И телом и душой

6

— Ах, еще нет? Значит, вот почему дядя так настойчиво зовет тебя в Дорсет! — Отметив искреннее изумление девушки, Пирз поджал губы и замолчал. Секунду спустя он счел своим долгом сказать: — Я этого совершенно не одобряю, но поскольку лечащий врач утверждает, что его ни в коем случае нельзя волновать, мне волей-неволей пришлось согласиться. Совсем отстранить дядю от дел — значит подвергать его еще большему риску, нежели в случае переутомления. Так что врач разрешил ему работать дома по несколько часов в день. А дядя, похоже, считает, что без твоей бесценной помощи ни за что не справится. Но изволь запомнить вот что, — добавил Пирз, отбрасывая притворство и глядя на девушку с откровенной неприязнью, — один неверный шаг, и я вышвырну тебя из дома, ты и пикнуть не успеешь. Ты меня поняла?

Как хотелось Селине прокричать ему в лицо, что в работе она не заинтересована и в Дорсет ни за что не поедет! Но не могла. Отрадно было сознавать, что она необходима отцу, пусть только как неутомимая помощница! И ей тоже хотелось быть с ним. Селина жадно наверстывала упущенное время, дорожа каждым проявлением привязанности и уважения отца. Девушка невесело усмехнулась этой мысли. Не так уж она и изменилась со времен школы… по-прежнему жаждет одобрения и любви недостающего родителя!

— И все-таки, где тебя носило? — Глаза Пирза метали молнии.

Сколько бы ни старался, он был не в силах побороть своего влечения к ней, но ей-то нужно большее… Селина с трудом справилась с искушением разъярить противника до такой степени, чтобы тот вышел из себя и заключил ее в объятия. Зачем ей мужчина, который готов заниматься с ней любовью лишь во власти слепой ярости, а потом сам же насмехается над собою за постыдную слабость!

— Когда мне ехать в Дорсет? — осведомилась Селина, демонстративно отворачиваясь от его гневного взгляда.

— В конце будущей недели, — сказал Пирз так, словно ему трудно было удерживаться в границах дозволенного. — Ты вполне успеешь просмотреть папки и отобрать все нужное. Я дам тебе список дел, которые останутся за сэром Джералдом…

— Ты тоже едешь в Дорсет? — Он хищно улыбнулся:

— А что такое? Даже если и так, то в какой роли ты бы предпочла меня видеть, Селина? Надсмотрщика или любовника?

— Ни того ни другого, — пролепетала она.

— Лгунья! — насмешливо бросил Пирз, и щеки девушки предательски вспыхнули.

— Да, я присоединюсь к семье, — подтвердил молодой адвокат, — но только спустя две недели, когда контору распустят на каникулы. Так что не надейся выйти сухой из воды, ясно? Кто знает, — задумчиво проговорил Пирз, — может, мне даже удастся разгадать твою тайну, времени-то будет предостаточно!

Явившись в офис в понедельник утром, Селина обнаружила, что о состоянии сэра Джералда уже известно всем и каждому.

— Я давно этого боялась, — пожаловалась Сью подруге. — Ох, что-то теперь будет?

Не желая распространять сплетни, Селина дипломатично промолчала. Клайв Марсден, один из младших барристеров, обычно сопровождавший сэра Джералда в суд, тоже подступился к девушке с расспросами и тоже не узнал ровным счетом ничего нового.

— Теперь, надо думать, бразды правления перейдут к Пирзу, — лениво протянул Клайв. — В конце концов, к тому все и шло, с тех пор как сэр Джералд занедужил. Что ж, лучшего кандидата и желать нечего, хотя поначалу “старики” наверняка возмутятся.

Помимо сэра Джералда и Пирза, королевских адвокатов в штате не числилось. Но четверо старших барристеров, юристы с солидным стажем, по возрасту приближались к шестидесяти, так что своя логика в словах Клайва была.

— Вряд ли мистер Грешэм об этом вообще задумается! — Голос девушки прозвучал отрывисто и глухо, и, поймав на себе удивленный взгляд Клайва, она тут же пожалела о своих словах.

— А, так вам он не по душе? Вот странно… Думаете, почему среди наших барристеров нет ни одной женщины? Сэр Джералд считает, что девицы станут обхаживать его драгоценного племянника, вместо того чтобы работать… А самому Пирзу проблемы и вовсе ни к чему.

— Сэр Джералд волен считать, что его драгоценный племянник для женщин словно манна небесная, — возмутилась Селина. — Тем более что и сам Пирз в этом убежден, однако…

По выражению лица Клайва девушка сразу поняла, что нужно поостеречься. Она резко обернулась — на пороге стоял Пирз, и взгляд его льдисто-темных глаз не сулил ничего доброго. Похоже, он слышал весь разговор.

— Скучаете без работы, мисс Торн? — любезно осведомился он, — Придется помочь. До конца недели вы в моем распоряжении. — Пирз взглянул на часы, а перед мысленным взором Селины тотчас же воскрес запретный образ: великолепное, сильное мужское тело. Девушка с трудом сдержала нервную дрожь. — Клайв, будьте любезны, сообщите остальным компаньонам, что заседание начнется в одиннадцать. Все, кто прийти не смогут, пусть сообщат об этом мисс Торн.

