К горизонту

Нина только развела руками и сделала шаг вперед, к дому. Это означало, что она сдалась и пойдет к Ираиде Семеновне вместе со всеми.

Сейчас же она вышла на крыльцо и пыталась то ли что-то вспомнить, то личто-то совсем позабыть, чтобы оно не раздражало ее вовсе. Что – было для нее некоторое мгновение чрезвычайно важным вопросом, который враз вдруг прояснился. Это все ее мама навела смуту у Нины в душе, совершенно случайно, но Нина теперь уже не могла не думать. Нина точно знала, что закрывала дом по своему отъезду. Но сейчас, стоя на крыльце, уверенности уже не было ни в чем. И от этой проклятой неуверенности на Нину наваливалась общая усталость.

Ирина Сергеевна, сидя за столом и грея руки о горячую кружку, что обжигала ладони и заставляла вертеть ее, отдающую маленькую часть чая в воздух в виде пара, в руках, чтобы не обжечься, задумчиво глядела на свою руки, и, наконец-то, произнесла:

– Я не стала говорить при полиции. Да и не сразу до меня дошло. Мне кажется, что я раньше, где-то этого деда видела.

– Да что ты! – охнула Ираида Семеновна.

– Мам!? – в два голоса вопросили Саша и Нина.

Влад вытянул шею и чуть-чуть придвинулся в сторону, где сидела Ирина Сергеевна, пересев благодаря своим манипуляциям на краешек стула.

– У него, – задумчиво растягивая слова, Ирина машинально провела рукой у своей щеки и тут же спохватилась, – Тьфу! Тьфу! Тьфу! На себе не показывают, – постучала кулаком по столу и сплюнула через левое плечо, – у него шрам на щеке, я под бородой заметила. Да и вообще, вот кажется мне, что видела я его раньше и все тут!

– Мам, ну где ты могла видеть его? Каким-то чудом, точнее, странным и ужасным образом к нам на дачу пробрался старый бомж и замерз там, да еще дверь выломал, как только сил хватило? А ты говоришь, что видела его. Мам, ты что-то явно путаешь! – эмоционально высказался Саша.

– Ну, я не знаю! – обескуражено выдохнула Ирина Сергеевна.

Неясные ощущения и явная логика сейчас шли в разрез друг с другом.

– А как объяснить то странное обстоятельство, что он забрался именно в наш дом? Ты посмотри вокруг, сколько пустующих домов? – в странном волнении произнесла Нина.

– Нинка! Вот от тебя никак не ожидал, что ты тут начнешь какие-то мистические совпадения строить!

Все замолчали. Саша заметно нервничал.

Его рассердила неизвестно откуда взявшаяся Нинина растерянность, граничащая с сентиментальностью. Он отлично знал свою сестру и никогда за ней не замечал излишних проявлений своих чувств. Прежде всего Нина была четко и здравомыслящим человеком, который всегда твердо знает, чего хочет добиться в жизни и от жизни. Она была, конечно, за исключение работы, эмоциональной и любящей что-то новое и интересное девушкой. Эмоциональной и быстро находящей общий язык с чем-то новым, но не сентиментальной. Чувствительность, слезы, переживания, долгие оханья и мнительность, возникающая на этой почве, были ей не присущи. Саша это точно знал.

На всех выпускных – из школы, из института – Нина больше улыбалась и радовалась, нежели ее одногодки. Девчонки, больше чем Нина плакали, предаваясь воспоминаниям и пропитавшей их изнутри тонкой атмосферой праздничного расставания. Нина же умудрялась все вспоминать с радостной улыбкой, без навивающей слезы мысли, что все это уже прошло и больше не вернется. Очень редко можно было застать Нину в задумчивом состоянии от незнания, куда распределить вдруг возникшие, по той или иной причине чувства.

И сейчас Саша лишь неприятно, потому как сам очень устал, удивлялся. И единственное, на что он мог списать Нинино состояние, это увиденное жутковатое зрелище. Только почти две недели назад Нина была в доме на выходных. Да дело было совершенно не в этом. Саша это понимал и сам пропитывался некой жутковатой сущностью. Дед лежал на диване, закрыв глаза, руки его расположились вдоль тела. Он будто привычно спал в своем доме. И вот эта самая привычность, обыденность что ли, и вызывала неподдельный, тихий ужас.

– Сашк, мистика тут, конечно, не причем, – подал голос Влад, и все сразу же нацелились его слушать, словно бы он собирался произнести некую неизвестную никому, но всем сейчас необходимую, истину, – но, все-таки непонятно, почему он залез именно к вам. Я присмотрелся, ну и так, пока ехали, есть еще парочка-тройка стареньких домов. Да они и ближе к выезду, чем ваш. Я, конечно, не знаю, с какой стороны он пришел, но до вас ему еще добраться нужно было.

