Каттер

Глава 6

— Ну, и как все прошло? — спросила Киган.

— Ох, ты имеешь в виду обед, который испортил твой засранец-шурин?

На том конце телефона повисла пауза.

— Дай угадаю, кто же это был. Подожди, Доджер объявился?

— Ага, именно. Притащил свою задницу как раз тогда, когда я собиралась сообщить родителям большую новость.

— Ты шутишь? — заявила она.

Я бросила своё пальто и спустилась вниз по лестнице.

— Разве похоже, что я шучу?

— Во имя всего святого. Откуда он узнал, где ты будешь?

— Он утверждал, что шёл мимо и увидел меня. Но знаешь… ублюдок, вероятно, следил за мной.

Киган засмеялась. — Он мог.

Я покачала головой, удостоверившись, что мой кошелёк в сумке. Схватив ключи, я направилась к двери. Сегодня я должна была пойти на прием к своему доктору. Прошлая ночь была безумно долгой из-за работы, однако весь вечер я продолжала получать смс от Доджера, в которых он писал, что нам надо поговорить и о том, что никогда в жизни не позволит купить мне дом самой. Ха! Этот истеричка думает, что может мне указывать, что я могу, а что не могу делать.

— Он — абсолютный психопат, Киган. Я не удивлюсь, если этот ублюдок засунул устройство слежения в мой автомобиль. Я, конечно, слышала про отсутствие мозгов у мужчин. Но, Боже, он перешел все границы. Я сказала ему, что мы вместе расскажем его родителям, но не моим.

— Я уверена, что он хотел, как лучше.

Я топнула ногой, пока шла к своему автомобилю.

— Ты серьезно защищаешь его?

Она попыталась успокоить меня:

— Мейси, я считаю, что для него все это тоже в новинку. И это, вероятно, огромный шок. Особенно, если учесть тот факт, что он еще и Брукс.

Я повернула ключ зажигания.

— А это тут вообще при чём?

Она засмеялась.

— При всём!

— Я не понимаю.

— Мейси, подумай об этом. Ты носишь ДНК серьёзного альфа-самца. Не хочу показаться банальной, но Доджер — сильный мужчина. Он думает, как сильный мужчина и действует соответственно. Сама идея, что женщина, в которую он влюблен, теперь ждет его ребёнка, для него ещё тяжелее чем то, что ты оттолкнула его.

Всё что она говорила было весьма логичным.

— Окей. Но почему я должна все это принимать? Мне нужно было рассказать моим родителям так, как хотела я, и в то время, которое выбрала я. Он точно знал, что делает, когда решил вмешаться сегодня. Боже, ты должна была видеть лицо моего папы, когда он понял, что отец Доджер.

Я услышала какой-то шорох из трубки и лай. Собака Камдена и Киган была громкой хаски, которая требовала внимания Киган также сильно, как и Камден.

— Упс. Он угрожал кастрировать его?

Я усмехнулась.

— Поразительно, но нет. Даже, если мой папа никогда и не говорил прямо, но ему всегда нравился Доджер. Честно говоря, мои родители, скорее всего, думали, что отцом мог быть кто-то и похуже. Они знают о моей репутации.

— Ох, чёрт возьми, — сказала она саркастически.

— Ладно, я практически у клиники. Напишу тебе позже.

— Договорились, милая. И сделай мне одолжение.

— Какое?

— Постарайся дать ему поблажку. Доджеру нужно немного места для манёвра. Для него всё это в новинку также, как и для тебя.

Я вздохнула, Киган была права.

— Ладно.

— Люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя.

Я выключила свой Bluetooth, и оставшаяся часть дороги прошла в тишине. Когда я заехала на парковку, то увидела знакомый Charger. Конечно, Доджер уже был здесь. Мне было интересно: давно ли он ждет меня. Место рядом с ним пустовало, и я припарковалась там. Посмотрев в зеркало заднего вида, я сделала глубокий вдох. Пришло время узнать больше об этой маленькой фасолинке, растущей внутри меня. И, Боже, пожалуйста, пусть Доджер будет вести себя хорошо.

Прежде чем я смогла дотронуться до ручки двери, она уже распахнулась. Там стоял Доджер с очень доминирующим видом, ожидая, когда я вылезу.

