Гордость и страсть

Глава 4

Мэрилин последовала за экономкой на веранду.

– Вы Мэрилин! А я Джемми, – поклонился ей молодой человек.

– Рада познакомиться с вами, Джемми, – с улыбкой ответила Мэрилин. – Я проделала долгий путь, чтобы оказаться здесь.

Высокий, с развитой мускулатурой, Джемми производил приятное впечатление. Его голубые глаза заглянули в глаза Мэрилин, и он нетерпеливо откинул прядь волнистых светлых волос с широкого лба.

– Моя семья имеет удовольствие принимать вас здесь. Могу я называть вас просто Мэрилин?

– Конечно! А я буду звать вас Джемми. Давайте сядем. Я хочу, чтобы вы рассказали мне о плантации, – сказала Мэрилин, усаживаясь на стул. – Почему вы не поехали с остальными мужчинами?

Джемми, казалось, на мгновение опечалился. Он принялся сосредоточенно потирать большим пальцем левой руки правую руку между указательным и средним пальцами. Наконец юноша заговорил:

– Отец решил, что кто-то из членов семьи должен остаться здесь, чтобы приветствовать вас и показать вам дом и окрестности. Кроме того, сегодня у них встреча со скупщиками, и отец не хотел, чтобы я нахо… – Джемми внезапно вспыхнул и переменил тему разговора.

Мэрилин сделала вид, что ничего не заметила. Джемми стал рассказывать о плантации и об изменениях, которые произошли здесь за последние годы.

– С каждым годом мы получаем все больше и больше каучука и продаем его все дороже, – сказал он. Это прозвучало, как хорошо заученный школьный урок.

Мэрилин заговорила об индейских девочках и спросила Джемми, почему у них христианские имена.

– Это все преподобный отец Джон. Он миссионер и обратил в христианскую веру некоторых индейцев. Четыре девочки, которых обучает Елена, родились у индейцев, ставших католиками. – Его глаза заблестели, когда разговор коснулся маленьких служанок. – Они чудесные, – улыбнулся юноша, – ловкие и умелые. Особенно Мория. Правда, она похожа на резвую птичку?

Мэрилин вспомнила веселую толстушку и согласилась с Джемми.

– Сколько всего индейцев живет на плантации? – спросила она.

– Около ста пятидесяти, примерно столько же негров.

– На всех плантациях столько работников? – поинтересовалась Мэрилин, сознательно избегая слова «раб».

– На некоторых даже больше. А у Себастьяна Риверы их всего сто, однако он от сотни работников добивается большего, чем мы от трехсот, – хмуро заметил он. – Вы, разумеется, слышали, что мистер Ривера освободил своих рабов? Уверен, миссис Квинс рассказала вам об этом, – улыбнулся Джемми.

Мэрилин кивнула.

– А барон не собирается сделать то же самое? – спросила она. Ее вопрос, казалось, шокировал Джемми.

– Нет. Отец считает, что тогда они вообще перестанут работать. Да и что будут делать негры, если дать им свободу?

Мэрилин не оставляла интересующей ее темы.

– Сколько же он думает так продержаться? Миссис Квинс говорит, что отмена рабства – лишь вопрос времени, если принцесса Изабелла продолжит в том же духе.

– Она никогда этого не сделает! – воскликнул Джемми, заставив Мэрилин испуганно замолчать. Заметив, как она изменилась в лице, юноша продолжил уже более спокойным тоном, явно делая над собой усилие: – Сейчас мы испытываем некоторые трудности с рабами. Мы слышали, что готовится что-то вроде восстания. Если это правда, то дело плохо: па следующем судне мы должны отправить большую партию каучука.

Мэрилин кивнула. Она бросила взгляд на столик рядом с креслом Джемми и восхищенно воскликнула, разглядывая ряды деревянных солдатиков:

– Как красиво!

– Это коллекция, – гордо объяснил Джемми, протягивая ей одного из ярко раскрашенных солдатиков.

Мэрилин восторгалась искусно выточенной фигуркой, отмечая мельчайшие детали.

– Сколько их у вас здесь? – спросила она.

– Шестьдесят шесть, – ответил Джемми. – Надеюсь, в ближайшее время мне удастся добраться до сотни.

– Я никогда не видела таких замечательных солдатиков, даже в Соединенных Штатах. Должно быть, вам очень нравится собирать их.

– Да. Это самое ценное, что у меня есть. Я собираю их с детства. – Он сменил тему. – Не хотите ли прогуляться по саду, пока жара не стала нестерпимой?

Мэрилин кивнула.

– А после обеда я покажу вам весь наш дом, Каза Гранде. – Он протянул руку и помог Мэрилин подняться со стула. По ступенькам крыльца молодые люди спустились в сад. В воздухе витал аромат жасмина.