В село было два въезда, но участок Филиновых от них обоих находился в стороне, в «хвостовой» части, как называли его в народе.

Все опять, словно сговорившись, замолчали.

Нина глубоко вдыхала холодный воздух и все смотрела в сторону своей дачи. Через соседний участок, виднелся забор, кусты черемухи, вдоль забора и передняя часть самого дома с крыльцом. Двери не было видно, но Нина знала, что Саша с Владом поставили ее на место и дом сейчас был закрыт. Не верилось еще и в то, что старик, по своему виду слабый и обессилевший, мог выломать дверь, пусть и старую… но он же оторвал верхнюю петлю, дверь болталась на нижнем креплении. И абсолютно не ясно было, как он открыл навесной замок, ведь тот был именно открыт, а не сломан и не выдран. И тогда, если он открыл замок, то почему стал ломать дверь?..

Вдруг промелькнула мысль – лучше бы я осталась на работе.

Ведь теперь получалось, что не Ирину Сергеевну нужно было успокаивать, а саму Нину приводить к нормальным нейтральным чувствам.

Заставило Нину отцепить взгляд от дома, что так и притягивал к себе, не отпускал, некое движение по левую сторону. Она все еще одна стояла на крыльце и никуда не спеша ждала, пока от Ираиды Семеновны выйдут все остальные. Нина без особого интереса посмотрела на молодого человека, который полубегом куда-то направлялся.

«Все куда-то спешат…» – пронеслось у нее в голове и Нина опять примагнитилась глазами к дому.

Но молодой человек резко остановился, будто у него внезапно закончились силы и заозирался по сторонам. Он смотрел на Ираиды Семеновны дом, но Нину, стоящую на крыльце, не замечал. Он словно смотрел сквозь нее, словно искал что-то чрезвычайно важное, но заблудился и уже сам не знал, где ему нужно искать.

Нина, выросшая в городской среде и умевшая не обращать внимания на суету вокруг и жить в своем мире, все же повернула голову в сторону. Молодой человек смотрел прямо в ее сторону, но Нина ясно видела, что ее он не замечает совсем. Несколько странным и чрезвычайно озабоченным он ей показался.

Секунда и парень быстрыми шагами двинулся дальше, при этом на его лице появилась некая уверенность, будто он что-то со всей ясностью сознания вспомнил.

Нина волей не волей стала за ним аккуратно посматривать.Он шел по направлению их дачи. И Нина прям-таки оживилась, покинула свою неинтересную задумчивость о чем-то посредственном, когда молодой человек без малейших сомнений в движениях распахнул калитку и направился к дому.

– Что же это за ужасный спрос на нашу дачу! – себе под нос, недовольно высказалась Нина и, сбежав со ступенек, быстро пошла к дому.

Ее привело в уместное, при сей ситуации, раздражение. Что это еще была за наглость так бесцеремонно вламываться на чужие участки? Так небрежно и без малейшего на то права отворять чужие калитки?

Только забежав на участок, Нина сообразила, что нужно было позвать Сашу или Влада с собой. Может это какой преступник, сбежавший из тюрьмы, или еще какой нехороший человек. И что она с ним будет делать? А если у него нож с собой? Страх, словно ее неожиданно окатили ледяной водой, колкой волной пробежался у Нины внутри и где-то затаился.

Застыв между чувством страха и желанием разобраться в происходящем, Нина бездвижно стояла на тропинке.

В эти же минуты парень, опустив руки, уже совершенно медленно и опять-таки не замечая никого рядом с собой подошел к дому и тяжело опустился на ступеньку крыльца. Если бы не крыльцо, он бы сел прямо на холодную землю.Он не смотрел, куда садиться, ему было абсолютно все равно.

Нина, воинственно настроенная, с толикой страха внутри, растерялась. Она оставалась стоять все на том же месте, только, разинув рот, приподняла и опустила руки, ничего так и не произнеся.

– Вы кто? – Нина переключила свое сознание из стадии удивления и не понимания в стадию хозяина положения, то есть хозяина участка.

– Вы кто? – еще громче проговорила она, не заметив при первой своей попытке никакой ответной реакции на лице молодого человека. Он в упор не замечал Нину.

Но внешний вид парня и его лицо не дали Нине перейти внутреннюю грань и обращаться к незнакомому человеку, пусть и бесцеремонно ворвавшегося на их участок, на «ты». Была в молодом человеке некая тонкая благородная черта, та черта, что порою в самый сложный жизненный момент может решить очень многое и поставить точку в некоем деле. Это же нечто, порою заставляет невольно уважать человека или же симпатизировать ему. Некое тонкое обаяние, заложенное в человека с самого его рождения. Оно может быть у кого-то более ярко выражено, у кого-то менее. Те, у кого есть хотя бы немного это благородной черты, могут прочувствовать ее присутствие в другом человеке.

