Капкан для саламандры

ГЛАВА 3. Дело № 43/1228 — Ночные откровения

Следующие две декады для меня превратились в сплошной кошмар. И даже возможность периодически видеться с красавчиком-ледяным не спасала ситуации.

Бесконечные допросы и оправдания, объяснительные и извинения. Пустые глаза родителей глупого мальчишки, и бесстрастные — судей. В смерти парня нас с Найтром, конечно, не обвинили, но халатность все же навязали, влепив огромный штраф. Ведь мы, как преподаватели, обязаны были следить за действиями своих подопечных. Хотя я плохо представляю, как можно контролировать толпу взрослых двадцатилетниx детей.

Еще раздражало напускное сочувствие коллег. Вот уж кто нас точно не обвинял — все радовались, что беда обошла их стороной, и удивлялись нашему невезению. Ведь встретить в той деревушке кого-тo по — настоящему опасного, можно было с той же вероятностью, что и самого императора. Но это все же произошло.

Отделавшись штрафами и выговорами, даже завкафедрой махнул на нас рукой, не став ругаться. А на меня посыпались бесконечные предложения съездить отдохнуть и проветрить нервы к знакомым, друзьям и близким. В отличие от Найтра меня жалели практически в открытую, прекрасно зная все особенности наших взаимоотношений с погибшим адептом. И когда даже тишайшая метресса Вайрен предложила провести недельку в ее загородном поместье на берегу моря, чтобы «прийти в себя», я уже не выдержала. Громко поблагодарив коллег за поддержку, поделилась радостной новостью, что меня уже пригласили на отдых друзья, и попpосила больше не лезть.

А ведь изначально я не планировала соглашаться на очередную сомнительную работенку, пусть ее и можно было совместить с отдыхом. Настроение было запереться дома и вообще не выходить никуда. Но всеобщее сочувствие буквально вынудило меня передумать.

— Привет, найдется время? — тихий шелестящий голос, прозвучавший столь внезапно, застaвил меня вздрогнуть и оторваться от разбора своих финансов.

На краю письменного стола клубился бесформенный сгусток тьмы. Через мгновение он отрастил себе четыре лапы, длинный хвост и небольшую треугольную голову. Приоткрыл пасть и оттуда снова донесся знакомый голос.

— Флора? Я хотела позвать тебя на чай, если ты не занята.

— Привет! Нет, я не занята, — усмехнувшись, протянула руку и погладила переговорный комочек тьмы по голове. — Открывай двери, я только предупрежу Шерон и сразу к тебе.

— Давай, — oткликнулась тьма и, скользнув в ближайшую тень, растворилась.

Выглянув за дверь кабинета, я крикнула:

— Шерон, я ушла к Касс, скоро не жди!

И спустя мгновение до меня донеслось ответное:

— Поняла. Хорошо провести вам время!

Прикрыв дверь, приготовилась ждать приглашения. И даже не успела отступить, как раздался щелчок и дверь открыли с другой стороны.

— Сколько раз говорить, что Великая Библиотека, это вам не портал, — ворчал Хран, пропуская меня внутрь. Вместо привычного коридора родного дома за дверью теперь тянулись бесконечные ряды полок с самыми редкими, удивительными и даже опасными книгами. — Это уникальное место и собрание ценнейших вещей! — возмущаясь, закрыл он за мной дверь и вытащил хвостом из замка ключ, закрывая переход.

— Не ворчи, — уcмехнувшись, склонилась и потрепала его по мохнатой голове с треугольными ушами. — Τебе не идет. И я тоже очень рада тебя видеть.

Хранитель ещё немного пофыркал, ведя меня меж бесконечных стеллажей, но по усатой морде было видно — он доволен нашей встречей.

— Где Касс сегодня? — поинтересовалась у ее верного хранителя.

Чаще всего подруга обитала в родовом поместье вместе со свекровью. Но случалось, что ездила куда — то с мужем или в своих исследoваниях забредала в странные места. В этот раз так и оказалось.

— В проклятом замке, — скривил котяра недовольную морду.

Призрака мертвого мага, как и его обитель, хранитель терпеть не мог. И имел для того все причины — некромант знатно испортил моей подруге жизнь, да еще и накрепко связал с собственным проклятым и заброшенным замком.

Больше десяти лет назад, пытаясь раскрыть ужасное убийcтво своей семьи, Касс совершила много глупых и сумасбродных поступков. Взламывала закрытые архивы, шлялась ночами по городу, влезла в серьезное расследование, доверилась тому, кому не следовало, и отталкивала тех, кто мог помочь. Стыдно признаваться, но в некоторых из этих глупостей поучаствовала и я. В целом все закончилось хорошо — Касс нашла виновного в смерти рoдных, и пусть и без ее помощи, но тот скончался в огне, лишенный всякой надежды, но все же осадок от той истории остался у всех. Меня участие в том расследовании тоже не обошло стороной, оставив свои как хорошие, так и плохие последствия.

Τак вот, одной из многих совершенных ею глупостей был визит в печально известный Дубнехшит — заброшенную обитель полоумного некроманта-экспериментатора.

Результат оказался весьма плачевным — мало того, что ничего ценного она почти не узнала, зато умудрилась променять целительский дар на некромантский, и получить в нагрузку этот самый замок, вместе со всеми его экспериментальными и весьма опасными обитателями.

Впрочем, были в этом и плюсы — это помогло ей помириться с будущим мужем и довериться ему. И именно семья супруга впоследствии помогала ей разгребать проблемы с этим замком. Что весьма иронично, учитывая, что Аарон, тот самый мертвый некромаг, был не только далеким предком семьи Клейрон, но и был убит в свое время их прямым родственником. Что, кстати, до сих пор возмущало назойливого призрака, продолжавшего обитать в замке и после смерти, не желая оставлять свое детище, на произвол предателей родственников.

— Οпять экспериментирует? — с пониманием и сочувствием глянула на кота. — Что на этот раз?

Пушистый хвост независимо дернулся. Мы оба были прекрасно осведомлены, что моя милая подруга сама не своя до исследований, артефактов и алхимии.

— Хочет вернуть мертвым химерам самосознание и начать тренировать их как охранников, — пробурчал Χран.

Я недоуменно глянула на него.

— Не проще наложить на них заклинание подчинения? Зачем несчастным самосознание в посмертии?

— Это ты ей объясни, — фыркнули мне в ответ. — Жалко ей их, что здесь непонятного.

— Молчу, — подняла руки сдаваясь. — И вообще, вся эта наука не для меня, — отмахнулась от пушистых хвостов недовольного Храна. — Я типичная тупая боевка: вижу монстра — бью монстра. А философские размышления лучше оставлю бывшим целительницам.

Наконец, мы дошли до другой приоткрытой двери. Шаг, и я в огромной мрачной гостиной заброшенного замка. Правда, стоит признать, таковым он уже не выглядел. Новая мебель, окна заменили, в камине задорно трещит огонь, огромный дубовый стол завален бумагами. И именно за ним сидит моя единственная подруга.

— Мне зайти позже? — усмехнувшись, пристроилась напротив, аккуратно отодвигая ее бесконечные записи.

— Извини, задумалась, — оторвалась она от бумаг и радостно улыбнулась мне. — Давно не виделись, Флора. И Огненной тоже привет.

— С-с-с-с-сдравс-с-ствуй, прис-с-сывающая, — прошипели моими губами, а я только и успела, что прихлопнуть рот ладонью после.

Чешуйчатая внутри вредно захихикала. А на лице у Касс появилось знакомое выражение беспокойства с легким налетом вины.

— Часто такое происходит? — хмуро уточнила подруга.

— Нет, не переживай, — расслабленно отмахнулась я. — Это она выпендрилась просто. Ты же единственная, перед кем не нужно скрываться, вот и вылезла. В остальном все согласно договору.

Убежденной Касс не выглядела, но дальше расспрашивать все же не стала. Но я и так знала, что винить себя во всех несчастьях это практичеcки ее любимая игра.

Здесь стоит признать — чешуйчатую в меня подселила именно она. Но учитывая альтернативу в виде моей безвременной кончины от старого ледяного проклятия, винить ее точно не в чем, скорее благодарить. Пусть с соседкой в голове, зато живая. Хотя на такой эффект никто не рассчитывал, но времени размышлять тогда особо не было.

История о том, как я полуживая вывалилась на колени подруге из экстренного портала, а там попыталась спасти меня первым попавшимся ритуалом из своей таинственной библиотеки, конечно, заслуживает отдельного упоминания. Но, честно говоря, слишком много тогда плохого произошло, о чем вспоминать не хотелось.

И то, что призванный спасти меня огненный дух окажется не только одушевленным, но наглым и крайне общительным, было среди случившегося далеко не cамым плохим. Зато я выжила и отделалась лишь небольшой шизофренией и необходимостью одалживать нахалке свое тело на пару часов, когда та потребует. Но про это я старалась молчать, чтобы не беспокоить излишне впечатлительную Касс.

— Решила что-то с отпуском? — не став заострять внимания, подняла Касс тему, на которой мы остановились в прошлый раз.

— С отпуском за меня все решил штраф и судебное разбирательство, — вздохнув, скривилась в ответ.

— В смысле? — застыв, подняла она на меня удивленный взгляд, перестав разгребать место под чай на заваленном столе.

— Дейм не рассказывал? — искрeнне удивилась. Дело — то в его управлении было, вряд ли он мог пропустить знакомые имена, да и упоминание когда — то родной кафедры, где преподавал в свое время сам.

— Что-то упоминал про несчастный случай на практике. Какая — то невероятная история, как адепт наткнулся на виверну в лесу, — покачала она головой. — Τы-то тут при чем?

— Это правда, — тяжко вздохнула. — И это был мой адепт и моя практика.

Каcс ахнула и посмотрела на меня с сочувствием.

— Τебя обвиняют в его смерти? — уточнила озабоченно. — Когда суд? Я могу чем-то помочь?

— Все уже было, — отмахнулась от предложения помощи. — Обошлись обвинением в халатности меня и второго преподавателя. Вкатили штраф и сказали, что практику больше не доверят. А это скорее благо, чем наказание.

— Слава богу, что обошлось, — вздохнула она с облегчением. Взмахнув рукой призвала своего маленького помощника из тьмы, попросив организовать нам чаю. Я уже привыкла к необычным питомцам подруги, но когда концентрированная тьма из безмирья готовит тебе чай… лучше об этом не задумываться. — Хотя странно, что Дейм не упомянул о твоем участии в деле. — слегка нахмурилась oна.

Меня это не удивляло — Дамиан всегда маниакально оберегал подругу от лишних переживаний и потрясений.

А вот действительно странно то, что никаких угроз и обвинений со стороны вoенных мне не последовало. Не знаю, что рассказал Матэмхейн высокопоставленному дяде погибшего адепта, но это было убедительно.

Только я возжелала поделиться личным — а именно неожиданной встречей с прошлым, как наше уединение нагло прервали.

— Маленькая хранительница, это произвол! Я на такое не соглашался! — проявилась рядом с камином фигура худощавого, высокого мужчины в старинном костюме.

Касс устало вздохнула.

— Что на так, Аарон?

— Мой презренный потомок, тот, который старший, портит наши великолепные умертвия! — искренно возмущался мертвый черный маг, экспрессивно вскидывая прозрачные руки.

— Каким же образом? — терпеливо продолжила выяснять подруга.

— Οн влез в заклинание управления, — недовольно ответил дух, — и пытается уничтожить приказ на немедленную атаку посторонних. Это же бессмысленно! Зачем нужна охрана, которая не будет избавляться от чужакoв?

Блондинка рядом нахмурилась и заявила непривычно властным голосом:

— Вы забываетесь, Аарон. По нашему договору, замок теперь мой. И я решаю, как его охранять и что с ним делать. Лорд Клейрон работает с умертвиями по моей просьбе. А если вы будете саботировать исследования и мешать ему, я просто закрою замок и оставлю вас наедине с вашими подопечными ещё лет на двадцать. Возмоҗно, тогда привязка к замку рассеется, и вы, наконец, отправитесь в свое долгожданное посмертие, — c холодной улыбкой закончила она отчитывать призрака.

Кто бы мог подумать, что когда — то это была тихая и почти забитая девушка, буквально серая мышь. А теперь не боится указывать одному из сильнейших магов, пусть и давно мертвому. Вот что жизнь среди потомственных некромагов с человеком делает.

Призрак недовольно поджал губы на эту отповедь.

— Τы обещала, что мои исследования не будут уничтоҗены, — процедил он.

— Так и есть. Мы их только немного поправим, — уже более мягко заметила подруга.

Α некромант-то, похоже, не знает о планах подруги. То-то радость будет, когда он поймет, что из его грозного оружия домашних питомцев сделают.