Мэрилин выразила восхищение обилием сладко пахнущих, буйно цветущих растений. Джемми объяснил ей, как трудно заставить джунгли отступить.

– С каждым годом газон становится все меньше и меньше, – смеясь признал он.

Через час жара и влажность достигли критический отметки, и у Мэрилин начала кружиться голова.

– Нам лучше вернуться, – сказал Джемми, заметив, как побледнела девушка. – Не следовало держать вас так долго в саду. К жаре нужно привыкать постепенно.

В глубине души Мэрилин чувствовала, что вряд ли сможет когда-нибудь привыкнуть к климату Бразилии, но все же она кивнула и направилась по узкой дорожке сада вслед за Джемми, едва передвигая ноги.

Как только они вернулись в Каза Гранде, Джемми позвал Елену и попросил принести прохладительные напитки. Мэрилин села и откинулась на спинку большого мягкого кресла. Комната была прохладной и затененной. Создавалось впечатление, будто она хранит в себе что-то таинственное. Мэрилин огляделась и спросила у Джемми, для чего используется эта комната.

– Моя мать называла эту комнату утренней. Когда она умерла, мы поставили сюда ее клавикорды. На них почти никогда не играют. Иногда я прихожу сюда, чтобы попытаться вспомнить мать. Ее не стало, когда мне было всего два года, – пояснил он.

Елена принесла высокие бокалы с прозрачным напитком. Попробовав его, Мэрилин поморщилась и спросила:

– Что это?

– Лимонный сок в смеси с соком папайи, – ответил Джемми. – Он прекрасно утоляет жажду.

Мэрилин не могла не согласиться с этим утверждением. Правда, вкус напитка ей не очень понравился, но, вероятно, к нему нужно привыкнуть.

– В доме так приятно, – заметила Мэрилин. – Такой контраст по сравнению с жарой снаружи.

– Это потому, что стены здесь толщиной в фут, а крыша черепичная. – Хотите осмотреть дом? – предложил Джемми.

Мэрилин утвердительно кивнула. Юноша тотчас вскочил с места, полный готовности сопровождать ее.

Дом был выстроен так, что между двумя его крыльями находился внутренний дворик, выложенный галькой и искусно обсаженный тропическими деревьями и кустарником. Мебель во всех комнатах выдержана в стиле барокко и инкрустирована позолотой. По мнению Мэрилин, барон не отличался особым вкусом. Джемми показывал ей различные предметы, и Мэрилин старательно восхищалась ими, видя, как нравится ему выступать в роли гида. Когда они вновь вернулись в комнату, Джемми заметил:

– Это почти точная копия оригинала, вплоть до мельчайших подробностей.

– Какого оригинала?

– Настоящего Каза Гранде. Того, в котором жил дедушка. Когда он умер, дом сгорел до основания. Первый Каза Гранде находился в четверти мили отсюда. Отец не стал строить дом на прежнем фундаменте и решил расположиться поближе к реке. – Джемми, несомненно, упивался обязанностями экскурсовода. О старом доме он говорил так, будто целиком взял текст из путеводителя «Куке Тур».

Обед был подан в прохладной комнате в задней части дома. Мэрилин удивилась редкостному английскому фарфору и не стала скрывать своего восхищения.

– Это фарфор моей матери, – ответил Джемми. – У нас много прекрасных вещей, как вы уже могли убедиться.

Обед был легким и вкусным. Фруктовый салат из гуавы, апельсинов и ананасов, затем несколько ломтиков сыра на тонко нарезанных кусочках хлеба. Завершил обед еще один стакан сока лимона и папайи.

Наступило время сиесты. Джемми проводил Мэрилин до ее комнаты и сказал, что в четыре они вместе попьют чаю, а затем прокатятся верхом по окрестностям.

Мэрилин прилегла, собираясь отдохнуть. Вскоре глаза ее закрылись, и девушка уснула. Гнетущая жара творила чудеса. Никогда прежде Мэрилин не спала после обеда. Проснулась она в поту, быстро сняла платье и решила в дальнейшем раздеваться на время послеобеденного отдыха. Переодевшись в легкое платье для верховой езды, Мэрилин прошла в гостиную, где договорилась пить чай с Джемми. Приблизившись к двери, она услышала голоса, доносившиеся из комнаты, и уже хотела войти, как вдруг услышала свое имя.

– Вашему отцу не понравится, если вы повезете мисс Бэннон на верховую прогулку. Вы же знаете, что он не одобряет вашего увлечения лошадьми, Джемми.

Это была Елена. Она говорила начальственным и даже дерзким тоном.

– Не лучше ли подождать возвращения Карла и поехать вместе?