А у Алексея было это обаяние. И, именно, прирожденное. Ведь сколько таким примеров в жизни, что обаяние пытаются в себе возрастит, привить его, как хорошую манеру поведения. Но получается это сделать далеко не у каждого. Хорошие манеры пусть и появляются, но обаяния все равно нет и в помине.

– Здравствуйте, – не поднимая глаз, произнес Леша.

– Здрасти! Почему вы здесь сидите? Что вы здесь делаете? – не унималась Нина.

Страх, что какое-то время присутствовал в ней, незаметно исчез. Нина подошла практически вплотную к парню и пыталась добиться от него вразумительной четкой информации.

– Я Алексей, – представился молодой человек, на его лице на несколько секунд заиграла грустная улыбка, – впрочем, извините, – он встал со ступенек с видом, будто опомнился от тяжелого сна, нет от тяжелого долгого бреда, и, осторожно обойдя Нину, медленно побрел к калитке.

– Стойте!

Алексей остановился, больше машинально отреагировав на слово, чем ясно, головой поняв его смысл.

– Так зачем вы сюда пришли? Здесь, у нас, что, медом намазано что ли?

– Господи, девушка! Я еще раз прошу у вас прощения! Искренне, прошу! Больше вы меня здесь не увидите. Не стоит так нервничать. И полицию вызывать тоже не нужно. Я ухожу уже.

Леша понимал, что его проблемы – это только его проблемы и посвящать в них, возникшую из неоткуда вполне милую, симпатичную, но злую девушку, было бы не только пустой тратой время, но и в целом бесполезным и глупым занятием.

– Да какая полиция! – раздраженно бросила Нина.

Что за тон разговора? Почему этот молодой человек говорит такие странные вещи. Странные в том, что у Нины возникло ощущение, что парень будто бы попрощался. Но зачем так тяжело и болезненно прощаться с тем, кого видишь в первый раз в жизни?

Или…

– Если бы я хотела вызвать полицию, то давно бы это сделала, – но, вспомнив, хорошо, что уже минувшее, Нина поняла что погорячилась.

– Да мне все равно! Делайте, что хотите! – Леша отчаянно пытался молчать и поскорее уйти.

Но будто что-то изнутри так и подогревало его расстроенное сознание. Расстроенное в смысле, как рояль, на котором играть по-хорошему, было нельзя. Слова рождались сами, Леша совсем не хотел злиться на девушку. Но его будто окутало неким дурманящим одеялом, как если бы он один стоял в кусочке тумана и чувствовал его промозглую свежесть. А все, кто были поодаль от него, грелись на солнышке и совершенно не понимали его искреннего недовольства. А еще и клавиши играли не так, как надо…

– Успокойтесь. И уходите, – тихо произнесла Нина.

Она была не рада, что окликнула парня, который застыл на месте и будто передумал уходить.

– Куда я пойду? – повернулся он к Нине. До сего момента, разговаривая, стоя к ней спиной, – Я больше не знаю, куда мне идти! Где мне искать деда? Может вы, девушка, – с вызовом выдал Леша, – может, вы знаете, раз вы такая умная, где мне найти деда?

А Алексей и сам начинал себя все больше не понимать.

«Точно с ума схожу! Всё, стою на самой последней черте!» – весело, а от того жутко пугающе, вертелось у него в голове.

– Деда? – Нина буквально опешила и, если только от услышанного не попятилась назад.

– Да что вы тут удивляетесь! Точно комедию смотрите!

– Нина! – это был голос Влада.

Он с Сашей вышел на крыльцо и, услышав, а затем и увидев, происходящее на участке Филиновых, вместе с Сашей поспешил на помощь к Нине.

Нина и Алексей, естественно, обернулись на крик Влада, но оба же не сдвинулись с места.

Леша успел себе удивиться, совсем чуть-чуть, где-то там, в глубине сознания, но он стоял и ждал, когда молодые люди подойдут к ним. Нина же не выдержала и подалась навстречу к спешившим брату и Владу.

– Нин, только на минутку от нас убежала…

– А вы кто? – перебил его Саша и обратился непосредственно к Алексею.

– Это Алексей, – ответила за него Нина.

– Я сам в состоянии отвечать и я не сумасшедший, – грубым голосом, но, не меняясь в лице, сказал Алексей.

