Хорошая адептка — мертвая адептка (СИ)

Глава 3

Я не единожды порывалась заглянуть после занятий к ректору, чтобы в подробностях расспросить его о предстоящем наказании, но каждый раз останавливала себя на полпути к заветной двери. Прослонявшись без дела около часа по опустевшим коридорам, направилась в общежитие, поскольку мое предложение о помощи, прозвучавшее от чистого сердца, Берта отклонила. Она сослалась на Винсента, который мог, с ее слов, в любую минуту заявиться в библиотеку и проверить, как идет отработка.

А в собственной комнате мне и вовсе стало не по себе. Дергалась от каждого шороха, словно запуганный зверек, не могла усидеть на одном месте и минуты. То вскакивала со стула и принималась мерить свою временную обитель широкими шагами, то снова опускалась на прежнее место и делала никчемные попытки сосредоточиться на домашнем задании.

Мучительным стало не столько само ожидание, сколько неизвестность. Она терзала душу, не давала покоя. Я вновь и вновь возвращалась мыслями к наказанию, которое придумал для меня Винсент. В памяти все время всплывали печеньки. Может, мне следовало их приготовить к его приходу? Вряд ли… Тогда глава академии не стал бы упоминать о своем присутствии. Вот только каким он боком к отработке?

К семи часам вечера, когда нервы уже были на пределе и единственное, о чем неустанно мечтала — чтобы этот день наконец-то закончился, в дверь раздался непродолжительный стук. Я вскочила со стула, решив, что вернулась Берта, однако на пороге собственной персоной стоял ректор. Он был все в том же темно-сером костюме, в котором я видела его сегодня днем. Видимо, до дома глава академии так еще и не добрался.

— Добрый вечер, адептка Стерн, — прозвучал бархатистый голос Винсента, едва мужчина переступил порог моей комнаты, и я закрыла за ним дверь. Ректор смерил меня с ног до головы пристальным взглядом, от которого тут же бросило в жар.

— Добрый вечер, лорд Эванс, — к счастью, слова мне дались легко.

— Пойдемте, — абсолютно безэмоционально произнес глава академии.

— Куда? — озадаченно на него посмотрела, желая поскорее услышать место дальнейшей дислокации.

— Ко мне домой, — на его лице не дрогнул ни один мускул.

— Зачем? — мой голос предательски дрогнул, а сердце забилось в бешеном ритме. Нет, только не это! Оставаться с ним наедине категорически нельзя. По крайней мере до тех пор, пока не сойдет на нет загадочное притяжение.

— Отбывать наказание, — ректор немного помедлил с ответом. Скорее всего, от него не укрылось мое странное поведение.

— Каким образом? — я нервно сглотнула и со всей силы вцепилась в дверную ручку, будто она меня могла спасти от неизбежного.

— На месте и узнаете обо всем, — глава академии всего одним широким шагом преодолел разделяющее нас расстояние. Я и глазом моргнуть не успела, как оказалась в его немаленькой гостиной.

Он тут же разжал пальцы, которые все еще были сомкнуты на моем запястье, и отошел на приличное расстояние.

— Лорд Эванс, это весьма похоже на похищение! — ляпнула первое, что пришло на ум, мгновенно пожалев о сказанном.

— Неужели? — темная бровь ректора немного приподнялась, а губы изогнулись в легкой усмешке. Судя по реакции Винсента, мои слова не задели его, а наоборот, рассмешили.

— В самом деле, — пробурчала в ответ и отвела в сторону взгляд, испытывая неловкость.

— Кухня в твоем полном распоряжении, — проговорил он после затянувшегося молчания и указал на дверь, словно я не знала, где она находилась. Сам же развернулся, намереваясь куда-то уйти.

— Что я там забыла? — возмущенно воскликнула, хотя сама уже обо всем догадалась. — По-вашему, место женщины только на кухне?

— Заметь, Эмилия, это твои слова. У меня и в мыслях ничего подобного не было, — на какое-то время Винсент растерялся под моим напором. Я же довольно потирала ручки. Будешь знать, Веня, в следующий раз, чем чревато использование моего труда в корыстных целях! Еще не один седой волос появится на твоей голове благодаря мне. — Приготовишь печенье, мы посидим в гостиной, попьем чаю, и на этом твоя отработка закончится. Думаю, впредь у тебя не возникнет желания устраивать в общежитии подобное веселье. Не так ли?

— А если придет моя тетя? — ехидным голоском поинтересовалась у него, надеясь, что он раздумает и перенесет меня обратно.

