Хранящая сердце

Глава 2

– Не знаю, как ты, Шани, а я очень волнуюсь при мысли, что скоро увижу твой мир. Я едва сдерживаюсь.

«Похоже на то», – подумала Шанель, взглянув на Карис. Она правда не понимала чувств своей подруги. Ша-Каан был совсем не тем местом, которое она захотела бы посетить без особой необходимости. Возможно, вся его привлекательность заключается в том, что обычным гражданам других миров посещать его запрещено.

Карис подтвердила ее догадку, прочитав небольшую лекцию Яри и Сире:

– После того как мать Шани открыла этот мир, он некоторое время был доступен для туризма. Но несколько идиотов нарушили местные законы, и на посещения был наложен запрет. Сейчас планета закрыта Глобальным щитом, который не позволяет даже самому совершенному кораблю войти в атмосферу за пределами космопорта. Желающие приземлиться должны получить разрешение Центра посещений. Но если вы не терпите бедствия или не являетесь торговым послом, то не стоит и пытаться. Только послам разрешено здесь находиться, но даже они не могут выходить за границы Центра посещений. Без твоего приглашения, Шани, мы никогда бы сюда не попали. Надеюсь, ты понимаешь, как мы тебе признательны, – заключила Карис.

От этих слов благодарности Шанель почувствовала себя неловко. Все, что она сделала, – пригласила новых друзей провести отпуск на Ша-Каане. Конечно, без нее это путешествие было бы невозможно, так как они не успели еще заработать достаточно обменных жетонов, необходимых, чтобы покинуть свою планету. В распоряжении же Шанель был целый корабль, на котором свободно разместилась бы и тысяча человек. Для него даже не нужен был экипаж – Марта одна справлялась с управлением.

Шанель пригласила только трех девушек – Карис, Яри и Сиру. Двое же молодых людей, Джадд и Дрен Се Ростт, напросились сами. О том, что было нужно Джадду, уже говорилось. Дрен отправился на Ша-Каан по очень схожей причине: он был первым и единственным любовником Яри и не мог с ней расстаться. Для обоих секс был новым и восхитительным занятием.

Действительно, на корабле они были неразлучны и забавлялись друг с другом те две недели, которые длился полет. Забавлялись и в прямом, и в переносном смысле (на Ша-Каане секс называли забавой). Карис и Сира завидовали, говоря, что после приземления бросятся на первого попавшегося мужчину. Обе пытались соблазнить Джадда разделить с ними секс, но тот отказался – для него существовала только Шанель.

Шанель тоже немного завидовала счастью Яри, но не так сильно, как ее подруги. Она просто не знала, чего лишается. Считалось, что каждый курсант должен познать секс в первый вечер после выпуска. Вся группа, кроме Шанель, так и сделала. Она же провела этот вечер с Гарром Се Бернном, который уже третий десяток лет был президентом Кистрана. Именно Гарр сделал одолжение Тедре, распорядившись принять Шанель в Центр открытия миров, а затем в класс по изучению курса безопасности. Благодаря его помощи последние девять месяцев прошли для нее легко и приятно. Когда Шанель была свободна, она навещала его, и президент развлекал девушку рассказами о ее матери. Он хорошо знал Тедру, так как в свое время был ее начальником.

Шанель стала иначе смотреть на многие вещи, хотя Марта на протяжении нескольких лет учила ее и старалась подготовить к встрече с такой высокоразвитой цивилизацией, как кистранская. Так как Шанель прилетела с другой планеты (что было редкостью на Кистране), ее в отличие от других студентов не заставляли жить при Центре обучения. Она ежедневно сталкивалась со взрослыми обитателями Кистрана и вскоре убедилась, что мать и Марта говорили ей правду об этой планете.

Отношение к сексу здесь действительно отличалось от принятого в любом другом мире. Половую жизнь называли «разделять секс». Поскольку секс признавался полезным для здоровья, заниматься им считалось обязательным для всех, кроме студентов. До окончания учебы им это запрещалось. Секс был составной частью культуры, существовали даже соответствующие законы.

