Горький берег солёного моря

Глава 4 (Анна)

Суматоха поднялась в доме невесты с вечера дня, предшествующего свадьбе. В тот момент, когда привезли свадебное платье. Сам портной приехать не смог и прислал своего подмастерье. Молодой человек сильно стеснялся и ничего не мог сказать о заказе, поскольку прежде не имел к нему никакого отношения. Подобное отношение возмутило Дарью Емельяновну, и она выставила подмастерье за дверь, сообщив, что окончательный расчет будет произведен с его начальником при личной встрече.

Вероятно, мать Анны заподозрила неладное, не увидев автора шедевра лично. Во всяком случае, когда платье развернули, встряхнули и надели на невесту, стало понятно, что Дарья Емельяновна обошлась с подмастерьем слишком мягко.

– Оно не готово! – в испуге закричала Марина.

Платье было не закончено: подол был сметан, но не подшит окончательно. Портной так спешил уложиться в срок с его пошивом, что решил не доделывать ту часть работы, которую может сделать любая барышня.

– Мы заплатили ему такие деньги, а он посмел прислать нам незаконченный товар!

Надо было что-то предпринимать, и Дарья Емельяновна велела Марине позвать служанок. Через минуту в комнату Анны вбежали пять девушек, специально нанятых для того, чтобы помочь хозяевам в организации свадьбы.

– Возьмите нитки и иголки. Через час подол должен быть закончен, – велела Дарья Емельяновна.

Девушки кивнули и принялись за работу. Поскольку расположились они в комнате невесты, девушке не осталось ничего другого, как только пойти в гостиную.

Подойдя к двери, Анна услышала, как Дарья Емельяновна что-то громко говорит. Слушал ее, очевидно, Трофим Георгиевич.

Дождавшись, пока разговор будет закончен, Анна постучала.

– А ты что здесь забыла? – прикрикнула на нее Дарья Емельяновна. – Не лучше ли тебе пойти в свою комнату и проконтролировать, как идет работа у служанок?

Трофим Георгиевич сел чуть ровнее в кресле, в котором до этого полулежал. Посмотрев на свою жену, он строго сказал:

– Я уверен, что лучше тебя никто не справится с этой задачей. А Анне дай спокойно посидеть. У нее завтра свадьба.

Дарья Емельяновна хмыкнула, но спорить с мужем не стала. После ее ухода и Анна, и Трофим Георгиевич почувствовали себя немного свободнее. Девушка села в кресло напротив отца.

– Все еще обижаешься на меня? – спросил Трофим Георгиевич.

Анна опустила глаза. Она очень хотела сказать "нет", чтобы не огорчать отца. Но это короткое и такое простое слово никак не желало срываться с губ. Девушка мотнула головой, но было уже поздно. Ее молчание сказало Трофиму Георгиевичу все, что он желал знать.

– Я понимаю, – кивнул отец. – И потому не требую, чтобы ты вела себя так, как будто не происходит ничего ужасного.

– Спасибо, отец.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Анечка. Князь Леонид очень хороший человек. Я уверен, в его доме тебе будет… уютно.

Девушка нашла в себе силы все-таки посмотреть в глаза Трофима Георгиевича.

– Спасибо, отец, – едва сдерживая слезы, проговорила девушка.

В отличие от многих он всегда говорил именно то, что думал и чувствовал. Он желал ей счастья и сделал все, что было в его силах, чтобы доставить ей радость. Именно отец настоял на пышном торжестве, чтобы у его малышки была свадьба, о которой она мечтала, а не просто листок бумаги с подтверждением ее нового статуса.

* * *

К десяти часам утра Анна уже была одета, причесана и накрашена подобающе предстоящему дню. Она стояла в одиночестве посреди комнаты и ждала вестей от матери или Марины, которые убежали встречать дорогих гостей – князя Леонида и его сына Олега – уже полчаса назад.

