Исцеление любовью

8

— Ну как, ей было за что ответить? — В вопросе Флойда не чувствовалось ноток мстительности, скорее-переживание о том, что случилось. — Ведь и на похоронах моего отца она не испытывала ни малейшего раскаяния.

Раскаяние… Это слово, вспыхивающее огненными буквами, горело у Силии в мозгу. Раскаяние… Со сдавленным стоном она закрыла глаза, пытаясь избавиться от боли, но та не уходила. Женщина снова простонала.

Флойд схватил ее за плечи:

— Что с тобой? Что ты вспомнила?

Она взяла себя в руки и нетвердо ответила:

— Ничего особенного. Просто слово… — Когда Флойд ослабил хватку, она продолжила:- Ты как-то сказал, что, если ко мне не вернется память, это разрушит твои планы. Что ты имел в виду?

Супруг на мгновение растерялся и ответил вопросом на вопрос:

— А ты как думаешь?

Силия тяжело вздохнула-грустно все это, если не сказать невыносимо больно, обидно и просто постыдно.

— Наверно, для полноты мести тебе требовалось, чтобы я вспомнила, почему ты женился на мне и за что наказываешь…

— Думаешь, я женился на тебе, чтобы наказать за грехи матери?

— А разве нет?

— Все было намного сложнее. У женщины пересохло во рту.

— До того, как я потеряла память, ты сказал мне правду?

— Да, но не прямо.

— Тебе не приходило в голову, что после этого я могу уйти?

— Я рассчитывал, что у тебя хватит духу остаться.

— Должно быть, ты считал меня мазохисткой.

Он слегка пожал голыми плечами.

— У нашего брака были свои преимущества: богатство, образ жизни, общность вкусов и стиля мышления… И, как я уже говорил, узы страсти, которые должны были привязать тебя ко мне… Но еще до того, как это случилось…

— …я убежала и попала под такси. Почему я ушла?

— Во время бракосочетания прозвучали наши полные имена, и ты поняла, кто я. Правда, с опозданием…

Почему это так потрясло ее? Ведь она не знала мотивов поведения Флойда, который упорно не признавался, кто он такой? С внезапной четкостью Силия представила себе два моментальных снимка. На первом, сделанном в день помолвки, она выглядела счастливой, улыбающейся, влюбленной. Но в день свадьбы она уже не улыбалась, что-то ее тревожило…

— В самолете ты была очень тихой и замкнутой, — продолжал Флойд. — Когда мы поднялись в пентхаус, ты еще больше ушла в себя, а во время ужина напрямик спросила, почему я женился на тебе…

— И ты сказал мне правду?

— Только часть. Но было достаточно и этого. Ты отказалась спать со мной и заявила, что тебе нужно подумать, как быть дальше. Было уже поздно, и ты очень устала. Настаивать на своем не имело смысла, и я ушел спать в комнату для гостей.

На следующее утро меня срочно вызвали в офис. Ты еще спала, и я не стал тебя будить, а когда вернулся, тебя уже не было. Должен сознаться, я не ждал столь бурной реакции. Это стало для меня полной неожиданностью…

Еще бы. Ведь он полностью ошибся в своих предположениях. Она вышла замуж совсем не по тем причинам, которые он имел в виду. А та единственная мысль, которая заставила ее уйти, мужу и в голову не приходила.

— К счастью, твои документы лежали у меня в пиджаке, одежду свою ты тоже не взяла. Мне пришло в голову, что ты захотела на время спрятаться. Однако денег у тебя не было, а кроме того, я не мог понять, почему ты не взяла с собой дорогие кольца…

Зато это понимала я, язвительно подумала Силия.

— Я не знал, что делать… Монреаль, как любой большой город, может преподнести свои сюрпризы, если не знаешь, каких районов следует избегать…

«Я не знал, что делать»… И это говорит дерзкий, высокомерный, самоуверенный Флойд. Господи, как не похоже на него! Силия нервно передернула плечами.

— И что же ты сделал?

