Клятва безумная и смертельная

Глава 5 Харпер

Фрея – моя фрейлина – зашнуровывает на мне платье с корсетом. Его лиф из белого шелка отделан красной строчкой и золотыми люверсами с рубинами. Лиф зашнурован поверх слоя из полупрозрачного красного маркизета, который, словно вода, льется по алым нижним юбкам. Кружева лифа выполнены из золотистого атласа. Вырез платья глубокий и дерзкий, и если я попытаюсь наклониться, то попаду в неловкую ситуацию. В одежде я обычно предпочитаю бриджи и свитера (шерстяные блузоны, как их называет Фрея), но в моем гардеробе также есть десятки потрясающих платьев для особых случаев. Платье на мне – безусловно, самая роскошная вещь, которую мне доводилось носить. И даже мои туфли из красной кожи имеют золотую вышивку по верхним краям каблуков!

Неделю назад Рэн разослал письма всем своим главным маршалам, и с тех пор, как он упомянул о «вечеринке», я не нахожу себе места от беспокойства. Однако мне было приятно почувствовать себя красивой хотя бы пять минут. Как бы я ни старалась не думать о своем внешнем виде, шрам на щеке и хромота были постоянным напоминанием о том, что мне никогда не стать ни красивой в привычном понимании этого слова, ни грациозной. Я знаю свои сильные стороны, но это не значит, что я при этом забываю о своих слабостях.

В последнее время я задаюсь вопросом, не было ли решение остаться здесь проявлением слабости.

Но куда мне идти? У меня нет возможности вернуться в Вашингтон, и даже если бы была, то что бы я делала дальше? Мы с братом исчезли посреди ночи, столкнувшись с человеком, который направил на нас пистолет. Квартиру нашей семьи, вероятно, сдали кому-то другому, а все наши вещи распродали или выкинули. У меня нет ни удостоверения личности, ни других документов – вообще ничего.

Внезапно я вспоминаю о маме, и мысли о ее смерти выбивают меня из колеи. Мы с Джейком потеряли маму из-за рака. Всего остального мы лишились из-за отца.

Моя грудь сжимается, и я не могу дышать.

– Готово, миледи, – говорит Фрея. – Смотрите.

Она поворачивает меня лицом к зеркалу. Платье заслуживает особой похвалы за то, что при его виде все мои мысли отходят на второй план. На мне оно выглядит лучше, чем на кровати.

– Фрея, – выдыхаю я, – где ты его взяла?

– Оно было сшито по заказу Его Высочества. – Голубые глаза фрейлины встречаются с моими в зеркале, а голос становится тише. – В цветах Эмберфолла.

Я перестаю улыбаться. Это не просто красивое платье. Это политическое заявление.

– Насколько я знаю, он заказал платье и для Зо, – добавляет она, разглаживая мои юбки.

– Неужели?

Она кивает. Фрея на десять лет старше меня, и с тех пор, как я помогла спасти ее и ее детей от нападения солдат Силь Шеллоу, она стала моей фрейлиной в замке. В каком-то смысле она стала для меня приемной матерью. Она знает о Зо и о том, что мы сделали ради Грея. Она знает, как это вбило клин между мной и Рэном, вероятно, подпортило отношения между мной и Зо.

Между мной и Фреей тоже могло бы возникнуть напряжение, поскольку я знаю, как она относится к Силь Шеллоу. Солдаты соседнего королевства сожгли дом Фреи и оставили ее и детей замерзать в снегу. Она и ее семья могли бы погибнуть, если бы Рэн не предложил ей место здесь, в замке. Однако в тот вечер, когда Рэн подверг Грея и Тайко пыткам, Фрея была в таком же ужасе, как и я. Она не сказала ни единого дурного слова в адрес Рэна, но я помню, насколько сильно были сжаты ее зубы и каким сбивчивым стало дыхание.

Мне нужно перестать думать об этом. Это все произошло несколько месяцев назад. Я сделала свой выбор. Я осталась.

К тому же Грей вовсе не жертва, поскольку он будет платить той же монетой и ответит жестокостью на жестокость.

– Зачем он заказал платье для Зо? – спрашиваю я.

Зо не собиралась идти на прием. Она не любит находиться в ситуациях, которые напоминают ей, что она больше не входит в королевскую стражу, и ей определенно не нравится находиться в одном помещении с Рэном.

