Госпожа – Ведьма! (СИ)

Глава 1 Госпожа Ведьма и движимая недвижимость

— Выпустите меня немедленно! — кричала я и колотила по массивной деревянной двери. — Открывайте!

Вот скажите, у вас когда-нибудь бывали ужасные дни? Так вот, по сравнению со мной так точно нет! Я в очередной раз ударила кулаком в дверь.

— Замуровали, демоны! — завыла я во всю глотку.

— Мы не демоны, мы тёмные, — ехидно раздалось с той стороны.

Ага, значит, слышали они меня превосходно. А то я уже в звукоизоляции этой чудной комнаты сомневаться начинала. Я глубоко вдохнула и приготовилась орать дальше.

— Замуровали… э-э-эм…. тёмные?

С той стороны послышался звук чего-то большого и тяжёлого упавшего на деревянный пол. Я прижалась ухом к двери и с любопытством стала слушать.

— А тёмные уже ушли! — пробасил уже другой голос.

Мужчина рассмеялся. Смех у него, правда, жуть. Ну да ладно, похоже у них там власть сменилась. Король умер, да здравствует Король.

— Тогда, может, вы меня отпустите? — с едва скрываемым энтузиазмом предложила я. — Меня же тёмные держали, вы их там, смотрю, недолюбливаете. А, как говорят, враг моего врага мой друг.

Я затаилась и прислушалась. Мужчина, явно огромного телосложения, напряженно засопел.

— Отпустите меня, а? — заныла я. — Пожа-а-алуйста.

— Нет! — рявкнули с той стороны двери. Да так, что я аж завизжала от неожиданности и отскочила от двери. — Раз уж тёмные тебя держали, значит, опасная больно, значит, и мы не выпустим. Сиди!

И с этими словами мужчина развернулся и громко затопал прочь по этажу. Охренительная логика! Пока я пялилась в дверь, пытаясь прийти в себя от такого заявления, шаги и вовсе затихли. А вот это я зря, первому можно было хотя бы на нервы действовать своим визгом, а новый, вон, взял и ушел.

Я резко подскочила к двери и заколотила в неё.

— Я буду жаловаться! — завизжала я. — В полицию! В городскую мэрию! Королю! Куда у вас там положено!?

Мне никто не ответил.

— Да я везде буду жаловаться! Вы у меня попляшете! Ой.

От угроз меня отвлёк один очень неприятный факт. Заключался он в том, что в очередной раз ударив в дверь, я сломала ноготь. Сломала. Ноготь.

После грустного созерцания испорченного маникюра и прикинув, что скрыть не так-то и получится, я завыла ещё громче. Дверь уже пинала, причём пяткой, потому что носом оказалось очень даже больно.

— У-у-у! Чтоб вам там пусто было!

Так как же я собственно оказалась здесь-не-знаю-где? Между прочим, занятная история. Жила-была, значит, себе Александра. Работала пока ассистентом стоматолога, но с перспективами карьерного роста, да! Так вот, была ещё у Сашуни бабушка, которой вдруг решилось умереть, а домик в деревне оставить в наследство Шурочке, собственно говоря, мне да Маринке. Моя троюродная сестра жила в той же деревне, вот и решила мою половину домика и огорода выкупить. А я Маринку хорошо знаю, та ещё хитрюга. Разумеется, смотреть состояние наследства поехала сама. Всё-таки хотелось цену, соответствующую имуществу, получить.

У бабушки я, наверное, последние лет десять не была. Но домик всё тот же, как и я его помнила, разве что обветшал немного. В общем, свою половину я осмотрела, а вот, чую, Маринка мне худшую подсунула, ну да не о ней сейчас. Чай попили, куплю-продажу обсудили. И тут мне приспичило.

— Марин? А где у вас тут удобства? — поинтересовалась я понизив голос. За столом всё же. Неудобно как-то.

— Че-его? — удивилась моя троюродная сестра.

Я отодвинулась от стола. Вот Маринка — беспардонная. Набила рот пирожками и говорит, а мне за столом спросить неудобно! В принципе, на фигурке, вон, пирожки откладываются. Но я опять отвлекаюсь.

