Испытание верностью

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Ну-ка, что у тебя там? – спросил Руфус, заглянув в спальню к дочери пожелать ей спокойной ночи.

Когда он сел на кровать рядом с Холли, та неохотно оторвалась от книги, которую увлеченно читала.

– Это книга о лошадях. Габриэлла купила мне ее сегодня в подарок, потому что я хорошо себя вела в твое отсутствие. Она сказала, что я должна сначала узнать, как заботиться о пони, прежде чем просить тебя купить его, – призналась девочка.

Руфус удивленно посмотрел на нее.

– Правда?

– Ммм, – нетерпеливо кивнула Холли, желая как можно скорее вернуться к чтению. – Габриэлла сказала, что когда она жила здесь в юности, она брала уроки верховой езды, и, если я захочу, она организует их и для меня.

– Правда? – спросил Руфус, понимая, что повторяется.

Но он был слишком удивлен, чтобы подбирать слова.

То, что Габриэлла выбрала для Холли книгу на интересующую ее тему, было само по себе удивительно, но организовать для его дочери уроки верховой езды… Это не входило в условия их сделки!

– Ммм, – повторила Холли. – Она обязательно с тобой об этом поговорит, – поспешно добавила она. – Пап, можно я буду брать уроки верховой езды? Габриэлла сказала, что могла бы договорится на воскресенье.

Отношение Холли к его жене за девять дней претерпело значительные изменения.

А может, сама Холли начала меняться? Похоже на то. Причем в лучшую сторону.

Но больше всего его удивило поведение Габриэллы. Зная, что он не привез дочери подарок, она купила ей книгу за хорошее поведение в его отсутствие. Именно так нужно было делать подарки, а не задабривать Холли, чтобы она не капризничала.

Кажется, Габриэлла больше понимала в воспитании детей, чем он.

– Не вижу причин для отказа, моя сладкая. – Руфус наклонился, чтобы поцеловать дочку и чуть не потерял равновесие, когда она обхватила руками его шею.

– Спасибо, папочка! Большое спасибо! – Ее глаза сияли от удовольствия. – Габриэлла сказала, что, если ты разрешишь, она отвезет меня в воскресенье на конюшню.

– Это очень мило с ее стороны. – Он кивнул. – Возможно, я тоже поеду с вами.

– Правда? – Ее лицо просияло.

А почему бы и нет? Время от времени он водил Холли в парк или театр, но он не помнил, когда она в последний раз чему-то так радовалась.

– Я поговорю об этом с Габриэллой, – пообещал Руфус, вставая. – Не читай допоздна, – добавил он, направляясь к двери.

Холли кивнула.

– Габриэлла сказала, что я могу читать только до восьми часов, иначе я не отдохну перед школой.

Руфус еще больше удивился.

– Она права, – согласился он.

– Я думаю, что была несправедлива к Габриэлле, папа, – тихо сказала Холли. – Она замечательная.

Это точно, подумал Руфус, нахмурившись. Может, он тоже был несправедлив к Габриэлле? Ему нужно было с ней поговорить.

– Пап, ты поговоришь с Габриэллой насчет уроков верховой езды, когда она вернется? – спросила Холли.

– Когда она вернется? – медленно повторил Руфус.

Девочка кивнула.

– Она уехала незадолго до твоего возвращения.

Габриэлла уехала? Но ведь утром она уверяла его, что будет ужинать дома…

– Она не сказала, когда вернется?

Холли покачала головой.

– Ты не знаешь, куда она поехала? – разочарованно спросил Руфус. Он с таким нетерпением ждал этого ужина!

Девочка пожала плечами.

– Хорошо, дорогая, – кивнул он. – Спокойной ночи.

– Я люблю тебя, папочка. – Она улыбнулась.

– Я тоже тебя люблю, Холли, – искренне заверил ее он.

В своей любви к дочери Руфус никогда не сомневался, а вот его чувства к Габриэлле оставались для него загадкой.

Как и сама Габриэлла…

– Где ты была?

Услышав знакомый голос, Габриэлла остановилась посреди лестницы и обнаружила, что Руфус вышел из коридора и смотрит на нее снизу вверх.

Было уже начало двенадцатого, и она надеялась, что все, включая его, уже спали.

