🔮Изверг его светлости🔮

Глава 13. Веселая ночь

Я укрылась одеялом, но сон не шел. Лежа на спине, я смотрела в потолок, тени танцевали в лунном свете, пробивающемся сквозь занавески. Мысли возвращались к ужину, к словам Безтважа, к его мрачным рассказам о темных магах.

Он говорил тихо, но его голос эхом раздавался в моей голове. Вся эта история с произошедшей битвой, королем Ястребом и Крконошем. Вроде бы и всё хорошо, а не складывается. Я пыталась представить себе этих магов, их лица, их жизни. Как они становятся темными? И, главное, зачем? На этом Безтваж не заострял внимания.

Так некстати, что он выглядит, как звезда телеэкрана. Плохо относиться легче к тому, чья внешность не притягивает. Только вот… нужно ли относиться плохо?

Его слова, намекавшие на опасность, исходящую от темных магов, будоражили мое воображение. Я чувствовала некое беспокойство, тревога пронзала меня холодным ветром. Тогда, во время ужина, я об этом не задумывалась. А Безтваж смотрел на меня пристально, словно проверяя, понимаю ли я, что это за угроза.

Поворачиваясь набок, я пыталась отогнать эти мысли, но они снова и снова всплывали в сознании, не давая мне покоя. Бесчисленные вопросы роились в голове, не находя ответов. В комнате было тихо, но казалось, что в темноте притаились тени тех, о ком говорил Безтваж.

Кошмар. Это что уже, привет, паранойя?

Я закрыла глаза, но вместо покоя пришли образы. Мрачные фигуры, таящиеся в тени, лица, скрытые капюшонами. Я вздохнула, стараясь успокоиться, но сердце билось учащенно. Одеяло казалось тяжелее, воздух гуще. Вслушиваясь в тишину, я пыталась найти хоть какую-то ясность в своих мыслях. Но, как и ночь за окном, они оставались туманными и тревожными.

Наверное, место такое. После похищения, встречи с тенью и курящим козлом и не такое будет мерещиться.

Я перевернулась на другой бок, натягивая одеяло до самого подбородка. В глубине души тлела тревога, и я не могла избавиться от ощущения, что завтра все может измениться. Слова Безтважа звучали предупреждением, но также и вызовом.

Он говорил о произошедшем с такой уверенностью, словно знал каждого из них лично. Я пыталась представить себе, что может заставить человека отречься от света и погрузиться в темноту, но ответы ускользали, как песок сквозь пальцы.

Или же тут всё не так? Ведь сейчас это всё мои домыслы. Механику того, как становятся темными магами, мне предстоит ещё узнать.

Я вспомнила, как он сидел напротив меня, его глаза мерцали в свете свечей, когда он рассказывал обо всём. Это было страшно, но в то же время завораживало. А ещё я совсем неуместно пялилась на Безтважа чисто с эстетической точки зрения. За это мне должно было быть стыдно. Но не было. С возрастом как-то теряешь… нет, не совесть, но чувствительность к тому, что скажет кто-то, если сумеет прочитать мои мысли. А мысли за столько веков не научился читать никто. Поэтому и страдать по этому поводу не вижу никакого смысла. Но все же какая-то часть меня хотела узнать больше, хотела понять, как можно бороться с таким злом.

Мысли снова и снова возвращались к последним словам Стинека: «Будьте осторожны, Агнешка».

Что этот тип имел в виду? За ужином он был увлечен едой. Был ли это просто совет или предупреждение о грядущей опасности? Я почувствовала, как холодок пробежал по моей коже, и снова перевернулась, тщетно пытаясь найти удобное положение. В комнате стало душно, и я приоткрыла окно, впуская свежий ночной воздух.

Звезды мерцали на темном небе, как тысячи глаз, наблюдающих за мной. Я прикрыла веки, пытаясь сосредоточиться на дыхании. Говорят, помогает успокоиться. Но это не точно. Если бы люди справлялись одним дыханием, то никто бы не изобретал бехеровку. В душе росло странное беспокойство, и я поняла, что эта ночь будет долгой. Явно не из приятных.

Через некоторое время я снова вернулась в постель. Может быть, побродить по дому? Вряд ли Безтваж будет в восторге, конечно. Нарываться не стоит.

