Имита

Глава 15

Сначала Луис считала, что достаточно не попадаться на глаза «этому крокодилу». Но Ливей и Рита, как выяснилось позже, смотрели куда глубже.

Уже в первые три дня под предлогом чаще бывать рядом с невестой Горан начал сидеть на всех репетициях и на самой записи, обжигая Луис взглядом и глазами же раздевая её до такой степени откровенно, что девушке страшно хотелось напялить на себя что-нибудь с доспехами. Хотя и так одевалась более чем невзрачно. Вскоре даже до Тайры дошло, что дело с «женихом» нечисто. Она начала приглядываться к нему и рассвирепела. И, как это часто в жизни бывает, её злоба обрушилась не на виновника её непокоя, а на Луис.

Второй альбом после возвращения Луис должен был ознаменоваться и изменениями в личной жизни певицы. И, если к песням будет пристальный интерес, третьему можно позволить появиться и через года-два – считали эксперты компании, просчитывавшие и прогнозировавшие успех Тайры в будущем. А до сих пор Тайра могла изображать влюблённую – взаимно, что привлекало бы к ней интерес фанатов, опять-таки с коммерческой точки зрения. Несмотря на большое количество холостых молодых мужчин в концерне, именно Горан, будущий директор компании, стал официальным женихом Тайры (хотя бы на время), потому что аналитики решили, что они идеальная пара: она – высокая, хрупкая красавица, с длинными белыми волосами, всегда небрежно вьющимися (результат старания стилистов); он – высокий, сильный красавец, естественная опора для хрупкой красоты в её лице, и тоже светловолос. Первые же вирт-снимки этих двоих разлетелись по космосети – и началось повальное увлечение парой, которая стала не просто кумирами молодёжи, но эталоном мечты о принце и принцессе.

А принцесса между тем изволила гневаться. Третий день, когда ей пришлось созерцать внимательные глаза, направленные не на неё, взбесил её до последней степени. Тайра даже утрудила себя зайти в апартаменты Луис, где и дала волю своему гневу, забыв предварительно выгнать Риту.

Девушка, которая ещё перед репетицией в очередной раз предупредила «великую», что присутствие её «возлюбленного» в звукозаписывающей студии чревато личными последствиями, упрямо смотрела на закипающую от собственных же воплей Тайру. Та уже не просто кипела, а фонтанировала злобой, всё больше разъяряя саму себя до состояния взбешённой фурии. Если сначала Луис ещё пыталась ей напоминать о собственных предупреждениях, то уже минут через пять поняла, что это бессмысленно. Кажется, певица черпала энергию в собственных криках, а постоянно перебивая, мстительно радовалась, что Луис не может ответить.

Но ещё через пять минут Тайра до такой степени вздыбила себя проклятиями и угрозами, что уже не сознавала, что делает.

На этот раз Луис успела перехватить её ладонь, которой «великая» попыталась ударить её по лицу, как было однажды, и скрутить ей руку за спину.

- Не трогай меня! Губы разобьёшь – снова работать не смогу!

Это единственное, что смогло привести Тайру в себя.

Она сразу как-то осела, с ненавистью глядя на девушку. Подёргалась немного в её руках. Луис, сообразив, что Тайра смотрит уже осмысленно, отпустила её руку. И отошла подальше, чтобы видом своим не разозлить её ещё раз.

Тайра выпрямилась и со злобой процедила сквозь зубы:

- Допишем этот альбом – нафиг ты мне вообще сдалась? Но сейчас… Не смей трогать моего Горана! Не смей на него смотреть! После записи тебя в моём доме не будет, ясно?! – И выругалась матом. Тот прозвучал жутко – из красивых губ красивой утончённой женщины, похожей на ангела.

Чеканя шаг, Тайра вышла из апартаментов и жёстко хлопнула дверью.

Переведя дыхание, Луис вспомнила о свидетеле скандала. Оглянулась.

Рита скромно и незаметно стояла, притулившись к дальней двери в спальню, и только переводила озадаченный взгляд с Луис на гитару, лежащую на её кровати, а потом снова на Луис. После небольшого молчания насторожённая Луис мысленно махнула рукой: она не обязана расхлёбывать там, где напортачила Тайра.

Компаньонка глубоко вздохнула и кивнула на ванную комнату. Кажется, та постепенно превращалась в комнату для потайных переговоров. Рита включила воду.

- Вот, значит, как… - Шёпот потрясённой от понимания компаньонки заставил Луис грустно улыбнуться. – Ты сбегала из-за этого? Из-за того, что у неё твой голос?..

