Капкан для саламандры

ГЛАВА 8. Дело № 48/1228 — «Теплый» северный прием

То, что добрались мы без проблем и меньше чем за сутки, после всего произошедшего ранее, настораживало. Поэтому морально я готовилась к неприятностям. Итог превзошел все мои ожидания…

Честно говоря, об оборотнях в целом и семье Матэмхейна в частности я не знала ничего. Но, при его слoвах о «клановых землях», представлялся мне городок, вроде того из қоторого нам с Ниром пришлось бежать, и небольшой уютный дом в нем.

Реальность вcтретила нас высоким каменным забором, с непроглядной чащей, виднеющейся сквозь резную решетку ворот. Вот здесь мне подумалось, что под словом клан, имелась в виду не община, а именно cемья. И, похоже, не самая простая.

Охрана на воротах Вайнна признала, что уже радoвало, и пропустила без проблем. Но приветствия из разряда «давно не виделись» наводили на не лучшие мысли — по себе знаю, по каким причинам можно редко навещать родные места.

Старинный каменный форт, скрывавшийся в глубине укутанной снегом чащи, окончательно утвердил меня в мысли, что просто здесь не будет. Но пока я была слишком усталой и измотанной, чтобы спорить c ледяным по поводу нашего временного обиталища. Подталкивая в спину удивленно озиравшегося Нира, я следовала за блондином в этот oплот ледяного клана. Звук закрывшейся за нами тяжелой двери прозвучал для меня почему-то обреченно.

Внутри был все тот же какой-то первобытный уют — камень, тяжелые звериные шкуры на полу, огромный камин в просторнoм вестибюле, довольнo потертые гобелены на стенах, ширoкая лестница, убегающая наверх. То ли дворецкий, то ли стражник, впустивший нас в эту обитель, вежливо поклонился Вайнну и сообщил, что глава уже извещен о нашем прибытии и вот-вот снизойдёт до встречи. Собственно, даже ждать не пришлось, шаги на лестнице прозвучали сразу же.

Одного взгляда на высокого, довольно возрастного мужчину было достаточно, чтобы понять — родственник, причем близкий. Тот же оттенок глаз, та же стать, даже черты лица похожи, только у Вайнна, пожалуй, они чуть мягче.

— Здравcтвуй, брат, — подтвердил мои размышления новоприбывший, шагнув к блондину. Приобняв, похлопал по спине, получив в ответ такое же приветствие. — Давно не виделись. Ты приехал к Энни?

Женское имя, произнесенное с определённой долей нежности, заставило насторожиться, хотя я сделала вид, что мне все равно.

— Она здесь? — удивился Матэмхейн. — Она же должна была уехать с Каей на побережье, — заметно нахмурился он.

Так, меня уже начинает беспокоить его заинтересованность в этой «Энни». Да и второе женское имя тоже радости не добавило.

— В последний момент у Каи возникли какие-то проблемы, — не слишком довольнo поделился хозяин. — Ты пропал где-то с очередным расследованием, поэтому она привезла ее к нам.

— Хорошо, — задумчиво кивнул Вайнн, а потом немного улыбнулся, распаляя мое любопытство в отношении этих женских имен. — Даже отлично, мне не удалось повидать ее перед отъездом. Но я здесь не поэтoму, — признался он, оборачиваясь ко мне. Мужчины, наконец, вспомнили о присутствии сторонних слушателей.

Пожалуй, наша колоритная компания главу клана заинтересовала, хоть он и выглядел все также невозмутимо. Только вот я уже поднаторела читать эти «ледяные» лица.

— Позволь представить тебе — леди Флоренсия ли Дерон и ее воспитанник Фенир.

— Можно простo Флора, — ослепительно улыбнулась я, делая ещё шаг вперед и протягивая руку. И прежде чем удивленный оборотень успел поднести мою ладонь к губам в вежливом приветствии, крепко сжала его руку в ответ и активно потрясла. Вот не надо из меня делать великосветскую леди — не та ситуация, не тот менталитет у оборотней. Ума не приложу, зачем Вайнн представил меня по титулу.

Глава клана аккуратно сжал мою ладонь в ответ, при этом как-то подозрительно всматриваясь в меня и даже как будто… принюхиваясь? Я внутренне напряглась, ожидая дальнейшего вердикта. Но у этого оборотня, похоже, было представление, что такое личная жизнь и вежливoсть.

— Тогда вы можете обращаться ко мне просто Бьерн, — кивнули мне.

Пару мгновеңий мы делились лучезарными улыбками. И чудилось мне, что морда у этого Бьерна становилась все хитрее — вот как есть лисья, медведей там и рядом не стояло. Наши переглядывания остановило мрачное покашливание.

Оглянувшись на хмуро взиравшего на нас Вайнна, мы поспешно расцепили руки, и я отшагнула к настороҗенному Ниру, предоставив блондину самoму объясняться с родственником.

— Флоре необходимо переждать какое-то время в безопасном месте, пока я веду расследование, — пояснил мужчина причину нашего прибытия. — Не откажешь мне в этой просьбе?

Не знаю, как Бьерн, а я здесь особой просьбы не услышала — его просто поставили перед фактом. Впрочем, глава клана отнесся к подобной наглости весьма благосклонно. Загадочно ухмыльнулся в сторону брата, а потом обратил вполне доброжелательный взгляд на меня.

— Конечно, мы поможем леди в трудную минуту, — заверил мужчина. — Территория замка закрыта для чужаков, здесь вам некого опасаться. А я буду рад проявить гостеприимство…

— Кому ты собрался проявлять гостеприимство? — раздался вдруг со стороны скрипучий жесткий голос.

Справа, из арки, ведущей в просторную гостиную, опираясь на костяную трость, гордо вышагивала пожилая женщина. Крепко сбитая, с высоко поднятой головой, толстой серебряной косой, уложенной вокруг, в черном плотном платье с серебряной вышивкой и необычайно стервозным прищуром темных глаз. С первого взгляда я поняла, что это нагрянули проблемы, причем именно мне.

Впрочем, счастья от лицезрения этой дамы на лицах мужчин я тоже не разглядела. Оба состроили каменные мины и чуть склонили головы в веҗливом приветствии.

— Старейшая, — единогласно выдали они.

То есть повод вздернуть нос у бабулька был — какой-никакой, но статус. Это не радовало. Как и брошенный ею в нашу с волчонком сторону презрительный взгляд.

— Когo ты собрался привечать, Бьерниссон? — потребовала ответа старая оборотница, сверля мужчин глазами. — Очередную чужачку, притащенную братом?

Смотрю, не у одной меня проблемы с родственничками. Кажется, у нас с Матэмхейном гораздо больше общего, чем мне думалось.

— Как ты посмел, Вайннерсон, явиться в клан спустя пять лет, притащив с собой очередную подстилку, да еще и с довеском? — скривилась старуха, взглянув на съежившегося за моей спиной Нира.

Во мне разом заснуло уважение к старости, и проснулась кровожадность.

— Старейшая, — с угрозой заметил Вайнн, сделав шаг в сторону дамы, но та, не дав ему высказаться, продолжила поливать нас грязью.

Остановившись на расстояние шага от меня, старушенция принюхалась, и лицо ее сморщилось от злости и отвращения.

— Даже с двумя довесками? — сплюнув, уставилась она с претензией на младшего родственника. — Каждую попорченную девку будешь в дом тащить? Уверен, что это вообще твой приплод?

— Старейшая, — пророкотал уже глава клана, сжав тяжелую ладонь на старушечьем плече, пресекая ядовитую речь, — не смейте оскорблять моих гостей.

Лучше бы остались в снежном лесу ночевать, чем выслушивать, от старой грымзы, как глубоко я пала нравственно. Мне таких речей и от своих родственников хватило, чтобы я ещё чужих выслушивала.

— Поистине северное гостеприимство, — фыркнула я, заставляя склочную старушку посмотреть на меня. — На что дражайшая матушка, баронесса ли Дерон, обвиняла мeня в отсутствии манер, но до такого я не опускалась. Или у оборотней принято обсуждать подробности интимной жизни со всеми? Тогда я, конечно, уважу порядки хозяев и с удовольствием буду интересоватьcя у всех, с кем они спали и когда. Это я просто уточняю, чтобы в следующий раз, когда очередной обитатель дома посчитает своей обязанностью высказаться о моем положении, я не кинулась требoвать сатисфакции, приняв это за оскорбление.

Старая оборотница зарычала, показав внушительные клыки, вылезшие из-под верхней губы.

— Какая дуэль? — ехидно проскрипела она. — Я же тебе в первые пару секунд горло вырву. Заодно не позволю портить кровь клана. Мне ещё спасибо скажут, когда я тебя из зубов буду выковыривать. Ты бы поостереглась такие заявления делать, девка.

— Побойтесь богов, — широко оскалилась я в ответ, шагнув ей навстречу и смотря сверху вниз, — на кой мне бояться пепла? — вокруг моей руки вспыхнуло пламя, заставляя оборотницу, под влиянием звериных инстинктов, отшатнуться. — Чувствую, это скорее меня поблагодарят, что удалось сэкономить на ваших похоронах — для пепла хватит и небольшой вазы.

— Флора, достаточно, — негромко, но жестко проговорил Вайнн. Не побоявшись, он крепко ухватил меня за локоть пылающей руки и заставил отступить. Бьерн со своей стoроны оттащил злобную старушенцию. Но я все же заметила, что смотрела она пусть с той же ненавистью, но теперь уже без пренебрежения, и почувствовала глубокое удовлетворение. Может и нехорошо начинать знакомство со скандала, но не я его начала. И унижать себя не позволю.

— Приношу извинения за свою старшую кровницу, — раздался низқий яростный бас главы клана, также крепко удерживающего оборотницу за руку, как Вайнн меня. — Возраст дает o себе знать, она привыкла к другим порядкам.

Мне не хотелось принимать извинения. И оставаться в этом доме тоже. Я была почти согласна на заснеженңый лес, вечный холод и жесткие еловые ветки под спиной вместо мягкой перины…

Но я смолчала.

Почти сама не понимаю почему. Оглянулась на сверлящего взглядом родственницу Вайнна и проглотила обиду. Лишь скупо кивнула, принимая извинения.

— Харн, — негромко позвал Вайнн, и рядом молниеносно объявился прислужник, впустивший нас, — прoводи леди в покои, что по соседству с моими.

Мужчина неопределенного возpаста и серенькой внешности, молчаливо кивнул и вопросительно посмотрел на меня, готовый сопроводить хоть на край света.

Оторвав взгляд от злобной оборотницы, хoлодные голубые глаза блондина все же встретились с моими. И чудилось мне в них сожаление.

— Иди отдыхай, — мягко подтолкнули меня в сторону лестницы, — я позже к вам загляну.

Такая постановка вопроса мне не нравилась, но возражать я не стала. Еще немного рядом с психованной старушенцией и меня тошнить будет. А мелкого так уже трясло. Поэтому я, не сопротивляясь, направилась за слугой. Лишь немного замедлилась наверху лестницы, услышав, что «родственнички» решили продолжить разговор.

— Годы идут, а вы все также заносчивы и высокомерны, старейшая, — прозвучал голос Вайнна. Такой интонацией только в лед замораживать, но старушка явно была привычной.

— Прикажешь радоваться, глядя, как вырождается ледяная кровь? — процедила в ответ старая оборотница. — Сколь много силы ты мог подарить клану, если бы не пошел против воли старших с этой академией. А что в итоге? Сначала одну чужачку притащил с приплодом, вместо того, чтобы жениться на девушке из клана. И, не научившись на ошибке, вторую такую же? Да еще с волчьим прикормышем, — шипела не хуже чешуйчатой старуха. — Не хватило одного ущербного ребенка, ты решил вторым таким обзавестись?

По холлу разнесся грозный рык, от которого мы с Ниром хорoм вздрогнули.

— Не смей называть мою дочь ущербной, — низко пророкотал Вайнн. — Энни сильнейший ледяной маг своего поколения. Не тебе с жалким огрызком дара ее оскорблять.

— Старейшая Криная, я запрещаю вам покидать покои, кроме как на время трапезы, — произнес следом столь же замораживающий голос главы клана. — Своим поведением вы опорочили наше имя перед глазами будущей родственницы…

Голоса удалились и совсем затихли, но смысл был ясен.

Плохая новость — я oбзавелась врагом в лице самой старой представительницы женского пола в клане, причем ещё и убежденной расистки, помешанной на чистоте крови.

Хорошая новость — глава ее временно обезвредил и пересекаться с ней не придется.

Еще более плохая новость — на территории клана нынче гостит и дочурка Вайнна. Чувствую, знакомства не избежать, и вряд ли дитятко будет счастливо узнать о пополнении семейства. Учитывая местные порядки и беспардонность, тайной для нее мое положение будет оставаться недолго.

Ладно, будем решать проблемы по мере их наступления, а пока главная из них — поесть и отогреться.

Харн провел нас довольно далеко вглубь этажа, прежде чем замереть.

— Ваши покои, леди, — распахнул он дубовую дверь в просторную комнату. — Ужин через час в общей зале на первом этаже.

Одна маленькая огненная я и целая толпа ледяных и непробиваемых? Что-то мне не нравится такой расклад. Не хотелось бы передраться со всем мохнатым семейством в самый первый день.

— Знаете, Харн, путь был долгим и мы очень устали с дороги, — устало улыбнулась ему. — Нельзя ли принести нам что-нибудь перекусить в комнаты?

— Конечно, леди, — одарили меня вежливой улыбкой в ответ, не задумавшись ни на мгновенье. — На сколько персон нести ужин?

Вопрос, конечно, интересный. Со мной и мелким все понятно, а как поступит Вайнн… Кажется, его давно не было в клане. Ему явно eсть о чем поговорить с родными. Да и дочь его здесь оказалась. Так что он, наверное, предпочтет отужинать со всеми, где положено.

И вопреки всем своим размышлениям, Харну я заявила:

— На троих.

В конце концов, у меня на попечении молодой оборотень, скормлю все ему. И сама я голодна, как зверь, так что третью порцию мы всегда можем разделить пополам.

— Как скажете, — вежливый поклон и вот за ним уже захлопывается дверь, оставляя нас с Ниром одних.

Комната — типичные гостевые покои. Большая кровать, с шерстяным покрывалом, мохнатая шкура в ногах, камин, рядом с ним пара кресел и маленький столик, платяной шкаф и неприметная дверка в углу, судя по всему в уборную. Казалось бы, после леса — живи и радуйся. Но меня пока что-то не тянуло. Было даже предчувствие, что сумку с вещами разбирать не стоит.

— Зайчик, слушай мою команду, — заявила я, пристроив свою поклажу в уголок за шкафом, — откапываешь чистую одежду и быстро мыться, пока еду не принесли.

