Глава 41

Я подскочила к двери, открыла и в помещение, сграбастав меня действительно в медвежьи объятия, ввалился Генка.

— Галька, я же отцу не поверил, когда он сказал, что ты приехала. Думал, шутит. А ты и правда здесь, — прогудел Гена.

Он был огромным. Высокий, широкоплечий качок с рельефными бицепсами, трицепсами и что там еще бывает у качков. Я знала, что Генка все свое свободное время тратит на качалку. Он фанат бодибилдинга. И бега. Мне кажется, что преступники, когда его видят, сдаются просто от одного его вида, и даже в том случае, если они не виновны.

— Генка, отпусти, сломаешь меня сейчас пополам, — простонала я.

— Сломаю — починю, — рассмеялся он, но тем не менее отодвинул меня от себя на длину вытянутых рук и стал крутить в разные стороны, разглядывая, как какой-то экспонат.

— Да перестань ты, дикарь, — тоже рассмеялась я. — Такое ощущение, что ты давно женщин не видел и теперь изучаешь меня как редкий вымирающий вид.

— Ты и есть редкий вид. В нашей то глуши, — хмыкнул он. — Что, совсем тебя допекли в твоей цивилизации, что на родину предков потянуло?

— Совсем допекли, — согласилась я.

— Ну тогда пошли, женщина, будем изгонять тоску, — сказал он и не слушая возражений, потащил меня на выход. И я поняла, что сегодня, похоже, так и не дочитаю письмо от Игната.

Оказалось, что Гена приехал со своей девушкой. И как бы ни хмурился дядя Мирон, который видимо уже мысленно плясал на нашей свадьбе, они были очень гармоничной парой. Большой как медведь Гена и маленькая худенькая блондинка с удивленно распахнутыми глазами Надя. Гена привез невесту знакомить с родителями, а тут я.

— Так, девчонки, вы пока знакомьтесь, а я пойду тебе, Галка, дров наколю. Заодно и для баньки, отец обещал тебя черную устроить, — подмигнул он мне.

— Ой нет, Ген, ты же знаешь, не люблю я и плохо мне всегда в жаре становится. Я пораньше спать пойду, не обидитесь? По секрету — мне твои родители спать не давали, пивом напоили и пол ночи про жизнь мою непутевую выпытывали. Еще один такой вечер я не переживу, — я нарочито громко вздохнула, сделала несчастное лицо, такое, что Надя рассмеялась.

— И я пойду, ладно? В другой раз тоску удем разгонять. Была очень рада встретиться и познакомиться, но у меня еще работа, да и вам нужно с родителями пообщаться, — в общем, я совершенно позорно сбежала.

Уехала, называется, в глушь, чтобы побыть в одиночестве, но ведь общение меня и здесь нашло. В виде Нади, Гены и его неуемных родителей.

Я вернулась в дом, открыло ноутбук и открыла почтовый ящик. У меня вес похолодело внутри. Писем не было. Вообще ни одного. Ни от Макса, ни от Стаса, ни того недочитанного от Зверева. Это как вообще возможно? Что происходит?

Я в панике схватилась за телефон. И только сейчас обнаружила, что все это время он был выключен. Неудивительно, что Макс так ругался в письмах. Набрала его номер.

— О, какие люди. Солнцева, жить будешь счастливо, но не очень долго. До встречи со мной. Совсем сбрендила? — рявкнул Макс. Да уж, он еще не остыл. Не надо было звонить.

— Ну прости меня. Нужно было, конечно, тебе сразу позвонить и все объяснить, учитывая из чего ты меня вытащил.

— Да, нужно было, — отрывисто ответил Макс. Нда, будет непросто, он в бешенстве.

— Макс, прости. Пожалуйста. У меня были причины так поступить, — тихо попросила я. Горло перехватило, и мне было сложно говорить.

— Рассказывай, — мрачно потребовал Макс.

