Как выжить на свадьбе

Глава 25

Илай тщательно скрывал под грубой оболочкой ранимую душу, и чем дольше знала его Марни, тем чаще замечала его доброту. Нежась в неглубокой ванне, она сравнивала его с суровым ковбоем, очень одиноким в городских джунглях. На самом деле он участливый человек. И очень изобретательный. Чего он только не умеет делать!

Но больше всего Марни нравилось, что он по-своему о ней заботится, хотя и немного грубовато.

Едва она начала раскрывать его качества, только-только почувствовала, что сближается с ним, как вдруг между ними встала стена. Она вспоминала, как Илай на нее рассердился прошлой ночью. Марни его простила, так как поняла, что задела больное место. Когда заходит речь об утерянной любви, многие теряют голову. Жаль вот только, что он до сих пор живет прошлым. Та бессердечная стерва, которая его бросила, хорошо постаралась: теперь Илай панически боится любви.

А Марни имела глупость в него влюбиться. Отмокая в ванне, которую Илай нагрел для нее, после того как выиграл – опять-таки ради нее – право провести ночь под крышей, Марни поняла, что по уши влюблена в одинокого ковбоя. Но всякий раз, когда она пыталась сблизиться, он возводил вокруг себя защитную стену. Марни это бесило.

Илаю нужно вырваться из лап прошлого. Марни очень хотела ему помочь, только не знала как. Она не умела лечить такие душевные раны. Но оставаться в стороне тоже не могла.

Илай постучался и сказал, что принес воду. Марни пригласила его войти. Он приотворил дверь и просунул внутрь голову. Марни даже не пыталась прикрыть наготу. Это его немного смутило. Он стоял на пороге с кастрюлей нагретой воды, из которой валил пар. Его голубые глаза жадно вбирали в себя каждый дюйм ее тела.

Марни присела, схватившись за края старой ванны на ножках.

– Не польешь мне на волосы? Мне кажется, я их плохо промыла.

Уголок его губ дрогнул. Будучи от природы немногословен, Илай молча подошел и присел на краешек ванны. Марни не видела его, но чувствовала, как он прикасается к волосам, перебирая мокрые пряди. Затем его рука легла ей на плечо, а пальцы бережно прикоснулись к шее: он откинул волосы назад.

– Готова? – спросил он.

Марни кивнула. Поток горячей воды застал ее врасплох: она выгнула спину дугой, откинула голову назад и зажмурилась. Илай поливал ей волосы, а свободной рукой массировал их, чтобы лучше промыть. Закончив, он поставил кастрюлю на пол, медленно отпустил волосы Марни и, положив ей руки на плечи, принялся их массировать. Он ласкал ее руки, грудь, шею. Его прикосновения были очень нежными, и Марни поняла, что Илай не в силах совладать с желанием любить, как ни пытается.

Прикрыв глаза, она потерлась головой о его руку и пробормотала:

– Спасибо.

Он погладил ее по голове, встал и вышел из ванной, не говоря ни слова. Марни откинулась на гладкий изгиб ванны и, накручивая на палец прядки, стала представлять, как ее красавец-ковбой купает ее в номере какого-нибудь постоялого двора. Руки его скользят по ее телу...

Через несколько минут она вышла из ванны, облачившись в толстый махровый халат и замотав волосы в пушистое полотенце. В комнате было темно, только горящий камин бросал отблески. Перед ним в кожаном кресле сидел Илай. На маленьком гранитном столике стояла бутылка шампанского и лежали остатки хлеба и сыра камамбер.

Марни усмехнулась:

– Ты настоящий волшебник! Где ты достал шампанское?

– Из тайных запасов нашей влюбленной парочки. Они хранили их под кроватью вместе с другими безделушками, включая эти фужеры: очевидно, готовились отметить в тесном кругу предстоящее событие.

Марни подняла фужер и разглядела на дне крошечное клеймо.

– «Уотерфорд», – прочитала она. – Наверно, чей-то подарок к свадьбе.

Она вернула фужер Илаю и забралась с ногами на второе кресло. Он протянул ей полный фужер.

– Классное угощение, – сказала она, подняв фужер. – Ты очень таинственный человек. Любишь устраивать сюрпризы.