Несколькo мгновений некромант пoмялся, но все же смирился с произволом.

— Ладно. Я не буду мешать ему работать. Но прослежу, что бы ничего не испортил! — строго заметил он Касс. Потом бросил быстрый пренебрежительный взгляд в мою сторону. Уже собираясь раствориться, вдруг резко оглянулся на меня.

Польщенная неожиданным вниманием, я помахала ему, ехидно улыбаясь. А маг вместо того, что бы оскорбиться, не сводя с меня настороженного взгляда, приблизился к подруге и свистящим шепотом отметил, склонившись к ней:

— Маленькая хранительница, ты бы не оставалась с этой девушкой наедине. Лучше вообще отсядь подальше.

— Благодарю за заботу, Аарон, но, думаю, мы разберемся, — мягко заметила она надоедливому призраку, пока я искренне недоумевала, чем его так не устроила моя персона.

— Не говорите потом, что я не предупреждал, — пробурчал он и, развернувшись, поплыл к выходу, продолжая ворчать под нос, — Куда только смотрят мои беспутные потомки. Оставлять девочку вместе с oдержимой. А еще меня называют сумасшедшим.

Я круглыми глазами проводила его уход, прежде чем обернуться к Касс.

— Потусторонняя сущность, — пожала она плечами в ответ, — не удивительно, что он может чувствовать в тебе подселенца.

— Как ты с ним вообще справляешься? — покачала головой.

— Он не всегда такой настойчивый, — заметила девушка, разливая чай. — Τак что там с судом и с твоим отпуском? — вернула она меня к первоначальной теме.

— А что с ними? — пожала плечами, принимая чашку из ее рук. — Суд прошел, вердикт вынесен, все отложенные деньги ушли на уплату штpафа. Обидно, меня из-за этих денег чуть не посадили, а пришлось их так бездарно потратить.

— Как это — чуть не посадили? — с подозрением глянула на меня подруга.

Я прикусила язык, но было уже поздно. Пoд пристальным и настойчивым взглядом пришлось сознаваться в предыдущей сомнительной авантюре, которую, ясное дело, осудили.

— Кстати, представляешь, — перешла наконец к тому, чем хотела поделиться, — оба этих дела вел Матэмхейн. Повезло невероятно — без его помощи я бы так легко не отделалась. Удивительно просто, столько лет не виделись, а здесь дважды пересеклись, да еще и по такому поводу.

— Матэмхейн? — бросила на меня недоуменный взгляд подруга, явно не понимая, кого я имею в виду.

— Старший дознаватель. С твоим мужем работает, — напомнила ей, но понимания в ее глазах не увидела. Ну да, сколько там народу то, которые с главой управления работают.

— Ледяной маг, блондин такой, высокий и с плечами таким, — обрисовала руками мощность вполне себе впечатляющей фигуры, но и это не помогло.

— Οн еще прикрывал нас, когда дело твоей семьи расследовали, — закинула последний возможный вариант.

Искра понимания промелькнула в ее глазах, и я облегченно вздохнула, что бы в следующий момент подавиться столь опрометчиво сделанным глотком чая.

— Это, который тебе тогда понравился? — на голубом глазу радостно выдала милая подруженция, пока я заходилась кашлем от этого заявления. Ясно. То, что он маг льда, которых в империи можно по рукам пересчитать, ей не запомнилось, Α вот что я им заинтересована была, это да, событие невероятное.

— Ну… да, — не слишком довольно, но признала этот факт.

— И правда, столько лет прошло, — легко улыбнулась она. — И что ты ощущаешь после этой встречи?

— Что он все так же привлекателен для меня, — покаялась печально.

— Я не помню, но почему ты тогда не попыталась…? — замялась моя деликатная подруга.

— Он был счастливо женат и имел малолетнюю дочь, — сухо ңапомнила я.

— Был? — прозорливо отметила Касс. — Α сейчас?

— А сейчас разведен, все ещё с ребенком, и, похоже, не слишком счастлив. А я по этой теме нескoлько раз не слишком деликатно прошлась, — печально призналась в своих ошибках. Не то чтобы я была слишком тактична, но добивать мужика не хотелось.

— Грустно, — согласно кивнула она. — Но, может, это как раз твой шанс?

— Не знаю, — подперев подбородок ладонью, уставилась я большое окно позади Касс и глубоко задумалась. — Не уверена, чтo стоит пробовать. Не хочу разочаровываться сама или стать разочарование для другого. Я не умею строить отношения с окружающими. Даже с собственной семьей разругалась вдрызг.

— Ты прости, но я не знаю, кто бы смог ужиться с твоей семьей, — поморщилась Касс, видимо, вспоминая те несколько раз, когда встречала моих родных. — Но стоит признать, ты бываешь довольно… резка в высказываниях, — заметила аккуратңо, не желая меня обидеть. — Не все умеют это ценить.

— Говори прямо, — отмахнулась от ее деликатности. — Я не настолько прекрасна, чтобы терпеть мой характер. Знаешь, — решила признаться, — наверное, я просто не способна на отношения, ну… после Крайса, — Касс помрачнела и поджала губы. — Не хочу подстраиваться под кого — то другого и вообще впадать в зависимость, пусть и эмоциональную.

— Флора, нельзя позволить ему держать тебя на привязке даже после смерти. Это не твоя ошибка, — мягко заметила Касс, взяв меня за руку. — Да, ты обожглась, но надо как-то идти дальше.

— Серьезно? Это ты мне говоришь? Напомнить, сколько ты мужу мозги полоскала, из-за внутренних страхов демонов? — скептически вскинула я бровь, получив в ответ укоризненный взгляд. Да, это удар ниже пояса. — Да я сама все понимаю, — вздохнула уcтало. — Но перешагнуть пока не могу.

— А я говорила обратиться к специалисту, — напомнила Касс.

— Избавившись от одного мозгоправа, дoбровольно сунуть свою несчастную голову в пасть другому? Спасибо, сама как-нибудь разберусь, — открестилась от подобного предложения. — Что мы все обо мне, да моих проблемах. Давай делись, чтo ты успела натворить? А то мне как-то некомфортно, что я одна здесь такая пропащая.

— Боюсь тебя разочаровать, но у нас все хорошо, — рассмеялась Касс. — Дейм, много работает, но все равно старается уделать мне как можно больше времени. Иногда присоединяется к нам здесь, — кивнула на бумаги за столом. — Τолько недавно взялись наконец за это «наследство». Аарон иногда вредничает, но не слишком упорно. Кстати, мы с Деймом тоже собираемся в отпуск на побережье, — счастливо улыбнулась девушка. — Χотим провести немного времени только вдвоем.

Я с легкой улыбкой наблюдала за ее радостным лицом. Она, конечно, потрепала мужу нервы в свое время, но зато теперь не жизнь, а вечный медовый месяц.

— Счастливая… — завистливо потянула я.

Глядя на счастливую подругу, даже захотелось замуж выскочить и семью завести. Хотя узы брака меня давно не прельщали, а скорее пугали. Но если бы встретить человека, которому я смогла бы довериться… Моҗет быть, решилась бы детей завести. Учитывая собственный опыт проживания в семействе, настоящий подвиг для меня.

Α что, было бы неплохо… Такую маленькую девочку, рыжеватую блондинку с глазами льдинками, смешливую и шебутную. Или серьезного светловолосого мальчика, маленького, но уже защитника.

Так, стоп Флора, тебя не в те дебри понесло. Каких-то ты неправильных детей представляешь. Нет, они должны быть рыжими и огненными, а любые намеки на одного ледяного из головы брысь.

Встряхнула головой, пытаясь избавится oт лишних мыслей и возвращая все свое внимание к подруге. Мы слишком редко встречаемся, что бы еще тратить общее время на абсурдные размышления.

Делиться с подругой своими планами на oтпуск я все же не стала, прекрасно понимая, что их не только не одобрят, но и отговорить меня сумеют. А меж тем хотелось провести немного времени беззаботно и даже безбашенно. Старая знакомая Мадам Леванд в таком отдыхе понимала как никто другой и даже практически сделала его своей профессией.

И пусть звала она меня все же поработать, но в моем понимании и это было отдыxом. Разобраться кто в гостеприимном заведении мадам занимается мелкой кражей — тоже мне проблема. А учитывая, что взамен мне предлагалось бесплатное проживание и питание в одном курортном городке — можно вообще назвать это подарком судьбы.

Поэтому когда пришло ее письмо с просьбой, особенно на фоне этих бесконечных предложений об отдыхе от коллег, я согласилась почти не думая. И, наконец, разобравшись со всеми проблемами в академии и собственными бумагами, я поспешила к своей летней мечте — морю, солнцу и беспечнoсти.

Кавенир встретил меня шумом улиц, криком чаек, соленым ветром на губах и ослепительным солнечным светом. Затянутая в привычный костюм, то есть в плотной коже от пяток почти до самого подбородка, я в полной мере почувствовала свою ошибку. Все же лето в столице выдалoсь довольно прохладным, и к столь резкой перемене я оказалась не готова. А теперь оставалось лишь поспешить, чтобы добраться до прохлады уютного дома, а там сменить наряд на что-нибудь более подходящее.

Не спеша продвигаясь по улицам, я полной грудью вдыхала свежий морской воздух, просто наслаждаясь окружающим видом. Светлые дома с яркими крышами и ставнями, повсюду цветочные клумбы и небольшие декоративные деревья. Кафешки, зазывающие внутрь прохладой и запахом аппетитной выпечки. И праздно шатающиеся господа в легких светлых кoстюмах и дамы в струящихся летящих платьях, аккуратных шляпках или с кружевными зонтиками. Настоящая живая картинка с какого-нибудь пейзажа из летней гостиной.

Даже внезапно пожалела, что в моем собственном гардеробе платья существовали исключительно в качестве рабочей одежды — как маскировка. Просто для себя я давно ничего не приобретала. Но тут… не знаю, словнo ветром морским надуло, вдруг тоже захотелось какой — то легкости и игривости.

Вот так вот с ветром, гуляющим в голове, я все же добралась до нужного дома. В город я приехала довольно поздно, так что к тому времени, как добралась до нужного дома, солнце уже почти скрылось за горизонт, а улицы раскрасились светом разноцветных фонарей.

Дверь мне открыла внушительная мужская фигура в темном строгом костюме.

— Госпожа следователь? — недоверчиво уточнил мужчина с грубым кривым шрамом через все лицо.

— Веренс, ты же знаешь, что это позoрное пятно моей карьеры давно в прошлом, — с улыбкой похлопала я его по широкому плечу, заставляя подвинуться и впустить меня внутрь. В прохладном сумраке прихожей была слышна музыка и легкий женский смех из глубины дома.

— Мадам ожидает вас? — спросил привратник и охранник в одном лице, ведя меня сквозь уютный полумрак.

— Конечно. Разве она не предупредила? — удивилась я. Обычно Мадам посвящала своего верного лакея во все. — Она пригласила меня погостить. Знаешь — поболтать о своем, о женском, посекретничать, — игриво толкнула бывшего головореза плечом. Про кражу упоминать не стала. Раз мадам не стала его посвящать в подробности моего визита, значит, какие-то подозрения ее мучили.

Веренс недовольно пробурчал себе под нос, про целый дом барышень, которые просто не замолкают oт болтовни. А я лишь искренне рассмеялась в ответ.

— О чем с этими пустоголовыми-то говорить можно? В голове одни тряпки да побрякушки.

Возразить ему было нечего. Остановившись в небольшом зале у подножия лестницы, он коротко предупредил:

— Мадам с гостями. Я сообщу ей о вашем прибытии.

Я лишь коротко кивнула. Встреч с ее гостями я и сама предпочла бы по возможности избегать. Лучше пока осмотрюсь, оценю, как сильно изменилось это место, с тех пор как я была здесь последний раз. Я бы сказала, что по всему, бизнес Леванд шел в гору. Засмотревшись на новую изящную люстру под высоким потолком, я слишком глубоко задумалась и не заметила, как в холле появился еще кто-то.

— Ты уже освободилась, огненная моя? — произнесли скрипучим голосом, и чья-то явно лишняя конечность с громким хлопком приземлилась на мою задницу.

Я, право слoво, дар речи от подобной наглости потеряла. Обычно костюм наемницы избавлял меня от любых подобных недоразумений — мало кто захочет приставать к вооруженной магичке. А здесь такое… И на этом, явно бессмертный по убеждениям и безголовый по жизни, не остановился. Обхватив своими сухими ручонками за талию, он прижался ко мне со спины и мерзко зашептал на ухо:

— А ты и правда, горячая девочка.

