Хочу от тебя ребенка!

Глава третья

Перебирая детские вещи, Кэтрин обнаружила замечательные вязаные ботиночки. Она купила их за пару долларов у одной женщины несколько дней назад. Как она раньше не обратила на них внимания? Нет, она не будет продавать такую красоту! Она принесет их домой и пополнит свою коллекцию вещей для будущего малыша.

С наступлением вечера Кэтрин закрыла магазин и направилась домой. Она прошла сразу в детскую. Кроватка одиноко стояла у стены. Кэтрин повесила ботиночки на спинку: так веселее! — и спустилась вниз на кухню. Она набрала номер сестры.

— Привет, Моника. Я тут подумала, что если мы поедем в субботу с моим новым соседом все вместе в парк, то, может, тебе закинуть ко мне Эми завтра вечером? — предложила Кэтрин.

— Это мысль! У Доналда завтра будет много работы, и он задержится допоздна. Почему бы нам не провести вечерок вместе? Ты, Эми и я! Я закажу пиццу, можно взять напрокат какой-нибудь видеофильм.

— Согласна, — ответила Кэтрин. Она достала из буфета консервную банку супа, перелила его в специальную посуду и сунула в микроволновую печь.

— Да, я кое-что выяснила для тебя, — радостно заявила Моника.

— Что? — насторожилась Кэтрин.

— Я тут переговорила с Элис Моран и…

— Ты говорила обо мне с Элис?

— А что тут такого?

— Ну я же просила тебя! Переехала в новое место, чтобы избежать расспросов, а ты… — Кэтрин страдальчески вздохнула.

— Относись к жизни проще, — посоветовала Моника. — И потом, какое тебе дело до них до всех?

— Ну знаешь, Моника!..

— Короче, к делу. Если ты хочешь ребенка, то надо пойти к гинекологу и спросить у него адрес банка спермы. И вообще, не стесняйся поговорить с ним обо всем, что тебя тревожит. Все равно ты вынуждена будешь посещать его в течение дородового периода. Чего уж тут стесняться.

— О, Моника! Вся эта история с искусственным зачатием вначале казалась такой простой… Но теперь буквально с каждым днем все усложняется. Где найти банк? Кто донор? А вдруг им окажется какой-нибудь псих?

— О чем я тебе и твержу. Почему бы не поступить традиционным образом? Встретить, полюбить, расписаться… — Моника завела свою любимую пластинку, и Кэтрин, чувствуя, что не выдержит нравоучений, прибегла к испытанному приему:

— Ой, Моника! Извини. У меня обед подгорел. Значит, завтра вечером в половине седьмого. Жду тебя. И обещаю подумать.

— Пока. — В голосе Моники звучало явное разочарование.

Кэтрин уже была не рада, что затеяла это дело…

Она снова поднялась в детскую.

— В субботу после прогулки надо будет купить желтой краски и перекрасить стены. Родится мальчик или девочка, желтый цвет подойдет обоим, — сказала она сама себе.

Кэтрин наивно полагала, что чем больше она подготовит, так сказать, окружающую среду к появлению ребенка, тем быстрее он появится. Вот она поставила пустую детскую кроватку, положила кое-какие детские вещи, теперь она перекрасит стены комнаты, как бы приглашая дитя побыстрее прийти в этот мир. И даже то, что она проводила целые дни, перебирая детские вещи, служило той же цели, так она думала. Погасив свет, Кэтрин отправилась в свою комнату и почти мгновенно заснула, едва ее голова коснулась подушки. Она была спокойна — она наметила себе цель и твердо решила осуществить ее.

На следующий день вечером, ровно в шесть тридцать, прибыли Моника с Эми. Следом за ними появился посыльный из пиццерии.

— Вот! — Моника выложила бумажные пакеты на стол в кухне.

— Мама считает, что надо больше есть овощей, — объяснила Эми Кэтрин. — Мора еще не звонила?

— Нет. А что, мы ее ждем к ужину? — удивленно спросила Кэтрин.

Эми прошла в переднюю и, сняв куртку, бросила ее без лишних церемоний прямо на пол.