– Не знаю, не знаю, – протянул он. – Просто мне кажется, что за последние несколько дней тебе пришлось много вынести. Ты, наверно, на другое рассчитывала, когда подписывала с нами контракт.

– Мягко сказано, – подмигнула Марни. – Но по-своему было здорово.

В ответ Илай фыркнул. Марни рассмеялась.

– После ванны чувствую себя гораздо лучше. Да и выгляжу тоже. – Она отставила шампанское и потянулась за сыром: – Я пробовала составить список всего, что узнала за время нашего приключения, – сказала она, протягивая Илаю бутерброд.

– Например?

– Например, никогда не поддавайся на уговоры невесты и не доставляй на место торжества пластиковую арку. Выезжая, всегда имей при себе запас чистого нижнего белья и белковых продуктов. Не доверяй голодным и грязным людям.

– Не забывай укреплять палатку, – добавил Илай.

– Точно! – засмеялась Марни. Она чокнулась с Илаем и стала смотреть на игру пламени в камине. – И еще я узнала, что некоторые люди вовсе не такие, какими кажутся на первый взгляд.

– Ага! – Илай поднял фужер. – Значит, ты раскусила нашу королеву истерических сцен?

– Да, – кивнула Марни. – Но вообще-то я имела в виду тебя.

– Меня?

– Угу. Ты вовсе не такой, каким представляешься.

– Как это? – Он внимательно посмотрел на нее.

– Ну, – произнесла она с улыбкой, – во-первых, ты добрый, но не выставляешь это напоказ.

– Обижаешь, – усмехнулся он, скользнув взглядом по вырезу ее халата.

– Ничего подобного. – Марни снова отставила фужер и выпрямила ноги. – Снаружи ты суровый парень, а внутри – мягкий, как вата. Ну, ты, наверно, и сам знаешь.

– Чушь какая! – Илай покачал головой.

Марни опустилась на колени на ковер, подползла к нему и положила руки ему на бедра.

Илай с любопытством вздернул брови и поставил шампанское на столик. Взор его темных глаз блуждал по ее лицу, волосам, декольте. Он прошептал:

– Что ты делаешь, рыжая? – и прикоснулся к влажной прядке ее волос.

– Сама не знаю. – Она подалась вперед так, что лица их почти соприкасались. – Я просто хотела спросить... что с тобой такое? Баба, что тебя бросила, – последняя стерва. – Она поцеловала его в щеку. – Ты замечательный парень, Илай, и сердце у тебя золотое. Ты достоин счастья. Но ты замкнулся в себе, страшась снова испытать боль... Он отстранился и хотел что-то возразить.

– Нет, я...

Но Марни прижала ему палец к губам.

– Меня не проведешь, – негромко сказала она. – Ты боишься. Это сразу видно. Но меня опасаться нечего, потому что я никогда не предам тебя. Мне очень жаль, что у тебя все так вышло. – Она легонько поцеловала его в губы. – Ты этого не заслужил.

Он зажал ее лицо между ладоней и плотоядно улыбнулся.

– Чего же я достоин?

– Лучшего, – прошептала она и снова поцеловала его. Затем ее губы скользнули ему на подбородок, потом на шею...

Руки Илая легли ей на плечи, медленно скользнули ниже. Марни просунула руку под его рубашку и начала гладить подтянутый живот, прикасаясь к холмикам яичек. Илай вздохнул, когда она дотронулась до его упругих сосков и принялась стягивать с него рубашку. Марни бросила рубашку рядом с камином, а затем выпрямилась, чтобы полюбоваться его телом. Она решила, что он превосходно сложен: каждая женщина мечтает о мужчине с такой фигурой.

Хорошо, что это не сон. Она припала ртом к его соску и легонько укусила его зубами. Илай испустил глубокий стон. Он просунул руки в вырез ее халата, нащупал груди и тоже стиснул ее соски.

– Ты уверена, что этого хочешь? – хрипло спросил он, когда Марни принялась ласкать второй сосок. – Ты только что вымылась, а мне вот не повезло.

– Мне все равно, – прошептала она. – Мне нравится твой запах.

И это было правдой: ее возбуждал его крепкий мужской запах.