В одиночестве не было ничего страшного, но неизвестность томила Анну. Хотелось подойти к окну и посмотреть, что происходит во дворе. Хотелось спуститься вниз и поздороваться с будущим мужем. Хотелось хотя бы присесть, но даже это не было ей позволено, из опасения помять платье.

Наконец, дверь в комнату открылась и вошла младшая сестра. Притворив дверь, девушка тяжело вздохнула, сбрасывая напряжение. Марина пристально оглядела старшую сестру, слегка прикусив губу, и улыбнулась.

– Хороша. Очень хороша! Жениху понравишься. Он, кстати, тоже весьма не плох. Смотрится даже лучше, чем его сын.

Марина прошла вглубь комнаты, передала сестре небольшую шкатулку с подарками от жениха. И пока Анна открывала ее и изучала содержимое, младшая сестра пододвинула стул поближе к старшей и присела на край, чтобы не повредить свой наряд. Содержимое шкатулки ее ничуть не интересовало, и Анна поняла, что и ее мать, и Марина уже заглянули внутрь.

– Странный он, этот князь Олег. Вроде молодой, но какой-то… И костюм на нем плохо сидит, и волосы криво убраны. И сутулится, словно старик.

– Зато умный, как говорят, – заметила Анна.

Марина ничего не ответила. Она вновь прикусила губу, но уже не из-за задумчивости. Девушка тщетно пыталась сделать все, чтобы сестра не заметила предательских капелек в уголках глаз. Но у нее ничего не вышло. Глаза очень быстро залились слезами, когда повисла пауза и не на что было отвлечься от грустных мыслей.

Анна ничего не спросила. Младшей сестре хватило ее взгляда, чтобы сдаться и рассказать о своих тревогах.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала. В последнее время мы сильно отдалились друг от друга, но… ты ведь моя сестра Анна и я не представляю, как буду жить без тебя!

Невеста осторожно опустилась на колени. Глаза ее оказались на одном уровне с глазами сестры. Анна погладила Марину по щеке, стирая соленые капли.

– После того, как я уеду, тебе не придется больше ходить за мной на причал, сидеть на холодном ветру. Тебе не придется докладывать маменьке о моих визитах к Вениамину Степановичу. Тебе…

– Мне придется выйти замуж! – пуще прежнего заревела Марина.

Подобного Анна никак не ожидала. Никогда прежде в разговорах о свадьбе младшая сестра не выказывала страха. Анна на миг задумалась, опустив руки. Марина воспользовалась этим, чтобы перестать себя контролировать окончательно, закрыть лицо руками и зареветь так, как она не плакала ни разу после того случая с разбитой коленкой, когда ей было четыре года.

– Марина… Мариночка! Но ты ведь всегда хотела выйти замуж?

Девушка вскинула заплаканное лицо. Макияж у нее сильно смазался, но Анна этого даже не заметила, всерьез испугавшись безумного взгляда сестры.

– А что, если меня продадут так же, как тебя? И что если отец найдет мне мужа, который не будет так любезен, как князь? Что если мой муж будет лишь тугим кошельком без роду и племени? И манер у него не будет никаких? И красота моя его не пленит?..

– Разве может твоя красота не пленить? – попыталась утешить Анна сестру. – Ведь ты красавица!

Марина никак не отреагировала на эти слова. Тогда Анна попыталась зайти с другой стороны:

– Да и не допустит отец твоего брака с плохим человеком. Этого просто не может быть!

Девушки просидели так еще почти полчаса. Потом снизу послышался голос Дарьи Емельяновны, звавшей младшую дочь. Марина ответила, что идет. Оправив платье, она быстро привела в порядок свое лицо. Она уже собралась выйти, когда Анна вдруг схватила ее за руку и притянула к себе. И нежно обняла.

* * *

В полдень все отправились к церкви.

