Клятвы и слёзы

КЛЯТВЫ И СЛЁЗЫ

Серия: Боулдеровские волки. Книга 2

Автор: Оливия Вильденштейн

Переводчик: Siberian_forest

Редактор: Siberian_forest, NaPanka, Gosha_77

Вычитка: Siberian_forest

Переведено для группы https://vk.com/booksource.translations

При копировании просим Вас указывать ссылку на наш сайт!

Пожалуйста, уважайте чужой труд.

ПРОЛОГ

Впервые я перевоплотилась в одиннадцать лет. Я всё ещё помню шокированные лица своих родителей. Но если мама смотрела на меня с широко раскрытыми глазами, то папа расплылся в улыбке. Он присел и развел руки в стороны, чтобы поймать меня. Я была дезориентирована и с трудом стояла на ногах, поэтому он довольно быстро схватил меня. Папа прижимал меня к своей груди, пока мой волк не успокоился, а я сама не перевоплотилась из зверя, с когтями и покрытого шерстью, в голенького ребёнка из плоти и крови. После этого папа укутал меня во флисовый плед и прошептал:

— Всё в порядке, Несс. Всё будет хорошо.

Но он ошибся.

С этого дня уже ничего не было хорошо.

«О чём ты думаешь, малышка?» — голос Лиама прозвучал в моей голове так неожиданно, что я подпрыгнула.

Я умела перевоплощаться в мохнатого зверя и, тем не менее, общение без слов всё ещё поражало меня.

Я не знала, привыкну ли я когда-нибудь к тому, что мой Альфа разговаривал со мной, используя ментальную связь стаи.

Мой Альфа…

Всего лишь несколько минут назад члены стаи присягнули на крови в верности Лиаму, который стал новым Альфой боулдеровской стаи. Его мечта сбылась. Как и моя, ведь я тоже поклялась ему в верности. Теперь я была членом стаи, которая когда-то не приняла меня из-за моего пола. Как тебе такое, Хит Колейн?

Так же как и способность вожаков стаи общаться без слов, для меня оставалось загадкой, как Хиту удалось породить на свет такого благородного и доброго сына, как Лиам.

Улыбнувшись Лиаму, я запустила пальцы в его мягкие чёрные волосы, которые упали ему на глаза красновато-коричневого цвета, и убрала их со лба.

— Ни о чём. Только о том, как я тобой горжусь.

Сегодня была его ночь. Я не собиралась портить её своими мрачными мыслями.

Он пристально вгляделся в моё лицо. Альфы могли общаться без слов, но не умели читать мысли.

— Ещё десять минут и пойдём.

Я оглядела просторный каменный зал штаба, где состоялась церемония посвящения. Снаружи мир уже готовился ко сну. А внутри только начиналось празднование. От оживлённых разговоров и запаха крови с привкусом железа, которая уже давно высохла на запястьях присутствующих, у меня начала кружиться голова.

— Мы можем остаться подольше, Лиам. Я никуда не тороплюсь.

Мне было особенно некуда идти… и не к кому.

Хотя нет, это было не совсем правдой. В Колорадо я подружилась с девушкой: Сарой Мэтц. По четвергам и субботам она была ди-джеем в клубе под названием «Берлога», а всё остальное время волком сосновой стаи. Вообще-то она должна была быть моим врагом — боулдеровцы и сосновые презирали друг друга — но поскольку мы познакомились на помолвочной вечеринке её брата, она была настроена ко мне дружелюбно. И если честно, Сара становилась приятной только после первой чашки кофе. А до этого момента она была невероятной ворчуньей.

И всё же она была лучше, чем девушки боулдеровских волков, с их напускной дерзостью, которые ненавидели меня из-за того, что я обладала тем, чего не было у них — геном оборотня. И потому что я покорила Лиама Колейна, парня, которому суждено было стать Альфой.

Я наблюдала за тем, как Лиам оживлённо общался со стаей, как вдруг в животе у меня что-то запульсировало. Наверное, я была голодна — я съела сэндвич перед церемонией, но это было несколько часов назад. Если только эта пульсация не была вызвана моей нервозностью. Лиам попросил меня поехать к нему после завершения вечера. Раньше я никогда не уезжала с мужчиной к нему домой.

