Глава 4

Джонатан сожалел, что вел себя с ней так грубо. Никто не давал ему права осуждать ее, ведь он ничего о ней не знал. И не мог винить ее в том, что она очутилась в его доме. За это следовало благодарить Александра.

— Я ем все, кроме вареной курицы и фарша из печени.

Делия сосредоточенно уставилась на него. Что он хотел этим сказать? Уколоть ее?

Джонатан поднялся наверх.

Она переодевала ребенка, готовила сандвичи и обдумывала собственное поведение. Зачем ей понадобилось предлагать ему свои услуги? Дел у нее было невпроворот. Мало того, что на ней одной лежала сейчас ответственность за младенца, еще и приближались сроки сдачи перевода.

Она положила сандвичи с сыром на блюдо, накрыла их салфеткой, взяла на руки Нолли и отправилась наверх.

— Мистер Брендли?

Он предложил ей называть его Джонатаном, но она решила, что должна сохранять дистанцию. Так было проще избежать ненужных осложнений. Когда он держал ее в объятиях, смотрел на нее своими бездонными глазами, целовал, она почувствовала, что готова потерять над собой контроль, и испугалась этого.

Он занес коробку не в комнату с желтыми стенами, а в кабинет, она сама видела, но сейчас его здесь не было.

Недоуменно пожав плечами, Делия заглянула в спальню и замерла на пороге. Джонатан лежал на ее кровати. Или на его кровати… Лежал на спине, раскинув в стороны руки, и, по всей вероятности, спал.

Она вздохнула, пожала плечами, прошла к кроватке и опустила в нее Нолли. Теперь, когда упрямый первый зуб занял свое законное место, малышка должна была вести себя менее капризно.

Делия накрыла племянницу одеялом и медленно повернулась к спящему мужчине. Несмотря на страстное желание избавиться от него, она не могла не сочувствовать ему. Бедняга, наверное, совсем вымотался. Она и сама, кстати, чувствовала себя до такой степени усталой, что впору было устроиться рядом с ним и наконец-то как следует выспаться.

А может, ей просто хотелось лечь в одну постель с человеком, с которым так страстно целовалась? Ее щеки вспыхнули. Она, оказывается, ничуть не изменилась — бездумно легко поддавалась чарам мужчины, забывая о возможных последствиях.

Нет уж, этому не бывать. Делия, сладко зевнула, отвела взгляд от постели и лежавшего на ней Джонатана и, тихо ступая, направилась к двери. Как только Нолли потеряла ее из вида, сразу принялась хныкать.

— Тише, тише, — зашептала Делия, возвращаясь к кроватке. Если бы Джонатан предупредил, что собирается отдохнуть, она бы перенесла кроватку в кабинет. По всей вероятности, бедняга не предполагал, что так быстро заснет. Рядом на тумбочке лежали болеутоляющие таблетки. По-видимому, их дали ему в больнице, он недавно выпил одну… Лекарство лишь помогло расслабиться. Ей тоже хотелось спать, но она не могла себе этого позволить, необходимо было приниматься за работу.

Нолли было успокоилась и уже закрыла глаза, но когда Делия вновь направилась к двери, опять захныкала.

— Послушайте, если вы побудете здесь и, посидите спокойно, она заснет.

Делия резко повернула голову: глаза Джонатана были по-прежнему закрыты.

— Я думала, вы спите. Извините меня. Я, пожалуй, вынесу кроватку…

— Мне тоже показалось, что сплю, но вы прыгаете здесь, как попрыгунчик, и малышка плачет… — Он приподнял веки, которые, как ему показалось, налились свинцом. Делия выглядела уставшей, чему не стоило удивляться: прошлой ночью она определенно не выспалась. — Прилягте рядом, буквально на десять минут, а когда мы с ребенком заснем, вы сможете заняться своими крайне важными делами.

— Вы не понимаете… — начала было она.

Но он перебил ее:

— Десять минут — это не так много. Но за это время ребенок заснет. — Он прекрасно все понимал. Она должна была зарабатывать деньги, чтобы содержать себя и дочь, но не могла не отдыхать.

— Наверное, вы правы… — пробормотала Делия.

— Я всегда прав, — ответил он, когда она уже смущенно укладывалась рядом. — Скиньте туфли и положите ноги на спинку кровати. Этот ребенок ужасно умный, если не будете стараться выглядеть правдоподобно, вам его не обхитрить.