— Не придет, — с полной уверенностью заявил ректор. — Да и воспитание нерадивых адепток — мои заботы. Хочешь остаться у меня на ночь? — этот внезапный вопрос, произнесенным с легкой хрипотцой, моментально стер улыбку с моего лица, зато она появилась на его. Похоже, мужчина раскусил мои намерения доконать его и решил отыграться.

— Размечтались, лорд Эванс! — возмущенно фыркнула я, задрав подбородок. Таким образом надеялась спрятать смущение, поскольку от его двусмысленного намека меня бросило в жар.

«Ну и наглец! Еще чего! На ночь у него останусь! И как такое могло ему на ум взбрести?» — ругалась я в сердцах.

— Тогда советую тебе поторопиться. До ее наступления осталось не так уж и много времени, — с усмешкой вымолвил глава академии и, не говоря больше ни слова, поднялся на второй этаж.

Я сжала руки в кулаки до побелевших костяшек и смотрела вслед Винсенту до тех пор, пока он не скрылся из виду, а затем, гордо расправив плечи, словно шла не на отработку, а невесть куда, направилась в кухню.

Вот чего мне стоит испечь ему печенье? Вся работа займет не больше часа, однако внутри поднялась волна негодования. Может, подсыпать соли вместо сахара? Нет, не выход. Мне же самой потом придется есть его. Вдруг заставит еще одну порцию делать? Так точно до утра можно засидеться у него. Ладно, на скорую руку сляпаю чего-нибудь и покину дом, забыв навсегда об этом случае.

К сожалению, одну мужчина меня не оставил. Не успела я достать большую миску, как в помещении появился ректор, уже успевший сменить стильный костюм на домашние брюки и черную майку. Казалось, вместе с исчезновением строгой одежды изменился и он сам. Стал, что ли, более расслабленным. Он уселся рядом со столом на высокий табурет, оперся спиной о стену и начал пристально наблюдать за моими действиями, подсказывая, где у него что расположено. Правда, и сам часто поднимался, чтобы подать мне то изюм, то соду. Хоть кухня и была просторной, сложилось впечатление, что пространство сузилось до немыслимых размеров, поскольку мы не могли разминуться в ней без столкновений.

Царившее изначально в помещении напряжение постепенно исчезло, сменившись более дружеской обстановкой. Самым забавным показалось то, что Винсент, словно мальчишка, таскал у меня из-под рук цукаты. За это ужасно хотелось отругать его. И каждый раз, стоило повернуться к нему и открыть рот, чтобы возмутиться его поведением, мысленно останавливала себя, напоминая, кем он является. А ректор с озорной улыбкой тянулся за очередной горсткой сладостей.

Закончив возиться с тестом, вздохнула с облегчением, ведь впереди маячила свобода. Дело осталось за малым — всего-то дождаться готовности печенья.

— Ты всегда такая забавная, когда занимаешься выпечкой? — полушепот главы академии заставил меня вздрогнуть.

Он неторопливо поднялся с табурета, подошел ко мне и провел костяшками пальцев по левой щеке, на которой, скорее всего, остался след от муки. Эти касания были мимолетными, едва ощутимыми, но от них по телу пробежала дрожь. Я застыла, пораженная собственной реакцией. Встрепенувшись, собиралась метнуться к раковине, однако встретилась с загадочным взглядом Винсента. Неужели заметил?

Мы неотрывно смотрели друг на друга, словно завороженные, а затем какая-то неведомая сила стала сближать наши лица. Сердце принялось отбивать ритм мелодии, знакомой только ему одному, и это безумно пугало.

Я опомнилась в тот момент, когда до губ Винсента оставались считанные сантиметры, а наше участившееся дыхание уже смешалось. Следовало немедленно что-то предпринять. Недолго думая, провела испачканным в муке указательным пальцем ему по носу. Золотисто-карие глаза ректора мгновенно расширились от изумления. Мужчина явно не ожидал от меня подобного подвоха. Я ощутила, как мои губы медленно расплывались в довольной усмешке. Белая полоса, которая тянулась от переносицы до самого кончика носа, все-таки заставила меня заливисто рассмеяться, ведь ректор выглядел так забавно.

— Даже так? — в бархатном голосе послышались коварные нотки.

Я не успела унести ноги от расправы, как ректор опустил руку в бумажный пакет с мукой и вывел пальцами на моей правой щеке какой-то замысловатый рисунок. При этом в глазах Винсента плясали задорные огоньки.

