Год и один день

1

Меган скомкала джинсы и швырнула их со всей силы в другой конец комнаты, – звук удара о стену был слишком тихим, – после чего они печально спустились на кучу из трех рубашек и пяти пар трусиков, отправившихся туда чуть раньше.

Искусство упаковывания всегда было предметом гордости Меган. Все эти аккуратно скрученные предметы одежды, носки, вставленные в обувь, косметика в миниатюрах, а также предусмотрительно оставленное место для покупок, совершенных в путешествии.

На этот раз все оказалось гораздо труднее.

Что взять с собой в путешествие, в которое ты отправляешься с другим мужчиной, который точно не является твоей второй половиной? С мужчиной, которого ты однажды поцеловала, когда была пьяна, тысячу лет назад, и не хочешь этого повторять? С мужчиной, который пригласил тебя в путешествие в Прагу совершенно по-дружески, но который совершенно одинок? С мужчиной, с которым придется провести очень много времени один на один в ближайшие пять дней. С мужчиной, с которым ты даже спать будешь в одной кровати.

Это было очень странно.

Меган отказывалась слушать, когда подруги говорили, что все закончится слезами. Да что там, даже ее собственная мать вставила свое веское слово.

– Я не хочу, чтобы бедный мальчик страдал, – были ее слова. Такая мама.

Меган отмахивалась от их предостережений, заявив всем, что все будет хорошо. Олли знал, что ее глупый поцелуй был разовой акцией, а теперь они просто хорошие друзья.

И все же – не по себе.

Стоит ли класть в чемодан черное платье с шикарным декольте? Оно так ей идет, и ей нравилось его носить, но Олли может подумать, что она пытается привлечь к себе побольше внимания. Не получится ли, что она будет играть с ним, сама того не желая? А как быть с пижамами? Если она возьмет сатиновый комплект с кружевом, сочтет ли он это за зеленый свет, и подумает, что она жаждет его дружеских объятий под одеялом? Но кроме него у нее была только видавшая виды пижама из шорт и футболки, которая пылилась в дальнем углу ящика с университетских времен. Она не хотела, чтобы Олли подумал, что она похожа на бродягу. Вот так задачка.

Всегда такие безобидные майки теперь даже не обсуждались, все хорошо сидящие на ягодицах джинсы вдруг стали вызывающими, что же касается отдела нижнего белья… Она даже не знала, с какой стороны подступиться к этой куче провокационных красных флагов для похотливых бычков. Все было абсолютно не то, она уже собралась отправиться в один из тех скучнейших лондонских магазинов, где можно купить самую простую и невинную одежду, которая у них найдется. Прекрасно.

Телефон завибрировал в кармане. Сообщение от Олли.

«Надеюсь, ты уже все собрала. Не могу дождаться завтрашнего дня. Выпьем пива в аэропорту в шесть утра? Ты платишь. Ц»

О господи, он уже добавил «Целую». Началось.

Она прикусила губу, обдумывая ответ, наконец отправила:

Давным-давно все упаковано, друг мой. А платишь ТЫ.

Никаких поцелуев, боже упаси.

Вздохнув, Меган бросила попытки что-нибудь решить с чемоданом и взяла в руки фотоаппарат. В тот же момент она успокоилась. Она любила ощущение тяжести камеры в руках, шершавую поверхность корпуса под опытными пальцами, мягкий щелчок, который раздавался, когда она присоединяла объектив, и ни с чем не сравнимое удовольствие, которое испытывала, спуская затвор и делая снимок. Застывшая секунда, память, сохраненная навечно, картина мира ее глазами. Ничто не могло сделать Меган счастливее, чем съемка, и она понимала, что фотография всегда будет любовью ее жизни. Ни мужчина, ни друзья, ни даже (мозг попытался сопротивляться) семья не могли конкурировать с ее увлечением. Фотоаппарат был продолжением руки Меган, ее кожи, волос, ее души, и сейчас, просто удерживая его в руках, посреди кучи отбракованной одежды, она чувствовала себя в полном порядке.