Но цивилизация Кистрана была чужда Шанель. К несчастью, это же можно было сказать и о цивилизации ее родной планеты. Вот почему ее угнетала мысль, что от нее очень мало зависит выбор друга жизни – человека, под полным контролем которого она всегда будет находиться. Она должна ему подчиняться, уважать и даже любить. Что ж, подумала она, это вполне возможно, пока он не вздумает наказывать ее.

Шанель до сих пор не выбрали друга жизни единственно потому, что Тедра всякий раз находила какой-либо недостаток в каждом из воинов, рассматривавшихся Чалленом. Чтобы оттянуть этот момент, Тедра отправила ее учиться на пилота, но больше откладывать столь важное дело было нельзя. Шанель была на два года старше возраста, когда обычно создают собственную семью. Видимо, возвратившись домой, она столкнется с уже готовым решением.

Надо было попросить Марту узнать у Тедры, так ли это. Может, ей и не стоит возвращаться…

О звезды, что же она собирается делать? Наверно, мать действительно сослужила ей плохую службу, поощряя ее самостоятельность. При другой матери она бы сейчас не мучилась. Наоборот, была бы счастлива, что отец решает за нее ее судьбу. И нисколько не сомневалась бы, что он сделает наилучший выбор, так как прежде всего желает ей счастья. Но правда в том, что она относится к сексу так же, как и ее мать.

Хотя Тедра и была воспитана в традициях Кистрана, она не все в них одобряла. Особенно то, что кто-то вмешивается в такое глубоко личное дело, как секс. Она считала, что каждый здесь должен выбирать сам. Так же считала и Шанель. Она хотела выбирать сама и была готова к этому. Готова познавать то, от чего Яри сейчас так счастлива и от чего все эти годы была счастлива ее мать.

Она хотела любить. Просто ей еще не встретился мужчина, при виде которого «внутри все обрывается», и она даже не знает, что это за чувство, но была уверена, что найдет такого мужчину. И это будет ее собственный выбор, и не важно, согласится с ним отец или нет. Она все равно сделает по-своему.

Ее размышления прервал чей-то вопрос. Они находились в зале приемов, где только что поужинали. Шанель с удовольствием пошла бы отдохнуть, но ее друзья были слишком возбуждены, чтобы уснуть.

– Что?

– Сира хочет знать, можно ли ей будет заняться сбором местных образцов для коллекции? – спросила Карис.

– Каких образцов?

– Я имею в виду варваров.

Шанель про себя тяжело вздохнула.

– Шакаанцы не любят, когда их называют варварами. Они знают, что это означает на развитых планетах. Кроме того, они на самом деле не варвары, хотя на первый взгляд кажутся такими. Да, ты можешь разделить секс с воином, если он этого захочет. Только обязательно скажи ему заранее, что ты под защитой шодана, чтобы не было недоразумений.

– О каких недоразумениях ты говоришь? – спросила Сира. – Об этом что-то говорится в тех законах и правилах, которыми нас снабдила Марта?

– Марта дала вам стандартные правила для посетителей, но, как вы уже поняли, ваш случай особый. Обычно за пределы Центра выходят лишь те, кто получает аудиенцию у шодана. Охрана Центра сопровождает посетителей в его дом. После аудиенции они сразу отправляются обратно в Центр. Если в группе посетителей и есть женщина, у нее не будет времени останавливаться в дороге, чтобы разделить секс с воином. Так что нет причин упоминать о чем-то подобном в правилах.

Зеленые глаза Карис широко раскрылись.

– Мои звезды, ты имеешь в виду те требования, о которых когда-то говорила?

– Боюсь, что да, – ответила Шанель. – Если воин считает, что ты не находишься под защитой, и если тебя не сопровождает мужчина, он вправе потребовать тебя. И никто на моей или вашей планете не сможет ничего с этим поделать. Но если вы заранее скажете ему, что находитесь под защитой, то все будет в порядке.

– Ты в этом уверена? – с сомнением спросила Сира.

Шанель поняла, что теперь ее подруги вряд ли будут слишком рьяно коллекционировать местных мужчин. Но она не собиралась совсем отговаривать их от желания немного позабавиться на Ша-Каане. Нужно просто быть осторожнее.

