Готовить я не умею

4

— Скажи-ка, когда ты вернулась домой вчера вечером? — спросила Беттина на следующее утро.

Обе девушки сидели в столовой пансиона и с удовольствием ели круассаны на завтрак.

Кэрол с трудом удержалась от того, чтобы зевнуть. Она чувствовала себя сегодня по-настоящему плохо. Много непривычного вина, мало сна и ее переживания по поводу Марселя были причиной такого состояния.

— Наверное, далеко за полночь, — ответила она и выпила глоток кофе. — А почему ты меня спрашиваешь? Разве ты заметила мое отсутствие?

— Ах, я просто хотела попросить у тебя таблетку, так как не могла спать из-за головной боли, — объяснила Беттина. — Но когда я собиралась зайти к тебе в комнату, как раз проходила мадам Крозье и сказала мне, что ты еще не вернулась. И сама дала мне таблетку.

— А где ты заработала себе головную боль?

— В дискотеке, в которую меня затащил Петер. Там была такая громкая музыка, что заглушала даже собственный голос. Но тем не менее там было потрясающе. — Беттина с любопытством смотрела на свою подругу. — А как ты провела время вчера после обеда и вечером? — затем спросила она. — Я должна констатировать, что сегодня ты плохо выглядишь.

Кэрол только вздохнула про себя. Ей еще только не хватало отвечать на речи и вопросы Беттины. Она хотела как можно скорее забыть Марселя и маленькое эротическое приключение с ним и не вспоминать больше об этом.

— Ну? Ты же не будешь делать из этого секрета? — стала настаивать Беттина, когда Кэрол ей не ответила.

Чтобы только отвязаться, Кэрол рассказала в общих чертах, что ее упрямый преследователь заговорил вчера с ней в кафе и попросил ее немного попозировать в качестве модели, так как он — художник-портретист и нашел ее лицо интересным.

— Это — потрясающе! — взорвалась Беттина. — Ничего подобного со мной никогда не происходило. Итак, теперь ты знаешь, чего он от тебя хочет. И как будет развиваться эта история дальше?

Кэрол не стала отвечать на этот вопрос, так как в этот момент в приоткрытой двери показалась голова мадам Крозье.

— Мадемуазель Беттина? На улице вас ждет молодой человек, — сообщила она Беттине.

— О — это Петер! Большое спасибо, мадам Крозье. Я сейчас приду.

Беттина быстро проглотила остатки кофе и вскочила.

— До скорого, Кэрол! Сегодня в полдень в кафе «Байард».

Кэрол как раз хотела сказать, что намерена встретиться с ней в другом месте, но Беттины уже и след простыл. Вздохнув, она закончила свой завтрак.

Что же ей теперь делать? Она твердо решила не встречаться с Марселем и далеко обходить это уличное кафе. Но, с другой стороны, она не хотела заставлять Беттину ждать себя напрасно. Кэрол понадеялась, что Беттина будет, как всегда, пунктуальна и что они успеют поесть и снова исчезнуть, до того, как в два часа придет Марсель.

Мысль о том, что она никогда больше не увидит Марселя, причиняла ей гораздо большую боль, чем она могла предположить. Она поняла, что влюбилась в него. Его прекрасная внешность, шарм и беззаботный вид позволили ему сразу завоевать ее сердце. К тому же эта сильная сексуальная притягательность, с которой она еще никогда не сталкивалась в жизни. Эмоционально она тянулась к нему всеми фибрами своей души, но разум был против. Приключение с Марселем могло принести с собой только боль и разочарование, и, кроме того, через два месяца она снова должна возвратиться в Штаты. Уже только поэтому не имело никакого смысла начинать нечто большее, чем поверхностный отпускной флирт. А с Марселем это переросло бы рамки флирта. Во всяком случае, с ее стороны.

Немного позже Кэрол ушла из пансиона и поехала на автобусе к Лувру. Она уже была один раз, правда недолго, в этом знаменитом Музее искусств, но тогда не успела все осмотреть. Сегодня она могла бы там отвлечься, что было ей сейчас так необходимо. Если бы она только бродила по улицам, то постоянно думала бы о Марселе. Она тщательно изучала знаменитые картины и скульптуры. Конечно, в следующие два месяца она еще не раз будет приходить сюда, чтобы подробно заниматься произведениями искусства. За пару коротких посещений невозможно все воспринять и запомнить.

