Хрустальная мечта

8

На следующий день после утренней церковной службы тетушка Лаура зашла к племяннице. Свернувшись калачиком в большом кресле рядом с клеткой Коко, та читала любовный роман.

— Опять читаешь про любовь? — сказала тетушка. — Разве тебе не известно, что гораздо интереснее заниматься этим самой? — И она игриво подмигнула.

Никси закрыла книгу.

— Я надеялась, что счастливый конец поднимет мне настроение.

— Как себя чувствует Стефани?

— Ей гораздо лучше. Она уже почти не чешется.

Тетушка удобно устроилась на диване.

— И что ты теперь будешь делать?

— Я поговорила с ней утром, и в конце концов она призналась, что не хочет, чтобы мы с Буном поженились.

— Вы ведь всегда любили друг друга, не так ли?

Никси грустно засмеялась.

— Думаю, наши отношения завязались еще в школе. Просто я не понимала этого.

— Значит, Стефани не хочет делить тебя с кем-то еще?

Никси нахмурилась.

— Нет, я не думаю, что это так. Сначала я заподозрила, что она просто ревнует к памяти своего отца. Но потом вспомнила, что она сама давала объявление: «Требуется папа».

Милое лицо Лауры помрачнело. Она всегда была для племянницы больше, чем тетей, скорее, даже старшей подругой, и Никси была очень благодарна ей за это.

— Не переживай так, дорогая, — ласково сказала Лаура. — Я думаю, тебе надо просто набраться терпения. Уверена, постепенно Стефани привыкнет к Буну и все образуется.

— Именно это меня и смущает. Он ведь ей явно нравится, но при этом она изо всех сил притворяется, что это не так. Но почему?

— У нее же переходный возраст. Она вся — сплошной дух противоречия! Подожди какое-то время.

Сверху донесся голос Стефани:

— Мам, к тебе гости.

Распахнулась входная дверь, и вошел Чад в сопровождении Буна.

— По-моему, со Стефани уже все нормально. Насколько она вообще может быть нормальной, — заявил Чад в присущей ему манере.

Никси встала, чтобы поздороваться с Буном. Она посмотрела на его красивое лицо, и ей хотелось снова оказаться с ним наедине. По его улыбке было ясно, что он мечтает о том же.

Чад потянул его за руку в свою комнату. Не отрывая взгляда от Никси, Бун забросил мальчишку на плечо, словно мешок с картошкой.

— Я беспокоился о Стефани, — сказал Бун. — Чад говорит, что сыпь прошла. Это действительно так?

— Да, обошлись домашними средствами.

Никси не стала говорить, что сыпь у Стефани исчезла сразу после его ухода. Ей хотелось верить, что чудо совершили принятые ею меры.

Тетушка Лаура поднялась с дивана.

— Бун, мы собираемся навестить в больнице новорожденную племянницу Никси. Поедете с нами?

Чад задрыгал ногами, и Буну пришлось схватить его за щиколотки.

— Ого, у меня теперь есть новая кузина! Дяде Райену и тете Фрэнси не повезло. У них нет мальчика вроде меня.

— У малыша Райена родился ребенок? — изумился Бун.

Никси кивнула.

— Удивительно, как быстро растут дети, правда?

Она имела в виду не только своего младшего брата. Если б только она знала, как быстро вырастут они с Буном и жизнь разведет их в разные стороны… Может, тогда она вела бы себя совсем по-другому. Но тогда ей не встретился бы Пол, и у нее не было бы этих чудесных детей…

Да, им с Буном понадобилось пятнадцать лет, чтобы понять, что они любят друг друга. Но главное, что это все-таки произошло. Ей вдруг захотелось немедленно поехать в больницу, услышать крик новорожденного младенца и разделить эту радость с Буном.

— Ну, слезай, — сказал тот Чаду. — Если хочешь увидеть свою кузину, то беги переодеваться.