— Ах… — я едва не задохнулась от возмущения. Ну все, Веня, сейчас я тебе устрою! Однако планам не суждено было сбыться. Ректор перехватил мое запястье и развернул на все сто восемьдесят градусов, даже не позволив мне приблизиться к муке. Я оказалась прижатой спиной к его мускулистой груди. — Отпустите! — тут же потребовала я и тщетно попыталась вырваться.

— Только если пообещаешь, что не будешь мстить, — он понизил голос до завораживающего шепота, заставил меня затаить дыхание и прислушаться к нему. Его губы почти касались моей ушной раковины, а выдыхаемый воздух щекотал ее, вызывая мурашки во всем теле, сбивая с толку. Хотелось откинуть голову назад, положить ему на плечо, ощутить теплые губы на шее…

Я забилась в крепких мужских руках, хотя сама толком не понимала, чего хочу больше: остаться в этих сладостных объятиях или все же вырваться. Ректор не стал меня удерживать и выпустил, но в силу своего характера тут же попыталась добраться к этому ненавистному пакету. Это было моей роковой ошибкой. Он в очередной раз перехватил руки и развел их в стороны, не позволяя мне дотронуться до него. Ему не составляло труда удерживать меня на расстоянии от себя. Вскоре я все же выдохлась и сдалась, в мольбе посмотрев в золотисто-карие глаза, которые стремительно начали темнеть. Я не была провидицей, но и так понимала, что сейчас произойдет.

«Эми, нет!» — закричал внутренний голос, однако я решила заглушить его, позабыть о здравом смысле и поддаться мгновению. Винсент, видимо, увидел это в моем взгляде и не стал терять времени даром. Он склонился надо мной, и наши губы все же соприкоснулись.

Это был легкий, едва ощутимый поцелуй, но с привкусом цедры апельсина. Ректор быстро отстранился, буквально на мгновение, чтобы заглянуть в глаза. Заметив мой ничем не завуалированный интерес, побуждающий продолжить, снова припал к губам на этот раз в более решительном и требовательном поцелуе. Сильные руки оставили мои запястья в покое и легли на лопатки, чтобы покрепче прижать к мускулистому телу. Они скользили по спине, сдавливали меня в объятиях, дарили блаженство, заставляя напрочь позабыть обо всем. Мои пальцы сами потянулись к иссиня-черным волосам и зарылись в них, притягивая к себе его еще ближе.

В какой-то момент Винсент подался вперед, заставив меня сделать шаг назад. Затем еще и еще, пока не уперлась спиной в стену. Я отвечала на поцелуй со всей страстью, а моя совесть тем временем предательски молчала. Ничего не имело значения, кроме его рук, мужественного тела и настойчивых губ. Кровь превратилась в раскаленную магму, обжигала вены, заставляла сердце биться с неистовой скоростью. Весь жар собирался внизу живота. И желание погасить его стало нестерпимым.

Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы не сработал таймер, оповестивший о готовности печенья. Он-то и отрезвил нас обоих. Винсент резко отстранился и что-то прошептал. Я же хватала ртом воздух и смотрела на него с ужасом. Казалось, мужчина был поражен случившимся не меньше меня. Оттолкнув ректора, на ватных ногах подошла к плите, достала выпечку и выбежала из кухни. Запоздалое чувство вины и стыда все же накрыло с головой. Мне захотелось немедленно скрыться подальше от него, от себя… И в качестве убежища я выбрала ванную комнату. Благо знала, где она находится.

Как только я до нее добралась, закрыла за собой дверь, прислонилась к ней спиной и замерла в таком положении. Сердце колотилось, как сумасшедшее, а руки тряслись, словно мне было далеко за семьдесят. Совладав немного с эмоциями, подошла к раковине и включила холодную воду.

«Что я творю? Ладно он!.. А где мои мозги? Совсем что ли расплавились в его объятиях? Или их ветром выдуло? Берта же предупреждала, чтобы держалась от него подальше. Как мне после всего этого посмотреть Ингрэму в глаза? А тетке?» — занялась я самобичеванием.

Несомненно, многие представительницы прекрасного пола мечтали очутиться на моем месте, ведь ректор очень красивый мужчина: ухожен, всегда одет с иголочки, обладал умопомрачительной фигурой и природным магнетизмом. А его поцелуи и вовсе заставляли позабыть о морали, прививаемой родителями с самого детства, и желать большего. Однако я не они. К тому же у меня имелся любимый и голова на плечах. Или уже нет?