— Я позвонил в лучшее частное сыскное агентство, и через час сыщики отправились на поиски, вооруженные фотографиями. Они расспрашивали людей, полицейских, обшаривали гостиницы и меблированные комнаты… Конечно, еще оставалась надежда, что ты вернешься сама, но я не хотел терять время. Я мог думать только об одном: чтобы ты как можно скорее оказалась дома целая и невредимая. Я и сам начал обзванивать больницы, отчаянно боясь того, что могу услышать…

Силия вдруг поняла, что, хотя муж и не любит ее, его непонятные чувства к ней куда глубже, чем кажется. Стараясь говорить небрежно, она заметила:

— Должно быть, ты испытал большое облегчение, когда обнаружил, что это был пустяковый несчастный случай.

— Если бы ты раскроила себе череп, — мрачно ответил он, — этот пустяковый несчастный случай мог бы стать роковым…

В каком-то смысле таковым он и стал. Утрата памяти вновь отдала ее во власть этого человека и вывела их отношения на новый виток.

— Если бы с тобой что-нибудь случилось… — Он протянул руку и прикоснулся к щеке жены. В этом жесте была неукротимая властность, но не чувствовалось и следа нежности, по которой так тосковала Силия. Указательный палец обвел ее губы, а потом лег на жилку, пульсировавшую у основания шеи.

— Когда мы впервые встретились в офисе «Крокет-Коламбиа», я не мог отвести от тебя глаз. Ты была прекрасна, как…

— Как моя мать? — дерзко прервала его Силия. На скулах Флойда нервно заиграли желваки. — А поскольку я была похожа на нее внешне, ты решил, что я такая же.

— Да, на какое-то время. — Он со вздохом убрал руку. — Но мозаика так и не сложилась. Многие кусочки не подходили друг к другу.

— Странно, почему я не узнала тебя.

— Семнадцать лет-большой срок.

— Значит, мы встретились совершенно случайно? — спросила она, заранее зная ответ. Это не могло быть простым совпадением.

— Нет.

— Ты знал, что я работала в фирме Крокета?

— Моника упомянула об этом. — Внезапно он добавил: — И сказала, что, хотя большей частью вы жили отдельно, она все равно любит тебя.

Сердце Силии на секунду растаяло, но тут же снова покрылось льдом.

— Значит, ты предпринял свою «деловую поездку» лишь для того, чтобы познакомиться со мной?

— Я бы совершил ее только ради этого, но, извини за избитую фразу, Фортуна мне улыбнулась…

Казалось, он успокоился, вновь обрел уверенность в себе и зажал чувства в кулак.

— Мне сообщили, что дом, который я хотел купить, выставлен на продажу. Оставалось лишь договориться с «Крокет-Коламбиа» о цене. Это сильно упрощало дело и позволяло мне убить сразу двух зайцев. От меня требовалось только сказать им, что я хочу приобрести недвижимость, и попросить, чтобы ее показала мне именно ты.

— Остальное было легко, — с оттенком горечи уронила она.

— Не так легко, как мне казалось, — спокойно поправил он. — Хотя твоя память молчала, временами я боялся, что ты узнаешь меня подсознательно. Хотя я готов был поклясться, что мои мужские качества и богатство вызвали у тебя интерес, но ты была так холодна и осторожна, что пришлось действовать очень осмотрительно…

Силия вспомнила полуосознанное подозрение, что Флойд подкрадывается к ней, и по ее спине побежали мурашки…

— И когда ты решил жениться на мне?

— В тот же день, когда увидел тебя. Я захотел этого с первого взгляда.

Ну конечно, он перенес на нее подспудное сексуальное влечение, которое испытывал к ее матери. Так же, как и неудовлетворенное желание отомстить.

— Значит, я была права! — с жаром воскликнула она. — Я действительно всего лишь дублерша собственной матери.

— Я уже говорил об этом. Ты совсем не такая.

Пропустив эти слова мимо ушей, она выпалила:

— Ты увидел меня и решил сделать козлом отпущения за грехи матери, которая благодаря вмешательству судьбы избежала твоей мести!