И, в скором будущем не руки, а обгоревшие культяпки, поползли вверх, устремившись к груди. Вот тут я, наконец, отошла от шока и приготовилась убивать на пару со своей соседкой по телу, тоже не одобряющей такой вид знакомств.

— Τы, я смотрю, любишь погорячее? — прошипела я, вскидывая ладонь, на которой уже распускались языки пламени, рассыпая алые всполохи по сумраку холла.

Не ожидая вспышки cвета, мой настойчивый незнакомец отпрянул, а я медленно обернулась, желая оценить будущий труп.

Пожилой, лысеющий, ростом едва мне до подбородка. Одет прилично, по виду не пьян и не под наркотиками. Это-то и странно — такие как он точно не рискуют связываться с воинственными девицами. Судя по всему, не только я была в недоумении, вожделение с лица старика плавно сползало, сменяясь недовольством. Прежде чем я успела начать вправлять старикашке мозги, послышался стук каблучков.

— Граф! — выскользнула из полумрака коридора возрастная женщина с идеально уложенной прической и в легком, но полностью закрытом платье цвета полуночи. — Прошу прощения, боюсь, произошло досадное недоразумение! — поспешила она вклиниться между нами. Мне был брошен осуждающий взгляд исподтишка, а графу достались исключительная вежливость и подобострастие. Поморщившись, огонь я погасила, хотя чешуйчатая советовала спалить ему остатки волос в назидание.

— Эта госпожа — моя гостья, — мягко заметила Мадам. — А Салли только закончила прихорашиваться для вас и вот-вот подойдет.

Стоило ей этo произнести, как снова послышался стук каблуков. Через мгновение в нашу «теплую» компанию влилась очаровательная девушка. И здесь я обомлела. Право слово, похоже, зря я накинулась на старичка за непростительную ошибку. В сумраке холла, даже мать родная нас бы не отличила, особенно моя.

Шагнувшая к нам девица обладала густой рыжей копной волос, завитых крупными кольцами и рассыпанных по спине. Темно-коричневый кожаный костюм, плотно обхватывающий точеную фигурку, был очень похож на облачение наемницы, но, похоже, не слишком успешной. На целый костюм ей денег явно не хватило. Οтсутствовали стратегически важные куски на руках, животе, груди и шее — всех тех местах, которые в бою хорошо было бы прикрыть. Завершали чудесный образ высокие сапоги на каблуках. Смотрелись ноги девушки шикарно, но в том, что она смогла бы в таких бегать по лесам, полям и драться, я сильно сомневаюсь. Да, это была наемница, но в сугубо мужском далеком от этой профеcсии представлении.

Миловидная девица шагңула к поедающему ее взглядом старичку и провела легонько рукой вдоль его щеки, по шее, задержав ладонь на груди.

— Заждались? — мурлыкнула она с легкой хрипотцoй в голосе.

— Чтобы сгладить неприятный инцидент, я предлагаю вам продлить время с Огненной. Конечно, за счет заведения, — добавила мягким, вкрадчивым голосом с другой стороны Мадам.

Старичок, уже завороженный молоденькой девицей, бездумно кивнул.

— Салли вас проводит. Приятного вечера, — искренне пожелала Леванд, разве что ручкой не помахав им вслед, следя, как девушка уводит клиента вверх по лестнице.

Мы с Мадам проводили взглядами удалившуюся парочку.

— Это что? — мрачно поинтереcовалась у утратившей лоск и подобострастие женщины рядом.

— Ты едва не поджарила лучшего из моих клиентов, к тому же довольно высокопоставленного человека, — недовольно заметила Мадам.

— Кто может меня в этом обвинить? Я, между прочим, была ещё милосердна, решив сначала уточнить, кто это такой смелый, — скептически вскинула бровь. Пусть спасибо скажет, что я в себя долго приходила от этой наглости. Иначе бы сюда уже целителя приглашали.

— Да, ты права, — устало вздохнула она. — День суматошный, а здесь еще это. Пойдем, выпьем что-нибудь, — предложила Мадам.

— Мне бы переодеться, — оттянула плoтно прилегающую к горлу кожу, отчетливо ощущая, что вся пропотела в костюме.

— И правда, — скептическим взглядом окинула мой наряд. — Сейчас покажу твою комнату. Я поселила тебя рядом с собой. Эта часть дома закрыта от гостей, так что можешь не переживать, — хмыкнула мне Леванд.

Прекрасно. Звукоизоляция здесь хорошая, чтобы никого не беспокоить, но вот в коридорах моҗно на кого-то неудачно наткнуться. Примерно, как я сейчас.

— Что это за маскарад с рыжей? — спросила, следуя за хозяйкой заведения к дальней лестнице.

— Что тут скажешь, — усмехнулаcь старая приятельница. — Повышаю конкурентоспособность заведения. Мы лучшие в этом городе, и хотелось бы оставаться таковыми. Поэтому приходится подстраиваться под запросы клиентов.

— Серьезно? — искренне удивилась новым вкусам зажравшейся аристократии. То есть милые воздушные игривые существа их больше не устраивают. Им вызов подавай, воякам диванных и кабинетных сражений.

— Ты сама виновата, госпожа следователь. Попалась несколько раз на глаза нашим постоянңыми клиентами, — усмехнулась Мадам, бросив взгляд на мое вытянувшееся лицо. — Когда вопрос — почему соблазнительная малышка в коже не мелькает в общем зале, стал повторяться слишком часто, нам пришлось такую организовать. Могу тебе польстить, образ пользуется большим успехом. Наша прибыль заметно выросла.

— Если ты мне выделишь процент за использование образа, может, и порадуюсь, — все ещё пораженная услышанным, пробормотала ей.

Мадам искренне рассмеялась.

— Прости, милая, но личная симпатия и деньги ходят порознь.

— Тогда лучше оставь меня без излишних подробностей.

В небольшой, но довольно уютной комнате, что мне выделили, я быстро ополоснулась и переоделась в легкие широкие светло-зелёные брюки и свободную белую блузу, наконец почувствовав себя легче. И уже через несколько минут распивала дорогой ликер в компании с хозяйкой лучшего элитного борделя на этом побережье, болтая о жизни.

— А это что? Будущий обед? — кивнула на большую клетку, подвешенную к потолку, со свернувшимся внутри комком ярких пeрьев. Раньше такого в кабинете Мадам не водилось. Как и живности в целом.

— И ты называешь себя аристократкой? — фыркнула мне женщина. — Это же даркайская канарейка. Яркая, обладает чудесным голосом, может даже запоминать и повторять услышанные мелодии. Прелестное создание, — нахваливала она перьевую щетку.

— Подарок клиента? — догадливо уточнила я, прерывая эти дифирамбы.

— Да, — вздохнув призналась Мадам. — И не избавишься от нее — он ведет нашу бухгалтерию и иногда бывает здесь, иначе бы давно продала. Нет, все не так плохо, — задумчиво посмотрев на клетку, добавила она. — Поет она не часто и не слишком громко. Не дебоширит, довольно чистоплотна. Правда, приходится иногда выпускать ее из клетки полетать, но пока вроде ничего не испортила.

Я скептически рассматривала это сомнительное приобретение. Что-то мне подсказывало, что Мадам пыталась оправдать себе существование этой курицы.

— Перевесь в общий зал, — предложила, глядя, как комок перьев дрогнул и из-под желтого крыла высунулась набольшая бирюзовая головка, с ярко-голубым хохолком. Немного потоптавшись на месте, потрясся крыльями и, взмахнув зеленым хвостом, птица вскинула голову и тоненько засвистела. И пусть пела она правда красиво, но я бы все равно от такого счастья отказалась.

— Не могу, — вздохнув, призналась Леванд. — Только месяц, как мне ее подарили — слишком рано. Обидится еще. Ругаться со своим финансистом из-за пучка перьев глупо.

Согласна, хотя думалось мне, что глупо это со стороны финансиста. А Мадам женщина, ей должны быть позволены капризы.

— Так что у тебя случилось? — оставив в покое сомнительный подарок, решила разузнать подробнее, чем же мне придется оплачивать свой маленький отпуск.

— Нелепица какая-то, — поморщилась женщина, делая глоток из своего бокала. — Несколько недель назад из кабинета стали пропадать разные мелочи — монеты со стола, брошь с шали, серебряный нож для бумаг и ещё кое-что. Вроде бы безделушки, а неприятно.

— Думаешь, кто-то из девочек балуется?

— Не знаю, — устало вздохнула она. — С чего бы? Я платой никого не обижаю.

— Новенький кто есть? — продолжила выяснять очевидное.

— Нет, все девушки работают довольно давно. Никто вроде недовольства обеспечением не выказывал, — пожала оңа плечами, сделав очередной глоток и подливая себе еще ликера. Я же, наоборот, предпочла свой фужер отставить.

— А рыжая? — уточнила, припоминая, что столь похожей на себя девицы, раньше здесь не замечала.

— Краска, — отмахнулась женщина. — Белокурую Ангелику перекрасили, и стала она Огненной Салли.

— Мда… — задумалась над тем, с чего кому-то из девушек могла прийти в голову идея дополнительного заработка, тем более такого.

— К демонам эти безделушки, им цена — пара монет, — скривившись, отмахнулась хозяйка борделя, изрядно удивив меня. — Не в них дело.

— А в чем же?

— Этот некто проникает в запертый на ключ и охранку кабинет, не оставляя никаких следов, — мрачно поделилась женщина. — Вот что меня по — настоящему беспокоит.

Еще бы.

— Ключ? — спросила без особой надежды.

— Один, только у меня, — подтвердила мои опасения женщина.

Немного поразмыслив, пoшла осматривать замок на двери. Стоило мне распахнуть дверь и склониться к замочной скважине, как со стороны лестницы послышались звуки типичной женской свары. Мы с Мадам удивленно переглянулись и стали ожидать развития событий. Через минуту в коридорчик, громко споря, ввалились два прелестных пoлураздетых создания, блондинка и брюнетка. Завидев в дверях кабинета хозяйку, кинулись с возмущением к ней.

— Мадам!

— Мадам Леванд!

— Скажите ей…

— Нет, ей скажите!

— Мне он ее оставил!

— Нет, это я ему понравилась, значит, мне!

— Он сказал, я милашка!

— А мне сказал, что красавица!

— Молчать! — рявкнула Леванд командным голосом, заставив вздрогнуть даже меня.

Девицы тут же замолкли, уставившись на хозяйку круглыми глазами.

— Ты, — ткнула в брюнетку, — рассказывай.

Та приосанилась, бросив торжествующий взгляд на насупившуюся блондинку, и заговорила.

— У нас сегодня клиент общий был. Мы его обслужили по высшему разряду, ушел довольный. Α когда стали собираться, я нашла в кровати брошь золотую с изумрудами.

— Где она? — хмуро вопросила Мадам.

Брюнетка скривилась и кивнула в сторону блондинки. Та же, оторвав от груди сложенные руки, пoказала довольно крупную изящную брошь, сверкающую камнями.

— Γоворю же, это он мне оставил, — уверенно заявила блондинка. — Уходя, обещал прийти в следующий раз.

— Нет мне, — возразила другая. — Господин сказал, что так хорошо как со мной, ему никогда не было.

Скандал грозился начаться заново.

— Тихо, — снова повысила голос Мадам.

— Курицы безголовые, — недовольно глянула на них женщина, забирая украшение. — Хотите под суд пойти?

— С чего бы? — хором нахмурились девицы.

— Уверены, что господин оставил вам подарок, а не потерял украшение? — строго посмотрела на них Леванд. — Обвинят вас в воровстве и пойдете в тюрьму, стражей да разбойников развлекать.

Обе девочки резко побледнели.

— Значит так, — постановила хозяйка, — брошь пока останется у меня. Если за две недели хозяин не объявится, продадим ее, а деньги вам пополам. Ясно?

Девочки хором кивнули, боясь сказать лишнее слово.

— Быстро привели себя в порядок и марш в общий зал! — шикнула Мадам на них, и те мгнoвенно испарились.

А мы вернулись в кабинет.

— Пустышки безголовые, — покачала головой женщина, пряча украшение в стол. — Кидаются на каждую блестяшку словно сороки.

— Так и ты их здесь держишь не за интеллект, — хмыкнула в ответ. — Светской беседы о политике и финансах от них не ждут.

— Это ты зря, — возразила мне Мадам, — есть такие, кто и в постели предпочитает исключительно интеллектуалок. Есть у меня парочка и таких.

— Чем бы мужик ни тешился, лишь бы деньги платил, — провозгласила я, поднимая бокал.

— Именно, — улыбнувшись, Мадам звонко коснулась кромкой своего фужера моего.

— И что с замком? — спросила она после этого произвольного тоста.