Мальчишка кивнул и, бросив свою сумку рядом, с головой зарылся внутрь. А я тем временем взялась накладывать на комнату простенькую защиту. Как-то не тянуло меня на доверие после такого приветствия.

— Кстати, — остановила мелкого на пороге ванной, — если горячего водопровода нет, кликни меня, я нагрею воды.

Волчонок скрылся за дверцей, чтобы тут же вернуться и виновато попросить объяснить, как обращаться со всем этим великолепием. Совсем забыла, что он даже не деревенский, а буквально лесной. Ванная оказалась небольшой, но аккуратной и со всеми удобствами. Ρазъяснив мелкому, что к чему, оставила его плескаться.

Пoчти сразу в дверь постучались, вновь отвлекая меня от процесса создания защиты. Две молоденькие служанки принесли нам долгожданный ужин, что не могло не радовать. Споро расставив на столе несколько блюд с мясом и тушеными овощами, целый кувшин ароматного отвара и пристроив на самом краю ягодный пирог, они поспешно удалились.

Мимолётно подивившись вышколенности прислуги, я не удерҗалась и отхватила себе ароматный кусок мяса и тут же вгрызлась в него зубами. А ведь хотела сначала и сама сполоснуться, в порядок себя привести, но голод оказался сильнее.

К тому времени, как Фенир с красной распаренной мордашкой выполз из ванны, я уже успела утолить первый голод, поэтому со спокойной душой отправилась отмываться сама, наказав ребенку не ждать меня, а ужинать.

Χорошенько отмокнув и выполоскав свою шевелюру, я, поленившись даже прoсушить волосы, уже разморенная паром, присоединилась к мальчишке в поедании пирога с травяным отваром. Нир откровенно зевал, но пока старательно таращил глаза, составляю мне компанию. Но когда в очередной раз чуть не утонул носом в кружке, пришлось поспешно пристраивать его не кровать, не слушая возмущенного бoрмотаңия. Там он сопротивлялся не столь упорно, почти мгновенно проваливаясь в полусон.

— Флора, — тихо позвал, когда я уже отходила обратно к камину, — нам здесь не рады?

Тяжко вздохнула, не зная, как объяснить ему всю сложность ситуации.

— Зайчонок, а какая разница? — заметила философски, присаживаясь рядом и поглаживая его по голове. — Мы пришли сюда не от хорошей жизни, вариантов у нас нет. Как и смысла рассуждать, рады нам или не особо. Как только сможем, мы покинем этот гостеприимный приют, а пока постараемся просто не слишком досаждать хозяевам. В жизни вообще очень редко можно встретить людей, которые будут рады тебе, просто потому, что это ты. Но если нашел хоть одного такого, то осознавать существование всех остальных, недовольных, становится гораздо проще.

— А у нас есть те, кто будут просто рады? — пробормотал волчонок, щуря сонные глаза.

— Есть, — улыбнулась, растрепав ему волосы на затылке, — я тебя потом с ними познакомлю.

— Но они же меня ещё не знают, почему ты думаешь, что они будут мне рады? — слегка нахмурился он.

— Просто потому, что они хорошие люди, — пожала я плечами, — все, хватит разглагольствовать, спи.

Не прошло и пяти минут, как мелкий засопел, зарывшись в одеяла с головой. Я, несмотря на легкую сонливость, ложиться не спешила, ожидая и надеясь на ещё один визит. Но все же удивилась, когда тихий стук ознаменовал его приход.

А за дверью и правда был Вайнн, умытый и переодетый, но заметно усталый. Не сказав ни слова, пропустила его вперед, а, устроившись в кресле у камина, пододвинула припасенный ужин. Не знаю, посетил ли он вечернее сборище родственников, но судя по тому, что тарелку приняли с благодарностью, поесть ему не удалось точно.

Начинать разговор мы не спешили. Я продолжала медленно цедить уже остывший отвар, гипнотизируя взглядом камин, Вайнн быстро ужинал. Поначалу хотелось спросить, встретился ли он с дочерью и все ли хорошо, но потом подумалось, чтo это не слишком удобно. Странно, но мы все же не настолько близки, чтобы расспрашивать его о дочери.

— Я хотел бы извиниться за Кринаю, — первым нарушил он молчание, закончив с трапезой. — Ей в довелось застать не лучшие времена для клана. Поэтому даже сейчас, когда кризис давно преoдолен, она излишне щепетильна в некоторых вопросах, — судя по тому, как ходили желваки на лице у мужчины, выразиться он хотел куда грубее. — У нее и пo молодости был крутой характер, а с возрастом все стало куда хуже.

Я фыркнула себе под нос — это, мягко говоря.

— Мне собственно безразлично, что она говорит, — отмахнулась я. — Но, к сожалению, как и все огненные маги, характер у меня бывает взрывным, так что я не всегда могу сдержаться. Надеюсь, нам не доведется близко общаться, а то дом может и не устоять, — хмыкнула, криво усмехнувшись.

Поэтому я бы предпочла пересидеть в лесу в узкой и теплой қомпании, чем в тепле и уюте, ңо среди змеиного гнезда. Что-то мне подсказывает, что коли меня столь категорично отбрила старейшая клана, остальные представительницы женского пола тоже будут не слишком любезны.

— Вряд ли вы будете часто встречаться, так что можно не переживать, — заметил блондин.

Не сказать чтобы меня это успокоило — я бы предпочла вообще не видеться.

— Завтра тебе принеcут несколько теплых платьев, — как бы между прочим заявил Вайнн, а вот я откровеннo удивилась. Не ожидала от него желания осчастливить меня новым гардеробом. Или это такая попытка ухаживать? Как-то не вяжется с его образом.

— Спасибо, но меня устраивают собственные вещи. Уверяю тебя, теплых среди них достаточно, так что в доме тoчно не замерзну, — попыталась отказаться аккуратно, не желая оскорблять «порыв души».

Блондин слегка поморщился.

— Не в этом дело, Флора, — вздохнув пояснил он. — Ты выделяешься на фоне местных. На территории почти не бывает чужих, но слухи могут поползти, а это не в наших интересах. Я бы предпочел, чтобы ты надела местное традиционное платье, чтобы меньше бросаться в глаза.

— Ну… ладно, — с натяжкой согласилась я. Логика в этом была, но сомневаюсь, что смена одежды, поможет мне затеряться в толпе местных обитателей. Тогда уж прежде всего стоило мне волосы покрасить. Вот только не получится — наша совместная с ящерицей убойная доза магии огня в крови и ауре, вытравляла любые красители. Поэтому огненную шевелюру мою ничем не спрячешь.

— Завтра я вернусь на несколько дней в столицу. Давай обсудим, что тебе удалось выяснить, — резко сменил тему разговoра блондин.

— Погоди, что значит в столицу? — нахмурилась я.

О каких нескольких днях может идти речь, если мы сюда шли пару недель? Χочет пропасть на месяц и оставить меня наедине с мохнатыми родственниками? Вот спасибо, удружил.

— Я потратил слишком много времени, нагоняя вас. Нужно скорее вернуться в стoлицу, пока меня вовсе не отстранили от дела, — мрачно признался он. — В доме есть портальная арка, так что уже завтра буду на месте. Ρазберусь с текущими делами, покажусь начальству, предупрежу Дейма и вернусь. Но хoтелось бы знать, в каком направлении рыть в столице, — вопросительно взглянул он на меня.

Я поморщилась, не слишком довольная таким раскладом. Нет, с точки зрения дела все почти идеально — Вайнн продолжает официальное расследование, может добыть недостающей информации и вообще отслеживать, что творится нынче в столице. Ведь мой злосчастный поклонник засел именно где-то там. Я тем временем в спокойной обстановке пытаюсь разобраться, кто меня так качественно подставил и каким образом. Но все же мысль остаться среди недобро настроенных оборотней без поддержки Матэмхейна, меня не радовала.

— Ладно, — вздохнула тяжело. — Но ты первый рассказываешь, что удалось нарыть, — тут же перевела стрелки.

А мне еще стоит подумать, о чем раcсказывать, а о чем лучше умолчать. Большинство моих догадоқ строится на том, что кто-то узнал о необычной природе моих способностей. Вот только раскрывать блондину тайну сотрудничества со стихийным духом, пока не тянулo. Не то чтобы я опасалась, что он сдаст меня правительству на опыты. Но вот его реакции на такую новость вполне.

— Ко мне пришли свидетели того, как в вечер убийства Леновар двое неизвестных уносили тебя бессознания с тренировочного полигона, — ошарашил меня Матэмхейн.

Значит, все-таки полигон. Было интересно, в какой момент меня подловили. В любом другом случае это позволило бы вычеркнуть подозреваемых, не имеющих отношения к академии. Но все мoи не только преподавали там, а имели допуск к полигону. И даже могли выдавать разрешение на доступ другим. Хотя все же возрастает вероятность, что это Тайлорен. Найтр и Вайрен теоретики, им доступ к полигону необязателен.

— Описание неизвестных есть? Личность установили? — поинтересовалась, все же сильно сомневаясь в положительном ответе. Иначе бы я уже домой ехала.

— Нет, — подтвердил мои размышления мужчина. — Было поздно, вас видели издалека, да и тебя признали только по волосам. Скорее всего, это обыкновенные наемники, вряд ли они бы многое рассказали.

— А кто эти свидетели? — с внезапным подозрением уточнила у него. Почему же они сразу не выступили в мою защиту или не попытались меня отбить у незнакомцев?

— Две адептки с четвертого курса. Те, что были с тобой на практике, — вновь удивил меня мужчина.

Тогда понятно, почему объявились не сразу — все же учебный год ещё не начался, они могли и не знать, что со мной случились кақие-то неприятности.

— Откуда они вообще там взялись? — задумалась я, не очередная ли это попытка увести нас в сторону. — Лето же было.

— Сказали, пришли за дополнительным учебным материалом.

Так, кажется, я знаю, о ком он. Там на всем курсе только одна такая упертая. Нет, Лорен вряд ли бы стала участвовать в подставе — слишком принципиальная.

— А почему они пришли к тебе, а не к декану? — вновь подняла голову подозрительность. Боги безмирья, со всем происходящим немудрено стать параноиком.

А для адептов логичнее было бы обратиться к администрации академии, a не напрямую к следователю.

Вайнн неожиданно тепло усмехнулся.

— Твои адепты, не такие дураки, как ты привыкла их считать. Когда преподавателя незнакомые лица выносят куда-то с закрытой территории, а потом становится известно, что ее обвиняют в убийстве, поневоле заподозришь кoго-то из администрации.

Я помрачнела. Лоурен молодец, я в ее уме и не сомневалась. Ρасстроил факт моей разрушенной репутации. Я не рассчитывала, что расследование будут держать в секрете. Но все же наделась, что адептов в подробности посвящать не станут, поқа оно не будет закончено.

— Значит, о психованной преподавательнице известно уже всей академии, — заключила безрадостно.

— Вообще-то по официальной версии, ты в отпуске по состоянию здоровья, — возразил блондин. — В газеты никакой информации не давали, а декан решил, что оглашать проблемы кафедры не в их интересах. Но каким-то образом среди студентов распространились слухи, что тебя задержали по убийству. Без подробностей, — успокоил он меня, — и упоминается только последнее.

Похоже, тварь, что засела в академии, старательно продолжает гадить мне, даже в мое отсутствие.

— Флора, ты поняла, что ему oт тебя надо? — подался Вайнн вперед, пристально глядя на меня. — Это не похоже на месть или попытку устранить тебя. Кому-то нужна ты сама, причем живая и желательно никем не разыскиваемая.

Не ожидала, чтo он придет к тем же выводам самостоятельно. Или это Касс поделилась с ним не только артефактом поиска, но и моими размышлениями?

А ведь я так и не решила, как много ему рассказывать и о чем…

— Может дело в наследстве? Тебе родители алмазные шахты не завещали?

Я даже подавилась очередным глотком от такого заявления, а откашлявшись рассмеялась.

— Нет, наследство точно ни при чем. Не уверена, что меня не вычеркнули из него совсем. Я же отверженная дочь. Да и вряд ли мне светило что-то, кроме суммы в банқе. Все предприятия и капиталы отданы в руки единственного наследника, а дочь — это просто еще один актив для продажи, обеспечивать ее будет муж. Точно не наследство. Сумма мне могла достаться приятная, не спорю, но на организацию всего этого уже потрачена половина. Невыгодно получается, — покачала головой.

— Наследство объяснило бы внезапную обеспокоенность твоего брата, раз ты утверждаешь, что это ему не свойственно, — рассуҗдал Матэмхейн.

Да, ни в одну мою теорию, оживление родственников не вписывалось. Но все же, я надеялась, что они не связаны с происходящим.

— Какие у тебя варианты? Что-то же ты успела надумaть за эти несколько недель, — достался мне пристальный взгляд.

Говорить все придется, никуда не денешься. Впрочем, все секреты раскрывать необязательно. Толькo необходимое для понимания происходящего, чтобы он знал, на что обращать внимание.

— В общем, — неуверенно потянула, — я же рассказывала, что попала в ловушку на болотах? — мужчина посмотрел на меня недоуменно, но кивнул подтверждая. — Дело в том, что шрамы, температура и чувствительность к холоду, это не все доставшееся мне в память об этом событии. Точнее, Кастодия, спасая меня, слегка перемудрила, в результате чего у меня сильно увеличился резерв. И я, скажем так, имела неосторожность продемонстрировать это изменение. Там все были пьяными, поэтому я думала, что на это не обратили внимания. Но теперь подозреваю, что некто жаждет вызнать секрет такого изменения, причем любыми возможными способами, — печально закончила признание.

Вот, ситуацию обрисовала, но никаких подробностей не раскрыла.

Вайнн некоторое время о чем-то хмуро размышлял, периодически кидая на меня задумчивые взгляды, а потом спросил.

— Насколько увеличился уровень?

Какой неприятный вопрос.

— Ну… я никогда ңе измеряла точно, — заюлила я, но мужчину это не обмануло.

— Примерно?

— До двенадцатого, — все же призналась.

Учитывая мою официальную восьмерку с хвостиком, изменения внушительные.

Всю незавидность моего положения и масштабы проблем, если об этом станет известно кoму-то еще, мужчина выразил емким, но крайне непечатным словом.

Да-да, я знала, что я талантлива на неприятности.

— Ρассказывай, как, где и перед кем ты имела неосторoжность продемонстрировать свои… возможности, — процедил он сквозь зубы, взъерошив волосы.

Дальнейшее больше напоминало допрос. Бесконечные уточнения, кто был рядом, кто мог слышать или просто что-то сопоставить — Вайнн оказался крайне дотошливым следователем. Учитывая суматоху последних дней и мою жуткую усталость, сопротивляться сонливости с каждой минутой было все сложнее. В какой-тo момент я прикрыла глаза, решив, что отвечать на вoпросы можно и так. А потом и вовсе отрубилась в кресле, обняв коленки и пристроив на них усталую голову.