Пока он ласкал ее груди, ее руки скользнули ему в штаны. Расстегнув молнию, она увидела, что на нем нет нижнего белья. Твердая эрекция прощупывалась через ткань брюк. Марни обхватила его член и медленно принялась водить рукой то вверх, то вниз. Она спустила его брюки. Илай прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Ладонь Марни задержалась на его темных лобковых волосах.

– Погоди. – Он поднял голову и прикоснулся к ее щеке. – Ты что, хочешь, чтобы я отдал тебе последний бутерброд с арахисовым маслом?

– Нет. – Она нагнулась и дотронулась языком до раздувшейся головки его члена. Илай вздрогнул от неожиданности. – Есть кое-что получше.

– Хочешь получить мою палатку? Забирай, – простонал он. – Проси что хочешь – все твое.

Она улыбнулась, снова наклонилась и, щекоча его волосами, взяла его член в рот. Страсть проникла в каждую клеточку тела Илая, и он ниже спустил брюки, чтобы Марни было удобнее его ласкать. Марни нельзя было назвать опытной любовницей, но она инстинктивно угадывала, что делать. Она припала губами к его члену, осторожно взяла в руки упругие яйца и принялась их массировать. Она скользила все дальше и дальше, сосала, покусывала, забирала в рот как можно больше, а затем поднималась к самому концу, заставляя Илая стонать от удовольствия. Он собрал ее волосы и отвел их в сторону, чтобы лучше видеть ее лицо. Когда Марни отпустила член и взяла в рот яичко, он испустил гортанный стон удовольствия, схватил ее за руки и высоко их поднял.

– Если будешь продолжать в том же духе, то скоро для тебя ничего не останется, – сказал Илай и заставил ее поднять голову. Он раскрыл ей ладонь и вложил в нее презерватив.

Марни улыбнулась и, ловко действуя пальцами и губами, надела его. Илай схватил ее под мышки, поднял и усадил себе на колени.

– Покажи, какая ты наездница, детка, – произнес он со своим напевным техасским акцентом.

Марни так и сделала. Она скользила по его члену, а он ласкал ее груди. Илай тоже двигался под ней, страстно отвечая на все ее толчки. Затем без предупреждения обнял ее за талию, поднялся вместе с ней и улегся на ковре.

Ее халат распахнулся. Илай взял руки Марни за запястья, поднял их над ее головой и любовался ею. «Какая же она красивая, – подумал он. – Она вся состоит из бархатистой кожи и приятных округлостей. Она просто восхитительна!»

Она улыбнулась, чувствуя, как его взгляд, жадно блуждающий по ее обнаженному телу, задержался на рыжеватых колечках кудрей между ногами.

– Что ты делаешь? – спросила она. – Уж не хочешь ли ты выманить у меня последний бутерброд с арахисовым маслом, ковбой?

Илай заглянул в ее огромные круглые глаза, по которым еще недавно так соскучился, и улыбнулся.

– Мне не бутерброд нужен, рыжая.

Он припал к ее губам, просунул язык между зубами и поцеловал ее. Свободной рукой он лениво поглаживал ее тело, исследуя каждый изгиб, прикасался к мягким лобковым волосам, впитывал запах ее шелковистой кожи. Приник губами к шее и спустился ниже, к грудям – круглым, аппетитным холмикам плоти с маленькими темными сосками. Он взял сосок в рот и начал легонько покусывать его зубами, как в прошлый раз. Илай сосал ее грудь и чувствовал, как ее тело поднимается ему навстречу. Марни стонала от удовольствия, что еще более усиливало его эрекцию, если это только было возможно.

Его рука скользнула к кудряшкам между ее ног, проникла между складочками. Она вся была влажной от страсти, ее землистый томный запах сводил его с ума. У Илая словно внутренние тормоза перегорели, ему не терпелось вновь очутиться внутри нее. Он засунул внутрь палец, затем второй и принялся массировать большим пальцем ее клитор, двигая остальные пальцы то вверх, то вниз.

Марни закрыла глаза и наморщила лоб, всецело сосредоточившись на ритме его движений. Кожа ее грудей раскраснелась от жарких поцелуев. «Никогда не встречал женщины красивее», – подумал Илай. Ему вдруг отчаянно захотелось войти в нее как можно глубже, обладать ею. Он перевернулся и очутился сверху, лихорадочно работая пальцами, приближая ее к оргазму. Когда она застонала, он вынул руку и ввел в нее член.