— Привет, — кротко сказал он.

Господи, он практически источал нервозность, смотря на меня.

— Привет, — ответила я, пока выбиралась из машины.

Закрывая за мной дверь, он поднял свою руку, чтобы положить её на мою спину, затем, однако передумал и опустил ее.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, а что?

— Ты кажешься нервной.

— Поверь мне, я в порядке.

Вранье. Я взглянула на него краем глаза. Он был слишком напряжен. Тем не менее, оставаясь всё ещё невероятно притягательным, что было непреложным фактом. Додж был одет в пару потёртых джинсов, черную хенли[3], одежда прекрасно демонстрировала его тело. Его голубые глаза выделялись, сильно контрастируя с цветом кожи. Даже не хотелось говорить о его аромате. Само присутствие Доджера кричало о сексуальной привлекательности. Боже, я должна была взять под контроль эти беременные гормоны.

Мы зашли в здание. Здесь было несколько этажей, и я сказала ему, что нам нужно подняться на лифте на второй этаж, а оттуда пройти по нескольким коридорам. Я знала, где принимал доктор Кэрри, потому что была здесь пару раз, доставляя срочные результаты из лаборатории. В приёмной было очень спокойно. Здесь стояли стулья в два ряда и одна черная кожаная кушетка у стойки регистрации, прямо напротив стены. У смежной стены имелась стойка с кофеваркой и кофейными капсулами на любой вкус. Под стойкой был даже мини холодильник, в котором хранились небольшие бутылочки с водой. Доктор Кэрри действительно хотел, чтобы его пациентам было максимально комфортно.

После приветствия, девушка за стойкой вручила мне несколько бланков для заполнения и сняла ксерокопию с паспорта и страховки. У меня не ушло много времени, чтобы заполнить всё это, прежде чем меня позвали обратно. Медсестра вручила мне контейнер для анализов, рассказав, куда нужно будет его отнести. После этого она меня взвесила. Я скинула несколько фунтов из-за тошноты. Доджер, казалось, не был удовлетворён моим весом. Чертов придурок, как будто мне все это доставляло удовольствие. Просто подождите, и я буду огромной как дом. Нас провели в палату, и медсестра сделала несколько стандартных замеров.

— Кровяное давление в норме, температура девяносто восемь целых семь десятых, — она записала информацию в карточку. После этого встала и вытащила из ящика два набора бумажной одежды. — Наденьте это — запа́х спереди. А этим прикройте ваши ноги. Доктор Кэрри возьмёт мазок из шейки матки, а также анализы и соберёт всю вашу семейную историю болезней.

После этого она ушла, а я взглянула на Доджера. Он сидел очень прямо. И выглядел таким напряженным.

— Расслабься. Они не в твоём влагалище собираются ковыряться.

Он пронзил меня резким взглядом. — Не смешно.

Я выдавила улыбку. — Да ладно, это довольно весело.

Он покачал головой. Я нервно перебирала руками своё бумажное одеяние, ненавидя эти вещи. По крайней мере, сейчас они сказали мне какой стороной надевать. В последний раз, когда мне приходилось надевать это, никто мне и слова не сказал. Поэтому, когда они вошли, мои сиськи предстали во всей красе. Вспоминать об этом было стыдно.

— Пожалуйста, ты не мог бы закрыть глаза, отвернуться или что-то в этом роде?

Он нахмурил брови.

— Я видел тебя голой, Мейси.

— Ладно, и это было, когда мы встречались или собирались трахаться. Прошу, удиви меня и закрой глаза.

Его голубой цвет глаз исчез за закрытыми веками. Он не был доволен тем, что я закрылась от него, но раздеваться в ситуации подобной этой не походило на скидывание одежды страстной заведённой женщины. Назовите меня сумасшедшей, но бумажная одежда и иглы меня не возбуждали никогда.

— Окей, тебе ничего не грозит, — я сидела на смотровом столе, свесив ноги.

Доджер посмотрел на меня в полном замешательстве. Он выглядел так, как будто собирался мне что-то сказать, но раздался стук в дверь, и доктор Кэрри вошел внутрь. Я села прямее и соединила вместе полы халата.