— Туалет у вас тут… — Я в очередной раз огляделась, но в доме было всего несколько комнат. Не на чердаке же он!? — Где?

— А-а-а, ну тфы тфак бфы срасу и скасала! — Злосчастный пирожок Маринка, наконец, дожевала. — Где ж ему быть! На улице, конечно. — Мне указали во двор через окно. — За домом. Совсем забыла что ли!?

Скажем так, не забыла, а надеялась. Но, как выяснилось, надеялась я зря. У бабушки в деревне абсолютно ничего не менялось. Поэтому пришлось пробираться через весь огород к злосчастному домику у забора.

Помнится, я его с детства невзлюбила, всё боялась провалиться и никогда больше не выбраться. Сам сарайчик слишком хлипкий, это — раз, дырка в нём ну очень тёмная и бездонная, это — два.

— Поглубже чёрной дыры, ей богу, — как выяснилось позже, очень неудачно брякнула я. Скривилась, зажала нос и поспешно зашла. — Может, ты всё-таки и в другой мир ведешь? — пробормотала я себе под нос. — Ну а что? Чем ты хуже шкафа?

Вот зря я это сказала. ВэЦэшка, похоже, обиделась и решила, что она ничем не хуже какого-то там шкафа. В туалет резко перехотелось. Над моей головой что-то сверкнуло. Деревянную конструкцию затрясло, а меня отбросило в стену. Только чтобы через секунду швырнуть вперед. Я завизжала и проваливаясь в злополучную дырку, а на голову мне свалился кулон в виде полумесяца. Такой на шнурочке. Я удивленно разглядывала его, пока падала. И падала. И падала.

Но вот впереди показался какой-то свет, кулон я, на всякий случай, спешно нацепила на шею. Помнится, я его как-то на бабушке видела. Пригодится, может.

Вылетела я как будто обратно. Жутко опешила, когда увидела вокруг себя знакомые деревянные планки. Даже и свет проникал внутрь через ту же самую щель, проделанную мною в детстве.

Опомниться мне не дали. Туалет снова тряхануло, только на этот раз от столкновения с землей. От жёсткого приземления я вылетела вперед и повисла было на дверце, но та не выдержала, и я грохнулась на землю. Лицом прямо в грязь!

И всё же самым ужасным, хотя, казалось, куда уж ужасней, оказалось даже не это. Просто в нескольких сантиметрах от моего лица я обнаружила пару сапог. Покосилась наверх, но нет, их хозяин не стоял передо мной. Я нервно сглотнула и в полнейшем ужасе приподнялась на локтях. Посмотрела вдоль ног. Уходящих под мою ВэЦэ…

— Я что вам, Элли что ли!? — завизжала я, вскочила на ноги и запрыгнула обратно в сарайчик.

Послышались крики. Благо близорукостью никогда не страдала, бегущую ко мне через поле толпу увидела. Злющую толпу, почему-то с вилами и ещё какой-то древней сельскохозяйственной утварью.

— Так, валим!

Даже не представляю, зачем я это закричала. Скорее от нелепости всего происходящего и ужаса. Мне ведь такое и по пьяни никогда не виделось! Видать, Маринка с самогоном намудрила. Но не чай же нам было пить за чаем!?

В результате, идея оказалась не такая уж плохая. У сарайчика вдруг выросли две куриные ножки, моя недоизбушка деловито на них поднялась и дала дёру! Правда, приказ она поняла немного неправильно и валить пошла толпу. Энергично перебирая лапками, ВэЦэшка ворвалась в ряды крестьян, меня тогда даже не напрягло, что они как-то очень-очень странно одеты были. Я просто вжалась в самый дальний угол и с ужасом косилась наружу через переодически открывавшуюся и закрывавшуюся дверцу.

— Валечка, — прошептала я. — Да, — шмыгнула носом, оттирая грязь с лица и пытаясь хоть немного поправить прическу. — Я буду звать тебя Валечкой.

Нет, злобные крестьяне, крестьянами, ходячая недвижимость туда же. Но надо же хоть немного быть похожей на человека! А так меня же можно было с пугалом перепутать. Хотя, глядишь, в поле бы оставили стоять…

— Держи её! — раздалось снаружи.