Посаженым отцом невесты вызвался быть добрый друг и дальний родственник Трофима Георгиевича – Павел Борисович. Он ехал в одной карете с невестой, ее младшей сестрой и теткой Катериной – свахой, по характеру и поведению очень похожей на Дарью Емельяновну. Едва увидев знакомую, Анна сразу поняла, что пригласили ее для того, чтобы во время венчания приглядеть за непутевой невестой не хуже матери.

Жених с сыном и парой собственных слуг ехали в другой карете и другой дорогой. За каждой из карет шли несколько десятков приглашенных друзей и знакомых. Замыкала процессию орава босоногих ребятишек. Они кричали и визжали так, что даже самые неосведомленные в городке люди вскоре узнали: купец Трофим Георгиевич выдает дочь замуж.

Священник и еще несколько гостей, не пожелавших участвовать в процессии, ждали молодых на пороге церкви. Увидев кареты, они заулыбались, стали махать руками, приветствуя прибывших. Карета невесты остановилась, пропуская вперед карету жениха. Через окно, чуть отодвинув шторку, Анна смогла увидеть, как князь спускается на землю, потирает спину и переминается с ноги на ногу, разминая затекшие конечности. Следом за князем показался Олег.

"А Марина-то верно его описала. Не чета своему отцу", – подумала девушка, заметив, как молодой человек украдкой подтянул брюки, съехавшие вниз по округленному животу.

Когда князь с сыном и гости скрылись в помещении церкви, тетка Катерина подтолкнула Павла Борисовича к выходу. Следом за ним сваха выскользнула из кареты и протянула руку, чтобы помочь Анне.

– Не медли. Нас уже ждут. Аккуратнее ступай – платье не помни, – то и дело делала она замечания невесте. Убедившись, что Анна не испортила своего внешнего вида, тетка Катерина взяла ее под руку и подтолкнула к посаженому отцу. – Идите, я Марине сама помогу.

Анна и Павел Борисович не спеша направились к ступеням массивного крыльца.

– И к чему эта спешка? – спросил мужчина. – Такое чувство, что свадьба может отмениться из-за нашего промедления.

Невеста ничего не стала отвечать. Чуть склонив голову, она посмотрела на бушующее море. Несмотря на то, что день был солнечный, дул сильный ветер и к берегу бежали высокие волны. Анна подумала, что вряд ли что-то сейчас могло стать лучшим отображением ее чувств: улыбка снаружи и комок горя и боли внутри. Ведь, хотя она и смирилась со своей судьбой, она не могла забыть ни своих обещаний, ни своей любви к человеку, которого вот-вот потеряет навсегда.

Церемония бракосочетания была торжественной, но вместе с тем какой-то слишком обычной, чтобы можно было поверить в искренность желаний людей, стоящих на коленях перед алтарем.

На выходе из церкви молодых громко поздравляли и желали им долгих лет счастья. В воздух летели лепестки цветов, крупа, мелкие монеты. Князь Леонид улыбался.

Себя Анна не помнила. По выходу из церкви она вновь взглянула на далекое море. На рейде стоял корабль. Девушка вгляделась в него внимательнее и без труда узнала то судно, которое регулярно совершало плавания до…

Анне сделалось дурно. Она повисла на руке мужа, стараясь удержаться на ногах. Но князь Леонид был не готов к подобному повороту событий. Его локоть разогнулся, и молодая жена повалилась на землю. Она не потеряла сознание, но дыхание ее сильно сбилось, сердце бешено колотилось в груди, голова кружилась. А в голове пульсировала лишь одна мысль: "Что если он сейчас на том корабле?"

Девушка слышала, как закричали и завизжали вокруг нее. Видела, как тетка Катерина попыталась подойти к ней, но гости невольно оттеснили сваху от невесты. А потом все обозримое пространство закрыло лицо князя Олега.

– Не беспокойтесь. Ей просто надо воздуха. Корсет зашнурован слишком туго, – услышала Анна слова своего названного сына.

