Гостья из его снов

Глава первая

Не поднимай глаз.

Не поднимай глаз!

Снова и снова Мия повторяла эти три слова, зная, что только так сможет пережить этот ужасный день. Усилием воли она попыталась сконцентрироваться на том, что говорил священник. Ее руки дрожали так, что читать было невозможно. Впрочем, даже от одного взгляда на фотографию Ричарда слезы застилали глаза, а грудь изнутри разрывал крик. Так закончилась прекрасная жизнь. Все остальное было бессмысленно.

Сегодня все было бессмысленно. Ничто в строгом убранстве церкви, в суровых лицах людей не имело отношения к тому, каким был Ричард. С одной стороны расположились его верные друзья, мечтатели, так называемые путешественники по жизни, которым обычно достаются места только в последних рядах. Семья же Карвелл и ее окружение расположились впереди. Все в черных костюмах, они изнемогали от непривычной жары.

Она наблюдала за церковной службой, крепко сжав губы, испытывая гнев по отношению к семье Карвелл, к этому бесчувственному воплощению финансовой мощи.

Даже фотография Ричарда, выбранная ими, не соответствовала тому образу Ричарда, что запечатлелся в ее памяти. Строгая деревянная рамка, а на самой фотографии Ричард — в костюме и галстуке, а не в мятых шортах и футболке, которые он носит не снимая.

Носил.

Эта мысль отозвалась жгучей болью во всем теле. Она обхватила живот, чувствуя жизнь внутри, и приказала себе успокоиться, чтобы не навредить ребенку, которого носила.

Ребенку Ричарда.

Когда все поднялись со своих мест, Мия еле держалась на ногах. А надо дотерпеть до конца церемонии, чтобы не привлекать к себе внимания.

Глядя в пол, пока мимо проходила траурная процессия, она почувствовала ужасный запах ладана, исходящий от кадила священника. Тот самый запах, который она запомнила на похоронах ее отца, два года тому назад. Как только в церкви воцарилась тишина, Мия медленно подняла глаза. Ее взгляд был прикован не к гробу, а к темной фигуре, следовавшей позади, к облику, что населял ее сновидения вот уже семь лет, к тому, кто когда-то любил ее. Мия увидела глаза, которые, было время, смотрели на нее с обожанием.

Итан.

Она увидела лишь его надменный профиль, когда он прошел вместе с мрачной процессией и занял место в первых рядах. Он пристально смотрел прямо перед собой, пока священник приветствовал всех собравшихся здесь в этот печальный день.

Она не сводила с него глаз, в сотый раз отмечая, насколько он отличается от своего младшего брата. Ричард, светлокожий, с золотисто каштановыми волосами, такой ранимый и хрупкий, был абсолютной противоположностью этому уверенному импозантному брюнету, на голову выше всех стоящих рядом. Выражение лица Итана оставалось бесстрастным и тогда, когда все запели псалом. Лишь крепко сжатые губы да белые от напряжения костяшки пальцев, так заметные на фоне его безупречного черного костюма, выдавали его чувства.

Только теперь, когда голоса заполнили собой все пространство церкви, псалом стал обретать для нее смысл. Каждое слово, казалось, оседало на руинах ее души, как пыль. Только теперь она прочувствовала, начала понимать его: волшебство любви, не подверженное времени, обещание вечного покоя. И пока слова парили в воздухе, в этот нескончаемый миг жизни, Миа думала и мечтала только об одном: лишь бы человек, что стоял впереди, далекий и отчужденный, перестал быть столь значимым для нее.

Мия знала, что сегодня будет тяжелый день, но не только из-за прощания с Ричардом. Все последние слова она сказала ему уже давно. Она растратила большую часть своего горя, когда день за днем рак разрушал тело Ричарда, будто варвары разбивали прекрасную статую. Вначале стала давать осечки его память, затем последовало нарушение основных функций организма. Мия еще могла справиться с собой, пока угасало его блестящее чувство юмора, когда он с трудом пытался закончить фразу, но, когда одним ужасным утром его глаза не узнали ее, это оказалось выше ее сил. Ричард не улыбнулся, когда она вошла в его залитую солнечным светом палату, и в тот момент Мия поняла, что для Ричарда, ее дорогого, милого Ричарда все кончено. Мия попрощалась с ним тогда, именно в то утро.