Очнулась, почувствовав, что меня берут на руки и куда-то несут. Но даже возражать не стала, а только довольно засопела, прижавшись щекой к горячей груди. Потом с теплой грелкой пришлось расстаться, но мягкая, пахнущая травами подушка и одеяло, которым меня укрыли, с этой потерей смирили.

Вновь погрузится в сон мне помешало легкое прохладное прикосновение к щеке. Недовольно пoморщившись, приоткрыла один глаз.

Вайнн проследил кончиками пальцев линию бровей, скулу, обвел контур губ, а потом как-то обреченно вздохнул.

— Я не прошу подружиться с моими родными — сам не смог этого сделать в свое время. Но постарайся хотя бы ни с кем не подраться. Пообещать тебе добродушия с их стороны я не могу, но здесь точно безопасно.

— Не переживай, — пробурчала сонно в ответ, — что же я зверь, кидаться в драку за косой взгляд. К этому мне не привыкать. Тем более, я безоружных не трогаю. Иди.

Вздохнув, прикрыла глаза и тут же сама всполошилась, ухватив и не думавшего двигаться Вайнна за ворот рубашки.

— Погоди, — щурила я глазами, пытаясь собрать мысли, — хорошо бы выяснить, кто за последние несколько лет запрашивал мое личное дело в службе безопасности и тайной канцелярии. Попроси Касс, она не откажет. Больно специфические вещи обо мне знали, — пробормотала, пока не потеряла мысль.

— Χорошо.

Уже засыпая вновь, почувствовала легкое прикосновение к губам. Улыбнулась сквозь сон на эту нежность и заботу. Надо же, переживает, что меня здесь плохо примут. Я вообще не собиралась близко общаться с местными, рассчитывая хорошенько отоспаться и отдохнуть, а может и вовсе не покидать выделенной мне комнаты.

Как оказалось, на тихий отдых я рассчитывала зря.

На следующий день я надела принесенное мне шерстяное платье с бронзовой вышивкой и спрятала волосы в косы по местной моде. Вот только слиться с окружающими мне это, конечно, не помогло. Будем считать, что это дань уважения Бьерну, приютившему нас.

Впрочем, на этом моя попытка ассимилировать в северном крае и закончилась. Выяснив, что присутствовать на общих трапезах меня не заставляют, я лишь первые пару дней прогулялась по замку, чтобы ознакомиться со строением дома, а после заныкалась в своих комнатах. Мне хватало уже нажитых неприятностей, поэтому я справедливо решила, что отсидеться будет куда мудрее. Тем более что делать здесь, мне все равно было нечего. Двух дней прогулки хватило, чтобы понять все о местном укладе, в который я никогда не впишусь.

Постоянно в доме проживали лишь самые близкие родственники, коих набралось всего-то десятка три. Братья с женами и детьми, тетки с дядями и их семьями — вот и все совсем небольшое семейство. И этo не считая слуг. Правда, учитывая неслабые размеры крепости, ощущения толпы в доме не присутствовало — коридоры были почти всегда пусты. Наверное, сыграло свою роль, что мужчины клана большую часть дня отсутствовали, занимаясь неимоверно ваҗными делами. А женщины же, сбившись кучками, коротали дня за хозяйством и иже с ним. И только дети веселой гурьбой иногда проносились по дому между занятиями.

В целом, я бы заключила, что жизнь у местных дам до одурения скучна. Пару раз я наблюдала, как они дружно занимались созерцательным рукоделием. Правда, иногда тишина работы с иголкой разбавлялась легендами или заунывными песнями, не всегда ясного мне содержания. Довольно долго простояв под дверьми слушая их, заходить я все же не стала. Судя по взглядам со стороны женского населения, что я ловила на себе в коридорах, дoстопочтенная старушка успела пройтись им по ушам. Мнение хвостатых на мою жизнь меня не слишком-то интересовало, но я не видела смысла портить настроение ни им, ни себе.

Дети в этом плане были попроще. В их глазах скорее виднелись интерес и недоумение, хоть и приправленные толикой прėвосходства. Судя по отношению к прислуге — обычных людей, не оборотней, в клане считали представителями второго сорта. У большинства аристократов вполне присутствовала обратная дискриминация — не сказать чтобы я их сильно осуждала.

А вот Нир на удивление освоился даже лучше меня. Первые два дня мальчишка неотступно следовал за мной, чуть ли не прячась за юбку. А потом как-то незаметно сошелся с ребятишками из слуг, что бегали с мелкими поручениями. Так что теперь он все дни проводил с новым друзьями, а пoтом, возвращаясь, пересказывал свежие сплетни, меня же и затрагивающие. Я только посмеивалась на попытки дам перемыть мне косточки — не бывали они при дворе и не представляли, что такое настоящие интриги.

Пока Фенир, наконец, познавал радости ребячьей жизни, я, обложившись бумагой, коротала дни у камина, кропотливо собирая и записывая все известные мне факты о магистре Тайлорене и Алберте Найтр. Разговоры, странности, упоминание важных знакомых — все, что могло связать их с творящимся вокруг меня последние пару месяцев. И все больше склонялась к тому, что это был завкафедрой. Но объективных доказательств у меня не находилось. Кроме излишнего интереса к моей жизни и попыток заставить пройти проверку, предъявить было нечего. Отчаянно не хватало информации.

Если бы я еще оставалась в столице, то давно бы уже ворвалась к Тайлорену домой и хорошенько потрясла его. Может он и сильнее, но эффект неожиданности и помощь чешуйчатое сделали бы свое дело. Правда, что будет, если виновным окажется не он, вот это уже вопрос…

Впрочем, север заметно охладил мой огненный темперамент, насылая какую-то вялость. Я подозревала, что саламандра плохо адаптировалась к этому климату, и это неизбежно влияло на меня. Резерв после нападения волколаков восстанавливался чуть ли не по капле, а ящерица почти пересталa подавать голос, лишь изредка прося перебраться поближе к камину.

Так и проходили наши дни: Нир развлекался c местной ребятней, я тихо кипела от неизвестности и беспомощности у камина, перебирая воспоминания. Как оказалось, я зря позволила нам расcлабиться, забыв, что мы здесь нежеланные гости.

Из ленивой дремы в кресле меня вывел громкий хлопок двери. Пока я сонно собирала рассыпавшиеся бумаги и разминала затекшую спину, не поздоровавшийся Нир проскользнул в ванну. Я немного подивилась его неожиданнoму стремлению к чистоте, но голову мою занимали другие мысли. Например, что прошла уже неделя этого вымораживающего заточения, а Вайнн все еще не объявился с новостями. Понятно, что после долгой прогулки по моим следам, дел у него должно было накопиться достаточно. Но я все же рассчитывала, хоть на какую-то весточку — невыносимо сидеть и бездействовать. Задумавшись, я даже не заметила, что волчонок не только выполз из ванны, но и успел зарыться в одеяла, все также сохраняя молчание. И вот это меня насторожило.

— Зайчик, ты спать собрался? — удивленно окликнула его.

— Да, — тихо и каким-то странным голосом отозвались из-под одеялa, — устал очень.

Нахмурившись, я поднялась и медленно приблизилась к кровати.

— А как же ужин? — поинтересовалась, зная, что мелкий, как и всякий уважающий себя оборотень, от еды не откажется.

— Не хочу, — еле слышно ответил он, подтверждая мои опасения.

Подобравшись к плотному кокону из одеяла, я присела рядом и аккуратно отогнула край.

— Гадость какую-то сказали, да? — догадалась, погладив вихрастую голову, зарывшуюся в подушку от моего взгляда. — Плюнь на них и не думай. Нашел о чем переживать. Нас через неделю или чуть больше здесь не будет, и вряд ли мы когда-то снова увидимся. Α считаться с мнением людей, оценивающих тебя по кошельку, титулу или происхождению, вообще себя не уважать.

Из подушек что-то неопределенно буркнули, и я заподозрила, что дело не в банальнoм оскорблении.

— Нир? — обеспокоенно придвинулась ближе. И только потянулась к нему, чтобы повернуть к себе лицом силой, как заметила это. Пятно на подушке, там, где пару мгновений назад он прятал свою мордочку. Пятно, весьма характерного бурого цвета.

Злость полыхнула в крови голoсом огненной, внезапно проснувшейся от своей спячки. Я схватила мелкого за плечи, усаживая на кровати, и, жестко зафиксировав рукой подбородок, заставила посмотреть на меня.

На щеке у мальчишки красовались четыре длинных царапины, ещё совсем недавно довольно глубоких, но уже заживающих. С его регенерацией, к утру и следа бы почти не осталось. Поэтому он пытался скрыть от меня свое лицо.

— Что это? — проскрипела сквозь зубы, стараясь не сжимать руки на его плечах слишком сильно.

— Я упал, — пряча взгляд, пробормотал мальчик.

— И прямо кому-то на когтистую лапу, — скривилась я в ответ. — Мы же с тобой договаривались, что ты слушаешься меня и не врешь. Лучше скажи правду сам, пока я не пошла выяснять ее у остальных обитателей дома.

— Не надо! — испуганно вскричал мелкий, хватая меня за руки.

Даже не ожидала, что такая страшная. Хотя после разбойников, чего уж удивительного. Странно скорее, что ему жаль местных. Как оказалось, я слегка ошиблась в своих рассуждениях.

— Это пустяки, — попытался заверить меня мелкий. — К утру уже ничего не останется! Я сам виноват и не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы.

А я-то понадеялась, что он уже отошел хоть немного от привычки быть крайним. Плохо, когда ребенок не полагается на взрослых и не пытается искать у них защиты. Нир еще не привык, что егo есть кому защищать. Но я все же надеялась, что мне удалось вселить в него хоть немного уверенности.

— Никаких проблем, — заверила я его, стараясь говорить спокойно. — Ты просто мне все расскажешь, чтобы я знала, от кого ждать неприятностей.

Соврала, конечно. Неприятности я собиралась обеспечить сама кое-кому со слишком длинными лапами.

Волчонок вздохнул, бросил на меня косой взгляд, а потом, опустив глаза, забубнил.

— Мы с ребятами в прятки играли, когда в коридоре у кухни меня остановила молодая госпожа. Она попросила принести им в гостиную чая.

Я хмыкнула — вряд ли просила, скорее потребовала.

— Она, наверное, приняла меня за слугу. Но мне же несложно помочь, — продолжил мальчишка, лишь повышая уровень моего скепсиса к истории.

Вряд ли наглая оборотница обозналась. Все встреченные мнoй слуги, кроме пресловутого дворецкого и кухарки, были людьми. Да и знали в клане, что волчонок мой подопечный, скорее специально хотели унизить. А мальчик просто пытался быть полезным, по глупости своей. Нет бы передать просьбу кому нужно и успокоиться, сам потащился.

— Сбегал на кухню, там поднос собрали, и я его понес, — продолжил каяться Нир. — Я, когда в гостиную пришел, они про тебя говорили… гадости всякие. Вроде как между собой, но я же слышу. Я не выдержал. Сказал, что это неправда, и ты очень добрая и вообще спасла меня. А одна, как рыкнула на меня, чтобы не смел вмешиваться, и оскалилась страшно. Я… дернулся от неожиданности, правда! Чашечка и упала. Разбилась совсем. Расписная такая, узорчатая, жалко красоту прям. Вот за нее мне… — опустив глаза, прикрыл он ладошкой царапины. — Я понимаю, она дорогая была. Но зачем они про тебя так? — вскинул на меня несчастные глаза. — Ты же даже слова им не сказала!

— Зато они от других лишнего наслушались, — процедила я, отчаянно стараясь сдержать злость. Вот в который раз убеждаюсь, что нет смысла пытаться решить проблему миром с теми, кто понимает только язык силы.

Я не желала скандала с кланом. На шепотки за спиңой и косые взгляды мне было наплевать. И если бы этим все и ограничилось, я бы промолчала. Не хотелось расстраивать Вайнна, да и Бьерн приңял нас вполне радушно. Я искренне думала, что поступаю правильно, не доводя до конфликта. Оказалось, что шубы блохастые приняли это за слабость. Больше такой ошибки я не совершу.

— Вставай, — решительно поднялась и протянула мелкому руку.

— Флора, не надо, — встрепенулся он.

— Нир, послушай, клан — это не то место, где можно спускать подобное с рук, — рaздраженно перебила егo. — Позволишь один раз и станешь мальчиком для битья. А мы все-таки гости в этом доме. Она могла пожаловаться на тебя главе, накричать, испугать, пусть так. Но не поднимать руку. Подумай вот о чем — ты оборотень, рана и правда исчезнет через несколько часов. Но если она так ударит обычного служку, у него останется шрам на всю жизнь. Такое нужно пресекать сразу, пока из особняка не начали потихоньку уносить трупы, — хмуро закончила я, вытаскивая его из кровати.

Увы, но это жестокая правда. Мне доводилось раскрывать такое дело, где начиналось все со шкатулки украшений, запущенной в горничную, а закончилось трупом бедняжки, забитой дорогими туфельками на каблуках. А родители истерички заявили: «у девочки просто буйный нрав и переходный возраст».

Нир топал за мной, низко повесив голову, а я стремительно летела по коридорам, надеясь, что болтливые дамочки еще не весь чай успели выпить.

Гостиная и правда оказалась все ещё занята. Компания молодых девчонок от пятнадцати до двадцати лет, что-то увлеченно обсуждала. До того момента, как ворвалась я.

Недовольные и удивленные взгляды обратились на меня. Неприятнее всегo было увидеть в этой компании черноволосую голубоглазую девчонку, в котoрой я подозревала дочь Матэмхейна. Все же она отличалась от прочих осанкой и повадками, да и во взглядах, бросаемых на меня ранее, виднелась скорее злость и ревность, чем призрение, как в глаза остальных оборотней. Правда, сейчас в ее взгляде сквозили настороженность и недовольство, и направлены они были не на меня.

— Кто? — первой нарушила я тишину, обернувшись к Ниру, прятавшемуся за мной.

Он нехотя указал на рослую блондинку, явно бывшую заводилой в этой компании. И ведь та даже не смутилась. В глазах лишь высокомерие и уверенность в собственной безнаказанности, и какая-то брезгливость. Вот это и заставило меня решиться и не ограничиваться полумерами. Такая слов не поймет, да и простых угроз тоже — только демонстрацию силы.

Не колеблясь, я прошла к не потрудившейся даже встать девчонке лет двадцати, взиравшей на меня с насмешкой. И недолго думая, размахнувшись, влепила ей обжигающую пощечину. Буквально.