Я вздохнула. Да, держите меня, я падаю! В обморок. Валя замахнулась и ногой отшвырнула наглеца. Он пролетел через пол поля.

Дул приятный ветерок. Светило яркое весеннее солнышко. Птички, наверное, пели. Озимая пшеница колосилась. Я прижимала коленки к своей груди, едва помещаясь в углу деревенского туалета. Пахло ужасно. Снаружи творилось насилие, бессмысленное и беспощадное.

— Валюш? А, может, мы это? Пойдем уже отсюда? — тихо поинтересовалась я и вцепилась в бабушкин кулон.

Сарайчик остановился. Замер с занесённой для очередного удара куриной ножкой. Крестьяне тоже застыли и с открытыми ртами уставились на меня. Похоже, не ожидали, что внутри кто-то есть. Странная логика: бежит себе неопознанная деревянная конструкция, а давайте на неё нападем! А как внутри ещё кто есть, так… кланяемся и убегаем?

— Не поняла… — собственно, не поняла я и даже подалась вперёд, чтобы получше их рассмотреть.

А крестьяне убежали.

— Валенька? — осторожно позвала я. — А… видишь там деревце? — Где-то вдали, и правда, чернело невысокое деревце. — Подвези меня к нему, а? Я яблочко хочу.

Если уж не понимаешь, что происходит, нужно было хотя бы пользоваться возможностями своего имущества. По крайней мере, так рассудила я. Заодно и повод вылезти наружу, а то так и задохнуться недолго! О втором я тактично промолчала, кто же знает, злопамятны недоизбушки или нет.

Валя резво бросилась бежать через всё поле, перепрыгивая с ножки на ножку. От чего меня внутри ужасно трясло, но я мёртвой хваткой вцепилась в одну из деревянных планок. И старалась держаться.

Меня подвезли прямо под бедное деревце, и я осторожно выбралась наружу и повисла на ветке. Воскресения, проведённые на скалодроме, не прошли даром, лазила я очень даже неплохо. Под чутким присмотром моей избушенции я взобралась выше и сорвала себе яблоко. Огромное такое, краснющее.

Сидела себе на самой нижней на ветке, ногами болтала, яблочко жевала, с Валюшей разговаривала. И никого не трогала. Так нет же! Схватили, повязали и уволокли! А сарайчик мой даже ничего и не предпринял, её куриные пятки были последним, что я увидела, пока мне на голову не натянули мешок.

Я в последний раз ударила в дверь и бессильно сползла на пол. Вот такая вот историйка. Голливуд завистливо курил в сторонке, а бедные законопослушные россиянки сидели запертыми на чердаке средневековой таверны и ничего не понимали.

Да, в прочем, уже и не хотели. Я домой хочу. В родном метро в час пик покататься. Тортика объесться и потом неделю на воде сидеть… Да куда угодно, лишь бы отсюда. Я шмыгнула и уткнулась носом в свою коленку. Человека жалко. Валюша моя там одна бегает. Бедная. Каких-то тёмных, что меня зачем-то украли, побили. Жалко. И ноготь тоже жалко.

Я разрыдалась. Возможно, немного наигранно, но самое главное громко. Так, что по нервам должно было ударить даже покинувшему меня громиле где-то на первом этаже.

В окно постучали.

— Эй, девочка! — раздался женский шепот с той стороны.

Интересненько. Я же как бы на чердаке. И да, совсем забыла, теперь ко мне, и правда, никак кроме как девочка обратиться и нельзя было. Маленькие ручки, детское лицо, рост, вон, тоже уменьшился… Короче говоря, яблочки не простые оказались. Себя в полный рост я ещё не видела, но подозревала, что мне можно было дать около пятнадцати. И то с натяжкой.

Зачем только меня эти тёмные вообще спёрли? У них детский труд что ли разрешен!?

— Девочка, я здесь! Я тебе помогу, — чуть погромче прошептала женщина. — Открой задвижку.

Я осторожно шагнула к окну, опасаясь непонятно чего. Через стекло увидела круглое лицо улыбающейся блондинки, которая едва балансировала на карнизе. Она улыбнулась ещё приветливей, как только я отодвинула штору и вплотную подошла к окну.