Сегодняшний день был лишь формальностью — заключительной частью трагического финала.

А теперь вот она увидела Итана. Мия надеялась, что та боль, которую она испытывала все эти семь лет, после того, как Итан жестоко отверг ее, утихла, что ее чувства к нему умерли и что встреча через столько лет позволит им сблизиться.

Но, как только Итан встал со скамейки и прошел к алтарю, у Мии перехватило дыхание, совсем как тогда, когда она увидела его в первый раз.

Сейчас Итан показался ей выше ростом и шире в плечах. Его волосы, все такие же черные, были немного короче, чем семь лет назад. Прошедшие годы обошлись с ним явно благосклонно. Двадцатитрехлетний юноша превратился в настоящего мужчину.

Но, не только Мия была сражена его мужественной красотой, все собравшиеся притихли, и смотрели на него, и были готовы внимать каждому его слову. И не только потому, что Ричард был его братом и его фамилия тоже была Карвелл, а потому, что одно лишь присутствие этого мужчины обязывало всех относиться к нему с уважением.

Взгляд Итана скользнул вниз, и он начал читать. Уверенный в себе, он произносил речь проникновенным голосом. Каждое его слово будто вонзалось стрелой в кровоточащее сердце Мии. Для нее оказалось сущей пыткой видеть то, что уже никогда не сможет принадлежать ей. Мия с трудом отвела взгляд от этого прекрасного мужчины, стараясь думать лишь о том, как он поступил с ней. Ее колени задрожали, когда его низкий, размеренный голос проник в ее сознание. Слезы хлынули из глаз, когда речь подошла к тому, чего Итан определенно не смог ей дать.

— Тем временем нам остается вера и надежда. — Его голос дрогнул и оборвался. Он кашлянул, а люди нервно заерзали, когда пауза затянулась. Итан заставил себя продолжить. — Вера и надежда, — с трудом повторил он, и снова повисло молчание, но на этот раз дольше, чем нужно.

Мия поймала себя на том, что губами проговаривает последнее слово, с горечью вспоминая ту надежду, что когда-то была у нее и будущего ребенка. Надежду на счастье, которое она хотела разделить с Ричардом. Но, по мере того, как затягивалась пауза, ее мысли снова вернулись к знакомой, наполненной болью тропе. Тропе к Итану, по которой она следовала так долго. Невзирая на страдания, которые причинил ей Итан, Мия пожалела его. Ее сердце открылось навстречу этому сильному, гордому человеку, который сейчас запинался в нерешительности. Ей не доставляло радости смотреть, как он страдает.

Взгляд Итана скользнул по залу, и, впервые за семь лет, их глаза встретились. И в следующий миг они как будто остались в церкви вдвоем, и все эти годы, лежавшие на их плечах тяжким грузом, внезапно растворились. Мия словно опять оказалась в его объятиях, и отблеск былых страстей отразился во взгляде Итана. В естественном желании поддержать его, Мия незаметно кивнула, показав глазами, что он все делает правильно. Как родители на школьном представлении, она заставила его продолжить. И это сработало. Итан, не отрывая от нее взгляда, закончил речь:

— Вера, надежда и любовь… И самое величайшее из них — это любовь.

Теперь намеренно избегая ее взгляда, он прошел обратно на место. Для Мии остаток службы прошел как в тумане. Ее слезы высохли, когда все, наконец вышли на улицу. Она жадно вдыхала влажный утренний воздух, моргая от яркого солнечного света. Гравий дорожки хрустел у нее под ногами. Все по очереди жали Карвеллам руки. Карвеллы собирались в крематорий — частный, снятый ими на весь день. Следуя своему обычному принципу «только для своих», Карвеллы отгородились от друзей, не говоря уже о знакомых. Им и в голову не могло прийти, что в последние несколько месяцев Мия провела с Ричардом больше времени, чем они все, вместе взятые. Нравится это кому-нибудь или нет, но Мия была теперь членом их семьи. Заметно округлившийся живот под ее черным платьем означал, что она имеет все права присоединиться к ним.

Но она этого не сделала.

Бормоча слова соболезнования, Мия пожала бесконечное количество рук. Затем собралась с духом и поцеловала мать Ричарда, заглянув в холодные голубые глаза.

— Мисс Стюарт. — Эти два слова с трудом слетели с губ миссис Карвелл.