Я прижала руку к животу, который с каждой секундой становился всё твёрже, и подошла к стене, где на деревянном столе располагались напитки, холодные закуски и энергетические батончики. Я достала батончик с арахисовым маслом из стеклянного салатника и почти уже сняла с него упаковку, как вдруг в окно сверкнули фары, ослепив меня.

Сначала я подумала, что мой кузен-предатель, Эверест, осознал, что был не прав, когда заставил меня поверить, что это я убила отца Лиама.

Но затем из машины вышел водитель.

Энергетический батончик выскользнул из моих пальцев и упал обратно в салатник.

Я почти почувствовала, как земля начала содрогаться под его ботинками.

Присягнув на верность Лиаму, Август Ватт уехал из штаба. И вот всего несколько минут спустя он опять был здесь. Я надеялась, что он вернулся, чтобы извиниться за своё странное поведение, но его резкая походка и прищуренные глаза говорили о том, что его намерение было совершенно иным.

ГЛАВА 1

Август приблизился к штабу, и всё моё тело напряглось. У меня возникло ощущение, как будто кто-то скручивал меня всё сильнее и сильнее. Я ощущала себя одной из тех заводных балерин в музыкальных шкатулках. Скрестив руки, я наблюдала за его приближением. И как те балерины, я повернулась в его сторону, когда он обошёл квадратное здание и подошёл к тяжёлой входной двери. Может быть, он пришёл, чтобы извиниться за то, что вёл себя так отстранёно по отношению ко мне? Или он просто что-то забыл?

Я надеялась на первое. Я хотела, чтобы он подошёл ко мне и сказал, что сожалеет, потому что я не сделала ничего, чтобы заслужить его холодность. Август всегда был моим самым любимым человеком в Колорадо. И я хотела, чтобы так всё и оставалось, несмотря на все те километры суши и океана, что должны были вновь разделить нас после его возвращения на службу.

Как только он вошёл внутрь, он сразу же отыскал меня своими зелёными глазами, после чего окинул взором всё помещение и остановился на седовласом старейшине, который склонился над моим исхудавшим дядей.

Лиам перехватил Августа, прежде чем тот успел подойти к Фрэнку. Должно быть, он мысленно что-то сказал ему, потому что выражение лица Августа сделалось грозным.

Не останавливаясь, он прошёл мимо Лиама.

— Мне надо переговорить с Фрэнком.

Лиам расправил плечи, его глаза раздражённо засверкали. По крайней мере, я не надумала себе плохое настроение Августа.

Фрэнк медленно выпрямился, оставив моего дядю, который продолжил отрешённо смотреть на свои коричневые мокасины. Он недавно узнал, что его сын оказался предателем, и ему предстояло еще долго терзаться из-за этого.

Зачем ты это сделал, Эверест? Зачем ты заставил меня сражаться с Лиамом? Ты надеялся, что я умру? Или что умрёт он? Мне очень хотелось получить ответы на эти вопросы, потому что я не могла до конца поверить в то, что парнишка, с которым я выросла, смог вот так запросто нанести удар в спину мне и своей стае.

Я попыталась расслышать, что Август прошептал Фрэнку, но оживлённые разговоры, которые разносились по помещению, облицованному камнем и стеклом, поглотили низкий тембр голоса моего друга. Я не могла это так оставить, поэтому, пройдя сквозь небольшие группки людей, поглощавших пиво в честь празднования, я подошла к Августу и ткнула его пальцем в руку. Он не убрал мой палец со своего бицепса, но на секунду закрыл глаза.

— Какого чёрта, Август? Чем я заслужила такое…

Он открыл глаза, и его пристальный взгляд заставил меня замолчать.

Фрэнк вздохнул.

— Я боялся, что это произойдёт.

— Что произойдёт? — спросила я, свирепо смотря на Августа.

— Вы оба идёте со мной, — Фрэнк направился в заднюю часть дома.

Ни я, ни Август не двинулись с места.

— Сейчас же, — сказал Фрэнк.

Август опустил глаза.

— Я не понимаю, — сказала я.