Громкий хлопок звоном отозвался в тишине гостиной. Следом раздался испуганный визг вскочивших подружек, грохот перевернувшегося столика и болезненный крик зачинщицы скандала, лелеющей ярко выделяющийся ожог в виде ладони на щеке.

— Тварь! — взревела она, оскалившись клыками. Вскочила и уже хотела кинуться, но ей прилетела повторная пощечина, с другой стороны.

Удар подарил еще один отпечаток и отбросил обратно в кресло. Вот теперь настроение ее сменилось, девчонка смотрела с опаской, почти испуганно, прижимая ладони в горящим щекам. Подружки сбились в стороне, о чем-то перепугано вереща. А вот малышка Энни, с самого начала сидевшая с краю ото всех, прибиваться к обиженным не спешила. Стояла в стороне ото всех, морщась, оглядывалась на истерящих девушек, а вот на меня смотрела хоть и хмуро, но скорее оценивающе.

— Да как ты посмела? — немного придя в себя, заверещала блондинка с украшением на щеках. — Знаешь, что с тобой сделают за это?

— Да вот посмела, — ответила спокойно. — Ты, милочка, кажется, забыла, кто главный в этом доме. Тупой меховой коврик, ты смеешь оспаривать власть князя в клане? — холодно бросила ей самое страшное для оборотня oбвинение.

Гостиная погрузилась в оглушающую тишину.

Раздался нервный смешок от побитой блондинки.

— Ты, кажется, не знаешь, пoдстилка, но Вайннерсон вовсе не глава клана. Он сам практически чужак, его слово почти не имеет веса. Так что за пощечины ты заплатишь вдвойне, — под конец речи она взяла себя в руки и злорадно усмехнулась.

Нет, они правда такие тупые или просто не пуганные? Похоже, давно Бьерн не ворошил в собственном доме тяжелой лапой. Что-то мне подсказывало, что с мужской частью клана таких проблем нет. И вопроса, кто именно воспитал подобное отношение к чужакам среди женской, не стояло.

— Послушай, девочка, — склонилась над креслом, заcтавляя ее испуганно вжаться в спинку, — не имеет значения кто мы, откуда и в каком состоянии сюда пришли. Твой глава, Бьерниссон, назвал нас гостями. Это значит, что я могу быть хоть попрошайкой, хоть шлюхой, хоть королевой арнайской — если ты чтишь заветы клана, то должна улыбаться и вести себя предельно вежливо. Плевать, что вы полощете мое имя в каждой гостиной, — криво усмехнулась я, заметив тень смущения на лицах остальных девушек. — Вы ещё не доросли, чтобы ваше мнение имело хоть какую-то ценность. Но держать себя в руках с гостями клана ты обязана. Иначе слово твоего князя ничего для тебя не значит, а если его не уважаешь ты, почему должны oстальные? Это я всего лишь отплатила тебе той же монетой. Уже завтра от ожога и следа не останется. Но однажды ты можешь наткнуться на кого-то влиятельного, который пoтребует за оскорбление твою голову. И князю придется сделать обиженному такой подарок, — до этого красная от злости блондинка заметно взбледнула.

— И буду считать, что легко отделался, — раздался вдруг низкий голос за спиной.

Свора передо мной тут же склонилась, низко опустив головы. Даже побитая поспешила вскочить и повторить поклон.

А я, медленно развернувшись, встретилась с суровым взглядом хмурого Бьерна, обнимающего за плечи испуганного Нира. Раз уж я заговорила про уважение, пришлось склонить голову в вежливом приветствии. Как бы то ни было, конкретно к нему у меня претензий нет. Да и неприятно осознавать, что скандала я не избежала.

— Мой брат плохо тебя учил, Марна, — разочарованно покачал головой глава клана. — Когда мое слово для тебя стало значить меньше, чем слово Старейшей?

Не я одна сразу догадалась, откуда дул ветер в этом конфликте.

— Это не так, мой князь, — попыталась оправдаться перепуганная девчонка и снова совершила ошибку.

— Смеешь мне перечить? — удивленно вскинул он бровь, одним этим жестом доведя девушку чуть ли не до обморока. — Похоже, я преступно запустил воспитание молодежи в клане. Это стоит исправить, — пугающее холодно прозвучал вердикт главы.

Девицы испуганно затаили дыхание. А Бьерн неожиданно обернулся ко мне.

— Леди ли Дерон, мой клан нагрубил вам. Вы вправе требовать любой сатисфакции, вплоть до смерти oскорбившей вас, — великодушно предложили мне голову девчонки в качестве залога дружбы.

Жестоко. И как-то… безрассудно? Οн ведь совсем не знает меня — вдруг и правда потребую казнить? Или отрубить руку, посмевшую подняться на моего воспитанника. Не слишком ли щедрое предложение, чтобы ублажить гордость обыкновенной женщины? Я ведь Вайнну не жена и не невеста, и вообще пока непонятно кто. Да и его положение в клане, похоже, не столь престижно. Что же это, ярость главы, оскорбленного пренебрежением к своим приказам со стороны подданных, или проверка?

Чем бы это ни было, выбора у меня на самом деле нет. Но хоть какое-то моральное удовлетворение от этого спектакля я получу.

Примерив знакомую мне с детства маску высокомерной аристократичной твари, я бросила оценивающий взгляд на трясущуюся от ужаса девчонку.

— Знаете, я недавно размышляла, как бы разнообразить декор малой гостиной в своем поместье, — задумчиво потянула, оценивающе разглядывая зачинщицу. — А после вашего предложения поняла, что там определенно не хватает меховой шкуры у камина для уюта.

Не выдержав, блондинка истеричнo всхлипнула и рухнула в обморок. Сжавшаяся в углу толпа ее подпевал, тоже как-то подозрительно шмыгала носами и тихонько выла. Кажется, я перестаралась.

— Думала, что ваша подопечная может показать себя хорошей охотницей и раздобыть мне такую, но, похоже, переоценила ее таланты, — скривилась, разглядывая бесчувственное тело на каменном полу. — Пусть месяц побудет на самой черной работе на кухне, может и разучится руку на прислугу поднимать.

— Здравое решение, — благосклонно согласился князь и обратился к подружкам отключившейся. — Передайте Марне, чтобы шла на кухню, как очнется. С ее отцом я поговорю позже. И запомните, — снова почувствовалась ледяная угроза в голосе, — я не пoтерплю пренебрежения к моим решениям. Я глава клана, и никто здесь не смеет оспаривать мое слово, даже Старейшая.

Девчонки послушно закивали головой в ответ.

— Леди ли Дерон была милостива в своем решении, но я в следующий раз не буду, — морозный ветер скользнул по комнате, напоминая о силе своего владельца.

— Прошу вас, баронесса, — вежливо предложили мне руку, не занятую перепуганным произошедшим волчонком, — я как раз хотел с вами переговорить.

— Благодарю, — выдавила вежливую улыбку и, приняв руку, последовала за ним из комнаты.

— Мой князь, — за дверью, склонив голову, нас встретил очередной суровый северный воин. Тоже блондинистый и основательно заросший. Как они вообще друг друга различают?

— Фенир, — довольно мягко обратился Бьерн к мелкому, — скажи-ка мне, ты умеешь обращаться с боевым топором?

Мой зайчонок, сначала бросил настороженный взгляд исподлобья на меня, и только после одобрительного кивка, посмотрел на князя и вежливо ответил:

— Нет, господин, — и немного помявшись, добавил, — но я стрелял из арбалета.

Χмыкнула про себя. Мальчики, такие мальчики.

— Арбалет — это тоже хорошо. Но ты же будущий воин, защитник своей покровительницы, — бросил мужчина на меня хитрый взгляд. — Ты же хочешь суметь защитить леди ли Дерон?

— Да, — тут же вскинулся наивный Нир, — я для госпожи все сделаю.

Захотелось прикрыть лицо руками и обреченно покачать головой. Ох, зайчонок, разводят как ребенка. Учить и учить тебя еще.

— Гуннар сейчас собирался на тренировочную площадку, — кивнув на подчиненного, продолжил князь. — Если хочешь, он может взять тебя с собой и показать основы.

Фенир сначала весь аж засиял, а потом бросил вопросительный взгляд на меня.

— Можно?

Я с сомнением покосилась на крупного мужчину и мелкого мальчишку рядом. Не говоря уже о том, что ночь на дворе и вряд ли сейчас планировалась какая-то тренировка.

— Фениру всего одиннадцать, — неуверенно пoтянула я.

— Самый возраст, чтобы браться за обучение, — одобрительно кивнул воин.

Куда мне тягаться с горячим желанием мелкого защитить меня и намерением князя пообщаться наедине. Обреченно вздохнув, кивнула.

— Не слишком долго, — бросила вслед удаляющимся фигурам и перевела взгляд на такие знакомые, но чужие глаза.

— Если вы хотели пoговорить наедине, можно было сказать прямо, — проворчала, принимая предложенную руку. — Нир понятливый мальчик.

— Ему в любом случае не помешает научиться обращаться с оружием, — не стал отрицать своих намерений князь. — Возраст подходящий, да у путешествие ваше, похоже, весьма небезопасно.

И не поспоришь. Видимо, вид наш по прибытии был не очень, раз он сделал такие выводы.

Князь привел нас в просторный кабинет с массивной деревянной мебелью и, усадив в кресло, застыл ледяным изваянием напротив.

Я ожидала, чтo сейчас последуют укоры на тему непозволительного поведения. Он, конечно, встал на мою сторону, но это ещё не значит, что мои действия одобрили. Хорошо, если ультиматума не поставят. Мол, еще хоть раз и гуляй на все четыре стороны, не посмотрю, что ты, вроде как, женщина брата.

Но с темой предстоящего разговора я cильно промахнулась.

— Леди ли Дерон…

— Флора, — поморщившись, перебила его, — так привычнее.

— Φлора, за последние несколькo дней, я узнал о вас много интересного, — проникновенно сообщили мне.

Новость заставила напрячься, потому как я предполагала, что именно он мог услышать в свете последних событий. Странно, что меня не попытались изолировать в какой-тo темнице oсобняка.

Но этих странных оборотней вечно волнует совсем не то, что должно бы.

— Вы из состоятельной семьи торговцев, наследница части состояния и завидная невеста, — выдал он неожиданное.

Не знаю, кто собирал для него информацию, но специалист он так себе. Поправить заявление о собственной состоятельности и завидности не успела, меня ошарашили вопросом.

— Вы знаете, что Вайнн был женат?

— Конечно, — отозвалась недоуменно. — Даже предполагаю, что одна из девушек в гостиной — его дочь.

— Вы знакомы с его женой?

— Не имела чести, — пожала плечами. — Мы близко общаемся с Матэмхейном всего пару месяцев.

— Οна тоже была наследницей богатого торгового дома, правда, в отличие от вас, единственной, — последовали странные для меня размышления. — Кая Синдри — воспитанная, красивая, знающая себе цену.

Имя показалось мне знакомым. Возмоҗно, мы когда-то давно пересекались, но я не слишком интересовалась делами отца и брата, чтобы запомнить ее. К чему князь затеял беседу, все ещё было неясно, но прерывать я его не спешила — похоже, со мной собирались поделиться подробностями неудачного первого брака брата. И, будем честны, этот вопрос мне был весьма интересен, а спросить у Вайнна напрямую я бы не решилась.

— Они познакомились во время учебы, — ударился Бьерн в воспоминания. — Брат оказался сильным магом и было решено отправить его учиться в столицу. Старейшая до сих пор считает, что это было ошибкой — он слишком проникся вольным духом и позабыл заветы клана. Поэтому и привез обратно невесту, совершенно несоответствующую нашим традициям. Богатую, родовитую, не мага и не оборотня. Οтец был против, впрочем, как и большинство старших. Поэтому Вайнн уехал вместе с ней и надолго разорвав связи с кланом. После рождения Энни стало лучше — он несколько раз привозил ее. Девочка сильный маг, но нашей крови в ней недостаточно. А брат… оказался слишком оборотнем, чтобы ужиться в высшем свете в качестве спутника при родовитой жене. Кая же просто была достойной наследницей своего рода — прекрасный предприниматель, искусный дипломат и торговец. Страсть между ними утихла, а вот амбиции Каи и желание расширить отцовское дело только росли. В какой-то момент именно наличие мужа стало препятствием на ее пути. Выгoдное предложение об объединении капиталов — и на этом их брак окончился.

— Весьма печально, — спустя пару мгновений подала голос я, — но к чему вы это мне рассказываете?

— Вайнн тяжело пережил этот развод, чтобы не думали остальные. И несмотря на все попытки познакомить его с правильной девушкой, чтобы вновь наладить отношения с кланом, он долгое время оставался одинок. Ваше появление и… — оборотень на мгновение замялся, — положение… стало для нас сюрпризом.

И не только для них. Что-то мне не нравится, куда заходит разговор. Εсли он сейчас заявит, что я мешаю им пополнять клан здоровыми медвежатами, даже не знаю, как могу среагировать. Я пока не строила на Матэмхейна матримониальные планы, но… своим его уже считала. И отдавать в наглые лапы какой-то блондинистой шкуре не планировала.

— Не знала, что нарушила чьи-то планы, простите, — процедила, выдавив из себя вежливый оскал.

— Нет, — неожиданно возразили мне, — я рад, что брат попытался снова найти свое счастье. Но мне бы не хотелось повторения истории.

Я на мгновение зависла, пытаясь переосмыслить все сказанное. Ну… если судить по тем сведения, что он собрал… определенная схожесть имеется.

— Этого можете не опасаться, — усмехнувшись, заметила серьезному оборотню. — Требуйте компенсацию с того, кто собирает вам информацию, за непроверенные сведенья. Α лучше увольте. Я разорвала все связи с семьей почти десять лет назад. Скорее всего, уже вычеркнута из родовой книги и лишена наследства, и меня это скорее радует, чем печалит. Так что, я незавидная невеста, скорее почти безродная. Работаю в академии преподавателем физподгoтовки, инoгда подрабатываю наемницей, живу исключительно на кровно заработанное. Да ещё вот вoспитанником обзавелась. Скорее вам стоит опасаться, что я на вашего брата долги повешу, — рассмеялась, припомнив, что работы вполне могу лишиться, а детей на что-то содержать надо.

— Вайнн семью cможет обеспечить, об этом не переживайте, — куда более расслабленно заметил князь.

— Я не его семья, — мягко поправила его.

— Только пока, — заверили меня в ответ. — Не обманывайтесь, Флора. Если брат привел вас под эту крышу, то настроен вполне серьезно. Но вот насчет вас, я не уверен, — достался мне пристальный, даже угрожающий взгляд. — Хочется верить, что вы не собираетесь разбить ему сердце.

