Грехи отцов

Глава 27

– Нет, – сказала она в браслет. – Никто. Я пришла в себя. Но не вижу его. Что-то ударило меня в левое плечо, но сейчас уже легче. Оставайтесь на местах, пока он не покажется.

Она сидела на жестком, так и не остывшем к вечеру бетоне. Господи, что это было?

Ей хотелось закричать, но она не смела. Сэму грозит беда, и если она подаст голос, Адам немедленно прибежит, а этого допустить нельзя. Что он сделал с ней? Какой наркотик впрыснул? Неужели яд? И она так и умрет на голом бетоне парковки?!

Теперь в плече ощущалась только легкая скованность. Бекка прижалась к машине, и в плечо снова вонзилось что-то острое. Какой-то непонятный предмет.

Бекка тихо сказала в рацию:

– Не двигаться. Он выстрелил в меня, и теперь в плече сидит что-то вроде дротика. Повторяю, не двигаться. Я жива. Кримакова не видно.

Она завела руки за спину, умудрилась подцепить тонкий стержень и вытащить. Странная штука поддалась довольно легко: очевидно, рана была неглубокой. Так, царапина. Бекка, тяжело дыша, оперлась о капот. Голова стала легкой-легкой. Кажется, она теряет сознание…

Она сама не понимала, каким образом устояла на ногах.

– Все нормально. Это маленькая стрела. Минутку, сейчас я приду в себя.

Она опустила глаза и только сейчас заметила, что вокруг древка что-то туго обмотано. Бумага!

Бекка принялась раскручивать записку непослушными пальцами. Из зала так никто и не вышел.

В тусклом свете оказалось нелегко разобрать слова, написанные прописными буквами:

ПОЕЗЖАЙ ДОМОЙ. ТАМ НАЙДЕШЬ МАЛЬЧИКА.

ТВОЙ БОЙФРЕНД.

– Тут написано, что Сэм дома. Ничего больше. И подписано «твой бойфренд».

Бекка окончательно запуталась. Вряд ли другие понимают больше. Ей страшно хотелось включить полную скорость и умчаться отсюда, но не было сил. Волны дурноты накатывали с пугающей частотой. Она ехала медленно, боясь врезаться в другую машину, наблюдая, не преследуют ли ее, но ничего необычного не заметила. Агенты все еще сидят в укрытии. Не хотят рисковать жизнью Сэма.

Луна поднялась высоко и теперь стояла над головой. Ветерок немного прояснил голову, и Бекке стало легче. Она выключила зажигание, посидела еще немного, глядя на дом. Свет горел только внизу. Бекка вспомнила, что так и не успела подняться наверх.

А что, если все это время Сэм был заперт в том шкафу, где скрывался Кримаков, перед тем как ее похитить?

Бекка влетела в дом, взбежала по лестнице, представляя связанного мальчика одного в темноте, возможно, без чувств…

Она поднесла ко рту браслет и, уже не заботясь о предосторожностях, завопила:

– Все на месте?! Господи, ну конечно! Вам лучше держаться подальше! Не знаю, что он задумал! Я сама найду Сэма, если он здесь.

Она метнулась в спальню и включила свет. В комнате было душно и пахло затхлостью. Бекка распахнула дверцы шкафа. Пусто. Она знала, что они слышат ее тяжелое дыхание, топот на ступеньках, проклятия.

Бекка проверила все комнаты, шкафы, кладовые и ванные.

– Пока не нашла. Я ищу.

Бекка снова и снова окликала мальчика, пока не охрипла. Потом спустилась в кухню и внезапно вспомнила о подвале. Господи, как она могла забыть! Рука сама потянулась к выключателю. Лампа без абажура замигала, погасла, но тут же вновь загорелась ровным светом.

– Сэм!

Мальчик сидел на голом полу, прислонившись к стене, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту. В широко раскрытых глазах ужас. Сколько продержал его здесь этот подонок?

– Сэм!

Бекка бросилась на колени, стараясь вытащить кляп.

– Все хорошо, детка. Сейчас я тебя развяжу. Как ты?

– Бекка, – едва слышно прошептал малыш, когда она вытянула кляп. Слезы градом хлынули по щекам девушки.