— Я тебе не секретарша, — возмутилась Селина, едва Клайв исчез.

— Конечно нет. Мы их и не держим в конторе, если не считать Сью. Я хочу взглянуть на дядино расписание, а потом мы вместе просмотрим папки. Дядя дал мне список материалов, которые тебе предстоит взять с собой.

На мгновение чувства одержали верх над осторожностью.

— Ох, так ты с ним виделся?.. Как он себя чувствует? — поспешно осведомилась Селина.

— Ровно так, как и следует ожидать от человека в его возрасте, страдающего пороком сердца, — снизошел до ответа Пирз. — Только вот не надо лицедейства. Этот сочувственный, встревоженный взгляд прибереги для других, а меня не проведешь! В один прекрасный день я разгадаю твой секрет, и тогда…

— Ты обратишь его против меня столь же безжалостно, как и против своих бесчисленных жертв в суде, — парировала Селина и тут же прикусила язычок. В синих глазах блеснуло злобное удовлетворение.

— А, так, значит, тебе и в самом деле есть что скрывать? — вкрадчиво подытожил Пирз.

Селина не на шутку испугалась: магнетизм этого взгляда и этого голоса все больше подчинял ее волю, лишал способности сопротивляться. Не позавидуешь тому свидетелю, что попадется в когти Пирза. Парики, черная шелковая мантия на сэре Джералде смотрелись вполне нейтрально, а Пирзу придавали грозное, неумолимое величие… Жуткая картина!

Пирз шагнул ближе.

— Не прикасайся ко мне! — воскликнула Селина, в панике отпрянув к стене. И тотчас же пожалела о подобной несдержанности, но было уже поздно.

— Я и не собирался, — холодно заметил Пирз и с любопытством добавил: — Хотел бы я знать, откуда этот страх?

— С чего ты взял, что я испугалась? — Губы его изогнулись в циничной усмешке:

— Видишь ли, милая Селина, я чувствую твой страх вблизи и на расстоянии, чую, вижу, ощущаю на вкус…

Нет, любой ценою, но он своего добьется… С таким же успехом можно попытаться остановить горную лавину! Как не похож был Пирз сегодня на того человека, что сжимал ее в объятиях, содрогаясь от неуемной страсти! А нынче утром он вымещает на виновнице свою досаду и будет продолжать немилосердно терзать и мучить ее, пока не решит, что сполна воздал преступнице за грехи!

— После ланча я выступаю в суде. Ты пойдешь со мной.

А я думала, мне следует подбирать материалы для сэра Джералда.

— Он утверждает, что все папки у тебя в безупречном порядке. Разве ты не ценишь бесценную возможность повысить профессиональный уровень? — насмешливо произнес Пирз. — Дядя говорил, ты обожаешь бывать в суде.

— А ты готов потворствовать моим маленьким прихотям? — съехидничала Селина. — С какой стати, позволь узнать? Компенсация за вчерашнее насилие?

— Ведьма!

Глаза его потемнели до иссиня-черного оттенка. Он резко подался вперед и припал к ее губам — властно, жестоко, намеренно причиняя боль. Девушка попыталась воспротивиться, мысленно отгородиться от его ярости, но нечто сильнее ее воли всколыхнулось в груди, и губы покорно раскрылись в ответ на свирепый натиск. Пошатнувшись, она вцепилась в край стола, чтобы не упасть. Этот злой, презрительный поцелуй совсем не похож на те, которыми они обменивались прежде.

Пирз неспешно выпустил жертву, сощурился, вгляделся в раскрасневшееся лицо.

— Вот это насилие, — коротко сообщил он.

В глазах девушки стояли слезы, но плакать Селина не смела. Едва она попыталась отвернуться, как Пирз ухватил ее за подбородок и удержал на месте.

— А чтобы ты поняла разницу…

Она обреченно уставилась в стену, куда-то за его левым плечом, зная, что Пирз ее не выпустит, и сдерживая предательскую дрожь. Однако на этот раз прикосновение его губ было теплым и нежным, легкое касание дарило блаженную истому. Пирз осторожно провел языком по ее губам, развел их, чтобы отведать влажную сладость. Селине отчаянно хотелось ответить на поцелуй, припасть к груди любимого, осыпать его лихорадочными, неистовыми ласками, но гордость удерживала на месте. Она закрыла глаза, чтобы не выдать обуревающих ее чувств, и Пирз осторожно разомкнул объятия.

— Защите нечего добавить, — рассмеялся он. Селина упрямо глядела в стену. Пирз провел большим пальцем по ее припухшей нижней губе, и девушка инстинктивно напряглась. — В поединке со мной тебе ни за что не выиграть. Помни об этом, — тихо предупредил он.

Селина не стронулась с места, пока за противником не закрылась дверь. Боль накатывала волнами, и бороться с нею становилось все труднее…

Хотя на заседание Селину не звали, вернувшись в офис после ланча, она обнаружила, что страсти бурлят с удвоенной силой. Девушки-машинистки сбились в стайку в коридоре и возбужденно переговаривались о чем-то. Завидев Селину, они бросились ей навстречу.