Марни охнула и распахнула глаза: на ее полных губах играла восторженная улыбка. Она вытянула руку и прикоснулась к его лицу.

– Как хорошо, – прошептала она.

Илай был на седьмом небе. Он проникал в нее все глубже и глубже, не переставая работать большим пальцем. Марни подняла ему навстречу бедра, положила руки ему на грудь и сжимала его соски все сильнее, приумножая его наслаждение. Внутри у нее было скользко и жарко, Илай двигался как безумный, страстно желая достичь самой сердцевины, слиться с ней в одно целое.

Стиснув зубы, он гладил ее, приближая их обоих к оргазму. Марни стонала от наслаждения – рот ее был полуоткрыт. Вскоре она начала вскрикивать, что только усиливало его возбуждение. Ее тело прижималось к нему все теснее, и наконец она издала последний крик. Жар внутри Илая нарастал. Тело ее изогнулось волной, он проник в самую ее глубь и тоже достиг оргазма.

Чувствуя слабость в теле и необыкновенную нежность, Илай лег рядом с Марни и отвел с ее лица влажные рыжие пряди. Он поцеловал каждую ее веснушку.

Через некоторое время Марни открыла глаза и внимательно всмотрелась в его лицо. Она провела пальцем по щетине на его подбородке, медленно приподнялась на локте и прижалась лбом к его лбу.

– Илай, – прошептала она, – мне кажется, я тебя очень люблю.

Это признание застало его врасплох. Он еще не отдышался и ощущал расслабляющую мягкость во всем теле. Илай ничего не ответил. Его язык словно прилип к небу. Он не смог подобрать нужных слов, просто положил руку ей на голову и притянул ее к себе на плечо. Они лежали на ковре. Марни испустила удовлетворенный вздох, и Илай кожей ощутил ее теплое дыхание.

Нельзя отрицать, что он испытывает к этой женщине какие-то чувства. Но любовь ли это? Он уже ничего не соображал. Может, он путает любовь со сладострастием?

Повеяло холодом. Илай запахнул на Марни халат и надел рубашку. Затем подложил два полена в камин и отнес Марни в постель. Сам он тоже уселся рядом, захватив шампанское и фужеры. Они сидели, укутавшись в теплые одеяла, и потягивали шампанское.

Они долго молчали. Наконец Марни сказала:

– Завтра я закажу омаров. Он обернулся к ней:

– Не понял?

Она водила пальцем по его груди.

– Когда сюда привезут снегораспылитель, хочу попросить, чтобы нас обстреляли омарами. Меня уже тошнит от арахисового масла с джемом.

Он улыбнулся и поцеловал ее в макушку.

– Я сам попрошу привезти омаров. – Он взял ее за руку. – Марни, – прошептал он. – Я... я не знаю... – Илай осекся. Господи, как же он сейчас себя ненавидел! Даже в решающий момент не мог выразить свои чувства словами.

– Не знаешь, выберемся ли мы отсюда? – подсказала Марни. – Конечно. Нужно только верить.

Она помогла ему выйти из неловкого положения. Это лишь усилило чувство Илая к ней. Он благодарно улыбнулся и сжал ее руку.

– Хорошо, – негромко сказал он. – И ты тоже верь. Она заглянула в его глаза, словно ища чего-то.

– Ладно, – произнесла она наконец. – Я буду верить. Илай кивнул и погладил ее по волосам. В голове у него царило смятение: ему хотелось сказать что-то доброе, ласковое. Только он еще не до конца разобрался в своих чувствах. Когда не знаешь, что сказать, лучше молчать. Этой мудрости Илай научился еще на равнинах западного Техаса. Он поднес руку Марни к губам и приник к ней. Затем отпустил руку и стал целовать самое Марни со всей страстью, которой не находил слов.

Когда он положил ее голову себе на грудь, Марни сладко застонала. Они заснули, обнявшись, под потрескивание медленно гаснущего камина.

Они спали по-прежнему не разжимая объятий, когда утром их разбудил стрекот вертолета.