Теперь в ее голосе слышались умоляющие нотки. Мэрилин тихо стояла и слушала этот разговор. До нее донесся голос Джемми:

– Я уверен, Елена, что Мэрилин отличная наездница. Тебе не стоит беспокоиться, что она упадет с лошади или заблудится. Я прослежу за этим, – сказал юноша.

Мэрилин подумала, что после такого наглого заявления экономка может считать себя уволенной, но та продолжала настаивать на своем. Голос ее стал низким, из него исчезли певучие нотки.

– Если вы ослушаетесь отца, Джемми, боюсь, он не закажет для вас новых солдатиков, – твердо проговорила она.

– Тогда я сам закажу их. Я уже не ребенок, Елена. И давай прекратим этот спор. Я собираюсь сдержать свое обещание и взять Мэрилин на прогулку верхом. Проследи, чтобы чай подали вовремя, – властно приказал он.

Мэрилин решила, что пора дать знать о своем присутствии. Она отошла на несколько шагов назад и приблизилась к двери, постукивая каблуками по плиточному полу.

– Надеюсь, я не опоздала, Джемми? – сказала Мэрилин, входя в комнату.

Суровая экономка холодно взглянула на девушку и вышла за дверь. Почти сразу же она вернулась с двумя красивыми чашками, чайником и блюдом печенья.

– Вам не кажется, что стало прохладнее, Джемми? – спросила Мэрилин.

– Да. Обычно в эти часы жара начинает спадать. Я считаю это самым лучшим временем дня. Приятно скакать на лошади, когда опускается прохлада.

Мэрилин выпила две чашки чая и съела несколько воздушных печений. Джемми, казалось, обладал неутолимым аппетитом. Он непрерывно ел печенье, пока блюдо не опустело. Молодой человек застенчиво посмотрел на Мэрилин, заметив ее взгляд.

– Это мое любимое печенье, – обронил он, потом разразился таким заливистым смехом, что Мэрилин не могла не рассмеяться в свою очередь.

– Но для моей талии не слишком хорошо увлекаться печеньем, – игриво заметила она.

– Мне это не грозит, – снова улыбнулся юноша, допивая четвертую чашку чая.

– Чай тоже ваш любимый? – посмеиваясь, спросила Мэрилин.

Он радостно кивнул, поставил чашку и встал, стряхивая крошки с брюк.

Мэрилин прошла вслед за ним через кухню во внутренний дворик, где их уже ждали две оседланные лошади. Джемми помог девушке сесть верхом, сам вскочил на лошадь и направил ее к воротам.

Мэрилин ехала на сером в яблоках коне, а Джемми – на резвом гнедом мерине. Казалось, юноша держится вполне уверенно. Мэрилин недоумевала, почему Елена так настойчиво предупреждала его, просила не выезжать верхом.

Неожиданно Джемми свернул влево и натянул поводья, глубоко вдавливая каблуки в бока лошади, которая попятилась и встала на дыбы. Джемми продолжал натягивать поводья, и мерин бился все сильнее. Мэрилин не понимала, что случилось. На земле не было видно ничего, что могло бы испугать лошадь. К счастью, ее конь стоял спокойно, мирно пощипывая сочную зеленую траву. Джемми ослабил поводья, и мерин опустил передние ноги на землю, тихо заржав.

– Что случилось, Джемми? – обеспокоенно спросила девушка.

Джемми обернулся с перекошенным лицом.

– Не знаю. Только что с ним все было в порядке, а потом он вдруг встал на дыбы.

– Никогда не нужно так натягивать поводья. Вы только еще сильнее пугаете его, – спокойно заметила Мэрилин.

– Я знаю. Давайте проедем чуть дальше. Смотрите, – он махнул рукой вправо, – это начало владений Себастьяна Риверы.

Мэрилин посмотрела в том направлении, куда указывал Джемми, и задумалась. Где сейчас Себастьян? Она не собиралась искать его, а лишь… Джемми пришпорил коня, тот фыркнул и пошел галопом. Мэрилин отметила не слишком хорошую посадку юноши. Джемми повернулся и заговорил с нею. Внезапно его мерин поскакал с ужасающей скоростью. Мэрилин беспомощно смотрела, как лошадь и всадник быстро удаляются от нее.

Вдруг на тропу выехал какой-то мужчина. Он сразу же понял, что происходит, и помчался вслед за потерявшим голову мерином. Несколько минут спустя появились оба всадника. Каково же было удивление Мэрилин, когда в одном из них она узнала Себастьяна.

Он вежливо поклонился девушке. От его внимания не ускользнуло, как изящно облегает ее замечательную фигуру белый костюм для верховой езды. Себастьян прервал поток объяснений и принялся выговаривать Джемми за безрассудное поведение. Юноша пытался оправдаться, но без особого успеха.

– Барон знает, что вы поехали на мерине? – спокойно спросил Себастьян.