— Да, я случайно обронила в разговоре, что мы с мамой собираемся зайти к тебе сегодня вечером. Она тоже захотела присоединиться, только не знала, отпустит ее папа или нет. Она собиралась позвонить, когда все выяснит.

— Эми, немедленно подними свою куртку, — крикнула Моника. — Что это за мода такая!

Эми послушно подняла куртку и повесила на крючок.

— Вот. А теперь можешь вымыть руки и садиться за стол, — выдала свое родительское разрешение Моника.

Эми сделала все, как велела мать, уселась за стол и принялась уплетать пиццу.

— Ты можешь смеяться надо мной сколько угодно, но, когда у тебя появятся собственные дети, тебе придется быть с ними строгой, несмотря на то, что любить ты их будешь больше жизни, — с улыбкой сказала Моника.

— Да? А я всегда думала, что Эми такая послушная от рождения, — усмехнулась Кэтрин.

— Не будь наивной! От рождения у нее только… сама знаешь что. А все остальное надо воспитывать…

Договорить Монике не удалось, поскольку в этот момент раздался звонок в дверь.

Эми бросилась открывать.

— Мора! Привет. Проходи, — послышался ее голос из прихожей.

Мора вежливо поздоровалась с Кэтрин и Моникой.

— Здравствуй, Мора, — ответили те.

Кэтрин увидела, что Мора пришла не одна. В дверях стоял Джейсон.

— Папа решил проводить меня, — пояснила девочка.

Джейсон стоял, неловко переминаясь с ноги на ногу.

— Заходи, Джейсон! — пригласила Кэтрин. — У нас сегодня пицца. Присоединяйся.

— Здравствуйте. Нет, спасибо, — замялся он. — Я тут принес спальный мешок и подушку для Моры.

— А, понимаю. Ты хотел удостовериться, что дети не будут предоставлены сами себе? — спросила Кэтрин.

— Да. Точно, — кивнул он. — Если нетрудно, отправь Мору рано утром домой. Мы любим завтракать вместе, — сказал Джейсон, кивнул на прощание и вышел.

— Что будем смотреть сегодня? — спросила Кэтрин.

— Анетта дала мне этот фильм. Говорит, хит сезона. Потрясающие видеоэффекты.

Моника поставила кассету. На экране начались взрывы и убийства. Кровь полилась рекой. У Кэтрин сразу пропал аппетит, чего нельзя было сказать о Монике. Она уплетала за обе щеки, не отрывая глаз от телевизионного экрана. Девочки увлеченно болтали, сидя прямо на полу.

Кэтрин взяла начатое недавно вязанье и принялась за работу.

— А что вы вяжете? — спросила Мора.

— Настенный коврик. Для детской, — ответила Кэтрин.

— Красиво. Вы продадите его в своем магазине? Эми сказала, что вы продаете только подержанные вещи. — Судя по мордашке Моры, ей впрямь было интересно то, чем занимается Кэтрин.

Девушка искоса посмотрела на Монику, но та была слишком увлечена зрелищем на экране телевизора.

— Обычно да, но иногда я продаю и новые вещи, — сказала она.

— Тетя Кэтрин всегда мечтала иметь своих детей, поэтому она с удовольствием берет меня на выходные. А раз ты теперь живешь рядом, то и тебя, наверное, тоже будет брать, — предположила Эми.

Кэтрин посмотрела на Мору. Та выглядела довольной.

— Я еще слышала, как мама говорила папе, что тетя Кэтрин хочет оборудовать детскую заранее, в надежде, что так ее мечты сбудутся скорее.

— Эми! — укоризненно произнесла Кэтрин. Моника, к счастью, ничего не слышала.

— О, как здорово! Я смогу тогда присматривать за вашими детьми! — радостно воскликнула Мора. — Я слышала, что удочерение или усыновление сейчас достаточно трудно. Всех хороших детей уже разобрали, а кому нужны плохие, вроде Боба?

Эми и Мора состроили недовольные гримасы. Боб, по всей видимости, был учеником их класса.

— Нет. Тетя Кэтрин хочет не усыновить, а родить сама, — возразила Эми. — Так говорила моя мама тете Рите. Мама сказала, что она найдет ей мужика, если тетя Кэтрин не сделает какую-нибудь очередную глупость.