— Добрый день, Мейси, — просиял он.

— Здравствуйте.

Он посмотрел на Доджера и направился к нему с протянутой для рукопожатия рукой.

— Привет, я — доктор Кэрри. Полагаю, что я буду тем, кто будет наблюдать Мейси в течение следующих шести месяцев. А вы?

— Доджер, — ответил он, пожимая его руку.

— А, папочка малыша, — пошутил он.

Похоже, что он попытался развеять тяжелую атмосферу в комнате.

— Это я.

Я засмеялась, даже если и это не было забавным. Я нервничала, несмотря на знание всего того, что произойдёт сегодня.

— Так, — сказал он, просматривая пару документов. — Я хочу получить от вас двоих некоторую информацию. Семейный анамнез, информацию, когда у тебя в последний раз были месячные и всё в таком духе. Затем я позову медсестру, и она возьмет несколько пробирок с кровью. После того как мы разберёмся со всем этим и с осмотром, вы оба сможете уйти, — он улыбнулся.

— Звучит здорово.

Доктор задавал обычные вопросы такие как: история раковых заболеваний, курим ли мы или употребляем алкоголь. Он хотел узнать был ли у меня своего рода план родов, о котором, в свою очередь, я даже не подумала. Ради всего святого, я еще не так давно решила оставить младенца. Мысль о потугах пока даже не проскакивала у меня в голове. По мере того, как мы сидели здесь, пробегаясь по всему, я медленно начала расслабляться. Доджер же наоборот был таким неподвижным, будто ему засунули толстую палку в задницу.

— Так, у кого-нибудь из вас остались ещё вопросы?

Доджер поднял руку, словно сидел на уроке в средней школе.

Я рассмеялась.

— Тебе что двенадцать? Опусти руку.

Он впился в меня взглядом.

— Всё в порядке, — сказал доктор Кэрри. — Спрашивайте.

— Ребёнок в порядке?

Доктор по-доброму посмотрел на него.

— Пока я всё же не уверен, но после того как просмотрю результаты анализов, смогу рассказать вам больше.

Доджер посмотрел на нас обоих с надеждой. Что ещё происходило в его мужском мозге? Боже, можно подумать, что никто раньше не беременел и не рожал детей.

— Доджер, ты узнал бы все мгновенно, если бы у доброго дока был волшебный хрустальный шар, который мог сообщить ему всё, что он должен знать. Пройдёт пара дней, прежде чем у него будут результаты.

Доктор Кэрри кивнул, соглашаясь:

— Всё правильно, однако, Мейси, немного погодя, мы сможем послушать сердцебиение ребёнка, воспользовавшись этим маленьким ручным Допплером.

Он потянулся и открыл ящик, вытаскивая маленький ручной прибор.

Испуганный папашка моего ребёнка судорожно сглотнул.

— Вы сможете услышать его сердце с помощью этого?

— Да. Мы послушаем, когда я разберусь со всем остальным. Прямо сейчас мне нужно закончить бумажную работу.

Доджер кивнул. Предложение его устроило.

Доктор Кэрри посмотрел на нас обоих.

— Итак, если я больше вам не нужен, Эрин — моя медсестра вернётся и возьмёт анализ крови. Я выйду, чтобы проверить одну из моих пациенток, которую привезли сегодня утром, но вернусь для осмотра.

Когда он встал и ушёл, Доджер перевел дыхание.

— Иисус, это было напряженно.

Я наклонила голову на бок.

— Напряженно?

— Как думаешь, может, я должен был рассказать ему, что однажды пробовал травку в средней школе? В смысле, я знаю, что это не самое мудрое решение, которое я принимал, но клянусь, что это была всего лишь одна затяжка. Это может повлиять на что-нибудь?

Он не обидится, если я рассмеюсь ему в лицо? Скорее всего, обидится.

— Нет, я уверена, что наш ребенок родится с десятью пальчиками на руках и десятью пальчиками на ногах.

Он дёрнулся назад.

— Ребёнок, может родиться с другим количеством пальцев?

Я подняла руку и потёрла глаза.

— Вообще-то, да. У моего деда было по одному дополнительному мизинцу на обеих ногах.

Его глаза стали огромными. — Серьезно?