Если он отправил ей платье, то, интересно, как она его приняла? Еще больше мне хочется знать, что означает этот жест. Когда дело доходит до стратегического планирования, Рэн становится гением, но иногда может показать себя безмозглым бараном.

Фрея перебрасывает мои волосы через плечо, поправляя шпильки то тут, то там.

– Ну, я думаю, он надеялся, что она будет присутствовать на приеме вместе с вами. – Фрея ненадолго умолкает. – Возможно, Его Высочество хочет, чтобы рядом с вами был стражник, который не выглядит как стражник. Джемисон сказал, что солдаты встревожены. Ходят слухи, что нападение со стороны Силь Шеллоу может произойти в любой момент.

Я смотрю на Фрею в зеркале.

– Когда ты говорила с Джемисоном?

Солдат стал одним из первых, кто поддержал Рэна и Грея, когда я убедила их покинуть земли Замка Железной розы и начать помогать своему народу. Джемисон был еще одним человеком, который ненавидел Силь Шеллоу после того, как вражеские солдаты лишили его руки и уничтожили большую часть его полка, который базировался в Уиллминтоне. Теперь Джемисон – лейтенант в полку, который стоит неподалеку, но сам он редко бывает в замке.

– На прошлой неделе я отвела детей навестить Эвалин, – отвечает Фрея. – Мы встретили его на обратном пути. Он был очень любезен и проводил нас обратно в замок.

– О, вот как.

Я не знаю, что сказать. Раньше я проводила много времени со стражниками и солдатами. Я тренировалась вместе с ними. Со мной охотно болтали и сплетничали. Впервые в жизни никто не относился ко мне как к обузе. Впервые в жизни меня не считали ни на что не способной. Я чувствовала себя своей.

Сейчас же каждое мое взаимодействие с кем-то из стражников или солдат сопровождается настороженностью и подозрительностью. Я не осознавала, насколько важным было то чувство единения с другими, пока оно не исчезло.

Теперь единственный человек, с которым я тренируюсь, – это Зо.

Мне приходится откашляться, чтобы избавиться от комка в горле. Жаль, что я не знала о планах Фреи навестить Эвалин, потому что я бы с удовольствием составила ей компанию. Просто для того, чтобы поговорить с кем-нибудь. Но, наверное, мне были бы не особо рады.

Ненавижу все это.

Раздается стук в дверь, и у меня перехватывает дыхание. Это, наверное, Рэн, поэтому я выкрикиваю:

– Заходи!

Это не Рэн. Это Зо. Дверь распахивается, и она входит, одетая в платье бордового цвета. Лиф платья настолько темный, что кажется черным. Шнуровка на корсете же имеет цвет спелой вишни. Мускулистые руки девушки обнажены, а длинные косы спускаются вниз по спине к талии.

– Вау, – говорю я.

Зо улыбается и делает мне реверанс.

– Кто бы говорил.

– Ты не сказала, что пойдешь на прием.

Она слегка пожимает плечами.

– Я… не была уверена, что приду. – Зо разглаживает руками юбки и вздыхает. – Однако было бы глупо оскорблять наследного принца еще раз.

Я хмурюсь.

– Не смотрите на меня так, – говорит она. – Я просто подумала, что, может быть, вам не помешает дружеская поддержка.

Слезы против воли наполняют мои глаза, и я делаю шаг вперед, чтобы обнять Зо. Ее ладони крепко прижимаются к моей спине, но она говорит:

– Вы сейчас испортите всю кропотливую работу Фреи.

– Ты самая замечательная подруга, – говорю я. – Я не заслуживаю твоей дружбы.

Зо отстраняется, чтобы посмотреть на меня, ее глаза внимательно смотрят в мои.

– Нет, заслуживаете.

Фрея делает шаг вперед и начинает втыкать мне в волосы крошечные шпильки в виде белых цветочков. У нее в руках зажаты точно такие же красные, и я жду, что она добавит и их в мою прическу, но Фрея поворачивается к Зо.

– Вот, – говорит она. – Последний штрих.

Зо стоит неподвижно, ее руки все еще нежно лежат на моих руках. В другой жизни мы бы готовились вместе к выпускному балу, а не к балу, который на самом деле является предлогом для создания альянсов в преддверии войны.

Я прерывисто вздыхаю.

Зо не сводит с меня глаз.

– Однажды вы их уже объединили, – тихо говорит она.