— Я тоже, Несс, — голос Августа прозвучал так невероятно мягко, что его даже нельзя было назвать мягким. Сам же он остался всё таким же натянутым, как футболка кремового цвета на его спине.

— Что значит, ты не понимаешь? — тихо произнесла я. — Это ты игнорируешь меня. А не наоборот.

— Несс, сейчас, — тон голоса Фрэнка не терпел возражений.

У меня скрутило живот от нервов. Я начала двигаться вдоль помещения, в котором неожиданно стало очень тихо. Лукас и Мэтт пристально посмотрели на меня, когда я проходила мимо них, и на Августа, который шёл сзади.

«Несс?» — я услышала голос Лиама у себя в голове и попыталась найти его глазами среди огромных мужских тел. Его было несложно заметить. Не то, чтобы он был выше остальных, но от него исходило нечто такое, чего не было у других, невероятное притяжение… свойственное только Альфам.

— Я сейчас вернусь, — сказала я ему, и в этот момент Август обошёл меня и прошёл вперёд.

Глаза Лиама стали янтарного цвета, словно его волк пытался вырваться наружу. Он был собственником и оберегал людей, которые ему нравились. С тех пор, как он забрался на мой балкон, и мы впервые поцеловались, я вошла в число таких людей.

Я нацепила на лицо улыбку, чтобы убедить его, что всё было в порядке. Но было ли? Почему Фрэнк захотел поговорить со мной? И почему Август вёл себя так, словно с ним поступили несправедливо? Он не собирался становиться Альфой, поэтому вряд ли дело было в зависти. Перед тем, как уехать из Боулдера, он даже пытался уговорить меня не сражаться против Лиама.

Я направилась в сторону одной из маленьких комнат в задней части дома. Август уже был внутри. Когда я прошла мимо него, он закрыл дверь, после чего прислонился к ней спиной и подпёр ботинком.

Я плюхнулась на чёрное кожаное кресло, положила ногу на ногу и обхватила руками своё колено, которое уже начало дёргаться от нетерпения.

— Почему вы хотели поговорить с нами обоими?

Фрэнк взял один из плетёных стульев из груды составленных друг на друга стульев, и опустил его на каменный пол. Стул скрипнул, когда он сел на него. Он перевёл взгляд с Августа на меня и обратно. Август скрестил на груди руки, на гладкой коже которых выступили жилы. Он не говорил мне, где он базировался последние несколько недель, но я подозревала, что этот тёмно-коричневый оттенок кожи он мог приобрести где-нибудь на Ближнем Востоке. Не так много стран находилось сейчас посреди военного конфликта. Не считая Колорадо. Наш штат пребывал в постоянном состоянии конфликта благодаря враждующим стаям.

Старейшина вздохнул, и мой желудок снова сжался. Может быть, дело было вовсе не в голоде? Может быть, в стрессе? В стрессе, вызванном странным поведением Августа.

— У тебя спазмы желудка, не так ли, Несс? — спросил Фрэнк.

Я моргнула, и, убрав руку с живота, обхватила ей своё колено.

— Это нормально.

— Нормально? — крякнула я.

— Это симптом того, что с тобой произошло.

— Произошло? Что со мной произошло?

Фрэнк взглянул на Августа.

— Как твой живот, сынок?

— В порядке, — резко ответил он.

— Что со мной произошло, Фрэнк?

Теперь я была напугана. Мне не было больно, но я определённо испытывала дискомфорт.

— Парная связь, — сказал Фрэнк. — Вот что.

— Что?

Мне показалось, что мой мозг сделал пируэт в голове.

— Что-что?

Я посмотрела на Августа.

Его лицо побледнело, а чувственные губы приоткрылись.

— Нет…

— Да, — сказал Фрэнк. — Прости, сынок. Не думаю, что это то, что вы с Несс хотели бы услышать, но ваши волки решили, что вы предназначены друг другу.

Наши волки?

Парная связь?

Я втянула ртом воздух.

— Что? — прошептала я, но не потому что была тупой или недалёкой — я прекрасно поняла, что только что сообщил нам Фрэнк, и я была в шоке.

Более чем в шоке. Вероятно, именно это испытала моя мать в ту ночь, когда я выкатилась из своей комнаты на четырех лапах, покрытая белой шерстью.