Под нос Анне сунули флакончик с нюхательными солями. На короткий миг это привело ее в чувство, но навязчивые мысли вновь замутили сознание. Понимая, что расшнуровать корсет на площади перед церковью нельзя, Олег подхватил девушку на руки и понес к карете, попутно сообщая, что молодой княгине необходимо вернуться домой и немного отдохнуть. Князь Леонид семенил следом за сыном. Выглядел он смущенно, напугано и совершенно растерянно.

Когда кучер остановил карету возле дома Трофима Георгиевича, дверцу тут же распахнули служанки. Они начали поздравлять молодых, но князь Леонид оборвал девушек на полуслове.

– Покажите ее комнату, – велел он. – Олег отнесет, а вы уж там дальше сами разберетесь.

– Да, Ваша светлость.

* * *

Лежа на своей кровати и вдыхая такой родной морской воздух, льющийся в открытое окно, Анна без труда могла слышать шум веселья, царившего в столовой. Трофим Георгиевич предложил перенести празднование на завтра. Однако князь Леонид не планировал задерживаться в городе дольше необходимого и велел отмечать бракосочетание без молодой княгини.

Анна не винила его. Она даже была благодарна ему в какой-то мере. Не к чему было растягивать расставание и тем самым усиливать боль в ее сердце. К тому же девушка очень боялась, что мысли ее окажутся правдой, и ей просто хотелось сбежать из этого города до того момента, как Василий поймет, что она вышла замуж. Ей было стыдно, и казалось, что лучше умереть, чем взглянуть в глаза любимого и попытаться попросить у него прощение.

Откинув одеяло, Анна выбралась из мягкой постели, взяла свечу и на цыпочках подошла к двери. Осторожно отворив ее, девушка выглянула в коридор. На верхней ступени лестницы дремала служанка. Молодая княгиня окликнула ее. Девушка встрепенулась, словно птенец и тут же подбежала к Анне.

– Что угодно, госпожа?

– Помоги мне одеться. Князь прислал платья, которые носят дворяне. Я не знаю, как самой с ним справиться.

Служанка кивнула и вошла в комнату.

Платье, подаренное супругом, было очень к лицу Анне. Цвета слоновой кости, отделанное изящными кружевами, оно выгодно подчеркивало ее фигуру. На волосы служанка прицепила несколько заколок, также подаренных князем.

– Эти камни очень подходят к цвету ваших глаз, Ваша светлость, – сделала осторожный комплимент девушка. Анна молча кивнула.

Когда служанка закончила одевать ее, молодая княгиня отослала девушку прочь. Подошла к зеркалу и долго смотрела на себя, пытаясь прогнать мысли о том, что вовсе не дочь купца отражается в гладкой поверхности. Но это была она. Теперь с этим следовало смириться и приложить все усилия, чтобы не разочаровать своего мужа и его окружение. Ведь Анне совсем не хотелось стать приложением к своему приданому, затворницей и ненужным обременением для княжеского дома.

Спустившись вниз, девушка первым делом заглянула в столовую. Там еще сидели за столами некоторые гости, но большая часть – и князь Леонид в их числе – уже перебралась в гостиную: Трофим Георгиевич предложил поиграть в карты. Понимая, что ей в гостиную к отцу путь заказан, а встречаться с матерью и Мариной нет желания, Анна направилась к входной двери.

– На улице уже стемнело, – услышала девушка знакомый голос.

Повернувшись, Анна увидела Олега. Князь не выглядел слишком пьяным, но тем не менее позволил себе лениво привалиться к ближайшей стене.

– Княгине не стоит в такое время выходить за пределы дома. Тем более в одиночестве.

Анне показалось, что молодой человек предостерегает ее от попытки бегства. Но она не собиралась убегать. Девушка хотела лишь недолго погулять по берегу моря. Поэтому молодая княгиня гордо выпрямилась и спокойно произнесла:

– В таком случае, быть может, Вы составите мне компанию?