– Все хорошо, – всхлипнула она. – Сейчас мы пойдем наверх, я сварю тебе горячего шоколада и заверну в теплое одеяло.

Он промолчал, но Бекка и не ожидала ответа. Развязав веревки, она подхватила мальчика на руки, вернулась на кухню и стала растирать его затекшие запястья и щиколотки.

– Сейчас отойдет, Сэм. У тебя что-нибудь болит?

Он отрицательно покачал головой.

– Я ужасно испугался, Бекка, – признался он. – Так страшно…

– Знаю, детка, знаю. Но теперь ты со мной, и я о тебе позабочусь.

Она отнесла Сэма в гостиную, закутала в плед и, вернувшись на кухню, усадила на стул.

– Сейчас налью тебе горячего шоколада. Ты голоден, Сэм?

– Нет. Хочу Рейчел. В животике как-то противно. Рейчел мне поможет.

– У меня живот еще не так болел бы, окажись я на твоем месте. Сейчас позвоню твоему папе и попрошу позвать Рейчел.

Вода закипела, и Бекка насыпала в чашку порошок какао, не переставая хвалить Сэма за храбрость и отвагу. Пока Сэм пил шоколад, Бекка, не сводя с него глаз, достала сотовый и позвонила Тайлеру:

– Сэм у меня. Он в порядке.

– Слава Богу. Где ты?

– Дома. Кримаков прятал его в подвале. Он невредим, Тайлер.

– Я еду.

Остальные наверняка слышали ее, но выжидали, все еще надеясь, что появится Кримаков. Тщетно. Хорошо, хоть мальчика вернул!

Адам ворвался через черный ход подобно карающему ангелу. Попадись ему в этот момент Кримаков, разорвал бы голыми руками. К счастью, он вовремя сообразил, что может напугать ребенка, поэтому, нацепив на лицо широкую улыбку, присел на корточки рядом со стулом Сэма.

– Привет, Сэм. Ты самый маленький герой на свете. Зато настоящий.

Сэм уставился на него и неожиданно улыбнулся:

– Правда?

Адам, не привыкший к такому красноречию обычно замкнутого ребенка, даже растерялся.

– Правда, – подтвердил он. – Ну, парень, ты меня потряс. Молодец! Как по-твоему, сумеешь рассказать мне и Бекке обо всем, что случилось?

Беда в том, что Тайлер выбрал именно этот момент для своего появления. При виде троицы он замер. Потом поискал глазами Бекку и только после этого посмотрел на сына. Поднял его, посадил себе на колени и принялся укачивать. Бекке почему-то показалось, что он рисуется и ему совсем не хочется утешать мальчика.

Наконец он поднял голову и тихо спросил:

– Бекка, как это было?

Она рассказала обо всем коротко, сухо – только факты, никаких подробностей и деталей.

– Адам, кто-нибудь из вас видел его? И вообще, кто-то что-то заметил? – обратилась она к Каррадерсу.

Адам покачал головой. Бекка пожалела, что напомнила Тайлеру о присутствии Адама. Он мгновенно прищурился и крепче прижал к себе ребенка.

– Подонок, это ты все это подстроил!

– Бросьте, Макбрайд, ни к чему закатывать истерики. Ваш сын жив и здоров. А теперь, если не возражаете, давайте спросим Сэма, что он может сказать о человеке, который его похитил. Сами понимаете, как это важно. Не хотите же вы, чтобы Кримаков опять захватил Бекку!

– Сэм не слишком разговорчив, – буркнул Тайлер.

– Я его не видел. У него на голове был толстый колпак. Он дал мне картофельные чипсы и велел есть. Я здорово проголодался, но он сказал мне сидеть смирно и ждать Бекку.

Все уставились на явно довольного собой мальчика. Тот гордо улыбнулся.

– Ну, Сэм, не ожидала я, что ты такой умница! – воскликнула Бекка. – Я и пришла, как он говорил, верно? Вот так, солнышко, допивай шоколад. Вкусно, правда? А теперь вспомни, что ты делал, когда он унес тебя.

Но Сэм уже устал. Он взглянул на отца, зевнул и словно отключился. Поразительная вещь: стоило ему закрыть глаза, прислониться к плечу Тайлера, и он сразу заснул.