— Так и было задумано, — признался он. — Но из этого ничего не вышло. Мои взгляды начали меняться. Я даже почувствовал тайную жалость к ней, увидев, во что она превратилась.

— Я не верю тебе!

Силия знала, что он лжет. Флойд ненавидел Монику, считал ее ответственной за потерю родителей, за последующие годы лишений. Но неужели во всем этом была виновата ее мать? Во всяком деле есть две стороны… Пока не вернется память, не удастся узнать, насколько оправдана эта ненависть.

Пока не вернется… А если нет?

Что ждало ее впереди? Жизнь в мире теней и полуправд. Знание того, что Флойд не испытывает к ней ни тепла, ни привязанности. Ее душа будет томиться в теле, а тело-в золоченой клетке бессмысленного брака. Так ведь можно и с ума сойти. Сердце будет разбито, а дух сломлен. Все это отдавало дешевой мелодрамой, но, тем не менее, было правдой…

— Я этого не вынесу! — в отчаянии выкрикнула она. — Ты обязан отпустить меня!

Внезапно Силия начала плакать; по ее лицу заструились соленые ручейки. Она отвернулась и крепко сжала губы, стараясь не издать ни звука и справиться со слезами.

— Не плачь, любимая, — нежно сказал супруг. Его сочувствие оказалось последней каплей.

Шлюзы открылись, и наружу вырвалось все напряжение последних недель. Она начала рыдать, судорожно втягивая воздух моментально распухшим горлом.

Флойд привлек ее к себе, одной рукой прижал голову к своей груди, а другой начал поглаживать по спине. Этот жест был таким успокаивающим, что она стала затихать, и вскоре рыдания прекратились. Не размыкая рук, Флойд опустился на кровать, выключил свет, положил голову жены к себе на плечо и не выпускал из объятий, пока она не уснула.

Силия проснулась, когда в окно вовсю светило солнце. Она зевнула, довольно потянулась… и тут же все вспомнила. Хорошего настроения как не бывало.

Место на кровати рядом было пусто. Из душа доносился звук льющейся воды.

Женщина вздрогнула. С той самой ночи, когда Флойд забрал ее из больницы, она была уверена, что в их связи есть что-то неясное и горькое. Теперь благодаря ревности Рози все стало ясно. Это было хуже всего, что можно себе представить. Она не могла, не желала терпеть унижений. Если Флойд откажется отпустить ее, при первой возможности она заберет свой паспорт и улетит обратно в Ванкувер, даже если для этого придется продать кольца.

Она будет жить в большом городе, где легко бесследно исчезнуть. Устроится приходящей няней или еще кем-нибудь, начнет новую жизнь и больше никогда не увидит Флойда…

При мысли об этом Силия почувствовала себя замурованной в стене. Но остаться с ним она тоже не могла: это было слишком тяжело, слишком больно и жестоко.

Любить его, зная, как он к ней относится?.. Нет, это выше ее сил. Она не найдет себе места. А как же Флойд?

Внезапно Силия ощутила жгучий стыд. Думать только о себе-какой эгоизм! Ее мать, хоть и не нарочно, сломала ему жизнь и сделала таким, какой он есть. Человеком, который использовал женщин и презирал их, который жил в роскошной тюрьме вместо дома. Человеком, который вырос озлобленным, ожесточенным и одиноким, несмотря на свое богатство.

Флойд всегда был одинок, и если сейчас бросить его, не сумев научить любви, он так и останется одиноким… или в окружении женщин вроде Рози, которая считает, что у него нет никаких потребностей, кроме сексуальных.

Разве он не нуждается в чем-то другом? В тепле, смехе, дружбе, том единстве вкусов и интересов, о котором говорил?.. Во всем добром, что она могла ему дать?

Несомненно, муж испытывает к ней влечение. Но если ему мало ее тела и он хочет завладеть ее душой, разве поднимется рука бросить в него камень? А как же обет верности у алтаря?!