Почему меня вдруг начало столь беспощадно к нему тянуть? Это все сурия! Точно она! Надо спросить у Берты, из чего была сделана настойка, проанализировать состав и приготовить на его основе любовное зелье.

“Так, Эми, соберись! Пора отсюда выбираться, иначе он скоро придет проверить, все ли у меня в порядке”, - пронеслась в голове мысль.

Стоило вспомнить о ректоре, как пальцы непроизвольно вцепились в раковину, а дыхание заметно участилось. Я с трудом сдержалась, чтобы не взвыть в голос от собственной глупости. Как можно было настолько безрассудно себя повести? О чем я вообще думала? Однако сколько бы не занималась теперь самоосуждением, время вспять не повернуть. Что сделано, то сделано. Будет уроком на будущее. Сейчас же следовало попросту успокоиться и постараться выбросить случившееся из головы либо похоронить глубоко в сознании. Мне ничего не оставалось, кроме как притвориться, что между нами ничего и не было.

Я несколько раз ополоснула лицо холодной водой, желая сбить румянец с пылающих щек, выключила кран и решила осмотреться. Ничего в этой комнате не намекало на то, что Аурелия остается у него с ночевкой. Здесь стояла только одна зубная щетка, бритва, разные жидкие мыла и его парфюм. Рука сама потянулась к стеклянной бутылочке и сняла притертую пробку. Я закрыла глаза и шумно втянула в себя аромат. На миг показалось, что морской бриз долетел до меня из далеких берегов и окутал нежным шлейфом свежего воздуха, пропитанного солью. Я даже вздрогнула от прохлады, в одно мгновение пробравшей все тело, а затем, поставив обратно бутылочку на полку, вытерла лицо, которое все еще было влажным, и вышла в коридор.

Винсент сидел в гостиной и, глядя в пустоту невидящим взором, помешивал ложкой ароматный чай, который приготовил за время моего отсутствия. Как только он услышал мои шаги, тут же повернул голову и смерил меня обеспокоенным взглядом. От былой обворожительной улыбки ректора не осталось и следа. Мне никогда не доводилось видеть этого стойкого мужчину столь растерянным. Однако уже через мгновение он стал сама холодность и отстраненность.

Я постаралась придать своему выражению лица как можно более непринужденный вид и присела рядом с ним на диван на безопасном расстоянии. Ректор протянул мне чашку, и я приняла ее, пробормотав благодарность. Печенье уже было сложено на тарелку и стояло на небольшом стеклянном столике. Сохранять спокойствие оказалось не так-то просто, ведь исходившие от Винсента аромат и природный магнетизм, его сильные руки, обхватившие чашку, напоминали о произошедшем несколько минут назад инциденте. Мое тело желало продолжения. Поэтому мне следовало держаться от него подальше, если я не хотела повторения этой истории. Судорожно вздохнув, сделала маленький глоток обжигающего горло напитка.

Мы молчали, поскольку оба испытывали неловкость. Желая отвлечься от будоражащих и терзающих сердце воспоминаний, попыталась сосредоточиться на мыслях о зелье, которое завтра непременно следовало сварить. Ведь другой возможности не будет. Вот только озадаченные взгляды Винсента, которые частенько ощущала на себе, не позволяли сконцентрироваться. Тем не менее я была благодарна ему за то, что он не пытался извиниться, иначе напомнил бы мне и о непристойном поведении. А от этого на душе стало бы еще хуже. Хотя куда уж хуже?

Едва чашка опустела, я поставила ее с характерным стуком на стол и поднялась с дивана. Винсент без промедления последовал моему примеру, словно и сам мечтал, чтобы эта отработка, обернувшаяся подобным казусом, поскорее закончилась.

— Большое спасибо за чай, лорд Эванс, — хотелось, чтобы голос прозвучал как можно ровнее, однако он предательски дрогнул.

— А тебе за печенье, Эмилия, — отозвался ректор и аккуратно взял меня за запястье. Этого прикосновения хватило, чтобы меня тут же бросило в жар. К счастью, через мгновение мы оказались в общежитии. — Спокойной ночи, — пожелал Винсент и, не дожидаясь ответа, исчез.

— Ага, уснешь тут после такого, — пробормотала под нос и направилась в душ, который не принес желаемого облегчения.

Я не стала задерживаться надолго под струями теплой воды, а поторопилась забраться в постель, ведь иначе в гости могла заявиться Берта. Это сейчас было бы весьма некстати, ибо она раскусила бы меня в два счета. Проворочавшись около часа в уютной кровати, все же уснула, надеясь, что по утру забуду обо всем, как страшный сон.