Но ей не повезло!

В тусклом свете лампы его лицо казалось мрачным и даже немного пугающим, волосы отливали золотом.

– Кажется, ты утром говорила, что будешь ужинать дома, – напомнил он ей резким тоном.

– Ты хочешь сказать, что не ложился спать все это время, дожидаясь меня? – съязвила она.

– Нет, – отрезал он. – Я работал у себя в кабинете и только что услышал, как ты вошла.

– Мои планы изменились. – Она пожала плечами. – Я решила встретиться с друзьями в городе.

На самом деле одна лишь мысль об ужине с Руфусом после того, что она узнала по телефону от Дэвида Брьюстера, вызывала у нее тошноту.

– Не смотри на меня так, Руфус, – усмехнулась Габриэлла. – У меня есть друзья, ты же знаешь. Тоби не входит в их число, если тебя это интересует, – добавила она.

Его рот дернулся.

– Уверен, что у тебя есть друзья. Я не запрещаю тебе их иметь.

Габриэлла бросила на него скептический взгляд.

– Все друзья, с которыми я встречалась сегодня, были женского пола, – отрезала она. – Если хочешь, я могу дать тебе номера их телефонов, и ты сам в этом убедишься.

Сейчас она намеренно ищет с ним ссоры, мрачно подумал Руфус. Интересно, что послужило этому причиной?

Утром за завтраком они беседовали как нормальная супружеская пара. Он был благодарен ей за все, что она делала для его дочери.

Тогда почему она пытается снова с ним поссориться?

– Я не собираюсь тебя проверять, Габриэлла. – возразил он. – Я просто хочу выразить свое огорчение из-за того, что мы не смогли вместе поужинать.

Габриэлла бросила на него яростный взгляд.

– Ну конечно!

Почему она так себя ведет? Да, Габриэлла изменила свои планы и провела этот вечер вне дома, а не с ним, но это он должен был злиться на нее, а не она на него.

Я веду себя как ревнивый муж, мрачно подумал Руфус.

– Пойдем выпьем со мной стаканчик, Габриэлла, – предложил он.

Габриэлла удивленно посмотрела на него. Почему он предлагает ей составить ему компанию? Их вряд ли можно было назвать друзьями.

Наконец ее осенило.

– Я не в настроении заниматься с тобой сексом, Руфус, – язвительно произнесла она.

– Не в настроении… Черт побери, Габриэлла, – отрезал он. – Разве я говорил о том, что хочу лечь с тобой в постель?

Нет, но она не могла найти другую причину, по которой ему вздумалось позвать ее к себе в спальню на ночь глядя.

Габриэлла невесело улыбнулась.

– Обычно мы об этом не говорим – мы этим занимаемся!

Руфус поморщился.

– Ты все еще сердишься на меня за то, что произошло прошлой ночью. Мне казалось, я объяснил, почему пришел к тебе в постель.

– Почему я должна сердиться на тебя за то, что ты вторгся ко мне в спальню без приглашения? – Она крепче вцепилась в перила.

Своим предложением он только все испортил, разочарованно подумал Руфус. Впрочем, он догадывался, почему Габриэлла услышала в его словах намек.

До сих пор, за исключением того дня на Майорке, инициатором их близости был он.

– Тогда давай договоримся, что впредь мы будем заниматься любовью только по твоей инициативе, – предложил он.

Ее глаза расширились, а затем настороженно сузились.

– Ты уверен, что не будешь нарушать этот договор?

За кого она его принимала?

Да, он мог бы часами не вылезать из ее постели, но лишь потому…

Почему?

Он не был уверен.

Он так долго жил без любви, что вряд ли смог бы ее узнать.

Он знал, что хочет Габриэллу. Она была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел.

У него с самого начала было много причин не доверять ей.

Он по-прежнему ей не доверял?

Сейчас он не был в этом так уверен.

Пока он в ней сомневается, будет лучше для них обоих. Нельзя позволять физическому влечению усыплять его бдительность.

– Да, я не буду нарушать этот договор, – отрывисто произнес Руфус. – Ты спустишься вниз и выпьешь со мной за компанию? – нетерпеливо добавил он, испытывая нестерпимую муку.

