Изумрудная паутина

Глава 20 Одни платят, другие получают, хотя ни те, ни другие не всегда до конца понимают — за что

— Так о чем ты хотела поговорить? — спросила Зоя, усевшись за столик в кафе и закурив сигарету. По дороге она не могли разговаривать, так как Зоя поехала на своем серебристом «Фольсвагене», а Полина — на своей машине, следуя за Зоей. Та притормозила около неизвестного Полине кафе, внутри которого было довольно уютно, тихо играла джазовая музыка и низкие столик с мягкими диванчиками вокруг располагали к спокойной беседе.

— О чем? Обо всем, — ответила Полина. Она уже успела взять себя в руки. В конце концов, чтобы там ни случилось, с ее, Полининой стороны, никакого большого греха не было, кроме маленького обмана, который можно будет объяснить чисто по-человечески. — Мы так долго не виделись, что, я думаю, нам не хватит одного дня, чтобы обменяться новостями. И чтобы объясниться, — добавила она.

— Объясниться? — Зоя выпустила струйку дыма и прищурила глаза. — Не думаю, что имею большое к этому желание. Давай сначала закажем себе что-нибудь, а потом продолжим.

Они заказали кофе по-ирландски. Официант работал бесшумно и быстро и вскоре на их столике дымились чашечки с ароматным напитком.

— Зоя, ты не можешь делать вид, что ничего не произошло. Ты исчезла из моей жизни так же внезапно, как и появилась, ничего не объяснив, исчезнув, растворившись в неизвестности.

— А ты меня разве искала? — Зоя смотрела прямо и жестко, словно зная ответ.

— Нет. А знаешь почему? Потому что думала, что умерла. Считала тебя мертвой до совершенно недавнего времени! Мне сказали, что ты попала под машину, что погибла, что уже похоронена. Ты хоть знаешь, какого этого оплакивать человека пять лет, а потом вдруг выяснить, что ты и не думала умирать и все это было фарсом?

Зоя облокотилась на ручку кресла и усмехнулась.

— Эта самая интересная история, которую я слышала за всю свою жизнь. Держу пари, что рассказал тебе ее твой драгоценный муж. Бывший, я имела в виду.

— И это все, что ты можешь мне ответить? А ты не хочешь объяснить, почему мой бывший муж решился вдруг на такой идиотский поступок?

— Ну, вот у него бы и спросила. Я понятия не имела, что попала под машину. Я спокойно себе жила в свое удовольствие и не ведала о твоих слезах.

— Зоя, но ведь какое-то объяснение этому должно быть? Если ты ничего не знала, то почему не давала о себе знать? Почему скрывалась? Тоже без причины? Через пять лет молчания я вдруг нахожу тебя здесь, в Москве, во главе конкурирующей компании, которая всеми силами старается уничтожить мое агентство. И ты считаешь, что при этом ничего не стоит объяснять?

Вместо ответа Зоя взяла со стола кошелек Полины и раскрыла его, вглядываясь в фотографию Гели, которую Полина всегда носила с собой.

— Это твоя дочь?

У Полина похолодело в груди. Почему она спросила про Гелю?

— Да. Та самая, для которой ты оставила изумруд.

— Красивая. Изумруд сохранила?

— Конечно. Кстати, он оказался очень редкой чистоты, ювелир сказал, что это, видимо, из чьей-то древней семейной коллекции. До сих пор не пойму, почему ты решила оставить его моему ребенку? — при этих словах Полина внимательно следила за реакцией Зои, однако ничего особенного не заметила.

— Не обманул, значит, купец мою прабабку, — улыбнулась Зоя, проигнорировав вопрос.

— Что?

— Да так, семейная легенда.

— А у тебя сын есть? — спросила Полина, вспомнив фотографию на офисном столе.

— Есть. — кивнула Зоя.

— Ты…ты замужем?

— Нет, но не одинока. — уклончиво ответила Зоя. — А ты? Впрочем, знаю, пока одна, не так ли?

— Ты даже про мою личную жизнь осведомлена. И давно собираешь информацию?

— Ничего я не собираю. Новости сами до меня доходят, тем более мы с тобой вращаемся в одних кругах, где все друг про друга известно.

— Да, но я про тебя почему-то ничего не знала до последнего момента.

— Просто недостаточно хорошо искала, — засмеялась Зоя, отхлебнув кофе.

Полина откинулась на спинку дивана. Похоже, что Зоя не собирается откровенничать.

— Так ты не хочешь рассказать, что тогда произошло? Почему ты исчезла?

— Как ты сказала — попала под машину? — язвительно спросила Зоя.