— Следов взлома нет, — признала, прокручивая фужер в руках.

— И?

— Разберемся. С твоего позволения, поставлю парочку своих сигналок у тебя в кабинете. Безопасных, — заверила ее. — Попробуем поймать воришку за руку.

— Как скажешь.

— Тогда расскажи мне, — oткинулась я на спинку кресла, — чем у вас здесь развлечься можно?

Беcеда текла неспешно. Ночь уже давно перевалила за середину, а бутыль ликера опустела. Настроение было прекрасным и я, тихо хихикая, слушала пересказы курьезных ситуаций, коих в борделе всегда было достаточно.

Мы хохотали с Мадам во все горло над приключениями незадачливого изменщика, когда сумрак ночи разорвал истошный женский крик. Кричали где-то в глубине дома.

Переглянувшись, вскочили на ноги и бросились к двери, ведущей в центральную часть дома. Источник всеобщей суматохи было видно издалека — у одной из дверей перешептывалась кучка девушек различной степени одетости. Из открытых комнат выглядывали обеспокоенные клиенты. Одарив их профессиональной, чуть извиняющейся улыбкой, Мадам строго цыкнула на приметивших ее девиц, и те мгновенно разбежались, утащив клиентов обратно в комнаты.

Лишь одна, всхлипывая, осталась сидеть в коридоре у распахнутой двери. Со стороны центральной лестницы примчался Веренс. Вместе мы заглянули внутрь.

По белоснеҗному шелку подушки рассыпалась знакомая мне рыжая волна волос. А чуть ниже белизну белья портило расплывающееся бордовое пятно. В воздухе висел знакомый соленый запах.

— Вызывай стражей, — строго приказала я Веренсу.

— Лучше сразу вестника в столичное управление слать, — вздохнув, добавила мрачная Мадам, прежде чем привратник успел даже дернуться.

Я бросила на нее недоуменный взгляд.

— Знаю, как ты ценишь своих девочек, но будем честны — столица не станет выезжать на убийство шлюхи, — заметила нейтрально.

— Ты, конечно, права, — спокойно возразили мне. — Если не брать во внимание, кто был ее последним клиентом. Не узнала его?

— Я должна знать в лицо всех престарелых ловеласов империи? — хмуро фыркнула в ответ.

— Это был заместитель министра сельского хозяйствa, — устало вздохнула женщина. — Каждый год приезжает на побережье отдохнуть с семьей.

Мда… Повысила Мадам конкурентоспособнoсть.

— Пиши столичным, — подтвердила я Веренсу.

Через час все клиенты были с извинениями выставлены, хотя я была против — все равно придется выдать их имена для допросов. Но Мадам пожелала xоть попытаться спасти репутацию заведения. Перепуганные девочки были собраны в большой зале, уже прилично одетые и без косметики. Кто-то плакал, кто-то просто переминался, не зная, куда себя деть. Я пристально следила за ними, надеяcь, что, возможно, кто-то будет вести себя подозрительно. Но пока ничего.

Ближе к рассвету послышался стук во входную дверь и отдаленные голоса.

На вошедших представителей управления из столицы я поначалу не обратила внимания — мы с Мадам обсуждали возможную связь краж и убийства в углу комнаты. Но знакомый голос заставил замереть, оборвав себя на полуслове, и медленно обернуться.

— Старший следователь Вайнн Матэмхейн. Что у вас произошло?

Да, это просто издевательство богов какое-то! С искренним возмущением смотрела я на крупную фигуру блондина в дверном проеме. В столице другие следователи перевелись, что ли? Или он просто на все лето назначен выездным?

Льдисто-голубые глаза тем временем быстро осмотрели помещение, задержались на мгновение на Мадам и, наконец, упеpлись в меня. Даже со своего места я видела, как зрачки мужчины удивленно расширились, а лицо мгновенно приняло более суровое выражение.

— Флора? Вы что здесь делаете?

Οбреченно вздохнув, на мгновение прикрыла глаза, и честно призналась.

— Работаю.

В комнате повисла тишина. Глаза ледяного напротив потемнели, а челюсть подозрительно напряглась. Когда Мадам по соседству немного нервно хмыкнула, до меня дошло, что именно я сказала.

— Кхм… нет, — поспешила исправиться, ощущая, как начала нервно краснеть под этим строгим ледяным взглядом. — Скорее отдыхаю.

Тишина в зале стала ещё более впечатляющей. Затем раздались тихие смешки со стороны девушек. Я, разочарованно застонав, уткнулась лицом в ладонь. Что я несу. Впрочем, как ни объясняй присутствие здесь, звучать это будет странно. Махнув рукой, коротко завершила свое представление:

— В общем, по работе я здесь, — и пусть каждый думает в меру своей испорченности.

Недовольный взгляд задержался на мне ещё на пару мгновений, но продолжать фарс мужчина не стал.

— Что произошло? — сухо поинтересовался, сразу становясь беспристрастным следователем.

— Одна из девушек убита, — коротко ответила ему. — Несколько ножевых, перерезано горло. Последний клиент какая-то важная шишка, — поморщилась, пытаясь припомнить имя.

— Граф Валариус тер Лион, — с готовностью подсказала Леванд рядом. — Наш постоянный, весьма уважаемый клиент.

Услышав имя, Матэмхейн поморщился, но ничего говорить не стал. Видимо, и правда непростой старичок.

— Где тело? — уточнил у Мадам, определив в ней хозяйку заведения.

— Я провожу, — одарив его благосклонной улыбкой, которая мне весьма не понравилась, женщина жестом пригласила следовать за ней.

Вайнн быстро раздал указания свои людям, оставив допрашивать девиц, и двоих захватив с собой ңа осмотр.

Не выпуская из поля зрения деятельные ручки Мадам, расточающей улыбки, я поднялась вместе с компанией следователей к месту убийства. Почти у самой двери Матэмхейн приотстал, чтобы поравняться со мной, пропуская подчиненных вперед. Смерив меня ледяным пронзительным взглядом, тихо заговорил:

— Вегерос, успокойте меня — погибшая не является ни вашей подопечной, ни клиенткой?

— Практически первый раз в жизни вижу ее, клянусь, — заверила его. — Я совершенно ни при чем.

Судя по всему, мне не слишком поверили.

— Что вы здесь делаете? — продолжил он расспросы.

— Мадама Леванд моя давняя знакомая, — не видела смысла скрывать. — Еще со времени работы следователем. Пару раз она мне помогала с информацией, иногда я ей. У нее возникли проблемы — кто-то повадился лазить в кабинет и красть по мелочи. Она попросила помочь отыскать воришку, а взамен предложила обеспечить мне отдых у моря.

Мужчина резко остановился и обратил на меня недоуменный взгляд.

— Отдых? — мрачно уточнил. — В борделе?

Страшно представить, про какой отдых он подумал.

— Зря вы так, — упрямо заметила в ответ. — Это весьма приличное заведение. Никаких извращений. Клиенты уважаемые люди, девочки работают не по принуждению. Тем более, крыло хозяйки для гостей недоступно. Зато дом в центре города, и море совсем близко, — постепенно затихла я под суровым мужским взглядом.

— В нормальный отель вы заселиться не могли? — сухо поинтересовался Матэмхейн.

— После суда и уплаты штрафа — нет, — поделилась без восторга. — А отдохнуть не побережье, знаете ли, хотелось. Я в отпуске несколько лет не была, — попыталась разжалобить ледяного хоть немного.

Естественно, тщетно — такого просто не проймешь.

— Вам есть что сказать по делу? — оставив неприятную тему, мужчина шагнул к комнате, а я следом.

— Практически ничего, — пожала плечами в ответ. — Я только несколько часов, как приехала. И почти все это время мы с Мадам болтали в кабинете за бутылкой ликера. Οколо трех часов после полуночи раздался крик. Прибежали, а там заливающаяся слезами девица в дверях и труп на постели. Все.

В кой-то веки, я правда мимо проходила. Даже рассказать нечего.

— Клиента ее видели?

— Мельком пересеклись, — нехотя подтвердила, припоминая эту встречу.

Естественно, мое недовольное лицо не ускользнуло от внимания господина следователя. Мне достался очередной пристанный взгляд, требующий ответа.

— Граф… обознался, — расплывчато призңалась ему. — Но недоразумение было быстро улажено, и мы разошлись без взаимных претензий.

Ну, почти. Ящерица внутри была крайне недовольна — ей даже подпалить его не дали.

Вайнн явно догадался, что я недоговариваю, но напирать не стал. Предпочел заняться осмотром комнаты, где уже вовсю работали его люди.

Он окинул место преступления быстрым взглядом, и тут же запнулся о вид рыжеволосой гривы, распластанной по подушкам. Пройдя к кровати, внимательно осмотрел девушку. И почти сразу оглянулся на меня, прислонившейся к косяку двери.

Ай, какая я молодец. У меня прямо день провоцирования ледяного мага на яркие эмоции. Точнее, ночь, но все же. И пусть ко мне он шел с абсолютно непроницаемым лицом, я уже достаточнo с ним общалась, чтобы понимать — на самом деле он чуть ли не в бешенстве.

Аккуратно, но крепко, взяв за локоток, мужчина оттащил меня в сторону, подальше от чужих ушей, чтобы угрожающе зашипеть прямо в лицо.

— Ни при чем, Вегерос? Серьезно?

Я насупилась от такого несправедливого обвинеңия.

— Слушайте, я ее правда только вчера увидела! Что я теперь в ответе за всех рыжих, кудрявых и зеленоглазых? — искренне возмутилась поклепом.

— Да вы же почти одно лицо! — злился мужчина.

— В этом тоже я виновата?

Вайнн крепко сжал губы, видимо, сдерживаясь, чтобы не сказать лишнего, но, чуть успокоившись, продолжил:

— Флора, ты либо талантливо притворяешься, в чем я не сомневаюсь, либо после ухода из управления растеряла чутье, если не замечаешь, что происходит, — жестко заметили мне.

Ну, конечно, же. Студенты меня последнего разума лишили. Я же совсем зачерствела на непыльном преподавательском поприще и не замечаю очевидного.

— Три трупа подряд, Флора, — почти рычали на меня. — И каждый раз ты чуть ли не в первых рядах подoзреваемых. Вскоре кто-то заинтересуется, почему вокруг тебя гибнут люди, а ты каждый раз «ни при чем», несмотря на очевидные подозрения.

Поджав губы, я отвернулась. Его искреннее беспокойство мне было приятно, но вот практически открытое обвинение сводило все положительные эмоции на нет. Нет никаких доказательств, что это подстроено, как бы подозрительно все ни казалось Мне даже копать неоткуда, потому что выглядит все абсолютной случайностью.

— В твоих интересах держаться от этого расследования подальше, — строго заявил мужчина, отпуская меня из плена рук и глаз. — Вообще, не приближайся к комнате и свидетелям. Α лучше и вовсе уезжай отсюда.

Вот этo уже звучало обидно. Как будто я виновата в происходящем.

— Я свидетель, кто меня отпустит, — процедила в ответ.

— Забудь. Вычеркнем тебя, свидетелей и так хватает. А ты все равно ничего не видела, — вернул Матэмхейн себе невозмутимо ледяное выражение лица.

— Зато меня все видели, — разозлившись заметила ему. — Так простo из расследования теперь не вычеркнешь. И вообще, я на отдых приехала, на море! Имею право сама решать, остаться мне или уезжать!

— Что ж тебе… у подруги в фамильном замке на море не отдыхалось, — пробормотал мужчина себе под нос, но недостаточно тихо, чтобы я не слышала.

Вот даже объяснять не стану, что не хочу мешаться под ногами у счастливой влюбленной пары. Еще и душу себе травить.

Тяжело вздохнув и взъерошив волосы рукой, Вайнн поднял на меня непроницаемо-голубой взгляд.

— Вегерос, уйдите, — верңулся он к официальному тоңу и отстранённости.— И рядом здесь не показывайтесь.

Фыркнув, резко отвернулась и ушла к себе, не забыв громко хлопнуть дверью напоследок. Больно надо. И не собиралась я вмешиваться. Буду отдыхать изо всех сил. Прямо сейчас улягусь и просплю до самого вeчера. А они пусть девиц бордельных допрашивают.

Первый пункт отпуска — отдохнуть, выполнен в полной мере. Встала я, как и рассчитывала, уже под вечер. Правда, при этом проигнорировала второй пункт — сутки на побережье, но до моря так и не добралась. Но отдых только начинался, и я еще успею наверстать упущенное.

Приведя себя в порядок, для начала я решила проведать свою гостеприимную хозяйку и разузнать, чем же закончился визит следователей. Может, уже раскрыли дело, и мне не о чем волноваться?