Нина сделала недовольное лицо. Она буквально перестала понимать, что происходит с этим человеком. И если, вот только сейчас, у нее в голове еще зарождались какие-то тени предположений и неясные мысли, то сию секунду она была лишь рада, что пришли Саша и Влад. Смысл, всего происходящего был где-то совсем рядом, но его спугнули.

Странно, конечно, что молодой человек, представившийся Алексеем, самоуверенно и твердо заявил, что он не сумасшедший. Его неровная, нервная речь, совершенно нелогичные резкие движения тихонько навивали прямо противоположенные мысли.

– Уже легче, – словно что-то перечисляя, какой-то невидимый список, кивнул головой Саша, – тогда предлагаю два варианта, либо ты сейчас уходишь, перед этим сказав, что тебе здесь нужно было, либо я вызываю полицию и, опять же, ты покидаешь мой участок.

При слове полиция Саше стало как-то нехорошо. Достаточно на сегодня было их здесь присутствия. Его ощущения были сродни Нининым ощущениям.

– Господи! – стукнув себя по лбу и прижав ладонь к лицу, воскликнула Нина. Она буквально проснулась. Было очень странно, что появление Саши и Влада, отняло у нее возможность сопоставить и сосчитать, сколько будет два плюс два. Она никак не ожидала от себя такой явной подставы.

– Нина! – воскликнул кто-то.

– Так, это значит, был ваш дед! – утвердительно и крайне удивленно воскликнула она.

– Что значит был?

Леша ухватился за чудом взявшуюся, из неоткуда, информацию-зацепку.

– Он замерз, его в морг увезли, – как бы невзначай, спокойно, но всем показалось, что громко из-за воцарившейся тишины, произнес Влад. Он поежился и засунул руки в карманы куртки. К вечеру еще больше похолодало и сделалось окончательно некомфортно, даже как-то отвратительно.

Алексей издал непонятный звук, то ли хотел кашлянуть, то ли – что-то сказать, но в последний момент, когда слова практически сорвались с языка, передумал. Не обращая и малейшего внимания на всех, кто его окружал, он, легонько пошатываясь из стороны в стороны, вернулся к крыльцу и не глядя сел на ступеньку.

Все молчали. Влад, что стоял на пути у Алексея, чуть попятился назад, дабы пропустить человека.

Алексей свесил руки, опустил вниз голову. Трое, молча переваривая полученную информацию, смотрели на Лешу.

Довольно мрачная картина. Не нарушая тишины, будто чувствуя, что чего-то скверное произошло, на участок вошли Ирина Сергеевна и Ираида Семеновна.

Стояла такая звенящая, выжидающая тишина.

Ирина Сергеевна осторожно, а за ней и Ираида Семеновна, подкрались к Нине. Обеим показалось, что Нина сможет более точно и внятно объяснить, что же здесь все-таки случилось.

Ирина Сергеевна одернула дочь за рукав пальто, но Нина не обернулась. Она смотрела на Алексея, это было нехорошо, так безотрывно, не моргая, смотреть на человека. Но в такие минуты, редко кому удается отвернуться и не смотреть. Чужая трагедия притягивает посторонние взгляды, наполняя души противоречивыми чувствами.

Алексей, не замечая никого вокруг, прислонился спиной к двери и запрокинул голову назад. Только по тому, что по его щекам стекали ручейки слез, можно было понять, что он плачет. Леша сидел без малейшего движения, смотрел, не моргая, куда-то в далекое пустое пространство.

Внутри у Нины все сжалось, ей казалось, что он не дышит, что он случайно позабыл, как это надо делать. Нине еще никогда не было так за кого-то страшно. Ей казалось, что жизнь этого молодого человека сейчас висит на волоске и только какое-то невиданно чудо удерживает в нем саму жизнь. Еще чуть-чуть и он упадет на крыльцо, упадет от нехватки кислорода или же быстрее его покинет жизнь?..

– Леша! Леша! Очнись же! Тебе нужно вставать и идти! Тебе нельзя здесь вот так сидеть!

Нина, что стало шокирующей неожиданностью для всех, подлетела к Леше и стала, теребя его за плечи, уговаривать встать с крыльца и чтобы тот, в конце-то концов, начал дышать. Ее охватил просто панический ужас. Слишком живо и реалистично представлялось, что Леша, так и не задышав, не сделав и глотка воздуха, замертво падает на крыльцо и все… Вот он лежит и уже ничего нельзя поделать, а еще только секунду назад, сделав бы вдох и зацепившись за неведомое чудо, он смог бы жить дальше. Но никто ему не помог, никто не заставил его сделать спасительный вздох. А теперь было уже поздно. И Нина, именно Нина, была больше всех в этом виноватой. Она одна из всех здесь присутствующих знала, что нужно помочь Леше, что сможет ему помочь и не сделала этого.