— Эми, как тебе не стыдно подслушивать разговоры взрослых, — укоризненно качая головой, отчитала племянницу Кэтрин.

— Безобразие! Как не стыдно! — Моника наконец оторвалась от телевизора. Эми сразу съежилась и замолчала. — Пицца местами пересоленная. А фильм — так просто барахло. — Моника встала и вышла из комнаты. Через минуту стукнула дверь в туалете.

— Эми, даже если ты случайно и услышишь чужой секрет, нельзя выдавать его. Ты можешь обидеть человека, — спокойно проговорила Кэтрин.

— Понимаю, — задумчиво протянула Эми.

— А когда я вырасту, то у меня родится сразу тройня. А может быть, даже и четверня. Я это говорю вам по секрету, — сказала Мора доверительно.

— А по-моему, это нереально. Ты не сможешь одна справиться с воспитанием четырех детей. Я, например, хочу не более двух. Двойня — это нормально, — деловито рассуждала Эми.

Надо было как-то прекратить эту беседу, и Кэтрин решила увлечь девочек вязанием. Она дала им спицы, нитки, и они втроем принялись за работу.

Моника распрощалась со всеми, когда на часах уже было десять.

Кэтрин и девочки решили лечь спать пораньше. Ведь завтра их ждал ранний подъем.

На следующее утро Кэтрин разбудила девочек в восемь часов. Те проснулись с неохотой, но послушно умылись, оделись и через тридцать минут уже сидели в полной готовности за столом, ожидая завтрак.

— Тетя Кэтрин, я хотела бы попросить тебя кое о чем, — заговорщически произнесла Эми.

— Что такое? — отозвалась Кэтрин, ставя на стол три тарелки овсяной каши, перемешанной с мелко нарезанным бананом.

— Это касается Моры. У нее проблемы, — продолжала Эми.

— Если у нее проблемы, то пусть она сама и скажет о них, — резонно заметила Кэтрин и посмотрела на Мору.

— Я хотела бы сбегать домой и позавтракать вместе с папой. Он не любит есть в одиночестве. За едой семья должна собираться вместе, он всегда так говорит. Кроме того, я попросила Эми поговорить с тобой о моих проблемах. Я сама стесняюсь. Эми обещала. — Мора умоляюще посмотрела на Кэтрин.

— Хорошо. Иди, позавтракай со своим папой. Только не задерживайтесь, — согласилась Кэтрин.

— Спасибо! — радостно воскликнула Мора. — Эми, пожалуйста, объясни, как я просила тебя, — обратилась она к подруге.

— Ну, — произнесла Кэтрин, когда они с Эми остались вдвоем, — в чем дело? О чем Мора просила тебя поговорить со мной?

— Мора объяснила, почему не хочет, чтобы ее папа ехал с нами. Дело в том, что… — Эми замялась.

— Ну же, смелее, — подбодрила ее Кэтрин.

— В общем, Море нужен бюстгальтер. А она стесняется сказать об этом своему отцу. Мора хотела пойти с нами, чтобы ты купила ей этот бюстгальтер. Со мной ходила мама, и то мне было неловко. Представь себе, каково Море! — Эми закатила глаза. — И кроме того. Мора просто не может вообще говорить с отцом на подобные темы. Она живет с ним чуть больше года и, по-видимому, еще стесняется его. До этого она жила со своей матерью, но, когда та вышла замуж, ее новый муж не захотел, чтобы Мора жила вместе с ними. У него полно своих детей. И вот теперь она живет с отцом. — Эми замолчала на мгновение, чтобы перевести дыхание. Потом продолжила: — В школе на уроках физкультуры она вынуждена переодеваться в отдельной комнате, так как у нее у одной еще нет лифчика, а глупые девчонки смеются над ней. Она не знает, как быть. Ее отец не замечает, что у нее уже… — Эми сделала выразительный жест, показывающий грудь.

— Если я правильно тебя поняла, ты и Мора хотите, чтобы я поговорила с Джейсоном о… — Кэтрин повторила жест Эми.

— Да, — подтвердила Эми.