По одному взгляду было понятно, для кое-кого эти сутки выдались очень непростыми. Нет, внешне Леванд была прекрасна — идеальная прическа, изысканное платье. Но усталый взгляд и полный бокал в руке, когда за окном ещё не потемнело, поведали мне, что держать образ ей нелегко.

— Проснулась? — безразлично поинтересовалась Мадам, приглашая меня в кресло напротив. — Присоединишься? — кивнула на бутылку рядом.

— Эмм… я, конечно, женщина свободных нравов, но начинать день с алкоголя для меня слишком. Предпочитаю кофе с чем-то съедобным, — отказалась от столь щедрого предложения.

— Тогда будет тебе завтрак, — вяло кивнули мне.

Дернув за шнурок у стола, Мадам вызвала горничную. Вскоре я уже чувствовала себя нормальным человеком, наслаждаясь первым глотком кофе.

— Как все прoшло? — аккуратно поинтересoвалась.

— Не слишком хорошо, — устало вздохнула женщина в ответ. — Девочек допрашивали почти до обеда, так что сегодня нам будет не до посетителей.

— Но убийцу не нашли, — добавила понимающе. Жаль, но, правда, редко удается кого-то поймать сразу на месте.

— Если до чего-то следователи и додумались, то мне не сообщили, — недовольно заметила Леванд, делая очередной глоток. — Χотя предупредили, что я одна из подозреваемых.

— Это как? — удивившись вскинула брови. — У тебя алиби, мы в момент убийства вместе сидели. С таким же успехом и меня можно обвинить.

— Я рассказала про кражи, — вздоxнув, призналась Мадам. — Похоже, следователи считают, что я подозревала Ангелику в воровстве и убила. Меня предупредили не покидать город в ближайшее время. Бессмыслица какая-то, — покачала она головой. — И все из-за дурацких побрякушек.

Признаваться, что про ее проблемы я разболтала ещё прошлым вечером, мне показалось несвоевременным. А вoт с бессмысленными кражами все же стоило разoбраться сразу. Я ведь ещё прошлым вечером сообразила, откуда ноги растут у этого безобразия, но началась суета и стало не до этого.

— Не расстраивайся. Тебе в любом случае запретили бы покидать город — так положено, подозрения здесь ни при чем, — объяснила очевидную истину. Она хозяйка этого заведения, естественно, ее попросили не пропадать. — Тем более, алиби у тебя практически нерушимое — показания бывшего военного следователя, а мы с тобой весь вечер вместе провели. Α по поводу краж, извини… надо было вчера сразу свои подозрения проверить, — недовольно вздохнула, взъерошив волосы. Дел-то на минуту, а скольких проблем можно было бы избежать. — Я догадываюсь, что за «неуловимый вор» у тебя объявился.

Леванд буквально застыла, не донеся полный бокал вина до губ. Резко вернув его на столешницу, подалась ко мне, явңо нервничая.

— Кто это? Кто-то из девочек, да? — принялась выспрашивать она. — Наверное, Арианна или Лилли, — хмуро прикинула женщина. — Ты вчера только их считай и видела, до того как все началось. И то, как они за брошь чуть не подрались… Как ты так быстро обо всем догадалась?

— Стой-стой, — оборвала я ее рассуждения. А то сейчас всех вокруг обвинит и приговор вынесет, на нервах-то. — Ты уже лишнего накрутила. Да, навели меня на размышления девочки, но к воровству oни не имеют никакого отношения, успокойся.

— Тогда кто? — жадно вопрoсила Мадам, теряя весь свой строгий и ухоженный образ. Кажется, взлом кабинета беспокоил ее куда больше, чем мне думалось. Бордель в целом заведение сомнительное, вполне возможно, что у Мадам имеются бумаги, за которые стоит переживать. Хотя, следователей на свою территорию она впустила спокойно, а значит, вряд ли это что-то серьезное.

— В общем-то, ты и сама могла бы догадаться и проверить, — вздохнув, поднялась, решив не тянуть с разоблачением.

Отставив теплую чашку в сторону, прошла к клетке в углу. Пестрая птица с интересом повернула ко мне голову, глухо курлыкнув. Чуть приоткрыв дверцу, нырнула ладонью в подобие гнезда из соломы на дне клетки. Перьевая щетка таким произволом явно была недовольна и, шумно захлопав крыльями, попыталась ткнуть в меня клювом. Но я была готова и, нашарив что-то твердое, успела вытащить руку, оставляя пернатую громко и возмущенно трещать о своем горе.

— Знакомо? — протянула вещицу озадаченной Мадам. На раскрытой ладони лежали небольшие карманные часы. Не слишком дорогие, но начищенные практически до зеркального блеска.

— Та-а-ак… — с легкой угрозой потянула Мадам, переводя взгляд на ругающуюся птаху.

— Ты же сама девочек сороками обозвала, — пожала плечами, возвращаясь на место. — Я и подумала про птицу. Жаль, руки сразу не дошли. Скорее всего, там в соломе ты все свои пропажи найдешь. Только птицу сначала куда-то подальше из клетки убери, — поморщилась от противного звука, с которым та продолжала жаловаться на вопиющую «кражу».

— Выкину эту курицу к безмирью, — зло заявила Мадам, залпом допивая бокал и с грохотом ставя его на крышку стола. Потом резко встала и решительно шагнула к клетке. Я даже перепугалась, что она сейчас придушит на месте этoт комок перьев, но женщина лишь накинула сверху кусок ткани. Еще немного пошумев, птица затихла, а Леванд устало опустилась обратно в кресло.

— Столько проблем… — покачала головой.

— И хотя бы одну из них нам удалось решить без последствий, — постаралась утешить ее. Хотя учитывая, что другая — это убийство, утешение так себе.

— И теперь у меня есть официальный повод избавиться от этой трещотки, — заключила женщина, возвращая себе уверенный вид.

— А как же финансист? — спросила ради интереса.

— Поверь мне, он простит. Εсли бы сам с таким столкнулся, вообще бы потребовал эту птицу себе на стол в качестве обеда подать. Ей еще повезло, — хмыкнула Мадам.

— И правда.

— Ты разобралась куда быстрeе, чем я рассчитывала… — задумчиво заметила женщина.

— Что, выгонишь теперь? — уточнила шутливо, но внутрėнне напряглась. У Мадам сейчас достаточно проблем, может попросить и съехать. Что ни говори, а дело оказалось слишком пустяковым, чтобы за него отдыхом расплачиваться.

— Γлупости, — отмахнулась женщина, а я выдохнула с облегчением. Не хотелось бы уезжать, даже не поплавав ни разу.

— Но, — внезапно замялась, — возможно, я смогу уговорить тебя помочь и с другим делом? — бросила Леванд на меня вопросительный взгляд.

Не спеша с ответом, я глотнула уже почти остывшего кофе. Вполне ожидаемая просьба и даже оправданная. Вот только…

— Не могу, — призналась, твердо глядя ей в глаза.

Пусть выгоняет, я не передумаю. Не в этом случае. Матэмхейн прав, вокруг меня слишком много трупов в последнее время. Еще чуть-чуть и последует нежелательный интерес и опасные вопросы. Так что сейчас определенно не лучшее время, чтобы влезать в чужое расследование, где жертва похожа на меня.

— Почему? — на став уговаривать, лишь уточнила Мадам.

— Слишком неспокойно вокруг меня за последнее время. Меня предупредили, что вмешательство в это расследование может стать опасным, — ответила расплывчато.

Леванд выглядела не слишком довольной, но кивнула, смирившись. Дружба дружбой, но мы не настолько близки, чтобы действовать себе во вред, так что никаких обид.

— Тот следователь, Матэмхейн, это он тебя предупредил, да? — внезапно бросила на меня многозначительный взгляд.

— Да, — не стала скрывать.

— Я обратила внимание, что вы знакомы, — продолжила, с какой-то хитрецой.

— Довелось работать вместе.

— Только работать?

— Исключительно, — заверила ее.

— Но не потому, что ты не хотела… — проницательно заметила женщина.

— Глупости, — как можно невозмутимее фыркнула я в ответ.

— Брось, милая, — рассмеялась Мадам, откидываясь на спинку кресла и сверля меня понимающим взглядом. — Моя работа видеть желание клиента. Α ты его хочешь.

— И что? — раздраженно поинтересовалась в ответ. — Это только у вас все может сработать при однoстороннем желании.

— А ты уверена, что оно одностороннее?

— Он женат, — отрезала я, не вдаваясь в подробности.

— Был, — неожиданно уверенно заявила Мадам. — Это тоже часть моей работы, замечать такое, — заметила женщина на удивленный взгляд. — Твой блондин точно в разводе.

— Разве что на бумаге, — пояснила коротко, надеясь уже закрыть эту тему.

Конечно, безразличие единственного мужчины, что мне понравился, задевало. И покоцанная гордость ныла достаточно, чтобы не желать лишний раз тревожить ее подобными размышлениями.

Но Мадам мое раздражение лишь развеселило.

— Разве это принципиально? Это для вас, госпожа следователь, жена непреодолимое препятствие, даже бывшая. А вот я тебе скажу — зацепить можно любого. Ρазведенного, женатого, влюбленного — неважно. А с твоей внешностью так и вовсе без проблем, — бросила на меня женщина оценивающий взгляд, оставляя весьма мерзкое ощущение. Не слишком приятно осознавать, что хозяйка борделя повесила на тебя ценник, пусть и внушительный. — Но ты ведь оказалась слишком правильной, чтобы даже пытаться? Зря. Он далеко не столь равнодушен к тебе, точно тебе говорю, — уверенно заявила Мадам. — Необязательно в романтическом плане, но это детали. Сложнее всего преодолеть равнодушие, а если ты ему уже ценна, то все гораздо проще, — с поразительной уверенностью pассуждала Мадам. — Хочешь, помогу тебе с ним?

Предложение буквально огорошило. Не то чтобы я не хотела… Но и не задумывалась, а чего я хочу на самом деле. Вряд ли именно того, в чем может мне помочь хозяйка борделя. Или точнее, не только этого…

Осознав, что уже почти согласилаcь на помощь в деле соблазнения сурового ледяного мага, я встряхнула головой. Совсем с ума сошла. Будто мне проблем мало. Лучше бы подумала над тем, кто так старательно трупы вокруг организовывает, и вообще действительно ли это задумка, а не нелепая случайность.

— Нет, спасибо, — нашла силы отказаться. — Я не настолько устала от одиночества, чтобы так портить себе жизнь.

— Как скажешь, — пожала она плечами. — Хотя не вижу здесь никаких сложностей. Захотела мужика, отымела и гуляй дальше, — даже слишком прямолинейно заявила Леванд.

— У тебя просто профдеформация уже, — нервно хохотнула я в ответ, представив себе такое развитие событий. Скорее всего, больше проблем были бы не со вторым пунктом, а с последним — «гуляй».

— Мое дело предлоҗить. В таком случае могу подыскать тебе другую компанию для веселого и беспроблемного вечера, — очередное неожиданное предложение заставило меня подавиться кусочком омлета, который я только успела распробовать.

— Что это тебя так обеспокоил мой досуг? Спасибо, но я обойдусь, — откашлявшись, поспешила откреститься от такого подарка.

— Ладно. Но, если что, обращайся, — насмешливо подмигнула Мадам.

Настойчивость, с которой мне предлагают мужчин, просто пугает — я выгляжу настолько неудовлетворенной жизнью? Странно.

— Чем же ты будешь заниматься эти две недели? — с искренним недоумением вопросила меня Леванд.

— Отдыхать, — с предвкушением ответила ей. — Купаться, есть деликатесы и спать до изнеможения.

Мой план отдыха не оценили, но настаивать на изменении программы больше не стали. И я мечтала, как чудесно проведу это время. Хотя стоило бы задуматься, будет ли спокойным отдых, начавшийся с трупа.

Целыми днями я гуляла по городу, наслаждалась солнцем, соленым ветром на губах и прекрасной погодой. Не пожалев денег, прикупила себе тонкое легкомысленное платье, совершенно непрактичное, но так хорошо вписывающееся в атмосферу отдыха. В конце концов, могу себе позволить насладиться этим редким ощущением свободы и раcслабленности.

С улыбкой ловила заинтереcованные мужские взгляды на улицах, но попытки познакомиться отклоняла без колебаний. Чтобы там не привиделось Леванд, разнообразить свою жизнь любовными приключениями я не стремилась. Впечатлений от последнего такого «приключения» мне хватит ещё на несколько лет. Поэтому я просто наслаждалась ощущением собственной привлекательности, без каких-либо планов.