Я не смогла сдержать свой смех:

— Нет. Боже, ты можешь расслабиться? Всё, что они делают — это стандартная процедура. Я клянусь — всё хорошо.

Мурашки побежали по моей коже, и я задрожала. Единственную вещь, которую я ненавидела в медицинских кабинетах — проклятый холод, который в них поддерживали. Я посмотрела вниз и увидела, что мои соски затвердели под бумажным халатом. Ох, черт. Я скрестила руки.

— Слишком поздно, я уже заметил.

Я закатила свои глаза и произнесла:

— Конечно, ты заметил.

— Для протокола, твоя беременность не служит мне преградой. По крайней мере, это делает тебя ещё более желанной.

— Ничего не будет, Доджер.

— Увидим, Мейси.

Ублюдок. Он собирается испытывать мою решительность. Сколько времени у меня в запасе, прежде чем он начнёт бросать вызов моим ограничениям? Пришла медсестра, взяла мою кровь и подготовила палату для того, чтобы доктор смог меня осмотреть. Когда она ушла, я поправила легкий верх бумажного одеяла и подвернула его под бёдрами. Хотя у меня не было причин быть скромной. Доджер и доктор вот-вот увидят всё полностью.

— Что это чёрт возьми? — съёжился Доджер, когда потянул руку к зеркалу.

Он приподнял его, схватив за ручку. Волнуясь из-за металлического объекта, он выглядел еще более расстроенным.

— Это, — я сделала паузу, чтобы добавить драматизма. — Отправится внутрь моего влагалища.

Его глаза вылезли из орбит. Он чуть не выронил его обратно на стол.

— Его и так уже придется дезинфицировать, — проворчала я.

Доджер плюхнулся обратно на стул и уставился на меня.

— Что?

— Тяжело осмыслить всё это.

— Угу, это так.

— Я могу кое-что у тебя спросить?

Мне показалось, что он был неуверенным в себе.

— Давай.

— Ты нервничаешь?

Я взглянула на него, пока он смотрел на свои руки, прежде чем поднял на меня глаза, в ожидании ответа. Когда эти голубые глазки установили со мной связь — я честно ответила:

— До чёртиков.

Доджер кивнул. В этот самый момент я почти ощутила, что мы поняли друг друга. Мы, возможно, были напуганы по разным причинам, однако, определенно, у нас имелся общий страх.

Когда доктор Кэрри, наконец-то, вернулся в кабинет, я была более чем готова закончить этот приём. Давайте признаем, иметь засунутый в вагину металлический инструмент — было неприятно. Даже отбросив тот факт, что ваша женская часть демонстрируется для осмотра, всё это можно было считать вторжением в личную жизнь. Кто нуждается в уважении от дружественного влагалищного доктора?

Отклонившись назад, я закинула свои ноги на держатели. Доктор Кэрри стоял с другой стороны, надевая перчатки.

— Итак, сейчас ты почувствуешь мои руки. Прошу прощения, но они могут быть немного холодными.

Я попыталась не подскочить, когда почувствовала прохладу. Тем временем я старалась игнорировать Доджера, чье внимание было полностью поглощено происходящим. Ничего из того что происходило не было вне нормы обычного ежегодного приема у гинеколога, но не то чтобы он знал или имел представление хотя бы на одном. Мне следует дать ему поблажку. Пока я лежала, всё задавалась вопросом — все ли получится? Я говорила, что собираюсь искать дом, и это я и имела в виду. Однако, может ли это означать, что Доджер будет жить со мной, так чтобы он мог воспитывать своего ребенка? Будет ли он оставаться на ночь то тут, то там? Я знала, что он не будет рад, находясь вдали от меня или ребёнка. Каждый аспект его доминирующей личности вышел наружу от осознания того, что он станет отцом. Честно говоря, этого следовало ожидать.

Доктор Кэрри проводил осмотр, поддерживая светскую беседу. После того как он сделал всё что нужно там, внизу, он взял допплер и поместил его на мой живот. В комнате раздался громкий свистящий звук.

— Это нарастающее биение твоего сердца, — он перемещал зонд по кругу. Ближе к моей лобковой кости из динамика стал раздаваться более мягкий свистящий звук. — А вот и мы, — он остановился и в течение нескольких минут слушал.