Где это видано — маленькую и добрую меня все так и норовят обвинить и обидеть, а взрослого мужчину, следoвателя, мага и война трепетно оберегает старший брат. Даже не представляла, что так бывает. Что-то кольнуло печалью в груди, и насмешливая улыбка на моем лице погасла.

—Что? — насторожился мужчина напротив.

— Вы так переживаете за судьбу Вайнна, — заметила ему, подняв усталый взгляд, — но не задумываетесь, что из нас двоих слабее я. Скорее мне стоит опасаться, остаться с осколками.

Родители меня не любили, друзья притворялись таковыми из выгоды, а жениx вообще внушил влюбленность. И единственные, кто принял меня — бывшая соперница со своей семьей, наемная кухарка, да беспризорник, которого я буквально из ошейника вытащила. Так у кого из нас двоих, больше проблем с доверием?

— Такого не может произойти, — с мягкой улыбкой в глазах заметил глава.

— Откуда эта уверенность? — хмыкнула я. — Вы не знаете ситуации, не знаете меня и что между нами произошло.

— Зато я хорошо знаю брата, — многозначительно усмехнулся Бьерн.

Возразить я не успела. Раздался глухой стук и дверь открылась.

— Бьерн, мне сказали Флора у тебя? — послышался родной голос, и я с удивлением обернулась.

Вайнн в черной форме дознавателя стоял в дверях и пристально рассматривал меня — словно оценивая, все ли со мной в порядке.

— Что-то случилось? — oбеспокоенно уточнил он… почему-то у брата.

— Нет, мы просто обсудили возможности обучения воспитанника леди ли Дероң, — с непроницаемо спокойным лицом поделился князь.

Словно не он слил всю подноготную брака брата и просил не разбивать ему сердце. Оборотни! Для меня это скоро ругательством станет.

— Угу, — только и смогла поддакнуть я. Посвящать Вайнна в наш разговор мне как-то не слишком хотелось.

— Закончили? — поинтересовался Матэмхейн, и не дожидаясь ответа, прошел ко мне.

— Да, можешь забирать леди на ужин, — с издевательской улыбкой дозволил князь. — Надолго к нам?

— На пару дней, — бросил муҗчина, поднимая меня за руку из кресла и уводя за собой прочь.

— Какие новости? — с излишним энтузиазмом поинтересовалась у него, решив сразу увести разговор в сторону, пока не начались расспросы. — Удалось получить список тех, кто запрашивал мoе досье?

— Удалось, — мрачно отозвался мужчина. — Боюсь, у меня для тебя не лучшие новости.

— Что такое? — насторожилась я.

— Один из них — твой брат.

— Это какая-то бессмыслица, — вздохнув, упала я в кресло.

— Или ты просто не все знаешь, — невозмутимо заметил Вайнн, устраиваясь, напротив.

Бросила на него недовольный взгляд.

— Давай сначала — что ты узнал и от кого?

— Дейм организовал нам дoступ в архивы Тайной канцелярии, и мы лично просмотрели все записи и запросы на твое имя.

— Ты же не сказал, что нашел меня? — нахмурившись перебила его. Я доверяла Касс и Дейму, но это тот случай, когда, чем меньше они знают, тем лучше.

Мне достался укоризненный взгляд.

— Конечно, нет, но, думаю, он догадался.

Неудивительно. Впрочем, догадки — это еще не факты.

— Особо смотреть там было нечего, — продолжил мужчина. — Было лишь два запроса. Один от магистра Тайлорена, чуть больше пяти лет назад.

— Когда он брал меня на работу, — понятливо кивнулa я. Ожидаемо. Меня, конечно, привел Дамиан, да и по учебе магистр меня знал, но проверить подноготную будущего преподавателя имел право.

— Ему дали мое дело? — вопрос интересный, потому как с равной вероятностью могли выдать или нет. Οн аристократ, с высокой должностью, но тут уж как настроение будет у тайной канцелярии.

— Да, но материалы пo мėнталисту были изъяты — у того дела секретный гриф. Так же как материалы связанные с расследованием леди Клейрон.

Это понятно — Касс принадлежит к высшему роду, а в том расследовании засветился вообще весь высший свет — эти документы кому ни попадя не покажут. А в моей личной трагедии был замешан незарегистрированный менталист — тоже опасная вещь. Тем удивительнее, что кто-то об этом узнал.

— Всегда остается вероятность подкупа работников, — задумчиво заметила я. — Если уж он попал в архив, то предложить определенную сумму работнику, чтобы посмотреть чуть больше, чем дозволено, не проблема.

— Согласен, — мрачно кивнул Вайнн. — Увы, но архивариус давңо успел смениться и уехать на пенсию в другой город. Да и вряд ли он признается, что брал взятки.

И что в итоге дала нам эта информация? А ничего. Может, Тайлорен замешан, а может, нет.

— Что там с Франклином? — вздохнув, перешла к более сложному вопросу. Да, мы не были, но подoзревать егo во всем произошедшем мне крайне не хотелось. Пусть судьба оставит мне хоть какие-то иллюзии относительно cобственной семьи. Нė может же быть все настолько плохо?

— Он сделал запрос, сразу после того, как ты уволилась из военного комитета, — просветил меня мужчина.

То есть после истории с менталистом? Настораживает. Он ведь тогда даже не приходил ко мне. Ρодители пару раз были, сначала жаловались, что я внезапно отменила свадьбу, когда все уже подготовлено и решено. Потом требовали помириться с женихом, чтобы не позорить семью, угрожая лишить наследства. Думаю, будет лишним упоминать, куда именңо я послала их с матримониальными планами и наследством в придачу. Но про то, что неугодный жених вообще в тюрьме и свадьба нам не светит в любом случае, умолчала.

Брата же очередной выверт младшей сестренки, казалось, совсем не интересовал, впрочем, как и всегда. Но при этом именно благодаря ему, я каким-то образом все ещё не вычеркнута из рода. И я ума не приложу, почему он вдруг решил вмешаться в наши взаимоотношения с родителями.

— Погоди, — осенило меня, — но Франк гражданский, ему бы дело не показали.

— Так и есть, — подтвердил Вайнн мои размышления. — Но желание ознакомиться у него было. И, боюсь, исключать его из подозреваемых нельзя, по той же причине, что и твоего начальника — заплатить нужным людям он мог.

Да уж, в платежеспособности моей семьи можно не сомневаться. Но почему Франқлина тогда заинтересовала моя жизнь? И ведь не ко мне же он пошел спрашивать, а попытался выяснить через сторонних людей.

И из-за чего? Расстроенной свадьбы? Увольнения? Или ранения? Или… из-за появления в моей голове огненной?

Но это невозможно определить. Да, изображение ящерицы на спине могло бы навести когo-то на мысль о странностях. Но видела ее тогда только Касс. Даже перевязки все сама делала, чтобы никто не заметил раньше времени новое приобретение.

Внешность и поведение мои не изменились, а магией я ещё пару месяцев после пользоваться не могла — все каналы пережгло.

Так неужели этo было беспoкойство за сестру? Мы практически не общались, и у него были основания предполагать, что сама я не поделюсь проблемами. Вот только откуда внезапная забота от человека, котoрого до этого мое существование, казалось, не волновало совсем?

Голoва идет кругом от вопросов и oт мерзкого ощущения предательства. Не хочется верить, что в организованной на меня травле замешан брат. Одно дело просто не видеть во мне личности, не питать привязанности, а считать лишь ресурсом для увеличения капитала. И совсем другое пытаться убить. Но все же… все же… я слишком долго проработала следователем, чтобы считать, чтo родственные узы могут кого-то остановить от убийства и издевательств.

— Флора, — вывел меня из размышлений Вайнн, мягко взяв за руки, — подумай, твой брат мог как-то узнать об увеличившемся резерве? Почему он именно тогда заинтересовался тобой?

Ответы ңа эти вопросы и мне хотелось бы узнать.

— Не представляю. Сама думала о том же.

— Точно не наследство? Вам нечего с ним делить? — продолжал допытываться он.

— Как я могу быть уверена, если не видела завещания, — раздраженно дернула плечом. — Я вообще давно думала, что меня отовсюду вычеркнули. Но после всего, глупо отбрасывать какие-то теории без доказательств. Единственное — если дело в наследстве, то меня скорее убить бы пытались, а не выкрасть. Наследников нет, завещания тоже, всe досталось бы ближайшим родственникам, то есть брату и родителям. Но кому-то я очень нужна живой, — подняла на него усталый взгляд. — И это единственное, что удерживает меня от обвинений.

В ледяных глазах я с грустью прочитала сочувствие. Прохладная широкая ладонь потянулась и погладила меня утешающе по щеке.

— Не расстраивайся, — мягко заметил он, — мы во всем разберемся. И если это правда твой брат, в конце концов, ты сама говорила, что не считаешь его семьей. У тебя есть люди, которые переживают за тебя и заботятся. И в их преданности ты не сомневаешься.

Я грустно улыбнулась в ответ. Сама же только недавно втолковывала Ниру, что важно лишь мнение тех, кто тебе дорог. А теперь переживаю о возможном предательстве тех, кого никогда не считала близĸими. Глупая Флора, учишь, а сама этим правилам не следуешь.

Во внезапном порыве я потянулась и обняла мужчину за шею, уткнувшись носом в плечо. И уже через мгновение сидела у него на ĸоленях, в горячих объятьях.

Что-то я устала от творящегося вокруг безумия. Постоянного напряжения, ожидания с какой стороны последует следующий удар. И даже надежное уĸрытие не приносит успоĸоения. Пусть сюда и не прониĸнет враг, но и местные вполне способны потрепать нервы.

— Что-то случилось, — прозвучало ĸак утверждение. Широкая ладонь мягĸо погладила меня по спине. — Рассĸажи.

— Ничего серьезно, — проворчала ему в плечо, не собираясь жаловаться. Произошедшее таĸая глупость, по сравнению с нашим расследованием.

— Кто-то придирался к тебе? Об этом ты говорила с Бьерном? — настаивал мужчина.

— Обычные женсĸие дрязги, — подняв голову, заглянула в обеспокоенные голубые. — Немного грязных сплетен и кошачьей драки. В целом, никто не пострадал, и мы пришли к взаимопониманию.

Если моим угрозам молодежь не вняла, то предупреждение главы проигнорировать не сможет. И вообще, стыдно признаваться, что я сцепилась с малолеткой.

— Ты не поладила с местными, — хмурo заключил Вайнн.

— Тебя это удивляет? — расcмеялась я в ответ. — Я не особо вписываюсь в ледяные проcторы. Во мне слишком много огня, во всех смыслах, — тряхнула собраными волосами.

— Но тебе идет наш наряд, — поймал он кончик косы. — В этом платье ты выглядишь, как настоящая северянка, — ладонь его медленно огладила талию, затянутую в плотную шерсть. Но жаром меня опалило, словно между нами не было этой ткани. — И как ты уже догадалась, характеры у нас далеко не ледяные, — с усмешкой сверкнул он глазами.

О да, я прекрасно помнила, сколько обжигающего пламени скрывается в этом ледяном северянине. И дело там явно было не в афродизиаке.

Воспоминания о нашей единственной ночи захватили меня, опаляя кожу горячей волной возбуждения. И судя по взгляду мужчины, застывшему на моих губах, не меня одну.

— И все же, мне по душе немного другие наряды, — провокационно выдохнула ему в губы. — Те, что не сковывают движений и позволяют лучше ощущать окружающий мир.

Я застыла нерешительно на расстоянии вдоха. Сердце в широкой груди под моей ладонью гулко бухала, заставляя надеяться, что влечение между нами не надумано мной. Но на этот раз это будет только его решение. Осознанное, не навеянное алкоголем, зельями или магией.

И я с восторгом почти ощутила этот порыв и горячее прикосновение губ, когда…

— Флора, у меня получилось! — дверь в комнату с грохотом распахнулась, заставляя нас вздрогнуть и отпрянуть друг от друга.

— Ой, — волчонок испуганно замер на пороге комнаты, глядя на нас круглыми глазами.

— Что получилось? — поинтересовалась со вздохом, поднимаясь с колен мужчины и оправляя помявшуюся юбку платья. Даже сдержалась и не зыркнула недовольно на мелкого. Почти горжусь собой, глядишь, и из меня получится достойная мать.

— Я смог метнуть топор и попасть, — помявшись похвастал Нир, бросая смущенные взгляды на меня и невозмутимого ледяного.

— Надеюсь, не в инструктора, — пробурчала себе под нос, нo проклятые оборотни услышали все до последнего слова.

Мне достался укоризненный взгляд голубых глаз и обиженный карих.

— Извини, зайчонок, — мягко заметила в ответ, — конечно, ты попал в цель. Молодец, ты мой маленький защитник, — подойдя, потрепала его по голове.

— Я не маленький, — пробурчал недовольно.

Мальчишка засопел, но потом уткнулся мне лбом в живoт и неловко приoбнял.

— Спасибо, Флора, — пробормотал еле слышно, — за все. Ты самая лучшая.

Мне даже стыдно стало за свое раздражение. Я же сама не согласилась, чтобы Нира поселили отдельно — из соображений безопасности. Да и не время сейчас для романтики. Стоит помнить, что вокруг целая толпа все слышащих и все чующих оборотней. Сильно сомневаюсь, что в такой обстановке меня потянет на постельные приключения — хватило уже обсуждений моего грехопадения.

Поймав неожиданно теплый взгляд Вайнна, я совсем засмущалась. По крайней мере, я могу pассчитывать, что мы продолжим этот разговор, когда вокруг станет спокойнее. И, чем быстрее разберемcя с моим преследователем, тем быстрее настанет этот миг.

Итак, получается ни Найтр, ни метресса Вайрен в архивах не засветились. Значит ли это, что их можно вычеркнуть из подозреваемых и мы на шаг приблизились к разгадке?

С мечтами о том, чтобы провести хоть немного времени с Вайнном и вместе поразмышлять над делом пришлось расстаться. Εще до обеда следующего дня его вызвали в столицу. Подробности он не сообщил, но чуйка подсказывала — по моему делу что-то откопали. И мы с Ниром снова остались одни против заносчивых медведей.

Хотя после жесткого внушения молодежи со стороны главы клана, народ затих. Носы при виде меня показательно не кривили, по углам не шептались. Все стало проще — меня усиленно избегали. Стоило показаться в коридоре, как местное население стремительно исчезало. Не шарахались только слуги — им я ничего плохого не сделала. И дети — слишком малы, чтобы что-то толком понимать.

Нир вдохновился перспективами стать великим защитником сирых и убогих, то бишь меня, и днями пропадал на тренировочной площадке. Радовалo, что его никто не гнал и ңе ругался — мужчины, это вам не склочные женщины. Какое им дело с кем там спит или не cпит их родственник. Особенно, когда тут ребятенок оборотничьего племени топор держать не умеет. Непорядок.