Я посмотрела на руку, где скрывался колокольчик скржаток. С малышами надо связаться, но не сейчас. Возможно, от меня и ждут действий, подобных чему-то такому. Сразу палиться своей суперсилой? Ну нет. Пусть и суперсила – это четыре меховых комочка, что любят покушать.

Лежа в постели, я осознала, что, несмотря на угнетающие размышления, во мне зародилось что-то новое.

Интерес. А ещё откровенное ощущение, что тут не складывается одно с другим. Безтваж не пытался меня запугивать. И это предложение работать на него… Неужто такая проблема с кадрами?

«Ну вот ты колдун без лица, — ехидно заметил внутренний голос. – Будет у тебя толпа желающих?»

Смотря… какая зарплата, в общем-то. И это я завтра непременно спрошу.

Сон уже почти принял меня в свои объятия, когда внезапно я услышала странные звуки. Сначала это был тихий вой, похожий на стон ветра, пробирающегося сквозь щели оконных рам.

— Что за… — Я открыла глаза и прислушалась, пытаясь понять, откуда он исходит.

Вой нарастал, становясь все громче и отчетливее, превращаясь в нечто зловещее и неприрученное.

Потом донесся смех — странный, леденящий душу. Бр-р-р. Он был громким и резким, звучал так, будто кто-то насмехался надо мной. Исходил из ниоткуда. Был повсюду одновременно, заполняя комнату и заставляя меня вжаться в постель. Я попыталась подняться, но страх не давал лишний раз шевельнуться. Сердце стучало так громко, что, казалось, его удары отдавались эхом по всей комнате.

К смеху присоединились вопли, полные боли и отчаяния. Они прорезали тишину, как нож, заставляя кровь стыть в жилах. Мамочки, это ещё что такое? То самое, о чем предупреждал меня Стинек?

Эти звуки были настолько реальными, что воображение сразу рисовало страдающих людей, терзаемых неведомой силой. Мурашки побежали по спине, а ладони стали влажными.

Кошмар.

Я понимала, что должна что-то сделать, но страх сковывал меня по рукам и ногам. Мысли метались, пытаясь найти объяснение происходящему. Может быть, там кто похуже черного козла и теней? Те самые, кто мог перекусить нами в лесу?

Их присутствие ощущалось в каждом углу комнаты, будто невидимые глаза следили за мной.

Наконец, я собрала все свое мужество и встала с постели. Комната казалась более темной и чуждой, чем когда-либо. Я шагнула к двери, но звуки не стихали. Вой, смех и вопли сливались в какофонию ужаса, оглушая меня. Почувствовав, как внутри растет паника, я все-таки старалась держать себя в руках.

— Кто здесь? — сорвалось с моих губ, но ответом был лишь очередной приступ смеха.

Я ощутила, как холодный пот стекает по спине, и поняла, что эти звуки не прекратятся сами по себе. Нужно срочно что-то делать.

Сделав глубокий вдох, я приблизилась к окну, надеясь, что свежий воздух поможет мне собраться с мыслями. Но едва я сделала шаг, как тени в углах комнаты зашевелились.

— Не вижу, не вижу вас! – пробормотала под нос.

Я дрожащими руками распахнула окно, впуская в комнату холодный ночной воздух. За изгородью раскинулся лес, и, к моему удивлению, он не казался таким густым, как раньше. Сквозь редкие ветви деревьев мелькали огоньки, словно кто-то зажег факелы среди темных стволов. Я вгляделась внимательнее, пытаясь понять, что происходит.

Внезапно кусты, что росли ближе к дому, затряслись. Я застыла, наблюдая, как они раздвигаются, и оттуда с пронзительным воплем вылетел скелет.

Настоящий. Скелет.

Он несся, размахивая костлявыми руками, и его глазницы светились красным светом. Я не могла поверить своим глазам, и даже вскрикнула, отшатнувшись от окна.

Следом за скелетом выскочила Белая Панна — призрачная фигура в белом платье, держащая в одной руке кастрюлю, а в другой — поварешку. С искаженным гневом лицом она неслась за скелетом, выкрикивая:

— Вернись сюда, паразит! Я тебя живьем сварю!

— Спасите! Я больше не буду! — отчаянно вопил скелет, его костлявые ноги едва не путались в лохмотьях, оставшихся от некогда приличного наряда. — Прошу, пощадите, пани-и-и!