— За-движ-ка.

Девушка ткнула пальцем в низ деревянной рамы и задергала рукой, как будто бы оную отодвигала. Из-за чего пошатнулась и чуть не свалилась с карниза, но в последний момент ухватилась за какой-то выступ.

Я пока решила не думать, зачем я теперь ещё и этой девушке понадобилась. Терять мне всё равно было нечего. Вдруг меня просто спасти решили, мол, ребенка жалко и всё такое. Да и если что, от неё я смогу на улице удрать.

С задвижкой пришлось повозиться. Она была и ржавая, и тугая, и древняя. В прямом смысле этого слова. Окно, наконец, поддалось, и меня буквально вытащили наружу.

— Давай, быстрее, быстрее!

Легко сказать. Но балансировать на карнизе, хоть и удерживаемой за ворот, не так уж и просто. Особенно если этот самый ворот твоего совершенно не подходящего больше по размеру платья, которое на тебе держится на честном слове.

— Осторожно-острожно. Да-да, вот сюда.

Меня осторожно придерживали за плечи, указывая выступы. Так мы и вылезли на крышу. Оттуда — вниз по плющу и некому подобию водосточной трубы. Почему лишь некому? Да просто выглядело это нечто настолько древним! Впрочем, как и весь окружавший меня, эм, антураж. Девушка, может, и подгоняла меня, да пару раз на городок я все же глянула. Такое типичное Средневековье, в крайнем случае, ранний Ренессанс.

Я спрыгнула на землю и с облегчением выдохнула.

— Бедненькая!

Я резко обернулась назад и уставилась на мою спасительницу.

— Что же они с тобой делали!? Эти… эти…!

Всё ещё не понимая в чём дело, я продолжала удивлено на неё смотреть. Блондинка поспешно стянула со своей шеи когда-то белый ситцевый платок и замотала им мои плечи. А, это же у меня честно держащееся платье с плеча съехало.

— Меня, кстати, Тасей зовут, — улыбнулась она.

Я окинула девушку беглым взглядом. Закрытое коричневое платье с тоже уже не белым фартуком, шляпка соломенная… Ей только корзиночки ещё не хватает. И стоило мне об этом подумать, как она метнулась в бок и выудила из зарослей плетеную корзинку.

Эх. Поздравляю тебя, Сашуня. Ты попала. В Средневековье.

— Эй, ты! Какого утопленника!?

Тася ойкнула, рванула ко мне, схватила за руку и потащила вниз по улице. Придерживая юбку и стараясь не навернуться на каменной мостовой, я едва поспевала за ней, но девушка крепко удерживала мою руку.

Практически босиком по мостовой — очень больно, но бежавший за нами басистый громила, пожалуй, придавал скорости.

Народ, такой же средневеково одетый народ, с криками и охами или без расступался в стороны. Помочь нам никто не пытался. В принципе, с таким детиной я бы тоже не спорила. Но обидно!

— Стоять!

О, а это уже ещё один мужик. Весь такой в чёрном. Мечом размахивает. Громила выругался и резко свернул за угол.

— Сторжия! — рявкнул кто-то прямо перед нами.

Я, не ожидая, налетела на спину остановившейся девушки. Прямо перед нами возвышался ещё один в точно таком же чёрном костюме. Только меч в ножнах, да и вид по-серьёзней, чем у его, похоже, коллеги. Между домов появился и третий в чёрном. Итого: два типичных представителя бывшей милиции и один более или менее презентабельный мужчина, возвышавшийся над нами. Злобно зыкавший.

— Какого болотника ты опять творишь!?

Мужчинка грозно надвинулся на мою спасительницу, а та отшатнулась назад и спрятала меня за спину. Мне только и осталось, что уткнуться лицом в её платье. Потому что вид у меня отнюдь не презентабельный, я же от стыда сгорю. А тем временем на улицу стекалось всё больше зевак, открывались ставни, и наружу высовывались заинтересованные лица. В косыночках и без.

— Они… они это… девочку украли… — промямлила Тася. Я высунулась у её бока. Интересно же. — В поле, я видела… и заперли, а она плакала и…

— Сторжия!