– За все время потребовали только двух женщин-посетительниц, причем они сами этого захотели. Если женщина объявляет, что находится под защитой, этого достаточно. Дело в том, что воин знает: если он потребует женщину, находящуюся под защитой, ему в конце концов придется сражаться с ее защитником. А воины не сражаются из-за женщин.

– Почему же? – с интересом спросила Яри.

– Любой воин скажет тебе, что он не знает, что такое ревность. И что такое любовь.

– Но, Шани! – недоверчиво воскликнула Карис. – Ты же говорила, что твой отец любит твою мать, а мы знаем, что он воин.

– Мой отец – исключение. – Голос Шанель стал холодным. – Можно сказать, что моя мать оказала на него плохое влияние.

Карис и Сира засмеялись.

– Но ведь это прекрасно! – сказала Яри. – Только представьте, что больше нет ни ревности, ни чувства собственности.

– Ты так думаешь? – не без раздражения спросил Дрен. Он был ниже Шанель и вдвое тоньше ее, считаясь тем не менее самым красивым парнем в классе. – Надеюсь, ты не собираешься сама попробовать кого-нибудь из этих воинов?

Яри засмеялась, устраиваясь поудобнее рядом с ним на кушетке. Хотя он был невысок, но она еще ниже. В классе не нашлось ни одной девушки выше ста семидесяти сантиметров, так что Шанель иногда чувствовала себя неуютно из-за своего роста и пышной фигуры.

– Не беспокойся, милый, – ответила ему миниатюрная блондинка. – Насколько я понимаю, эти воины для меня слишком велики. Мне нравится, когда моя кожа кремово-белая, а не сине-черная.

– Черт возьми, об этом я не подумала, – вздохнула Сира.

Шанель засмеялась:

– Пусть это тебя не волнует. Ни один мужчина не обращается с женщинами осторожнее, чем воин, – он всегда помнит о своей силе и росте. Женщины-дарашийки даже меньше тебя, Сира, но я не помню случая, чтобы кто-то из них пострадал.

– А мы с Джаддом сможем коллекционировать этих женщин? – желая отплатить Яри, спросил Дрен. В награду он немедленно получил от нее удар в живот.

– Дарашийки предназначены для услуг. У них нет своего мнения. Иногда я даже думаю, что они не знают слова «нет», – рассеянно ответила Шанель.

– Ты-то хорошо знаешь это слово, – сказал Джадд, наливая себе вина и садясь на кушетку рядом с Шанель. – Я думаю, что…

Он не закончил. Не успел Джадд занять свое место, как Корт был уже там. Он сел бы на него сверху, если бы Джадд не вывернулся, расплескав вино. Тут же с разных сторон комнаты появились два робота-уборщика, но никто не обратил на них внимания. Джадд зло уставился на Корта, Шанель рассмеялась, не в силах справиться с охватившим ее весельем. Остальные смотрели на Корта так, будто сомневались в его исправности.

– Почему он это сделал, Шани? – наконец спросила за всех Карис.

Вместо Шанель, которая продолжала смеяться, ответил Джадд.

– Корт – ее защитник, – сказал он таким тоном, как будто произнес ругательство. – Никто не может разделить с ней секс, когда он поблизости. К ней нельзя даже прикоснуться!

– Это не совсем так, господин Се Моерр, – неожиданно раздался голос Марты, до сих пор хранившей молчание. – Если Шани захочет разделить секс с каким-либо мужчиной, Корт не станет вмешиваться. Он даже может помочь ей раздеться.

Шанель окаменела, подавляя острое желание выплеснуть вино на панель интеркома.

– Это слишком грубо, Марта.

– Ты меня знаешь, детка. Я люблю точность.

– Очень тебе благодарна!

Марта засмеялась.

– Что же это за защитник, хотел бы я знать? – возмущенно воскликнул Джадд. – Я думаю, Шани, что он не должен подпускать к тебе абсолютно всех мужчин!

– Нет, только тех, кого я уже отвергла, – не сдержалась Шанель.

Лицо Джадда стало пунцовым.

– Сомневаюсь, что твой отец хотел именно этого!

– Ты совершенно прав, Джадд, – ответила Шанель. – Моя мать добавила кое-что к программе Корта без его ведома. Она ведь прежде всего кистранка, как и ты. Она считает, что нужно иметь возможность говорить то, что хочешь, – и «да», и «нет».