Девушка кивнула.

- Так тебя не сторожить надо, а… охранять от этих, - сделала вывод Рита и тут же спросила: - Луис, она тебя правда ударила когда-то?

Царапина будто вспыхнула от участливого голоса компаньонки. И Луис только потрогала её и вздохнула. Но Риту, которая теперь смотрела на девушку совершенно другими глазами, она вынужденно предупредила:

- Рита, Тайра сейчас не помнит, что сказала в запале. Но, если вспомнит, я не представляю, что будет с тобой.

- Я правила знаю, - сказала Рита. – Со мной ничего не будет, если она сама тайну выдала. Но и я промолчу. Только… - Она помолчала, испытующе вглядываясь в Луис. – Только, знаешь что, Луис? Без меня теперь никуда.

- С чего бы это? – удивилась девушка.

- Ты ведь уходишь в эту вашу студию для записей, а этот Горан там постоянно? Из-за чего взбесилась эта дамочка? Из-за того, что Горан к тебе пристаёт?

- Ну… да. И что?

- То есть ты тоже не понимаешь, почему он к тебе пристаёт?

- Нет.

- Луис, миленькая. Чем меньше он тебя видит, тем лучше для дела. В его глазах девушка, которая предназначена для него, раздвоилась. Он видит внешнюю оболочку этой красотки, но в записях слышит твой голос, а этот голос сильней её внешности. Если ко всему он мужик умный, он уже понял, что она пустышка во всём. Поэтому её вторая ипостась – ты, со своим волнующим шикарным голосом, – его привлекает гораздо сильней. А я-то сначала понять не могла, почему он постоянно к тебе лезет!..

- Странно ты говоришь, - задумчиво сказала Луис, - если он умный мужик, то ко мне точно не должен лезть, а он постоянно смотрит на меня, как на…

- Луис, ты правда не понимаешь? Ты – загадка, ты в приниженном положении. У него, как у сильного самца, срабатывает рефлекс: тебя, слабую, защитить. Но он современный мужик. Поэтому рефлексы ограничиваются тем, что он испытывает инстинктивное, животное желание: самка слабая, но внутренне сильная – хочу её, она мне подходит. Он спокойно женится на Тайре, но тебя постоянно будет держать под рукой.

- Откуда ты такое знаешь? – озадачилась девушка.

- Я не маленькая. Не впервые работаю. Да и почитываю кое-что по психологии, благо по работе необходимый минимум выучен. А вот на самой работе всё на практике испытываю или вижу. Но ты и Горан долго для меня были загадкой, пока я не поняла сегодня, что вы, Тайра и ты, представляете собой, - покачала головой Рита. – Поэтому повторюсь: теперь, когда я понимаю, что происходит, без меня никуда – даже в зимний сад.

- Но… - попыталась возразить Луис. – Я медитирую там…

- С медитацией помогу, - отмахнулась Рита. – Этим я тоже занималась в своё время. Ты лучше усвой следующее: я теперь должна быть рядом с тобой не слабей твоей собственной тени.

Некоторое время Луис с сомнением смотрела на неё. Но компаньонка выглядела здорово встревоженной из-за недавних открытий. И, кажется, встревоженной искренне. Так что же делать? Прислушаться к её советам? Озадаченная, Луис растерялась.

- Время медитации, - потерянно сказала она, машинально поглаживая Прести, который, ласкаясь, обтирал её подбородок своей головой. – Третье занятие. Я обещала Ливею прийти. И он меня ждёт одну. Что делать? Мне не хочется огорчать его.

- Для начала я провожу тебя на этот раз до самой двери и теперь не буду уходить куда-либо, дожидаясь тебя из зимнего сада, - размышляя, предложила Рита. – Буду сидеть караулить прямо у двери. У тебя вирт есть?

- Мне не разрешают… - слабо улыбнулась Луис.

- Ладно. Там ещё этот Ливей, - проговорила компаньонка, опустив небольшие карие глаза и сдвинув брови. Она явно старалась придумать комбинацию, при которой и в самом деле могла бы обезопасить подопечную. – Цифры легко запоминаешь? Так вот: это номер моего вирта. Передашь его своему садовнику. Если неожиданно появится Горан, а я не смогу появиться, я немедленно позвоню Ливею предупредить вас. Хорошо? Тогда идём. Может, пока сижу, дожидаясь тебя, придумаю ещё что-нибудь. Только поверь моему чутью: что-то мне не нравится в атмосфере этого дома. Ну что? Идём?