— Никита тогда занялся поисками и сказал, тебя нашли в морге, что ты погибла под колесами. — по выражению лица Зои Полина поняла, что Зою это ничуть не удивляет. — Зачем тогда Никита соврал? Почему он хотел убрать тебя из моей жизни?.

— Тебе надо с ним об этом разговаривать, Полина. Это не моя парнойя, так что у автора и выясняй. Я тогда просто уехала к родным в Заречный.

— Но почему ты уехала? Была же причина? И фамилию сменила?

— Слушай, Полина, зачем тебе копаться в прошлом? Откуда ты знаешь, что ты там раскопаешь и насколько тебе это понравится?

— Как это, зачем? По-моему, после всего того, что было между нами, я имею моральное право знать, почему ты решила исчезнуть? Понравится мне это или нет, какая разница, я хочу знать правду.

— А что между нами было? Я работала на тебя, ты реализовывала свою потребность покровительствовать и заниматься благими делами. Вот, пожалуй, и все. Хотя нет, я тебе благодарна за то, что ты меня многому научила и что дала шанс попробовать себя в новой ипостаси. Без того, что я переняла у тебя, мой нынешний бизнес не был бы столь успешным.

Полина ошеломленно молчала. Она ничего не понимала, что происходит. Не понимала, что твориться в Зоиной голове. И, получается, никогда не понимала, переоценивая их отношения, считая, что они стали подругами, она ведь старалась никогда не принижать положение Зои, никогда не ставить себя выше нее. Но, видимо, Зоя так не считала. Тогда нечего и удивляться тому, что она посчитала нормальным просто уйти без объяснений с Полиной. Похоже, Зоя злилась, была обижена, но не хотела говорить об этом. Как-то это все-таки связано с Никитой. Что она скрывает?

— Значит, ты так все это видишь? Хорошо хоть, не обвиняешь ни в чем. — усмехнулась Полина. — А я-то, дуреха, всегда думала, что мы стали друзьями. А почему ты так старалась подорвать мой бизнес?

— Обычные законы бизнеса, дорогая. Ничего личного. И друзьями мы никогда не были, не питай иллюзий.

— Нет?

— Нет.

Они какое-то время сидели молча, допивая кофе. Полина не знала, как ей пробить лед, потому что не знала причины его возникновения. А Зоя просто не хотела идти ни на какое сближение. Она все вертела в руках фото Ангелины, не отрывая глаз от улыбающегося лица девочки.

— Вот что, Полина. — вдруг сказала Зоя. — Я предлагаю тебе временный договор. Раз уж ты нашла меня, дальше продолжать играть в кошки-мышки не имеет смысла. Я не хочу вдаваться в детали того, что произошло тогда, и тебе придется принять это пока так, как есть. Скажу лишь, что были причины уйти, были причины скрыться, были причины не звонить тебе. Прими это так, как я говорю. Если хочешь, конечно, возобновить наши отношения. Я готова снова сотрудничать с тобой, общаться с тобой, но только при условии, что ты не будешь меня спрашивать о причинах моего исчезновения. Если же тебя это не устраивает, то мне придется снова прекратить с тобой все контакты.

Полина вертела в руках кофейную чашечку. И, в свою очередь, тоже не сводила глаз с фотографии Гели в руках Зои. Почему она так разглядывает ее дочь? Почему не хочет ничего объяснять? Потом она подумала, что не стоит торопить события. Что бы там ни было, это всплывет рано или поздно. Не хочет Зоя говорит сейчас, расскажет потом. А если она сейчас даст ей снова исчезнуть, то она рискует вообще никогда не узнать этой тайны. Если бы Зоя что-нибудь знала про Гелю и намеревалась отобрать ее у Полины, то, скорее всего, она попыталась бы давно уже войти в их жизнь, чтобы быть ближе к девочке. Да и нет у нее никаких прав на Ангелину, она сама подписала все необходимые документы тогда, когда согласилась стать донором. Даже если она расскажет Геле об этом, то девочка еще слишком мала, чтобы понять что-нибудь. А Никита и так все знал. И зачем-то соврал Полине про смерть Зои. Значит, он и явился причиной ухода Зои, но не хотел этого признать. Можно было предположить, чем он обидел Зою, вечная история мужчины и женщины, хотя никогда нельзя быть уверенной до конца, пока не узнаешь правды.

— Хочешь придти ко мне в гости со своим сынишкой? Познакомим его с Ангелиной, мой дочкой. Кстати, как его зовут? — это было ответом Полины на предложение Зои.

— Павлик. Он будет рад познакомиться с твоей девочкой, они практически ровесники.