– На этот раз у меня нет армий, – шепчу я. – Мне нечего предложить.

Зо смотрит на меня со всей серьезностью, после чего наклоняется и целует в щеку.

– Тогда у вас их тоже не было, принцесса.

Это правда. Почему-то я об этом забыла. Мое дыхание успокаивается.

Когда я впервые оказалась здесь, я знала, что правильно, а что нет. Я рисковала своей жизнью ради этой страны. И Грей тоже, причем в тысячу раз больше. Я не допущу, чтобы кто-то заставил меня чувствовать себя виноватой за помощь людям Эмберфолла. Я также никому не позволю уверить меня в том, что я сделала неправильный выбор, когда помогла Грею.

И сейчас я тоже не должна этого допускать.

Когда мы поворачиваемся к двери, я мельком вижу себя в зеркале. Наши платья вместе выглядят по-настоящему сногсшибательно и словно кричат о том, что мы отстаиваем интересы Эмберфолла.

Когда-то Рэн попросил меня стать его союзницей и создать иллюзию альянса перед его народом. Мне нужно было показать всем, что я его поддерживаю. Сейчас же все совсем… по-другому. Я не какой-то там рекламный щит.

Пламя гнева, знакомого и не такого уж нежеланного, разгорается внутри меня, затмевая собой все остальное.

– Подожди, – говорю я, останавливая Зо. – Фрея. – Я развязываю бант на лифе. – Нам обеим понадобятся другие платья.

Рэн не поскупился на прием, и, учитывая, что он всего неделю назад пригласил всех на эту «вечеринку», я уверена, что обошлось ему это недешево. Призыв к верности Эмберфоллу виден в каждой красной скатерти, в каждом золотом подсвечнике, в массивном гербе, висящем над камином в Большом зале. Музыканты играют в углу живую и яркую мелодию, которая, определенно, подобрана таким образом, чтобы источать уверенность. Двери замка открыты, позволяя ночному воздуху проникать в зал. Стражники стоят через определенные интервалы; их оружие и доспехи сверкают. Слуги несут нагруженные подносы к столам. Я чувствую запах еды уже на верхней площадке лестницы.

Час еще ранний, так что в зале находится всего несколько десятков человек. Они и окажутся истинными лоялистами. Это великие маршалы и их сенешали из городов, которые уже присягнули в верности Рэну. Это люди, которые хотят, чтобы их заметили первыми, как будто они принадлежат ближайшему окружению принца, хотя сам Рэн еще не соизволил присоединиться к ним. Они также привели с собой свою личную стражу, что не является чем-то необычным, однако толпа вооруженных мужчин и женщин, выстроившихся вдоль стен, не создает гостеприимной атмосферы.

Паж на верхней ступеньке лестницы делает шаг вперед, как будто собирается объявить о нашем прибытии, но я подаю ему знак руками. Мое сердце колотится в груди, и я провожу руками по темно-синим юбкам. Меньше всего мне нужно, чтобы Рэн услышал, как нас объявляют без него. Он разозлится, и я, наверное, спущу его с лестницы.

Я ненавижу, когда ко мне так относятся.

Зо внимательно следит за мной и, как обычно, практически читает мои мысли.

– Нас еще не объявили, – бормочет она. – Мы можем вернуться в ваши покои. Еще есть время надеть платья, которые выбрал он.

– Нет. – Я смотрю на нее и жалею, что не могу читать ее мысли. – В смысле, мы можем, конечно. Если ты этого хочешь.

Глаза Зо устремлены на меня.

– Я изначально не хотела.

Ее слова заставляют меня улыбнуться. Я сжимаю ее руку и спускаюсь по лестнице. Не будучи объявленными, мы не привлекаем особого внимания. Я уверена, что Рэн знает каждого человека здесь по имени, но я не знаю их всех, особенно людей из более отдаленных городов.

Я замечаю Мику Реннеллса – торгового советника, который видится с Рэном раз в неделю. Он один из наименее искренних людей, которых я когда-либо встречала, и та фальшивая лесть, которую он заливает Рэну в уши, вызывает у меня желание засунуть палец себе в горло и прочистить желудок. Мы с Зо направляемся в противоположном от него направлении к столу, уставленному бокалами, наполненными красным вином и блестящим золотистым шампанским.

Ничего себе.