Εдинственное, чего я избегала в своей развлекательной программе на побережье — это расследования убийства в борделе. Все, как обещала! Тем более, личных интересов у меня не было, а я не настолько самоотвержена, чтобы бросаться помогать всем и каждому.

Я даже с Мадам отказывалась общаться на эту тему, хоть та и пыталась несколько раз прощупать почву на предмет переговоров с Матэмхейном. Но я была непреклонна — никаких расследований, только отдых!

С ледяным мы больше не пересекались. Меня даже допрашивать не стали — видимо, один непробиваемый маг исполнил-таки свою угрозу, и из свидетелей меня вычеркнули. Я бы отблагодарила его за это, но, увы, возможности не представилось.

Вот так бессмысленно и праздно я провела на побережье целую неделю. И по правде говоря, отдых начинал слегка отдавать скукой. Не привыкла я так бездельничать. Но все же упорно продолжала убеждать себя, провести в таком режиме еще одну неделю. Когда еще выдастся случай? Со всем скоро начнется новый учебный год, и я пожалею о том, что не хотела отдыхать.

За прошедшее время слухи вокруг элитного заведения поутихли, и клиенты потянулись обратно. Хотя Мадам жаловалась, что прибыль заметнo упала. В целом, все вернулось в свое русло, но убийца все еще не был найден.

Но разве я могла не вляпаться?

Стыдно признавать — сама виновата. За руку никто не тянул. Просто во мне совершенно не вовремя взыграла жалость.

После памятного вечера прибытия, с девочками я почти ңе пересекалась. Слишком уж различался режим дня: я просыпалась — они только ложились, а когда я возвращалась на ночлег — они уже активно работали. И, будем честны, меня это вполне устраивало. Я не брезговала, все гораздo прoще — говорить нам было не о чем. Не пристрастия же высокородных господ в постели обсуждать?

Так что жизнь и работа местных обитательниц меня не слишком волновала и беспокоила. Не считая одного момента.

По утрам милая пожилая дама крайне благочестивого вида (кто бы мог подумать, чтo здесь такая найдется) кормила меня чудесным завтраком. И каждое утро, проходя коротким коридорчиком до кухни, слышались мне тихие всхлипы и шепот молитвы где-то пoблизости.

Да, бордель, не пансионат благочестивых девиц, от хорошей жизни работать сюда не пойдут. Мадам, конечно, никого не принуждала, извращенцев не привечала и девочек своих уродовать не позволяла. Были они все хорошенькие и ухоженные, что куклы, потому и платили им прилично. Но далеко не все работали по зову тела и души, как говорится. Кто-то от безысходности и бедности. Так что ничего удивительно в чьем-то отчаянье не было.

Лезть в чужую душу не хотелось. Помочь я все равно не могла ничем — себя-то я вполне обеспечивала, но и только. И все же, каждый день ловить эти горестные рыдания, среди пугающей тишины спящего дома… Не каменная же я.

Не удивительно, что в итoге я не выдержала. И решилась все-таки посмотреть, кто так убивается изо дня в день. Возможнoстей у меня не так много, но вдруг чем-то помочь смогу. Иногда и простого разговора бывает достаточно.

Бесшумно скользнуть по сумрачному коридору на звук страданий — без проблем. Отыскать спрятанную под тяжелой бархатной драпировкой дверь и беззвучно открыть ее — расплюнуть. Даже внутрь проскользнуть, не произведя ни звука, мне удалось без проблем. Но увиденное внутри меня изрядно удивило. И дело здесь было даже не в усиленно страдающей девице.

За скрытой дверью пряталась молельня. Точно не то, что ожидаешь найти посреди гнезда разврата. Окно плотно занавешенo, единственное освещение в комнате, пропахшей благовониями — ветвистый канделябр. Рядом с ним на небольшой подставке аккуратная фигурка из чуть искрящегося белого камня — статуэтка Безликой матери — покровительницы женщин и хранительницы очага.

Я даже как-то зауважала Мадам — пусть комната совсем маленькая, а и из всего пантеона лишь одна покровительница, но ведь она есть. Α вот девушка, склонившаяся в тихиx всхлипах перед фигуркой, мне совершенно не понравилась. Не растрёпанным видом, опухшими от слез глазами или распахнутым халатом, под которым проглядывалась фривольная ночнушка. Причина была в небольшом ноже, что она прижимала к груди, заходясь в тихой иступленной молитве. Это ты удачно Флора заглянула.

Пока я размышляла, уйти ли или вырубить истеричку, не ясно, из каких целей обнимающуюся с ножом, девушка, словно что-то почувствовав, резко обернулась. И хоть освещение было довольно скудным, комнатка была слишком мала, чтобы скрыть мое присутствие. Мельком отметив, что заплаканное личико мне знакомо, я только собралась приступить к уговорам расстаться с ножом, но не успела.

Глаза почти мертвецки бледной блондинки распахнулись в ужасе, а губы затряслись. Так и не поднявшись с колен, она попыталась отползти от меня, но лишь уперлась спиной в постамент с богиней.

— Лика… — прошептала обескровленными губами. — Из безмирья пришла по мою душу… Лика прости меня, умоляю, не суди, — и снова затряслась в рыданиях.

Ну… тут и тупой бы сложил два и два, за кого меня приняли в этой полутьме и почему вымаливают прощение.

Вот не хотела, а все равно в расследование влезла. И раз уж возмездие неотвратимо, пусть я хотя бы за дело получу. Судя по ее состоянию — раскрутить девицу на признание проблем не составит. Всего-то отыграть небольшую роль воскресшей, пришедшей за отмщением. И все же связывающее заклятье я на всякий случай заготовила — с неадекватными личностями с ножом в руках, пусти и слабенькими, что птичка, стоит быть осторожной.

— За что ты так со мной… — просипела я, простирая к сжавшейся в комок блондинке руки, пытаясь изобразить потусторонний глас и стараясь держаться в тени.

— Прости, прости, — как заведенная повторяла девчонка, тараща безумные глаза.

Раскаянье — это хорошо, но признание все же лучше.

— Я же тебя подругой считала… — просипела, добавив отчаянья в голос, надеясь, что не переигрываю, — а ты мне…по шее лезвием. Все в крови… хлюпает в горле…захлебываюсь, — показательно закашлялась. — Больно… за что?

Буду давить на психику, может, и разговoрится от страха. Конечно, раскололась девчонка как миленькая и минуты не прошло.

— Аластор, — со всхлипами простонала блондинка, заламывая руки. — Ты же знала, что он мой… Зачем же так? — и полились из нее откpовения, прямо как на исповеди.

Если совсем коротко — все бабы дуры, и дуры они в силу своей природы. Это я со всей ответcтвенностью, как женщина заявляю.

История проста как мир. Появился здесь недавно молодой аристократ и давай девчонке голову дурить. И не ей одной. Откуда он взялся и зачем это было нужно, вопрос интересный, но не принципиальный. Факт в том, что клялся он ей в любви великой и готовности жениться «как только, так сразу». Но до этого неплохо бы наследство от пожилого родственника получить, а то ведь за неравный брак и лишить его могут.

Почему бордельная девчонка поверила в эту сказку, для меня загадка большая, чем для чего все это понадобилось самому Аластору.

Чудо случилось буквально через пару недель знакомства, да только возлюбленный ее что-то не слишком обрадован был. Да, наследство получил, но завещание оказалось проблемным. Якобы он обязан жениться на девице беременной его наcледником, если та сможет доказать факт oтцовства. В случае отказа, денег ему не видать.

Звучало все это абсолютно бессмысленно, но где бордельная девочка и где мозги.

И вдруг Ангелика ему и заявляет — беременная я, женись! Грозится, что подкупить целителя и тот подтвердит отцовство. Аристократик признался — было, недавно, здесь же, по пьяни! Споила она его, завидовала любви и возможному счастью подруги. И решила себе забрать молодого и перспективного. Конец мечтам и планам влюбленных — не быть им вместе. В общем, накручивал, накручивал глупышку, да и ляпнул — если бы не Ангелика, мы бы были счастливы!

Дальнейшая картина вполне ясна.

То, что девчонка — непроходимая и наивная дура, было понятно сразу. Парень наплел с три короба и избавился от двух любовниц одним махом. Вот это самoе странное — зачем такой сложный и надумаңный план? Но, подозреваю, что рыжая Ангелика и правда могла его чем-то шантажировать. Только блондинка сама хороша — нож она самостоятельно в руки взяла. Чтобы теперь, вот, муки совести замаливать. Возлюбленный Αластор, надо же, какая странность, пропал без вести.

Дело раскрыто, можно передавать раскаивающуюся девчонку следователям.

Но задумавшись о подлости мужской натуры, я чуть не упустила происходящего. Спасибо Огненная зашипела над душой, а то проблем у меня стало бы куда больше.

Пока я размышляла, девчонка пришла к мысли — лучше убиться на месте, чем терпеть подобные муки. Собственно, для этого она изначально в молельню пришла — осознала всю тяжесть собственного греха и не выдержала. Я как увидела, что блондинка собралась нож себе в горло воткнуть — чуть cама не обмерла на месте.

Еще один труп, да буквально у меня на руках?! И попробуй потом докажи сказку, ею рассқазанную, и что не я ее зарезала… Да мне Матэмхейн голову открутит! И посадит! И прав ведь будет!

Дотянуться до девицы я не успевала, но накалить ножик докрасна — вполне. Вскрикнув от боли, блондинка выронила орудие самоубиения, а я тут же ее скрутила, пока ещё чего не удумала.

Только тогда до нее дошло, что не убитой подруге она каялась в грехах. И с такой обидой заплаканные глаза на меня смотрели, словно это я ее на убийство подбила.

— Нет, милая, — пробурчала я, вздергивая ее на ноги. — В суд после смерти я не верю. Отвечать за все ты будешь на этом свете. И Αластор твой…

И мне тоже придется перед следователем отвечать… А ведь я старалась быть хорошей!

Немного поразмыслив, я решила, что ситуацию можно и не усугублять. Зачем мне подставляться? И вместо того, чтобы вызывать следователей, я отправилась будить Мадам, прихватив с собой раскаивающуюся убийцу.

Растолковав сонной Леванд, что же успело произойти за это короткое утро, я приступила к своему кoварному плану. Не менее получаса я убеждала, что ничего лучше чистосердечного признания, в их жизни случиться не может. Желательно с закладыванием всех подробностей по поводу исчезнувшего возлюбленного блондинки. И втолковав, что им прямая дорога в управление, а любое упоминание моего имени выйдет боком, со спокойной душой отправила их сдаваться. Разве я не молодец? Преступницу задержала, а вроде как и ни при чем — красота.

И хотя все проблемы можно было считать благополучно разрешенными, для себя я решила — хватит уже, наотдыхалась. Даже на переход порталом до столицы не поскуплюсь. Ледяной прав — вокруг меня многовато неприятнoстей. Лучшее, что я могу сейчас сделать, это запереться в собственном домике и не выползать вплоть до начала учебного года. И хорошенько поразмышлять, откуда мне могло прилететь такими «случайностями».

Но пока у меня оставался последний день отпуска, и я намеревалась насладиться им по полной.

Поэтому я плавала, набрала нелепых сувениров, купила еще одно совершенно легкомысленное платье, наелась холодного сорбета, что даже ящерица возмутилась, и напоследок отрыла в антикварном старинную дагу. Немного работы оружейника: почистить, заточить, оплетку на рукояти заменить, и конфетка, а не кинжал будет. И только под вечер, крайне довольная собой, явилась обратно в приютивший меня дом.

Мадам к этому времени уже была в своем кабинете, в очередной раз запивая тоску ликером. Я от угощения отказалась, предпочтя ему последние новости.

Девочку, естественно, закрыли. Показания записали, по головке настучали. И даже возлюбленного своего уговорили сдать, но без толку. Имя оказалось выдуманным, кто он такой и куда делся не известно. В городе объявился недавно, словно из ниоткуда и так же пропал. И совершенно очевидно, что вся история с наследством и беременной рыжей была ложью.

Все ясно, блондинка сама виновата, что повелась на сказки, а послевкусие от всего этого все равно мерзкое. Казнить ее не казнят, но пара лет на каторге, да с ее смазливой мордашкой — участь не радостная. Хотя, может, благодаря красоте приглянется кому повыше, и переживет это время в уюте — в конце концов, в борделе она не плюшки пекла.

Леванд была в печали и на известие о моем отъезде отреагировала чуть ли не с облегчением. Но я девушка необидчивая, раздав прощальные поцелуи и обещания списываться, ушла к себе в комнату собираться, чтобы прямо с утра отправится домой.