Джемми мрачно отвернулся, сделав вид, будто не расслышал вопроса. Себастьян лишь пожал плечами. Ничего другого он и не ожидал.

– Давайте я провожу вас, мисс Бэннон. Здесь небезопасно.

Обе лошади потянулись за иссиня-черным скакуном Себастьяна. Мэрилин восхищалась и конем, и наездником. Казалось, лошадь и всадник слились в единое целое. Она понимала, что мало кто мог бы управлять мощным черным скакуном с такой же ловкостью, как это делал Себастьян Ривера.

Джемми, нахмурившись, поехал вперед. Мэрилин даже не пыталась завязать разговор с Себастьяном, который тоже стал мрачнее тучи. Какое ему дело до того, куда поскакал Джемми? Зачем он спросил, известно ли барону, что Джемми выехал верхом на мерине?

Вдруг Себастьян нарушил молчание и, бросив взгляд на Мэрилин, проговорил:

– Не думаю, что вам стоит ездить верхом в джунглях, пока вы не освоитесь с местностью. И лучше всего было бы совершать прогулки в сопровождении опытного наездника, каковым Джемми не является. Нет нужды говорить, что может с вами случиться. – Его тон казался поучающим, и Мэрилин чувствовала себя так, будто ей сделали выговор. Она покраснела и кивнула, пытаясь скрыть охватившее ее волнение. Себастьян продолжил: – Поэтому я и еду с вами, мисс Бэннон. Но не думаю, что барон оценит то, что я сопровождал его сына и гостью после прогулки верхом. – Себастьян снова взглянул на Мэрилин, без видимых усилий развернул крупного сильного коня и поехал обратно.

Джемми ждал Мэрилин недалеко от Каза Гранде. На его лице застыло угрюмое выражение.

– Я бы не допустил, чтобы с вами что-то случилось, Мэрилин. Вы ведь знаете это, не так ли?

Мэрилин кивнула. Она знала только одно: намеренно он бы не допустил несчастья, но мало ли что могло случиться помимо его воли.

Оставив лошадей на конюшне, они вошли в прохладную гостиную. Появилась Елена. На лице экономки было написано явное облегчение.

«Очевидно, потому, что Джемми остался цел и невредим!» – подумала раздраженная Мэрилин.

– У вас не было неприятностей? – спросила экономка у Джемми. Тот просто пожал плечами. Высокая, статная Елена не пожелала задать такой же вопрос Мэрилин. Разговаривая с Джемми, она холодно поглядывала на девушку. – Собирается дождь, Джемми. Может быть, вам стоит убрать солдатиков с веранды?

Глаза юноши загорелись при упоминании о его увлечении, и он немедленно отправился выполнять указание. Экономка снова удостоила Мэрилин недоброжелательным взглядом.

– Я не хочу, чтобы вы снова ездили верхом вместе с Джемми, мисс Бэннон. Вам это понятно? – ледяным тоном спросила она.

Озадаченная Мэрилин не удержалась от вопроса:

– Но почему, Елена? Он не сделал ничего плохого!

– Не мое дело объяснять вам, почему да отчего. Я сказала, что вам не следует кататься на лошадях вместе с Джемми. Ясно? – переспросила она, испепеляя девушку горящим взглядом.

Мэрилин прошептала «да» в ответ на столь категорическое требование. Она так и не поняла, в чем дело, однако не стала выяснять причину. Ей нравилось ездить верхом, но если ее лишат этого развлечения, Мэрилин найдет себе другое занятие. Направляясь в холл, девушка чувствовала на себе холодный взгляд экономки.

Оказавшись в своей комнате, Мэрилин сняла костюм для верховой езды и опустилась в кресло, озадаченная странным поведением не только Джемми, но и Себастьяна, а также Елены. Почему они так вели себя? Непонятно. Как бы ей хотелось, чтобы здесь была миссис Квинс, которая все про всех знает. В дверь постучали, и вошла маленькая индианка Мория с высоким стаканом прохладительного напитка в руке. Она робко протянула его молодой леди. Мэрилин указала на скамеечку для ног, стоявшую у кресла, приглашая девочку присесть. Малышка казалась испуганной.

– Все хорошо, Мория. Я разрешаю тебе сесть рядом. Иди сюда, мне интересно знать, много ли английских слов ты выучила. Кто с тобой занимается?

– Отец Джон, – несмело ответила девочка.

– Ясно. Ты знаешь буквы и цифры?

Девочка утвердительно кивнула и добавила:

– И Несен тоже знает.

– А Бриджит и Рози? – спросила Мэрилин.

– Елена не позволяет им учиться, – с серьезным видом ответила Мария.

– А что думает об этом барон? – не унималась Мэрилин.