Вдруг она с ужасом заметила, что уже довольно поздно. Беттина, наверняка, уже сидит в кафе «Байард» и ждет ее. А ведь она хотела побыстрее покончить с едой, чтобы избежать встречи с Марселем. Она поспешно вышла из здания и взяла такси.

Когда Кэрол вошла в оживленное уличное кафе, то с неудовольствием констатировала, что Беттины здесь еще не было. Или она уже ушла, потому что Кэрол не была пунктуальна? На мгновение Кэрол остановилась в нерешительности, а потом направилась к одному из немногих свободных столиков и села. Если Марсель не придет раньше, чем договорились, у нее еще есть время немного поесть и снова исчезнуть. Что-то в ней отчаянно принуждало ее остаться и ждать его, но разум все еще решительно говорил ей — нет.

В этот раз она заказала чудесный густой суп из гусиного мяса, но все же не могла получить настоящее удовольствие от него, потому что с каждой минутой нервничала все больше. Снова и снова она смотрела на часы. Беттина не пришла, а время, на которое она договорилась с Марселем, приближалось.

Кэрол оставила суп недоеденным и позвала официантку, чтобы расплатиться. Если бы она знала, что Беттина не придет, то не сидела бы в этом ресторане, где все напоминало ей о Марселе. В конце концов, вчера вечером здесь все и началось.

Она как раз хотела встать и уйти, когда увидела, что Беттина поспешно пробирается через ряды столиков. За ней шел Петер, с которым она теперь, очевидно, не расставалась.

— Эй, Кэрол, — сказала Беттина с извиняющейся улыбкой. — Прости, что мы так опоздали. Но мы были в этом фантастическом зоопарке и поэтому совершенно забыли о времени.

— Не делай из этого трагедии, — ответила Кэрол. — Я была в Лувре, и сама не пришла вовремя. — Беттина и Петер сели к ней за стол. Кэрол отчаянно искала предлог, чтобы уйти.

— Я уже поела, — сказала она Беттине и ее другу. — Собственно, я уже хотела уйти…

— Что же ты ела? — заинтересовалась Беттина. — Салат здесь удивительно вкусен. Но я бы хотела съесть что-нибудь другое.

— Я ела суп с гусиным мясом, — заявила Кэрол.

— И каков он на вкус? — осведомился Петер.

— Просто великолепен, на самом деле, — ответила Кэрол. — Я настоятельно вам рекомендую заказать его. — Она нервно осмотрелась по сторонам и взяла свою сумку. — Но теперь я все же вас оставлю. Я не хотела бы…

— Ради Бога, мы не собираемся тебя прогонять, Кэрол, — прервал ее Петер с очаровательной улыбкой. — Посиди. Я угощу тебя кофе.

— Да, я хотела сказать то же самое, — присоединилась к нему Беттина. — Или, может быть, у тебя свидание?

Кэрол нервничала все больше. Если она останется здесь и выпьет с Беттиной и Петером кофе, то непременно встретит Марселя, так как времени оставалось все меньше.

— Хорошо, — согласилась она. — Я выпью с вами кофе.

Она уговаривала себя, что просто не могла оставить Беттину и Петера. Но все же, если она хотела быть честной с собой, то должна была признать, что это была только отговорка. Если он придет, то она все еще могла сказать, что пришла в кафе «Байард» только из-за Беттины и что вовсе не собирается снова ехать с ним в его мастерскую.

Беттина и Петер рассказывали, как провели время до обеда, и с удовольствием ели. Беттина, как и Кэрол, выбрала суп с гусиным мясом, а Петер — рыбный паштет. Кэрол пила кофе и прислушивалась к их разговору.

Она так сконцентрировалась на своих друзьях, что на какое-то мгновение забыла о Марселе. Когда же увидела, что он подходит к их столику, то в первый момент ей показалось, что у нее выскочит сердце из груди.

Как зачарованная, она не могла отвести глаза от его уже такой знакомой фигуры. Его красная рубашка была глубоко расстегнута, так что виднелись черные волосы на груди. Белые джинсы, как вчерашние черные, сидели на нем как влитые.

— Добрый день, дорогая! — поздоровался он с Кэрол по-французски и посмотрел на нее своими темными глазами, в которых светился триумф, а потом приветливо кивнул Беттине и ее другу.