– Думаешь, кто-нибудь заметит, что мы не одеты в золотые и красные цвета? – шепчу я Зо, и она улыбается. Я беру по бокалу для каждой из нас, и меня так и подмывает осушить свой одним глотком. Затем я оборачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с невысоким мужчиной с обветренной загорелой кожей, седыми волосами и беспокойными голубыми глазами. Если бы я встретила его в Вашингтоне, округ Колумбия, я бы сказала, что он похож на военного пенсионера из-за своей выправки. Он в хорошей физической форме и держит себя прямо. Его одежда элегантна, но в то же время проста: темный пиджак, застегнутый поверх красной рубашки, штаны из телячьей кожи и высокие начищенные сапоги с потертыми шнурками.

– Миледи, – удивленно произносит он, и его голос звучит грубо и хрипло, но не враждебно. Мужчина отвешивает мне поклон и смотрит мимо меня прежде, чем снова встретиться со мной взглядом. – Прошу меня извинить. Я не знал, что вы присоединились к балу.

Когда он протягивает руку, я принимаю ее и делаю реверанс.

– Я здесь совсем недавно. – Я пытаюсь найти в закромах своей памяти его имя, но у меня не получается. Закусив губу, я напоминаю себе, что это не конец света. – Мне очень жаль, но я не помню, встречались ли мы с вами раньше.

Он слегка улыбается.

– Встречались, но то были другие времена. Я не бывал в Замке Железной розы с тех пор, как Карис Люран была изгнана из Эмберфолла. Меня зовут Конрад Мейкон, и я главный маршал Риллиска.

Риллиск. Я замираю. Риллиск – это то место, где Грей скрывался, чтобы сбежать от своего первородства, а мы в течение долгих месяцев думали, что он мертв.

Выражение лица Конрада тоже становится неподвижным, и наши взгляды снова встречаются.

– Я испытал некоторое облегчение, получив приглашение Его Высочества на сегодняшний вечер. До нас дошли слухи, что Риллиск, вероятно, впал в немилость после того, как… После того, как мнимый наследник был найден скрывающимся в нашем городе. – Он замолкает, и в его голосе проскальзывает едва заметная нотка отчаяния. – Мы всегда были верны Короне, миледи. Уверяю вас, мы понятия не имели…

– Что вы, что вы, – быстро отвечаю я. – Рэн в этом не сомневается.

По крайней мере, я так думаю. Я на это надеюсь.

В глазах мужчины появляется заметное облегчение.

– О. Это обнадеживает. Возможно, слухи в скором времени утихнут. С тех пор как наследник… – Он запинается и путается в словах. – Прошу прощения, я хотел сказать, что с тех пор как мнимый наследник был схвачен в Риллиске, нам было тяжело вести торговлю, и мы не портовый город…

– Лунная Гавань – портовый город, – перебивает его другой голос, – и у нас такие же проблемы.

Я оборачиваюсь и узнаю Анскома Перри – главного маршала Лунной Гавани. У него густые волосы, грубая бледная кожа и толстый живот, который хочет слишком многого от застегнутого на мужчине пиджака. Мне нравилось дружелюбное поведение маршала Перри, когда мы встретились с ним в Лунной Гавани, но затем он попытался закрыть свои ворота перед Рэном.

Честно говоря, я удивлена, что он здесь.

– Маршал Перри, – спокойным голосом говорю я. – Рада снова видеть вас.

– А я вот не испытываю радости от пребывания здесь, – говорит он с возмущением. – Приглашение подразумевало, что меня привезут сюда силой, если я не явлюсь добровольно. У меня не так много солдат, чтобы ввязываться в конфликты.

Я запинаюсь и смотрю на Зо, но она встречает мой взгляд и слегка качает головой. Она больше не входит в Королевскую стражу. Она не знает, какие именно письма посылал Рэн.

– Я уверена, вы просто не так поняли… – начинаю я.

– Вы уверены? – прерывает меня женский голос.

Это Эрла Вейл. Она маршал… Блин, не помню какого города. Родом она из какого-то северного городка, который находится у подножия гор на границе с Силь Шеллоу. Эрле за семьдесят, у нее густые седые волосы и темно-коричневая кожа. Несмотря на свой возраст, она носит на поясе меч с одной стороны, а с другой – кинжал.

– Вы уверены точно так же, как были уверены, что ваш отец отправит армию, которая поможет защитить Эмберфолл?