— Мистер Брендли…

— Джонатан, — поправил он. — Думаю, смешно обращаться к человеку столь официально, если ложишься с ним на одну кровать, Делия.

— Я не ложусь с вами в кровать! — Ее щеки залила краска. — Джонатан, я думаю, это не очень…

— Советую вам не думать ни о чем. По крайней мере, не высказывайте свои мысли вслух.

Просто ложитесь и не шумите. Прошу вас. — Он закрыл глаза, чтобы больше не смущать ее.

Делия наконец-то легла. И чувствовала себя виноватой за причиненное ему беспокойство и глупой, поскольку боялась лечь рядом с человеком, единственным желанием которого было поскорее заснуть. Она не касалась Джонатана, но ощущала его присутствие и ясно чувствовала запах сильного мужского тела, смешивавшийся с хвойным ароматом, исходившим от свежего постельного белья. Нолли умиротворенно ворковала в кроватке, готовясь ко сну. Делия закрыла глаза.

Джонатан скоро услышал, как ее дыхание стало мерным и спокойным. И прежде чем самому уснуть, улыбнулся.

Проснувшись, он взволнованно вздрогнул, приоткрыл глаза, пытаясь сообразить, где находится и кто это лежит тут с ним. И если с местонахождением удалось определиться быстро, — это была его собственная постель, — то разобраться с остальным оказалось не так просто. Понятно было только, что его щека прикасалась к женской груди.

Болеутоляющая таблетка, которую ему пришлось принять накануне, притупила работу сознания. Но, несмотря на это, он знал, что женщины в его постели вроде бы не должно быть.

Однако она была — лежала рядом…

Делия! — вспомнил Джонатан, не двигаясь и лишь осторожно убирая со своего лица женские локоны.

Сейчас она не выглядела, как принцесса из сна, но он прекрасно знал, что скрывалось под ее бесформенной футболкой и широкими спортивными брюками. Она едва заметно улыбалась, напоминая добрую фею из сказки. Ее губы были приоткрыты, как будто приглашали к поцелую.

Джонатан боролся с надвигавшейся волной эмоций, но проиграл, позволив ей захлестнуть себя, накрыть с головой. Он придвинулся к Делии еще плотнее и нежно коснулся губами ее губ.

Она шевельнулась, и он замер. Должно быть, теперь начинались настоящие проблемы.

Делия опять улыбнулась и приоткрыла глаза, но скорее всего пребывала еще в полудреме, так как придвинулась к нему ближе. Он почувствовал, как спустя несколько секунд женщина вдруг сильно напряглась, наверное, пыталась определить, где сон, а где реальность.

— Оуэн? — встревоженно спросила она.

И неожиданно Джонатана пронзил приступ невероятной ревности.

— Кто такой Оуэн? — Слова вырвались у него прежде, чем он успел обдумать их и свое состояние.

— Что? — Она моргнула, вероятно, для того, чтобы окончательно проснуться.

— Оуэн — это отец Нолли? — не унимался Джонатан.

Делия выругалась про себя. Дневной сон всегда туманил ее сознание, совершенно выбивал из колеи, делал абсолютно неспособной работать и трезво мыслить. Когда она наконец поняла, что происходит и кто лежит рядом с ней на одной кровати, откуда-то из груди вырвался сдавленный стон.

— О, нет! Не могу поверить. Я заснула!

— Вам это было необходимо, — сказал Джонатан.

Но не было необходимости спать рядом с ним! Получилось так, будто она бросилась в его объятия. И это не в первый раз. Сначала в кухне, когда он дернул ее за ногу, потом после появления пса… Как она должна была вести себя теперь?

— Нам пора прекращать подобные сближения, — пробормотала Делия. Она знала, что обязана подняться и уже собралась это сделать, но не смогла и шелохнуться. — Мне надо вставать.

— Не беспокойтесь, Нолли ведь еще спит.

— Не беспокоиться? — повторила она с усмешкой, но, поразмыслив, согласилась с ним.

Волноваться было действительно не из-за чего.

