Хроники современной ведьмы (СИ)

Глава 23

— Вот… — Анжела сняла со стоящей рядом с дверью вешалки халат и следом протянула бахилы, и сама сменила те, в которых выскакивала на улицу.

Вошли.

Приглушённый свет. Вездесущий запах медикаментов. Писк аппаратуры.

Палата просторная. Помимо реанимационной койки имеется столик, кресло, и ещё одна кровать. Незаправленная. Видимо на ней до этого спала Анжела.

Свет стал немного ярче. Я бросила взгляд на лицо лежащего на постели мужчины. Даже глаза протёрла. Наружу так и просилось: "Вы ошиблись, это не он…"

Исхудавший, до состояния кожа и кости. Скулы заострились так, что о них кажется порезаться можно. Глаза запали, четко вырисовывая контуры глазных яблок. Глубокие морщины, как у восьмидесятилетнего старика, избороздили лицо.

Если бы не сказали что это он — в жизни бы не подумала.

— Давно он тут… — скорее не спросила, а констатировала факт я.

И Анжелу будто прорвало. Она говорила и говорила. Тихо. Шепотом. Сбивчиво. Как оказалось Рома провёл здесь всё то время что исчез. Сегодня ночью впервые пришёл в себя, хотя врачи ставили самые не оптимистичные диагнозы. Прогнозировали, что либо он вообще не очнётся, либо овощем неразумным останется. Назло всем и всему он очнулся. И вовсе не овощем. Пока слабо, но уже шевелил конечностями, и пусть даже с трудом, но заговорил.

— Правда… — Анжела запнулась, явно в очередной раз подбирая слова. — Единственное что он сказал… это просьба вас позвать и номер продиктовал. Помнил, значит с памятью всё хорошо…

Вот тебе и очередной пример того, как должен вести себя мужчина по отношению к женщине, которая ему интересна. Едва в себя придя первая просьба связаться с ней. А Саша… — я только мысленно отмахнулась от неприятного воспоминания.

В то утро он больше не приходил в себя. Ближе к обеду я уехала домой пообещав собрать кое какие вещи и вернуться. Персонал больницы даже ещё одну койку в палате организовали. Вот что значит платная палата. Можно почти всё из того, что категорически запрещено в обычных реанимациях.

Домой ехала общественным транспортом. Вышло мягко говоря — долго, зато хватило времени на то, чтобы обдумать свои дальнейшие действия и что говорить маме.

— Ты куда умчалась ни свет ни заря? — накинулась она на меня с самого порога. — Звоню. Трубку не берешь…

Я достала мобильный. Разрядился. Хм… А я и не заметила. Что и немудрено.

— Сейчас всё расскажу. Погрей что-нибудь поесть. Я снова уеду сейчас, — отозвалась я, сразу ставя телефон на зарядку.

Приняла душ. Собралась. Взяла себе кое-какие вещи, в том числе и для воздействия на Рому. В плане энергетической подпитки для ускорения процесса восстановления организма. Мама тем временем, явно сгорала от нетерпения, но с вопросами не приставала. Ждала.

И вот мы уже сидим за столом. Я буквально впихиваю в себя еду, хотя и не ела особо, но кусок в горло не лезет. И рассказываю.

У мамы глаза на мокром месте.

— Ну как же так?! — прижав ладони к губам, причитает она. — А я и удивлялась: куда пропал? Не похож он на тех, кто вот так исчезает без причин…

Что тут скажешь? Мне тоже казалось, что не похож. И как выяснилось не зря я так думала.

— Вот… Возьми… — она сняла с шеи сделанный мной когда-то амулет на поддержание здоровья, с которым она уже несколько лет не расставалась. — Я дома. Ничего со мной не случится. Ему сейчас нужнее.

Мгновение я всё же поколебалась. Он придавал ей сил и энергии. Но в чем-то она права. Сидя дома она вроде ничем не рискует, а создать сейчас новый… Во-первых нет всего необходимого, во-вторых, процесс долгий, а времени нет. Сейчас нужно по максимуму мобилизовать все возможности.

