Каприз дочери босса

Глава 8

Не просто пообедать, а в гостях, у него дома!

Парис выводила «порше» с подземной стоянки, пристраивалась в поток машин, а его скупое приглашение продолжало наполнять ее бурлящей радостью.

Уголком глаза она видела твердую руку Джека, упирающуюся в приборную панель. Ее так сильно трясло, что неплохо было бы отвлечься. Иначе волнение может помешать полностью вкусить радости первого свидания. Следует успокоиться. Пытаясь не улыбаться самым глупейшим образом, она стала вспоминать об истинной цели своего визита в гимнастический зал.

Излагая Джеку свои планы относительно Лендинга, она нашла, чем занять мысли и руку, выразительными жестами сопровождающую рассказ.

— Рад, что при разговоре тебе достаточно только одной руки, — сухо сообщил Джек.

Она окинула его привычным высокомерным взором, но смазала все впечатление улыбкой, удержать которую была не в силах.

— Ты, видимо, из разряда тех старорежимных индивидуумов, которые считают: при вождении автомобиля необходимы руки.

— Как минимум.

Парис состроила гримаску, углядев расстегнутую верхнюю пуговицу.

— Ненавидишь носить галстуки, да? — Она усмехнулась. — Кей Джи родился в галстуке.

— Представляю. — Он вернул ей ухмылку, и мгновение она наслаждалась взаимопониманием, пока не раздался пронзительный гудок. Она поспешно выправила руль. — Похоже, мне стоило взять такси.

Она рассмеялась и провела невообразимый маневр, просочившись между машинами.

— Ты мне не доверяешь?

— Золотко, я не доверяю никому, кто водит машины в таком стиле.

Золотко. О, если бы… Она безжалостно задавила назойливую мысль в зародыше, нечего упиваться иллюзиями.

— Почему, кстати, я тебя везу? Что с твоей машиной?

— Ничего. Сестра взяла. Ее престижный лимузин нынче забастовал.

«Тина», — вспомнила Парис разговор с Джулией и, увидев приподнятую бровь своего соседа, поняла, что говорит вслух.

— Ты встречала Тину?

Она притворилась, что поглощена перестроением в другой ряд, пытаясь сформулировать приемлемый ответ. Ничего не придумав, решила сказать правду.

— Я увидела вас сегодня из окна. Джулия сказала, что это твоя сестра.

— Ты спросила Джулию?

— Не совсем так. — Проклиная собственную глупость, она промямлила:

— Это выяснилось само собой.

Притворившись, что оглядывается на напирающую сзади машину, она перехватила взгляд Джека.

Он был очень доволен собой. Словно прочитав ее мысли, наклонился и спросил:

— Тебе непременно надо было узнать, кто она?

Парис смутилась, а он положил большую теплую руку ей на колено и промурлыкал прямо в ухо:

— Ты ревнуешь, принцесса? Не это ли грызет тебя изнутри?

Да, подумала она, околдованная его низким вкрадчивым голосом и ладонью, неторопливо поглаживающей ее колено.

Парис судорожно сглотнула. Означает ли это, что он думал о ней, пока она была с Эдвардом? Она жаждала ответа на свой вопрос, мечтая, что услышит именно это. Нет! Не будет она спрашивать.

Несколько километров прошло в молчании, заполненном неспрошенным, неотвеченным, неузнанным.

Наконец терпение Парис лопнуло. Она откашлялась.

— Где ты живешь?

А хотела сказать другое — предостеречь его относительно необоснованных претензий, без сомнения.

Он заметил озабоченную морщинку у губ и моментально пожалел об излишней откровенности. Она-то ничем не делилась.

— Так где? — поторопила она.

— В Орчард-Хиллс.

Она качнула головой, на лице ничего не отразилось. Явно никогда не слышала об окраине, великолепно подходящей для него. Есть ли у них хоть что-то общее, кроме невыносимого стремления занять горизонтальное положение? Помимо «Дома Грентема»?

Мысль обеспокоила Джека. Он снял ладонь с ее колена. Возможно, везя ее домой, он поторопился. Слишком, слишком рано.

ft-слишком поздно.

Они почти на месте, он направил ее в левый переулок. Два поворота, затем — проезд Гревила. Она обеими руками крепко сжимала руль, словно во власти нарастающего возбуждения. Или опасения.

— Помедленнее, — подсказал Джек после очередного поворота. — Здесь.

Машину занесло — она свернула слишком резко, едва не пропустив тускло поблескивающие металлические ворота. Парис затаила дыхание. Времени оценить обстановку у нее не осталось, потому что она, была неожиданно ошеломлена появлением целой своры собак, не питающих никакого уважения к рулям, тормозам и автомобилям. Парис надавила на тормоз, «порше» закрутился, разбрызгивая во все стороны гравий, пару раз подскочил по-кенгуриному и остановился.