— Мне очень жаль, — ответила Мия, желая, чтобы скорее прошла ее очередь и все закончилось, но Хью Карвелл в это время обстоятельно беседовал с одним господином в черном костюме. Мия поняла, что ей придется побыть с матерью Ричарда еще какое-то время.

— Это благо, — произнесла Розалин хорошо поставленным голосом. — Ричард очень страдал.

Вежливость требовала пробормотать слова согласия, но Мия не смогла этого сделать. С чего бы этой женщине знать о страданиях Ричарда? Как у нее вообще хватило наглости об этом говорить? Несмотря на то, что Мия звонила и просила ее прийти, миссис Карвелл за последние несколько недель провела с собственным сыном едва ли час. Она лишь забегала в больницу на минуточку, прежде чем исчезнуть снова.

И в чем же благо?

В чем же оно, когда молодой мужчина двадцати восьми лет умер?

Сделав глубокий вдох, Мия постаралась успокоиться и подавить зарождающуюся внутри ярость. Убедив себя в том, что Розалин Карвелл все же скорбит и не Мии ее судить, она облегченно вздохнула, когда, наконец очередь продвинулась. Хью вежливо пригласил ее в пятизвездочный отель на поминки, которые состоятся после кремации. Он даже не узнал Мию, не вспомнил, что именно ее отца он безжалостно выкинул с работы семь лет назад.

Неожиданно ее рука вдруг очутились в руках у Итана. Ей не нужно было поднимать глаз, чтобы убедиться, что это именно его рука. Стоя рядом, Мия чувствовала силу, исходившую от него.

— Мия, — произнес он тихо. Она чувствовала, как его взгляд упирается прямо ей в макушку. Сама же она не отрывала глаз от земли. — Спасибо, что ты пришла. Я знаю, Ричард был бы рад…

— Откуда? — Она посмотрела прямо ему в глаза. — Откуда ты знаешь, что Ричард был бы рад, когда ты с ним почти не разговаривал?

Мия не собиралась ничего выяснять. Не хватало только скандала на похоронах! Она просто хотела, чтобы все закончилось поскорей. Зачем же сейчас она напрашивается на неприятности? Зачем вызывающе смотрит в лицо человеку, который не только разбил ее сердце, но и разрушил жизнь ее отца? Почему она не ушла, сохранив последнюю крупицу собственного достоинства, а выставляет свою боль напоказ? Почему она подвергает сомнению его любовь к брату?

Итан отвел глаза, не в силах выдержать взгляда двух сверкающих драгоценных камней, которые всегда притягивали его. Эти два голубых озера, однажды забравших его сердце. И, сам того не желая, Итан невольно вспомнил их первую встречу, когда Мия покорила его одной лишь улыбкой.

…Он вошел в массивные стеклянные двери, и официантка подвела Итана к столику на балконе, где сидела она. Ее золотистая кожа светилась в лучах вечернего солнца. Глаза были скрыты за темными очками, в которых отражался океан. Тонкое льняное платье цвета зелени, под которым угадывалось изысканное нижнее белье, облегало ее стройную фигуру, на ногах были серебристые босоножки. Каждую деталь Итан успел рассмотреть за секунду. И лишь затем его взгляд упал на золотые волосы девушки — густые, роскошные, они были собраны в тугой пучок на затылке. Тонкая изящная шея и соблазнительно танцующие серебряные сережки в ушах дополняли картину. Даже если бы официантка отвела его к другому столику, Итан обязательно бы подошел, чтобы познакомиться с этой невероятно привлекательной женщиной. Но, по счастливому стечению обстоятельств, официантка вела его именно к ней.

— Мия Стюарт. — Она улыбнулась и протянула ему изящную руку, а Итану пришлось напомнить себе, что сегодня его привели сюда лишь дела.

Дела, твердо напомнил себе Итан, заставляя себя пожать ее руку. Ричард пропал, и эта дама наверняка знает, почему.

Ниточки расследования привели Итана к ней. Мия Стюарт — современная женщина прогрессивных взглядов, хиппи в душе, художница и подруга Ричарда.

Мия Стюарт — дочь управляющего отелем «Кэрнс». Управляющего, за которым тайно ведется наблюдение. Некоторые из его денежных переводов привлекли внимание Итана еще в сиднейском офисе, о чем он сообщил отцу. Если бы подозрения Итана подтвердились, то Коннор Стюарт не только сразу же покинул бы свой пост — его запястье украсили бы уже не золотые часы в награду за службу, а полицейские наручники.