Едва на небе начали меркнуть звезды и забрезжил рассвет, я открыла глаза. Впервые за последнее время мне приснился кошмар: поцелуй, который желала изо всех сил стереть из памяти, повторился в мире грез. И он оказался не менее тревожащим, чем произошел наяву. Сильные руки Винсента вновь обжигали кожу даже через ткань, а губы заставляли позабыть обо всем на свете. Я резко села на кровати и тряхнула головой, отгоняя наваждение. Да что со мной такое? Нам с Ингрэмом однозначно стоит проводить вместе больше времени.

Я заварила кофе и, наслаждаясь каждым глотком бодрящего напитка, наблюдала за рождением нового дня. Старалась не думать о том, что он принесет сегодня. Несомненно, не обойдется без трудностей, ведь помимо варки зелья для свидания вслепую, мне предстояло пережить обеденное время. А может, и вовсе не идти в столовую? Пожаловаться Берте на отсутствие аппетита и пересидеть его а аудитории? Нет! Не стоит давать Винсенту лишний повод для размышлений. Надо смело смотреть проблемам в лицо, а не прятаться от них.

Стоило кружке опустеть, как раздался решительный стук в дверь. Я замерла, однако спустя мгновение набросила халат и направилась посмотреть на того, кто нарушил мой покой в столь ранний час.

— И чего тебе не спится в ночь глухую? — проворчала Берта, переступив порог комнаты. На ней были домашние брюки и широкая майка, надетые, по всей видимости, наспех.

— Ночь? — усмехнулась я в ответ. Подруга неустанно зевала и безрезультатно пыталась пригладить вихры на голове. — А тебе чего не спится?

— Так сама же и разбудила, — буркнула она, упала на свое привычное место и скривилась. — Опять этот запах. Да и сама ты им вся пропахла.

— Кофе будешь? — предложила Берте, хотя уже взялась готовить бодрящий напиток, пропустив ее высказывание мимо ушей. Я прекрасно понимала, о ком она.

— А ты думаешь, чего я к тебе пришла?! — одарила она меня недовольным взглядом. Ох, до чего же она становится ворчливой, если не выспится. Однако я в очередной раз поразилась ее обонянию. Это же надо было даже сквозь дрему учуять аромат кофе! — Как прошла отработка? — вдруг спохватилась Берта. Стоило девушке об этом вспомнить, как ее сонливость куда-то мигом испарилась.

— Нормально, — я отвела в сторону взгляд, надеясь, что подруга не уловит ни дрожи в голосе, ни страха, поселившегося в глазах.

— В чем же она заключалась? — полюбопытствовала Берта, неторопливо помешивая сахар в кофе. Я облегченно выдохнула. Пронесло…

— Испечь печенье.

— И все? — она пристально на меня посмотрела, будто не поверила услышанному. Я кивнула, и подруга о чем-то призадумалась, продолжая при этом прожигать взглядом. — Но тебя не было вчера вечером в общежитии.

— Так я у него и готовила.

— А тут нельзя было это сделать?

— Без понятия, — пожала плечами и опустилась на стул напротив нее.

— То есть ты просто приготовила печенье, и он тебя отпустил? — продолжила Берта допрос. Что-то ей в моей истории явно не нравилось, иначе бы она уже давно отстала.

— Да, — вот тут-то память весьма не вовремя и напомнила о поцелуе, заставив щеки зардеться.

— Ничего не пропустила? — она поднесла чашку ко рту, но так и не пригубила.

— Нет, — наверное, я слишком интенсивно замотала головой, поскольку ее глаза широко распахнулись.

— Уверена? Ничего хоть такого не произошло? — подруга понизила голос до таинственного шепота.

— Чего?

— Ну… сама понимаешь.

— Нет, не понимаю, — внутри зарождалась паника.

— Точно? — она прищурилась, и я кивнула. — Объятия, поцелуй…

— Берта! Как ты могла обо мне так плохо подумать? — вспылила я. И взбрело же ей такое в голову! Или у меня на лице все было написано?

— Просто перед нашим узурпатором тяжело устоять, — заключила она, не придав значения моим словам. — Даже не знаю, как бы я себя повела, окажись в подобной ситуации.

— Какой? — я даже дышать перестала в ожидании ответа.

— Поздний вечер, вы вдвоем у него дома, романтическая обстановка, тепло его рук, тепло его губ…

— Ну тебя! — махнула рукой, останавливая разошедшуюся подругу.