Олег на секунду нахмурился, словно Анна отреагировала совсем не так, как он нарисовал в своих мыслях. Однако предложение девушки явно пришлось по душе сыну князя. Улыбнувшись, молодой человек подошел к двери и любезно распахнул ее перед названной матерью.

Затворив дверь, Олег быстро спустился по ступеням и предложил Анне взять себя под руку. Девушка отказалась, отчасти – из-за смущения, отчасти – из-за привычки передвигаться по городу в одиночестве. Князь пожал плечами, настаивать не стал и пошел следом за Анной, отступив на полшага, поскольку дороги не знал.

Анна повела своего спутника к берегу в том месте, где причаливают рыбацкие лодки. В порт она идти побоялась, хотя уже заметила на рейде корабельные фонари и поняла, что так напугавшее ее судно дожидается прилива, чтобы войти в порт.

Несмотря на то, что время близилось к полуночи, на улицах было совсем не темно. Яркий свет луны освещал путников и дорогу, словно специально зажженный для них фонарь под черным небосводом. На морских волнах причудливо извивалась лунная дорожка, то и дело атакуя берег, подобно морскому зверю. Но проходил миг, и, казавшийся опасным, серебристый змей с тихим шелестом отползал в морскую бездну, увлекаемый очередной растаявшей волной.

Анна остановилась там, где кончались сухие камни. Постояла несколько минут, наблюдая за игрой редких бликов на поверхности воды. Потом подобрала подол платья и пошла дальше.

– Что Вы делаете? – немного испуганно спросил ее Олег.

– Прощаюсь с моей прежней жизнью, – отозвалась Анна.

Молодая княгиня присела на корточки и коснулась рукой прохладной воды, чистой и свежей. И ей так захотелось ощутить эту свежесть у себя на лице, что девушка отпустила платье, зачерпнула двумя руками соленую воду и, задержав дыхание, медленно опустила в нее свое лицо.

Когда воздух вновь наполнил ее легкие, Анна поняла, что прошлое в самом деле осталось позади. И к нему уже нет и никогда не будет возврата. Потому что, даже после смерти князя Леонида, после того, как она вновь окажется "не замужем", она все равно уже не сможет стать прежней Анной, которую когда-то полюбил Василий. Ведь чтобы все осталось как прежде, ей не следовало никогда больше делать этот вдох.

Анна выпрямилась и посмотрела вперед – туда, где пролегала невидимая в этот час граница между небом и землей. Она почувствовала, как горячие капли сорвались с ее мокрых ресниц и побежали вниз по соленым щекам.

– Но даже другая Анна никогда не сможет забыть тебя, Васенька… – прошептала она так тихо, что даже ветер не расслышал ее слов.

Собравшись с силами, стерев остатки слез, Анна повернулась и пошла прочь от кромки воды. Князь Олег стоял, не двигаясь. Девушка подумала, что он смотрит на нее. В лунном свете на его щеках блеснула пара слез. Анне стало неловко, что она так растрогала своего названного сына. Однако подойдя ближе, девушка поняла, что слезы эти вызваны не ее поведением.

– Сложно поверить, но я впервые увидел море, – негромко произнес князь, когда они уже возвращались.

– Оно тронуло вас до глубины души, – кивнула Анна, и тут же поспешила добавить: – Простите, я заметила слезы на вашем лице.

Князь бросил на нее быстрый взгляд и тут же смущенно отвернулся.

– Не море вызвало их, – глухо проговорил он. – Моя старшая сестра уплыла за море, выйдя замуж. Четыре года уже прошло, и за это время мы получили только два письма от нее. Она писала, что все хорошо. Нам остается только верить, что Юлия была честна с нами.

Анна и Олег шли дальше молча. Еще час назад они были чужими, незнакомыми людьми. А теперь похожая боль сблизила их так, что не нужно было больше никаких слов чтобы понимать друг друга.