В больнице им показали через стекло новорожденную Мерилин, которая ухитрилась высвободить крошечные ручонки из пеленок и теперь жадно сосала свой кулачок.

— Сразу видно, что эта малышка из рода Кордеа, — сказал Бун.

— Как это ты определил? — удивилась Никси.

— Смотри, какая она красивая.

Никси приняла эти слова как завуалированный комплимент в свой адрес и вспыхнула, словно школьница.

— Меня сейчас стошнит от этих телячьих нежностей, — заявил Чад, схватившись за живот.

Стефани бросила на мать многозначительный взгляд, взяла брата за руку и сказала:

— Пойдем в палату тети Фрэнси. После того, что ей пришлось пережить прошлой ночью, сомневаюсь, чтобы она стала строить глазки дяде Райену.

Никси улыбалась, глядя им вслед. Несмотря на все свои ссоры, ее дети любят друг друга. Но пройдет еще немало лет, прежде чем они созреют для того, чтобы открыто признаться в этом.

Бун взял ее за руку, притянул к себе и поцеловал в лоб. Нам потребовалось целых пятнадцать лет, чтобы понять это, подумала она.

— Обещай, что в следующий раз, когда я приду в родительное отделение, в этой колыбельке будет лежать наш малыш, — прошептал Бун. — Я был идиотом, когда расстался с тобой тогда, и теперь смертельно боюсь снова потерять тебя. — Он крепко обхватил ее за талию. — Я люблю тебя, Никси. Выходи за меня замуж.

Если бы речь шла только о ней, она согласилась бы без колебаний.

— Недавно в одном из разделов твоей газеты я прочитала интересную статью. Речь шла о том, что, вступая в брак, люди соединяются не только с тем, кого любят. Они женятся на семье своего избранника или избранницы. — Она помолчала. — Пойми, я не могу дать тебе ответ, не поговорив сначала со своими детьми.

Он обнял ее.

— Это справедливо, но не заставляй меня долго ждать. Мое терпение на исходе.

Взявшись за руки, они медленно пошли по больничному коридору.

Из палаты Фрэнси доносился громкий смех. Войдя, Никси сразу заметила, что только Стефани не принимает участия в веселье. Девочка сидела на свободной кровати и смотрела в окно.

Никси поздравила новоиспеченных родителей и села рядом с дочерью. Крепко пожав руку Райену и сделав комплименты Фрэнси, Бун тоже сел на кровать. Стефани оказалась посередине.

Какое-то время разговор вертелся вокруг рождения Мерилин и самочувствия молодой мамаши. Никси улыбалась, глядя на гордое лицо брата, и представляла себе, как повел бы себя Бун, окажись он в роли новоиспеченного отца.

Воображение у нее разыгралось. Ей было все равно, будет это девочка или мальчик, лишь бы плод их любви унаследовал характер Буна.

— Чад намекнул нам, что ты собираешься замуж? — прервал ее грезы голос Фрэнси.

Никси подняла глаза и заметила, каким взглядом обменялись тетя Лаура и дядя Джим. Все доброжелательно улыбались, только Стефани угрюмо смотрела на свои руки.

— Да, но мы выяснили, что, когда мужчина женится, он женится не только на женщине, но и на всей ее семье, — ответил за нее Бун.

Райен рассмеялся.

— А ведь верно. Жаль, я в свое время не подумал об этом, — притворно вздохнул он.

Жена шутливо стукнула его.

Бун пожал плечами.

— Я сделал официальное предложение, и теперь…

— Бун! Сейчас не время и не место, — сердито прервала его Никси.

— Но, дорогая, большая часть семьи в сборе. Ты можешь выяснить их отношение к моей кандидатуре прямо сейчас.

— Кто за то, чтобы голубки свили гнездо, поднимите руки, — предложил дядя Джим.

Все вышло не так, как рассчитывала Никси. Она хотела сначала поговорить с детьми, а потом объявить об своих намерениях остальным членам семьи.

Взлетели вверх руки, и только Стефани сидела неподвижно, тупо уставившись себе в колени.