Если она останется с Флойдом по доброй воле, а не по принуждению, если отдаст ему все, что должна отдать, включая любовь, может быть, ее душа успокоится?

Рози сказала, что он не захочет ее любви. Но это будет ее тайным даром, способом возместить вред, причиненный ее матерью…

— Проснулась?

Силия вздрогнула. Она так глубоко ушла в свои мысли, что не слышала, как муж вышел из ванной. С бешеной скоростью заколотилось сердце, и женщина ощутила жаркий укол желания.

Флойд стоял совершенно обнаженным, если не считать висевшего на шее белого полотенца. Его влажные волосы были слегка взлохмачены. Свежевыбритый, с гладкой и здоровой смугловатой кожей, курчавыми волосами на груди и предплечьях, с яркими зелеными глазами, опушенными густыми темными ресницами, он был невыносимо мужествен и притягателен.

Возможно, кое-что из этих мыслей отразилось на ее лице, потому что муж сказал:

— Я испытываю искушение вернуться в постель, но боюсь, что это тебе не понравится.

— Ты ошибаешься, — кокетливо ответила она. Он приподнял темную бровь.

— Та-ак…

Силия с досадой поняла, что начинает краснеть. Флойд иронически взглянул на ее пылающие щеки:

— Эта внезапная сговорчивость… пыл… и все остальное… должны лишить меня осторожности?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — сердито ответила Силия.

— О том, что ты собираешься удрать, едва я повернусь к тебе спиной.

— Нет. — Она вздохнула и решительно заявила:- Я собираюсь остаться.

— Надолго?

— Пока ты хочешь этого.

Флойд недоверчиво посмотрел на нее.

— Это значит, что ты передумала и решила поверить мне?

Когда Силия замешкалась, он колко сказал:

— Значит, ты решила, что кое-что должна мне, и готова заплатить по счету? Очень мило с твоей стороны!

Не готовая к такому обороту дела и разозленная неприкрытой насмешкой, Силия гневно крикнула:

— Иди к черту!

Зеленые глаза Флойда вспыхнули, и он неодобрительно поцокал языком.

— Послушная жена, которой ты решила стать, не имеет права так разговаривать с мужем.

— Я не говорила, что собираюсь стать послушной женой! — заносчиво заявила Силия.

— И слава Богу. Чрезмерная кротость очень скучна. Предпочитаю видеть тебя вспыльчивой, страстной и временами мятежной…

— Чтобы тешить свою гордыню, укрощая меня?

— Как ты догадалась? — засмеялся он и, хладнокровно отбросив полотенце, приподнял одеяло и лег рядом.

Подавив инстинктивное желание уберечься от столь вызывающей мужественности, она заставила себя лежать неподвижно. Тогда Флойд приподнялся на локте и с улыбкой заглянул в ее тревожные синие глаза.

— Ну? В постель ты меня завлекла. Что дальше?

У Силии упало сердце. Было ясно, что он не шутит и не дразнит ее. Когда она не ответила, Флойд театрально вздохнул:

— Неужели ты не можешь придумать что-нибудь, чтобы… позабавить меня?

Его улыбка была дьявольски насмешливой, но под личиной хладнокровия и ленивой улыбчивости таился лютый гнев. Почему он рассердился? Неужели она чем-то уязвила его мужскую гордость? Может быть, подумал, что она осмелилась жалеть его, не поверила его словам, будто он не хочет наказывать ее за грехи матери?

— Флойд, я… — Ей изменил голос.

— Может, начнешь с того, что поцелуешь меня? — ухмыльнулся он. — А там посмотрим, что из этого выйдет.

— Я не почистила зубы, — пробормотала она, — и не приняла душ.

— Тогда я подожду.

Силия встала с кровати, демонстративно неторопливо взяла шелковый халат и пошла в ванную; приняв душ, почистив зубы и расчесав волосы, набросила на себя халат и застыла в нерешительности. Может быть, если еще немножко подождать, у Флойда не хватит терпения и он сам придет за ней? Если бы инициатива исходила от него, это не уязвило бы ее самолюбие. Нет, он не придет. Этот жестокий садист, этот дьявол не ударит палец о палец, чтобы облегчить ей задачу.

