Измена. Жизнь вдребезги (СИ)

Двадцать девятая глава

… быстро прощаемся с Лерой, и я ухожу.

Какой у меня сегодня получается насыщенный день. Я бы назвала его “день встреч и откровенных разговоров”. Есть о чем подумать: и о Светиных словах, и о рассказе Леры. Периоды, когда все сложно и непросто, есть в жизни каждого человека. Главное, что он из них вынесет, какие сделает выводы, выйдет победителем или так и будет дальше чувствовать себя несчастным и несчастливым.

Хочу помочь бабушке сделать рыбный пирог. Для меня работа с тестом — это своеобразная медитация, процесс, который успокаивает и расслабляет. Мне нравится чувствовать, как в моих руках бесформенная масса становится мягкой, упругой и эластичной. Но бабушка всегда говорит, что тестом нужно заниматься без суеты, в хорошем настроении и с добрыми мыслями. А сейчас мои философские рассуждения видимо слишком серьезны для приготовления пирога, и меня отправляют из кухни заниматься своими делами.

Работаю над переводом для нового заказчика из другого города. Понемногу расширяется круг клиентов на фрилансе и их география. Это радует. Но нужно что-то еще, чтобы увеличить свой доход. После неудачного опыта общения с потенциальными работодателями я вообще размышляю на тему: “А хочу ли я работать на чужого дядю-самодура или тетю-истеричку?” Может быть, организовать что-то свое. Например, бюро переводов или языковой центр. Конечно, чтобы создать свое дело, нужно хорошо финансово вложиться, но зато буду сама себе хозяйка. И впервые думаю о том, что деньги от продажи родительской квартиры можно было использовать именно на это, а не на покупку земельного участка. С этими рассуждениями я и засыпаю, предварительно переведя телефон в беззвучный режим.

“Утро нового дня, чем порадуешь меня?” — мысленно спрашиваю, едва проснувшись и открыв глаза. И после просмотра новых сообщений с очередного неизвестного номера уже сомневаюсь: а будет ли сегодня радость. Мне очень не нравится, что я уже привычно делаю скрины фото и текстовых сообщений, отправляю их Вадиму, а после этого заношу номер в черный список. Честное слово, это совсем не то, чем бы мне хотелось заниматься с утра пораньше. Еще больше я раздражаюсь, когда чуть позже в дверь звонит курьер с очередным букетом. Как там я вчера говорила? Утренний ритуал со словом “нет”? Я его выполняю, мне цветы от Леши больше не нужны.

Чтобы прийти себя, отправляюсь поплавать в спорткомплекс. Серьезно тренироваться мне еще рано, а вот поплескаться в теплой водичке, сбросить накопившиеся негативные эмоции очень хочется. Выхожу из подъезда и поражаюсь, какое у судьбы чувство юмора, когда снова слышу знакомые слова.

— Юля, здравствуй! Нужно поговорить… — только на этот раз их произносит хорошо знакомый мужской голос.

— Здравствуй, Леша! — он ждет меня во дворе вместе с незнакомым мужчиной лет пятидесяти. Быстренько пробегаюсь взглядом по внешнему виду почти бывшего мужа и с каким-то злорадным удовлетворением отмечаю: взлохмаченные волосы, щетину у неизменно гладко выбритого Леши, плохо поглаженную рубашку, брюки с заломами. И это тот самый Леша, чья одежда всегда должна быть в идеальном состоянии?

— Юля, это мой адвокат Евгений Владимирович. Мы бы хотели переговорить с тобой, — начинает Леша.

— Мой адвокат сейчас в командировке. Давайте встретимся после его возвращения и обсудим то, что вы хотите, — перебиваю его, помня наставления Вадима. — Например, в понедельник-вторник на следующей неделе.

— Юля, с твоим адвокатом я уже пообщался. Сейчас я хочу поговорить с тобой. Ты осознаешь все последствия своего поступка? Ты понимаешь, что делаешь? К чему это приведет? — с напором продолжает Леша. И мне становится не по себе от его агрессивного тона.

— Леша, я подала заявление на развод. Приведет это к расторжению нашего брака и разделу имущества. Какие еще могут быть варианты? — стараюсь говорить спокойно.

— Юлия Эдуардовна, а что вы собрались делить? Какое имущество? — подключается к нашему диалогу Лешин адвокат. — Уточните, пожалуйста.

— Только то, что мы с Лешей приобрели в браке. Автомобиль и земельный участок.

— Какой автомобиль? БМВ икс семь, который оформлен на Любовь Петровну Ситникову, маму Вашего мужа? — спрашивает Евгений Владимирович и выжидающе смотрит на меня. Я теряю дар речи. Интересно… Молчу. Никак не комментирую услышанное. — Вы считаете, это правильно претендовать на какое-то имущество? Ведь Вы, Юлия Эдуардовна, все время находились практически на иждивении Алексея Михайловича? Вы же понимаете разницу между зарплатой финансового директора преуспевающего рекламного агентства и учительницы английского языка в муниципальной школе?

— По закону же имущество делится пополам между супругами независимо от их дохода? — единственное, что я могу выдавить из себя. Напряжение между мужчинами и мной возрастает от фразы к фразе, от вопроса к вопросу.

— По закону, юридически… А если по-человечески? По совести? Вы считаете, что это справедливо? — продолжает атаковать меня вопросами адвокат. Молчу. Я никогда не была алчной особой, но то, что он говорит… Он что, обвиняет меня в корысти? — Вы подумайте, Юлия Эдуардовна. Делить вам с Алексеем Михайловичем практически нечего. Получить при разводе Вы ничего не сможете. Как бы Ваш адвокат не убеждал Вас в обратном! Положение Ваше финансовое после развода сильно ухудшится. Хорошо подумайте! Мой клиент до сих пор намерен сохранить ваш брак и даже хочет компенсировать Вам, так сказать, моральный ущерб, загладить свою вину.

— Давайте закончим наш разговор, — предлагаю мужчинам. Мне очень трудно противостоять их напору.

— Давайте, — неожиданно легко соглашается Евгений Владимирович. — Мы довели до Вас позицию Алексея Михайловича. Надеемся, Вы проявите благоразумие и мудрость! Всего доброго!

— Юля, я люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе! Всегда помни об этом, — тихо произносит Леша и уходит вместе с адвокатом.

А меня покидают последние силы. Достаю телефон и быстро набираю номер.