Ирина Сергеевна, глядя на дочь, временно потеряла дар речи. Ей ведь так еще и никто и не объяснил, что это за молодой человек.А теперь ее дочь, чуть ли не плача и в некой диковатой полуистерике, уговаривает незнакомого парня жить дальше или же нет, она просто убеждает его встать и идти? Но куда идти?..

А Леша, слыша возле себя чьи-то, перерастающие из уговоров в четкую команду, слова, оперевшись правой рукой о крыльцо, начал вставать. Левой рукой он надавил на входную дверь и еле удержался на месте – схватился рукой за Нину.

– Опять выломали! – всплеснул руками Саша, – Влад, ты как верхнюю петлю прикручивал?

– Да я же тебе говорил, что только на один гвоздь ее посадил. Да и тот ржавый был, – стал защищаться Влад.

– Что же вы у меня ничего не спросили? Идемте кто-нибудь за мной. Нельзя же так все оставлять, – нашлась Ираида Семеновна.

Все будто ожили, начались разговоры и движение. Влад направился за Ираидой Семеновной, Саша подошел к двери и стал прилаживать ее на место, Леша с Ниной встали поодаль, и только Ирина продолжала пребывать в своем молчаливом, обездвиженном состоянии.

Леше сделалось неловко, что он выломал дверь, но предложить свою помощь ему не хватило духу. Нине сделалось легче. Теперь она знала, что Леша точно будет дальше жить и дышать и от этого, совершенно не к месту, захотелось улыбнуться.

«Хорошо хоть папа на работе, а не здесь…» – поостывшем от эмоций разумом, почему-то подумалось Нине.

Нина шумно выдохнуло, и воздух рваными кусками пара куда-то унесся ледяным ветром. Когда же пришли Саша с Владом и Ираидой же Семеновной, она как-то раздраженно, против своей воли посмотрела на Влада. Посмотрела и от нежелания дальше на него смотреть убрала свой взгляд в сторону облетевших яблоней.

Глава 5

Комната была погружена в полный мрак. Только случайные огни города иногда доставали до потолка и, упираясь в стену, исчезали. После пережитых эмоций, сон должен был полностью завладеть сознанием, отключить его и дать организму полноценный отдых. Но вышло все гораздо сложнее.

Нина перевозбудилась. Она с силой прогнала дремоту, что так настырно приставала к ней в машине, когда все еще ехали домой. А приняв душ, который она совсем не хотела принимать, полностью переборола сонное состояние и вот теперь обессиленная, но одновременно, достаточно бодрая лежала, свернувшись калачиком на кровати у себя на съемной квартире. И чего ее дернуло сказать, чтобы Влад отвез ее именно сюда?.. Помниться, он даже предложил остаться у нее, посидеть с ней, но Нина более чем настойчиво отказалась.

Вокруг было настолько темно, что казалось, Нина сейчас находится не в городе, а где-то в глухой деревне. Фонари, что должны были освещать двор, стояли поломанные. Их все никак не могли починить – элементарно, поменять лампочки – а ночь была безлунная. Тонкий месяц робко пытался взойти на темное небо, но его, как и звезды, стали укрывать пришедшие издалека облака. Что же завтра будет за день?

А день сегодняшний во всей своей ясности, четче и будто понятнее, чем в тот момент, когда все происходило, рисовался у Нины перед глазами. И ничто не мешало разглядывать его во всех подробностях и полностью в него окунуться. Темно и тихо. И действие происходит не там, а здесь.

– Еле дом нашел. Кажется, сто лет здесь не был, – не торопясь, будто мысли вслух произнес, Леша.

Он ни к кому не обращался, а просто сказал. Озвучил тот факт, коему было тесно быть просто мыслями. И стой он здесь совершенно один, все равно произнес бы это вслух. По-другому тут было никак, просто нельзя.

– Ниночка! Ниночка! Я поняла, почему этот дед мне знакомым показался! Конечно! Все совершенно правильно! Это только память у меня такая короткая!

После сих слов Ирина Сергеевна заметно оживилась, придя в свое прежнее, свойственное ею, энергичное состояние. Мысль, что дед был ей когда-то знаком, до сего момента так и вертелась у нее в голове и, как это бывает вмиг, словно озарение, разрешилась.

– Мам! Что правильно? Мама, чему ты улыбаешься?

Нина вдруг перестала мерзнуть, но даже не попыталась сама что-нибудь сообразить. Она была вся нацелена на скорейшее получение информации от мамы.

А Ирина Сергеевна, лишь беглым, но теплым взглядом одарила дочь и всецело направила свое неожиданное открытие прямо на того, кто мог его сиюминутно подтвердить.

– Алексей Светлов. Так, кажется, ваша фамилия.