– А тебе вообще хоть когда-нибудь хотелось сказать «да»?

Это был слишком личный вопрос. Юноша мгновенно пожалел о нем и отвел взгляд, не ожидая ответа. Шанель и не собиралась ему отвечать. Но Марта, этот компьютер-монстр, не испытывала никаких колебаний и сомнений.

– Если Шанель скажет «да», на Ша-Каане это ни к чему хорошему не приведет. У нее любящий отец, занимающий пост шодана, которому вряд ли кто рискнет бросить вызов, тем более из-за женщины. Из знающих ее воинов ни один даже не осмелится к ней приблизиться. Они могут только мечтать об этом и пытаться убедить шодана, что они достойны стать другом жизни его дочери. Иначе она ни с кем не станет разделять секс. Она не может пойти против существующего порядка вещей.

Теперь Шанель уже хотелось разнести интерком на куски. Она понимала, зачем Марта все это говорит. Она пыталась побудить Шанель бороться за свои права, показав ей ситуацию глазами других. Сейчас эти другие с ужасом смотрели на нее. Как будто ее жалости к себе недостаточно – нужно было вызвать жалость у кого-то еще!

– Это действительно так, Шани? – спросила Карис. – Ты должна вступить в постоянную связь, даже не попробовав сначала этого парня?

– Большинству женщин Ша-Каана подобная мысль и в голову не придет… – начала Шанель, но Марта вновь вмешалась в разговор:

– Они не могут и подумать, что существующую систему можно как-то изменить.

– Не систему, Марта, а традицию. И оставь эту тему, черт побери!

– Но, Шани, ты же наполовину кистранка, – заметила Сира.

– Да, конечно. Марта умышленно забывает о некоторых вещах, чтобы доказать свою точку зрения. К счастью, у меня есть и другие возможности, и я уже выбрала одну из них.

– Это выбор труса, – фыркнула Марта. – Ты можешь и дома найти то, что ищешь. Ты не должна отправляться в другую звездную систему, разбив сердце своей матери.

Шанель должна была понять это с самого начала. Марту ей предоставили только взаймы. Она принадлежала Тедре и в конечном счете делает все исключительно для блага Тедры.

Шанель вздохнула.

– Хорошо, Марта, я подожду до тех пор, пока отец не сделает свой выбор. Но если я с ним не соглашусь, я уйду, и моя мать наверняка поможет мне в этом.

– Не сомневаюсь, что поможет. Все, что я прошу, – приложи немного усилий, чтобы до этого не дошло. Если ты согласна, я во всем тебя поддержу.

– Займешься какими-нибудь хитрыми комбинациями?

– Конечно. На глупость я не запрограммирована.

Внезапно Джадд исчез со своего места на кушетке и вновь появился через несколько секунд, заметно потрясенный.

– Вы получили лишь слабое представление о том, что может случиться, господин Се Моерр, – обращаясь к нему, промурлыкала Марта, – если вы расскажете отцу Шанель что-нибудь из услышанного сегодня. Только в следующий раз вас не транспортируют в кабину и обратно, а выбросят прямо в открытый космос.

Эта угроза произвела впечатление даже на Шанель. Молекулярная нуль-транспортировка позволяла перемещаться с корабля на поверхность планеты без посадки или использования транспортного корабля. Ваше тело переносилось из одного места в другое буквально за один миг. А Марта контролировала систему нуль-транспортировки корабля.

– Это… это же нарушение законов об уважении к жизни, – пробормотал Джадд.

– Вот здорово! – В голосе компьютера послышался смех. – Я МОК-2, детка, и не подчиняюсь никаким законам, кроме своих собственных. Каждый знает, что… – Последовала длинная пауза, затем Марта в ярости закричала: – Убирайся из моего терминала, Брок!

Для Шанель это был приятный сюрприз. Она не подозревала, что корабль настолько близко подошел к Ша-Каану, но раздавшийся из интеркома низкий мужской голос был тому доказательством.

– Успокойся, женщина! – строго приказал голос Марте. – Я пришел по поручению родителей Шанель – обоих.