Когда Олли рассказал, что в следующей четверти будет рассказывать в своем классе восьмилеток о Праге, он спросил Меган, сможет ли она поехать с ним в ознакомительную поездку на неделю, качестве неофициального фотографа. Меган тщательно изучила место, перед тем как дать ответ. И увидела, что это совершенно волшебный город. Булыжные мостовые и статуи, не говоря уж о невероятной красоте реки Влтава, которая протекала прямо через самый центр города. Кроме того, Прага была наполнена архитектурными сокровищами, некоторые из которых датировались тринадцатым веком. Каждый раз, когда Меган предвкушала поездку, она чувствовала, как волосы на руках у нее вставали дыбом.

Она настолько была уверена, что поездка ее вдохновит, что собрала все свои нервы в кулак и забронировала место для майской выставки в лондонском Саут-Банке. Это будет ее первая персональная выставка в столице, и учитывая, что Рождество всего через несколько недель, времени было вполне достаточно, но она любила работать именно так. Устанавливать сроки, писать списки, заставлять себя вставать и шевелиться, делать что-то каждый день, достигать чего-нибудь, неважно чего – в этом была вся Меган.

Телефон снова завибрировал.

Я тут подумал: может быть, поедем в аэропорт вместе? Возьмем от меня такси? Ц

Меган опустила фотоаппарат и простонала. Она могла винить только себя в том, что согласилась лететь в такое жуткое время, но она не хотела отнимать у себя дополнительные минуты сна, добираясь до Олли в пять утра. И да, он снова поставил поцелуй.

Приезжай ко мне, так будет проще.

Меган нажала «Отправить», глядя, как сообщение становится прочитанным. Как она и ожидала, Олли ответил довольно быстро.

Как скажешь, босс. Цц

ДВА ПОЦЕЛУЯ?

Остаток дня Меган провела бездельничая. Она твердо решила, что это полный бред – покупать безликую одежду, которую она больше никогда не наденет, она собрала, затем разобрала чемодан. Двадцать минут она размышляла – стоит или не стоит утруждать себя бритьем ног. К тому моменту, как она помылась, привела себя в порядок, снова упаковала чемодан и уселась перед телевизором с бокалом красного вина, было уже почти десять часов вечера. Если Олли приедет завтра около пяти утра, лучше попытаться лечь и заснуть побыстрее, однако оставалось еще больше половины бутылки. Какой смысл оставлять вино, если она уедет на пять дней? Это слишком расточительно.

Звонок в дверь чуть не заставил ее расплескать содержимое бокала.

– Черт подери, – выругалась она, подняла бейсбольную биту, которая лежала у ступеней, и запахнула свободный кардиган поплотнее. Меган жила в северном Лондоне последние десять лет, и за это время ее ни разу не ограбили, не напали или еще что-то, но девушке, которая живет одна, никогда не помешает осторожность.

– Кто там? – крикнула она через дверь.

Она услышала смешок, а затем знакомый голос Олли ответил:

– Мужчина из твоих самых диких грез.

Меган опустила биту и со скрипом открыла дверь, глядя на своего друга-очкарика через щель.

– Ты рановато, тебе не кажется?

– Что ты имеешь в виду? – Олли изобразил крайнее удивление, а Меган увидела, что в ногах у него стоит чемодан.

– Я думала, ты приедешь утром.

– Что? Тащиться в такую даль из Патни в пять утра? Как будто я на такое способен. Я думал, ты хотела, чтобы я приехал с вечера.

Не похоже, чтобы он обманывал, и Меган открыла дверь пошире.

– Тебе придется спать на диване, – сказала она, стараясь не думать о том, что на ногах у нее тапочки в виде пушистых собачек, а на лице нет даже намека на макияж.

Олли затащил свой чемодан через порог, и Меган пропустила его первым по лестнице. Она сказала ему, что нужно запереть дверь, но на самом деле она просто не хотела, чтобы он смотрел на ее зад, когда она будет идти перед ним наверх. Однажды она поймала его жадный взгляд, когда неосмотрительно надела очень обтягивающие джинсы, однако абсолютно не понимала, что его так привлекло. Если бы она выбирала подходящее слово для описания своих ягодиц, это было бы «гигантские».