Они мчались по ночному саду, причудливая пара, словно сошедшая с полотен безумного художника. Скелет, казалось, отчаянно пытался уйти от своей разъяренной преследовательницы, но его движения были неловкими и дергаными, как у марионетки на нитях. Белая Панна, размахивая кастрюлей, явно намеревалась догнать и покарать несчастного, и каждый ее удар поварешкой сопровождался звоном, разносившимся по ночи.

— Сварю-ю-ю!

Угроза звучала весомо. Правда, зачем его варить – оставалось загадкой.

Я стояла, не в силах отвести глаз от этого странного зрелища. Белая Панна выглядела так, будто ее единственной целью в жизни было наказать беднягу.

— Ах ты, негодник! Еще раз увижу тебя в кладовой — не сносить тебе головы! — кричала она, а скелет, спотыкаясь, продолжал вопить:

— Простите, пани, больше никогда!

Мой страх отступил перед этим безумным спектаклем. Вместо него пришло удивление и даже какое-то странное восхищение. Я догадалась, что скелет принадлежит к той самой семье Костра-Жебрак, и это появление развеяло гнетущую тишину ночи.

Они скрылись за деревьями, но звук их погони еще долго разносился по ночи. Я только покачала головой, чувствуя, как угрюмые и мрачные мысли постепенно отступают.

— Это явно то, чего мне не хватало сейчас, — хмыкнула еле слышно.

Что ж, время возвращаться в кровать, надо поспать. Скелету и Белой Панне явно есть чем заняться без меня. Интересно, у них по ночам тут всегда так шумно?

Но как только я сделала глубокий вдох, передо мной внезапно возник тот самый скелет. Я вскрикнула, отступая назад и вжимаясь в стену. Его пустые глазницы горели красным светом, а костлявая рука была прижата к груди в мольбе.

— Пожалуйста, впустите меня внутрь! — затрещал он, и его голос был полон отчаяния. — Я обещаю, я сделаю все, что вы захотите, только спасите меня от этой сумасшедшей!

Моё сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Я смотрела на него, не веря своим глазам. Он выглядел еще более жалким и несчастным, чем в саду. Его костлявые колени дрожали, а руки были сложены в умоляющем жесте.

Господи.

— Пожалуйста, — повторил он, его голос стал тише, почти умоляющим. — Я больше не могу терпеть эту кастрюлю. Я согласен вам служить, прекрасная пани! Только спасите!

Я колебалась, не зная, что делать. С одной стороны, это было нелепо и абсурдно — разговаривать со скелетом, просящим убежища. С другой стороны, в его глазницах светилось такое отчаяние, что я невольно испытала к нему сочувствие.

— Но что у вас происходит? — спросила я, всё ещё не приняв решения.

— Она преследует меня по всему лесу! — воскликнул скелет, беспокойно оглядываясь через плечо. — Я проскользнул сюда, пока она зацепилась в кустах. Прошу, впустите меня, иначе она найдёт меня и снова отлупит ужасной поварёшкой!

Кажется, я сошла с ума. Какая досада.

— Залезай, — коротко сказала я.

Скелет мгновенно проскользнул внутрь, его кости скрежетали от быстрого движения.

— Спасибо! Спасибо вам, прелестная панна! — затрещал он, прижимая свои костлявые руки к сердцу, или, вернее, к тому месту, где оно должно было быть. — Вы спасли меня!

Я закрыла окно и обернулась к нему, всё ещё не веря, что это происходит наяву. Скелет стоял передо мной, благодарно кланяясь, его глаза-огоньки мерцали мягче.

— А эта ночь обещает быть веселой, — заметила я.

В окно внезапно постучали. Мы вздрогнули.

— Прячься! – шикнула я и толкнула его к постели.

Скелет тут же нырнул под одеяло.

Ах ты ж… Губа не дура! Вообще-то, я имела в виду под кровать, а не в неё. Вот будет хохма, если Безтваж решит спросить, всё ли у меня в порядке. Прямо слышу этот диалог:

— Как вы тут, панна Агнешка?

— О, прекрасно, пан Безтваж.

— А вы обычно берете скелета в постель?

— Да, так уютнее, по-домашнему.

— Тогда добрых снов, панна Агнешка.

— Добрых снов, пан Безтваж.

Резко вздохнув, я снова открыла несчастное окно. На меня внимательно смотрела Белая Панна.

На этот раз она выглядела совсем не грозно. Это была приятная женщина за сорок, со светлыми кудрявыми волосами, выбивающимися из-под чепчика. Она стояла уверенно, в одной руке все еще держа кастрюлю, а в другой — грозную поварешку.