Кофе Берта допивала в тишине, поскольку я делала вид, что обиделась на нее, хотя на самом деле злилась на себя. Вот как забыть о случившемся, если я то и дело вспоминаю о нем?

В столовую мы завтракать так и не пошли, до последнего просидели в общежитии за очередной чашкой бодрящего напитка. Поскольку первой лекцией у меня значились бытовые заклинания, я могла и вовсе на нее не пойти, знала, что за это мне ничего не будет, но все равно не стала прогуливать занятие.

На смену безумцу магистру Бассету Талмею, едва не отправившему меня на тот свет, буквально через неделю по запросу лорда Эванса в академию прислали молодого преподавателя, терявшегося под пристальными взглядами юных адепток. Он был еще совсем молод, лет двадцати пяти, невысокого роста, худощавого телосложения. Его светлые коротко остриженные волосы отливали золотом на свету. Возможно, магистр Леррой казался бы мне более симпатичным, если бы не круглые очки, которые он поправлял каждый раз, когда запинался на полуслове. Многие адептки пользовались его мягкостью, позволяя себе прийти после сигнала, оповещавшего о начале занятий, или же и вовсе не прийти, шуметь и заниматься на его лекциях своими делами. Даже на экзаменах ему не хватало смелости поставить нерадивому адепту неудовлетворительную отметку. И он тянул неуча до последнего, пытаясь выудить у того хоть крохи знаний.

Я никогда не позволяла себе ничего подобного, поскольку уважала преподавательский труд и стремление молодого мужчины донести до нас знания, поэтому появилась в аудитории, как всегда, за пять минут до начала лекции. На удивление, соседка по парте была уже на месте. Хотя она предпочитала проспать бытовые заклинания, нежели отсидеть их хотя бы для галочки. По внешнем виду девушки я поняла, что настроение у нее было еще хуже, чем у меня. Интересно, что случилось у вечно довольной жизнью и веселой Хелен?

— Привет! — наигранным веселым голоском произнесла я, едва села за парту.

— Привет, — пробурчала она в ответ, даже не взглянув в мою сторону.

— И все? А как же без очередного ехидного замечания? — решила отыграться на ней за все прошлые обиды.

— Слушай, Эмилия, не лезь ко мне сегодня, прошу, — в мольбе посмотрела на меня Хелен своими фиалковыми глазами.

Это что-то новенькое! Похоже, у девушки и впрямь приключилось что-то плохое. И мой вчерашний инцидент по сравнению с ее проблемой — ничто.

— Поделиться не хочешь? — спросила я, выкладывая на парту учебник и конспект.

— Мне хватает и мамы-мозгоправа. Поэтому, нет, не хочу, — девушка недовольно поморщила маленький носик, затем вновь потупила взгляд и совсем тихо добавила: — Да и вряд ли поймешь меня. Тебе ведь не о чем волноваться. Ты же у нас выдающаяся личность. Пользуешься популярностью, как у преподавателей, так и у парней. Любой красавчик станет твоим, стоит тебе только поманить пальцем.

— Так уж и любой? — недоверчиво взглянула на Хелен. Никогда не задумывалась над этим. — Ошибаешься, магистр Леррой не поведется, — мои слова заставили ее горько усмехнуться.

— Этот вообще вокруг себя ничего не замечает, кроме книг, — она стала выводить пальцем круги по парте.

— В чем дело? Не тяни кота за хвост, — требовательно произнесла я, и соседка сдалась под моим напором. Видимо, она все-таки хотела выговориться.

— Отец решил выдать меня замуж. Сказал, что все равно толку с меня не будет, — она повернула голову. В фиалковых глазах блестели слезы.

— В чем проблема? Ты не любишь своего жениха? — недоумевала я.

— Да я ни разу его не видела даже! — со злостью выпалила Хелен, сжав руку в кулак до побелевших костяшек. Ее щеки покрылись алыми пятнами.

— Как так? — еле слышно прошептала я, пораженная услышанным. Отчего-то мне казалось, что браки по расчету уже давно канули во Тьму.

— А вот так! — сквозь зубы процедила девушка.

— Но это же неправильно, а вдруг он тебе совсем не понравится? — завозмущалась я, представив себя на месте Хелен. Да я бы уже устроила бунт на корабле, что впрочем, и собиралась сделать.

Прозвучал сигнал, и уже в следующее мгновение в аудиторию вошел магистр Леррой.