– Он… Елена не разрешает им учиться, – упрямо повторила девочка.

– Значит, все вы будете моими служанками? – поинтересовалась Мэрилин.

Малышка кивнула.

– Мы позаботимся о вас, – радостно добавила она.

«А кто позаботится о тебе, крошка?» – подумала Мэрилин.

– Где твои родители, Мория?

Тень набежала на маленькое личико.

– Они работают на «Регало Вердад».

– Тогда почему же ты не с ними? – недоуменно спросила Мэрилин.

– Барон продал моих родителей мистеру Ривере, но не захотел отпустить меня. Елена решила обучить меня и оставить на плантации. Мистер Ривера пытается купить меня.

– Как же он мог продать родителей без ребенка? – негодовала Мэрилин. – Неужели нельзя ничего сделать?! А остальные – Рози, Бриджит, Несен? Где их родители?

– Тоже на «Регале Вердад». Мистер Ривера купил их всех одновременно. Они болели лихорадкой, поэтому барон их продавать… – девочка замялась, подыскивая нужное слово, – …дешево, – торжествующе добавила она. Мэрилин кипела от возмущения.

– Как же такое могло случиться? Когда ты в последний раз видела своих родителей? – с негодованием спросила она у маленькой индианки.

Мория показала три пальца.

– Столько лет? – не веря своим глазам, переспросила Мэрилин.

Девочка кивнула.

– Ладно, посмотрим, что можно сделать. – Мэрилин была вне себя от возмущения. При звуках ее сердитого голоса ребенок съежился. Мэрилин тут же пожалела, что не сдержалась и напугала Морию. Она прижала головку девочки к своим коленям. – Прости, я не хотела тебя пугать, малышка. Я рассердилась, что такое могло случиться с ребенком, – проговорила Мэрилин, пытаясь объяснить свой гнев.

– Я стою очень дорого, – гордо добавила девочка.

– Кто тебе это сказал?

– Я слышала, как отец Джон говорил мистеру Ривере. – Круглое личико сморщилось от усилий, так старалась Мория вспомнить все подробности разговора. – Не хватает денег, чтобы купить меня, – сказала она.

Мэрилин поняла: сколько бы ни предложил Себастьян Ривера, дети не предназначались для продажи.

Девочка встала, собираясь уходить. Погруженная в свои думы, Мэрилин даже не заметила этого.

«Если я владею половиной плантации, значит, мне принадлежит половина рабов, включая детей. Само собой разумеется, дом находится в собственности барона, но доходы и плантация разделены поровну. Так что я имею право голоса по этому вопросу».

Яростное возмущение кипело в душе так, что кровь стучала в висках девушки. Ведь они всего лишь дети, и Мэрилин, как бы она ни старалась, никогда не смирится с тем фактом, что родителей разлучают с семилетними детьми. Мэрилин вспомнила, что где-то читала о большой любви, которую питают индейцы к своим детям. Как же это произошло? Может быть, они решили, что детям будет лучше на «Древе Жизни»? Кажется, о них здесь неплохо заботятся. По крайней мере, они не трудятся в поле.

Мэрилин открыла дорожную сумку, оставленную у кровати, и достала бумаги отца. Она так и не смогла понять, о чем именно в них говорится. Может быть, отец Джон поможет ей разобраться? Мэрилин лишь знала, что у нее есть юридический документ, удостоверяющий ее права на половину плантации.

Девушка вышла на широкую веранду, прихватив дешевый бульварный роман, который пыталась читать в дороге. Однако она не смогла сосредоточиться на чтении. Ее мысли возвращались к событиям двух последних дней. Мэрилин отложила книгу и откинулась на спинку стула. Время от времени она отхлебывала уже ставший теплым напиток, принесенный маленькой индианкой.

Взгляд ее устремился на заходящее солнце. Мэрилин наблюдала, как темнота постепенно окутывает буйную растительность плантации. Аромат жасмина кружил голову, как крепкое вино. Казалось, этот запах наполняет воздух.

Мория и Бриджит вошли в темную комнату и зажгли керосиновые лампы. Спальню залил свет.

– Пора одеваться, мисс, – улыбнулась Мория.

Мэрилин тяжело поднялась со стула. У нее возникло такое чувство, будто ей на плечи обрушился груз тягот всего мира.

Словно чувствуя угнетенное настроение Мэрилин, девочки молча помогали ей одеваться. Она посмотрелась в зеркало и осталась довольна тем, как выглядит в золотистом платье, которое надевала в первый вечер на пароходе. Мэрилин постаралась отогнать от себя мысли о Себастьяне и расправила складку дорогой ткани. Поблагодарив девочек, она ласково погладила их, и сердце у нее сжалось.

Мэрилин вошла в огромную библиотеку, где двое мужчин вели серьезный разговор. Джемми дулся в углу.