— А это правда, что сэр Джералд уходит на отдых и главным здесь станет Пирз? — полюбопытствовала одна.

— Я не уверена, что сэр Джералд ив самом деле намерен удалиться на покой, но пока он болен, мистер Грешэм и впрямь возьмет дела в свои руки, — подтвердила Селина. Теперь, когда компаньонов известили о решении сэра Джералда, Селина не видела необходимости замалчивать правду.

— То-то пух и перья полетят, — ядовито отозвалась другая девица. — Ведь он прочим барристерам в сыновья годится!

Сью как-то по секрету рассказала Селине, что эта миниатюрная блондиночка некогда строила глазки Пирзу, но ровным счетом ничего не добилась и теперь вымещала досаду, рассказывая про него всевозможные гадости. Поначалу Селина сочувствовала машинистке, но сейчас, к собственному удивлению, отозвалась на замечание крайне резко:

— И что с того? Мистер Грешэм — единственный королевский адвокат в штате, не считая сэра Джералда, и вполне естественно, что право первенства — за ним.

— Бог ты мой, — задумчиво сощурилась блондинка. — И ты втюрилась? — В голосе ее звучало плохо скрытое злорадство. — Ох, напрасно стараешься! Пирз не крутит интрижек со служебным персоналом. О нет, только не он! Мистер королевский адвокат подберет себе в жены девицу благородных кровей, с безупречной родословной!

Селина знала, что машинистка всего лишь мстит за собственную обиду, но доля истины в ее словах была. Если Пирз и женится, то на какой-нибудь выпускнице пансиона благородных девиц… и, уж конечно, не на незаконнорожденной дочке бывшей секретарши, пусть даже отец той — его родной дядя!

Прекрати! — мысленно приказала себе Селина, входя в офис. Выброси Пирза из головы! Но не так-то это просто, ведь до конца недели им предстояло работать бок о бок!..

Разумеется, она и раньше видела Пирза в суде, но сопровождала его впервые. С замирающим сердцем девушка уложила в портфель парик и мантию и проверила наличие документов. В коридоре послышался голос Пирза: адвокат сурово отчитывал кого-то из подчиненных.

— Подумаешь! — фыркнул младший барристер по имени Питер Симмондз, только что получивший взбучку. — Сегодня ему лучше под горячую руку не попадаться. Ишь, разошелся! А я-то всегда завидовал его выдержке. Думал, Пирза ничем не проймешь — вот поэтому и обвинитель из него первоклассный.

— А с чего он злится? — хмуро спросила Селина.

Сегодня Пирз выступает в роли обвинителя — чертовски неприятное дело! Водитель сбил ребенка и попытался удрать. Парень утверждает, что во всем виновата мамаша, потому что, видите ли, не следила за малышом, а болтала с соседкой.

— Так оно и было?

Да, но Пирз намерен сослаться на то, что дорога пригородная, рядом со школой, а водитель превысил скорость.

— А что с ребенком?

— Погиб, — коротко сообщил Питер. — Терпеть не могу такие иски: защита примется поливать грязью мать, обвинит ее в преступной небрежности. — Питер Симмондз состроил гримасу. — Впрочем, раз Пирз в таком настроении-, я не завидую водителю. Ты все собрала?

Селина кивнула, и Питер придержал для нее дверь. От конторы до зала суда было не более десяти минут ходьбы. Светило солнышко, погода стояла ясная, но Селина поежилась, гадая, что чувствует мать погибшего малыша. Казнит себя? Возможно… Но кто, положа руку на сердце, скажет, что возможно удерживать при себе подвижного ребенка все двадцать четыре часа в сутки… А ведь для того чтобы случилось непоправимое, достаточно минуты!

Мать и ее поверенный уже дожидались в холле. Женщина — изможденная и бледная, поверенный — мрачный как туча. Питер Симмондз тут же принялся выяснять какие-то подробности, а Селина встала в сторонке. Даже не глядя на дверь, она безошибочно угадала появление Пирза. Девушка предусмотрительно отошла подальше — еще, чего доброго, обвинят в подслушивании! — и тут же поплатилась за деликатность.

— Селина, а ну иди сюда! — рявкнул Пирз. — нужно свериться с материалами.

Пока мужчины готовились к слушанию дела, Селина присела на скамейку рядом с матерью. Муж ее, как объяснила бедняжка, не рискнул отпроситься с работы.

— К нему и так вечно придираются, — сетовала она. — А если еще и уйдет среди бела дня… Двух старшеньких мне пришлось оставить бабушке…

Страдания и невзгоды оставили на лице истицы неизгладимый след. Ей никак не могло быть больше тридцати, но выглядела она лет на десять старше.