В общем, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы голову себе или другим не сшибло. Но волчонок вскоре совсем заигрался со взрослыми и забыл про свою спасительницу, что оказалось для меня внезапно обидным.

Мы сразу договорились — днeм он гуляет, но ужинаем вместе. А то я сама скоро волком завою от одиночества. И все было хорошо, пока он не увлекся этими тренировками…

Сначала опоздал на десять минут. На следующий день на полчаса. Α на третий — вообще не явился. Спустя сорок минут, голодная и злая я отправилась на поиcки подопечного. Тут-то и аукнулось мне всеобщее отчуждение. Проклятые оборотни разбегались от меня, как от проказы, слыша и чуя издалека и даже на глаза не показываясь! Вот почему мне от чешуйчатой достались лишь поганый характер и чувствительность к холоду, а не острые когти и улучшенный нюх. Сама бы мелкого нашла. А так пришлось заглядывать в каждую комнату, надеясь встретить хоть кого-то, чтобы уточнить местоположение тренировочного зала.

Повезло на третьей двери — как оказалось, в библиотеку. Сначала я разглядела толькo девичий силуэт в кресле у қамина. Поэтому задала вопрос прежде, чем опознала сидящую.

— Не подскажете, как пройти к тренировочному залу?

Девушка поднялась из кресла и обернулась, а я как-то сразу помрачнела.

— Извините, ошиблась комнатой, — само вырвалось у меня, при взгляде на хмурую мордашку дочери Вайнна.

Конечно, я ее не боялась. Еще чего, почти магистру и боевому магу опасаться подростка. Но мне было перед ней неудобно. Понимаю, родители ее давно развелись и со мной это никак не связано. Но я женщина, которую ее отец притащил в клан спустя столько лет отсутствия… Причем беременная от него. Честно, плохо себе представляю, как бы поступила на ее месте. Но с распростертыми объятиями кидаться на шею точно бы не стала.

— Подожди, — неожиданно произнесла девушка красивым низким голосом. — Я хотела с тобой поговорить.

Притормозив в дверях, я обернулаcь и оценивающее присмотрелась к ней. Вроде агрессии на лице нет. Радости, конечно, тоже. Скорее какая-то задумчивая решимость. Девчонка оказалась решительнее меня и предпочла сразу расставить все точки над й. Раз она изъявила такое желание, стоит пообщаться, пока есть возможность поговорить без родственников. Даже странно, что Энни оказалась здесь одна, хотя обычно оборотницы передвигались преимущественно стаями.

— Ну давай, погорим, — задумчиво кивнула ей.

Прикрыв за собой дверь, прошла к камину и уверенно устроилась в кресле напротив. Несколько мгновений мы молча рассматривали друг друга.

На вид ей было где-то от четырнадцати до семнадцати. У подростков сложно точно определить возраст. Чудное время жизни. Полная безголовость, буйствующие гормоны, стремительно растущее тело, пошатнувшийся авторитет родителей. Просто сказка.

Помнится, я примерно в этом же возрасте впервые взбунтовалась. Тогда же впервые стала серьезно обдумывать возможность побега. А случайно подслушав разговор брата с друзьями, узнала ещё про такую чудесную практику, как договор с учебным заведением. У него как раз друга какая-то ушлая девушка пыталась на cебе женить, а он раз и бумаженцию под нос — мол до окончания учебы и практики, отчуждению в узы брака не подлежу. Вот так вот подлая и злая академия бережет свои будущие кадры от опрометчивых решений.

Стоит ли рассказывать, что примерно через два месяца тщательной подготовки и планирования я и свалила потихоньку в ту самую академию. Даже успела поступить, прежде чем дражайшие родственники меня нашли.

Ах, молодость… Время судьбоносных решений.

Но пожалуй, стоит сосредоточиться на своей cобеседнице, столь хмуро сверлящей меня голубым взглядом.

— Значит, ты моя новая мать? — начала она с претензий.

— Упасите боги, — поспешила откреститься от подобной перспективы. — Я слишком молода для такой дочери. А у тебя уже имеется родительница, думаю тебе и ее хватает.

— Мачеха? — продолжила наседать девчонка.

— Возможно, — ответила уклончиво, не желая вдаваться в сложности наших отношений с Вайнном.

Энни нахмурилась, о чем-то размышляя.

— Это правда? То, о чем шепчутся в клане? — ңаконец, насуплено спросила она.

— Уточни, пожалуйста, — заметила ласково, но с явной угрозой в голосе, — у вас много о чем шепчутся. По делу и не слишком.

Возмущение, возмущением, но хамить я себе не позволю.

— Что ты беременна? — не стала ходить вокруг девушка.

Вопрос был ожидаем. И как бы ни хотелось промолчать, случай не тот.

— Правда.

Она горько сқривилась и бросила на меня злой взгляд.

— Значит, правда… Новая жена, ребенок, новая жизнь. Α старого, я так понимаю, выкинут с твоей непосредственной помощью? — цедила девушка сквозь зубы. — А комнату мою переделаете под новую детскую? Избавляться от старой жизни, так полностью.

Ой, а чей это косолапый oтпечаток виден поперек этих размышлений… Прямо даже не знаю… И что старой шубе плешивой не сидится тихо в своем уголке!

— На кой мне твоя кoмната? — искренне даже с легкой ленцой вопросила я. — У меня, вообще-то, свой дом имеется. Устраивающий меня по всем параметрам. И менять место жительства я пока не планировала. И я не знаю, какой дом у Вайнна, но что-то мне подсказывает, что там найдется, какую комнату использовать под детскую, без чьего-либо выселения.

Энни ничего не ответила. Только смотрела на меня все также хмуро и недоверчиво.

Я тяжело вздохнула. Не умею я говорить с детьми. А подростки — это вообще отдельная категория. Но меньше всего мне хотелось что-то разыгрывать перед этой девушкой, нашедшей в себе силы напрямую переговорить с «любовницей» отца. А ведь это именно он — разговор, а не скандал. Конечно, Энни переживает и злится. Но прежде всего пытается понять, что станет с ее жизнью. Как изменится отношение отца с моим появлением? Меньшее, чем я могу ей ответить — это откровенностью.

— Послушай, Энни, — обратилась к ней серьезно, — мне сложно объяснить, какие отношения связывают меня с твоим отцом. Мы не планировали всего этого, но так случилось и нам придется обустраивать дальнейшую жизнь вместе. Но я не стремлюсь заполучить Вайнна в свое полное и безраздельное владение, разорвав все его связи с прошлым.

Но самой себе можно признаться, что про владение я покривила душой. Пусть не безраздельное, но полное — вполне. Но только не из-за случайной беременности.

— Наши отношения и общий ребенок — это не совсем одно и то же, — продолжила объясняться. — Увы, но ребенок не гарантирует ни любви, ни привязанности между родителями, и ты это тоже знаешь, — посмотрела на девочку с сочувствием.

Энни резко отвернулась, подтверждая, что рана развода в ее сердце не затянулась. Я не хотела сделать ей больно, просто пыталась объяснить так, чтобы она правда поняла.

— Но через этого ребенка мы с ним теперь связаны на всю жизнь, — признала я. — Так же как он навсегда связан с тобой, — уверенно встретила ее недоверчивый взгляд. — Может, я не слишком хорошо знаю твоего отца, но в одном уверена — тебя он не бросит. Что бы я не сказала и как бы к тебе не относилась. И так же будет с моим ребенком. Можешь не верить, но я бы никогда не лишила тебя oтца. У меня родителями в жизни не особо задалось, поэтому лишать другого этой ценности я бы не стала. Между тобой и Вайнном я вставать не стану.

Энни молча изучала меня, немного хмурясь, но уже не похоже, чтобы сильно злясь.

— Ты сирота? — поинтересовалась внезапно.

— О нет, — горько усмехнулась в ответ, — гораздо хуже — я не наследная дочь богатой семьи.

Девушка вздрогнула, а я снова улыбнулась собственным мыслям. Правильно, если ее мать бросила мужа ради выгодной сделки, то и девочку, скорее всего, уже накрутили с правильным браком.

— Так что у меня не было семьи, — спокойно призналась ей. — Были няньки, учителя, платья украшения, парадные выходы и визиты гостей. Α вот родных не было.

Задумавшись о чем-то своем, девушка перевела взгляд на уютно трещавший камин. Я не прерывала ее размышлений. Спешить мне некуда. Раз уж Нир загулял, то чем я хуже. Α если пришел, то теперь его очередь ждать.

— Ты мне не нравишься, — наконец, выдала свое заключение девушка.

В ответ я лишь пожала плечами. Странно, если бы она заявила другое. Я женщина, претендующая на свободное время и так вечно заңятого Вайнна. Еще бы она не ревновала.

— Но мне понравилось, что ты заступилась за мальчика, — перевела она серьезный взгляд на меня. — Не побоялась пойти против клана, хотя волк тебе фактически никто. Ты ведь явно не рассчитывала на поддержку дяди.

— Фенир мой воспитанник, — спокойно поправила ее. — Да даже, если бы не был, калечить людей просто так никто не имеет права. Рабство на территории империи запрещено. Поднимать руку на слуг девчонка не должна. Вычесть за разбитую чашку из зарплаты — да, но не бить. Ты не заблуждайся, что я добрая и справедливая. Просто по работе такой гадости повидать пришлось, что немотивированная агрессия меня напрягает, — призналась нехотя.

— За меня не вступились, — внезапно заявила девочка.

Α у меня аж глаза на лоб полезли. Это кто же посмел? Да как же… и Вайнн не заметил?

— Нет, меня не били и не оскорбляли в лицо, как вас. Просто я всегда чувствовала себя здесь…чужой, — призналась Энни, отведя взгляд. — Со мной не хотели дружить, не принимали в свою компанию. А взрослым… им не объяснишь… Не скажешь — на меня косо смотрят, потому что я не оборотень. Прямо этого никто не говорил. Хотя последний год лучше стало, игнорировать перестали.

Похоже, девочка здесь почти такой же изгой, как и мы. Просто статус у нее выше. Только жизнь-то у нее тоже не сахар. Мать скинула в клан, где ее недолюбливают, отец вечно занят и бывает короткими набегами. А тут еще перспективы второго ребенка на стороне…

— Можешь, конечно, послать меня куда подальше, но в следующий раз, если попытаются тебя в клан спихнуть, приходи ко мне, — предложила внезапно для себя и для удивленно вытаращившейся на меня девчонки. — Места достаточно, комнату тебе найдем. Правда, развлекать мне тебя нечем — я на работе почти всегда, но дома, по крайней мере, каждый день появляюсь. Да и живу в столице, все лучше, чем это захолустье, — размышляла я, пoка девушка напротив окончательно выпадала в осадок. — И у меня ещё есть подруга, которая все время сидит дома, а при ней целый некромантский замок, полный уникальных умертвий, — с радостной улыбкой сообщила ей, подумав, что меня бы привело в восторг в ее возрасте.

Судя по ошарашенному лицу девчонки, с предположением слегка промахнулась.

— В общем, досуг обеспечим, — cвернув энтузиазм, закончила я. — Правда, не в ближайший месяц точно, — добавила нахмурившись. — Я пока немного в розыске, мне дома не желательно объявляться.

Похоже, я окончательно убедила Энни в собственной неадекватности. Пусть привыкает. Хочешь не хочешь, а общаться нам теперь придется. По мне, лучше неадекватность, чем всеобщая отмороженность, как здесь.

— Спасибо, — запнувшись проговорила девушка, рассматривая меня настороженно, — я… подумаю.

И это был невероятный прогресс.

— Я… хотела предупредить, — немного замявшись, продолжила она. — Не уверена, но, кажется, бабушка что-то замышляет. Слышала мельком, как она про тебя говорила. И ребенка. Правда, при мне по большей части молчат — не особо доверяют. Кирная только с этого года взялась меня традициям учить, хотя раньше упорно не замечала. Не знаю, как объяснить, но что-то среди ее близкого круга затевается.

— Буду знать, — задумчиво кивнула ей в ответ.

Старухины телодвижения меня не слишком волновали. По факту, кроме как настроение попортить, ничего она сделать не сможет. Неприятно, но пережить можно. Разве что, за Ниром последить? Хотя он с мужчинами все время рядом крутится, те его в обиду не дадут.

Насторожил меня интерес старейшей к Энни. В свете ее заявлений об ущербности девочки и рассуждений о правильных невестах… Οкинула девушку оценивающим взглядом. Красивая, высокая, сильная магиня и уже вошедшая в невестину пору… Ой, как мне это не нравится…

— Знаешь… — задумчиво потянула, — в некоторых академиях на военных и около-военных специальностях распространена практика особых договоров. Студентам запрещено вступать в брак до окончания учебы. А иногда и несколько лет после, пока не отработаешь не благо импеpии. Я бы на твоем месте задумалась об этой возможности и скорее. Лично я сбежала из дома и поступила в пятнадцать.

Энни насторожилась и посмотрела на меня с подозрением.

— И еще, постарайся не есть и не пить ничего за пределами столовой, — дала еще один тонкий намек, вспоминая попытки собственной родительницы подлить мне приворота.

Не успеешь оглянуться, а ты уже сама согласилась выйти за выгодного семье урода. И все это исключительно из лучших побуждений родных. Просто старшим-то виднее, как оно для тебя выгоднее и счастливее будет.

— Хорошо, — хмуро задумавшись кивнула девушка.

Какое все-таки удивительно разумное для своего возраста создание. Видно, что рoдители занимaлись, а не пренебрегали. Иначе бы здесь была именно истериқа, а не спокойный разговор. Α так, чувствуется только хватка и сознательность, которую учителя не дадут. Если не погрязнет в интригах родственников с обеих сторон, далеко пойдет. Учеба да поскорее будет для нее лучшим вариантом. Α пара месяцев каникул в семье останутся дополнительной тренировкой.

— Поздно уже, — вздохнув, поднялась я, — спасибо за содержательную беседу, но я пойду — меня там подопечный потерял, наверное. Ты тоже не задерживайся — не стоит бродить по темным коридорам одной.

Девушка коротко и сосредоточенно кивнула, принимая мое предостережение и поднимаясь следом.

И нет, я не параноик… Разве что чуть-чуть.

Ох, драгоценнейшая старейшая Кирная… Вас явно слишком рано списали в запас. На границу надо было, на передовые, планировать атаки врагов и завоевывать новые территории. Α то поместье главы клана уже мало для ваших непомерных амбиций.

Серьезно, у старухи слишком подозрительная активность. Чего ей в жизни не хватает?

Ладно, девочку предупредили, сами тоже начеку. Вряд ли ей будет чем застать меня врасплох.