— Ты в порядке?

Она кивнула. Казалось, половина собачьей популяции Сиднея окружила машину, соревнуясь в диком, разнузданном лае.

— Полагаю, можно было припарковаться поближе к дому, — недовольно заметил Джек.

Парис указала на тявкающую на все лады воинственную ораву:

— Я их всех передавлю.

— Они уйдут с дороги.

Она обернулась к нему.

— У меня идея получше. Ты выходишь и сам разбираешься со своими ненормальными собаками! Одна бровь приподнялась.

— Я бы так и сделал, если б смог. Вот только они не мои.

— А чьи тогда?

Джек глянул в окно. Остервенение своры уменьшилось. Парис вдруг обнаружила, что собак гораздо меньше, чем она предполагала.

— Здоровяк с глупой мордой принадлежит моей сестре Анне. Тот, что рядом, — кому-нибудь из ее детишек. Гончая, что никак не может успокоиться, и лохматая дворняга — брату Майку. Похоже, все.

— Ox. — Вот так путаница. Оказывается, сестер больше одной. Оказывается, семья бо-о-ольшая. — Но дом-то чей? — спросила Парис, всматриваясь сквозь деревья в проезд. Как и собаки, деревья были разных форм, размеров и видов. За ними проглядывал фасад здания.

— Мой, естественно. Плюс к этому здесь живут, он начал загибать пальцы, — мама, Майк и моя младшая сестра Либби, хотя ее никогда нет дома. После смерти отца мама решила продать свой дом и купить поменьше. А на время переехала сюда. И все, кто не умеет готовить еду, притащились следом.

Парис кивнула, поняв лишь, что его семья очень похожа на семью Мардж. Она завела мотор и уже собиралась переключить скорость, как из-за деревьев появилась группа детей. Собаки радостно приветствовали пополнение.

— Так насколько велика твоя семья? — задумчиво спросила она.

— Два брата, три сестры. А эти, — он указал на удаляющихся детей, — зовут меня дядя Джек.

Парис отлепила руки от руля и вытерла их о костюм от Армани.

— Не трусь, они не опасны. Шуму много, но опасности никакой, — утешил мягко Джек.

Сказано это было явно для того, чтобы развеселить ее, но Парис совсем не была настроена смеяться. Джек не говорил о родственниках. Она ни за что бы не согласилась поехать, если бы речь зашла о семье.

— Ты мне пару раз говорила, что хотела бы иметь большую семью, — он снова прочел ее мысли.

— Такое не закажешь по каталогу.

Она ненавидела свой отрывистый тон, смущение, охватившее ее, потому что понятия не имела, откуда оно взялось. Завела машину и подъехала поближе к дому. Он оказался совсем не таким, каким она себе его представляла. Абсолютно!

Изначально он планировался как весьма стандартное сооружение, но впоследствии улучшался и расширялся с помощью разнообразных пристроек. Неуклюжее строение оживляли сверкающие окна. Тем не менее Парис сознавала, что это не просто здание, а именно дом.

Машину снова окружили, на сей раз тявканье смешалось с выкриками и визгом. Общий шум перекрывали пронзительные вопли:

— Дядя Джек, дядя Джек!

Дядя Джек накрыл ее руку своей.

— Ну что, познакомимся кое с кем из Меннингов?

Паника вдавила ее в сиденье. Ей хотелось увидеть его дом и его семью, но ошеломляла внезапность, с какой ее поставили перед фактом. На нее напало оцепенение.

Как она посмотрит в глаза его матери?

Парис тяжело вздохнула.

— Не обижайся, но мне кажется, что время не самое подходящее. Меня не ждут, и я не одета, чтобы знакомиться с родителями.

— Жуткая чушь.

Парис прикусила губу. Да, она несет чушь, придумывая, как бы отвертеться. Внезапно в голову пришла спасительная идея.

— Я бы с удовольствием, Джек, но я только что вспомнила: как раз сегодня придет Фелиция. — Ложь, и не самая удачная.

— Что за Фелиция?

— Старая школьная приятельница. Я недавно обнаружила, что она живет в одном со мной доме, только двумя этажами ниже. — Хоть немного правды.

— Если она живет так близко, то без труда сможет зайти попозже.

— Да, — Парис лихорадочно соображала, что бы еще придумать, — но я забыла полить цветы. — Тоже ерунда. Сомнительно, что цветы засохнут в ближайшие несколько часов. Она вынула из сумочки мобильный телефон. — Позвоню.

— Цветам?

— Фелиции.

