Каратели

Глава 4

POV Гектор

Жара морально измотала, будто не один час провел в физических работах; ну например, гнул спину или работал лопатой. В макушку через черную шапку припекало солнце и лишало четкости зрения, от этого белый песок расплывался мутным пятном.

Я почти бежал к одинокому дереву-выходу, утопая кроссовками в «зыбучем» песке острова. Как же надоела жара. Уже почти прислонив ладонь к пространственной двери, услышал зов Игоря:

- Гектор, постой!

С огромным неудовольствием остановился, понимая, что не скоро выберусь из ада Клейменных. Не исчезнуть с их кровавых земель пока донимали подчиненные. Здесь даже воздух был жарким не таким, как в Приаме.

Андрей -- правая рука, мозг и язык зама по округу, вечно работал с горами никчемных бумажек и общался с высокопоставленными лицами Приама.

Игорь — левая рука, гнусная мерзкая, которая всегда держала врагов за шеи, в любой момент готовая убить неугодного. Он всего добивался кровью, отъявленный прирожденный отморозок. Лицо Игоря порой вызывало желание подкорректировать черты его лица: разбить нос, отрезать губы или язык.

Чем же я занимался на месте зама по округу? Как и положено высокопоставленному лицу, координировал действия рук: иногда мог быть как Андрей, иногда как Игорь. А в остальном я играл на планшете в игры, пока Андрей не подсовывал под нос очередную важную бумажку для подписи. В остальном мелкими расследования не занимался, принимал участие исключительно в особенно крупных, важных.

- Что надо? - грубо спросил у подчиненного.

- Я хотел спросить...по поводу девчонки, - Игорь кивнул в направлении песчаного берега, где до сих пор, переминаясь с ноги на ногу, продолжали стоять Клейменные. - Ты же закончил с ней? С Абрамовой? Я могу ее забрать?

Я даже бровь приподнял с искренним удивлением, безмолвно взирая на «левую руку». После некоторого молчания, я отмер, ожил, заставил себя говорить:

- Конечно, закончил. Мне она больше без надобности! - но чуть помедлив, я добавил. - Но, мой добрый друг, кто тебе сказал... - и искренне улыбнулся, невзирая на пульсацию в районе плеча и отвратительное настроение от жары. - Кто сказал такую глупость, будто бы я отдам ее тебе?

С силой пальцем ткнул ему в плечо. От удара подчиненный отошел на несколько шагов и протер кожу.

- И смотри мне... Я знаю твою кровожадность. Не порть пленников. За каждого потерянного будешь писать отчет. Ясно, Игорь?

- Да, Гектор!

Подчиненный боялся одного меня, поэтому не решился перечить. Приказы исполнял точно, надеюсь и на этот раз не нарушит, в противном случае я мог быть очень плохим начальником. И нет, я не лишал премии, я лишал части тела или жизни в целом.

***

Ехали спокойно, не превышая скоростного режима по свободной трассе, по направлению к границе. Вновь в холодном мире, без солнца и света, где на улицу опустились сумерки. Андрей тихо вел мою машину и говорил... говорил, как базарная тетка, а я смотрел в окно.

Внешне спокоен, а внутри — метель, такая же как за окном на дороге. Крутились эмоции, сталкивались друг об друга. Столько разных, целый клубок.

На границе возле шлагбаума, несмотря на метель на улице, из будки вышел мужчина в черной форме. Постучал в водительское окно рядом с Андреем. Друг покорно, как того следовало, опустил мешавшую преграду-стекло.

Каратель наклонился, лоб и глаза скрыты капюшоном, а белый снег падал на его плечи, укрытые темной формой, и частично нам в машину.

- Рядовой номер 68808-09! - мужчина показал раскрытый документ с номером Карателя, зарегистрированным в базе данных. В салон автомобиля повеяло теплым дыханием. - Предъявите документы, будьте любезны!

Как по инструкции, как того требовал устав, но меня это лишь сильнее разозлило. И метель в душе яростно взмыла из глубин меня. Больной рукой я вытащил из куртки свой документ-удостоверение и сунул его в открытое окно и Карателю прямо в удивленное лицо:

- Слышь, ты, когда уже запомнишь мои чертовы НОМЕРА!

***

Я всегда жил с определенной целью, опирался на нее, делал все необходимое для ее достижения. В детстве, с гордостью глядя на отца, поставил цель — стать следующим замом Карателей по округу. Отец — идеальный, справедливый, умный, сильный, не такой как я.

Я рожден был слабым по физическим параметрам, жалкая оболочка -- худые руки и ноги. Слабак — кличка, которой наделили в детстве. Андрей жил по соседству, всегда был другом, сколько себя помнил. Крупный в физическом плане часто защищал меня от нападок Карателей. Всегда-всегда подставлял плечо, сколько бы я не лез на рожон и не получал по лицу, Андрей вставал на мою защиту.