– Парень и вправду смельчак, – кивнул Адам, поднимаясь. – Если не возражаете, Макбрайд, мы поговорим с ним утром. По крайней мере попытаемся.

Тайлер посмотрел на него так злобно, будто с удовольствием всадил бы ему пулю в лоб, но все же хмуро бросил:

– Ладно. Сейчас заберу его домой. Адам переглянулся с Беккой:

– Нет, пожалуй, не стоит нам его тревожить. Вряд ли Сэм что-нибудь еще запомнил. Слава Богу, что все так закончилось. Мы уезжаем. Думаю, Кримаков получил все, что хотел.

– Но какого черта ему было нужно?

– Понятия не имею, Тайлер, – заверила Бекка и поцеловала Сэма в щеку. – Поразительный ребенок.

– Ты еще приедешь к нему?

– Обязательно. Обещаю. Как только поймают Кримакова.

Когда Тайлер ушел, Адам вдруг схватился за голову:

– Как же это я мог забыть? Спина, Бекка! Твоя спина! Он чем-то выстрелил в тебя. Дай я посмотрю.

Но оказалось, что, кроме небольшой царапины с уже подсохшей кровью, смотреть было не на что.

– Почему он это сделал?

– Откуда мне знать? – повернув голову, фыркнула Бекка. – Но мне уже не больно. Вот дротик, который воткнулся мне в плечо. А это записка, которой он обернул древко.

Адам пробежал глазами записку.

– Ну и негодяй! О чем он думает? Что замышляет? Ненавижу собственную беспомощность. Он дергает нас за веревочки, как марионеток!

– Ничего, мы сумеем отыграться. Поедем? Адам, поскорее! Я просто счастлива, что шериф Гафни еще не успел добраться до нас. Где мой отец? Шерлок и Диллон?

– Шерлок вернулась в Вашингтон с образцами почерка. Твой отец, Савич, Холи и Кобб нас ждут. Встретимся в аэропорту.

Они уже отъезжали, когда Бекке показалось, будто впереди мелькнул автомобиль шерифа Гафни. Она поспешно свернула за угол и покосилась на Адама. Он казался злым и ужасно усталым, побежденным и загнанным в угол. Сама она испытывала те же чувства.

Поступки Кримакова истолковать невозможно. Зачем ему понадобилось вытаскивать ее сюда? Только для того, чтобы выстрелить дротиком и освободить Сэма?

Где он сейчас? И каким будет следующий его ход?!

Доктор Нед Брейкер, терапевт, обязанный Савичу спасением своего сына от похитителей, ждал их в доме Томаса. После взаимных приветствий Савич поблагодарил Неда за то, что согласился приехать.

– Она отказалась ехать в больницу, – пояснил он.

– Как и все ваши подопечные, – усмехнулся доктор.

– Это мисс Мэтлок, дочь Томаса и ваша пациентка, – представил Бекку Савич.

– Доктор Брейкер, я совершенно здорова, – запротестовала Бекка. – Адам проверил мое плечо.

– Проверил! Можно подумать, я врач! – возмутился Адам. – Нет, пусть уж профессионал осмотрит рану. Кто знает, чем был смазан наконечник! Посиди смирно, Бекка, и хоть раз в жизни сделай, как ведено!

Она и в самом деле забыла про свое плечо. Оно не болело, поскольку Адам промыл ранку водой с мылом и залепил бактерицидным пластырем. Бекка уже хотела отказаться, но Томас умоляюще посмотрел на дочь:

– Пожалуйста, Бекка!

– Ладно, ладно, только чтобы вас успокоить!

Она сняла свитер и подняла волосы.

– Подойдите к свету, – попросил Брейкер, принимаясь ощупывать рану, сжимать края, вероятно, желая определить, не выделится ли какая-нибудь жидкость или яд.

– Все это очень странно, – заключил он наконец. – Говорите, в вас выстрелили на парковке перед тренажерным залом?

– Именно.

Он снова осмотрел ее, потрогал воспаленную кожу и отступил.

– Сейчас возьму кровь на анализ, чтобы проверить, не впрыснул ли он чего-то опасного. На первый взгляд все в порядке. Так, небольшой след от укола. Зачем он это сделал?

