился Алеф.

Вот только он не учел, что кататься они поедут на одном мотоцикле. И не на гиганте "Мото Гуцци", у которого было не седло, а огромная кожаная скамья, вполне способная поместить троих. Маккентой выгнал очень легкий с виду байк, и чтобы заднее колесо не стесало зад при вращении, Алефу пришлось сесть вплотную к нему. Да еще и обнять за талию — ни специальных ручек, ни задней спинки на этой модели предусмотрено не было.

Только теперь до него, наконец, дошел коварный Маккентоевский расчет: приучить его к прикосновениям, ну и "получить удовольствие" заодно. Впрочем, за такую хитрость, пожалуй, следовало быть благодарным.

Катались они не меньше часа, и это действительно было здорово. Алеф ездил на байке всего пару раз и успел забыть, как потрясающе умеет эта машина передавать свою мощь ездоку.

— Здорово! — с искренним восхищением протянул он по возвращении в гараж. Немного неуклюже слез с мотоцикла и поморщился от тянущего ощущения в паху. Впрочем, эта была мизерная плата за бесконечный поток адреналина, что сейчас бурлил в крови. — На машине такого не добиться, как цилиндры не распиливай.

— Ну а я о чем! — победоносно глянул на него Дерек. — Приезжай завтра часикам к одиннадцати, дам порулить.

— Ловлю на слове!

Алеф был немного разочарован. Что, это все на сегодня? И поцелуев — того, чего он ждал весь этот вечер и чего ужасно боялся — не будет?

С одной стороны, от облегчения даже голова закружилась. А с другой — стало вдруг обидно. Маккентой боится, что ли, что Алеф его опять оттолкнет? Или решил, что тот сам должен начать, раз уж по сценарию именно его герой выступает инициатором?

— Замечательно, — Дерек раскинул руки и хмыкнул. — Ну, давай, иди сюда. Обнимашки и поцелуи в щечку на прощание. Ничего страшного.

— Да мне кажется, обнимашек сегодня было предостаточно, — блядь, вот же… Сглазил. Алеф замер в нерешительности, а потом все-таки подался вперед. Чем-чем, а боязнью прикосновений он никогда не страдал. И в крепких — дружеских! — мужских объятиях ничего зазорного не видел. — Чур без языка, — попытался скрыть неловкость за шуткой и первым обнял Дерека.

Тот и не думал опустить руки, так что чисто по-мужски за плечи не получилось. Но и отпрыгивать, когда на спину легли горячие ладони, вроде не хотелось.

Тем более что ничего страшного Дерек не сделал — лишь похлопал его по спине и звонко, карикатурно чмокнул в щечку.

— Девственников у меня еще не было, — пошутил он в свою очередь. — Даже забавно. Ладно, иди давай. Второй раз об стенку совсем не хочется. Это было больно, между прочим!

— Я не девственник, — вскинулся Алеф. — Но, правда, это девушек касается. А за стену — прости. Обычно я контролирую себя лучше.

Маккентой только хмыкнул и полез в отсек для инструментов под баком мотоцикла. Алеф оставил его миловаться с красавцем и забрался в свой корвет. Может, еще успеет немного повозиться с настройками движка, как вернется.