Неужели она смирится с поражением?

Черта с два!

Силия расправила плечи, туго затянула пояс, шагнула к двери и вдруг остановилась… Подумав, она решительно сбросила халат и с воинственным блеском в глазах бросилась на вылазку.

Флойд лежал поверх одеяла, лениво расслабившийся, закрыл глаза и подложив руки под темноволосую голову. Он наверняка слышал, что она вернулась, но продолжал лежать с закрытыми глазами, явно ожидая от нее первого шага.

Ну что ж, сейчас она его удивит, проявит инициативу… Взволнованная, Силия улеглась рядом, затем приподнялась на локте и уставилась в лицо мужа.

Взлохмаченные волосы и худые щеки придавали ему трогательно мальчишеский вид. Ее негодование слабело, уступая место любви. Что-то нежно бормоча, она наклонилась и поцеловала его в щеку. Он тут же открыл глаза, сдавленно выругался, оттолкнул жену, и пулей вылетел из постели.

— Флойд, что с тобой? — пролепетала она. — Что случилось?

— Можешь не притворяться! — неистово крикнул он. — Достаточно и того, что ты спишь со мной. Мне не нужна видимость любви!

Секундой позже за ним захлопнулась дверь гардеробной. Силия смотрела в белый потолок и чувствовала, как глаза наполняются жгучими слезами.

Следующие две-три недели в городе было жарко и душно, но Силия обнаружила, что полюбила царящую на улицах суматоху и непоколебимую убежденность коренных монреальцев в том, что здесь находится центр вселенной.

С удовольствием играя в туристов, супруги осмотрели все местные достопримечательности, посетили остров на реке Святого Лаврентия, где проходили международные выставки и сейчас готовилась очередная. Побывали и в уютных французских ресторанчиках со знаменитой парижской кухней.

Силия все еще не могла думать о пентхаусе как о доме, но начинала привыкать к нему и даже с удовольствием сидела на террасе. По молчаливому уговору они не упоминали ни о прошлом, ни о потере памяти, но иногда Силия замечала на себе странный взгляд мужа. Однажды она спросила, в чем дело, и тот ответил:

— У тебя все еще потерянный вид. Я надеялся, что это пройдет, но, как видно, ошибся…

По вечерам они ездили ужинать и танцевать в шикарные ночные клубы, ходили на выставки и концерты, а иногда в гости к многочисленным друзьям и знакомым Флойда. Большей частью это оказались очень милые люди, с которыми можно было чувствовать себя легко и непринужденно, но потеря памяти делала Силию крайне чувствительной к самым невинным вопросам, вроде: «Какое чудесное кольцо! Где вы с мужем его покупали?» Однажды она даже начала заикаться:

— Ну, я… я…

Флойд сжал ее руку, улыбнулся и быстро ответил:

— Мы купили его в Ванкувере, в магазине японских ювелирных изделий. Верно, дорогая?

Хотя муж взял за правило не отходить от нее ни на шаг и был всегда готов ответить на трудный вопрос, Силия часто смущалась и чувствовала себя какой-то ущербной.

— Наверно, мне было бы легче, будь у меня какой-нибудь физический недостаток, — позже призналась она Флойду. — По крайней мере, мое уродство было бы на виду, люди бы все понимали и не приставали с расспросами. А так… боюсь, они думают, что у меня не все дома.

— Никто так не думает, — решительно сказал он.

— Но Рози подумала.

— Она просто старалась сказать тебе гадость…

К огромному облегчению Силии, больше они блондинку не видели и никто из них не вспоминал о том неприятном вечере. Хотя временами история с матерью приводила ее в трепет, она ни на миг не жалела, что осталась с Флойдом. В нем было все, о чем она мечтала, и молодая женщина чувствовала, что с каждым днем любит его все больше.