Тесные джинсы обтягивали ее упругие ягодицы как вторая кожа, под черной футболкой не было бюстгальтера. Один лишь вид Габриэллы вызывал у него желание.

Если он собирается сдержать свое слово, ему придется привыкать к холодному душу!

Спуститься ли ей вниз вместе с ним, думала Габриэлла. Чего она этим добьется? Снова не выдержит и бросится в его объятия?

– Холли сказала мне, что ты предложила ей брать уроки верховой езды, – мягко сказал Руфус.

Он хотел поговорить с ней о своей дочери. Это меняло дело.

– Я бы выпила немного бренди. – Отпустив перила, она повернулась и начала спускаться вниз.

Через мгновение они уже сидели в уютной маленькой гостиной напротив друг друга. Габриэлла почти физически ощущала присутствие Руфуса. Он вальяжно развалился в кресле, вытянув перед собой ноги. Белая футболка обтягивала его широкую грудь и мускулистые руки, длинные чуткие пальцы обнимали стакан с бренди.

Ей так нравилось, когда эти пальцы ласкали е кожу.

Черт побери!

Они договорились, что будут заниматься любовью только по ее инициативе, а уже через десять минут она так сильно его хочет, что не может четко соображать.

Помешав свой бренди, она сделала глоток и почувствовала, как алкоголь обволакивает приятным теплом ее пустой желудок.

Она встречалась с двумя подругами в кафе, но так ничего и не съела. Если она хватит лишнего, Руфус забросит ее на плечо и отнесет в спальню.

– Ты что-то говорил об уроках верховой езды для Холли, – напомнила ему она, поставив на столик стакан с бренди.

– Да. – Прищурившись, Руфус наблюдал за ней. Его лицо было непроницаемым. – Она сказала, что ты можешь отвезти ее на конюшню, в которой когда-то сама брала уроки.

– Конечно, если только ты согласен. – Она кивнула. – Я умею водить машину и уверена, что ты сможешь одолжить мне одну из своих.

– Я не спрашиваю тебя о том, как ты ее повезешь, Габриэлла, – протянул он.

– Тогда что ты хочешь знать? – Она нахмурилась, чувствуя, как тепло от бренди разливается по всему ее телу.

Руфус пожал плечами.

– Ты уверена, что хочешь брать на себя лишние проблемы?

Сегодня Габриэлла наконец почувствовала, что ее отношения с Холли начали налаживаться. Девочка искренне обрадовалась книге, которую она ей купила, не говоря уже о предложении брать уроки верховой езды. Но если Руфус захочет сам возить ее на конюшню…

– Хорошо, – небрежно произнесла она. – Я дам тебе телефон школы верховой езды, которую сама когда-то посещала, но, если не хочешь, в городе полно других школ, и ты сможешь выбрать сам.

Руфус поморщился словно от боли. Этим вечером он чувствовал себя так, словно его ударили головой об стену.

– Габриэлла, я вовсе не против того, чтобы ты отвозила Холли, просто если не хочешь, можешь этого не делать.

– Почему я откажусь ее везти, если уже предложила ей это? – с вызовом бросила она.

Руфус тяжело вздохнул.

– Габриэлла, что я такого сделал, что ты так со мной разговариваешь?

Что он сделал?

Он сам прекрасно знал, что сделал.

Думал, что Дэвид Брьюстер не расскажет ей о документах о разводе, которые он составил?

Позвонив утром Брьюстеру и спросив его, собирался ли он рассказать Руфусу о подписанном ею соглашении, она услышала искреннее удивление в голосе нотариуса. Он заверил ее, что не станет этого делать раньше условленного срока.

Но он также назвал ей истинную причину, по которой хотел связаться с Руфусом. Сказал, что уже составил документы о разводе.

По просьбе мистера Грешема…

По просьбе Руфуса.

Несомненно, Руфус принял это решение того, как увидел ее в ресторане с Тоби.

И это означало, что он не поверил ни единому ее слову.

В очередной раз.

И теперь он еще спрашивает, почему она так с ним разговаривает!

Жаль, что она так и не смогла его разлюбить.

Поднявшись, она отрывисто произнесла:

– Когда примешь решение насчет уроков верховой езды для Холли, дай мне знать.

