Измена. Танцы на осколках (СИ)

Эпилог Макс

Я сжимаю руку любимой дрожащими пальцами, но уверенно шагаю в открывшиеся перед нами двери. Мы проходим в центр зала и останавливаемся, глядя на регистратора.

— Дорогие гости, сегодня мы собрались… — начинает она торжественную речь, которую я уже слышал пять лет назад, но тогда, в двадцать четыре, она меня совершенно не трогала.

Я изображал внимание и заинтересованность, а сам представлял, как после свадьбы встречусь с друзьями и отпраздную похороны своей свободы в компании шлюх, стриптизерш и алкоголя.

Потому что мне не нужен был тот первый брак. Но родители считали иначе.

Чрезмерные ожидания то и дело толкали меня на протесты, который я не мог выразить словами, потому что я же «хороший сын» и не должен расстраивать своих родителей.

Сделать так, как хотят они, чтобы отвязались на какое-то время и потом снова жить так, как хочется, — вот, что стало моей целью в детстве, а потом вошло в привычку.

— Бокс для быдла, нужно брать умом, я записала тебя на шахматы и фехтование.

— Гитара? Ты что? Только скрипка или фортепиано.

— Какой факультет туризма, о чем ты? Нужно пойти в бизнес-академию, чтобы управлять семейным бизнесом.

Именно поэтому я не умею играть в шахматы, фехтовать и ненавижу сферу бизнеса.

И, возможно, именно поэтому женюсь второй раз.

Всего пять лет разницы, но тогда свадьба мне казалась концом жизни, а сейчас — самым ее началом. Будто я совсем недавно появился на свет и только начинаю свой путь.

И пусть мое тело истерзано аварией, о которой можно понять только по дрожащим рукам (тремор пальцев и шрамы под одеждой — единственное, что напоминает о ней сейчас), я, будто переродившийся феникс, готов начать все с чистого листа.

Не держу ни на кого зла. Все так же люблю родителей. Понимаю, что все эти ошибки от большой любви и чрезмерной ответственности. Что было, то было и осталось в прошлом. Просто теперь я — это я.

Слушаю напутственную речь и сталкиваюсь взглядом с Марком. Он улыбается мне глазами и показывает палец вверх.

Мой брат держит на руках свою маленькую дочь, а Марго, обняв его под руку, стоит, положив голову ему на плечо и задумчиво смотрит на них. Они будто в своем, отдельном мире, который не подвластен никому, кроме них самих.

Улыбаюсь Марку в ответ и отвожу взгляд.

Мне до сих пор стыдно перед Марго за все, что произошло с ней по моей вине. Именно моя безответственность и инфантильность чуть не разрушили и мою, и ее жизнь.

Помню, как впервые пришел к ней после аварии, когда уже мог кое-как ходить без костылей и поддержки. Я специально выбрал время, чтобы Марка не было дома.

Помню, как она встретила меня на пороге квартиры и, несмотря на то, что прошло уже два года после нашего развода, я увидел в ее глазах испуг.

Тогда я встал на колени и умолял простить меня за то, что натворил. Для меня было важно получить именно ее прощение.

Это был сложный период в моей жизни, когда любовь к другой женщине выворачивала душу наизнанку и меня швыряло из стороны в сторону, а при каждой неудаче появлялись соблазны сорваться и снова начать употреблять тяжелые препараты, чтобы убежать от невеселой реальности, как я делал уже много раз.

Меня ломало и лишь ее прощение и поддержка, вера в то, что я могу измениться, стали для меня новой точкой отсчета.

Помню, как Марго тогда обняла меня, а потом помогла подняться, показала спящую племянницу и мы долго и искренне разговаривали обо всем на свете.

Я до сих пор не знаю, в курсе ли Марк, что я приходил тогда, но это уже и не важно.

Важно то, что с этого момента моя жизнь круто пошла в гору.

Я в конце концов подал документы на дистанционное обучение гостиничному делу и туризму, научился играть на гитаре своими трясущимися пальцами, открыл турагенство и добился расположения той, к которой испытывал настолько яркие чувства, что меня штормило похлеще любого алкоголя.

И, нет, это не Римма.

В то время, когда я едва мог ворочать языком, а не то, чтобы сидеть или стоять, она отвернулась от меня. Жила со мной в одном доме, но просто оставляла меня одного в комнате, а сама уходила прочь. Сначала я искал ей оправдания.

Все же это больно, когда дорогой тебе человек больше мертв, чем жив. Но она даже не говорила со мной, когда находилась рядом. А потом я понял, что просто не дорогой. И никогда им не был.

Розовые очки трескались так мучительно больно, что я думал, что никогда никого не полюблю и никогда больше ничего не почувствую ни к одной женщине на свете. А потом появилась она. Лена.

Маленькая хрупкая девушка с огромными зелеными глазами и милыми кучеряшками. И первое, что она заставила почувствовать меня, — боль.

Я выл и орал, когда она делала мне какой-то особенный массаж, который снимает зажимы. Я рыдал, а она не жалела меня и не останавливалась, продолжая терзать мое тело. Зато после, когда я отходил от процедуры, она разговаривала со мной.

Постепенно я стал ждать ее сеансов. Я орал от боли и при этом испытывал эйфорию, начиная чувствовать, как ее сильные, но нежные руки, касаются меня. Я стал зависимым от ее прикосновений, голоса, запаха.

Оказалось, что по первому образованию она психотерапевт и я попросил брать меня на сеансы. И она стала разговаривать со мной, как специалист. И не стала брать за это деньги.

Боже, как мне было стыдно вываливать перед ней все, что накопилось за эти годы!

И я снова рыдал, только не от физической, а от душевной боли.

Я вкладывался в каждое наше занятие. Следовал всем ее советам. Видел в ее глазах восхищение и тепло. И, когда, как мне казалось, добился определенных успехов, то предложил ей сходить на свидание, но она… отказала мне.

Это теперь я знаю, что это была проверка. Что, если бы я сорвался, значит, не подействовала на меня ее терапия, а тогда… я не знал. И подыхал от неразделенной любви.

Именно тогда я окончательно порвал отношения с Риммой, которая, почувствовав, что я начинаю приходить в себя и ускользать из ее рук, снова попыталась играть в милую заботливую девочку, но уже было поздно.

И приперся к Марго, решив начать менять свою жизнь с отношений с ней и во что бы то ни стало выгрести из той задницы, в которой я нахожусь.

Не смотря на то, будет со мной рядом женщина или нет, я решил, что моя жизнь больше никогда не станет прежней.

И Лена спустя несколько сеансов, подтвердила, что теперь я не завишу вообще ни от чего и ни от кого. И сама пригласила меня на свидание.

И не торопилась выходить за меня замуж несколько лет, хотя я звал ее с самого первого свидания. Проверяла. Долго, с кайфом. Потому что бывших, как известно, не бывает.

А теперь она рядом со мной стоит в ЗАГСе и я держу ее за руку. И мы тоже месяцев через шесть станем родителями двойни.

Лена шутит, что это моя расплата за то, что я слишком долго спал.

А я готов больше никогда не спать, потому что теперь хочу жить эту жизнь.

Снова смотрю на брата.

— Спасибо, — шепчу одними губами.

Он кивает, обнимает Марго крепче и шепчет что-то в ответ.

— И тебе. — читаю по губам.