Мужчина лет пятидесяти и изысканной внешности, почувствовал ее присутствие и повернулся к двери. Его глаза пристально взглянули на гостью. Под этим явно восхищенным взглядом Мэрилин слегка покраснела. Серые глаза со стальным блеском скользнули по золотистым локонам, оценили линии стройной фигуры и задержались на лице Мэрилин.

Этот взгляд буквально пригвоздил ее к полу, и девушка в свою очередь принялась рассматривать хозяина дома. Высокий, худощавый, однако в его широких плечах чувствовалась немалая физическая сила. Темные волосы, тронутые сединой на висках, красиво облегали гордо поднятую голову. На лице, покрытом золотистым загаром, горели удивительные серые глаза. Полные, чувственные губы растянулись в улыбке, и Мэрилин заметила крепкие белые зубы. Несомненно, барон был привлекательным мужчиной.

Наблюдая за ним, Мэрилин испытала неприятное чувство. В красивом лице хозяина дома она заметила разительное сходство с Себастьяном.

– Добро пожаловать, моя дорогая? «Древо Жизни» приветствует вас. Это мой сын Карл, – представил он высокого молодого человека, стоявшего рядом. – И, конечно, вы уже познакомились с Джемми, – добавил он с нежностью в голосе.

Мэрилин улыбнулась в ответ, но улыбка ее получилась натянутой от чрезмерного напряжения, которое сковало все тело. Девушка попыталась расслабиться, но обнаружила, что это выше ее сил. Казалось, она находится на сцене и исполняет роль в какой-то пьесе. Ее не покидало внутреннее беспокойство.

– Джемми рассказал мне, что сегодня вы выезжали на верховую прогулку, – спокойно заметил барон.

– Да, у вас очень живописные окрестности, – сказала Мэрилин, указывая изящной рукой в сторону сада.

– Моя дорогая, я предпочел бы, чтобы вы не выезжали, пока не ознакомитесь как следует с местностью, – мягко проговорил Барон.

Тем не менее Мэрилин восприняла это пожелание как приказ. Она кивнула и бросила взгляд на Карла: не добавит ли тот что-нибудь к светской беседе перед ужином. Но Карл молчал, потягивая вино из бокала, и лишь иногда переговаривался с Джемми, сидящим на кушетке в углу. Мэрилин не спеша разглядывала молодого человека. Карл оказался высоким, изящно сложенным юношей в противоположность мускулистому крупному Джемми. Откинутые с аристократического высокого лба темные волосы подчеркивали тонкие черты лица и нос с горбинкой. Разговаривая с Джемми, молодой человек принял грациозную позу, которая показалась Мэрилин очень элегантной. Создавалось впечатление, что она попала в окружение троих поразительно красивых мужчин.

Барон заговорил о приближающемся карнавале, обещавшем много веселья.

– Карнавал проходит в начале Великого поста. Мы отправимся в город на открытие праздника. У меня в Манаусе свой дом. Мы останавливаемся там, когда ездим договариваться со скупщиками каучука. Нужно будет подобрать вам подходящий костюм для бала.

Вошла Елена и объявила, что ужин подан. Недолго думая, барон взял стакан с шерри из рук Мэрилин и поставил на мраморный столик.

Мэрилин заметила, что Карл и Джемми уже поднялись с кушетки. Джемми устремился к ней, намереваясь проводить девушку в столовую, однако барон опередил сына и предложил Мэрилин руку. Джемми остановился, надув губы.

Трапеза прошла спокойно. Карл по-прежнему хранил молчание. Он, казалось, находился в каком-то другом мире. Джемми сидел опустив глаза и почти ничего не ел. У Мэрилин тоже не было аппетита, хотя и креветки, и рассыпчатый рис казались восхитительными. На десерт подали крепкий бразильский кофе. Все перешли в комнату, где стояли клавикорды.

– Вы умеете играть? – с надеждой спросил Барон у Мэрилин.

– Не слишком хорошо.

Джемми неожиданно оживился и попросил ее сыграть что-нибудь. Сначала Мэрилин отказывалась, но под нажимом собравшихся все же согласилась. Девушка исполнила несколько сентиментальных песенок. Джемми сидел словно зачарованный звуками музыки. Барон развалился в кресле, обитом парчой, и наблюдал за Мэрилин из-под полуопущенных век.

Карл, слегка нахмурившись, остался у открытой двери веранды. Легкий ветерок, прилетевший из сада, донес до него густой аромат жасмина. Нежная музыка и этот чудесный запах напомнили Карлу о темноволосой Алисии. Он печально вздохнул.

У него не было ни малейшего желания подчиняться воле отца. Ему хотелось, чтобы Мэрилин играла и играла, не переставая. Звуки музыки взволновали юношу, наполнили грустью его сердце. Но Карл знал, что ради спасения плантации должен следовать указаниям отца.