— Кто против? — продолжил Чад.

Все повернулись к девочке, но она делала вид, что сосредоточенно сдирает остатки лака с ногтей.

— А ты воздерживаешься? — Бун шутливо дернул ее за волосы. — Бьюсь об заклад, ты просто разыгрываешь нас, верно, Стеф?

Девочка встала перед Буном, уперев руки в боки, и заявила:

— Меня зовут Стефани, а не Стеф! — Повернувшись к Чаду, она добавила: — Лучше бы мы никогда не давали это дурацкое объявление.

Она расплакалась и выбежала в коридор.

Никси не знала, что делать — извиняться перед Буном или бежать за своей дочерью? И если пойти за Стефани, то как вести себя с ней — утешать или сделать выговор?

Бун вскочил, но она остановила его.

— Я сама поговорю с ней. — Оказывается, он был не столько обижен, сколько встревожен состоянием Стефани. — Извини меня за дочь. Она никогда еще не вела себя так грубо.

Он не ответил, только понимающе кивнул.

В коридоре Никси начала выговаривать девочке за ее грубое поведение. Стефани, опустив голову, молча утирала слезы. И тут Никси заметила на ее лице и руках вспухающие красные пятна.

— Давно начался зуд?

— Перед тем, как мы поехали в больницу. Я думала, все само пройдет. — Девочка дернула плечом, как будто у нее зачесался бок. — Мам, что это со мной?

Предположения у Никси были, но, боясь ошибиться, она не стала рассказывать о них дочери. Если эта реакция связана с ее нежеланием принять Буна в качестве отчима, то важнее докопаться до причин детского страха, чем заставлять девочку извиняться. Она обняла Стефани.

— Не знаю, — ответила она наконец. — Но мы обязательно все выясним, и тогда будем принимать решение.

Бун отвез их домой, где к Стефани применили те же средства, что и накануне. Он явно хотел помочь, но не находил себе применения, и это его сильно раздражало.

— Позволь мне отвезти ее в больницу, — предложил он.

— Нет, — отказалась Никси. — Ситуация пока под контролем, — пояснила она. — Если завтра это повторится снова, я отведу Стефани к врачу.

В конце концов он неохотно смирился, причем не только с этим решением, но и с тем, что ему было отказано остаться на ночь и помочь заботиться о Стефани.

Никси с трудом заставила себя отослать его, ей хотелось поделиться с ним своими догадками и посоветоваться, что делать дальше. Конечно, у нее есть дядя Джим и тетя Лаура. Но совместная забота о детях сближала их с Буном.

Какая ирония судьбы! Никси покачала головой. Если ее подозрения правильны и источник болезни Стефани кроется в отношении девочки к Буну, то дело кончится тем, что она разведет их.

К утру сыпь снова чудесным образом исчезла. Когда дети днем ворвались к ней в магазин, Никси велела сыну подождать ее в торговом зале, а Стефани отвела в свой кабинет. Она села рядом с дочерью и внимательно ее осмотрела. Никаких следов крапивницы.

— Как ты себя чувствуешь сегодня?

— Нормально.

— Не чешется?

— Не-а.

Оба раза сыпь появлялась, когда девочка слышала разговор о том, что ее мать собирается замуж за Буна, и теперь Никси терзалась сомнениями. Она боялась вызвать у Стефани очередной приступ аллергии, но в то же время должна была разобраться, в чем тут дело. Существовал только один способ выяснить это.

— Ты знаешь, что Бун сделал мне предложение? — начала она.

— Так ты согласилась? Что ж, поступай так, как решило большинство.

Никси внимательно наблюдала за девочкой, но пока не замечала никаких признаков появления зуда. Страдания Стефани выдавали только звенящие в голосе слезы. Что ж, нужно довести этот нелегкий разговор до конца, решила Никси и проигнорировала обиженный тон дочери.

— Да, как правило, решает большинство. Но я хочу быть уверенной, что счастливы будут все члены моей семьи, и только после этого дам ответ Буну.