Слова «обоих» было достаточно, чтобы успокоить Марту, и, конечно, зная об этом, Брок сказал так специально. Брок тоже был компьютером системы МОК-2. Он принадлежал отцу Шанель и поэтому был запрограммирован на совместимость только с Чалленом. Марта выражала недовольство, что ей пришлось помогать в его создании. Но она сделала это для Тедры, которая хотела преподнести Чаллену сюрприз в виде его собственного МОК-2.

Сюрприз! Целый год Чаллен даже не подходил к Броку – он не желал ничего ультрасовременного. Когда он наконец подошел к компьютеру, у них еще на год завязался спор о том, кто главнее, по окончании которого каждый считал себя победителем. Но теперь они прекрасно уживались.

Со временем, к удовольствию всех, кроме Марты, Брок стал пытаться господствовать над ней, обращаясь так, как воины обращаются со своими женщинами.

Марту можно было на некоторое время утихомирить, но совсем заставить замолчать – вряд ли.

– Скажи, что тебе нужно, и убирайся из моего терминала. И в следующий раз не вламывайся, а попроси разрешения войти. Несчастный оловянный солдатик! Ты дождешься, что твои схемы сгорят, – ворчала Марта.

– Ну-ну, – усмехнулась Шанель. – Вы забыли, что здесь есть заинтересованные слушатели, которым до сих пор никогда не приходилось сталкиваться с дерущимися компьютерами. По правде говоря, вы их просто шокируете.

– Мы не деремся, – сказала Марта.

– Не понимаю, что тебя беспокоит, Шанель, – мягко возразил Брок.

– Ну конечно же, то, как давно ты появился здесь, – вздохнула Шанель.

– Не беспокойся, детка, – заверила ее Марта. – Он скользкий, как змея, но все же не сможет пролезть без того, чтобы я немедленно об этом не узнала. А теперь делай свое дело, Брок, и отправляйся домой.

Последовала длинная пауза, во время которой Брок решал, следует ли ему поступить так, как сказала Марта, или отругать ее за то, что она смеет давать ему советы. В конце концов он обратился к Шанель:

– Я принес тебе привет от твоих родителей, дитя. Ты знаешь, как им было тяжело расставаться с тобой, и сейчас они с нетерпением ждут твоего возвращения к следующему восходу.

– Моя мать здесь, Брок? – живо спросила Шанель. – Я могу поговорить с ней?

– К сожалению, – ответил Брок, – Чаллен и Тедра сейчас на состязаниях и останутся там до восхода луны.

– На каких состязаниях? – спросила Марта, прежде чем Шанель успела об этом подумать. Марта очень не любила, когда кто-либо узнавал новости раньше ее, тем более Брок.

– В Ша-Ка-Ра приглашены воины со всех концов планеты, чтобы помериться силами между собой. Состязания начались в этот восход и продлятся до тех пор, пока не определится победитель. Чаллен исполняет обязанности главного судьи и должен присутствовать там постоянно, как и Тедра. Иначе они встретили бы Шанель в Центре посещений. На станции аэробусов Шанель будет ждать эскорт, который проводит ее к павильону родителей в парке.

– Дело обстоит именно так? – испытующе спросила Марта. – Надеюсь, ты не будешь возражать, если я проверю все это в Центре!

– Женщина, ты совершенно невозможна! – Брок даже не пытался скрыть свое раздражение.

– Разве я не права? – заметила Марта. – До свидания, Брок, – добавила она нежным тоном.

Наступило долгое молчание, настолько долгое, что Карис успела наклониться к Шанель и прошептать:

– Он действительно считает ее женщиной?

Шанель хотела сказать, что в присутствии МОК-2 бесполезно шептать – все равно компьютер услышит. Но Марта ее опередила, ответив на заданный вопрос:

– Естественно! Он же безнадежный идиот.

В голосе Марты звучало уже не раздражение, а скорее гордость. Шанель усмехнулась:

– Мне казалось, что Брок тебе нравится.

– Только когда он проявляет хоть чуточку ума. Но в последнее время Брок стал законченным варваром. Когда он вот так разглагольствует, подражая воинам, и несет всякую чепуху, я готова на стенку лезть от злости.

– Но ты можешь с этим справиться? – спросила Шанель.

– Конечно, могу! – громко фыркнула Марта.