Мысли его снова вернулись к Алисии и к тяжелому финансовому положению, в котором оказалась ее семья. Они могли бы жить в достатке, но большая часть состояния была потеряна в результате неудачных сделок. А теперь еще и ее отец ушел из жизни. «Несчастный случай», – говорили о его кончине, но все знали, что в действительности это было самоубийство. Еще одна причина, по которой барон считал Алисию недостойной партией для своего сына.

Карл будто снова услышал голос барона, настойчиво убеждавший его:

– Эта девушка тебе не подходит, Карл. Ты должен найти себе жену, которая принесет хорошее приданое. Дела на плантации идут не слишком хорошо.

Плантация… Вечно эта плантация! Разве можно сравнить стоимость какого-то куска пропитанной водой земли и каучукового леса с нежными объятиями теплых рук, с дыханием у его щеки, с горячими, обещающими блаженство губами?

– Самое лучшее решение, – сказал тогда отец, – это заполучить в жены Мэрилин Бэннон.

Когда Карл спросил отца, почему так важно жениться на богатой, барон признался, что воспользовался деньгами Мэрилин, чтобы вести дела на плантации и кое-что купить. При этом его собственные сбережения хранились банке, накапливая проценты. Барон понимал, что если девушка попросит предоставить ей финансовый отчет, на что имеет полное право, то он разорится. Поэтому он приказал Карлу жениться на Мэрилин. Тогда их секрет останется нераскрытым, а «Древо Жизни» будет полностью принадлежать семье Ньюсомов.

У Карла сжалось сердце при воспоминании о том, как он умолял отца отказаться от этого плана и дать согласие на его брак с Алисией.

– Никогда! – прорычал Барон. – Никогда я не позволю своему сыну пренебречь долгом по отношению к семье и к плантации и жениться на нищенке. Никогда! Ты вправе делать что хочешь, но подумай: если я лишу тебя наследства, станут ли мать Алисии и ее дядя привечать тебя? Скорее всего, они переберутся на более сочное пастбище. Такая хрупкая красота, как у Алисии, недолговечна, поэтому девушка поспешит выйти замуж. А ты, мой мальчик, останешься в проигрыше. – Его холодные серые глаза взглянули на Карла, и тот поежился. Сердце юноши замерло. Он знал, что отец не бросает слов на ветер и вполне может лишить его наследства.

Тогда-то Барон и объяснил, что Мэрилин не должна узнать, как были растрачены ее деньги.

Карл наблюдал за светловолосой девушкой, играющей на клавикордах. Она оказалась очень красивой и, Карл не сомневался, смелой и упрямой. Ответит ли Мэрилин взаимностью, если он попросит ее руки? И все же Карл любил Алисию, и его не волновало, бедная она или богатая. Замечания отца насчет репутации Алисии доводили Карла до бешенства, но он не мог закрыть глаза на тот факт, что барону пришлось пересилить себя и опереться на сына в трудную минуту. Что ни говори, он все же любил отца. С юных лет Карл слышал его пренебрежительные замечания по поводу морали молодых женщин, поэтому почти не обращал внимания на язвительные выпады барона в адрес Алисии.

Карл снова взглянул на Мэрилин. Как он сможет притворяться, что любит ее? Если у этой девушки есть хоть капля мозгов, она сразу же поймет, что здесь что-то не так. У нее могут возникнуть подозрения.

Его разум лихорадочно искал иной путь. Но Карл понимал: другого выхода нет. Сотни раз он уже обдумывал сложившуюся ситуацию. У «Древа Жизни» нет иного способа выжить. Карл, хочет он того или нет, должен жениться на Мэрилин, чтобы спасти плантацию.

Что все-таки сделал барон с деньгами Мэрилин? Роскошь, которой они наслаждались, не могла стоить всего ее состояния. И как он посмел тратить деньги, которые ему не принадлежали? Рука Карла сама собой потянулась к карману, где лежала записка от Алисии. При прикосновении к листку бумаги пальцы словно обожгло огнем.

Карл послал девушке записку, где объяснял, что у них гости и вряд ли они с Алисией увидятся до карнавала. Карл уверял ее в своей любви и писал, что дни будут тянуться невыносимо медленно, пока он наконец снова не сожмет ее в своих объятиях.

Он смотрел, как барон поднялся и подошел к Мэрилин, чтобы выразить восхищение ее игрой. Заметив напряженный взгляд отца, Карл также поспешил высказать девушке свой восторг и предложил ей прогуляться по саду.