Ничего себе, подумала Кэтрин. Я знаю своего соседа всего лишь пару дней, но моя сестра жаждет, чтобы я вышла за него замуж, а его дочь хочет, чтобы я обсудила с ним ее подростковые проблемы! Мне наверняка понадобится успокоительное, да и Джейсону тоже, когда он узнает об этом.

Ее мысли были прерваны звонком в дверь.

— Это, должно быть, они! — воскликнула Кэтрин. — Живо марш в ванную — вымой лицо, причеши волосы.

Пока Кэтрин шла открывать дверь, обрывки новой информации о ее соседях вихрем кружились в ее голове. Он один воспитывает дочь. Чуть больше года. Его жена не захотела жить со своей дочерью? Быть такого не может!

Когда она открыла дверь и взглянула на Джейсона, то у нее возникло желание зажмуриться. Он был как солнце. Сиял великолепием мужской красоты. Кэтрин отчего-то сразу захотелось, чтобы именно он стал ее донором…

— Привет, — по возможности беспечно поздоровалась она. — Мы уже готовы.

Джейсон стоял на пороге и молча разглядывал Кэтрин.

Боже! Почему раньше я не заметил, как она красива! Может, было плохое освещение? — пронеслось в голове у Джейсона. Почему у нее такой странный взгляд? Может, у меня на лице где-то остался крем для бритья?

— Что-нибудь не так? — спросил он Кэтрин. — Крем для бритья… где-то, может… я торопился.

— Нет, ничего. Все нормально. — Кэтрин повернулась и крикнула: — Эми! Давай быстрее. Нас ждут.

Эми выпорхнула словно мотылек, и вместе с Морой они побежали впереди к гаражу, оставив Джейсона с Кэтрин догонять их. Весело хихикая, они то и дело оглядывались назад.

— Бьюсь об заклад, что они уже договорились, как получше поиздеваться над нами, — прищурившись, произнес Джейсон.

— Может быть, — ответила Кэтрин, чувствуя, как Джейсон галантно взял ее под руку. Он был сама любезность.

— Все пристегнулись? — скомандовал Джейсон, когда вся компания расселась по местам. — Ну, тогда в путь.

Они выехали на дорогу и помчались по утреннему шоссе в сторону парка.

Все было хорошо, только вот Кэтрин никак не могла улучить момент, чтобы перевести разговор с осенних листьев на проблемы подросткового нижнего белья. Внезапно после очередного поворота Кэтрин заметила нечто, что заставило ее вскрикнуть:

— Джейсон! Пожалуйста, останови здесь.

— Что с тобой? Тебя укачало? — спросил он недоуменно.

— Нет. Видишь церковь? Видишь рядом знак? Это значит, сейчас там распродажа детских вещей, — объяснила Кэтрин.

— В прошлый раз, когда мы заехали на такую распродажу, ты провела там полдня, — пожаловалась Эми.

— Вовсе нет, — возразила Кэтрин. — Всего только пару часов. Но сейчас я обещаю, что это займет не более получаса. Я только взгляну, что там продается. Я мигом. А вы можете посмотреть книги или послушать музыку.

Джейсон свернул на автостоянку.

— Ты хочешь купить детские вещи? Но ты же сказала, что у тебя нет детей и ты не замужем, — удивленно проговорил он.

Странно, подумал он. Сначала кроватка, потом детские вещи, и при всем при том детей у нее нет…

— Я не говорила тебе, что у меня есть свой магазинчик подержанных товаров для малышей? На таких распродажах я пополняю свой ассортимент.

У Джейсона отлегло от сердца.

— Ладно, делай что хочешь. А я пойду выпью кофе, — великодушно согласился он.

— Мы пойдем с Кэтрин и поможем ей. Так будет быстрее! — Девочки выскочили из машины вслед за Кэтрин.

Джейсон поставил таймер на своих ручных часах ровно на полчаса, хотя и сомневался, что дело ограничится этим отрезком времени. По своему опыту он знал, что женщины могут часами рыться в детских вещах. Вздохнув, он отправился искать кафе, где можно было бы залить свой желудок кофеином на весь оставшийся день.