Ее лицо было спокойным, даже доброжелательным. Белая Панна носила простое, но элегантное белое платье, которое выглядело практичным и удобным. Пошитое из прочной, но мягкой ткани, которая позволяла свободно двигаться. Лиф платья был слегка приталенным, подчеркивая фигуру, но не стесняя движений. Длинные рукава могли быть закатаны или опущены, защищая от холода или жары.

Юбка платья доходила до лодыжек, скрывая ноги, но была достаточно широкой, чтобы не мешать быстрому шагу или бегу. Несколько скрытых карманов умело вплетены в дизайн, что позволяло носить с собой мелочи без необходимости в сумке. На подоле и манжетах виднелась аккуратная вышивка, добавлявшая немного изящества, но не отвлекавшая от общего практичного вида.

На поясе висел кожаный ремень с несколькими петлями, к которым были прикреплены какие-то предметы.

Белая Панна выглядела так, будто могла одинаково легко заниматься домашними делами и преследовать назойливых скелетов.

Я почувствовала, как нервозность покидает меня, уступая место любопытству. Это была не грозная ведьма, а вполне обычная женщина, выглядевшая так, будто она только что вышла из кухни, где готовила ужин.

— Доброй ночи, — произнесла она глубоким контральто. – Вы случайно не видели Гашека? Этот паразит опять был в кладовой, унес оттуда все, что только можно. От варенья не осталось и тени, а оно предназначалось на пирожки.

Скелет делал вид, что его нет. Одеяло не шевелилось.

Варенье… Кошмар, кажется, тут все пытаются пожрать. Хоть одна приличная нечисть есть, которая будет пафосно пугать? Василиск пытался, но в итоге я не уверена, с какой целью он явился в город. Вполне может быть, что тоже ради плотного ужина.

— Нет, я не видела. Я совсем недавно сюда… приехала. А вы будете пани… или панна?

Она махнула рукой:

— Меня все зовут Белая Панна, но я давно уже пани. То ли с первого мужа, то ли с седьмого… Точно не скажу.

Я икнула, но мудро промолчала.

— Меня зовут Стелла Грей, — продолжила она. – Батюшка, да припомнит ему это Темнокрылье, был уважаемым мистером Вайтом из Туманной империи, что на севере. Но перед встречей с матушкой из рода Белых Панн так испортил репутацию, что фамилия Вайт была просто оскорблением. Поэтому пришлось менять.

— Но до Блэка не дошло, — заметила я.

— Вас это удручает?

— О небо, вы говорите с человеком, у которого фамилия Страка.

Стелла посмотрела на меня с сочувствием. Но потом чуть нахмурилась:

— Вы что, из Гнезда?

— Да, — мрачно сказала я. – Выпала и оказалась тут.

Судя по выражению её лица, не стоило так уточнять, но слово – не воробей. Впрочем, здесь об этом тоже говорить не стоит.

— Выпала? – осторожно уточнила Стелла.

Я не успела ответить, потому что со стороны леса раздались пробирающие до костей звуки.

Это был не просто вой ветра, а нечто более зловещее. Казалось, что в ночи завывали сами тени, смешанные с диким, нечеловеческим смехом и криками боли, будто кто-то или что-то мучилось в густых зарослях.

Мамочки, опять?

Стелла сразу же побледнела, лицо потеряло прежний румянец, зато приобрело элегантную прозелень. Она напряглась, глаза расширились от страха.

— Только не сейчас! — прошептала она едва слышно. — Прошу, спасите меня!

Не успев осознать происходящее, я увидела, как она ловко перепрыгнула через подоконник и оказалась в моей комнате.

— Но… — начала я.

— Я все объясню, вас никто не тронет, главное – не выглядывайте! — выдохнула она и осмотрелась. – И не говорите, что я здесь! Где спрятаться?

Я неопределенно махнула рукой и тут же сдавленно пискнула, потому что Стелла совершенно не так растолковала мой жест и нырнула под одеяло.

— А-а-а! – заорал скелет.

— А-а-а! – завизжала Стелла.

В этот момент дверь в мою спальню распахнулась, как от резкого порыва ветра, в проеме показался Безтваж, а за его плечом Стинек со свечой.

Картина их глазам предстала просто восхитительная. Судя по лицам, ничего подобного в этом доме никогда не происходило.