Его большая рука протянулась, вынула телефон из ее дрожащих пальцев. Одним пальцем он повернул ее лицо к себе.

— Они тебя не укусят.

Из-за его плеча выглядывали несколько маленьких рожиц, прилипших к стеклу. Все зубы были только у одной.

— Ты должен был предупредить меня, дать привыкнуть к мысли.

— И ты бы поехала?

Она не ответила.

— Так я и думал. — Джек помедлил. — Я хочу, чтобы ты зашла, но пойму, если не согласишься. Переживу.

Парис снова прикусила губу, задыхаясь от его близости, от любопытства, написанного на маленьких физиономиях, от чего-то, что не могла точно определить.

— Мне действительно надо позвонить Фелиции.

Иди вперед. Я быстро.

Одну мучительную секунду она ждала его ответа, но он только склонился к ней, поцеловал в лоб и вышел из машины.

В окно она видела, как он поднял маленькую девочку и подбросил ее высоко в воздух. Ее радостный вопль перекрыл общий гам. Крохотный малыш обхватил руками ногу Джека, и тот устроил великолепное представление, как будто идет с неподъемным грузом на тяжеленной деревянной ноге. Самая крупная из собак прыгала вокруг маленькой группы, длинный розовый язык свисал из пасти.

О, боже! Парис прижала ладонь к губам, словно таким образом можно сдержать неистовое биение сердца. Что с ней такое? Почему она не выходит, не идет с ним рядом? Разве не об этом она всегда мечтала: быть приглашенной к Джеку домой, включиться в ритм его жизни?

Низкое урчание работающего вхолостую мотора отдавалось в голове, напоминало, что еще не поздно удрать. Она нажала на сцепление, переключая скорости, наконец остановилась на первой. Трусость, конечно, но как можно войти в его дом, навязаться его родным, не будучи представленной? Не может же она… Она подпрыгнула от неожиданности, когда дверца внезапно приоткрылась, пропуская темноволосое крохотное создание. Приложив руку к груди, Парис наблюдала, как пришелец карабкается на пассажирское сиденье, засовывает грязный большой палец в рот и, устроившись с максимальным комфортом, оглядывается по сторонам. Девочка взглянула на нее такими же громадными карими глазами, что и у Джека.

Спасите, подумала Парис, повторила свой молчаливый призыв и наконец заметила пустоту вокруг. Куда все подевались? Казалось, даже собаки ее бросили.

Некоторое время она молча глядела на свою соседку.

— Почему ты не идешь домой, золотко? Твоя мама, должно быть, беспокоится, где ты.

«Золотко» не пошевелилось.

— Мне надо ехать домой, так что тебе придется выйти из моей машины.

Большие темные глаза слегка расширились, палец выскользнул изо рта.

— Меня зовут не Золотко, а Дэт, — торжественно объявила она.

— Какое необычное имя. Оно сокращенное, да?

Глазищи невозмутимо созерцали ее.

Парис беспомощно улыбнулась и протянула руку.

— Что ж, привет, Дэт. Очень рада познакомиться.

Меня зовут Парис.

Дэт внимательно исследовала руку, но не взяла ее, поэтому Парис наклонилась ближе и посмотрела на нее ответным торжественно-строгим взглядом.

— А теперь мне действительно надо ехать, Дэт. Давай, беги домой, ладно?

Дэт энергично помотала головой, густые темные кудряшки при этом били ее по лицу. Парис снова оглянулась, потом с решительным вздохом заглушила мотор и протянула руки. Пяти секунд оказалось достаточно, чтобы ее шею обвила пара довольно чумазых ручонок. Парис слегка отстранилась, чтобы спастись от удушения и выбралась наружу. И тут же маленькое теплое личико уткнулось ей в плечо. Она остановилась как вкопанная.

Вдыхая нежный детский запах, она провела ладонью по растрепанным блестящим волосам, щекотавшим ее подбородок. Сердце беспокойно подпрыгнуло, когда девчушка повторила ее жест.

— У тебя красивые волосы, — сказала Дэт.

— Спасибо. И у тебя тоже. — Парис проглотила комок в горле. Прошло больше десяти лет с тех пор, как она держала на руках ребенка.

Отбросив в сторону воспоминания, она сделала три шага по широкому крыльцу, стукнула в прозрачную дверь, повертелась, пытаясь заглянуть внутрь.

Откуда-то изнутри раздавались голоса взрослых, отдельные выкрики детей. Она постучала громче и попыталась оторвать руки Дэт от своей шеи. Маленькие ручки усилили свою хватку.

— Дядя Джек приглашал, вот и заходи, дорогая, пролепетала девочка.

Оставалось только на дрожащих ногах войти в холл.