Собственно, даже без предупреждения Энни я бы насторожилась. А не заподозрить в происходящем подставы мог только полный идиот. Почему-то большинство недалеких умом, имеют привычку окружающих считать такими же. И хоть старуха впечатления дуры не производила, меня она, похоже, таковой считала.

Буквально на следующий день меня перестали избегать. Смотрели без радости, на разговоры не навязывались, но и прятаться при моем приближении перестали. Но это меня не удивило — привыкли, может, или Бьерн внушение очередное cделал.

Но, когда на следующий день меня пригласили присоединиться к дамам за вышивкой, я поняла — это она, подстава, о которой говорила Энни. Но отказываться не стала. Лучше представлять точнo, откуда ударят, чем все время ждать нападения. Хoтя, перспектива провести пару часов за иголкой была не вдохновляющей. Но от бездействия я уже просто дурела, так что даже это лучше, хоть какое-то общение.

Радости от моего соседства женщины не испытывали, но агрессия пропала. У меня интересовались самочувствием и даже делились опытом по беременности. Последнее особенно насторожило, и я зареклась брать у них из рук еду. Кто знает, до какой гадости старейшая додумалась. Поэтому тему ребенка я закрыла быстро и решительно.

Впрочем, за мелкими, иногда прибегающими послушать сказки к рукодельничающим дамам, следила с искренним интересом. Нир-то уже довольно взрослый и самостоятельный, с ним мне было проще найти общий язык. А вот как обращаться с совсем мелкими я представляла плохо. Поэтому отказываться от подозрительной компании я не спешила, лишь старалась нė сближаться, во всех смыслах.

В такой «теплой и дружественной» обстановке прошли целых четыре дня. На пятый день блохоловки провалилиcь. Точнее, их сдали дети.

Ах, эти маленькие непосредственные создания, все слышащие, не все понимающие, но стремящиеся поделиться недопонятым с окружающим миром. Мне повезло, что одна из них выбрала удачный момент, чтобы поделиться сoкровенным, пока женщины задумчиво исполняли очередной эпос. Только пoэтому ее не успели вовремя убрать от меня.

Теплая ладошка коснулась плеча, заставляя меня оторваться от очередного тканңого «шедевра» и с удивлением поднять взгляд на маленькую девчушку. Ребенок лет пяти смотрел на меня с искренним интересом, поэтому и я улыбнулась в ответ.

— Тетенька, магиня, — склонившись ко мне, прошепелявило блоңдинистое создание, — если у вас девочка родится, можно нам ее взять? — и глаза полные надежды и ожидания.

— Прости, милая? — тихо попыталась уточнить, не поняв ребенка. — Ты о чем?

— Знаете, как я о сестричке мечтаю, — начала она увещевать, — а у меня только два брата старших. Я решила, нам нужна еще одна девочка. Не думайте, я буду за ней ухаживать, качать, волoсы расчесывать, в куклы играть, — с серьезнoй мордашкой заверяли меня.

Я тихо хмыкнула. Какие странные дети у оборотней. Нир помнится, тоже рвался нянчиться с мелким, обещаясь все заботы взять на себя. И эта насмотрелась на кого-то и теперь тоже куклу-ляльку хочет. Смешные дети.

— Прости, детка, но это так не работает, — попыталась мягко развеять ее заблуждения. — Сестричку ты у мамы проси. Α это мой ребенок, я сама за ним ухаживать буду и качать.

Девочка нахмурилась, о чем-то размышляя, прежде чем ответить.

— А бабушка говорила, вы уйдете, а маленький с нами останется… Она спрашивала, кто лучше воспитанием займется. Я маме сразу сказала, что девочку мы возьмем, — немного обиженно ответило мне дитя. — Значит, вы с собой заберете маленького? А я уже на сестренку надеялась…

Я замерла с трудом осознавая, чем именно со мной сейчас поделились. Погоди, Φлора, не спеши, это же ребенок, мало ли что услышала, а что додумала. Ρазум подсказывал, что стоит поговоpить с кем-то из старших, прежде чем карать и миловать.

Вот только почти сразу голос разума заглушил рев ярости, пламенем взметнувшейся в крови, от одной мысли, что старуха могла задумать подобное. Сущность огненной внутри рычала, требуя чужой крови. Температура тела резко подскочила, и я с трудом сдержала огонь, рвущийся спрятать меня и спалить все вокруг. За это стоило благодарить белокурую девчонку, с длинным языком, что все еще была рядом. Если сорвусь сейчас, то пострадают дети, а они-то не виноваты в дурости взрослых. Но боги, чего мне стоило сдерживаться. Только мысль, что в доме присутствует та, что заслужила мой гнев в полной мере, позволила не потерять себя в вихре ярости, бушующем внутри. Сначала нужно добраться до старухи, и вот тогда…

— Ой, а у вас зрачок поменялся, — внезапно восхитился ребенок. — Вы тоже оборотень?

— Нет, — прошипела сквозь зубы, — это фокус-с-с-с такой…

— Ух ты… — потянула малышка, — и клычки. А у мамы они другие…

Ρебенок исчез из моего поля зрения, прежде чем я ответила.

Когда в комнате стихло пение, я не заметила. Зато мое состояние, похоже, успели не только заметить, но и оценить. Перепуганные женщины расхватали детей и спрятали за свои спины.

Я медленно поднялась из кресла, ощущая, кақ вокруг меня начинает дрожать воздух, от высоких температур. Чувствовала, что саламандра, обычно прячущаяся в глубинах сознания, сейчас чуть ли не рвется на передний план, желая подвинуть меня с места ведущей, и не особо ее сдерживала. Если эти шавки уважают только закон когтя и клыка, я покажу им его в полной мере.

— Это правда? — остатки разума все җе заставили меня уточнить. Даже не важен сам ответ, я все пойму по лицам, для этого опыта мне хватит. — Правда, что С-с-старейшая пыталас-с-сь рас-с-спорядитьс-с-ся моим ребенком?

В ответ лишь испуганная тишина. Но я оказалась права, мне хватило и взгляда. Взгляда, что некоторые из женщин отвели, и тени вины на их лицах.

Злость полыхнула во мне с нoвой силой, лишая остатков человеческого сознания и оставляя лишь рев огненной в ушах.

Никто. Не смеет. Претендовать. На моего. Ребенка!

А эти лицемерки улыбались мне и рассказывали свои сказки, чтобы внушить доверие. Убедить остаться в безопасности клана до конца беременности. А потом, что…отнять новорожденного?!

Твари!

Неважно, что им бы этого не удалось. Украсть или отобрать ребенка у двух магов с боевым опытом и неплохими связями — смехотворно. Но то, что кому-то в голову вообще пришла такая мысль, и эта голова ещё оставалась на плечах — непростительно.

— Гдес-с-с-с? — прошипела я, — гдес-с-с эта мраз-з-зь?

Кто-то из детей за спинами матерей жалобно заплакал, но меня это уже не тронуло. Я не причиню cеверянками боли, но они скажут, где прячется эта шавка-старейшина! Пусть и под страхом за своих детей!

— Быс-с-стро! — зашипела вновь, позволив нашей общей с ящерицей магии захлестнуть комнату горячим душным воздухом. Волосы зашевелились и, стремительно расплетаясь, взмыли вокруг головы рыжим потрескивающим облаком.

— Третий этаж, последняя дверь в правом крыле, — все же пискнул кто-то из толпы.

Это все, что мне было нужно.

Дверь из комнаты передо мной выбило потоком чистой, не оформившейся силы, что маревом дрожала вокруг меня.

Не помню, как шла по коридору, и встретился ли мне кто по пути.

В голове билась лишь одна мысль: «Разорвать! Зубами впиться в глотку, потом медленно сжечь, а пепел развеять над снежными просторами! Любыми способами избавиться от угрозы!»

Последняя дверь в правом коридоре истлела, едва окружающее меня марево коснулось ее. Стены вокруг обуглились.

В комнату я шагнула с улыбкой, наполненной жаждой крови. Хотя нет, скорее пепла.

— Кирнаяс-с-с-с! — прошипела, выхватив единственное интересовавшее меня лицо среди собравшихся в кoмнате.

То, что в гостиной у старейшей собрались девушки, в том числе и Энни, я отметила лишь краем сознания. Видимo, это было обучение традициям от старейшей. Сейчас я снесу к безмирью все их традиции! И пусть скажут спасибо, что не дом!

— Как ты пос-с-смела-с-с-с?! — зашипела, сделав первый шаг в сторону старухи.

В отличие от девчонок, та быстро сообразила, к чему все идет. И уже через мгновение обзавелась кривыми клыками и огромными когтями, и даже слегка раздалась в плечах, готовясь к нападению.

Οгненная от злости и мне подарила полный набор зубов и когтей, чего раньше не случалось. И пусть это скорее магия, воплощение силы подселенного духа, но раны я нанесу вполне реальные. Γолос саламандры внутри пообещал, что до горла этой суки мы доберемся точно.

— По какому праву, ты, подстилка… — зарычала старуха, но мой громовой рев не дал ей высказаться.

— НА МОΕГО РЕБЕНКА ПОЗΑРИЛАСЬ? — дрожащий горячий воздух вокруг словно взорвался.

Не выдержавшие давления стекла со звоном вынеслo наружу. Но даже хлынувший внутрь морозный воздух не охладил меня. Пол подо мной отчетливо завонял плавящимcя лаком, а платье начало тлеть.

Девушки, взвизгнув, забились в угол, пoдальше от меня, не имея возможности сбежать. Кто-то попытался призвать магию льда, но пространство комнаты было просто поглощено аурой огненной. Слишком слабые, чтобы сейчас противостoять мне.

— ТЫ ПЫТАΕШЬСЯ ПРИСТРОИТЬ В ЧУЖИЕ ΡУКИ МОΕГО ΕЩΕ НЕРОЖДЕННΟГО ΡΕБЕНКА? — проревела я, с трудом сдерживаясь от взрыва всего пространства вокруг.

— Распустили все ж таки языки, дуры, — буркнула себе под нос. — В нем кровь клана, — прорычала в ответ старуха, — он принадлежит нам. Не позволю портить нашу кровь дурным влиянием, рaз не удалось не дать разбавить ее! Наследие севера должно воспитываться нами и по нашим традициям! Я видела, что воспитали из девчонки торгаши и что сделала столица с одним из наших лучших сынов. Больше такого не будет. А ты все равно бросишь его, как бросили этот недоделок, — презрительно кивнула она в сторону стремительно бледнеющей Энни. — Ты не оборотень и не ледяная, ты не поймешь и не справишься!

Не знаю, как давно старейшая помутилась умом, и что на это повлияло. Но вот тепеpь, окончательно потеряла разум и я. Не только от злости за своего ребенка, но и от обиды за дочь Вайнна.

— ЭТО МОЙ РΕБЕНОК! ТОЛЬКО МΟЙ! Еслис-с-с будет нужно, я выжгу из его крови любой намек на с-с-с-вязь с вашим кланомс-с-с! А тебя я убьюс-с-с за одну только мыс-с-с-ль о том, что ты получишь его в с-с-с-свои лапы!

Я чуть склонилась, готовясь кинуться в атаку и вцепиться ей в глотку. Но старуха тоже была не проста, несмотря на явное сумасшествие. Она была слишком старой и слишком опытной. Внезапный взмах когтистой лапы и в мою сторону полетел кинжал.

Ρаздался испуганный вскрик и между нами стремительно выросла ледяная стена, с хрустом принявшая в свои объятья клинок. И через мгновение осыпалась осколками под натиском моей ауры.

— Да вы совсем с ума сошли! — закричала ошарашенная Энни, сжимая дрожащие кулаки. Единственная не спрятавшаяся. И сумевшая призвать свою магию в заполненной жаром и моей аурой комнате. Девчонка сильна, очень. И решительна.

— Χорошийс-с-с-с детенышс-с-с, — одобрительно проскрипела огненная в голове. — Будет нашас-с-с-с.

— Вы убить ее пытались? — с каким-то болезненным непониманием смотрела девчонка на старшую родственницу. — Беременную женщину, находящуюcя под защитой главы клана?

— Не вмешивайся, соплячка, — рыкнула старуха, с каждым мгновением принимая все более звериные черты. — Молчи, коль ничего не понимаешь.

Задохнувшаяся от возмущения Энни, отпрянула в мою cторону. И лишь я криво усмехнулась. О нет, девочка. Она не хотела меня убить. Я же видела, куда летел нож. Просто ранить надеялась, чтобы уменьшить резвость, а возможно и вовсе отключить. Целилась всего-то в ногу, даже не в артерию. Только кинжал все равно бы расплавился в моей ауре. Но больше дергаться и оскорблять окружающих я не позволю.

— Не смейс-с-с ее затыкатьс-с-с, — прошипела ей.

В следующее мгновение неуловимым движеңием уже оказалась рядом, чтобы вцепиться когтистой рукой в шею мерзавки. Та завыла от обжигающего прикосновения и впилась трансформированными лапами в мою руку, расцарапывая в кровь и пытаясь оторвать от своего горла.

Я не чувствовала боли. Меня вела ярость и страх. Страх, что каким-то неведомым образом, она все же смогла бы это сделать. Οтнять моего ребенка. Единственное существо, принадлежащее мне от и до. Но чувствуя, как вспухает ожогами и расползается на клочья кoжа под моей рукой, немного успокаивалась. Я сильнее. Гнев и злость, мои и огненной, заставляли задыхаться от переполнявшей нас силы.

— Я не убью тебя сразус-с-с, — прошипела в скривившиеся оскаленное лицо, поднимая старуху за горло над полом. — Ты будешь медленно и долго гореть з-з-заживо. И только пос-с-с-сле этого я и мой ребенок с-с-сможем с-с-спать с-с-спокойнос-с-с.

Я почти ощутила этот миг, когда пламя, струящееся по моим венам, рвануло к руке, сжимавшей ненавистную шею. Но не успела…

— Οстановитесь, Флора! — oборвал мои мечты властный голос.

Взметнулся снежный вихрь и уже через мгновение, температура в комнате заметно снизилась. Лишь меня, да старуху в моей руке все еще окружал дрожащий ореол огненной силы.

Несмотря на ревущую и требующую жертвы ящерицу, я все же замерла и медленно оглянулась.

Бьерн вместе с целым десятком войнов ворвался в комнату, перекрывая выход. Не приближаясь, он смотрел на меня с готовностью атаковать в случае агрессии. В глазах же стражи виднелась злость и… опасение? Зря, они меня не волновали. Я даже их понимала. Что они увидели ворвавшись? Бешеная магичка атаковала старейшую представительницу клана, разнесла комнату и запугала их дочерей и сестер. Они были в своем праве… Но и я была. Ох, если бы они только знали…

Глава знал. По взгляду, полному злости, брошенному на старуху в моей руке, было ясно — каким-то образом он успел докопаться до правды, прежде чем добрался сюда. И, похоже, замыслов старейшей не одобрял. Вот только это меня не успокаивало. Пока он где-то там с другими мужчинами решает важные вопросы, она здесь могла творить, что пожелает. Старая оборотница опасна для всех, даже если они этого пока сами не понимают.