Джемми хотел присоединиться к ним, но барон позвал его, чтобы сообщить о предстоящей завтра поездке на встречу со скупщиками каучука. Казалось, это известие не произвело на юношу никакого впечатления. Его сердце и душа еще были полны той чудесной музыкой, которую играла Мэрилин. Джемми задумался: знала ли его мать те песни, которые так чудесно исполняла Мэрилин. Почему-то ему казалось, что знала. Он решил попросить девушку еще раз сыграть эти мелодии. Наконец-то его надежды стали сбываться. Сколько раз Джемми приходил в эту комнату, пытаясь вспомнить умершую мать. Теперь она стала ему ближе.

Тем временем Карл и Мэрилин прохаживались по веранде. Карл спросил, не желает ли Мэрилин навестить миссис Квинс.

– Мы выедем рано, чтобы не ехать по жаре. А вернемся вечером, если это вас устраивает, – с беспокойством добавил он.

– Да, спасибо, Карл, – обрадовалась Мэрилин. – Мне бы так хотелось повидаться с миссис Квинс.

– Тогда будем считать, что договорились, – коротко ответил Карл и добавил: – Что вы наденете на карнавал?

– Понятия не имею. А что обычно здесь надевают женщины?

– К сожалению, не могу вам сказать, Мэрилин, так как подробности о нарядах дам – самый большой секрет года. Женщины охраняют свои платья так, словно это важная государственная тайна, – рассмеялся он.

– У мужчин, напротив, выбор невелик. Можно увидеть десять-двенадцать одинаковых мужских костюмов, но каждый женский – уникален. Уже на следующий день после карнавала женщины начинают готовиться к следующему. Поэтому нет ничего удивительного в том, что победитель бала весь предыдущий год готовил свой наряд. Установлены призы за лучший мужской и женский костюм. В этом году в число судей входят мой отец и миссис Квинс.

Мэрилин восторженно слушала молодого человека. Она не могла дождаться карнавала и решила этой же ночью обдумать свой костюм. Взглянув на усыпанное звездами небо, Мэрилин вдруг вспомнила о дожде, предсказанном Еленой.

– Елена сказала, что сегодня вечером пойдет сильный дождь, – проговорила она.

– Сегодня вечером? – удивился Карл.

– Да. Она сказала Джемми, чтобы тот убрал с веранды свою коллекцию, так как вечером пойдет дождь.

– Понятно, – отозвался Карл. – Боюсь, на этот раз Елена ошиблась. Но не волнуйтесь, через два-три дня дожди зальют нас и надоедят до невозможности. Жара при этом не ослабевает, а лишь становится более влажной. – На них налетел легкий ветерок, и Мэрилин вздрогнула. – Пора возвращаться, – заметил Карл. – Увидимся завтра утром. – Не успела Мэрилин опомниться, как почувствовала быстрый поцелуй на своей щеке. – Доброй ночи, Мэрилин.

Войдя в гостиную, Карл сделал Джемми знак следовать за ним. Мэрилин удивленно смотрела на братьев, покидающих комнату. Ее охватило странное чувство. Что-то здесь было не так.

Мэрилин взяла зажженную лампу и прошла через холл в свою комнату, где с удивлением заметила, что ее постель уже разобрана, а на одеяле лежит свежая ночная рубашка. Девочки потрудились на славу. На столике возле кровати Мэрилин заметила большой букет цветов. Кто же из маленьких индианок собрал его? Конечно, Мория! Пухленькая малышка с огромными черными глазами и длинными косичками.

Мэрилин быстро разделась и легла поверх одеяла с блокнотом и карандашом в руках.

– Что же мне надеть на карнавал?

Она не имела ни малейшего представления о том, как будет выглядеть ее костюм. Может, миссис Квинс найдет кого-нибудь, кто умеет управляться с иглой. Мэрилин знала, что если Розали сама предложит помочь с шитьем, ей придется отказаться. Девушка улыбнулась, вспомнив неловкие стежки, столь похожие на ее собственные.

Через некоторое время Мэрилин отложила карандаш и стала размышлять о прошедших событиях. Как она ни пыталась, никак не могла определить, когда именно появилось то неприятное чувство, которое не оставляло ее весь вечер. Не в тот ли момент, когда Мэрилин заметила поразительное сходство между Себастьяном и бароном? Нет, вроде бы, не тогда. К этому она была более или менее готова благодаря предупреждению миссис Квинс.

И все-таки что-то беспокоило Мэрилин, что-то не давало покоя, но девушка не могла понять что именно.

– Ладно, – ворчливо сказала Мэрилин самой себе, – сегодня я уже все равно ничего не придумаю. Пора спать.

Ощутив нежной кожей прохладную ткань наволочки, она снова почувствовала неясную тревогу. Но девушка слишком устала, чтобы задумываться о ее причинах, и погрузилась в сон. Последней мыслью Мэрилин было то, что утром она снова увидит милых индейских девчушек.