Руфус встал, расстроенный этим разговором. Из Нью-Йорка он вернулся другим человеком. Его потрясла глубина чувств Джен к Робу, ее страдания при виде того, как он медленно угасал, ее безграничное горе, когда его не стало. Руфус знал, что пройдут долгие месяцы, если не годы, прежде чем она смирится с утратой.

То же самое чувствовал его отец после смерти Хитер. Любовь Джеймса к жене была так глубока, что он не захотел без нее жить.

Руфус жалел о том, что не узнал Хитер лучше. Ему было стыдно за то, что он позволил своему печальному опыту с Анджелой негативно повлиять на свои отношения с матерью Габриэллы.

И самой Габриэллой.

После развода он решил, что все женщины были эгоистичными корыстолюбивыми тварями, и тот факт, что его отец дал Хитер сто тысяч фунтов до того, как они поженились, лишь подтвердил его мнение.

Но, оглядываясь назад, Руфус не мог понять, как такой умный и проницательный человек, как его отец, мог полюбить хитрую расчетливую женщину вроде его бывшей жены Анджелы. Это навело его на мысль, что Хитер была совсем не такой и деньги ей были нужны по уважительной причине.

Причине, которую Габриэлла наотрез отказалась ему назвать.

И разве мог он ее за это порицать после всего, что наговорил о ее матери и о ней самой?

Да, он изменился, признался самому себе Руфус, и не только из-за того, что произошло с Робом. Желание, которое он испытывал к Габриэлле, заставляло его сомневаться в своих решениях, принятых на основе собственного горького опыта.

К несчастью, он изменился, но зло, которое он причинил Габриэлле, нельзя было исправить. Каждым ее словом и поступком до сих пор управляли прошлые обиды.

Если он хочет изменить ее отношение к себе, ему придется сначала заслужить ее прощение.

– Я уже принял решение насчет уроков верховой езды для Холли, – хрипло произнес он. – Мне бы хотелось, чтобы ее возила ты. Конечно, если ты не возражаешь.

Габриэлла вопросительно посмотрела на него, но его лицо было непроницаемым.

– Я не стала бы ей это предлагать, если бы возражала.

Руфус пожал плечами.

– Это долгосрочное обязательство.

– Если за шесть месяцев ее интерес к верховой езде не ослабеет, я уверена, ты сможешь сам ее возить, – сухо ответила Габриэлла.

Когда они расстанутся.

Когда она навсегда уйдет из его жизни и жизни Холли.

– Но даже тогда ты не перестанешь быть ее тетей Габриэллой, – заметил он.

Нахмурившись, девушка посмотрела на него.

– Я думаю, Руфус, – медленно произнесла она, – что для всех нас будет лучше, если по окончании условленного срока мы больше никогда не увидимся!

Руфус глубоко вдохнул. Неужели она и вправду с таким нетерпением ждала развода?

А чего он от нее ожидал, если с самой первой их встречи оскорблял ее и насмехался над ней? То, что Габриэлла отвечала на его ласки, вовсе не означало, что она не испытывала к нему ненависти. Наверное, из-за того, что ее влекло к нему, она еще больше его ненавидела.

Да, он изменился, но ему еще долго придется пожинать плоды своих прошлых поступков.

Он снова вздохнул.

– Мне жаль, что ты этого хочешь.

– Почему-то я в этом сомневаюсь! – Габриэлла невесело рассмеялась.

Руфус лукаво посмотрел на нее, чтобы ослабить напряжение, повисшее между ними.

– Габриэлла, я знаю, что ты сегодня вечером не встречалась с Тоби.

Она насторожилась.

– Откуда тебе это известно?

Руфус поморщился.

– Потому что я звонил ему раньше, и его сосед по комнате сказал мне, что Тоби на неделю улетел в Америку на прослушивание.

Ее улыбка была такой же невеселой, как и ее смех несколько секунд назад.

– Я рада, что ты понял, что я не лгала тебе, по крайней мере насчет этого.

– Габриэлла…

– Зачем ты ему звонил? – проницательно спросила девушка. – Нет, можешь не отвечать на этот вопрос, я сама догадываюсь. – Она тяжело вздохнула. – Я устала, Руфус, и иду спать.

Он отпустил ее, зная: что бы он ей сейчас ни сказал, это лишь все усложнит.

Если только это было возможно!