Оба лежали в одежде. Между ними не произошло ничего серьезного. Во сне они придвинулись друг к другу. И что же? Люди ведь, когда находятся вдвоем в одной постели, обычно поступают именно так…

Конечно, прижиматься к такому мужчине, как Джонатан Брендли, доставляло ей определенное удовольствие. Еще бы! Красивый, высокий, мужественный, прекрасно сложен… Сейчас, вблизи, она могла рассмотреть его лучше: орлиный нос, высокие скулы, — такие лица с годами обычно становятся лишь более привлекательными. Наверняка этот адвокат пользовался успехом у женщин, и, — кто знает? — быть может, его жена сбежала от него именно по этой причине. Жаль только, что не забрала с собой собаку.

— Кто такой Оуэн? — еще раз спросил Джонатан.

— Что? — переспросила Делия. Говорить о своем бывшем дружке ей вовсе не хотелось. — Никто. Человек, с которым я жила на протяжении какого-то времени… Мне надо вставать.

— Нет. — Он крепко обхватил ее за талию.

— Я говорю серьезно, — сказала Делия, напуская на себя строгость.

— Вы должны использовать любую свободную минуту для отдыха, Делия. Когда имеешь маленького ребенка на руках, работа должна отходить на второй план.

— Легко сказать! Я обязана зарабатывать.

— Понятно.

Итак, этот Оуэн был полным ничтожеством, если не мог обеспечить собственную дочь, подумал Джонатан. И Делию. Почему-то этот факт ужасно его обрадовал.

— Сомневаюсь, что должна следовать вашему совету, но вы правы: мне нужен отдых. Только в данный момент…

В данный момент она лежала рядом с ним, чувствуя его дыхание, слыша ровное биение его сердца, ощущая его руку на своей талии. Руку, не позволявшую ей уйти. Как велико было искушение забыть о работе, закрыть глаза и остаться возле него.

Он притих. Наверное, опять задремал, подумала Делия. Не стоило его беспокоить. Поэтому она решила еще полежать, решила даже воспользоваться выдавшимися минутками и поспать еще немного…

Но заснуть не удалось. В голове крутились пестрые мысли, переплетавшиеся с воспоминаниями и немыслимыми фантазиями. И тут ей на помощь пришла Нолли, неожиданно заплакав.

— Такие замечательные минуты никогда не балуют нас продолжительностью, — пробормотал Джонатан и убрал руку с ее талии.

Делия встала, одернула футболку и взяла девочку из кроватки.

И как этот тип Оуэн мог находиться на расстоянии от этих двух потрясающих созданий? — размышлял Джонатан, поднимаясь.

— Я прогуляюсь с Робби, — сообщил он. — А вы приготовите ужин. Или мне стоит купить что-нибудь?

— Ужин? — Она не могла понять, что он имеет в виду. Хочет, чтобы ему готовили? Это уж слишком!

Он видел по изменившемуся выражению ее лица, о чем думает его нежеланная квартирантка.

Выжить ее из дома, как выяснилось, еще проще, чем казалось пару часов назад, подумал он. Женщина должна была съехать. И чем быстрее, тем лучше, пока у них не возникло серьезных проблем.

— Да, я спрашиваю об ужине. Это ведь основная причина, по которой мы, мужчины, сходимся с женщинами, они ведь лучше нас справляются с хозяйством, чувствуют себя комфортно у плиты, — сказал он, желая окончательно разозлить ее.

— Вот и ищите себе такую! — крикнула Делия в закрывшуюся за ним дверь.

Робби радостно завилял обрубком хвоста, когда увидел вышедшего на крыльцо хозяина.

— Итак, старина, кажется, скоро мы от нее отделаемся, — сказал псу Джонатан, направляясь к гаражу, чтобы вывести машину. Но на душе у него почему-то стало тоскливо.

Делия зашла в ванную, ополоснула лицо прохладной водой и заглянула в зеркало. Значит, этот Джонатан ничем не лучше Оуэна, подумалось ей. Наглый потребитель! — молча возмущалась она. Решил использовать ее присутствие здесь в личных интересах. И почему ей так не везло с мужчинами?

Она пристальнее всмотрелась в свое отражение, провела ладонью по губам. Они выглядели набухшими и раскрасневшимися, словно их долго целовали, но этого им было мало. Делия коснулась губ кончиками пальцев, как будто хотела ощутить след, оставленный губами Джонатана. Потом беспомощно опустила руку. К чему эти нелепые мысли, дурацкие мечты? Этот человек являлся юристом и вполне контролировал себя. Целовать ее повторно он явно больше не собирался. Хотя ей очень хотелось этого.