— Не понравится, — приглушенно отозвалась она. Уверенность в ее голосе заставила меня призадуматься.

— Ты кого-то любишь? — мой очередной вопрос заставил ее сильно смутиться. — Значит, любишь.

— Какая уже разница? Люблю — не люблю. Значения не имеет, — последнюю фразу мне с трудом удалось различить, настолько тихо она была произнесена.

— Он знает о твоих чувствах? — полюбопытствовала я, чуть помедлив, и получила отрицательный ответ в виде покачивания головы. — Так скажи!

Соседка по парте заметно побледнела. Казалось, еще немного — и она упадет в обморок.

— Ненормальная, что ли? — ошеломленно воскликнула девушка, привлекая к нам всеобщее внимание. Со всех сторон стало доноситься недовольное шиканье, однако преподаватель так и не сделал нам замечания.

— А что теперь теряешь-то? Вдруг ты ему тоже небезразлична? — попыталась надавить на нее.

— Это вряд ли, — огорченно протянула девушка и тяжело вздохнула, вновь взявшись рисовать невидимые круги на столе. По всей видимости, она собиралась смириться с решением отца, так ничего и не предприняв. Но у меня внутри закопошился борец за справедливость.

— Когда свадьба?

— Через два месяца, — обреченно прошептала Хелен.

— Время есть, что-нибудь придумаем, — без промедления отозвалась я. И соседка по парте тут же с надеждой посмотрела на меня.

Я не сомневалась в том, что выход есть, вот только сперва следовало выяснить, по ком она сохнет, а затем уже и составлять план по избавлению ее от ненавистного жениха. Значит, будем действовать по обстоятельствам. На этом наша беседа закончилась. Я попыталась сосредоточиться на лекции, а Хелен прилегла на руку, закрыла глаза и погрузилась в дрему.

После бытовых заклинаний начались смертельные заклинания. Время стремительно приближалось к обеду. Однако, к моей превеликой радости, лорд Эванс, встречи с которым ожидала с замиранием сердца, так и не появился в столовой. Видимо, судьба решила дать мне еще один день передышки перед тем, как столкнуть нас нос к носу.

Однако радость моя длилась недолго, поскольку сварить нужное зелье на практическом занятии мне так и не удалось. Магистр Тринес не присела ни на секунду. Она то и дело расхаживала по лаборатории, проверяла, кто чем занят. Особенно часто женщина подходила к нам с Хелен, словно что-то предчувствовала. Но уходить с пустыми руками, упуская, возможно, единственный шанс сорвать свидание, я не собиралась.

Улучив момент, пока магистр проверяла зелье одной из адепток, я добралась до заветного шкафчика с экспериментальными работами, среди которых стояло и одно из моих неиспытанных изобретений. Ну что ж! Придется довольствоваться тем, что есть. Брать всю бутылочку я не осмелилась — боялась преждевременного раскрытия. Поэтому решила отлить из нее немного в свою, заранее приготовленную. За этим злодеянием я и была застигнута врасплох соседкой по парте Хелен.

— Эми, что ты делаешь? — раздался изумленный шепот из-за спины, заставивший меня сильно вздрогнуть. Флакон с зельем чудом остался в моих руках.

— Готовлюсь к свиданию вслепую, — без раздумий открыла ей правду, иначе в любую секунду могла быть сдана преподавательнице.

— К какому свиданию? А Ингрэм? — в девичьем голосе слышалась озадаченность.

О моей связи с некромантом знал едва ли не каждый. Это не являлось секретом. Неудивительно, что мой ответ привел ее в замешательство. К этому времени я удачно справилась с задачей: спрятала зелье в карман, закрыла шкафчик, не забыв наложить на него защитное заклинание.

— Думала, только твои родители настолько заботливы? — совершенно спокойно спросила у Хелен, повернулась к ней лицом и обвела беглым взглядом лабораторию в поисках магистра Тринес. Преподавательница перешла к следующей паре адепток. Нам следовало немедленно вернуться к практической работе. — Мои еще не зашли так далеко, но, вполне вероятно, этот день не за горами.

Я кивком указала Хелен на парту. Мы торопливо покинули место преступления и вновь приступили к выполнению задания.

— Прошу, не выдавай только, — с мольбой посмотрела на нее, подготавливая очередной ингредиент для зелья.

— Это сейчас не в моих интересах, — ответила светловолосая девушка, намекая на данное мной ранее обещание. — Эми… ты хоть понимаешь, что за этим последует? — не унималась светловолосая девушка, помешивая зелье в котле.