— Спасибо… — только и смогла сказать я.

Обратно добиралась опять общественным транспортом. Время безусловно дорого, однако средств на такси попросту не было. По дороге в планшете набросала план своих действий по ускорению лечения. Хорошо что в прошлом уже имеется опыт вывода клиентов из подобных состояний. Былые наработки пригодятся. Тут и травы, и руны, и мои собственные символы.

Мамин амулет тоже по сути представляет собой мой личный символ. Нанести его на какой-нибудь носитель в теории не проблема. Вот только делать это надо в определенный день лунного месяца. И в идеале не на бумагу, или древесину, а на металл. На деревянную плашку можно и маркером символ нарисовать, на металлической основе, увы, такое не прокатит.

При создании амулета, я использовала маникюрный гель-лак, лампы и прочие принадлежности для маникюра с добавлением трав в структуру наносимого материала. Волновалась что не будет работать, ведь всегда делается акцент на то, что материал должен быть не полимерным. Однако мама взбодрилась уже спустя пару часов после того как впервые надела амулет. То ли неправда относительно запретов на пластик и прочее, то ли довольно натуральный состав оказался, то ли сыграли свою роль добавленные травы? А может всё зависело от силы моего желания помочь? Сейчас это не важно. Остаётся надеяться что и для Ромки этот амулет сработает, всё же изначально я его именно на маму настраивала.

— Удачи, доченька… — целуя меня в щеку на пороге, напутствовала мама.

— Спасибо. Пригодится… — вздохнула я.

— Всё будет хорошо. Обязательно. Ты справишься…

Мне бы её веру в меня. Как вспомню ту мумию, что сейчас лежит в больничной палате, так уверенность в собственных силах начинает стремиться к нулю.

Днём пройти на территорию больницы оказалось не так-то просто. Потребовались документы, и шла я в этот раз совсем другой дорогой. Поплутала немало без сопровождения. Анжела побоялась лишний раз хоть на минуту отойти от брата.

— Как он? — поинтересовалась, наконец-то оказавшись в палате.

— По-прежнему. Только пальцами шевелил. Врач сказал — значит, прогресс идёт. Надеюсь это так.

Подошла к койке. На глаза невольно слезы наворачиваются. Не думала, что в столь короткий срок человек может настолько исхудать. Сейчас его не узнать.

Теперь вопрос как незаметно подложить амулет. Вешать на шею нельзя. Вон, с него даже крестик сняли — лежит на тумбочке. На руку или ногу надеть? В теории можно, но как к этому отнесутся медики и Романа родня — неизвестно. Остаётся только под матрас или подушку подложить втихомолку. Так он тоже должен сработать. Вот только как это сделать незаметно?

И как назло Анжела ни на шаг не отходит. Максимум присела в кресло, но при этом глаз не отводит, следя за малейшими изменениями.

Взяла флакон с эфирным маслом, придвинула стул. Села. Взяла Рому за руку. Мысленно передаю ему жизненную энергию, моля Высшие силы и духов рода ему помочь. И жду, когда же его сестра ослабит бдительность. Перебираю в голове руны, составляя став. Старые заготовки имеются конечно, но чувствую — всё не то. Хочется доработать под конкретный случай.

— Я быстро… — выдернула меня из размышлений Анжела и вопреки своим словам, как-то вразвалочку, едва ли не кряхтя встала и направилась к туалету.

Видимо она свой организм уже ушатать успела бессонными ночами и нервотрёпкой. Ну да ладно. Главное ещё чуть-чуть и я останусь один на один с Ромой.

Едва закрылась дверь, я тут же запихнула под простынь амулет. Откупорила флакончик с эфирным маслом и принялась рисовать придуманный став на Ромино запястье. Так моё художество никто не увидит, а работать оно будет. Успела закончить как раз в тот момент когда Анжела вошла в палату.