— Здравствуй, Марсель, — ответила Кэрол и удивилась тому, что ее голос прозвучал так равнодушно. Она продолжила представление и предложила Марселю стул рядом с собой.

Он также заказал себе кофе и скоро уже оживленно болтал с Беттиной и Петером.

— Кэрол и я договорились встретиться здесь и снова поехать ко мне в мастерскую, — заявил он к ее досаде. — Она — очаровательная модель, какую я искал уже давно. — Он повернулся к ней и погладил ее руку. — Пойдем, дорогая? Или ты хочешь еще что-нибудь выпить?

Она покачала головой. Ей не хотелось ни того, ни другого, но тем не менее она встала, чтобы не устраивать сцену. Ей и так уже было достаточно вопросительного взгляда Беттины. Подруга, естественно, удивилась тому, что Кэрол уже договорилась идти в мастерскую, хотя еще совсем недавно торопилась уйти.

Кэрол и Марсель попрощались с Беттиной и ее другом.

— До завтрашнего утра, — сказала Беттина с двусмысленной улыбкой. — Сегодня вечером ты ведь, конечно, вернешься поздно.

Кэрол пожала плечами.

— Кто знает. Может быть, я сегодня вернусь раньше, чем ты.

— Ты же сама в это всерьез не веришь, дорогая, — прошептал ей Марсель, когда они шли между рядами столиков в направлении улицы. — Может быть, ты совсем не вернешься домой сегодня ночью?

Она резко остановилась и сердито посмотрела на него.

— У тебя богатая фантазия, Марсель Жирарде, — объявила она ему. — И чтобы все было ясно: я пришла в кафе «Байард» только потому, что раньше уже договорилась с Беттиной встретиться здесь, и у меня не было никакой возможности отказаться от этой встречи или назначить для нее другое место.

Марсель тоже остановился и посмотрел на нее полунасмешливо, полувесело.

— Ты — очаровательная лгунья, дорогая, но все же — лгунья. Я не верю ни одному твоему слову.

Она не успела и оглянуться, как он обнял ее и поцеловал при всех. Вопреки веселым взглядам других посетителей, она ответила на его поцелуй. Она ненавидела себя за это, но иначе поступить не смогла. Когда Марсель становился нежным, она не могла сопротивляться.

— Там стоит моя машина, дорогая, — нежно прошептал он ей на ухо. — Ты пойдешь добровольно или я должен отнести тебя на руках перед всем народом?

Без всякого сомнения, он сделал бы так, не признать этого она не могла. Кроме того, он ее уже завоевал. Она бы пошла с ним, куда угодно.

Вопреки разуму ее сердце стучало, и она была полна ожидания, когда он завернул во двор своего дома. При этом ей пришло в голову, что пока она ему совершенно не нужна в качестве модели, но он намеревался сделать что-то определенное. Кэрол было интересно узнать, что бы это могло быть.

Они поднялись по лестнице, но его несимпатичную консьержку в этот раз не встретили. Кэрол была рада тому, но, когда они достигли темной лестничной площадки, от которой до мансарды Марселя оставалась пара ступенек, она остановилась. Скорчившаяся фигура сидела на корточках перед дверью и молча смотрела на них.

Когда они подошли ближе, Кэрол увидела, что это была молодая девушка. У нее была высоко зачесанная наверх копна светлых волос и полный чувственный рот, ей вряд ли было больше шестнадцати-семнадцати лет.

Когда она увидела Марселя, то поднялась с кошачьей грацией.

— Жанна! — воскликнул Марсель и наморщил лоб. — Что ты здесь делаешь?

— Привет, Марсель. Я ждала тебя, — объявила белокурая девушка в черном боди и цыганской юбке и вызывающе откинула голову назад. — Ты разве забыл, что нанял меня в качестве обнаженной модели?

Ситуация была Марселю более, чем неприятна, это Кэрол смогла заметить сразу. Досада была написана на его лице, когда он открывал дверь своей квартиры.

— Я никого не нанимал, Жанна, — уточнил он. — У меня лишь только один раз появилась мысль нарисовать тебя обнаженной.

Жанна приоткрыла свои полные губы и прислонилась к дверному косяку.

— Тогда ты это формулировал гораздо более многообещающе, Марсель. — Она бросила враждебный взгляд на Кэрол. — Но, вероятно, ты нашел теперь другую, и я бы могла не приезжать напрасно.

