Кайла. Космический подарок

Глава 17

— Ну, так и на чем мы остановились?

— Все на том же. Я не изменю свое мнение.

Хаммер ударил кулаком по столу и с вызовом посмотрел на капитана. Между тремя сидящими за столом мужчинами повисла гнетущая тишина. Пауза была слишком длинной. Каждый думал о своем и не хотел уступать.

Кайла наблюдала за ними со стороны, прячась за выходом в коридор. Может быть, конечно, они ее видели, но не подавали вида. И то, о чем они спорили, ей не нравилось тоже.

— По графику через два дня мы должны лечь в криокапсулы на целый год. Так написано в твоем договоре, Хаммер. Я не заставлял тебя его подписывать, когда ты поднимался на борт.

— Да, я прекрасно знаю, я был готов это сделать две недели назад. Но обстоятельства изменились, капитан, ты сам видишь.

— Да, Алекс, они изменились, и я тоже против этого, — Скотт вставил свое мнение.

— Есть элементарный приказ, мой приказ, как капитана корабля, который вы должны исполнять.

— Я ничего никому не должен и ничего исполнять не буду. Я буду с ней, пока она находится здесь. И я никому не позволю смотреть на нее, трогать или будить. Ты хочешь, чтобы она уснула вместе с нами. Как ты это представляешь? Отвести ее опять в блок, где мы ее нашли, запихнуть в криокапсулу, закрыть ее там, замуровать, чтобы никто не нашел? А вдруг следующая команда проснется, и так же через год наша Анна им скажет: «Ребята, а у вас подарок, пойдите туда-то и возьмите его»? И они пойдут и возьмут. Ты хочешь, чтобы нашу Кайлу трахал кто-то еще?

Кайла поморщилась от услышанного, но Хаммер говорил искренне.

Нет, Алекс этого не хотел. За те дни, которые были наполнены невероятными событиями с этой девушкой, за время, проведенное с ней, даже вместе с Хаммером и Скоттом, те моменты, когда они любили ее и брали втроем или отдельно, Алекс пересмотрел всю свою жизнь.

Его не напрягала эта ситуация. Он принял ее как должное. Он понимал, что оба члена его экипажа неравнодушны к этой девушке. Они любого убьют и растерзают за нее, если кто-то ее обидит. То же самое сделает и он.

Но как сейчас поступить ему? Он должен выполнять приказы командования, соблюдать устав. Через два дня должен проснуться сменный экипаж. Он, как и было оговорено, не ляжет в криосон, поэтому может проследить за всем.

— Ты знаешь, Хаммер, я не пойду спать. Я проконтролирую, чтобы ее никто не увидел и не нашел.

— Ха-ха-ха три раза. Так я тебе и поверил.

Механику не нравилась эта идея. Нет, он даже под дулом пистолета не ляжет в свою гребаную камеру, в которую он так рвался еще две недели назад, чтобы забыть уже это одиночное времяпрепровождение на корабле, до того момента, как не появилась Кайла.

Невероятная, сексуальная, нежная, страстная, красивая, девушка его мечты, в которую он уже втюрился по уши. И его не смущало, что он делит ее с Доком и капитаном. Это даже придавало некой пикантности их отношениям. Он был готов так любить ее весь полет.

Оберегать, заботиться, кормить из ложечки, чтобы она сидела голая на его руках, а он ласкал ее и целовал при этом. Нет, он никому ее не отдаст. Он согласился на Скотта и Алекса. Остальным ничего не достанется

— Скотт, хоть ты вставь что-то разумное в этот разговор.

Алекс обратился к доктору, но тот лишь пожал плечами.

— Я согласен с Хаммером. Первый и единственный раз в жизни я его поддерживаю. Я сам не уйду в криосон, пока не разрешится эта ситуация. Пока мы не поймем, откуда Кайла появилась, кто она такая и почему ничего не помнит. Этому должны быть разумные объяснения.

Да, Алекс считал так же, но нигде, абсолютно нигде не было о ней информации. Бортовой искусственный интеллект Анна молчала. В записях нигде не значилось имя девушки. В просмотренных документах командования тоже.