Девушка кивнула, и уже почти подруги вышли из апартаментов, чтобы подняться в зимний сад. В лифт вошли вместе. Верхний этаж, на котором им нужно выйти, представлял собой довольно просторный коридор, две двери которого вели – одна в зимний сад, другая – в благоустроенный пентхауз для больших приёмов. Во второй половине верхнего этажа Луис никогда не бывала, да ей и неинтересно было там. Зато зимний сад с каждым разом вызывал всё большее любопытство. И не только потому, что его настоящий хозяин, Ливей, создал его волшебным местом, но и потому что многое знал и умел. И в этом доме стал первым, кто проникся к Луис симпатией.

Она открыла дверь и вошла, лишь раз оглянувшись на кивнувшую ей из коридора Риту.

Ливей встретил девушку довольной улыбкой. Но, поневоле насторожённая, Луис разглядела в его улыбке ещё какое-то странное чувство. Он будто видел в ней нечто, чего и боялся, и в то же время за что опасался. Вот такая сложная гамма чувств. Луис прикинула: спросить – не спросить напрямую? И решила не давить. Пусть сам скажет.

Она поздоровалась и садовником и привычно уселась, скрестив ноги, на траве, где сидел и сам Ливей во время медитации – вместо коврика. Огляделась, со вздохом облегчения, словно впуская в себя сад всеми лианами и цветами.

- Где твой зверёк? - спросил Ливей, опускаясь в «лотос» напротив девушки.

- Бегает уже где-то, - легкомысленно сказала Луис, с удовольствием потягиваясь и выпрямляя спину. Несмотря на тревогу Риты, в зимнем саду она чувствовала себя в безопасности. Ну, почти.

- Позови его.

- Прести! Прести, сюда!

Дракончик прибежал из любопытства, уже мокрый (нечаянно попал под поливочный фонтанчик) и взъерошенный. Обычно хозяйка в зимнем саду его не звала, давая возможность хорошенько набегаться и полазить по всем удобным для него кустам. Остановился он в середине между двумя медитирующими.

- Помнишь, я вчера показал тебе состояние? – спросил Ливей чуть отстранённо. – Попробуй войди в него без меня. И смотри на своего Прести.

Легко! Чтобы выучить нужное состояние для быстрого входа в медитацию, надо всего лишь вспомнить, что чувствовала вчера. И Луис, улыбнувшись, вошла… Улыбка медленно исчезала с её лица, пока она, даже в состоянии медитации, чуть не в ступоре рассматривала Прести. Теперь она видела то, что скрывалось от неё несколько месяцев! Настоящий, только очень маленький дракон! Невидимые ранее крылья он распустил, пока с любопытством вглядывался в сидящую перед ним девушку. Они, эти крылья, оказались абсолютно прозрачными, с каким-то ускользающе разноцветным сиянием! Видимыми, как теперь поняла Луис, только в определённом состоянии!.. Прести посмотрел в глаза хозяйки и каким-то образом понял, что она позвала его просто так, а значит, можно побежать дальше… Луис замерла: распахнутые крылья позволяли Прести почти летать – пронося его между высокими травами стремительно и плавно, лишь слегка подпрыгивая! А она-то думала, почему с такими малюсенькими лапками он так шустро бегает?!

- А почему он не летает? – изумлённо спросила она.

- Одно из крыльев сломано – и очень сильно, - сказал Ливей, спокойно прослеживая путь маленького дракона. – Оно постепенно заживает, но это медленный процесс. Как я понял, второе было не так сильно сломано и зажило быстро. Причём не само. Прести лечил его. – От Луис он уже знал историю Прести. – Теперь дракон лечит второе крыло. Как только вылечит – взлетит. – И улыбнулся.

- Взлетит! – заворожённо сказала девушка, от радости не замечая, что тоже счастливо улыбается. И не замечая, что наблюдает – видя крылья Прести, без всякого напряжения. – Ливей, ты подарил мне чудо! Спасибо! – И почти шёпотом: - Жаль, Дэниел не видит этого чуда…

- Занимайся! – не расслышав последних слов, наставительно сказал Ливей, сам очень довольный, что осчастливил девушку. Правда, время от времени его острые глаза скользили вокруг тела Луис, во что-то пристально вглядываясь, и тогда садовник мрачнел. Кажется, девушка не подозревает, что с нею происходит. И Ливей не знал, как ему поступить: говорить ли ей или дождаться, пока она всё не узнает естественным путём? Всё опасно. И то, и другое…

Но пока она счастлива, и садовник не хотел бы обрывать это редкое для неё состояние. Так что… Промолчал.