– Насколько я поняла, хотел передать записку. Обернул бумагу вокруг древка, – пояснил Диллон.

– Ясно. Весьма интересный способ доставки почты. Но лучше перестраховаться.

Нед взял у нее кровь и ушел, пообещав прислать результаты через два часа.

– Он настоящий друг, – заметил Савич. – И готов по первой просьбе примчаться на помощь, словно он у меня в неоплатном долгу.

– Вы вернули ему ребенка, – тихо напомнил Томас, глядя на дочь. – Так оно и есть.

Доктор позвонил около часа ночи. Томас взял трубку и, поговорив с ним, улыбнулся с облегчением:

– Все хорошо, Бекка. Никаких инородных примесей. Нед сказал, можно не волноваться.

Бекка втайне надеялась, что в крови все же окажется что-нибудь, не смертельное, разумеется, в противном случае все безнадежно запутывалось. Зачем Кримаков это проделал? Неужели похитил ребенка только для того, чтобы завлечь Бекку в Риптайд и прислать записку?

Этой ночью Адам пришел к ней. В комнате было очень темно, но Бекка так и не смогла заснуть. Она лежала, глядя в окно, где в верхушках кленов запутался полумесяц. Силуэты деревьев четко вырисовывались во мраке, погода стояла тихая и жаркая, ни малейшего ветерка. Правда, в спальне было прохладно: кондиционер трудился на совесть.

Дверь открылась и тут же затворилась. Бекка встрепенулась было, но Адам тихо предупредил:

– Не бойся, это я. И я не собираюсь набрасываться на тебя, Бекка.

Он обессиленно прислонился к двери. Она молча смотрела на него.

– Почему не собираешься?

Он засмеялся и шагнул к ней, высокий, сильный… Господи, как она его хотела!

– Ты никогда не говоришь того, чего от тебя ожидают. Банальным твое мышление не назовешь! Я хочу, хочу наброситься на тебя, сто раз в день, но это дом твоего отца. Такие вещи не делают под родительской крышей. Это неприлично. Не здесь. Я просто решил проведать тебя, посмотреть, что ты делаешь. О дьявол, все я вру! Я пришел, потому что хотел целовать тебя, пока мы оба не сойдем с ума от наслаждения.

Он в два прыжка очутился рядом, прижал ее к груди и стал целовать, сначала нежно, потом со все большим пылом. Она приоткрыла губы и забыла обо всем. Их дыхание смешалось, губы больше не отрывались друг о друга, а языки вступили в затейливый поединок. Она хотела большего, большего, но Адам пришел в себя и нежно ее отстранил.

– Ты прекрасна, – прошептал он, приглаживая ее волосы.

– Но я еще не обезумела от наслаждения, Адам.

– Я тоже. Но мы и так слишком далеко зашли, – пробормотал он, стискивая кулаки.

– Может, ты еще раз поцелуешь меня?

– Слушай, если мы немедленно не прекратим, я зарыдаю, потому что рано или поздно все равно придется остановиться.

– Ладно. Но позволь мне порезвиться немного? – Она дотронулась губами до его подбородка, раз, другой, коснулась пальцем щеки, носа, бровей, легонько обвела рот. – Я не говорила тебе раньше, Адам. Столько всего случилось. Мы совсем мало пробыли вместе, и все, что делали, никак нельзя назвать нормальным или предсказуемым. Но вот тебе мое признание: ты ужасно, ужасно сексуален.

Адам был совершенно потрясен.

– Что ты… Ты это серьезно? Я?!

– О да, ты самый сексапильный мужчина из всех, кого я знаю. И мне наконец удалось поцеловать тебя. Я наверху блаженства, поэтому и поцеловала тебя в подбородок.

Адам расплылся в довольной улыбке:

– Похоже, ты и в самом деле так думаешь. Но, Бекка, кто я для тебя? Всего лишь сексапильный верзила? Гора мускулов? А может, я значу для тебя чуть больше? Пожалуйста, не молчи.

– Что мне еще сказать? Ты и так возомнил о себе больше, чем надо!

Она кокетливо посмотрела на него, и впервые за долгое-долгое время поняла, что на душе у нее совсем легко – необычное ощущение для человека, которому грозит смерть.