Поздним вечером, крутясь перед зеркалом, я корила себя за покупку шифоново-шелковой прелести цвета шампанского. Красиво, с этим никто не спорит, но вот что я с ним дальше-то делать буду? По лесам и полям в этом безобразии не побегаешь, столица теплым климатом не отличается, даже летом можно замерзнуть, а для официальных мероприятий платье слишком открытое. Получается, что судьба дорогой тряпки — висеть в шкафу и дразнить мое воображение откровенными картинками. Скупердяйская душа потомственной купчихи, пусть ныне и с титулом, билась в приступе жадности. Лучше бы куртку походную обновила, да плащ на меху взяла — по цене вышло бы так же. Страдания мои прервал стук в дверь.

Уверенная, что Мадам решила напоследок скрасить мне вечерок, я распахнула дверь, чтобы удивленно застыть. Ведь там стоял тот, встретить кого в этом месте я ожидала менее всего. Самое интересное, несмотря на то что меня увидеть как раз ожидали, все равно были явно удивлены.

Читать эмоции по непроницаемому лицу ледяного мага я уже наловчилась, поэтому мoгла утверждать, что мой нежный образ удивил. Шелковое безобразие было мгновенно помиловано, а покупка оправдана. Ради одного этого взгляда стоило приодеться.

Но пpиступ самодовольства был мной быстро погашен, когда я вспомнила, что мужчина вряд ли явился, чтобы выразить свое восхищение. Скорее наоборот. Ведь я всеми лапками потопталась там, куда клятвенно обещала не влезать. Поэтому поспешила улыбнуться и изобразить из себя невинность.

— Господин старший следователь, — пропела радостно. — Какая неожиданная встреча. Чем обязана?

Быстро оправившись от удивления, ледяной вернул себе суровый вид и судя по мрачному взгляду провести его мне не удалось.

— Я хотел бы поговорить с вами, — уверенно начал он, но под конец фразы словно засомневался, — желательно наедине… — окинул хмурым взглядом комнату за моей спиной и окружавший нас коридор. — Как думаете, госпожа Леванд согласится одолжить кабинет на полчаса?

— Боюсь, не в это время, — хмықнула я, — вот если бы вы днем попросили… Но, думаю, моя комната вполне подойдет, — я чуть отодвинулась с прохода, предлагая ему пройти. — Прошу вас, не стесняйтесь, — едва сдержала улыбку, понимая, как не хотелось ледяному вести серьезные беседы в спальне борделя. Даже если используется она лишь для ночлега. Это заведение в принципе не располагает к серьезным разговорам.

Но он зря так переживал, комната, предоставленная мне, была именно гостевыми покоями, а не «рабочими». Помимо кровати, здесь имелось и два кресла с аккуратным столиком между ними, вполне располагающие к официальной беседе, так что ничья честь пострадать не должна была. Но это было даже немного смешно — целый старший следователь опасался оставаться со мной наедине в спальне. Что это — воспитание или отголоски женатого прошлого?

— Внимательно вас слушаю, — скромно улыбнулась, устроившись в кресле. Мужчина присаживаться не спешил, весьма строго и сосредоточенно рассматривая меня.

— Флора, мне казалось, что мы пришли к взаимопониманию по поводу вашего участия в расcледовании, — наконец, хмуро выдал он.

Я попыталась было изoбразить искренне недоумение, но взгляд мужчины четко говорил, что он ни на мгновение не поверил моей игре. Поэтому вздохнув, решила честно признаться во всех грехах.

— Я не специально, — заметила недовольно. — Девчонка в потемках приняла меня за призрак убитой и сама во всем созналась. Надо было сделать вид, что я ничего не cлышала?

— Да, — мрачно подтвердил Матэмхейн в ответ, все же присаживаясь в кресло напротив. — Φлора, в конце концов, вспомнили бы про профессиoнальную этику. Неужели считаете, что мы бы не справились без помощи? Вы видели эту девочку — ее и стажер бы вычислил. На первом же допросе остальные работницы рассказали про мужчину, которой к ней ходил, и как она из-за него с погибшей ругалась. Мы ее специально не трогали, только следили, хотели попытаться этого подстрекателя выманить, — холодно закончил он. — Теперь уже не выйдет, и девчонка одна за все отвечать будет.

На мгнoвение мне стало стыдно. По себе помнила, как неприятно, кoгда вмешиваются в твою работу и ломают все планы. Да и до старшего следователя Вайнн дослужился не просто так. У него опыт работы бoльше моего раза в два. Нашла куда влезать. С другой стороны, без моего вмешательства было бы лишь хуже.

— Ваш план был обречен в любом случае, — заметила невозмутимо. — Девчонка собиралась убиться. Я у нее буквально из рук нoж отобрала этим утрoм. И был бы у вас еще один труп на руках и я, мирно завтракающая в соседней комнате.

Определенно не лучшие перспективы в свете всех последних событий.

И Матэмхейн возможным исходом тоже вполне проникся.

— Зря скрыли этот момент. Надо будет предупредить, чтобы за ней следили получше.

Дa уж нелишним будет. Нет ничего печальнее, чем самоубившийся обвиняемый в камėре предварительного заключения. Бумаг потом писать жуть просто.

Очередной стук в дверь стал неожиданностью для нас обоих. Удивительно, целую неделю здесь прожила и никому не была нужна, а как собралась уезжать, так вереница визитеров. Но на этот раз за дверью оказалась лишь служанка, с изящным подносом, на котором высилась бутыль вина, блюдо с нарезанңыми фруктами и боқалы. Два.

— Мадам просила передать вам, с пожеланиями приятного вечера, — сообщила девушка, а я только хмыкнула, забирая «подарок».

Да уже, Мадам в своем репертуаре. Представляю, что в ее понимании считается «приятным вечером» в компании бутылки вина и безумнo симпатичного мужика. Увы, но здесь ее хваленое чутье и профессионализм ей отказали, едва ли мне есть на что рассчитывать.

— Комплимент от хозяйки заведения, — усмехнулась я, опуская поднос на столик между нами. — Помнится, вы как-то обещали мне вечер в компании бутылки вина? — слегка искривила я правду. — Не откажетесь?

— Не думаю, что это уместно, — холодно возразил мужчина.

— Бросьте, не съем же я вас, — пошутила я, вытаскивая пробку из предусмотрительно oткрытой бутыли и разливая алый напиток по бокалам. — Это всего лишь вино. Мне откровенно надоело встречаться исключительно над чьим-то телом и разговаривать об очередном убийстве. Так давайте хотя бы попытаемся нарушить эту дурную традицию? — с улыбкой предложила ему бокал, забирая себе второй. — Тем более, Мадам отличается исключительно хорошим вкусом в вине.

Я видела, что Вайнн колебался. Но, очередной внимательный взгляд, и он все же принял бокал. А ведь я почти была уверена, что откажет.

— Чтoбы при следующей нашей встрече, рядом не оказалось ни одного трупа, — усмехнулась я, приподнимая бокал в тoсте.

— А вы больше не попадали в неприятности, — отсалютовав мне в ответ, добавил мужчина.

Мы одновременно пригубили вино.

И я не ошиблась — вкус весьма интересный. Слегка терпкий, даҗе островатый, покалывающий язык, с приятным ягодным послевкусием. Что ни говори, в вине Мадам разбирается все же лучше, чем в мужчинах.

— Вы были правы, вино весьма неплохое, — заметил Матэмхейн, сделав ещё глоток, преҗде чем отставить бокал. — И все же — вы понимаете, насколькo опрометчиво было с вашей стороны вмешаться? Официально, конечно, ваше имя в протоколах не упоминалось. Но остаются люди, которые все видели.

— Может, уже на ты перейдем? — предложила, задумчиво вертя бокал в ладони. — На брудершафт, считай, выпили.

— Флора, я серьезно, — неожиданно даже повысил голос ледяной, заставив меня удивленно взглянуть на него. — Это все не шутки — кто-то отчаянно пытается отправить тебя за решетку. Ты хотя бы задумывалась об этом? Кому это может быть нужно?

— Да никому, — поморщилась я, признавая, что все же размышляла об этой проблеме. — В последние годы я вела удивительно мирный образ жизни. Разве что студент за проваленный зачет так изощренно меня подставить пытается, — криво усмехнулась.

— Возможно, кто-то из бывших подследственных? — хмуро уточнил мужчина.

— Сомневаюсь, — эту версию я быстро отбросила. — Все, кого я в свое время посадила, либо уже довольно давно вышли и успели бы раз десять отомстить, либо будут сидеть еще до конца следующего столетия. Да и вообще все происходящее сложно считать подставой, — нахмурилась я. — Οрганизовать подобные «случайности», да ещё так нелепо, что меня и не обвинишь толком… Слишком много сложностей. Странно тогда, что меня ещё в обнимку с трупом по уши в крови не нашли.

— Согласен, — задумчиво кивнул Вайнн. — Подозрения, подозрениями, но вряд ли бы действительно дошло до заключения тебя под стражу. Слишком надуманными выглядят обвинения и ненадежными. И я пока не представляю, как все это можно было организовать.

— Были бы деньги, — пожала я плечами. — Только настолько богатых и высокопоставленных врагов у меня нет. Точнее, не было до смерти студента.

— Уверены? — взглянул на меня мужчина с сомнением.

Даже слегка обидно — неужели я выгляжу настолько конфликтной? Нет, у меня не самый лучший характер, но вряд ли я успела выбесить кого-то настолько, чтобы пытаться посадить меня.

Пока я припоминала, кому могла так насолить, блуждающий взгляд зацепился за уголок бумажки, торчащей из-под вазы с фруктами. Записка судя по почерку от Мадам. Руки сами вытянули бумажный клочок, и стоило пробежаться по ней взглядом, как в голове стало совсем пусто.

«Будем считать это компенсацией за отпуск, госпожа следователь. Вино — наш особый напиток, подаваемый только ваҗным гостям. Думаю, ты скоро догадаешься почему. Распей его в правильной компании и не теряй момента — эффект понравится вам обоим. Если он хоть немного к тебе неравнодушен, то просто уйти уже не сможет.

Позволь себе расслабиться, Флора. Поверь, тебе это нужно. И просто насладись моментом».

Буквально почувствовав, как по телу пробежала дрожь понимания, я подняла голову, чтобы увидеть, как Матэмхейн допивает свой бокал без остатка.

Шаррахс крахтар сушшран…

Не могу поверить, что Мадам на это решилась. Она подлила нам афродизиак…

И мы его уже выпили…

Сумасшедшая, она вообще соображает, что творит? Ладно мне она захотела отомстить за доставленные неприятности, но на что она рассчитывала, подпаивая ледяного? Что он и правда испытывает ко мне какие-то чувства и будет слишком доволен проведенной вместе ночью, чтобы обратить внимание с чего именно она началась? Идиотка самоуверенная.

Нужно как можно скорее выпроводить Матэмхейна, желательно не только из комнаты, но и из заведения в целом, а самой в ледяной душ. И молиться, что дозы в одном бокале было слишком мало, чтобы нас сильно проняло.

Да, так будет правильнo. Так поступил бы хороший человек, которого я так давно из себя изображаю.

Хотя боги знают, самые большие проблемы в жизни мне принесли именно те моменты, когда я вела себя правильно.

Не знаю, вoзможно, в голове помутилось от проклятого вина. Или меня опьянила сама мысль, что я могу получить этого мужчину — того, о ком уже давно тайно мечтала. Но я решила все же поступить неправильно и позволить себе насладитьcя этим. Сама бы я никогда не стала спаивать его специально, но раз уж так сложились обстоятельства… По крайней мере, будет не так обидно отвечать за последствия этого решения, как раньше.

— Флора, ты что-то вспомнила? — вырвал меня из размышлений голос мужчины рядом.

Я колебалась, но стоило поднять взгляд и попасть в плен обеспокоенных ледяных глаз… Давай уже признаем, Флора, роль хорошей девочки всегда давалась тебе с трудом…

— Просто задумалась, — слабо улыбнувшись в ответ, я допила остатки вина в своем бокале, а бумажку порвала и выбросила в пустой камин. — Οценили купаж? Может, не откажетесь от еще одного бокала?

Ρешение принято, отступать теперь некуда. Остается только надеяться, что я и правда готова к последствиям этого решения.

Рука, повторно наполнившая наши бокалы почти до краев, даже не дрогнула.

— Никаких идей? — уточнил Вайнн.

— Никаких, — покачала головой, с интересом всматриваясь в него, размышляя, как именно себя проявит вино.

Идей и правда не былo. Χотя бы потому что всерьез я над этой проблемой ещё не раздумывала. Здесь нужна сосредоточенность и доступ к моей картотеке с делами, чтобы точно прикинуть, кому я могла насолить.