Девушка задрожала всем телом, а местный страж порядка шагнул к ней и схватил за подбородок, заставляя смотреть на него.

— А тебе как всегда больше всех надо, да, Сторжия? — Он понизил голос, так что только мы двое и могли его слышать, и прошипел, — Девчонка теперь принадлежит Северным волкам, ты украла их собственность. Понимаешь, что это для тебя означает?

Не нравится мне его тон. И хищный взгляд. Тасю мелко трясло, но она продолжала молчать и смотреть вниз. Мужчина дернул её за подбородок к себе, но она лишь отвела глаза.

— Сторжия-Сторжия. То зверушек у добропорядочных охотников умыкаешь, то, вон, девчонку украла… Давай-ка мы имущество вернём, а на счет темницы можем и договориться. — И так ну совсем не двусмысленно скользнул глазами по её груди.

Девушка мотнула головой, стряхивая его руку с её лица. Я по-прежнему чувствовала, как сильно её трясло.

Так. Какая я им вообще собственность!? Тёмные меня похитили, эти самые волки тёмных побили, а власти это всё покрывают!? К тому же и приставая к добрым, спасшим меня девушкам? Страж порядка называется! Злоба вскипала.

— Не глупи, Сторжия…

Да ты ей в папики бы только и годился, японский городничий! Только вот сомневаюсь, что у городской стражи большое жалование. Для храбрости я сжала бабушкин кулон.

— Да вы обнаглели! В конец! — возмутилась я, высовываясь из-за Таси. — Не видите, вы ей противны! Абсолютно.

— Тебе никто говорить не позволял, малявка!

Я аж подавилась.

— Это я малявка!? Да вы… Да вы! Да чтоб вам пусто было!

Я отпустила талию Таси и выступила вперед. Между девушкой и стражником. Мне-то всё равно уже хуже не будет, вот любовь к справедливости и разыгрались.

— Да, чтоб ты сквозь землю провалился! — завизжала я и ткнула в стражника пальцем.

И он провалился.

У меня челюсть отвисла, когда он пошатнулся назад и по колено провалился в грязь. Пара камней мостовой просто взяли и исчезли!

По толпе прошёл ропот. Собственно говоря, хуже мне, значит, быть могло.

— Ведьма!

— Ведьма!

— Смотри, настоящая ведьма!

Эх, сейчас меня сожгут. Не время для ехидства, но мне больше ничего не оставалось. Боясь пошевелиться, я покосилась на толпу, потом на Тасю. Стражник тем временем всё-таки выбрался на камни, но не удержался на ногах и повалился на мостовую. Тася смотрела на меня с каким-то неуместным восторгом. Мужчина продолжал валяться на земле и бормотать. Народ пялился.

— Тась? — шепотом позвала я, продолжая стоять с вытянутой рукой.

— Почему ты… вы не сказали что ты-вы… вы ведьма!?

— Просим прощения, умоляю, примите наши извинения, госпожа Ведьма!

И мне в ноги бухнулись два других стражника. Лицом в мостовую так бухнулись, того и гляди полезут мне ноги целовать. А я в изношенных носках в горошек. Кеды-то не по размеру были. Я их ещё в поле потеряла.

— П-прошу прош-шения, — это уже прохрипел пристававший к Тасе мужчинка.

Я широко шагнула назад и оказалась прямо рядом с девушкой.

— А у вас ведьма — это хорошо? — поинтересовалась я.

— Д-да… а к-как ж-же иначе, г-госпожа?

— Да просто я издалека, — шепнула я под пристальными взглядами, казалось, сотни глаз. — У нас ведьм на кострах сжигали.

— Да как они посмели, госпожа!? Прикоснуться!? К ведьме!?

Толпа резко подобралась. О, Тасю они явно услышали и почему-то к стенам отступили. Кстати, Тася это ведьма произносила с чрезвычайным трепетом в голосе. Похоже, я не так уж и попала. Я нашарила и сжала бабушкин кулон.

— А вот скажи, Тась, кто круче, я или вон та, — я кивнула в сторону полной женщины в окне, — например, дама?