Поэтому оставалось лишь ждать, когда Кайла все вспомнит сама. На это могло уйти много времени.

— И что ты предлагаешь?

— Оставить все как есть. Нам лететь еще уйму времени. С нами ничего не случится. Мы не состаримся. Всего каких-то девять лет безудержного секса, Хаммеру это понравится. Я продолжу свои эксперименты, ты будешь руководить экипажем. Все остальные будут спать в счастливом неведении.

— А если командование узнает — Анна им доложит? Нас не погладят по голове.

— Не погладят, но ничего сделать не смогут. Земля далеко, а мы здесь. За сотни тысяч световых лет.

Скотт, может, и говорил разумные слова, но Алекс сомневался. Было бы лучше, если бы все ушли в сон вместе с Кайлой. А он бы мог сам во всем разобраться. Он бы не дал ее в обиду. Зря Хаммер думает о нем плохо.

— Детка, ты можешь уже выйти и присоединиться к нам. Нечего стоять там одной, иди ко мне.

Хаммер сказал, не глядя в ту сторону, где стояла девушка, протянул руку. Кайла улыбнулась, от хриплого голоса мужчины по коже пробежали мурашки. Ее больше не мучили те сны. Все эти дни их не было ни одного. Лишь не давали покоя шрам на шее и татуировка треугольника на запястье.

Но как бы она ни пыталась вспомнить те яркие картинки, которые мелькали перед глазами несколько секунд, ничего не связывалось и не стыковалось. Что-то мешало ей вспомнить. Что-то постоянно останавливало. А еще всегда было острое желание этих мужчин. Словно кто-то включил в ней какую-то кнопку похоти, и в ее крови был сплошной эндорфин.

Кайла подошла, вложила свои хрупкие и тонкие пальчики в огромную ладонь Хаммера и села к нему на колени, мужчина сразу ее поцеловал. И в его объятиях она всегда чувствовала себя крохотной песчинкой, маленькой звездочкой в огромном черном космосе.

Хаммер всегда был искренний, он всегда говорил то, что думает. Вот Алекс, на которого она взглянула сейчас, смотрел на нее своими ледяными глазами, на дне которых плескался огонь, был более закрытым, молчаливым. Но его руки и губы говорили о многом. То, как она была ему дорога, как он заботился о ней и дарил всегда удовольствие.

А Скотт, загадочный доктор, был жутким романтиком. Он не показывал это на глазах у всего экипажа, но когда они оставались вместе, Скотт читал ей стихи, рассказывал о своей жизни в большом поместье отца, о том, почему его сослали на этот корабль, он был с ней максимально откровенен.

Ей хотелось тоже рассказать ему много о себе, но она ничего не знала. С ним она больше разговаривала, чем занималась сексом, но были моменты, когда Скотт был неутомим.

— Что ты скажешь, милая? — Алекс задал вопрос.

— Я согласна с Хаммером и Скоттом. Я не хочу в криокапсулу, не хочу снова спать, хотя даже не помню, как там оказалась. Скотт сказал, что моя капсула старая, и я могла быть там целых десять лет. Как представлю, мне даже становится плохо от этой мысли. Десять лет быть в полном неведении, погруженной в сон не по собственной воле, потому что я бы никогда не сделала этого, не выкинула столько лет из своей жизни. Я тоже считаю, что ничего страшного не случится, если новый экипаж не проснется или проснется чуть позже. Может быть, Скотт что-то придумает, какое-нибудь лекарство, которое вернет мне память. Я наконец все вспомню, расскажу вам, и все будет более понятно. Я не хочу ничего скрывать. Я это говорю честно.

В глазах Кайлы задрожали слезы, горло сдавило спазмом, последние два дня ей хотелось плакать по любому поводу. Вот и сейчас она была готова расплакаться от того, как мужчины на нее смотрели. От того, как ладонь Хаммера гладила ее по спине и успокаивала.

А потом внезапно подкатила тошнота. Кайла едва успела зажать рот рукой, кинулась в сторону своего отсека, открывая дверь. Забежала в туалет, склонилась над унитазом, и ее начало рвать.