Надо мной смеялись, что хлюпик не достоин был родиться у такого отца, поэтому я поставил своей целью стать следующим замом, но поскольку физически был очень слаб мой гонор приносил слишком много бед. Приходил с проломанным черепом, с дырой в голове от удара камнем, с протертыми коленями, с прожженной губой от бычка сигареты. Мать постоянно рыдала, а отец лупил за то, что измывался над матерью. Она обнимала, целовала, ластилась, а я отталкивал ее, прогонял со своими розовыми соплями и шел пачкать кровью ванную комнату. Как же я удивился, когда примерно после двенадцати лет начал набирать мышечную массу, то ли дворовые драки с Карателями сделали свое дело, то ли гены отца. Я стал не только длинным, но и тело приобрело мощь.

Я начал медленно затмевать Андрея, заставил скрыться в своей тени, но друг был и рад. Чувствовал, как ему стало легче дышать. Из-за меня ему приходилось драться, переступать врожденный пацифизм. Андрей — добрейший души Каратель, которому надо было родиться человеком.

После смерти отца я добыл себе место зама в бою против Карателей округа. Пять лет крови и месива, я забыл, что такое спокойные (не трясущиеся от адреналина в крови руки), что такое ужин в семье и ночь любви. Бой, кровь, мясо — каждый день перед глазами.

После получения должности, я поставил цель в жизни — стать самым запоминающимся замом округа Приама. Самым главным Карателем в истории. Для этого я должен был получить доступ к Клейменным. И девчонка была необходима для результата. И теперь цель достигнута.

Какова следующая цель?

Когда Андрей заговорил в тишине салона автомобиля я молчал, что мне не присуще:

- Ты рад? - спросил друг, отвлекая от мыслей и воспоминаний о детстве.

Дворники на стекле прогоняли мощную метель на улице и вводили в состояние транса, монотонно двигаясь туда-сюда. Гипнотизировали или усыпляли.

- Ты рад? - повторил Андрей.

- Чему?

- Ты добыл доступ к их миру! Ты представь! Вау! - Андрей засмеялся и шарахнул двумя раскрытыми ладонями по кожаному рулю, с изображенным на нем ягуаром в прыжке.

Радости не было. Всякий раз как достигал очередной цели, появлялась глухая пустота.

- Это не моя заслуга. Люда. Люда продала душу «Клейменным» (дьяволу) в очередной раз.

- Все равно! - еще раз игриво стукнул ладонью Андрей по рулю. - Давай, что ли отметим сегодня? -- Андрей изучал меня сбоку с какой-то известной только ему целью. Пытался что-то найти во мне.

Я промолчал на предложение нажраться. Чтобы Андрей предложил выпить? Это очень странно и необычно, будто хотел меня развлечь или отвлечь. Только от чего? Я разве расстроен? Я же достиг очередной цели — узнал, где мир Клейменных. Я войду в историю....

- Ольгердовичу, когда скажешь?

- Какому Ольгердовичу? - резко вырвалось. Не смог сдержать собственную метель в душе, которая взяла вверх над телом и разумом. - Молчать! Никто не должен знать, кроме моих работников. Наместник тоже не должен знать! Я веду разговор с Ежом и никто не должен об этом догадываться! Запомни! - щелкнул друга по носу.

Мы ехали по пустой главной дороге округа. В темное время дня мирный народ спал или отдыхал в домах, но не Клейменные.

Чистые сугробы на обочинах привлекали внимание белизной. Андрей плавно сбавил скорость автомобиля, а я сквозь стекло наблюдал, как в небе на расстоянии трех метров от асфальта летала машина, как птица. Правда безвольная, тяжелая птица, которой управляли руки Клейменного (красивые, украшенные фиолетовым пламенем). Завораживающие прекрасные, могущественные руки. В подобные моменты замираешь перед их силой. Порой возникало естественное желание, живущее в нас с давних времен, преклонить колени перед великой силой. Но когда однотонная машина упала на стоявшего под ней Карателя, прикрывающего голову руками, желание поклониться исчезло.

- По идее, надо вызвать патруль, - заметил Андрей, отвернувшись от зрелища расплющенного под тяжестью машины Карателя.

- Надо, так надо... - скупо ответил, глядя на пятерых Клейменных, что-то обсуждавших возле упавшей машины.

Раскрыв дверцу, я вышел в холодную ночь Приама, с удовольствием вдыхая морозный воздух. Сняв куртку, швырнул ее обратно в машину и остался в одной футболке. Андрей, заметив бросок верхней одежды, удивленно прогнулся по салону в мою сторону, где была открыта пассажирская дверь.

- Гектор? - позвал Андрей, я же разминал мышцы. Хрустнул шеей, наклоняя ее то влево, то вправо. В предвкушении хорошей драки хлопнул ладонями.

- Патруль готов! - с улыбкой добавил.

- У тебя же сотрясение?

- У меня еще правая рука не рабочая. Будет фора Клейменным.

Возле упавшей машины, горевшей черным пламенем, взглядом зафиксировал пятерых врагов. Достал из кармана цепь и начал наматывать ее вокруг кисти, проверяя боеспособность руки. Рана безжалостно запульсировала, пришлось цепь спрятать обратно в карман.