И я рассказала. Всё, как на духу.

— Очень интересно. А вот у меня другая версия твоего увлекательного рассказа, — хмыкнул Макс. — Вот только она более правдоподобная, потому что автор того рассказа предъявил неопровержимые доказательства.

— И что же это за версия? — теперь уже я мрачно спросила.

Макс молчал.

— Макс?

— Позвони ему, Гала. Если бы я не был в нем уверен, я не стал бы тебе это говорить, ты же знаешь, — устало ответил Макс.

Я вдруг почувствовала себя эгоистичной свиньей. У него и без меня сложностей хватает, а тут я еще уехала, ничего не сказав.

— Макс, — виновато протянула. — Ну прости ты меня, а? Ну вот такая я у тебя непутевая.

— Вот ты вроде взрослая тетка уже, а ведешь себя как подросток, — Макс не сдавал позиции и решил меня помучить.

— Ну, во-первых, я не тетка, — возмущенно фыркнула я. — А, во-вторых, у меня смягчающие обстоятельства, от меня муж ушел. Вернее, я от него ушла, но это не меняет сути дела. Кста-а-ати, Ма-а-акс…

— Солнцева, когда ты так говоришь, мне становится очень тревожно.

— Подожди, не прерывай меня. У меня пропали все письма из почтового ящика. Я ведь тебе поэтому и позвонила, — сказала я.

— Ах, только поэтому, — издевательски протянул Макс.

— Ну перестань. Так как это возможно? И там было письмо от Стаса, но я его даже не открывала. Отложила на потом, а когда «потом» наступило, писем уже не было. Он к тебе не приходил больше?

— Нет, его же твой Зверев как тогда куда-то увел и все, я его больше не видел. Надеюсь, он не пошел на убийство ради тебя? — засмеялся Макс, судя по голосу уже начавший оттаивать.

— Зверев не мой, — уже привычно огрызнулась я. — Так что с письмами делать?

— Понятия не имею. Напишу в техподдержку. Скорее всего, у них серваки упали, а когда восстановят, возможно, восстановятся и письма, — ответил Макс.

— Мир? — спросила я.

— Позвони ему, — опять сказал Макс.

— И тогда мир? — улыбнулась я.

— Нет, мир в любом случае, сестренка, — я почувствовала, что Макс тоже улыбается. — А звонок просто в качестве штрафа тебе за то, что меня не предупредила об отъезде.

— Поняла, — я нарочито громко вздохнула. — Что не сделаешь ради любимого брата.

— Единственного, между прочим, — довольно уточнил этот прохиндей.

— Люблю тебя, Макс.

— Возвращайся давай из своей глуши, я тебя кое с кем познакомлю, — ворчливо отозвался он.

— Что, опять?! — ужаснулась я. — Только не говори, что опять с невестой.

— Ладно, не скажу, — рассмеялся Макс и отключился.

А я еще некоторое время стояла с телефоном в руке и с широкой улыбкой на лице. В сердце разливалось тепло. Макс умел возвращать меня к жизни.

Я покосилась на телефон. Что ж, раз обещала, нужно выполнять. Открыла список заблокированных номеров и вернула номер Зверева из блока. Так, теперь самое сложное. Ладони вспотели, а сердце стало колотиться где-то в горле. Вот вроде бы я ничего не делала предосудительного, а почему-то стало очень страшно.

Страшно было пересилить себя и набрать номер. Страшно было услышать его голос. Страшно было узнать правду.

Я глубоко вдохнула, выдохнула. Села. Поняла, что сидя мне еще хуже, встала, отошла к окну и резко выдохнув, как перед нырянием, и вдохнув снова, набрала видеозвонок на мессенджере. Я хотела видеть глаза Зверева. Услышала сигналы дозвона. Наконец трубку сняли, и я уже набрала воздух, чтобы что-то, как меня прервал мужской неизвестный голос.

Загрузка...