– Синицын. А дед Светлов Григорий Иванович.

Леша ничуть не удивился заявлению Ирины Сергеевны. В то время как Нина удивилась, что он не удивился. Саша перестал возиться с дверью и, стоя вполоборота внимательно вслушался в разговор.

– Господи! Как же это так бывает? – охнула Ирина Сергеевна.

Для нее это было открытием в печальной истории, в то время как для Леши – одна сплошная трагедия.

– Ирин, что? Что такое?

Стоя на дороге, в шаге от калитки, вставила свой вопрос в разговор Ираида Семеновна. Сейчас она всецело была заинтересована тем, что происходило у почти соседей на участке.

– Ираида Семеновна, ты же здесь давно живешь. Умерший дед – это Светлов Григорий.

– Дядь Гриша!? Да не может быть!.. – Ираида Семеновна, от неожиданности застыла на входе на участок, облокотившись руками о калитку. Влад, что на минуту отходил к машине и шел за Ираидой Семеновной следом, вынужденно остановился. Ему было холодно, он начинал жалеть, что сунулся к Нине со своей помощью.

– Ладно, мы дом купили у него и все…

Ирина сконфузилась, вроде как, стала учить Ираиду Семеновну, что всю жизнь учителем проработала. Нехорошо как-то получается… Надо бы получше контролировать свои эмоции.

– Совсем ведь даже не подумала про него. Вот ведь голова садовая! Почти сорок лет учителем проработала, а памяти никакой. Дядя Гриша… Как давно они здесь жили, – и сменив ход мысли, – Лешка? Это ведь ты, Леш? Как же на своего отца похож!.. Но улыбка… – и тут же осекалась, какая уж тут улыбка, – Но, губы матерены…

– Я Вас помню, – отстраненно ответил Леша.

Нина же почему-то была уверена, что Леша будет молчать и ничего не скажет.

Лежать на боку резко надоело. Нина привстала и села, облокотившись спиной о мягкую спинку кровати. Ее, чуть ниже плеч, крашенные в черный цвет волосы, лежали на щеках. Нина быстрым движением заправила их за уши и скрестив руки на животе, застучала пальцами одной руки по другой.

Вот же ведь! У нее в доме не было элементарной валерьянки. Хотя, может быть пару ее таблеток и помогли бы сейчас организму успокоиться и уснуть.

Нина совершенно не знала, как приманить к себе сон. Пришла мысль, сходить на кухню и сделать себе чаю с бутербродом. Но, если она поест на ночь, то с трудом сможет уснуть. У нее было так всегда – поела перед сном и долго не могла потом уснуть. А сейчас, когда и без того не спалось, было все равно.

Нина встала с кровати и, не обнаружив ногами тапочек, ушла на кухню босиком.

А в голове после короткой паузы вновь закружилась дневная хроника событий.

Ираида Семеновна чуть слышно вздохнула, то ли от происходящего вокруг, то ли от воспоминаний прошлого.

– А… Лешенька, ты на чем сюда добрался, – спросила Ираида Семеновна, не найдя более никакого транспорта поблизости, кроме машин Саши и Влада.

– Я на попутке доехал. Меня газелька подсадила, – пояснил Леша.

– А как же узнали, что дед здесь? – Ирина Сергеевна вновь обрела дар речи.

– Не знаю…

– Тебя подвезти или… – с неохотой предложил Влад. И было в его голосе, да во всем в нем что-то такое неприятное, совсем не уместное сейчас, что Нина невольно сделал шаг в сторону от Влада. Хотя и так стояла достаточно поодаль от него. Просыпающуюся антипатию свою пока что не замечала, как и никто не замечал.

Тем временем Саша, воспользовавшись Ираиды Семеновны инструментами, что принес Влад, наскоро успел прибить петлю к дверному косяку и стоял, держа молоток в руках, вместе со всеми.

– Влад! Автобус будет только завтра утром, – раздражаясь, бросила Нина.

Она была более лучшего мнения о Владе. По крайней мере, с ней и с Сашей, Нина не припоминала этого, Влад никогда не выказывал недружелюбности. Он был всегда отзывчив, умел разбавить затянувшийся скучный момент рутинной работы какой-нибудь свежей и смешной шуткой. Часто предлагал Нине подвести ее до дома и, волей случая, познакомившись с Сашей, завел с ним приятельские отношения. И если сказать более коротко, то еще не возникало таких ситуаций, где Влад смог показать себя с плохой своей стороны. Но, видимо пришел тот момент, когда вдруг и навсегда узнаешь о человеке нечто новое, то новое, что нельзя будет потом просто позабыть. Оно, то есть впечатление от поступка, от ситуации, в которой впечатление возникло, не спрашивая на то разрешения самого человека, поселиться у него в душе. И будет абсолютно неважно, забудется ли сама ситуация, приведшая, в данном случае к неприятному результату, или же нет. Пусть все забудется, но отпечаток в душе, что возник внезапно, ответной реакцией на поведение человека, останется навсегда. И волей неволей он будет присутствовать где-то там внутри. Стоит ему только появиться, как пятну крови на белоснежной рубашке. Никакие чудо средства не смогут придать рубашке первозданный чистый вид. Всегда можно будет найти то место, где была кровь, либо по неотстиравшимся бледным следам, либо по покрывшейся тонкими ворсинками пятну, что так усердно терли руками, или же просто будешь помнить, что здесь оно было.