Выглядела она самой богато одетой среди остальных. Я бы сказала, купчиха или ещё кто.

— К-круче?

— Ну влиятельней? Важнее?

— Конечно же вы, госпожа, — так же шепотом ответила мне Тася.

— А я или они? — В сторону стражей я уже презрительно ткнула ступнёй.

— Конечно же вы, госпожа.

Я хищно оскалилась.

— А если я, не знаю, например, стакан разобью? Кто виноват?

— Никто, госпожа Ведьма! — Тася, наконец, перестала дрожать и начала немного улыбаться. — Осколки соберут до самых мельчайших и будут хранить в семье! Такое счастье будет, госпожа Ведьма благословила.

Народ не спускал с нас пристальных взглядов. Местная полиция продолжала валяться на земле. Кажется, я слишком долго задержалась взглядом на какой-то женщине, и та бухнулась кланяться. Лицом в мостовую, а за ней пали и все остальные. Сказать, что я была в шоке, наблюдая эту волнами повалившуюся толпу, всё равно что ничего не сказать! Но какого было моё удивление, когда лица из окон попраподали, а уже через мгновение на улицу из домов хлынули люди, чтобы тоже мне поклониться.

Тася тоже попыталась упасть, но одёрнула её за руку.

— Стоять!

— Слушаюсь, госпожа.

— А если я… — я быстро глянула по сторонам. Чего бы ещё такого придумать? — Дом сожгу?

— Госпожа Ведьма спасла владельцев от обитавшей там болотной силы тёмной и благословила место на строительство нового!

Опа. Я закашлялась.

— А если… если… представь есть у нас яблоко?

Тася кивнула.

— Ну и я хочу его. И Король, у вас же есть Король? Вот Король тоже захочет это самое яблоко.

Тася кивнула.

— Чьё яблоко, а, Тась?

— Конечно же ваше, госпожа Ведьма! — воскликнула девушка как будто само собой разумеющееся.

Кашлять я перестала. Но упустила момент, когда Тася бухнулась мне в ноги. Ситуацию оценила я быстро.

— Александра я, — заявила я и махнула Тасе. — Вставай и запрещаю больше мне в пол кланяться. Поняла?

Тася вскочила на ноги, сцепила руки перед собой и поклонилась в пояс.

— Да, госпожа Ведьма.

— Видел, как она Сторжию? — пронёсся шепоток. — Я же говорила, непутёвая девка, будет гнить в темнице. — Гогот. — Если её великодушие госпожа Ведьма смилостивится.

Нет, это беспредел! Никогда бы не подумала, что мне может быть так обидно за почти незнакомую мне девушку. Госпожа я Ведьма в конце концов или кто!? Свой правовой статус я уже оценила, не до конца осознала, но да заодно и проверим!

— Так, — я гордо вскинула голову и вышла в центр улицы. Люди, не поднимая голов, отползли назад. — Вот эта, — я ткнула пальцем в Тасю, — спасла госпожу Ведьму!

Какая-то пожилая дамочка в задних рядах заохала и попыталась уползти подальше. Остальные приподняли головы и посмотрели на Тасю, всего секунду, а потом бухнулись лбами обратно в мостовую только уже в её направлении.

— Г-госпожа… — начала было девушка, но я оборвала её.

— Будешь звать меня Сашей! Возражений не принимается. — Стража так и не поднималась, и я входила в раж. — Кто тронет, — что там ведьмы делают? — прокляну! Да, точно, прокляну!

Толпа в ужасе отползла ещё дальше. Кто-то неудачно наткнулся и разбил цветочный горшок.

Замечательно. Улыбаться шире мне было уже некуда. Власть. Люблю власть, а эти на меня даже посмотреть не решались! Может, симпатичный мужчина в рядах найдется? Я прищурилась и прошлась по ним пристальным взглядом. Чёрт. У меня же и лицо грязное, и платье рваное, и… О, ужас!

От моего беззвучного визга народ подскочил на ноги и рванул помогать. Чем, правда, никто не знал, вот и только сталкивались с друг другом, да оттоптали друг другу ноги да городскую стражу.

— Госпоже Ведьме нужна ваша одежда! — заявила я, перекрикивая толпу.