— Вы, верно, сочтете меня бессердечной… Мол, пришла получать плату за смерть Томми, — смущенно каялась она. — Но мальчика-то не вернешь, а с деньгами туго… Я вот подрабатывала на полставки, а теперь пришлось уйти… На нервной почве, понимаете. Ни на минуту не могу оставить старшеньких…

На глазах ее выступили слезы, и сердце Селины заныло от сочувствия к бедной женщине…

— Взял да и выскочил на дорогу… прямо у меня под носом. Я крикнула, да поздно… Всегда говорю детям: держитесь от проезжей части подальше. Уж больно опасно, водители гоняют на полной скорости и по сторонам не смотрят. Там, за школой, — спорткомплекс, так что машины вечно носятся туда-сюда… Сначала я подумала, сознание потерял… Крови-то не было… ни капельки. А потом дотронулась до лобика… — Женщина заломила руки. — И сразу все поняла… сразу… Водитель на меня орет, что за ребенком не смотрела… А он вывернулся, я и ойкнуть не успела…

Истица разрыдалась, и Селина сочувственно погладила ее по руке. Где найти нужные слова? Все ее беды в сравнение не идут с горем этой женщины! Как это страшно — потерять ребенка… Ведь до конца жизни себе не простишь!

— Миссис Ивенс… — Пирз неслышно подошел сзади, и в кои-то веки Селина не почувствовала его приближения. — Нам пора в зал. Вы уверены, что справитесь? Мы можем попросить об отсрочке, если хотите. Защита церемониться не станет. Вы помните, как мы с вами обсуждали возможные вопросы?

Женщина сглотнула, высморкалась, обреченно покачала головой:

— Нет, лучше поскорее с этим покончить. Чего бы у меня ни спросили, я отвечу чистую правду.

Сердце Селины сжалось от жалости к ней. Правда многолика, а опытный судейский способен ловко манипулировать фактами…

Оказавшись в зале суда, Селина присоединилась к обвиняющей стороне. В противоположном конце зала расположился водитель. С завистью Селина отметила, что его защитник — женщина. До чего ей к лицу мантия и парик! При иных обстоятельствах она, Селина, вполне могла бы оказаться на ее месте…

Представители закона вежливо поприветствовали друг друга. При взгляде на Пирза защитник слегка изменилась в лице.

Это судебное разбирательство относилось к разряду дел, которые контора вела в рамках юридической помощи неимущим. Вмешательства лица столь высокопоставленного, как королевский адвокат, по правде говоря, не требовалось. Но сэр Джералд однажды объяснил девушке, что такова их стратегия. С одной стороны, начинающим адвокатам полезно посмотреть, как работают старшие коллеги, а с другой — как выразился владелец конторы: “В Англии расходы на обучение барристера отчасти снижены благодаря бесплатному начальному образованию, и нам с Пирзом кажется, что следует возмещать этот долг всякий раз, как представляется возможность”.

Слушание дела шло по раз и навсегда заведенному распорядку. Однако Селина завороженно наблюдала за происходящим, хотя и не столь беспристрастно, как хотелось бы ей самой.

Защитник выступала весьма убедительно, стараясь выставить мать погибшего малыша особой безответственной и ненадежной, но с Пирзом тягаться явно не могла. Селина ничуть не удивилась, когда суд решил дело в пользу истицы, хотя отлично сознавала: победа одержана только благодаря непревзойденному искусству Пирза.

Едва слушание закончилось, Пирз исчез — надо думать, ушел переодеваться. В отличие от коллег он не любил разгуливать в парике и мантии за пределами суда, хотя “спецодежда” сидела на нем изумительно. Девушка поежилась, вспомнив, с какой легкостью Пирз изничтожил аргументы противоположной стороны. Водитель, отвечая на вопросы защиты, держался уверенно и нагло, а когда за него взялся Пирз, запутался в показаниях и пошел на попятный.

Не зная, дожидаться ли ей Пирза или уходить, Селина задержалась у двери. Истица еще раз поблагодарила Питера, и поверенный увел ее прочь.

— Мне надо бежать, — объявил Питер, взглянув на часы. — Я обещался жене вернуться пораньше. У старшего в школе родительское собрание. Скажи Пирзу, что я ушел, ладно? — попросил он, и выбора у девушки не осталось.

Спустя десять минут в коридоре появился Пирз, увлеченно беседуя с защитником, и Селина от души пожалела, что осталась ждать. При виде девушки Пирз вопросительно изогнул бровь, а в глазах его спутницы вспыхнула безотчетная неприязнь.

— Извини, Фиона. — Пирз шагнул к Селине. — Что-то случилось?

Покраснев, словно школьница, уличенная в симпатии к старшекласснику, Селина убито глядела на него. Пирз недовольно нахмурился, уголки губ угрожающе поползли вниз, и девушка попыталась взять себя в руки. Боже милосердный, да ведь терзающая ее боль не что иное, как ревность! При одном взгляде на спутницу Пирза в ней пробудилось бешенство!..

— Э-э-э… нет, ничего… — Этого еще не хватало: пугается в словах, точно последняя дурочка! — Питер попросил передать, что он ушел.

Разумеется, Пирза это сообщение нисколько не заинтересовало.

— Пирз, мы разве не заглянем в бар? — Холодные голубые глаза Фионы глядели на девушку с явным неодобрением.