— Отработка, — произнесла я, нисколько не сомневаясь, и с моих губ тотчас же слетел огорченный вздох. Прошлое наказание ничем хорошим не законилось. Воспоминание о нашем безрассудстве заставило мое сердце забиться гораздо чаще. Теперь я в страхе буду ожидать не только свидания, но и последующего за ним гнева ректора.

— Не факт, — покачала Хелен головой. — Если попадешься нашему главгаду под горячую руку или же у него в тот момент будет настроение, подобное сегодняшнему, то вылетишь отсюда, как пробка из бутылки, — с полной уверенностью заявила она.

— Хм… Плохое настроение, говоришь… С чего бы? — задумчиво вымолвила я, слегка склонив голову набок.

— Кто его знает, — повела плечом соседка по парте. — Может, не с той ноги встал. Или со своей пассией поссорился. Я лишь мельком видела его после первой пары. Он пронесся по коридору с такой скоростью, что у меня не было даже возможности поздороваться с ним. Потом еще и дверью хлопнул, что стекла напротив его кабинета задрожали. К тому же в обед в столовой не появился, а это на него совсем непохоже.

— Разве? — сделала вид, что не заметила этого, хотя сама каждую минуту поглядывала на двери.

— Угу. Теперь все сидят, как мыши под веником, боятся лишний шаг сделать, а ты тут собираешься провернуть немыслимое.

Несомненно, у Винсента имелась более весомая причина для плохого настроения, нежели вчерашнее происшествие. Да и он взрослый мужчина. Скорее всего, давно забыл обо всем. Это мы, девушки, любим строить воздушные замки, поддаваться эмоциям, которые порой весьма не вовремя руководят нами. И тот безумный поцелуй явный тому подтверждение.

Я взглянула на задумчивую Хелен, и мне в голову внезапно пришла шальная мысль.

— А тебе часом не Вин… — я запнулась, остановившись на полуслове, а затем быстро исправилась: — не лорд Эванс нравится?

Я надеялась, что Хелен не придаст значения моей оговорке.

- Он, конечно, красив, но моим сердцем не завладел, — девушка устремила задумчивый взгляд куда-то вдаль, прекратив помешивать зелье, и на ее щеках заиграл румянец. Видимо, вспомнила о любимом.

Я же перевела дыхание. Все-таки отсутствие у соседки по парте чувств к ректору значительно облегчало предстоящую задачу по ее спасению от нежеланного жениха.

Домой я шла в приподнятом настроении, поскольку к предстоящему свиданию практически была готова. Дело осталось за малым: подлить зелье кавалеру и ждать за содеянное расправы от ректора. В том, что он не спустит мне это с рук, даже не сомневалась. Вот только в душе стремительно росла тревога: что Винсент выберет на этот раз? Я надеялась, что ему не взбредет в голову повторить прошлое наказание, иначе быть беде. Как бы не перепало и на его долю, а то настоек в лаборатории много всяких. Я и для него что-нибудь интересное подберу. Нечего выбивать у меня почву из-под ног.

Среда быстро сменилась четвергом, а затем и пятницей. Накануне предстоящей встречи я получила письмо от Аурелии. Всего пару строчек, из которых следовало, что мне нужно явиться в субботу к пяти вечера в ресторан «Золотая звезда». Интересно, а за чей счет банкет: родителей, Аурелии или их избранника? Хотя какая разница? Исход его в любом случае будет не самым приятным, но весьма запоминающимся. Внутри неприятно зашевелилась совесть. Ужасно не хотелось так поступать, но разве кто-то оставил иной выбор? Ведь сколько бы ни пыталась достучаться до родных, они так и не услышали меня. Однако уже после первого свидания они поймут, что их дочь не намерена сдаваться.

Сборами к походу в ресторан я себя особо не утруждала: выбрала достаточно простое платье, собрала волосы в тугую косу. Этакая девочка-припевочка, прилежная адептка. Не хватало для завершения образа лишь очков. Эх, надо было позаимствовать их у магистра Лерроя.

И без того нерадостное настроение омрачало еще и то, что Ингрэм, невзирая на мои ожидания, все же не появился. Хоть он и предупредил сразу, что сможет выбраться только в воскресенье, я неустанно лелеяла надежду. Мне требовалась его поддержка, крепкие объятия. Всего минутка, ладно, пять… И на душе непременно стало бы намного легче, и я не была бы сейчас столь нерешительна. Смахнув набежавшую слезу, закрыла дверь в комнату и вышла на улицу.