Кэрол сожалела, что она поехала с Марселем, и лучше всего было бы теперь уйти. Разве не ясно, что мадам Крозье права и Марсель лакомится всеми девушками подряд? Она могла бы поклясться, что у него что-то было и с этой возбуждающе красивой девушкой-тинейджером.

— Жанна, пожалуйста, будь хорошей девочкой и не устраивай спектакль, — сказал он с вынужденным терпением. — Мне жаль, но я сейчас действительно не могу найти тебе никакого применения. Я вызову тебе такси, и тогда ты сможешь уехать домой.

Пока Марсель звонил по телефону, Кэрол прошла в кухню и налила себе стакан воды, чтобы только не оставаться стоять вместе с Жанной. При этом она увидела, что Марсель все еще не вымыл вчерашнюю гору посуды. Автоматически она пустила воду в раковину, чтобы ее замочить.

Боковым зрением она заметила, что Марсель снова положил трубку и подошел к Жанне. Он вынул денежную купюру из бумажника и протянул ее девушке.

— Вот, Жанна. Устрой себе прекрасный день! Такси сейчас будет.

По лицу девушки было видно, что речь шла о большой сумме. Довольная Жанна взяла деньги.

— Спасибо, месье, — сказала она вызывающе. — Я предполагаю, что эти деньги — своего рода компенсация? Ну, тогда я ухожу. Желаю много удовольствий с новой подружкой.

Марсель подтолкнул девушку к двери и что-то сказал ей, но что, Кэрол не смогла понять. Но тем громче прозвучали для нее последние слова Жанны, обращенные к нему.

— Сильви была совершенно права, когда она меня предостерегала относительно тебя. Ты на самом деле не стоишь ни на копейку больше, чем твоя сомнительная слава, Марсель Жирарде. Как только ты заполучишь какую-нибудь женщину к себе в постель, то сразу же теряешь к ней интерес и тут же принимаешься за следующую. Я тебе только желаю, чтобы ты когда-нибудь основательно разбил себе нос.

Бросив на него взгляд, полный ненависти, Жанна резким движением распахнула дверь и с шумом захлопнула ее за собой. Некоторое время Кэрол еще могла слышать стук ее каблуков на лестнице.

Она снова вернулась к посуде, хотя на самом деле не смогла бы сказать, почему стояла здесь, на кухне Марселя, и мыла ему посуду. Вероятно, от смущения, так как абсолютно не знала, как себя теперь вести. Почему она не ушла сразу же? Хотела ли она на самом деле и дальше играть с огнем?

Она уставилась на воду, в которой мыла посуду, но вдруг почувствовала, как на ее талию легли сзади две руки. Кэрол оцепенела от внутреннего сопротивления, когда тело Марселя прижалось к ее спине, и она ощутила его теплое дыхание на своем затылке. Нельзя расслабляться, подумала она ожесточенно, иначе я пропала.

— Дорогая, тебе вовсе не нужно мыть мою посуду, — прошептал он хриплым голосом ей на ухо. — Я знаю гораздо более интересное занятие.

Она высвободилась из его объятий и вытерла руки.

— Я охотно верю этому, Марсель, — сказала она насмешливо. — И это занятие, конечно нечто, чем занимаются двое, не правда ли? Я только боюсь, что мне это неинтересно. Впрочем, я занялась посудой только потому, что мне нужно было чем-то заняться. Я вовсе не хотела попасть на линию огня между тобой и твоими постельными подружками, которым ты дал отставку.

Марсель взял у нее из рук полотенце для посуды и бросил его в угол, потом повернул Кэрол к себе и проникновенно посмотрел ей в глаза.

— Я знаю, что ты теперь думаешь, дорогая, но это не так, — сказал он слегка обиженно. — Жанна не принадлежит к моим постельным подружкам, которым я дал отставку, как ты выразилась. Она была разъярена и разочарована только потому, что я не предоставил ей работы в качестве натурщицы, и потому, что я отклонил все ее попытки сблизиться со мной. Вот почему она мне и наговорила гадостей.

Кэрол попыталась высвободиться, но он держал ее крепко. Насколько смогла, она сделала равнодушное лицо и пожала плечами.

— Если быть точной, то мне ведь все равно, Марсель. Но постепенно все это начинает казаться комичным, когда слышишь такие замечания со стороны самых разных людей.