— Значит, ты его родила вскоре после ухода от нас? — не удержалась от вопроса Полина.

— Да нет, почти через год после ухода. — лицо Зои вновь стало непроницаемым.

— Приходите завтра вечером, договорились? — Полина сделала вид, что просто приглашает старую знакомую на ужин. Словно ничего за этим не было другого. В любом случае ей нужно было время, чтобы переварить сегодняшнюю информацию. Да и утро вечера мудренее.

На этом они разошлись. Полина приехала домой в совершенно удрученном состоянии. Ей срочно надо было поговорить с кем-нибудь об этом, но, кроме Никиты, никто не знал о той истории в полном объеме. А он еще не вернулся. С другой стороны, она ведь даже приблизительно не знает, что произошло между Зоей и Никитой. Зоя тоже воду мутит, это однозначно. Если сейчас надавить на Никиту, то он, чего доброго, расскажет Зое о происхождении Гели. Идти на этот риск Полина не собиралась. Даже если придется проглотить весь этот кошмар и не влезать в их дела. Лучше обработать пока Зою и добыть факты против Никиты, чтобы закрыть ему рот. Хотя бы до тех пор, пока Полина сама не будет готова рассказать всю правду.

— Мамочка! Мамочка! — Геля бросилась обниматься, едва Полина переступила порог. — А мы гуляли!

— Кто это мы? А где няня?

— Няня домой ушла. А я с дядей Сережей ходила на карусели кататься, и еще мы ели мороженое, и еще чипсы!

— Полный набор, — улыбнулась Полина, — А где же дядя Сережа?

— Он тебе сюрприз готовит, — прошептала Геля с видом заговорщика. — Тсс, не выдавай меня. — при этом она загадочно прищурила глазки и приложила палец к губкам.

Полина тихонько прошла в столовую и остановилась в дверях. Сергей деловито раскладывал на столе экзотичную еду, посередине стола красовалась цветочная экибана, и по комнате разносился чудесный аромат японских приправ.

— Что это у нас тут происходит?

От неожиданности Сергей вздрогнул и уронил на пол салфетку.

— Нельзя так людей пугать! Ни тебе здрасьте, ни тебе, как я соскучилась! — он с притворным возмущением покачал головой.

— Привет, Сереж! Я так соскучилась!

Полина улыбнулась его лучистым глазам и подумала, что ведь и на самом соскучилась по нему, по его улыбке, по мягкому успокаивающему голосу, рядом с ним сразу становилось уютно и тепло, словно появился в доме тот недостающий человек, который делал этот дом целостным и надежным гнездышком.

— Ну, здравствуй, дорогая! — он засмеялся и чмокнул Полину в щеку. — Как поживала тут без меня?

— Долго рассказывать. — махнула рукой Поля. — А как ты тут оказался? Да еще и с Гелей?

— Приехал, хотел тебе сюрприз устроить, тебя не оказалось на месте, мобильник отключен, во дворе Геля с няней скучает. Я няню отпустил, поехали с Гелей в парк. А потом решили тебе праздничный ужин устроить — вот купил кое-что из японского ресторана. Знаю, любишь суши-муши всякие.

Полине продолжала улыбаться, наблюдая за сияющими радостью глазами Ангелины, за суетящимяся вокруг стола Сергея и подумала, что все это очень похоже на маленький семейный праздник.

— Чему ты улыбаешься? — спросил он, оторвавшись от стола.

— Да так, тому, как мы тебе рады.

— Правда? — он внимательно посмотрел на нее. — С тобой все в порядке?

— И да и нет. — Полина устало пожала плечами. — Много чего произошло в твое отсутствие. Месяц — а как будто год прошел. Много о чем хочется поговорить. Но сначала мы отведаем твои суши-муши! Я проголодалась!

Полина выпила немного саке и расслабилась. Они много смеялись в этот вечер. Ангелина пыталась кушать палочками, испачкав при этом всех и вся вокруг липким рисом. Сергей рассказывал множество забавных историй, половину из которых, Полина была уверена, он выдумал специально для Ангелины. А потом они смотрели забавную комедию по телевизору, поедая фисташковое мороженое. Геля уснула прямо на диване, уморившись от развлечений и смеха. Сергей осторожно перенес ее на кровать, переодев в пижамку и укрыв одеялом.

— Ты прямо профессиональный папаша! — пошутила Полина, наблюдая за его действиями.

— А почему бы и нет? Может, у меня двадцать детей внебрачных есть, а ты не знаешь, — отшутился он, скрывая смущение. — Видишь лысину? Это все от забот, от хлопот…

— Ага. Только вот сомневаюсь, что заботы эти с детьми связаны.