Я должен радоваться великому открытию.

Но что за метель внутри, какая сила подсовывала перед глазами Твардовского, которого я видел один раз в жизни и несколько раз на фотороботах? Как мог запомнить черты его лица и отчетливо видеть их сейчас?

Пробегая холодную, запорошенную снегом дорогу, в последний момент ушел от столкновения с отчаянно сигналившей машиной. Я едва не прыгнул под колеса автомобиля.

В последний момент, заметив ее, подпрыгнул и проехался бедром по капоту. Спрыгнул на противоположном конце дороги.

Какой дьявол подсовывал лицо Твардовского вместо Клейменных? С разбегу с остервенением прыгнул двумя стопами на кадык лежащего Клейменного. Как сильно хрустнула шея неизвестного Клейменного, одаренного в моем мозгу ликом «беглого»!

Ох, а с каким удовольствием взялся двумя руками за шею другого Клейменного и сжал пальцы сильнее! Как он задыхался! Как его глаза налились кровью! Как он взглядом слезно молил отпустить. А я представлял, что это Твардовский в моих руках, а Диана рядом и видит его смерть.

Как ты смеешь, мерзкая девчонка?

Глаза прикрыл от белого снега. Но черт возьми, мерзкая девчонка все равно перед глазами. Та, что вечно отказывала во внимании. Это все из-за него? Из-за него не хотела спать со мной?

Какая же ты грязная, Диана...

Грязная...грязная. Я чувствовал грязь на руках, которыми прикасался к ней. Обманула прекрасная девочка. Мой стопроцентный идеал оказался очередной блядью.

В одной квартире, что вы делали с беглым? Пока я наивно охранял тебя на улице, ты прямо перед моими глазами, под моим контролем лежала под Твардовским?

А как сильно стонала?

Я слышу в голове твои стоны, но не подо мной. И мне хочется взять нож и отрезать тебе язык за твои стоны и вранье. А твое тело также поддается его ласкам, как и моим? А когда он членом врывается в тебя на максимальную длину, так же прогибаешься в позвонке, демонстрируя свое идеальное тело? Также закрываешь глаза, утопая в восторге, и сдерживаешь постоянно сладкие стоны? А руками упираешься в изголовье кровати и исступленно царапаешь мебель, как дикая тигрица, мурлыкая что-то про себя?

А меня ли ты видела, когда закрывала глаза? Кого представляла, хитрая сука, пока получала оргазм?

Я присматривался, изучал невиданного зверька - Клейменную и постоянно одергивал себя. Мог ведь оставить подыхать в темнице, но самолично вытащил.

Одно не сходится — отчего ты не отравила меня ради своего упыря? Кишка тонка убить своего врага?

Мне так хочется, Диана, сделать тебе больно, очень больно за предательство. Свернуть хрупкую шейку. Заставить тебя плакать, как же сильно ты разочаровала моя девочка. А, нет... оказывается, не моя. Ты чужая. Я чувствовал грязь на руках, и это не кровь убитых Клейменных, это от Дианы. Меня невозможно разочаровать, но она смогла. Это мерзкое чувство осело на языке, которым всю испробовал девчонку и главное везде, каждый миллиметр ее плоти попробовал поцелуями. Невозможно было не слизывать ее женский запах.

Но самое мерзкое было в груди — там что-то злое, и черное рвалось изнутри. И я не в силах это остановить.

Один из побитых Клейменных повернулся, предпринял попытку сесть или встать, но безуспешно, вновь упал на снег. Тогда же возникла одна идея. Диана Дианой, а работу никто не отменял. Раз весь мир в дерьме, я должен его очистить.

Округ Питер полностью изолирован, ворота закрыты со всех сторон, через высокую стену невозможно перебраться, связь с жителями отсутствовала.

Я пытался связаться с некоторыми знакомыми, но на вызов Каратели не отвечали. Либо убиты, либо предали, а это равнозначно. И теперь необходимо было передать послание Ежу, а для этого я впервые в жизни решил подарить свободу Клейменному (не считая Дианы в Темном доме).

Взял за ворот куртки мужчину, с трудом контролирующего свое тело. Поставил его ровно на ноги, удостоверившись, что тот не падал от бессилия и побоев. Лицо Клейменного полностью залито кровь, но в остальном почти жив.

- Слушай, мерзкий Клейменный! - подтащил его поближе, как жалкую вещь, пытаясь разглядеть ничтожное лицо. -- Я подарю тебе свободу, проведу через границу. Слышишь, дам пройти, но в ответ ты сделаешь кое-что. Передай лично Ежу — что его дети, весь его остров находится под моим контролем. Я предлагаю установить переговоры, если не выйдет на связь, начну убивать и высылать головы сначала взрослых, потом детей.

Клейменный кивнул, вроде бы находился в сознании и понимал, что требовалось.

Вот и нашлось решение проблемы.