– Угощайся вином, – сказала она, когда они поднялись наверх, мысленно оплакивая дополнительный стакан, который собиралась выпить. Однако быстро спохватилась, вспомнив, что в ближайшие несколько дней они выпьют столько, сколько захотят, – Прага славилась своими пивными ресторанами.

Как будто прочитав ее мысли, Олли предложил тост за первую среди лучших и чокнулся с ней бокалом. Меган впервые улыбнулась другу. Было так много вещей, которые ей нравились в Олли – он был высоким, с густой каштановой шевелюрой, которую он не забывал регулярно мыть, у него была интересная работа, о которой он рассказывал смешные истории почти каждый день, он добровольно регулярно общался с родителями, был веселым, и был самым лучшим, самым верным другом из всех, которые у нее были.

– Тебе не кажется, что это будет немного странно?

Она не собиралась этого говорить и обрадовалась, когда Олли лишь улыбнулся и положил ладонь на ее руку.

– Неа, – пожал он плечами. – Будет весело.

Он снял очки, потому что они запотели, как всегда в жаркой гостиной. Радиатор сломался много лет назад и теперь постоянно держал самую высокую температуру, но Меган, в отличие от всех несчастных, попадавших в ее владения, уже привыкла к этому.

Глаза Олли были лучшей его чертой, подумала она. Они были ярко-карего цвета и почти всегда увеличивались стеклами очков. У нее, наоборот, были маленькие глаза самого обычного серого цвета бетона.

Молчание, которое внезапно повисло между ними, стало некомфортным, поэтому Меган заполнила его, рассказав о своих планах на новую выставку. Она еще не придумала тему, сообщила она, но надеялась, что Прага даст ей необходимое вдохновение. Единственное, о чем она умолчала, было то, почему эта выставка так важна для нее. Однако это могло подождать.

– Звучит здорово, – сказал Олли, разливая остатки вина по бокалам. Он всегда поддерживал ее в работе, и это было одной из причин, почему он все еще был рядом.

– Придумаем что-нибудь особенное на мой день рождения, да? – Олли вопросительно посмотрел на нее.

– Эммм…

– Мне стукнуло тридцать пять месяц назад, а я от тебя пока получил только открытку. Тридцать пять – это, знаешь ли, серьезная дата. Поэтому я надеюсь, что ты пригласишь меня на самый лучший гуляш во всей Праге.

– Идиот, – ответила она, раздумывая, успеет ли потихоньку найти онлайн-ресторан в Праге и заказать для них столик до вылета. Наверное, уже нет.

– Да я просто подкалываю тебя, – он поддел ее ногой, и она оценила его ярко-розовые носки. – Как насчет еще одного страстного поцелуя вместо этого?

Меган не сдержалась и скорчила гримасу.

– Олли, – начала она, но он поднял руку.

– Знаю, знаю, мы друзья, и ничего такого между нами быть не может. Обещаю, я просто пошутил, Мег.

Она прищурила глаза, недоверчиво глядя на него.

– Тебя так легко завести, – отметил Олли, допивая свое вино.

Меган вдруг вспомнила тот первый раз, когда они сидели рядом на этом диване, познакомившись за несколько часов до этого. Тогда ею тоже управляло вино, выпитое за вечер, но результат был совсем другой.

– Здесь жарко или это только у меня? – пробормотала она, поднимая глаза на Олли, который изумленно смотрел на нее.

– У тебя все лицо красное, юная леди, – ответил он, забирая у нее бокал. Он осушил его и добавил. – Пошли, пора спать. Завтра у нас длинный день.

Меган с усилием дошла до шкафа, достала дополнительный комплект белья, положила его рядом с ним и осталась ждать в коридоре, пока не услышала, что он начал раздеваться.

«Это путешествие, определенно, будет очень странным», – подумала она. Но что Меган Спенсер любила больше всего на свете, так это сложные задачи.