– Да?! – небрежно удивился Влад, – ну, знаешь ли, такси можно вызвать.

– Влад, я понимаю, если бы нужно было подвести невесть кого вообще и ты отказался. А сейчас просто бездушно так поступать. Ты думаешь, ему сейчас легко?

– Нина! Что за альтруизм? И почему ты кричишь на меня? Я что, против что ли, взять его с собой.

– Не нужно ничего! – с печалью в глазах, но уверенно вступился за себя Леша, – я сам как-нибудь доберусь до города! И вы, Нина, не ругайтесь из-за меня с молодым человеком. Он в чем-то прав.

Откуда взялись сие слова у Алексея, понять было сложно. Можно было только предположить, что сейчас за него говорило его внутреннее я, которое включается, когда человек находиться мыслями где-то далеко, но при этом еще и ведет разговор с тем, кто рядом.

– Чего? Влад!..

– Нин! – это был уверенный голос Саши, – Алексея подвезем мы с мамой. А Влад тебя домой отвезет. И всё. Нечего воду в ступе толочь.

За считанные минуты вся окрестность погрузилась в ночь. Были сумерки, но раз, и пришла ночь. Оставаться более в Ливнево не имело никакого смысла. Нужно было ехать домой. К тому же холод был жуткий. На улице начинало подмораживать, и осенняя сырость пусть с легким морозом давала сильно промозглый холодный эффект. Организм еще не отвык от летнего тепла, не перестроился на зиму и, посему, осенняя непогода была так остро ощутима и неприятна.

Нина послушалась младшего брата и поехала с Владом, но разговаривать с ним и даже просто быть в его обществе ей нехотелось. Нинаеще была под впечатлением его слов, всех слов, сказанных им за день. И как-то враз Влад перестал для нее быть хорошим человеком. А все те добрые, неплохие моменты, с которыми был как-то связан Влад, и что раньше вызывали улыбку на лице, стали казаться Нине не настоящими. И даже само ее дружеское отношение к Владу показалось выдумкой, наигранной реальностью. И от того становилось пусто на душе, но совсем ненадолго.

Саша не зря подметил, что Нина отличилась излишней сентиментально. Она была сама на себя не похожа и чувствовала, что в ее привычное внутреннее состояние вторглось нечто неизвестное, и принесло с собою неразборчивые волнения. Будто какая-то совершенно другая жизнь!Чей неизвестный и, конечно, неизведанный дух прокатился по давно устоявшемуся Нининому мировосприятию, мироощущению и своим вихрем занес неясные кусочки, почему-то холодноватые и голубые, к Нине в душу. А Влад, о котором она и вспоминала только, когда он был рядом или конкретно зависал компьютер, тихонечко позабылся.

«Вроде бы всегда казался нормальным человеком. Веселым. Что с ним было?.. То на дачу рвался, то с дачи… Назвать маму – тетей Ирой!.. Он не женат. Тогда с девушкой что ли со своей поругался? А при чем тут я и вся сегодняшняя ситуация? Конечно, перед Олегом совсем нехорошо вышло. Какой-то испанский стыд. Но чему я удивляюсь!» – неожиданно Нине вспомнились ушедшие в прошлое фрагменты. Они вернулись на мгновения и принесли с собою ответ, – «Он всегда вел себя нагловато. Зачем-то полез с разговорами к Сашке…»

Нина вспомнила, как несколько лет назад, летом, Саша приехал за Ниной, чтобы забрать ее после работы и ехать прямиком на дачу. Волей случая, Влад оказался осведомленным, что Саша ее брат и сейчас приедет за ней. Тогда он словно бы из неоткуда появился у машины и бесцеремонно полез знакомиться с ним. И не безрезультатно. С Сашей они стали, если уж не друзьями, то хорошими приятелями точно.

«Он же эгоист обычный.» – слишком легко сделала Нина вывод, – «То хотел поразвлечься, а потом понял, что ничего интересного вот и злился на всех…»

Влад и всё с ним связанное убралось в уголки памяти. А на душе было беспокойно от холодноватого голубого огонечка, который то становился слабее, то разгорался и тогда, дневная суета с усталостью чувствовались особенно остро.