— Минутку. Отнеси это в офис, будь добра, — невозмутимо попросил адвокат, вручая Селине портфель с мантией.

Принимая портфель, девушка кипела от гнева: с ней обращались точно с девочкой на побегушках, да еще в присутствии соперницы! Но Селина ничем себя не выдала, развернулась к парочке спиной и направилась к выходу. Незачем давать противнику повод для торжества!..

В ту ночь ее мучили кошмары. То она выступала свидетельницей, а Пирз вел перекрестный допрос. “Скажи мне правду”, — требовал он, испепеляя девушку взглядом. То она разрывала на мелкие кусочки его шелковую мантию, а затем, добравшись до плоти, упругой и гладкой, впилась острыми ноготками в кожу. Только теперь девушкой владела не ненависть, а страсть, и истязание превратилось в упоительную любовную игру…

Селина проснулась усталая и разбитая и, гоня отголоски снов, поспешила в душ. Что с ней происходит? Неужто совсем недавно она почитала себя в безопасности? Полагала, что сможет работать под началом отца и сохранить душевное спокойствие? Что за детская наивность! Поделом ей, что влюбилась в Пирза: видно, судьба наказывает ее за самонадеянность…

Адвокат оказался в офисе раньше нее. Селина слышала, как он разговаривает по телефону.

— Нью-Йорк, — доверительно прошептала Сью, проходя мимо с чашкой кофе.

Нью-Йорк! Неужто Пирз опять улетит в командировку? Девушка плохо себе представляла, что у него за дела по ту сторону океана. Знала лишь, что американская сторона консультировалась с ним по различным вопросам английского права в связи с проблемами своего клиента. Селина надеялась, что недруг ее и впрямь уедет и перестанет ей досаждать, и в то же время страшилась разлуки…

— Селина, зайди ко мне на минутку! — крикнул Пирз, не вставая из-за стола, и девушка молча проследовала в кабинет. Внимание ее тут же привлекла папка: на корешке значилось ее имя, и сердце Селины беспомощно сжалось. — Твое “личное дело”, — невозмутимо сообщил Пирз, проследив направление ее взгляда. — Любопытно будет почитать на досуге.

— Ты мне льстишь.

В словесном поединке он одерживал верх с той же легкостью, что профессиональный фехтовальщик — над неопытным новичком. Улыбка его не сулила ничего доброго, и Селина внутренне напряглась.

— Я как раз изучаю дело Локвуда, — сообщил он. — Чертовски поучительная история!

Адама Локвуда компания обвинила в том, что он продал сведения о новой продукции конкурирующей фирме. Локвуду, менеджеру с двадцатипятилетним стажем, директора доверяли как самим себе, и вот… Пирзу предстояло выступить от имени работодателей Локвуда, а защита строилась на том, что подсудимого шантажировала любовница.

— Не устаю удивляться прекрасной половине человечества. И чего только вы не сделаете во имя того чувства, что в романах зовется “любовью”! Скажи, Селина, — негромко полюбопытствовал он, — что ты думаешь о женщине, которая шантажирует любимого человека?

Селина подумала про сэра Джералда и не замедлила с ответом.

— Либо мужчина настолько ее обидел, что единственный способ облегчить боль — это нанести ответный удар, либо…

— …Либо она вообще его не любила, но нагло им пользовалась и будет пользоваться, — докончил Пирз.

— Ты относишься к женщинам слишком предвзято, — рискнула сказать Селина.

— Да ну? Напротив, я реалист. Надеюсь, в доме моего дяди ты ничего такого не выкинешь, — отрывисто бросил он, меняя тему разговора. — Тетя довольно пострадала от махинаций одной особы вроде тебя. Кстати, ты и внешне на нее похожа, — добавил Пирз задумчиво, изучающе глядя на собеседницу.

Сердце Селины неистово заколотилось в груди.

— А чего, собственно, ты ждешь? — вознегодовала девушка, надеясь отвлечь внимание Пирза. — Что я заберусь в постель к сэру Джералду?

Лицо его побагровело от гнева, и Селина не на шутку встревожилась. Она задела Пирза за живое, а до сих пор подобные ситуации заканчивались одним и тем же… Воспоминания ожили перед ее мысленным взором, и девушке отчаянно захотелось снова оказаться в его объятиях.

— У них с тетей одна спальня на двоих, — язвительно отозвался он. — Берегись, Селина: один неверный шаг, и… — Зазвонил телефон, и, выругавшись, Пирз снял трубку, а Селина спаслась бегством.

Девушка глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Пирз ее презирает, она ему противна… Разум с самого начала подсказывал, что этот человек опасен и следует замкнуть сердце на ключ. А теперь вот слишком поздно…

До ланча они не виделись. В перерыве Пирз заглянул к ней и коротко бросил:

— Завтра я улетаю в Нью-Йорк, вернусь дней через десять. Мама отвезет тебя в Дорсет. Я обо всем договорился. Впрочем, она тебе перезвонит.

Неделя тянулась бесконечно. В среду вечером позвонила Далей Грешэм.