Я перевела взгляд на Доджера. Он уставился на мой живот в полном изумлении. Это выглядело практически… очаровательно. Я не могла поверить, что это сердцебиение моего ребёнка. Я слышала подобные звуки каждый день, работая в родильном отделении, но это осознавалось совершенно по-другому, когда сердцебиение было твоего собственного ребенка. Безусловно у меня появилось внезапное чувство гордости и эмоциональной связи. Как если бы это был самый первый звук, который я услышала, и он синхронизировался с моим сердцем, и мы бы стали одним целым. Начиная с того момента, как я узнала о маленьком человечке, я впервые по-настоящему улыбнулась. Слёзы наполнили мои глаза, и я была полна благоговения. Доджер посмотрел на меня и заморгал. Он знал — в словах не было необходимости.

Доктор позволил послушать нам добрую минуту, прежде чем отключил допплер, а затем ненадолго вышел, чтобы я смогла одеться. Комната оставалась безмолвной, пока я надевала свою одежду. Наверное, мы оба были не уверены в том, что нужно сказать, или мы всё ещё грелись в том красивом звуке, который, по-прежнему, отдавался эхом в наших головах. Несколькими минутами позже вернулся доктор, чтобы дать нам всю информацию, которую он собрал и несколько брошюр.

— Хорошо, основываясь на твоём последнем цикле, я ставлю дату родов на начало апреля следующего года.

Из меня вырвалось фырканье, и я быстро прикрыла свой рот.

— Ты в порядке? — спросил Доджер.

Я засмеялась, больше не в состоянии сдерживаться, переводя взгляд с доктора на отца своего ребенка.

— Ох да ладно, серьёзно? Вы не замечаете в этом иронии? — они оба одарили меня непонимающими взглядами. — Дата родов — первое апреля, ничего себе. Ну, же! Первое апреля — день дурака. Из всех дней мне выпал долбанный, мать его, День Дурака.

Доктор улыбнулся, но Доджер впился в меня взглядом.

— Ты права, но я не уловил последнюю часть. Жизнь — это не шутка, и ты смогла бы это изменить, если бы хотела.

По крайней мере, у мужчины, который будет принимать у меня роды, было чувство юмора.

— Вот несколько телефонов, по которым можно получить информацию о занятиях по грудному вскармливанию, или по подготовке к родам, если это заинтересует вас. Пока что я буду встречаться с тобой раз в месяц. Когда ты доберешься до тридцать второй недели, то наши приёмы станут каждые две недели. И с тридцать шестой недели ты будешь встречаться со мной каждую неделю. Также будет два намеченных ультразвука, оба для проверки роста и развития ребёнка. А также для того, чтобы удостовериться, что там только один плод.

Доджер очень громко закашлялся, и постучал по своей груди.

— Не шутите об этом, док. Некоторые вещи не смешны.

— Ох, я не шутил. Многоплодная беременность всегда возможна.

Лицо Доджера стало призрачно белым. Хотя, если бы я узнала, что вынашиваю больше одного ребенка то, вероятнее всего, у меня было бы такое же лицо.

— Когда мы узнаем мальчик это или девочка? — спросил он.

— Только после двадцатой недели.

Доджер кивнул. Доктор пожал ему руку и улыбнулся мне. Он поздравил нас обоих и сказал, что будет рад пуститься с нами в это путешествие. Уверена, он также был рад тому, что я решила сохранить беременность. Думаю, он знал с самого начала, что аборт, в действительности, никогда не рассматривался мною как подходящий вариант. После того как он ушел, я подхватила свою сумку и пальто, Доджер придержал открытую дверь передо мной, пока мы выходили на улицу.

— Хочешь что-нибудь перекусить?

Я как раз открывала свой автомобиль, остановившись, и посмотрела на него.

— Спасибо, но думаю мне лучше поехать домой, чтобы вздремнуть.

— Мейс, — произнес он бесстрастно.

— Хм?

— Я этого так не оставлю. Мы должны поговорить. И после всего, что там было… — он жестом указал на здание клиники, — Нам нужно многое обсудить.

Я не смогла сдержать небольшую улыбку, растянувшую мои губы.