-

Реанимация врывалась кошмарами в его сны, из которых он самостоятельно выбраться не мог. Бесконечными толпами людей, чьи лица не разглядишь и чьего неразборчивого шёпота не расслышишь.

Но однажды он словно проснулся и разлепил склеенные ресницы, чтобы поднять тяжеленные веки. Увидел белый потолок. Полежал бездумно – и машинально попытался встать. Острая боль в животе заставила его застонать и мысленно выругаться. А тут ещё что-то взвыло – так нудно и тягомотно, что ему захотелось расстрелять источник воя. Рука дёрнулась к боку. Не дошла – опутанная проводами и датчиками, впившимися в кожу.

И только минуты спустя до него дошло: он в больнице. На больничной койке. Кошмары реанимации мгновенно пропали в проясневшем сознании. Он напрягся. Кто его сюда определил? Как он вообще сюда попал? Попытки хоть что-то вспомнить натыкались на глухую стену чёрных провалов. И единственное светлое пятно – женский силуэт.

- О, наш герой в себя пришёл, - самодовольно сказали над ним.

Он даже не заметил, как в палату кто-то вошёл. Голос знакомый. А разглядеть – никак. Глазами двигать больно, и, кажется, вошедший это сообразил. Он сел напротив, на подтащенный к койке стул, и оказался светловолосым человеком с зелёными глазами.

- Как ты, герой? Помнишь, кто я такой, или амнезию подхватил?

- Э… рик, - выдохнул он.

Но пообщаться не дали. Прибежали какие-то в халатах и в шапочках, сердитым шёпотом покричали на Эрика, и тот ушёл, над чем-то посмеиваясь. А Дэниел постепенно начал возвращаться в реальность.

… Вскоре он начал вставать, хотя врачи почти злились на него, угрожая внутренним кровотечением, если он начнёт слишком рано двигаться. Он затребовал все анализы и вердикты по своему состоянию, сообразил всё, насколько смог, и начал тренировки, чтобы быстрей войти в привычную физическую норму. Дураком не был, и первые тренировки оказались «ленивыми» – он занимался, не вставая с кровати.

Потом снова пришёл Эрик.

- И как оно? - радостно ухмыляясь щетине и общей лохматости давнего приятеля и сотрудника, спросил он, сев так, чтобы Дэниелу было удобно смотреть на него.

- А не пошёл бы ты… - проворчал Дэниел. – Рассказывай.

- Позвонила какая-то девица, сказала, что ты дал ей номер нашего агентства, показала тебя, а потом сказала, что вокруг неё умирают люди, поэтому ей лучше удалиться. И удалилась. Наш человек приехал к тебе вместе с ребятами, обнаружил то, что девица показала напоследок, – мёртвого типа, известного в среде бойцов без правил как Ядро-Убийца. В общем и целом, на сегодня у нас такая картина вырисовывается – учти всё строго по времени: этот Лодер пришёл к тебе, выстрелил в тебя, потом пришла девица, воткнула в него нож, позвонила к нам и сбежала. Правда, есть маленький нюанс: перед тем как сбежать, она аккуратно вытерла рукоять ножа. Так аккуратно, что не оставила на оружии ни малейшего отпечатка. Разве что на лезвии нашёлся один – сильно смазанный. И – увы! – никак не определимый.

- Вытерла? – переспросил Дэниел. – Вытерла рукоять, но оставила нож в теле?

- Вот-вот… Нам тоже стал любопытен именно этот момент… Теперь о тебе. Собираешься к нам возвращаться?

- Нет. Сначала я найду её.

- Как? – осторожно спросил Эрик.

- Ну, с Кэссии она просто так не могла пропасть. Сам понимаешь. Значит, начну с примитива: буду искать по космопортам. Где-нибудь её да засекли.

- Мы так поняли, что она имита Тайры?

- Да.

После короткого ответа в палате повисло молчание. Дэниел отрешённо смотрел в пространство, а Эрик оценивающе приглядывался к нему. Один из лучших оперативников аналитического агентства, кажется, непоправимо влюблён. Остановит ли его, что девушка – убийца? Пошевелившись после напряжённого молчания, Эрик деловито спросил:

- И как на твой вкус? Она хорошая имита?