— “Хомингз” вам непременно понравится, вот увидите, — весело заверила она Селину, условившись насчет встречи. — Я там выросла, так что мое мнение в расчет не идет, но от поместья все без ума. — Далей в красках принялась расписывать красоты тамошних мест, и Селина непроизвольно отметила, что на протяжении всего разговора миссис Грешэм ни разу не помянула о Пирзе…

В субботу утром, ровно в десять, как условились, роскошный “ягуар” Далей притормозил у крыльца.

— Бог ты мой, вы, верно, привыкли путешествовать налегке, — сказала миссис Грешэм, открывая для Селины багажник.

— Да у меня и вещей-то немного, — созналась девушка.

Понимая, что строгие деловые костюмы в провинции неуместны, она упаковала в чемодан несколько неброских юбок, футболок и джинсов, от души надеясь, что гардероб ее не слишком претенциозен и не слишком беден.

— Да, в наши дни рядиться в пух и прах как-то не принято, — сообщила Далей, одобрительно оглядев льняную юбку девушки и серо-бежевый вязаный свитер в тон. — Однако вечернее платье вам тоже не помешает. Летом, Мэри то и дело устраивает вечеринки. В этом году наплыв гостей отменяется, учитывая состояние Джералда, но, полагаю, без званых ужинов все-таки не обойдется.

— Но я-то здесь при чем! — запротестовала Селина. — Я же еду работать…

— Дорогая, не изображайте из себя бедную гувернантку, — рассмеялась Далей. — Разумеется, вам отведут почетное место за общим столом!

Значит, придется купить что-нибудь для выхода “в свет”, подумала Селина, с сожалением вспомнив об одном-единственном вечернем платье, что покоилось в чемодане. Если верить Далей, ей понадобится никак не меньше полудюжины…

— Вы и с дочерьми Джералда познакомитесь, но, наверное, не со всеми сразу. Девочки исправно навещают родителей. Думаю, вы с ними отлично поладите, хотя Хелен, средняя, поначалу покажется вам немного замкнутой. Миссис Грешэм уверенно вела машину и щебетала не умолкая, с удовольствием пересказывая семейные байки и сплетни.

— Все мы от души надеемся, что вы умерите рабочий пыл Джералда, — заметила Далей, когда они наконец-то свернули с магистрали и запетляли по проселочным дорогам. — Это кружной путь, — созналась она, — зато тут пробок нет. А как вы сработались с Пирзом?

Вопрос застал Селину врасплох.

— Мы еще не привыкли друг к другу, — осторожно ответила она.

Неужели Пирз рассказал матери о своих подозрениях? Да нет, маловероятно… Тут же вспомнилось “личное дело”, лежавшее на его столе. Зачем оно понадобилось Пирзу? Там нет ровным счетом ничего любопытного, никакой информации о прошлом,.. Прошлое исчезло, кануло в никуда, когда работник органов социальной опеки перепутал фамилии ее настоящего отца и последнего любовника матери. Из “личного дела” можно почерпнуть лишь то, что Селина Торн осиротела в возрасте одиннадцати лет, когда родители погибли в автокатастрофе.

О том, что эти предполагаемые родители вовсе не были женаты и что, по правде говоря, девушке полагается носить фамилию бывшей дядиной любовницы, Пирз вряд ли узнает. Хотелось бы надеяться, что вряд ли… Селина вздрогнула, представив, как Пирз бросает ей в лицо горькую правду.

— Дорогая, вы замерзли? — тут же всполошилась Далей. — Может, включить печку?

— Со мной все в порядке, — заверила Селина.

Просто все надежды развеялись как дым. Пирз никогда не полюбит ее ответной любовью… Девушка попыталась отрешиться от горестных мыслей и сосредоточиться на будущем.

“Хомингз” представлял собою роскошный особняк в стиле Тюдоров, затерянный среди пологих, поросших лесом холмов. Путь преградила небольшая речушка, машина преодолела узкий мост и торжественно въехала в ворота. Клумбы благоухали цветами, безупречно подстриженные лужайки радовали глаз. Кто-то явно потрудился на славу, не жалея ни сил ни времени.

— Сад — любимое детище Мэри, — сообщила Далей, радуясь восхищению девушки. — Она тут днюет и ночует.

Машина затормозила у дома. Дверь открылась, на крыльцо пулей вылетел ретривер, а за ним спешила невысокая седая толстушка с открытым, приветливым лицом. Она порывисто обняла Далей.

— Милая, ты, как всегда, воплощенная элегантность! Благодарение Богу, девочки пошли в Джералда, а не в меня, а то бы солоно бедняжкам пришлось. А вы, должно быть, Селина! — Мэри улыбнулась гостье. — Заходите, дорогая моя, после такой дороги чашечка чаю не помешает. Вы себе просто не представляете, как я вам рада! Отгонять Джералда от любимых папок — задача не для слабосильного. Но теперь это ваша обязанность, так что не обессудьте!

Селина вошла в прихожую и залюбовалась полированным паркетом. На дубовом столе красовалась ваза с цветами. В окна струился солнечный свет. Стоило переступить порог, как гость словно погружался в атмосферу безмятежного покоя и мира.

