Линдси
Не хватало дыма, тяжелой музыки и летающих над головами ворон, когда мы перешагнули через порог придорожной забегаловки. Мог бы получиться отличный клип в духе блэк-металл.
Оба во всем черном, я и Рэймонд двигались по проходу с суровыми лицами, заставляя оборачиваться любителей дешевого пива и высокоуглеводной пищи.
– Наверное, здесь не стоит рассчитывать на тыквенный лате? – спросила я, когда мы заняли угловой столик.
– Скажи "спасибо", если официант не плюнет в американо, – нахмурился Рэймонд, рассматривая помещение, завешанное старыми афишами и безделушками-пылесборниками. Только здесь можно повстречать лосиные рога и бюст Вашингтона на одной полке.
– Ничего себе, – тихо выдавила я, когда около нас замер официант с широкими бедрами, как на полотнах Рубенса, и свисающим пузиком.
Мы выбрали два сэндвича и холодный чай, и я искренне надеялась, что тучный работник не сожрет наш заказ, пока будет нести его на подносе.
– Это не молекулярная кухня, – проговорила я, когда перед нами поставили две тарелки. Рэймонд накинулся на сэндвич с куриной грудкой, будто лев на антилопу после голодовки.
– Ты сидел на экваториальной диете?
– Я могу съесть твою порцию, если ты отказываешься, – предложил он.
– Пожалуйста, – я пододвинула ему тарелку, рискнув сделать глоток чая. – Если у тебя такой отменный аппетит, может поработаешь здесь? Судя по местным официантам, они трудятся за еду.
– У меня сейчас положение еще хуже, – Рэймонд свел густые брови, прикончив свой заказ. – Сегодня я был на четырех собеседованиях, и на каждом мне показали средний палец.
Я вспомнила ночной клуб, про который писала статью месяц назад. В заведении была постоянная текучка с охраной.
– Могу помочь с трудоустройством. Но вынуждена тебя огорчить, в этом месте за работу платят наличными, а не сэндвичами, – я усмехнулась, заметив, как на меня смотрят в упор бурбоновые глаза Рэймонда.
– Как-нибудь переживу, – он смотрел то на меня, то на тарелку. – Ты точно не будешь есть свою порцию?
– Нет, – ответила я, и мой куриный сэндвич уже поедал Рэймонд.
– Что за работа? – спросил он.
– Вышибала в клубе, – ответила я, достав телефон из сумки. – Записывай номер.
Рэймонд сохранил номер администратора и поблагодарил меня. Но я не уверена, что поступила правильно. С такими нервами Рэймонду нужно работать в библиотеке.
Мы собрались обратно на парковку и, остановившись у машины, я заметила, как Рэймонд задержался у кассы.
– Держи, – он протянул крафтовый пакет, когда уселся за руль, а я заняла пассажирское сиденье.
Я развернула бумагу, из которой на меня смотрели аппетитные капкейки.
– Это не бальзамическая икра, но я не хочу оставшуюся дорогу ехать под звуки твоего голодного желудка, – пробурчал Рэймонд, снимая Мустанг с ручника.
***
– Вам достался наш самый очаровательный постоялец! – медсестра радостно сообщила эту новость, как будто представляла Джастина Бибера, а не семидесятилетнего старикашку.
Мы стояли в холле пансионата, больше напоминавшем европейский отель. Бордовые ковры на полу, в стенах за стеклом плавали тропические рыбки и вместо улыбающегося консьержа, нас встретила миловидная медсестричка в униформе мятного оттенка.
– А имя у этого очаровашки есть? – спросила я, замечая, как молодая работница строит глазки Рэймонду.
– Меня зовут Эшли, – не обращая на меня внимания, девушка продолжила пялиться на парня.
– Рэймонд, – хмуро проговорил он в ответ на ее густо накрашенную улыбку.
– Вы познакомите нас с вашим постояльцем? – нетерпеливо спросила я.
Кажется, пройдет еще секунда, и медсестра перестанет сверкать зубами и откусит голову Рэймонду, как самка богомола.
– Ах, да, – Эшли вспомнила, что находится в пансионате, а не на быстрых свиданиях. – Его зовут Энтони Барет. Он любит болтать о джазе, американском футболе и о своих женах.
– Какой интересный списочек, – проговорила я, заметив, как Рэймонд нахмурился.
– У мистера Барета есть дети? – спросил он.
Мы остановились перед дверью комнаты на втором этаже, за которой по всей видимости находился престарелый любитель джаза.
– Двое сыновей, но они его редко посещают, – грустно проговорила медработница и потом опять нацепила улыбку на густо накрашенное лицо. – Хорошо, что вы приезжаете из группы поддержки.