— Доджер, поверь, я знаю.

Он старался поддерживать некий имидж того, что он — жёсткая задница и посмотрел на меня в удивлении.

— Не могу поверить, что там — маленький человечек.

Я встряхнула головой.

— Странно, правда?

— Немного.

Стало тихо. И так неловко, но чем больше мы смотрели друг друга, тем больше становились не уверенны в том, что нам делать дальше. Я знала, что мне необходимо вернуться домой и получить дозу полезного дневного сна. Но оставить его сейчас, когда мы впервые услышали сердцебиение нашего ребёнка, я посчитала преступлением. Сказать, что мне нужно вздремнуть — было просто предлогом.

— Как насчет этого. Почему бы в понедельник тебе не пойти со мной на просмотр домов, и позже мы смогли бы обсудить все за ланчем или обедом. Как тебе такая идея?

Уверена, он хотел бы все это сделать пораньше, настолько красноречивым был его взгляд, но я была искренней и не противилась этому, поэтому он вздохнул:

— Хорошо.

Мы посмотрели друг другу в глаза и искренне улыбнулись.

— Хорошо.

Доджер шагнул вперед и немного поднял свои руки, но затем передумал и опустил их. Он собирался обнять меня и, честно говоря, думаю, что часть меня хотела того же. Я была в восторге от всего того, что сейчас происходило. Его любовь была тем, чего я жаждала, и не понимала до этого момента. Но как только я это осознала и собиралась сделать шаг навстречу ему, он отступил назад к автомобилю.

Мальчишеская ухмылка пересекла его лицо.

— Это случилось, Мейси.

Я была в замешательстве. — Что?

— Это. Мы.

— Доджер… ты бредишь.

Он улыбнулся.

— Не-а, я вижу это. Ты хочешь меня.

— Уверена у доктора Кэрри найдется номер психиатрического отделения.

Он открыл водительскую дверь своей машины.

— Ты такая милая, когда врёшь сама себе.

Я вздохнула:

— Ага, и рассказываю себе сказки, собираясь сорвать с себя одежду и забраться на тебя.

Он остановился.

— А кто говорит об этом?

— Разве не ты? — задала я вопрос.

— Нет, мэм. Я говорю не об этом.

Я резко распахнула дверь собственной машины.

— В таком случае, о чем же ты говоришь, Доджер?

Он облокотился на крышу своего автомобиля и уставился на меня. У меня не оставалось никакого выбора, кроме как посмотреть на него. Он заманивал меня как чёртова волна, затягивающая обратно на глубоководье.

— Я говорю о вечности, Мейс. Ты, я и ребёнок. Вы — мои. Ты всегда была моей. Ничего из этого не изменилось. Ты хочешь секса — я дам тебе секс. Ты хочешь объятий, поцелуев и безраздельного внимания — они твои. Ты хочешь заняться декором дома и создать из него семейное гнездышко — считай сделано. И мы… мы существуем. И единственный человек, который не видит здесь полную картину — это ты. Я дам тебе время, Мейси Роузвуд. Однако смирись с тем, — он сделал паузу. — Что я буду рядом, указывая тебе нужное направление. Я свяжу твою задницу и засуну в шкаф нашего нового дома, если это потребуется для того, чтобы ты посмотрела на все моими глазами.

— Ух, я довольно-таки уверена, что это незаконно, — прервала его я.

— Вероятно, но мне всё равно. — он дважды постучал по крыше. — Подбери для нас дома с тремя спальнями, чтобы мы смогли их посмотреть. Ох… и с гаражом на две машины. Мне понадобиться место, чтобы поставить беговую дорожку.

Он забрался в свой автомобиль, хлопнул дверью и завёл двигатель. Отъезжая, он подмигнул мне, а я всё ещё оставалась стоять с широко открытым ртом.

Что это было…?

Я моргнула и покачала головой. Прохладный ветерок обдувал моё лицо, и несколько прядей волос выбились из прически. Три спальни, беговая дорожка и гараж. Он хотел, чтобы я нашла для нас дом, поскольку собрался жить вместе со мной. Даже хуже — он считал, что дом будет записан и на его имя тоже.

Настоящий ад — я разбудила зверя.