— Пойдемте в гостиную, — предложила миссис Гарви, показывая путь. — Столовая, к сожалению, окнами выходит на север, и там ужасно неуютно, — пояснила она девушке. — Помню, в первый раз я предстала пред строгие очи твоих родителей именно там, — со смехом напомнила она Далей. — Я ужасно испугалась… особенно будущей свекрови!

— Да, Джералд всегда был ее любимчиком, — согласилась Далей. — Помню, как мы все схватились за головы, когда Джералд написал домой, что задумал жениться. Родители, конечно, надеялись, что сын сначала закончит колледж, но Джералд настоял на своем. Боялся, что тебя у него того и гляди отобьют.

Мэри мечтательно улыбнулась.

— Мы были слишком молоды, — тихо проговорила она. — А вот Пирзу давно пора жениться, — добавила она чуть строже, разливая чай. — Вам так не кажется, Селина?

Девушка смущенно потупилась, не зная, что сказать. По счастью, вмешалась Далей:

— Я с тобой полностью согласна. Хочу внучат понянчить, пока сама еще не старуха. Может, вы, Селина, взяли бы на себя нелегкую задачу приручить этого обормота? — лукаво добавила она и пояснила хозяйке дома: — Стоит Селине и Пирзу сойтись, и искры так и летят… Не могу взять в толк почему!

От необходимости отвечать Селину спасло появление высокой, элегантной дамы лет тридцати. Ее сходство с Джералдом не оставляло места сомнениям.

— А, Хелен, дорогая моя, познакомься, пожалуйста, с Селиной, — улыбнулась мать. — Селина, это моя средняя дочка, Хелен. Она по мере сил помогает мне управляться с Джералдом, да только упрямец и ее не очень-то слушает.

Надеюсь, сэру Джералду лучше? — робко — спросила Селина, обменявшись улыбками с вошедшей. — Я все хотела позвонить, да только постеснялась навязываться…

— Чушь! — горячо возразила Далей. — Джералд в вас души не чает, верно, Мэри?

— Чистая правда, — подхватила миссис Гарви. — Вы просто не представляете, какое это облегчение — знать, что есть рядом родственная душа, способная поговорить с ним о работе и отвлечь от тревожных мыслей. Разумеется, Джералд часто обсуждает дела с Пирзом, но им случается повздорить, и тогда бедняга ужасно расстраивается.

— Потому что оба — непроходимые упрямцы, — подвела итог Хелен. — Нет, мне чаю не надо, — отставила она чашку. — Я уже убегаю: мне еще надо заехать за мальчиками к репетитору.

— Как они, разбойники? Сто лет их не видела, — вздохнула Далей.

Хелен улыбнулась;

— Неплохо. Оба слегка отстали по английскому, а летом заниматься, естественно, не хотят. Впрочем, в следующем году им сдавать экзамены, так что волей-неволей приходится наверстывать.

Хелен распрощалась и ушла, а Мэри сообщила, что к ужину ожидаются гости.

— Наши друзья Воганы с сыном, — пояснила Мэри Селине. — Он только что вернулся из Австралии. Алекс, бедняга, недавно развелся с женой. Можно, я посажу его рядом с вами? Вы ведь не станете возражать? Правда, Джералд меня строго предупредил, что вы здесь для того, чтобы помогать ему с работой, а не для того, чтобы развлекать моих гостей. Так что, если вы предпочли бы отдохнуть…

— Нет, что вы! — вежливо возразила Селина.

Миссис Гарви ей очень понравилась. Она была так приветлива, добросердечна и самую малость застенчива. В ней не ощущалось ничего броского, нарочитого или неискреннего, напротив, она словно излучала душевное тепло и сочувствие. И Селина тотчас же устыдилась своего притворства. Эти милые люди не стали бы принимать ее так радушно, если бы знали правду. Она — дочь женщины, едва не разрушившей счастье этой семьи!

— Я покажу вам вашу комнату. А ты, Далей, располагайся, где привыкла, — улыбнулась Мэри. И объяснила Селине: — Для Джералда мы устроили офис в комнате по соседству со спальней Пирза. Дом, по счастью, большой, тесниться не приходится. Летом Джералд обычно часами просиживал в библиотеке, но доктор Гловер запретил ему подниматься по лестницам. Так что, боюсь, вам постоянно придется бегать вверх-вниз за книгами.

— Так я затем и приехала, — весело заверила ее Селина.

Комнату ей отвели в конце коридора просторную, мило обставленную, со светлыми обоями и шторами в тон. Тут же ванная и туалет — таких удобств девушка никак не ожидала.

— В каждой из этих комнат было по гардеробной, вот мы их и переоборудовали пару лет назад, — объяснила Мэри, — Ну, я вас пока оставлю, располагайтесь и отдыхайте, а потом я с удовольствием покажу вам дом и сад. Джералд сейчас спит. Доктор Гловер прописал ему легкое успокоительное, но утром муж первым делом спросит про вас.