Стефани беспечно наматывала локон на палец.

— Значит, теперь ты считаешь, что решение должно быть единогласным?

— Я бы очень хотела, чтобы Бун жил с нами, а вы с Чадом приняли его в качестве отца. — Никси взяла девочку за руку и притянула к себе. — Я очень люблю тебя, Стефани, и хочу, чтобы ты порадовалась за меня.

— Но это неправильно, — закричала та, выдергивая свою руку. — Он мне не отец и не может занять чужое место.

— Никто не займет место твоего настоящего отца, — заверила ее Никси. — Ни для тебя, ни для Чада, ни для меня.

— Значит, нам больше никто и не нужен!

Никси никак не могла понять, что творится в голове ее дочери. Но она не хотела давить на девочку, опасаясь, что та может просто замкнуться в упрямом молчании. Понизив голос, Никси сказала:

— А мне казалось, что Бун тебе нравится.

— Дело не в этом… — Стефани почесала щеку. — Ты говорила, если Китти не научится ладить с Шустриком, нам придется поискать для котенка другой дом. Так вот, Китти понимает, что в доме и так хватает животных. Я в этой семье появилась раньше, чем Бун, и знаю, что нам больше никто не нужен. Почему даже с кошкой ты считаешься, а со мной не хочешь?

Стефани уже чуть не плакала, и Никси решила немного разрядить обстановку.

— Ты хочешь, чтобы я приравняла Буна к животному?

Ничего не вышло. Только на щеках у девочки загорелись два ярких пятна.

— Мы дадим Китти и Шустрику шанс преодолеть свои разногласия. И точно так же можем поступить с Буном. Дорогая, я обещаю относиться к тебе и к нему с равным уважением. Но ты должна постараться сделать то же самое. И если все получится так, как хотелось бы мне, ты сможешь выступить в роли подружки невесты. Разве это не увлекательно? — Стефани равнодушно пожала плечами. — Я знала, что ты отнесешься к этому с пониманием, — сказала Никси, желая закончить разговор на дружеской ноте. Но ее продолжали одолевать сомнения.

Усадив детей делать уроки, она взялась за свою работу. Но не прошло и пятнадцати минут, как в кабинете снова появилась Стефани.

— Мам, у меня опять сильный зуд и дышать стало трудно.

Веки у нее опухли, она яростно чесалась.

— О господи!

Перепоручив магазин и Чада дяде Джиму, Никси помчалась с девочкой к врачу, понимая, что такой приступ чреват отеком горла и удушьем.

Как ты могла?! А еще мать! — ругала она себя. Она не только получила ответ на свой вопрос об отношении Стефани к своему замужеству, но и спровоцировала у девочки жуткую реакцию.

Стефани приняли без очереди, сделали укол, и вскоре ее дыхание пришло в норму.

— Еще немного, и она бы задохнулась, — сказал доктор Коффман.

Никси вызвала его в коридор.

— Что вы думаете о причинах, вызвавших аллергическую реакцию?

— Ну, сейчас стоит время года, опасное для аллергиков, особенно для тех из них, кто реагирует на пыльцу растений. Но если у девочки никогда не было таких приступов, возможны и другие причины.

— Крапивница начинается у нее каждый раз после разговоров о моем замужестве. Как вы полагаете, здесь может быть связь?

Врач просмотрел записи в карточке Стефани.

— Я вижу, у нее была крапивница в три года.

— Да, это случилось после гибели моего мужа.

Доктор сделал какую-то пометку и засунул ручку за ухо.

— Тогда это действительно похоже на нейродермит. — Он выписал рецепт. — Ей нужен покой. Запишите, что на ней надето, что она ела, трогала или нюхала, если это повторится. В случае обострения вам может понадобиться это лекарство для инъекции.

Никси тяжело вздохнула. Только она перестала паниковать по поводу Чада, так теперь Стефани… Почему в жизни все так непросто?