- Совершенная, - рассеянно, кажется думая о своём, откликнулся Дэниел. И добавил: – И это не только моё мнение. Её послушать собирались со всей округи, а не только завсегдатаи бара Санни.

- У Тайры новый альбом, - сообщил Эрик. – Если тебя утешит, что можешь послушать имитацию имита (он усмехнулся игре слов) со стороны истинной певицы, то – вот. – И он выложил вирт, уже настроенный на музыкальный аудиоканал. – Сейчас как раз начался её концерт.

Когда он включил вирт, Дэниел слегка поморщился. Но он лежал и слишкомсильно возражать пока не мог. Так что Эрик самодовольно ухмыльнулся. Но его ухмылка быстро сошла на нет, когда он увидел невообразимо странное выражение на лице своего давнего сотрудника, быстро переходящее в сильное, уже отчётливое чувство неверия.

- Сделай погромче! – резко приказал он – бывшему-то начальнику.

- Врачи… - начал было Эрик, но подчинился.

В палате зазвучал сильный, чувственный до мурашек по телу женский голос:

- Помнишь? Меня ты спросил, почему я легко согласилась остаться? А мне понравилось, как меня ты защитил… Для меня это стало волшебною сказкой.

Дэниел побледнел и рывком сел на койке, от боли автоматически схватившись за порезанный живот. Эрик, после его невольного стона было качнувшийся к нему снова уложить, поднял брови и тихо спросил:

- Ты что?

- Это не Тайра! Это Луис!

Эрик возражать выздоравливающему не стал, а только вместе с Дэниелом стал слушать изысканный, волнующий душу вокал. После первой песни Дэниел вроде успокоился, но уже вторая снова заставила его сжать в кулак край простыни:

- Чёрт! Чёрт… Этого не может быть! Она даже не похожа на Тайру!.. Нет, ты только послушай припев!

- Тех, с кем быть легко открытой, мало в мире, мой любимый! – с печалью почти прошептал женский голос. – Под гитару спой, имита, о мечтах моих разбитых…

Эрик не выдержал.

- Почему ты решил, что это твоя Луис?

- Она повторяет в песнях все наши реплики из разговоров! – процедил сквозь зубы Дэниел. – Все! Ты сказал – это новый альбом Тайры?! Чёрт! Опять!

- Когда я убегала от любви, любимую гитару потеряла… - грустно пожаловался женский голос.

- Гитару она оставила у Санни! – снова сквозь зубы прокомментировал Дэниел, напряжённо вслушиваясь в голос. – Чёрт, где живёт эта чёртова певичка?! Эрик, пусть твои люди проверят, не прилетала ли сюда Тайра – втихомолку?

- Я думала, ты стал мне старшим братом, - усмехалась певица, - а в тёмные глаза твои влюбилась не шутя!

- Если это Тайра (а она из богатеньких!), то она могла прилететь на частном транспорте и не зарегистрироваться, - напомнил Эрик и спохватился. – Подожди-подожди, в каком смысле – Тайра могла прилететь, если ты говоришь об этой девице, что она Тайра? Я ничего не понимаю! Хочешь сказать, что девиц две? И с которой же из них ты общался?

- Ты был пьяный и смешной, но стрелял, как бог! – грустно и озорно пропела женщина.

И, поверивший в дикую историю, Эрик только и смог укоризненно сказать:

- То есть познакомился ты с ней сильно подшофе? Слушай, а если она таким образом набирает материал для песен? Гуляя по Содружеству в поисках приключений?

Но раздражённый Дэниел выключил музыкальный канал и огрызнулся:

- Если она это делает, я тем более должен найти её! Услышать это от неё!

- Подожди, - спокойно сказал Эрик. – Мы не успели послушать первую песню, а ведь обычно первая и последняя песни новых альбомов бывают так называемое концептуальными. Давай-ка послушаем последнюю. О чём она будет петь? – И снова включил вирт. И пробормотал: - Может, будет не воспоминание, а информация.

Информация была. Такая, что мужчины переглянулись.

Если предыдущие песни шли под богатое на инструменты сопровождение, то теперь были лишь струнная гитара и голос. Дэниелу так и виделась усталая женщина, присевшая с гитарой на край маленькой сценической площадки в баре:

- Ты… Обнимешь за плечи меня и тихонько уснёшь. Я… Буду слушать дыханье твоё и за окнами дождь. И, уходя по дороге ночной в чужие миры, стон уношу на губах: любимый, меня отыщи! – И повторила почти безучастно, отчего морозом продрало по коже: - Любимый, меня отыщи…