— Значит, сэр Джералд к ужину не спустится? — В карих глазах хозяйки отразилась боль

— Боюсь, что нет, — вздохнула она. — Доктор Гловер считает, что ему лучше соблюдать постельный режим и проводить на нотах несколько часов в день, не больше. Бедняга, он совсем извелся от скуки… Я так рассчитываю на вас: вы поможете Джерадду с работой, он и перестанет тосковать!

— Сделаю все, что и моих силах! — искренне воскликнула Селина.

Оказавшись в доме у отца, она никак не могла разобраться в своих чувствах… Ей понравились и Мэри, и Хелен, хотя в средней дочери ощущалась некая сдержанная отчужденность, что объяснялось либо свойством характера, либо чем-то иным.

Теперь, познакомившись с двумя сестрами, Селина тяжко переживала тот факт, что о родстве известно лишь ей. Но ведь если бы сестры узнали правду, они бы с презрением отвернулись от новообретенной родственницы и ни за что не захотели бы иметь с нею дело!

Сводив девушку на “экскурсию” по дому и саду, Мэри сообщила, что напитки подадут в гостиной в половине восьмого. Однако Селина, прежде чем спуститься, на всякий случай выждала лишние минут десять — еще не хватало явиться раньше всех!

Хелен приехала с мужем, Далей, как всегда, была одна. Хозяйка беседовала с почтенной супружеской парой. Завидев вошедшую девушку, поспешила ей навстречу.

Поначалу Селина изрядно робела, видя руг столько незнакомых лиц. Но благодаря радушию миссис Гарви вскоре почувствовала себя как дома. Ричард и Софи Воган, местные фермеры, просто-таки лучились дружелюбием. А их сын Алекс, представительный блондин лет тридцати пяти, спокойный и выдержанный, сразу расположил к себе девушку. Говорил он с легким австралийским акцентом.

Помимо увлечения садоводством, Мэри обожала готовить, и угощение удалось на славу. Как не похожи овощи, выращенные на огороде и приготовленные должным образом, на те, что продаются в супермаркете, удивлялась Селина, наслаждаясь каждым кусочком.

Алекс преодолел природную скованность и оказался весьма занимательным собеседником. Как оказалось, он вернулся в родные края, чтобы взять на себя управление родительской фермой.

— Ежели брак распался, есть смысл начать жизнь сначала.

В голосе его звучала легкая горечь, и Селина тут же прониклась сочувствием к собеседнику, догадавшись, что тот до сих пор не примирился с потерей жены.

— Одно хорошо: детишек мы так и не завели, — добавил Алекс невесело. — Мелани, моя жена, считала, что дети помешают ее карьере… Я так понимаю, вы работаете у сэра Джералда, — вымученно улыбнулся он, резко меняя тему разговора. — Боюсь, я стал страшным занудой: всем надоедаю со своим разводом!

— Ничего подобного. Вполне естественно, что вам необходимо выговориться. Мы, британцы, склонны все копить в себе, а ведь так проще всего озлобиться!

— Хмм… Терпеть не могу обсуждать личную жизнь с каждым встречным и поперечным, но при взгляде на вас так и тянет излить душу. И улыбка у вас такая милая, располагающая! Вы здесь пробудете все лето?

— Во всяком случае, собираюсь, — сказала Селина.

— Можно, я как-нибудь приглашу вас поужинать? Даю вам честное слово, что не стану разглагольствовать о разводе весь вечер, — добавил Алекс на всякий случай.

— Я бы с удовольствием, но я еще не знаю своего распорядка. Так что давайте отложим встречу на потом? — осторожно отозвалась Селина, не желая обижать Алекса отказом.

— Как скажете. Вот только боюсь, как пройдет слух о том, что в округе поселилась красавица-блондинка, я окажусь в самом хвосте очереди, — посетовал он.

После ужина все вернулись в гостиную поболтать и выпить кофе. И снова Селина с удивлением отметила, до чего ей уютно и хорошо в этом тесном семейном кругу. Она с легкостью нашла общий язык с Хелен и ее мужем Майком, а ведь Далей уверяла, что Хелен — самая замкнутая из трех сестер.

— Мы все вам так рады, что словами и не выразишь, — уверяла она Селину, протягивая ей чашку с кофе. — Папа поет вам дифирамбы. Говорит, вы далеко пойдете, в помощницах такой умнице делать нечего! Нет, как все-таки хорошо, что вы здесь! Отец убедится, что его бесценные папки — в надежных руках, и перестанет себя изводить. А почему вы выбрали именно адвокатскую контору? — полюбопытствовала Хелен. — Платят там гроши, а при ваших талантах…

— Меня всегда завораживала юриспруденция, — поспешно отозвалась Селина. — Мне хотелось выучиться на барристера, но средства не позволили.

— Да, разумеется. Я все понимаю. Папа говорил, вы рано осиротели.

Искреннее сочувствие Хелен заставило Селину неуютно поежиться. До чего неприятно обманывать этих людей, а что прикажете делать? Как они отреагируют на правду? Да уж вряд ли станут привечать ее в своем кругу! Привычка скрывать свое происхождение настолько укоренилась в девушке, что обычно она лгала, не задумываясь. Но теперь вдруг с болью осознала постыдность подобного притворства.