— Меня зовут Итан. — Протягивая руку, он с трудом смог сохранить интонацию безразличия и улыбнуться дежурной улыбкой. Мия пожала ему руку, сняв другой рукой свои солнечные очки. — Спасибо, что согласились встретиться.

— Как же я могла не согласиться? — Она пожала плечами. — Все это звучит очень загадочно. Ричард исчез, и вы полагаете, что я знаю о его местонахождении. Вы меня заинтриговали.

— Это я заинтригован, — ответил Итан спокойно. — Вы же его девушка, но понятия не имеете, где он…

— Вы все неправильно поняли.

— Я так не думаю… — начал Итан, но Мия перебила его:

— Вы понимаете, мы с Ричардом всего лишь друзья.

Теперь она была без очков, и он увидел ее глаза цвета морской волны, окаймленные густыми темными ресницами. Эти глаза были божественны, как небеса, глубокие, как океан, блиставший перед ними. И у Итана, впервые за последние десять лет, проступил румянец на лице от одного лишь взгляда обворожительной и пленительной женщины.

Именно в этот момент Мия Стюарт завладела его сердцем…

— Я знаю, что вы с Ричардом были близки. — Его рука все еще не отпускала ее руку, а темно карие глаза внимательно смотрели на нее. Голос Итана был спокоен, не осталось и следа от растерянности, охватившей его в церкви. — Я знаю, что последние недели были сущей пыткой, да и сегодня тебе очень непросто! Он посмотрел вниз, и Мия почувствовала, как кровь приливает к лицу. Краска залила бледные щеки, а сердце забилось с бешеной скоростью, когда она почувствовала на своем теле его пристальный взгляд. Воздух обжег ей легкие, когда Итан посмотрел на оформившуюся выпуклость ее живота под черным платьем. Мию словно обжег взгляд его темных глаз, когда он скользнул взглядом по ее рукам — очевидно, в поисках обручального кольца. — Ты и твой друг придете на поминки после кремации?

— Я пришла одна.

Итан кивнул. В его взгляде ничего невозможно было прочесть. Как будто он носил черные очки, скрывающие все эмоции.

— Наверное, нам надо поговорить…

— Я думаю, что здесь особо не о чем разговаривать, не так ли?

— Я говорю о Ричарде. — Показалось, что впервые Итан чувствует себя неудобно, но он тут же взял себя в руки. — Я имею в виду поминки. Ведь важно отдать дань памяти, скорбеть…

— Я сделаю это по-своему, — опять перебила его Мия. И ей уж точно не нужно разрешение Карвеллов, чтобы скорбеть.

А сейчас лучше уйти.

Высвободив руку, Мия пошла дальше, сдерживая слезы. Ее рука все еще дрожала от его прикосновения.

У дверей она остановилась, молча наблюдая, как гроб погрузили в катафалк. Она увидела, как слезы заблестели в глазах Итана. Его губы скривились от невыносимой боли, когда он нес брата в последний путь на своих плечах. Только когда траурная процессия, наконец отправилась в скорбный путь, эмоции взяли верх.

Обхватив живот руками, Мия поняла, что ее ребенок уже никогда не увидит своего отца. Перед глазами у нее заплясали серебряные пятна, земля пошатнулась под ногами, и Мия рухнула в траву, только и успев услышать взволнованные крики приближающихся людей.

Горе, мучительная боль, прошлое и настоящее — все смешалось, все навалилось на нее в одну секунду. Но самое худшее было то, что она ощутила сегодня, увидев Итана. Ведь она ненавидела его за то, что он заставил их с отцом пережить. Но когда Мия вновь встретила Итана, ощутила его прикосновение, услышала его голос и заглянула ему в глаза, она поняла, что он так и остался в ее сердце. Чувства после стольких лет оказались столь же сильными. Та рана, что он нанес ей, так и не зажила.

Мия услышала вой сирен, а затем почувствовала, как ей на лицо надели кислородную маску. Холодная тьма сомкнулась вокруг, когда дверцы машины «скорой помощи» закрылись, и машина с ревом помчалась в больницу.

Но все это было уже не важно. Ничто не имело значения по сравнению с той мукой, в какую превратится с этого момента ее жизнь.

Потому что она все еще любила Итана Карвелла.