– Армия моего отца не потребовалась, – натянуто говорю я. Мое сердце неистово колотится в груди. Я не думала, что маршалы будут себя так вести.

– Эмберфолл победил только благодаря принцессе Харпер, – говорит Зо уверенным голосом.

– Но не без потерь. Возможно, армия вашего отца уже готова оказать помощь Силь Шеллоу, – говорит другой человек. Я даже не вижу, кто именно, потому что вокруг меня роится слишком много людей.

– Верно, – говорит Конрад. – Не изменились ли союзы Колумбии? Ваш наследный принц присоединился к тем монстрам, что живут за горами.

– Возможно, и их принцесса, – говорит маршал Вейл, многозначительно глядя на меня. – Карис Люран, может быть, и мертва, но солдаты Силь Шеллоу убивали людей тысячами…

Я делаю глубокий вдох.

– Я не…

– В какую игру играет Колумбия? – спрашивает другая женщина. – Вы здесь, чтобы отвлечь принца, в то время как войска вашего отца оказывают поддержку Силь Шеллоу?

– Все совсем не так, – говорит Зо низким и напряженным голосом.

– Или, возможно, принцессу Харпер не взяли в расчет во время переговоров, – говорит маршал Перри.

– Да не было никаких переговоров! – огрызаюсь я, но слышу, как кто-то издает насмешливый звук рядом с моим плечом, и двое главных маршалов обмениваются взглядами. Они все начинают тесниться ближе, и я жалею, что не могу позвать стражу. С тех пор как я помогла Грею, стражники Рэна ясно дают мне понять, что присягали ему, а не мне, и подчиняться моим приказам не будут.

– Почему вас не сопровождает принц? – продолжает маршал Перри.

– Я… Ну… Он… Э-э-э…

– Миледи, – мягко произносит принц Рэн у меня за спиной, и я вздрагиваю.

Люди, окружающие меня, отступают так быстро, что кажется, будто их кто-то оттащил.

– Ваше Высочество, – говорят они. Мужчины кланяются. Дамы делают реверансы.

Рэн игнорирует их всех, и его глаза встречаются с моими. Он делает шаг вперед, чтобы взять мою руку и поцеловать костяшки пальцев, но я ничего не могу прочесть по его лицу.

– Простите меня, – говорит он, используя мою руку, чтобы притянуть меня ближе. Его голос теплый и низкий, такого я не слышала от него уже… давно. – Я не думал, что так задержусь.

Я сглатываю.

– Ты прощен.

Он поворачивается лицом к людям, держа мою руку в своей.

– Вечер еще только начинается. Может быть, мы проведем часок-другой, наслаждаясь обществом друг друга прежде, чем начнем спорить о политике? – Он кивает слугам, расставляющим еду на столах. – Или, по крайней мере, подождем, пока подадут ужин. Будет жаль, если такие изысканные блюда никто не отведает. Камердинер Энском в углу разливает сладкий шприц. Я знаю, вы любили пропустить бокал вместе с моим отцом.

Маршал Перри из Лунной Гавани откашливается.

– А… да. Конечно, Ваше Высочество.

Рэн кивает маршалам, потом смотрит на меня.

– Вы готовы, миледи?

К чему готова? Однако Рэн спас меня, и он не ведет себя как баран, поэтому я киваю.

– Да, конечно.

Он поворачивается, чтобы начать идти. Его шаг ленивый и беспечный. Я смотрю на него снизу вверх.

– Куда мы идем?

Он притягивает меня ближе и немного наклоняется, его губы касаются моего виска, и из-за этого я краснею и вздрагиваю. Это было очень неожиданно. Я и забыла, что Рэн может быть таким. О платье он тоже не сказал ни слова.

Затем он говорит:

– Танцевать.

Я едва не спотыкаюсь на ровном месте.

– Подожди. Рэн…

– Тсс.

Он выводит меня на мраморный пол, и его рука ложится мне на талию. Нас окружают десятки людей, многие из которых только что обвинили меня в предательстве. Я не ожидала, что они окажутся… такими. Мне не хочется танцевать перед ними, как будто бы меня совсем не задели их слова. Однако мне также не хочется устраивать еще одну сцену.

– Ненавижу танцевать, – шепчу я.

– Я знаю, – Рэн поворачивается ко мне лицом, и его рука находит мою.

– А еще я ненавижу, когда меня втягивают в политические игры без предупреждения. Но вот мы здесь.