Некоторое время все просто молча смотрели друг на друга. Поняв, что чего-то не хватает, я молча подошла к Стинеку и забрала свечку.

— Что здесь происходит? – ледяным тоном спросил Безтваж.

— Свидание, — невозмутимо ответила я.

Он приподнял бровь:

— Втроем?

— Нет.

— Тогда в чем ваша роль, панна Агнешка?

— Я свечку держу.

— Но у вас не было свечки.

— Теперь есть.

Кажется, спорить было бесполезно. Безтваж понял, что разговор заходит в тупик. Я же невинно улыбалась, понимая, что понятия не имею, что делать дальше.

— Пани Грей, от вас я такого не ожидал, — бросил он, переведя взгляд на Стеллу.

Она попыталась что-то ответить, потом — отцепить от себя руки несчастного Гашека, потом снова заговорить, но именно в этот момент тот решил, что пора действовать.

Скелет молниеносно вскочил с кровати и кинулся ко мне:

— Бежи-и-м! – крикнул он, хватая меня за руку и утаскивая к окну.

Я не успела опомниться, как мы уже перепрыгивали через подоконник. Гашек несся на безумной скорости и тянул меня за собой. Лес, еще недавно кажущийся таким далеким и спокойным, вдруг превратился в лабиринт из веток и листвы, цепляющихся за мое платье и волосы. Ветки словно оживали, пытаясь остановить наше безумное бегство. Ну или просто рявкнуть: «Стой, дура!».

— Гашек, подожди! — закричала я, стараясь освободиться от очередной ветки, которая крепко зацепила мой рукав. — Я запуталась!

— Нет времени на путаницы! — ответил он, даже не думая замедляться. — Они уже близко!

Я пыталась отстать, но скелет тянул меня так, что я едва успевала за ним. Ветки и листья били по лицу, и я нервно хихикнула, подумав, что, наверное, выгляжу как сумасшедшая лесная ведьма. Гашек, видимо, не осознавал, что у него нет плоти, и он пробирался сквозь заросли с легкостью, как призрак.

— Слишком быстро, Гашек! — прокричала я, пытаясь освободить волосы, застрявшие в очередной колючке. — У меня тут целый гардероб на мне! Из веток и листьев!

— Гардероб?! — отозвался он, и его череп повернулся ко мне с таким выражением, словно он только что услышал самый нелепый анекдот. — Брось эти лохмотья! Надо быстрее!

Гашек несся вперед, и я следовала за ним, как пугало, понимая, что теперь понятно, почему он сам был в каких-то лохмотьях. Если так носиться, то иначе выглядеть и не будешь. Вдруг он резко остановился, и я врезалась в его костлявую спину.

— Стоп! — произнес он, подняв руку. — Сюда!

Я оглянулась и увидела небольшую полянку, скрытую за плотной стеной деревьев. В центре поляны был старый заброшенный колодец, обвитый плющом.

— В колодец?! — ужаснулась я. — Я не полезу!

— Не время для капризов! — не смутился Гашек, подталкивая меня к колодцу. — Быстрее, они нас не найдут там!

Не успела я подумать о последствиях, как Гашек прыгнул в колодец, увлекая меня за собой. В мгновение ока мы оказались внутри, и я с ужасом поняла, что мы не падаем, а мягко спускаемся вниз, словно кто-то невидимый поддерживал нас.

— Ну и денек, — пробормотала я, стараясь успокоиться. — Бегство от духов леса, прыжки через окна, и теперь вот, спуск в колодец. Все как в лучших домах Парижа!

Гашек лишь хихикнул в ответ, его глаза-огоньки мерцали весельем. Он явно не понял, что такое Париж, но искренне одобрял, что спутница не верещит и не падает в обморок. Ибо в таком случае всё было бы куда сложнее. Я сама не люблю истеричных людей и… существ. А тут такой был бы подарочек. Поэтому улыбаемся и машем.

«Господи, о чем я сейчас только думаю?» — промелькнула мысль.

Воды здесь не было. Мы приземлились на мягкую землю внизу колодца, и я почувствовала, что наконец-то могу перевести дух.

— Добро пожаловать в мое укрытие, — произнес Гашек с гордостью. — Здесь нас точно не найдут.

Некоторое время потребовалось для того, чтобы отдышаться. Потом я осмотрелась, но мозг отказывался анализировать увиденное.

— Где мы?

— В колодце.

— К черту подробности. Как я связалась со скелетом?