— Ладно, ты мне зубы не заговаривай, выкладывай, что там у тебя стряслось. — они уже разместились вновь на диване перед телевизором и Сергей сменил шутливый тон на серьезный.

— У агентства были неприятности в плане заказов. Конкуренция, как ты понимаешь. На данный момент мы, фактически, на грани провала, если я не придумаю что-нибудь. Правда, появился шанс выкарабкаться, но я еще не уверена, как это сработает. Еще… — Полина запнулась. Если она расскажет Сергею про Зою, то надо будет рассказать все, иначе он не поймет. Ей подумалось, что он, пожалуй, единственный человек, которому она сейчас может довериться. И она начала свой рассказ, с самого начала, с того самого момента, когда она увидела темноглазую гордую официантку в кофейне и разлила на нее горячий чай…

Сергей слушал, не перебивая, чувствуя, что у Полины наболело и ей прежде всего необходимо высказаться. Когда она остановилась, он продолжал молчать, переваривая услышанное. Полина встала и налила себе воды.

— Будешь? — спросила она его.

Он молча покачал головой.

— Ты молчишь, потому что осуждаешь меня, или по другой причине? — спросила молчание Полина.

— Я думаю, чем тебе это может грозить и как эта вся ситуация может обернуться. Жаль, что ты мне раньше об этом не рассказала.

Сказав это, Сергей вытащил свой мобильный телефон и стал кому-то звонить.

— Константин, это Сергей. Извини, что поздно беспокою. Слушай, проверь для меня одну вещь…

Сергей вкратце объяснил ситуацию с Гелиным зачатием, акцентируя на том, что мать обманула донора.

— Перезвонишь? Через сколько? Лады, жду. — он посмотрел на Полину, тарабаня пальцами по журнальному столику. — это мой знакомый юрист, сейчас выдаст нам все подводные камни.

— Ты ни о чем не хочешь меня спросить? — Полина не решалась взглянуть в глаза Сергею, боясь увидеть хоть малейший отблеск осуждения в его глазах.

— Зачем? Ты и так обо всем рассказала. И мне понятны твои мотивы. Но мне непонятны мотивы твоей знакомой Зои. Я уверен, что за этим скрывается нечто более серьезное, чем простая обида домработницы на приставания хозяина или высокомерие хозяйки. И потом, этот изумруд… За этим тоже что-то кроется.

— Ты думаешь, она хочет отобрать Ангелину?

— Не знаю. Вряд ли она сможет это сделать. Легально, я имею в виду.

Разговор прервал телефонный звонок. Юрист заверил их, что в любом случае Полина является законной матерью Ангелины, даже если она обманула донора. Донор не имеет никаких юридических прав на ребенка. Никаких. Это звучало обнадеживающе. Но это не избавляло от дилеммы, которая возникнет в случае, если Геля узнает об этом однажды.

— Полина, до этого момента еще далеко. Я имею в виду, до момента, когда девочка сможет понять, в чем проблема. А сейчас меня больше волнует, почему Зоя скрывалась от тебя и почему ставила тебе палки в колеса. Мне не нравятся тени прошлого, забредшие в настоящее. — нахмурился Сергей своим мыслям.

— Я тоже ничего не понимаю. Но я не могу оттолкнуть сейчас Зою излишним любопытством. Пусть она будет рядом, я постараюсь убедить ее сотрудничать, может даже добьюсь слияния. Моему «Гурману» это не повредит, знаешь ли. А по ходу дела выясним, что к чему. Если она мой враг, то пусть лучше действует на моих глазах, чем за моей спиной.

— Ты рискуешь, Поля. Пойми дорогая, вряд ли эта женщина желает тебе добра. Зачем партнер с ножом за пазухой?

— Но мы же не знаем, что у нее за пазухой. И я не упокоюсь, пока не выясню это.

— Хочешь испытать ее заготовки на своей шкуре? Не слишком ли самонадеянно?

Полина пожала плечами. Не могла она сейчас отпустить Зою, не выяснив все до конца. Даже ценою своего бизнеса.

Сергей ходил по комнате кругами, соображая, что он может сделать для Полины в данной ситуации. Похоже, что пока лучше последовать решению Поли сотрудничать с Зоей.

— Надо бы побольше информации собрать о твоей «подружке». Ты говорила, что у тебя есть хорошие осведомители? Кто это — частный детектив? Или нашла акомых в «органах»? — увидев, как Полина моментально покраснела при упоминании осведомителя, Сергей остановил свой круговой марш. Потом вдруг подошел к бару, налил себе виски и осушил одним махом. — Мне, пожалуй, пора. — и направился к выходу.