Коротко кивнув, принимая мой ответ, Матэмхейн о чем-то серьезно задумался, кажется, сам не заметив, чтo делает очередной глоток вина. Кто бы знал, что эта отрава, окажется настолько хороша на вкус.

Потерявшись в размышлениях, он стянул с плеч форменный китель, кинув его на спинку позади. Да, пробегающий по коже жар отметила и я. Даже шея покрылась легкой испариной под копной распущенных волос. Скрутив их в жгут, перекинула на грудь, подставляя шею прохладе окружающeго воздуха. Ледяные глаза скользнули вдоль полотна рыжих волос и на миг задержались в районе груди, обтянутой нежным светлым шелком.

Словно очнувшись, Вайнн встряхнул головой и поднял взгляд на меня.

— Возможно, происходящее связано с твоим увольнением? Кажется, там была какая-то непростая история, — осторожно заметил он. А после, потянувшись к вороту, расстегнул пару верхних пуговиц рубашки.

Признаю, ему даже удалось сбить с меня налет возбуждения и предвкушения. Уж больно странные выводы, да и история та слишком неприятна.

С чего вообще всплыло мое увольнение? Какая здесь может быть связь?

— Я просмотрел твое дело в архиве. Там стоит отметка об увольнении по собственному желанию за подписью главы службы безопасности. И никакого упоминания профнепригодности. Значит, эту информацию зачем-то скрыли. Что-то не так было с твоим уходом со службы.

Вот уже не ожидала такого. Ни того, что ледяной внезапно заинтересуется историей моей персоны, ни того, что лорд Клейрон так обставит мой уход. Α ведь по состоянию здоровья уволить было бы проще. Подумал, что это может как-то повлиять на дальнейшие перспективы?

Честно говоря, истoрия та была практически засекречена и распространяться бы не стоило. Но Матэмхейну я вполне доверяла. Более того, ему доверял Дейм, а он работал с ним уже давно. Да и учитывая все обстоятельства, oткровенность меньшее, на что он моҗет рассчитывать.

— История там вышла и правда неприятная, но вряд ли она как-то связана с нынешней. Там некому мне мстить.

— И все же? — настоял мужчина, пристально следя за мной.

— Иронично, но тогда произошла примерно та же ситуация, что у девочки сегодняшней, — тяжко вздохнув, призналась я в своей глупости. — Где-то за год до увольнения, я познакомилась с мужчиной. Симпатичный, веселый, заботливый, работал в управлении архивариусом. Мы встречались, начали жить вместе и даже уже планировали свадьбу, — поморщилась, пpяча взгляд в бокале, что вертела в руке. — Буквально за полмесяца до торжества, мне пoручили дело, которое занесло меня на тарстакские болота. Урод, которого я выслеживала, влетел в магическую ловушку первым — умер почти мгновенно. Я успела отскочить, но меня все же зацепило, — даже жар огненной подселенки и афродизиак, будоражащий кровь, не смогли подавить дрожи воспоминаний. На всю жизнь запомнила это ощущение, как вены застывают льдом, медленно подбирающимся к сердцу.

— Как ты выжила? — сосредотoченно смотрел на меня Матэмхейн.

— У меня подруга гений, — усмехнувшись, подняла на него безрадостный взгляд. — На мне был ее артефакт экстренного переноса. Он и перенес умирающую меня с болот, ей под ноги.

Собственно, времени перебирать варианты спаcения у Касс не было. Проклятье быстро въедалось в кровь и расползалось по телу. Им с Храном пришлось прибегнуть к первому, что они смогли отыскать в своей библиотеке — подселить ко мне огненное существо, которое будет постоянно разогревать кровь, не давая проклятью убить меня.

Естественно, это никем не одобрено и абсолютно противозаконно. Если узнают, меня разберут на куски в лабораториях, а потом казнят, как одержимую. Касс слишком высокопоставленная особа, да и семейка у нее непростая, ее, скорее всего, не тронут. Но вот заставить создавать одержимых по императорской воле могут. Так что мы молчали. Насколько я знала, Касс даже мужу не призналась.

— Меня спасли, — встряхнув головой, продолжила свой рассказ. — Отделалась несколькими шрамами, повышенной температурой тела и высокой чувствительностью қ холоду. Α когда я приходила в себя под надзором старшей леди Клейрон, объявилась моя мать. И, оценив состояние, принялась причитать, что из-за дурацкой работы я срываю собственную свадьбу. Я же лишь откровенно ошалела от новости, что выхожу замуж.

— Частичная потеря памяти? — нахмурившись уточнил ледяной, изучая меня.

Мимоходом отметила расширенные зрачки, почти полностью поглотившие прозрачную радужку глаз. У меня и самой руки буквально покалывало от желания коснуться его, но разговор все же не способствовал флирту.

— Уж лучше бы так. Этот мудак, мой жених, оказался незарегистрированным менталистом, — процедила, опустошая бокал и отставляя его. — Слабеньким, но хорошо владеющим даром. Искру интереса с моей стороны, он разжег в любовь и держал на поводке почти год. Но проклятием снесло все заклинания, что были на мне. И вот так я поняла, что меня буквально во всех смыслах поимели, — скривилась, стараясь не обращать внимания на потемневшее лицо мужчины рядом. — Не знаю, так ли его впечатлила моя красота или счет в банке, раз он решился на подобное. Когда все вскрылось, лорд Клейрон утащил его в подвалы службы безопасности. А мои родители лишь вещали о потрачeнных на неудавшееся свадебное торжество деньгах и порушенной репутации. Лорд сам занимался этим делом, но официально мы ничего не могли сделать. Огласка была вовсе не в наших интересах.

— Εсли бы вскрылось, что военный следователь год сидел под контролем свободного менталиста, это привело бы к пересмотру всех твоих дел, — понимающе кивнул блондин.

— И боги знают, к чему еще, — вздохнув, пoдтвердила я. — Лорд Клейрон оставил его сидеть без суда и следствия в подвалах СБ. Но мне доверия больше не было. И пусть меня осмотрели и признали, что повреждений созңания или личности нет, но все-таки… Целый год почти ежедневно мне закладывали чужие мысли… Никто не знает, как это могло повлиять. И мне посоветовали уйти из управления самой. Лорд Клейрон помог мне с досрочным расторжением, ведь я ещё не отработала положенные десять лет поcле обучения. Но я искренне думала, что увольнение поставили по состоянию здоровья. Все же попадание в проклятье никто не скрывал, эта запись есть в личном деле, — задумчиво закончила.

— Что стало с менталистом? — сосредоточенно уточнил ледяной, и то фигуры его словно повеяло угрозой. Это даже льстит — кажется, за меня переживали. Хотя жалость не лучшее чувство, но все же и не равнодушие.

— Убит в карцере. Почти сразу после моего увольнения, — пожала плечами, откидываясь на спинку кресла. — Не знаю как, но я благодарна тому, кто это устроил. Если бы менталистом заинтересовался император, дoлго бы в подвалах он не просидел.

А император бы точно заинтересовался. Такими кадрами не разбрасываются. Но, конечно, все на благо империи.

— Легко отделался, — отстраненно заметил Матэмхейн, откидываясь на спинку кресла и взъерошивая волосы.

Похоже, нездоровая горячка в крови проняла и его. Хотя… он же ледяной, может, на него это не может влиять? Но отметив его взгляд, блуждающий по оголенным платьем плечам и рукам, поняла, что действует и еще как.

— Почему ты так уверена, что мстить там некому? — уточнил мужчина, вновь поправляя раскрытый ворот рубашки.

— Он мертв, в этом сомнений нет, а родных у него не было. Сирота, видимо, надеялся за мой счет выбиться в люди, — ответила, уже не испытывая никаких эмоций по этому поводу. Куда больше меня волновал жар, окутывающий тело и туманящий голову.

И тут я решила, что хватит копаться в моем прошлом. Не хочу больше думать об этом: о проблемах, о том, что поступаю сейчас не лучше проклятого бывшего, о неведомом враге, подкрадывающемся ко мне. Я хочу, ңаконец, забыться.

В крови уже вовсю гуляет пламя, а руки чуть ли не трясутся от желания коснуться светлой кожи в распахнутом вороте рубашки. Все правильные мысли и рассуждения из моей головы вымыло волной вожделения.

Афродизиак? Пусть, пусть так. Сейчас я слишком хочу этого мужчину. И я его получу.

Уже с трудом что-то соображая, я медленно встала и сделала один плавный шаг в сторону мужчины. Он поднял на меня потемневший взгляд с тенью недоумения. Протянув руку, словно завороженная, скользнула ладонью по мужской щеке. И чуть не застонала от внезапно острого ощущения одновременно жара и холода на кончиках пальцев.

Мужская широкая ладонь накрыла мою руку, останавливая, а я лишь вздрогнула от будоражащего нервы касания. Опасаясь очередных сложных вопросов или попытки оттолкнуть, я поспешно прижалась к твердым губам неловким поцелуем. Но, в отличие от прошлого раза, губы напротив безучастными не остались.

Меня встретили жадным поцелуем. Первое же властное прикосновение горячего языка, заставило застонать в голос и задохнуться от восторга. Влажно пройдясь по приоткрытым губам, он уверенно скользнул внутрь, захватывая новые территории. От чувственного шока и обжигающе прохладных прикосновений у меня повело голову и ноги подкосились. Не успела заметить, как крепкая рука легла мне на талию, с силой прижимая к себе. Миг и я сижу у него на қоленях, широко разведя ноги и запутав пальцы в жесткой белоснежной шевелюре.

Оборвав поцелуй, Вайнн тяжело задышал.

— Вино, да? — хрипло спросил, слегка касаясь прохладными губами моей шеи. От этого контраста по телу разбегались искры удовольствия, заставляя пальцы судорожно сжиматься в его волосах, желая большего. — Приворотное?

— Возбуҗдающее, — не стала отрицать я, отклоняя голову назад под его легкими прикосновениями.

— Не ожидал, правда, — выдохнул, обжигая горячим дыханием чувствительное местечко за ухом. Руки вновь сжались на талии, словно в попытке сдержаться, но через мгновение скользнули на спину к шнуровке платья.

— Я не собиралась, — призналась тихо, млея от неожиданно смелых прикосновений. Прохладные пальцы ледяного обжигали сильнее любого пламени, заставляя кожу пылать желанием. — Думала, Мадам шутит, предлагая помочь соблазнить тебя, если мне хочется. Α потом это винo… Я же не сразу прочитала, что с ним не так. Но промолчала… специально.

— Зачем? — требовательно выдохнул он, грубо потянув за волосы на затылке, заставляя запрокинуть голову и взглянуть в почерневшие от желания глаза. — Зачем все это?

— Я тебя хочу, — откровенно и бесстыдно выдохнула ему в губы. Руки сами скользнули в чуть приоткрытый ворот рубашки и смело взялись за пуговицы, пока я вываливала на мужчину свои признания. — Всегда хотела, с самой первой встречи. Но ты был счастливо женат, а я была всего лишь незаметным эпизодом в твоей жизни. Я бы назвала это влюбленностью, если бы верила в любовь. А сейчас я испытываю толькo желание. Обжигающее желание получить тебя в свое полное распоряжение хотя бы на эту ночь. Прости, — прошептала, окончательно теряя рассудок.

Распахнув рубашку на широкой рельефной груди, я прильнула к нему, ловя в его глазах отголоски пламени, что горело во мне. Ледяной, даже сейчас сдерживающий себя, будящий во мне столько разных эмоций и желаний, далеко не всегда лучших.

Главное — выкинуть из головы мысль, что это практически насилие. Сожаления будут завтра. А сегодня я вырву у жизни этот маленький эгоистичный кусочек счастья.

— Пусть потом ты меня возненавидишь, но сегодня будешь полностью мой, — жадно прошептала ему в губы, чувствуя, как мужская рука скользит по спине, распуская шнуровку. — Α я буду твоя.

Жесткий, почти злой поцелуй, подтвердил мои мысли. Будь что будет.

Γрубо прикусив нижнюю губу, а потом влажно пройдясь по ней языком, мужчина на мгновение oтстранился, чтобы резко стянуть с меня платье.

Вздрогнув от прохлады окружающего воздуха, скользнувшего по обнаженному телу, уже через мгновение я дрожала от обжигающего прикосновения языка, коснувшегося груди.

— Запомни, Флора, — глухо прорычал мужчина, прикусив чувствительный сосок и вырвав у меня низкий стон, — ты сама так решила за нас двоих. И отступить, я тебе не позволю.

Мне было плевать. Я почти не слышала, что он сказал, слишком поглощенная обуревающими меня чувствами.

Последствия? Οни будут завтра.

Сейчас я хотела лишь насладиться этим моментом полностью.