Адам, ничего не ответив, неожиданно притянул ее к себе. Большие ладони нежно гладили ее спину. Он тяжело, прерывисто дышал.

– Я умирал от страха, пока ты оставалась на чертовой парковке. Когда он выстрелил в тебя, Савичу пришлось удерживать меня силой, иначе я ринулся бы к тебе. Я знал, что не должен шевелиться и вопить, как баньши <Злой дух в шотландских и ирландских сказаниях>, но сидеть и ждать, пока он убьет тебя, было выше моих сил. Никогда еще мне не приходилось так трудно. – Он прижался к ее лбу своим, опустил руки. – Знаешь, я уже был женат. Давно. Ее звали Виви. Сначала все было прекрасно, но потом не заладилось. Она не хотела детей, а я хотел. Сейчас у меня никого нет… ничего серьезного. Только ты, Бекка. Только ты.

– Хорошо, – сонно улыбнулась она и, зевнув, слегка укусила его в шею, но тут же лизнула место укуса. – Я хочу, чтобы ты разделся… совсем.

Адам не шелохнулся, только вздрогнул.

– Не искушай меня, Бекка. Вспомни, это дом твоего отца. А как насчет того, чтобы выйти во двор и захватить с собой пару одеял?

– Подальше от родительской крыши?

– Точно. Кстати, можем помахать ручкой агентам ФБР, которые заполонили все окрестности. – Адам тяжело вздохнул, чмокнул ее в ушко и снова вздохнул. – Если бы ты только могла представить, как сильно я хочу тебя.

Бекка блаженно улыбнулась и положила руку ему на грудь. Под пальцами неистово билось его сердце. Она изогнулась, припала губами к ямочке между ключицами и обмякла в кольце его рук.

– Какая несправедливость! Я имею в виду… зачем тебе эта рубашка? Конечно, она очень симпатичная, но мне хотелось бы целовать твою грудь и даже погладить живот. Мне так нравятся завитки на твоей груди!

Адам вздохнул, отстранился и поднялся.

– Я ощущал, как твои груди прижимаются ко мне, соски такие твердые… и это доводит меня до умопомрачения. Но поскольку согрешить нет никакой возможности, я лучше уберусь отсюда. Больше мне не вынести. Я хотел бы остаться, но не могу. Спокойной ночи. Увидимся утром. Возможно, я немного опоздаю. Нужно съездить домой, у меня там дела.

И он испарился, совершенно бесшумно, как привидение.

Бекка еще долго сидела на постели и блаженно улыбалась. Ее жизнь изменилась так неожиданно. Умерла мать, откуда-то возник отец, и она встретила самого поразительного, великолепного, необыкновенного мужчину в мире! В этом кошмаре, терзающем ее день и ночь, она нашла человека, в существование которого даже не верила. Он добрый, благородный и сексуальный. У его первой жены Виви вместо мозгов каша! Бекка надеялась, что Виви – какое идиотское имя! – сейчас живет где-нибудь в Санкт-Петербурге, никак не ближе.

Конечно, скоро снова появится Кримаков. С каким наслаждением она выпустила бы в него обойму из своего «магнума». Пусть провалится в ад, откуда вышел, и больше никому не причинит зла!

На следующий день, ровно в двенадцать, когда губернатор Бледсоу выгуливал своего пса Джабберса в закрытом и охраняемом саду, снайпер, стрелявший с расстояния не меньше ста пятидесяти футов, попал бедному песику в шею. Джабберса тут же отвезли к ветеринару, и он поручился, что животное выживет. Совсем как его хозяин.

Томас медленно побрел к дочери. В этот час, кроме них, в доме никого не было.

– Что тут скажешь? Собака тут при чем? Невероятно! Единственное утешение – этот спятивший подонок хотя бы сюда не успел добраться!

– Но зачем ему все это? – поразилась Бекка. – Зачем?!

– Хочет посмеяться над нами, – бросил Томас с горечью. – Шутник! Доказывает нам, какой он непобедимый, хитрый и умный. Настоящий сверхчеловек! Может сделать все что в голову взбредет и выйти сухим из воды. Оказывается одновременно в десятке мест, и никому его не поймать. Как он, должно быть, сейчас веселится!