Истинная ледяного демона (СИ)

Никто не может меня касаться

С подозрением смотрю на Илу, потому что прекрасно помню, как Аскольд сказал мне, что совсем скоро я отправлюсь домой.

Понятия не имею, что здесь происходит и признаюсь, не имею никакого желания это выяснять. Как и рисковать.

–– Если Аскольд накажет тебя за помощь мне, тогда зачем всё это? –– спрашиваю я и наблюдаю за тем, как она заканчивает с моей раной на ноге, а потом поднимается и проходит к столу. Собирает все, что принесла.

Двигается и бросает передо мной одежду, которая, похоже, предназначена для меня. Отвечать не торопится. Или пытается придумать что-то убедительное, или пытается подобрать правильные слова.

–– Переоденься, –– говорит она –– в этом будет теплее. –– А затем поднимает на меня свой взгляд и осматривает –– Накажет он меня не за помощь тебе, а за то, что я вообще её предложила, если ты станешь болтать. У Аскольда есть куда более важные дела, чем ты. Твой побег с моей помощью или без, не будет его волновать так сильно как то, что мы уже у самой столицы. Прошло уже больше года, как мы идем к этой цели. Поверь, ты не нужна ему, он забрал тебя просто, чтобы раскачать твоего отца.

Не то, чтобы я этого не знала.

–– Если я сейчас вернусь домой, то мой отец, забрав меня и семью, отправится в столицу. Встанет рядом с принцем Дэймоном и не позволит Аскольду захватить власть. –– говорю я и пытаюсь понять реакцию Илы.

Чего она добивается?

–– Возможно, –– вздыхает она.

–– Тогда я не понимаю. Зачем тебе это? –– спрашиваю и Ила становится напротив меня. Осматривает внимательным взглядом снизу вверх, задерживается на лице.

–– Может быть, я не хочу, чтобы Аскольд добрался до столицы. Нет, нарочно ему мешать я не стану. –– тяжело вздыхает и задумчиво смотрит куда-то позади меня –– Может быть, я только с твоим появлением вдруг осознала, что может случиться, когда он дойдет до столицы. Сядет на трон и получит свое. А мне, может быть, совершенно этого не хочется…

–– Ты считаешь, что Аскольд будет недостойным правителем? –– спрашиваю я, и она снова фокусируется на мне

–– Правителем? –– спрашивает она растеряно –– Нет, правителем он как раз будет отличным. Я не о том говорила, а впрочем, это не важно –– бросает она и разворачивается, чтобы уйти. –– Если передумаешь, просто скажи тому, кто тебя охраняет или Аскольду, что разболелась рана на ноге. Я снова приду, и мы обсудим план твоего побега.

А затем уходит, оставляя меня в смятении. Поднимаюсь и осматриваю одежду, что она принесла для меня. Рубашка великовата, но в ней мне и в самом деле намного теплее. Переодеваюсь, и подхожу к столу, где разбросаны какие-то бумаги, но ничего не разберу, да мне и не нужно.

Снова присаживаюсь на стул, поджимаю ноги и кладу голову на стол. Мне нужно понаблюдать за Аскольдом, понять, что вообще здесь происходит. Возможно, идея побега не так и плоха.

Прислушиваюсь к звукам на улице, снова вспоминаю наш странный разговор с Илой и пытаюсь понять, зачем ей это нужно. Не замечаю, как засыпаю.

Вздрагиваю от шумного вдоха сквозь зубы и дергаюсь. Выпрямляюсь, опускаю ноги и натыкаясь взглядом на Аскольда.

На какое-то время замираю и чувствую, как жар заливает щеки, потому что он без рубашки.

Стоит у стола и тяжело дышит.

Пробегаю взглядом по его крепкой груди, твердому животу, кубикам пресса и останавливаю свой взгляд на ране на его боку. Чувствую, как краснею ещё сильнее, когда он прочищает горло, и я поднимаю взгляд к его лицу.

–– Ты ранен, –– говорю я хриплым голосом, в горло словно насыпали песка

–– У тебя не плохо получается подмечать очевидные вещи, –– посмеивается Аскольд. Наблюдаю за тем, как он пытается зашить себе рану. Сам. –– Мне жаль, что я тебя разбудил. Ты прекрасна, когда спишь.

–– Почему ты не попросишь помощи у Илы? –– спрашиваю я и игнорирую его комплемент, –– Разве она не лекарь? Кажется, она упоминала, что у вас близкие отношения. –– прикусываю губу, потому что не хотела этого говорить.

Аскольд усмехается, а затем смотрит на меня какое-то время. Под его тяжелым взглядом мне не комфортно и хочется опустить голову, но вместо этого я глубоко вдыхаю.

–– Разве ты не слышала обо мне, Хелена, –– говорит он –– Вот уже много лет никто не может меня касаться. Если, конечно, не желает умереть.