— Что ты имеешь в виду? То, что сказала Жанна…

— Речь идет не только о Жанне, — прервала она его нетерпеливо. — Вчера после обеда это была твоя консьержка, вечером — Сильви, а сегодня — Жанна. Кроме того, мадам Крозье, моя консьержка, рассказывала мне вещи, которые вряд ли можно назвать лестными для тебя.

Марсель презрительно выдохнул:

— И ты веришь этой болтовне?

— В принципе, я не обращаю внимания на сплетни, и я сказала это мадам Крозье. Но когда люди ругаются, то всегда можно заметить искорку правды.

Марсель отпустил ее и подошел к окну, а затем снова повернулся к ней.

— Так называемая искорка правды состоит в том, — сказал он медленно и с нажимом, — что женщины окружают меня и мечтают, чтобы я их нарисовал и стремятся когда-нибудь оказаться в моей постели. Я говорю это без рисовки и вовсе не горжусь этим, Кэрол. — Он смотрел на нее серьезно. — Если я им отказываю, то они становятся пошлыми, ругают меня и приписывают дела, которые не соответствуют действительности. Это — правда.

Она сглотнула, ей хотелось ему поверить и в общем-то она уже сделала это, однако смотрела на него с подозрением.

— Пусть это так, Марсель, — сказала она. — Мне, собственно говоря, совершенно не нужно интересоваться этим. Я только бы не хотела, чтобы повторялись такие сцены, как вчера в машине. Я не собираюсь становиться одной из многих в твоей жизни.

От нее не укрылось, что по его лицу скользнуло выражение боли, и ей самой стало больно. Возможно, она поступила с ним несправедливо.

Он снова подошел к ней.

— Кэрол, дорогая, я же тебе только что объяснил, как у меня появилась эта слава. Разве я виноват в том, что женщины от меня без ума?

Он беспомощно поднял руки и посмотрел на Кэрол с таким отчаянием, что она чуть было не засмеялась.

— Естественно, что время от времени я принимаю то, что мне добровольно предлагается, — продолжал он, — но, в конце концов, это делают и другие мужчины. Разве я хуже их только потому, что, как художник, стою ближе к свету рампы и что на меня направлено больше критики?

Она все меньше могла противиться словам Марселя. Его аргументы нельзя было отвергнуть, если только они соответствовали действительности.

— Нет, Марсель, я этого не утверждала. Это только моя личная позиция, что я себя чувствую в таких кругах не очень хорошо. Ты хочешь, вероятно, что-то начать со мной, но конец этого так или иначе можно предвидеть, и, кроме того, я должна еще выносить насмешку и критику окружающих. Я знаю, что не только ты виноват в этом, а в большей степени твои жизненные обстоятельства, но это — не мой мир.

Марсель положил ей руки на плечи и снова заглянул глубоко в глаза.

— Кэрол, я клянусь тебе, с тобой все иначе. Ты — первая женщина в моей жизни, которая произвела на меня такое впечатление, вызвала во мне настоящие чувства. Я хочу не только пережить с тобой любовное приключение, дорогая.

— Ну, а что потом? — спросила она хриплым голосом. — Что, по твоему мнению, может из этого получиться?

— Прекрасные отношения, например, — ответил он.

Это прозвучало несколько нетерпеливо, почти упрямо. Она изучала его привлекательное лицо с жаждущими блестящими глазами и мягким, очень чувственным ртом. И пришла к заключению, что он совершенно неспособен к таким отношениям и к таким чувствам. Марсель был большой избалованный мальчик, который привык получать то, что хотел. В ней, вероятно, его возбуждал только ее отпор. И тем более после того, как она вчера вечером уже позволила ему некоторые интимности.

— Нет! — она покачала головой. — Я не вижу ни малейшего шанса. — Она сняла его руки со своих плеч и отошла на шаг назад. — Если я тебе больше не нужна в качестве модели, то хотела бы сейчас уйти.

В его глазах на один момент блеснула досада, потом лицо превратилось в холодную маску.

— Хорошо, Кэрол, тогда перейдем к работе, — сказал он холодно. — Не будешь ли ты так любезна сесть, как вчера, на стул в мастерской? Я сейчас приду вслед за тобой.

Она молча повернулась и прошла в мастерскую. Она не знала, рассердил ли ее деловой тон Марселя или она почувствовала облегчение от этого. Она вообще уже больше не знала, чего она хочет, а чего — нет. Но больше всего она желала никогда больше не знать Марселя Жирарде.