Необходимо было взять себя в руки и приниматься за дела, пока этот соблазнитель не вернулся с прогулки.

В кабинете она, усадив малышку в манеж и дав ей погремушку, открыла увесистую книгу Фрица Висса там, где закончила перевод. Работа пошла легко. Через час Делия одолела очередную главу, затем, отложив в сторону фолиант, придвинула телефонный аппарат и набрала номер Лесли и Мориса.

— Надеюсь, вы хорошо проводите время, — сказала она после длинного гудка сработавшего автоответчика. — Хотя бы кто-нибудь должен быть счастлив. Кстати, у Нолли появился первый зуб…

Оставив им это сообщение, Делия спустилась в кухню. Мистер Брендли, как выяснилось, желал после прогулки с собакой увидеть тут суетящуюся возле плиты женщину-прислугу, готовящую для него ужин. Неплохие мечты! Она усмехнулась.

Никогда в жизни у нее не получалось взбить как следует крем для торта или, скажем, красиво запечь рыбу. Но даже если бы она была профессиональным поваром, все равно ни за что не стала бы демонстрировать перед ним свое умение.

В кухонном буфете она нашла пакетик с сушеной зеленью, пластмассовую банку с фасолью. В морозильной камере было почти пусто, лежала лишь коробка с одной соевой котлетой.

Ничего, подумалось ей, когда мистер Брендли вернется, пусть сам и отправляется в ближайший супермаркет!

Она снова поднялась наверх, взглянула на Нолли, трещавшую погремушкой в манеже, прошла в спальню и аккуратно заправила постель. Следовало прекратить тут совместный отдых, иначе добром это не кончится…

В ванной комнате корзина с грязным бельем была переполнена. Загрузив его в машину, Делия подключила ее. А вот водонагреватель для ванны выключила. Конечно, Джонатан после прогулки захочет принять душ, но по условиям договора за горячую воду должна была платить она. Так что перебьется!

Выжить его становилось все сложнее, но ей необходимо было добиться своего.

Джонатан бросил Робби палку, пробежался разок по круговой дорожке парка, затем задумчиво побрел по аллее.

Ему захотелось разобраться в противоречивых, беспрерывно воюющих друг с другом эмоциях, возникших в душе с появлением в его жизни мисс Паркер.

Сегодня в разговоре с бабушкой он сказал, что не интересуется женщинами с тех самых пор, как погибла Линда. На самом деле все обстояло гораздо сложнее. Сначала он чувствовал, что сердце его онемело, поэтому был не в состоянии реагировать даже на самые явные предложения с их стороны утешить его и приласкать.

Потом онемение исчезло, а на смену ему пришли безразличие и холодность, из-за которых даже наиболее привлекательные из интересовавшихся им женщин вызывали в нем отвращение.

Вернувшись посреди ночи домой из Хьюстона и думая лишь о том, сколько времени потребуется Александру, чтобы собраться и уехать в свою Бразилию, он был застигнут врасплох.

Никогда в жизни ему не доводилось видеть женщину, готовую вступить в схватку с грабителем.

Наверное, именно поэтому теперь из его головы не выходили мысли о Делии. Особенно после того, как он увидел ее обнаженной в ванне.

Скорее всего, реакция любого мужчины, оказавшегося на его месте, была бы схожей. И сложившиеся между ним и Делией отношения ничего не значили. Вернее, ничего не должны были значить.

Но ее подобно весеннему солнцу улыбка согревала душу, а когда она хмурилась, ему хотелось целовать образовавшиеся между черных бровей складочки до тех пор, пока они не разгладятся. А если ее что-нибудь сердило… В тех чувствах, которые зарождались в нем в эти минуты, ему не хотелось признаваться даже самому себе.

Главная сложность заключалась в малышке.

Вместе с Делией они были слишком хороши для него. Возможность завладеть этой милой парочкой пугала его. Восемь с лишним лет назад он потерял Линду и маленького сына. Теперь в его жизни появилась другая женщина с младенцем, которая идеально заполнила бы окружавшую его пустоту.

Быть может, он просто стремился найти нечто, подобное утраченному? Могла ли такая любовь оказаться настоящей?

Размышляя таким образом, он дошел с Робби до своего «форда», припаркованного у входа в парк. Но и дальше, когда он двигался уже обратно в потоке транспорта к своему тихому, уютному району, застроенному фешенебельными особняками, подобные грустные мысли не оставляли его.