Прошло две недели. Несколько раз у Стефани начинался зуд, но эти приступы не шли ни в какое сравнение с тремя предыдущими.

Никси так и не поделилась своими подозрениями о причинах болезни дочери с Буном. Она боялась, что он предпримет какие-то шаги, стараясь завоевать благосклонность Стефани, а это может вызвать ухудшение ее состояния.

Она предложила ему немного подождать, сказав, что детям надо привыкнуть к мысли о ее новом замужестве. Она также попросила Буна не касаться этой темы в разговоре с ними. И он сдержал свое слово.

Правда, когда Стефани и Чад не видели их, он быстро забывал о своем обещании и не упускал случая поцеловать Никси украдкой. А когда у него не было предлога заехать к ним, то пользовался телефоном, чтобы поболтать с ней и передать привет всем членам семьи.

Этим вечерним звонкам Никси радовалась больше всего. Дети уже спали, и никто не мешал ей болтать с Буном, делясь дневными событиями и веселясь по разным поводам, которые могли вызвать смех только у влюбленных. И каждую ночь он шептал, прощаясь:

— Я люблю тебя.

Это так много значило для них обоих.

К несчастью, подозрения Никси о том, что приступы болезни Стефани связаны с Буном, подтвердились.

— Так дальше продолжаться не может, — говорила она тете однажды в субботу утром. — Невыносимо видеть, как страдает моя девочка. Только перестанет чесаться, как Бун позвонит или, не дай бог, мы с ним поцелуемся у нее на глазах, и все начинается сначала.

— Ты заметила, что в последнее время она стала ластиться к Джиму? — спросила тетя Лаура.

— Проходу мне не дает, прижимается, объясняется в любви. — Дядя улыбнулся Никси. — Приятно, конечно, знать, что тебя любят, но эти бурные чувства возникли как-то уж очень внезапно.

Задумчиво глядя на дядю, который рисовал на листе бумаги пару больших глаз, Никси сказала:

— Но с другой стороны, Чад стал меньше дразнить ее и доводить ее до истерик своими шуточками.

Джим фыркнул.

— И ты считаешь, что это хорошо? Мой отец говорил, что способность подшучивать над другими — это признак молодости духа.

— Надо же, — сухо обронила тетя Лаура и подмигнула Никси.

Дядя закончил свой рисунок и направился к лестнице.

— Куда ты это понес? — спросила его жена.

— Повешу над дверью комнаты Стефани, чтобы она чувствовала себя под постоянным наблюдением.

Никси покачала головой.

— И как ты его выносишь? — спросила она тетю.

— Не говори, только и жду какого-нибудь подвоха.

Сверху донесся визг. Похоже, Джим достиг своей цели.

Никси и Лаура собрались выпить кофе, когда к ним присоединился Бун. Его неизменный спутник тут же явился на кухню.

— В каких случаях человеку необходимо выпить кофе? — спросил Чад с озорной ухмылкой. — Когда он напился?

Джим и Лаура с изумлением выслушали историю Чада о забродившем фруктовом соке.

— Что привело тебя к нам в такую рань? — спросила Никси Буна.

— Сегодня состоится торжественное открытие новой круговой дорожки для катания на роликах. Приглашаю всех посмотреть. Чем больше зрителей, тем веселее.

Все согласились, но Чад, сбегав к сестре, вернулся через несколько минут и сообщил, что Стефани не может ехать с ними, потому что она снова чешется.

Никси тяжело вздохнула и пошла за лекарством. Очередная реакция девочки на присутствие Буна очень расстроила ее. Как можно думать о совместной жизни с человеком, если родная дочь не может находиться с ним в одном доме?

— Если хочешь, возьми с собой Чада, — сказала она Буну. — Я останусь присмотреть за Стефани. А потом, когда они вернутся, — обратилась она к Лауре, — ты не сменишь меня? Нам с Буном надо поговорить.

Как это ни тяжело, но выбора у нее не было. Придется отказаться от его предложения.