Измена с осложнениями (СИ)

Глава 10

К счастью, Филипп довольно быстро шел на поправку, и наши дети регулярно его навещали, хотя так и не простили ему его желание оклеветать меня.

Я до сих пор не понимаю, каким местом думал бывший и зачем он это делал, но его попытки выставить меня злодейкой провалились. Кира и Давид всецело были на моей стороне, но все равно примчались в больницу, узнав, что произошло с их отцом.

Так что, оплатив лечение и дополнительный уход, я спокойно выдохнула, вернувшись к своей жизни.

И с Филиппом мы встретились только через пять недель, когда пора было ставить финальную точку в нашем разводе. И я сразу обратила внимание на его неважный внешний вид. Он сильно похудел, напоминая обтянутый кожей скелет, волос на голове стало еще меньше, и то почти все сменили цвет с темно-русого на сухой, а взгляд казался потухшим.

— Юля меня бросила, ни разу не навестив. Ты этому рада? — с горькой усмешкой спросил Филипп, непонятно для чего начиная эту тему.

— А ты думаешь, что я буду злорадствовать?

— Мне кажется, что ты должна быть на седьмом небе от счастья. У меня нет сил бороться за мое имущество, я подписал все, что ты хотела, у меня начались проблемы со здоровьем, и я остался один.

— Во-первых, я не такая сука, чтобы злорадствовать чужим бедам. Во-вторых, ты уверен, что остался один? Дети от тебя не отрекались.

— Но зато они общаются со мной словно через не хочу.

— Ты сам в этом виноват. Даже когда у нас все было хорошо, ты что-то не особо часто им звонил и интересовался их делами. А подобное отношение родного отца сильно задевает. И я не раз тебе об этом говорила, но ты будто меня не слышал.

— Настроила их против меня, а теперь делаешь вид, что ни при чем?

Боже, он неисправим! Так и хочется дать ему по голове, чтобы мозги встали на место.

— Я не хочу сейчас с тобой ссориться. Давай просто со всем закончим и не будем надоедать друг другу.

Получив долгожданную свободу, отдав Филиппу дом, точнее, продав ему свою часть, а заодно выкупив у него туристическое агентство, так как он в его состоянии не мог уделять ему время, я сосредоточилась на себе, не думая о плохом и пытаясь двигаться дальше.

И мне приходилось снова делать вид, что меня не волнует новая волна слухов, всколыхнувшаяся вокруг меня.

Но если раньше обсуждали то, какая я плохая жена, то на этот раз темой была моя жестокость. Якобы я такая-сякая отвернулась в кризисный момент от Филиппа, хотя должна была дежурить у его кровати день и ночь.

«Это был отличный способ помириться с ним и показать, что ты можешь быть полезной», — как-то сказала мне одна из знакомых, с которой я уже, по понятным причинам, не общаюсь.

Оказалось, что для многих моих подруг слово «развод» равнозначно безнадеге и одиночеству, и они и правда бы воспользовались любой возможностью, чтобы сохранить семью, наступив на горло совей гордости.

«Ну и что, что он изменил? Останься ты рядом, Филипп бы понял, что был не прав, и потом бы носил тебя на руках».

Но я не Мать Тереза, чтобы прощать предательство и заботиться о мужчине, который тебя не уважает.

Зачем? Чтобы вместе с ним не уважать саму себя? Чтобы он потом снова причинил мне боль?

Да лучше быть одной и завести себе пару кошек, чем оставаться рядом с мужчиной, для которого ты обслуга, которой можно изменять и затыкать рот.

А еще меня поражало упрямство Жени, который продолжал меня добиваться, упорно, как-то даже маниакально.

— Давай так, одно свидание, и я от тебя отстану, идет? — предложил этот кареглазый наглец, подкупая меня своей фирменной улыбкой.

И я решила согласиться, что одно свидание ни к чему не обязывает.