И вот же чудо. А может и просто совпадение? Рома тут же открыл глаза.

— Девочка моя… Родная… — хрипло прошептал он, и его губы растянулись в пародии на улыбку.

Я аж вздрогнула от представшего моему взору зрелища. Глубокие морщины сильнее прежнего избороздили лицо… Половина зубов отсутствует… И взгляд… Жуткий. Эти запавшие глазницы… Будто мумия на тебя смотрит. А прежде у него такая красивая улыбка была, какая-то мальчишеская, и глаза светились… Ну да ладно — восстановится ещё. Главное, в себя пришёл.

Анжела тут же засуетилась, подскочила к нам. Схватила его за руку. Причитает.

Роман взглянул на неё и как-то устало закрыл глаза.

Глажу его по волосам. Щеке. Он улыбается. И эта улыбка для меня сейчас дороже всего на свете. Слишком он под кожу залезть успел. Наволновалась пока гадала куда он пропал. И пусть он сейчас слаб. Главное жив, пришёл в себя. С остальным справимся.

В этот день он практически не двигался, то бодрствовал, то засыпал, но сознание больше не терял.

— Останься… — попросил он ближе к вечеру, и я тут же поймала полный мольбы взгляд его сестры.

— Останусь… — пообещала я.

Первые три дня прошли почти без изменений, я даже растерялась — почему мои усилия проходят мимо? А потом, внезапно начались улучшения. Рома уже сам садился, ел. Даже пытался пусть и с посторонней помощью добрести до душа и туалета. И главное он начал шутить.

— Теперь точно придет в норму, — произнесла медсестра, услышав его очередной каламбур.

Мы с Анжелой вопросительно уставились на неё.

— Я пятнадцать лет в реанимации, — начала издалека пояснять она. — Примета есть верная — если пациент шутит — значит выживет.

И она оказалась права. Вскоре его перевели в другую палату. Здесь имелось всё необходимое для комфортного времяпровождения — условия не хуже чем в отеле. Анжела теперь смогла вернуться домой и выйдя на работу навещала брата лишь по вечерам и звонила днём. Меня же он не отпускал, ссылаясь на то, что рядом чувствует себя лучше. Что и не мудрено, ведь я подпитывала его своей энергией.

— Вот выйду отсюда, кое с чем разберусь и мы поженимся… — заявил однажды он.

Тогда я только глаза к небу возвела, мол, ты не исправим. Спорить не хотелось. В целом я и сама не понимала чего хочу. От этих отношений. От жизни в целом. Как-то устала за последние месяцы от волнений. Начало казаться, что одной быть проще. Не надо ни под кого подстраиваться. Ни о ком волноваться.

Ведь даже сейчас — в больнице — он постоянно норовил прикасаться. Буквально требовал чтобы я сидела рядом, или вообще ложилась на его постель. Близости не было в плане секса, но тактильный контакт почти постоянный меня уже раздражал. Как и его привычка вечно держать включенным телевизор. При моей любви к тишине это вызвало немалый дискомфорт. Пока я терпела. Не желая расстраивать едва идущего на поправку. Но потом… Потом мечтала о глотке свободы.

Вот только всё равно постоянно волновалась. О том как там мама пока я тут. А стоило уехать ненадолго из больницы и переживания переключались на Романа. И самое страшное — сразу начинала скучать по нему. Тянуло оказаться рядом. Начинало не хватать тех самых жутко раздражающих прикосновений.

Лишь бы не влюбиться вопреки всему… Мало мне истории с двулапым? Одно дело завести любовника исключительно здоровья ради, а чувства… Чувства это уже лишнее. Хватит. Плавали. Знаем.

Так почему же я здесь? Что меня держит? Необъяснимое чувство долга?

Увы, ответа на этот вопрос у меня не было. Мысль о том чтобы связать жизнь с Романом пугала. Слишком во многом придется подстраиваться. Слишком мы разные. И в тоже время стоило подумать что мы больше не увидимся, и… Это ввергало в уныние.