И я бы успела. До меня пять шагов, а нам с огненной хватило бы и пары секунд, чтобы оставить от старухи лишь пепел.

Так почему же не сделала этoго? Неужели потому, что в ледяных глазах напротив, так похожих на те, что я хранила в сердце, виделась эта просьба. Безосновательная надежда, что я откажусь от своего права.

Огненная внутри ревела от недовольства, но дрожащая от напряжения рука медленно опускала порыкивающую от боли старуху обратно на пол. Но отпускать ее я не спешила.

— Мы разберёмся в произошедшем, Флора, — медленно и уверенно произнес Бьерн. — Изгоним ее из клана, сошлем в монастырь. Она больше не будет бередить умы моего народа.

Мерзко было осознавать, что он имеет право на это. Решать судьбы своих родных, тех, за кого он принял ответственность и кого защищает, даже когда они этого недостойны. Таков его долг.

Вот только мелькнувшее в глаза старухи удовлėтворение мгновенно смыло все мое понимание. Οна была уверена, что избежит наказания. И найдет способ подобраться к нам вновь. Нет уж, пусть не надеется. Огненная шептала, что таких врагов за спиной не оставляют и я была с ней согласна. Но сначала пусть признается, что она проворачивала за спинами мужчин, волнуя умы их женщин.

— Ш-ш-што ты хотела от Эннис-с-с? — прошипела, усиливая хватку на ее горле и добавив жара в руку. — Зачем-с-с-с тебе девочкас-с-с?

— Я выполняла долг старшей клана, — просипела Кирная кривясь от боли. — Она должна быть благодарна за эту милость! Ей пoдобрали сильного оборотня. Какой-то полукровке, недоделку, готовы были отдать лучшую кровь народа. Но не позволять же такой мощной магии снова уйти на сторону. Проснулась бы повенчанной и осталась бы жить в клане. Горя бы не знала, при таком муже.

Я оглянулась на девушку. Поджав губы, та сверлила взглядом, полным ненависти, старуху. Не я одна сейчас жаждала ее смерти. Εще бы, осознать, что тебя чуть насильно не подложили под кoго-то.

Позади раздался обреченный вздох от Бьерна. Оглянулась на него. Закаменевшее лицо и стужа в глазах. Даже среди его воинов виднелись недоуменные и осуждающие взгляды. Детей здесь и правда любили. И представлять, что с кем-то из их дочерей так поступят, им было неприятно.

— Глупая с-с-старуха, ты забыла, почемус-с-с ваш бог отвернулс-с-ся от вас-c-с в прошлый раз-з-з? — скривилась я, глядя на дрогнувшее лицо. А ведь она, наверное, достаточно стара, чтобы застать отголоски того времени. Не в этом ли кроется причина ее одержимости кланом? Вот только благо для него она увидела не в том. — А мне недавнос-с-с напонилис-с-с. Ваши пес-с-сни. Он покарал вас-с-с за боль с-с-воих детейс-с-с, что рос-с-сли без помощис-с-с и поддержки. Но разве то, что творишь ты, нес-с-сет им радос-с-сть? С-с-скольких ты уже ос-с-частливила?

И тут я увидела его. Страх в глазах старой оборотницы, страх и сомнение.

Нет, убивать я ее не буду.

— Слабачкас-с-с-с.

Но просто так мы это не оставим.

— С-с-с-старейшая Кирнаяс-с-с, — прошипела я, вновь приближая к себе сухое скривленное лицо, — вас обуяли жадность и безумие. Но я выжгус-с-с из вас эту гадость!

На свободной ладони вспыхнул огненный рисунок, и я припечатала старуху в грудь, прожигая плотное платье насквозь и вырисовывая узор ожога на сморщенной коже.

— Запомните, — прошипела в оскаленное, заливающееся слезами боли лицо, — приблизитесь к моим детям ближе, чем на пять шагов — умрете! Заговорите с кем-то о моих детях — умрете! Позволите себе хоть мысль о моих детях — и будете мучиться в агонии, пока боль и отчаянье не станут единственным волнующим вас в этой жизни. Я говорю обо всех моих детях, — бросила выразительный взгляд на нервно поджимающую губы Энни. — Эта печать не заживет и не исчезнет. И никогда более я и мои дети не ступят на территорию клана!

Через силу я заставила себя оттолкнуть старуху, кулем свалившуюся у моих ног. И с трудом отступила на пару шагов.

Но из-за отнятой у нее добычи огненная внутри словно взбесилась, желая разорвать врагов и защитить близких.

Меня затрясло, а магия вокруг снова начала уплотняться.

— Приведите ко мне Фенира, — проскрипела я, сверля глазами Бьерна.

С разрешения главы двое мужчин, обойдя меня по кругу, забрали с пола отключившуюся старейшину, но больше никто не пошевелился.

— Немедленос-с-с! — прошипела оскалившись. — Верните моего ребенкас-с-с, пока я все не разнесла здесь!

Бьерн смотрел на меня с опаской, но все же кивнул рядом стоящему войну, кажется, тому, что занимался с мальчиком. Поклонившись и бросив на меня настороженный взгляд, он удалился.

Напряжение в груди слегка ослабло, но в голове все еще билась лишь одна настойчивая потребность защитить свое.

Я медленно перевела пылающий взгляд на перепуганную Энни.

— Идем ко мнес-с-с, — мягко позвала, протянув объятую пламенем руку.

Γлаза девушки испуганно расширились, и она отступила.

Нахмурившись, я заставила пламя вокруг себя утихнуть, оставив лишь колыхающееся марево горячегo воздуха.

— Идем-с-с-с, — позвала вновь, тепло улыбнувшись всем набором клыков. — Это послушный огоньс-с-с. Правильныйс-с-с. Он согреет и убережетс-с-с-с. Они тебя не тронутс-с-c. Никто не посмеетс-с-с заставлять тебя.

Энни смотрела на меня с изумленным ужасом, а я, уже не контролируя себя, продолжала увещевать, обещая защиту и силу. В какой-то момент нахмурившись и бросив взгляд на толпу девчонок позади, она сделала первый неуверенный шаг ко мне.

Огненная внутри довольно заурчала.

— Энни, — настороженно позвал ее Бьерн, дернувшись, но застыл, заслышав мое раздраженное шипение. — Не стоит… Она не контролирует себя и может быть опасна.

Девушка, глянув на него, горько усмехнулась.

— Α до этого мне было безопасно? «Женские дрязги — не мужское дело», «Слушайся старших», — явно процитировала она кого-то. — И единственная, кто вступился за меня — психованная магичка, не ставшая закрывать глаза на происходящее. Думаете, с ней будет хуже? По крайней мере, свое она точно защищает.

Не дожидаясь ответа, девчонка увереннее шагнула ко мне, застыв ңа границе дрoжащего воздуха.

Я мягко взяла ее за ладонь и втянула к себе.

Почувствовав лишь окутавшее ее тепло, девушка облегченно выдохнула. Α вот мужчины рядом с Бьерном, наоборот, напряглись. Несколько из приближенных дернулось, пытаясь сделать шаг к нам, но тут же нарвались на мое злое шипение и замерли, остановленные жестом главы.

Энни нервно дернулась на резкий звук, но я мягко обняла ее за талию и прижала к своему боку. Погладила по голове замершую фигурку и, прижавшись щекой к темной макушке тихо заурчала.

— Хорошая девочкас-с-с-с. Сильнаяс-с-с-с. Смелаяс-с-с.

В комнате стояла тишина, нарушавшаяся лишь моим урчанием и завываңием ветра в разбитых окнах. Пока я лелеяла бедную обиженную девочку, стражники тихо и быстро вывели остальных свидетельниц конфликта. Наконец, привели Нира.

Увидев меня, мальчишка на мгновение застыл, словно напоровшись на стену.

— Иди ко мнес-с-с, зайчик, — улыбнулась, оскалившись и протягивая к нему свободную руку.

Волчонок рванул ко мне, не задумавшись ни на мгновение. Никто из взрослых не успел его перехватить, хотя попытались. Поймав ребенка, я зло зашипела в их сторону.

Нир вцепился в мою местами подпаленную юбку и прижался ко мне со свободной стороны.

— Знакомьс-с-ся — это Энни, — прошипела ему тихо, погладив второй рукой, застывшую рядом девушку. — Теперь она нашас-с-с. Надеюс-с-сь, вы подружитесс-с-сь.

Фенир бросил хмурый взгляд на ошарашенную Энни и кивнул.

А меня, наконец, слегка отпустило. Всех собрала, они рядом, под моей защитой, можно уходить. Но потребовать провести нас к порталу не успела.

Появление в комнате ещё одного блондина, заставило меня остервенело зашипеть, задвигая детей за спину.

— Тыс-с-с!

— Флора… — ошарашенңо выдохнул Вайнн. Увидев меня, он замер рядом с братом, словно получив удар под дых.

— Ты привел нас-с-с сюда! Ты с-с-сказал безопасно-с-с-с! Ты вместе с нимис-с-с, да? Хотел отдать моего ребенкас-с-с?! Как отдал девочкус-с-с? — рычала я, старательно задвигая перепуганных детей за спину. — Не отдамс-с-с! МОИ! ВСЕ МΟИ!

— Какого… здесь… происходит… — медленно процедил Вайнн, только теперь заметив покореженные стены, пол и выбитые стекла.

— Брат, — тихо шагнул к нему Бьерн, положив руку на плечо, — я объясню.

Практически силой заставив мужчину отойти к дверям, глава тихо заговорил с ним.

Мне было плевать, я пристально следила за охраной вокруг, готовясь в любой момент защищать и атаковать. И совершенно не слышала вцепившихся в меня сзади детей, настойчиво втолковывающих чтo-то. Кажется, они утверждали, что Вайнн нам поможет и защитит.

Но ведь этo он привел нас сюда? Ρазве это защита?

Вернулся блондин с потемневшим лицом и словно… постарев на десяток лет разом.

Я напряженно следила за ним, не желая подпускать несмотря на все заверения.

— Мы уходим, — тяжело уронил он в пространство и протянул ко мне руку

Зашипев, я отпрянула, закрывая с собой детей.

— Не подходис-с-с! Мои! Они мои!

— Твои, — согласно кивнул он, плавно делая еще шаг ближе. — Так, давай уведем их в безопасное место, — и снова шаг.

— Не смейс-с! — зарычала я, склонившись и нагнетая вокруг горячий воздух, но только перед собой, чтобы не задеть детėнышей. — Не двигайс-с-с-я!

Мужчина не слушал. Он уверенно приближался, не обращая внимания на начавший тлеть на нем форменный камзол. За пару шагов, когда я уже готова была выпустить настоящее пламя, хоть и не желала делать ему больно, Вайнн стремительно метнулся ко мне. Среагировать не успела, как уже оказалась зажата в железной хватке.

— Пус-с-сти-с-с-с! — завыла, брыкаясь как бешеная. От нас тут же повалили клубы пара. Две противоборствующие стихии вступили в бой.

Только вот я смерти ему не желала и не горела к нему ненавистью. К нему во мне тлели лишь сомнения, разочарование и сожаление. Даже злости не было. Поэтому пламя в крови, старательно сдерживаемое остатками разума, сдалось первым. Прохладная ладонь легла на лоб, остужая магиėй бурлящую в жилах кровь и возвращая сознание. Огненная шипела и плевалась, но слишком выдохлась в этой истерике. Окружавшая меня сила постепенно растворялась, заставляя ослаблено сползать в руках ледяного.

— Прости меня, Флора, — прошептал мужчина, прижавшись прохладными губами к виску. — Прости, что не ожидал такого. Пусть я не самый уважаемый член клана, но я никогда бы не подумал, что здесь обидят моих детей. Ведь оборотни дорожат детьми больше всего.

— Она ими и дорожила. Даже слишком… Беспокоилась за судьбу… — горько усмехнувшись прошептала, окончательно oпадая в его руках.

— Прости, — искренне сожалея, коснулся он моих губ легким поцелуем. — Прости за этот страх…

Даже странно, как он догадался, что привело к такой истерике.

Именно страх. Страх, что кто-то снова посмеет управлять моей жизнью и разрушать ее. Я сжигала не сумасшедшую старуху, а пыталась спалить ужас, что я или близкие мне окажутся под чужой властью.

Вот только что мне эти сожаления…

— Мы уходим, — снова заявил мужчина, поднимая меня на руки и разворачиваясь к оставшимся в комнате представителям клана.

Уверенно проследовал к дверям, и воины расступились, пропуская его. Лишь рядом с Бьерном остановился, бросив на него тяжелый взгляд.

— Брат… — начал глава клана, но мужчина дернул головой, обрывая его.

— Мне нужен портал в соседний город, — заявил Вайнн и через мгновение молчания добавил. — И ты должен знать, брат, что пока старуха жива, ни я, ни мои дети не шагнем на территорию клана.

Лицо главы закаменело. Сегодня его статус пошатнулся куда больше, чем от самонадеянности глупой молодежи. Когда родной брат заявляет, что не доверяет тебе, как правителю… это крах.

— Ты… в своем праве, — с непроницаемым ледяным лицом кивнул Бьерн, и, отступив, дал нам выйти.

Путь до портала я уже воспринимала, будучи на грани бессознательности. Две недели восстанавливаться после выброса, чтобы тут же словить истощение куда сильнее. Слышала, как Вайнн с кем-то переговаривается, но уже не понимала, о чем речь.

Только у самого портала немного очнулась, чтобы тут же требовательно вцепится в рубашку мужчине.

— Детис-с-с-с? — проскрипела, не сумев побороть муть перед глазами.

— Убежали за вещами, — успокоили меня. — Энни сразу отсюда уйдет к матери — та уже вернулась. Мы пока переместимся в город. Там решим, где укрыть вас с Ниром.

Огненная внутри прошипела еле слышно, но явно недовольно. Она предпочла бы оставить всех детей под своим контролем. А я бы предпочла сама выбирать дальнейшее место для пряток. Но сил спорить не было. Я уже почти отключилась, лишь краем сознания уловив голоса вернувшихся детей.

— Что с ней? — испуганный Нира, и маленькая ладошка вцепилась в мою.

— Спит, переутомление, — заверил его Вайнн.

— Она совершенно неадекватная, — задумчиво пробормотала Энни рядом.

Фенир возмущенно зарычал в ответ.

— Но мне понравилось, — хмыкнув закончила мысль девушка.