Мои губы складываются в прямую линию, но теперь музыка звучит медленнее, и я уже не так безнадежна, как раньше. Я позволяю ему вести меня в танце.

– Ты злишься.

– Вы так считаете? – спрашивает он с напускным добродушием.

– Угу.

– А я-то думал, что скрываю это весьма умело. – Он умолкает и смотрит мне в глаза. – Вы хотите, чтобы мы поругались с вами прямо здесь, миледи?

Я изучаю Рэна, пытаясь понять, что с ним происходит. Какая-то часть меня рада тому, что он злится, что я не одна здесь борюсь с обидой. Какая-то часть меня в то же время безмерно печальна. Мне как будто бы хочется ударить его по лицу, а потом убежать, рыдая.

– Если вы ищите ссоры, – продолжает Рэн, – то лучше бы вы выразили мне свое недовольство с глазу на глаз, а не демонстрировали его всему Эмберфоллу.

Я хмурюсь и отвожу взгляд. Рэн может делать вид, что у него хорошее настроение, но я не могу. Музыка разливается по залу, и я вспоминаю тот вечер, когда он учил меня танцевать на краю обрыва в Лунной Гавани. Когда я сказала ему: «Я хочу знать, что все по-настоящему», он тоже хотел, чтобы это было так. В течение долгого времени я чувствовала, что так оно и есть, но потом я начала сомневаться в себе. Сомневаться в нем.

Когда я ничего не отвечаю, голос Рэна становится осторожным:

– Вам не понравилось платье, которое я для вас выбрал? – Он умолкает, а затем в его голосе появляется едва заметный намек на раздражение. – Или же ваши наряды не понравились Зо?

– Они не понравились мне, – говорю я. – Если ты злишься на меня, не срывайся на ней.

Он смотрит на меня с недоумением.

– Вы думаете, что я издеваюсь над ней?

– Я думаю, что ты делаешь все, что захочешь. – Его рука сжимает мою, и он поворачивает меня в танце немного резче, чем это необходимо.

– Я был более чем справедлив к Зо.

Его слова правдивы, и я отвожу взгляд.

– Понятно.

Он молчит, но я чувствую напряжение в его теле. Никто из гостей пока не осмелился войти потанцевать. Вероятно, они тоже чувствуют настроение Рэна.

– Я не хочу быть пешкой, – натянуто говорю я. – Это платье делало меня похожей на нее.

– Мне так не кажется.

Он, вероятно, хотел сделать мне комплимент, но в его словах звучит пренебрежение.

– Во всяком случае, я чувствовала себя именно так. – Я сглатываю, и в моем горле образуется комок. – Поэтому я попросила Фрею подобрать мне другое платье.

Рэн делает глубокий вдох, и я добавляю:

– Только не срывайся на нее.

Он не отворачивается от моего взгляда.

– Я никогда не срывался на ваших друзей, миледи. И я ни в коем случае не буду считать их ответственными за ваши действия.

– Это угроза? – вызывающе спрашиваю я.

Рэн удивленно моргает.

– Что? Нет. Я не…

– Грей всю жизнь делал все, что ты требовал, а тогда, когда он впервые пошел тебе наперекор, ты повесил его на стену.

Рэн отшатывается от меня, как будто я его ударила. Мы больше не танцуем. Внезапно между нами возникает ледяная стена. Музыка продолжает литься по залу, но мы просто неподвижно стоим в центре. Толпа затаила дыхание, и в воздухе повисло тяжелое напряжение.

Я тоже не могу дышать.

Не могу поверить, что я только что сказала.

До тех пор, пока слова не слетели с моих губ, я даже не могла признаться себе в этих опасениях.

Взгляд Рэна мог бы разрезать сталь. Я ему в этом не уступаю.

Рядом со мной появляется Зо.

– Миледи, – мягко произносит она. – Есть дело, которое требует вашего внимания.

Мое тело словно окаменело. Рэн не сдвинулся с места. Я не могу дышать. Наверное, я могла бы дать ему пощечину, и мы бы привлекли меньше внимания.

Возможно, Рэн прав и мне следовало бы поговорить с ним наедине. Но я не могу забрать свои слова обратно. Я не могу отрицать того, что было только что сказано.

Я хватаюсь за юбку и делаю реверанс.

– Ваше Высочество.

Не дожидаясь ответа, даже не оглянувшись, я покидаю зал.