Оставив Робби в саду, Джонатан вошел в дом и услышал, что наверху, в ванной, работает стиральная машина. В кухне, вопреки его ожиданиям, на столе не было никакого ужина. В гостиной на диване сидела Делия, поджав под себя ноги, читала какие-то страницы с текстом, отпечатанном на машинке. Она даже не повернулась, хотя явно слышала, как он вошел в комнату. В принципе все так и должно было быть.

Чего он хотел? Чтобы она бросилась ему на шею с криком: «Как я рада, что ты дома, милый»?

— Вы разве не видите, что ребенок напустил слюней на дорогой ковер? — спросил Джонатан раздраженно. — А шерсть от болонки валяется по всему дому.

— Это не моя болонка, — не отрывая глаз от своих страниц, произнесла Делия. — Я терпеть не могу собак. Сама бы не завела ничего подобного. Хотя, если бы меня поставили перед выбором: собака или мужчина, я выбрала бы первое.

— В таком случае знайте: о вас я думаю то же самое. — Он произнес это с чувством, пытаясь казаться убедительным. После того, как она и ребенок уедут, — а ему все же не терпелось выпроводить их отсюда, — придется сделать генеральную уборку. Избавиться от этого терзавшего сердце детского запаха, от аромата Делии Паркер, приводившего его в непонятное смятение. Вернуться к обычной жизни.

— Непременно почистите ковер перед тем, как съедете.

Она взглянула на него поверх очков, но не двинулась с места.

— Если этот ковер действительно такой дорогой, то вам следовало бы лучше ухаживать за ним. Когда я оттирала шоколад, заметила несколько других пятен. Не мешает сдать его в химчистку.

— Хорошо. Позвоните туда, вызовите людей.

Я сам оплачу счет. — Он взял со столика лист с длинным списком. — Приготовили перечень агентств по недвижимости?

— Нет, — ответила она, откладывая в сторону страницы с текстом. — Всего-навсего составила список того, что нужно купить в супермаркете. Буфет почти пуст.

— Что ж, желаю вам удачно провести время среди полок с батонами и пластиковыми бутылками. Я иду в душ.

Делия поправила очки и уставилась на него.

Он выглядел бледным, волосы повлажнели и отдельные пряди прилипли ко лбу.

— С вами все в порядке? — спросила она. — С такой раной, как у вас, наверное, не стоит много двигаться.

— Тронут вашей заботой, но двигался в основном Робби.

Неожиданно Делия почувствовала себя виноватой. И зачем ей понадобилось выключать водонагреватель?

— Простите, но вода, наверное, едва теплая.

— Нагреватель всегда включен… Или нет? — растерянно спросил он.

— К сожалению, выключен, — ответила она, слегка краснея. — Я пользуюсь горячей водой утром и вечером. В итоге платить придется примерно за два часа в день.

Он тяжело вздохнул.

— Пожалуйста, не думайте вы об этих чертовых счетах. Я сам все оплачу. Прошу вас в будущем не выключать нагреватель, слышите?

Делия мысленно отругала себя. С каких это пор она стала такой жадной?

— Я положу список на кухне, ладно? — спросила она строгим тоном, увеличивая восстановившуюся между ними дистанцию.

— Зачем? — Джонатан недоуменно поднял брови.

— Если вы хотите есть, то должны сходить за продуктами. Мне надо покормить Нолли, потом искупать ее и уложить спать.

Он некоторое время молчал, затем усмехнулся.

— А вы, насколько я понимаю, вообще не едите?

— Нет, почему же. И я поем. Отварю немного фасоли, поджарю соевую котлету, — небрежно ответила Делия.

— Одну котлету?

Она окинула его внимательным взглядом и пожала плечами.

— Да, котлета всего одна. Но, если хотите, мы, конечно, можем поделить ее пополам. Мне не жалко.

— Спасибо, Делия. Вы очень добры, — сдержанно ответил Джонатан.

Она-то надеялась разозлить его. Рассчитывала на то, что избалованный состоятельный юрист уйдет хотя бы сегодня вечером. Думала, что в худшем случае он пошлет ее к черту.

Вышло по-другому.

Она с детства не могла терпеть соевые котлеты. Теперь ей предстояло жарить эту мерзость, убивать на это время да еще делиться с ним!

Загрузка...