После кромешной темноты яркий свет кухни буквально ослеплял. Но, так как не хотелось спать, глаза довольно быстро привыкли к освещению и Нина в некоем предвкушении открыла холодильник, продолжая же размышлять.

После еды она еще долго сидела на кухне, бессмысленно листаю ленту новостей в ВК. Новые посты, которые выставляла ее знакомая заполонили ленту – любовь, чувства, отношения, философия и так далее… Наверное, невзначай подумала Нина, опять рассталась с очередным ухажером. Нина по большей степени и не читала, о чем буквально кричала Катерина. Обрывки фраз, выцепленные из предложений слова и вдруг полностью прочитанная фраза забрала у Нины последние силы что-либо соображать.

«Только эгоист может быть по-настоящему счастливым. Он ничего никому не должен и не от кого ничего не ждет. Живет, как хочет. В этом его и счастье» – Нина тяжело выдохнула, сумев лишь подумать, что кругом один бред. И продолжила машинально, буквально без сил, листать ленту.

И только, когдаона почувствовала, что сейчас упадет со стула и уснет прямо здесь на полу, с расслаблением во всем теле и привеликой ленью перебралась в спальню. Она легла, одеяло коснулось ее кожи и, толком не укрывшись, с долгожданным чувством, что пришел сон, Нина заснула.

Нина не выспалась, что совершенно ее не удивило. Под утро ей приснился кошмар, суть которого коротко была таковой: покойник, в лице старого деда, чем-то похожего на Григория Светлова, но Нина точно знала, что это был не он, настойчиво преследовал Нину. Куда бы Нина не пряталась от него, куда бы не убегала, все равно получалось так, что перед ней словно из-под земли вырастал этот ужасный дед. Он крайне неприятно улыбался и все пытался схватить Нину за руку. Нина отчаянно сопротивлялась, убегала, ругалась, даже пробовала драться, но навязчивого деда смогло прогнать только Нинино пробуждение.

– Господи! – на всю квартиру с облегчением выдохнула она, – ну и ночка! Отдохнула называется!

Она свалила телефон на пол, что лежал рядом на прикроватной тумбочке, так и не выключив будильника. Звуки кукареку раздавались теперь откуда-то из-под кровати, но ничуть не раздражали ее. Наоборот, она была рада их слышать, ведь они спасли ее от навязчивого деда-покойника.

На работе весь день Нина ходила задумчивее, чем обычно, была неразговорчива и, весь ее негативный настрой был особенно направлен на Влада. А тот даже не пытался, что-либо изменить. Будто выбрал позицию выжидания – выжидал, когда Нина сама захочет с ним поговорить.

После работы Нина направилась на родную квартиру. Во второй половине дня ей позвонил Саша и сказал, что вечером он будет у мамы с папой. Нина и без его звонка собиралась идти к родителям, а тут получилось, что вдвойне нужно было идти.

Нина сожалела, что поехала с Владом, а Алексей отправился в город с мамой и Сашей. Ею не двигало обычное житейское любопытство, то есть возможность просто получить информацию, да желательно поинтереснее, чтобы поразбирать ее на сплетни на досуге с подругой. Ее действительно, на полном серьезе, на уровне души, зацепила Лешина история.

«Только подумать! Его дед пришел к себе, так и получается в свой бывший дом, чтобы умереть там» – размышляла Нина. Так же она помнила ничем не прикрытую скорбь на лице Алексея. Было очевидно, что смерть деда стала для него настоящим ударом судьбы.

– А я сразу заметил, что… то есть у меня сразу возникло чувство, что он как у себя дома лежит. Я еще отругал себя за такую мысль. Вот, думаю, какая ерунда при виде покойника в голову и лезет.

– Хм, ерунда!.. – тут же завелась Нина, – ты только на меня начал бочку катить. Видите ли, мне в голову всякая мистика лезет.

– Ну, все не придирайся к словам. Я, может, от того и ругался, что сам себя непонятно чувствовал, – признался Саша и ему вдруг стало легче. До сего момента он и не знал, что ему было тяжело. А как полегчало, так все сразу и понял.

– Это просто представить! Если честно, у меня в голове эта история никак не укладывается. Я на работе никак не могла ее забыть. Все думала, думала… Хотя, чего тут уж думать? Дед умер и все, – Нина никак не могла сосредоточиться. У нее было то, чего она хотела расспросить у брата, но все никак не могла сформулировать вопросы. Вместо этого у нее получались полубессмысленные короткие предложения, которые и озвучивать было не обязательно – итак все было ясно.