Рядом с ним она испытывала пронзительное, сладостно-горькое счастье, такое эфемерное, что еще острее стала желать того, без чего настоящего счастья никогда не будет: чтобы муж не мог обходиться без нее и возвращения памяти.

И то и другое казалось недостижимым.

И все же с Флойдом все вокруг представлялось чудесным. Это было безмятежное время мира и согласия, но такое странно хрупкое, как будто оба ждали неминуемого взрыва.

И он таки грянул.

Однажды они заканчивали завтрак на террасе, когда Патрик принес утреннюю почту. Среди небольшой кучки писем лежали два конверта с ванкуверским штемпелем.

Флойд вскрыл первый, заглянул в него, и Силия увидела, что в глазах мужа вспыхнуло яростное возбуждение и ликование. Это выражение тут же исчезло, и взгляд вновь стал холодным, а лицо бесстрастным.

Второе письмо, из адвокатской конторы, было адресовано «Миссис Силии Броктон». Флойд передал его жене, и та со странным трепетом, предвещавшим дурное, развернула листок с грифом фирмы.

«Уважаемая миссис Броктон!

Как вам известно, мы управляем собственностью мистера Рональда и миссис Моники Джайлс. В свете изложенного мы были бы чрезмерно признательны, если бы вы как можно скорее известили нас, остается ли в силе ваше желание продать усадьбу Голд Потлатч, завещанную вам покойными родителями.

Известное вам агентство по торговле недвижимостью „Крокет-Коламбиа“ в настоящее время имеет для вас интересное предложение. Хотя, как мы указывали до вашего отъезда в Монреаль, на рынке недвижимости еще чувствуется некоторое затишье, доходы от продажи поместья — если вы пожелаете расстаться с ним — должны оказаться вполне достаточными, чтобы значительно перекрыть сумму неоплаченных долгов.

Ждем ваших распоряжений.

Искренне ваши…»

Силия подняла глаза, увидела, что супруг внимательно следит за ней, и молча протянула ему письмо.

Когда тот прочитал его, она спросила:

— Ты знал об усадьбе?

— Да, знал. — Прикрыв зеленые глаза, он осторожно промолвил: — И что ты собираешься делать?

— А как ты думаешь, что мне делать? — У нее тревожно заныло сердце.

Он ответил неопределенно, словно догадываясь, что за этим вопросом скрывается какая-то беспокойная мысль:

— Вскоре мне самому придется лететь в Ванкувер.

— Ты считаешь, что я должна лететь с тобой?

— Попробуй решить это сама.

— Одна мысль об этом заставляет меня нервничать, — призналась Силия.

— Ты могла бы рискнуть. Конечно, это зависит от того, как сильно ты хочешь возвращения памяти.

Она вздохнула:

— Нет слов, как хочу. Есть только одна вещь на свете, которую я хотела бы больше. — Роковые слова вырвались у Силии прежде, чем она успела опомниться.

Лицо Флойда тут же напряглось.

— И что же это?

Жарко вспыхнув и зная, что бессмысленно умолять о любви человека, который на нее не способен, женщина начала заикаться:

— Н-ну, я…

— Можешь не говорить, — езко прервал он. — Я догадываюсь. Ты любишь свободу и мечтаешь о разводе.

Силия испуганно замотала головой и услышала:

— Так вот, имей в виду, я не дам тебе ни того ни другого!

Прежде чем она сумела исправить последствия собственной глупости, величественно спокойный Флойд поднялся.

— Если возвращение памяти так много для тебя значит, я думаю, ты просто обязана слетать в Ванкувер. — Он бросил на стол салфетку и шагнул к раздвижной стеклянной двери.

— Флойд, подожди, пожалуйста… Мне нужно поговорить с тобой.

— Поговорим позже.

— Куда ты уходишь?

— Мне нужно кое-что сделать в банке.

— Ты надолго?

— Не знаю. Наверно, до конца дня.

Он ушел, не добавив к сказанному ни слова и не поцеловав жену на прощание. Силия осталась сидеть за столом, борясь с подступавшими слезами.