— Подожди, это не то, что ты подумал! — крикнула Полина, но в ответ услышала лишь звук хлопнувшей двери.

Вот дура! Так себя выдать! И ведь все уже кончено, зачем делать из этого событие? Неужели Сергей настолько в нее влюблен, что так остро среагировал даже на намек на наличие мужчины в жизни Полины? Конечно, влюблен, ответила она сама себе и улыбнулась. Приятно иметь рядом человека, которому не безразлична твоя жизнь. И жизнь твоей дочери, добавила она мысленно. Завтра она ему позвонит и все объяснит. Нет, не завтра, сегодня. Зачем заставлять человека мучиться? Она позвонит ему и скажет, что … Что же она скажет ему? Что соскучилась? Нет, не то. Что у нее никого нет? Тоже не то, зачем оправдываться.

Пожалуй, она сама должна разобраться в своих чувствах, прежде, чем сообщать о них Сергею. Удивительным образом она вдруг ощутила, что повзрослела, как женщина, что уже по-иному смотрит на людей и оценивает отношения между ними. Что она принимала за любовь все это время? Любовь к Никите была больше похоже на восторженность и готовность раствориться в человеке, которого уважала. Как только уважения и восхищения поубавилось, так и любовь ее потускнела. Ничего другого там и не оказалосьт, чтобы удержало их вместе. Ни доверия, ни потребности друг в друге, ни понимания. Может, это и была любовь, но любовь неполноценная, ущербная, скорее всего даже односторонняя. После их развода она все больше понимала, что Никита никогда ее не любил, как это ни печально, но она являлась просто удобной супругой, не более. Перестала быть удобной — и он сразу же ушел. Потом были случайные связи, не оставляющие никакого следа, кроме смятой постели, потом Олег. Насчет того, что было между ней и Олегом она не питала никаких иллюзий — секс. Превосходный секс. Ей этого не хватало, да, но одного секса было недостаточно.

А Сергей…. Сергей существовал все это время в виде рядом, близко, принимая непосредственное участие в ее жизни. Он позволил ей превратить его в привычного друга. Не слишком ли она увлеклась этим обманчивым имиджем? Не пора ли остановиться и задуматься, что лежит за ее привязанностью к нему? Просто привязанность? Так долго? Просто дружба? Однозначно нет. Почему она никогда не думала о нем, как о мужчине? Почему никогда не представляла себя с ним в постели? Не потому ли, что изначально так сильно боялась стать его любовницей, боялась превратить их деловые и дружеские отношения в постельные, боялась пересудов, банальностей… Как глупо. Чего она добилась? Большинство окружающих все равно считают их любовниками, а сама она в итоге лишь закрыла себя на сто замков ради странных предрассудков. Так бывает, когда убеждаешь себя, что вода поздней осенью в море холодная и ни за что не хочешь ступить в нее и ощутить кожей ласку прибрежной волны, заранее представляя себе мурашки по коже от холода и потенциальную простуду. Но при этом ты сидишь на берегу, на мягком белом песке, ветер перебирает твои волосы, ты наслаждаешься красотой состояния, и лазурная вода все же тянет и влечет, манит, тяга к живым ощущения борется к логикой предрассудков.

Полина скинула с себя джинсы и рубашку и бессильно опустилась на кровать. Чувствуя себя, словно выжатый до сморщенной корки лимон, она моментально уснула, несмотря на обилие мыслей в голове, которые, словно повинуясь невидимому зову, растворились в тумане усталости, и отступили, уступив место глубокому сну.

Из дневника Зои

Вот мы и встретились. Жалко было на нее смотреть. Вся потерянная какая-то, не в состоянии нормально разговаривать. Где ее прежняя уверенность в себе и в созданном ею мире? Ничего этого я не увидела. Вопросы, вопросы. Идиотская история с моей смертью. Неужели она думает, что я вот так все ее и выложу сразу? Она ничего не знает. И она не уверена, знаю ли я про Гелю. Видно, что страх потерять дочь сковывает абсолютно все в ней. Она боится меня — и это хорошо. Она идет на все мои условия. Она не знает, что двигается прямиком в яму, которую сама же помогает мне вырыть для нее. Я написала, что жалко на нее было смотреть. Но жаль ли мне ее на самом деле? Пожалуй, нет. Она не пожалела меня в свое время, ее муж не пожалел меня, никто из них не имел никакого сострадания ко мне, так почему я должна испытывать жалость? Я не бездушная стерва, я просто плачу по счетам.