Пока Фрэнк объяснял особенности парной связи, я отвлеклась. Я не хотела, чтобы моя судьба была предрешена. Я хотела иметь возможность влюбиться в человека, которого выберу сама. И Август не был этим человеком. То есть, я, конечно, любила Августа, но как старшего брата.

И не больше.

Я не смогла бы полюбить его как-то иначе.

— Это никак не связано с любовью, — сказал Фрэнк.

Неужели он прочитал мои мысли? Может быть, я произнесла их вслух?

Я уставилась на цементные швы между каменными плитами на полу. Линии расплывались у меня перед глазами и пересекались под странными углами. Это не могло происходить… я только что стала членом стаи. Я только что целовала Лиама Колейна. Мне не нужна была эта парная связь.

— Парные связи это часть эволюции…

Я оборвала Фрэнка.

— Как и уничтожение особей женского пола?

Меня всё ещё волновала эта проблема. Думаю, меня всегда будет волновать тот факт, что члены моей стаи принимали корень гнилого дерева для того, чтобы в стае рождались только мальчики.

— Нет, Несс.

В комнате вдруг стало тихо. Поскольку Фрэнк не стал ничего объяснять, а Август не задал ни одного вопроса, я сделала вывод, что Август был уже осведомлён об этом инструменте селекции, который использовали боулдеровские волки.

— Я не хочу прозвучать как педант, но позволь мне преподнести тебе небольшой урок истории. Как ты уже знаешь, оборотни появились здесь сразу же после людей. Чтобы выжить, нашим предкам были дарованы когти и шерсть. Они использовали этот дар для защиты тех на этой земле, кто был покрыт только кожей, — Фрэнк прерывисто вздохнул. — Чтобы пройти проверку временем, каждый наш предок связывался со своим партнёром, с кем-то, кто дополнял его умения, и чьи гены позволяли создать более сильного волка. Но современный мир стал менее враждебным для поселенцев, поэтому количество оборотней сократилось, и именно благодаря тому, что из поколения в поколение образуются парные связи, мы не вымерли. К сожалению, сейчас, когда наших людей убивают охотники…

— Или корни дерева, — вставила я и устремила свой взгляд на крошечные комочки земли, оставленные грязными ботинками, которые вели к холодильнику, запертому на замок.

Что могло там храниться, если потребовались замок и цепь?

— Или корни дерева, — уступил мне Фрэнк. — Парные связи стали редкостью. Но это всё ещё происходит. Некоторые оборотни даже устанавливают такие связи с людьми. Это редкое явление, но оно существует.

— А мы можем… — я испустила дрожащий вздох. Всё это было так несправедливо. — Мы можем разорвать эту связь?

— Разорвать? — хрипло сказал Фрэнк.

Я почувствовала, словно мой живот наполнили бензином и подожгли. Было ли это связано с нашей связью? Я не стала прижимать руку к животу, боясь, что это привлечёт внимание к моему непослушному телу.

— Почему ты хочешь её разорвать, Несс? — спросил Фрэнк.

Я посмотрела на Августа, который так пристально изучал холодильник, гудящий в углу, что если бы он был колдуном, а не оборотнем, холодильник наверняка превратился бы в лужицу из стали.

— Немногие удостаиваются такого подарка…

— Подарка? — взвизгнула я, прервав Фрэнка. — Когда у тебя забирают право выбора, это не подарок. Скорее проклятье! Ни я, ни Август совершенно точно этого не хотим.

Август резко перевёл взгляд с холодильника на меня.

Всё моё тело пульсировало.

— Верно же, Август?

После некоторой паузы Август произнёс:

— Верно.

Фрэнк свёл свои седые кустистые брови.

— Август находится здесь меньше суток. Может быть, если вы дадите себе немного времени.

Я покачала головой, и мои светлые волосы выбились из пучка, в который я их убрала, и рассыпались по обнажённым плечам.

— Фрэнк, при всём уважении, мы с Августом и так хорошо знаем друг друга, но у нас не такие отношения. Они никогда не будут такими.

— Почему нет? — спросил старейшина.

Я оторопела. Почему Фрэнк так упрямился? Потому что традиции стаи были для него священны? Что ж, для меня в них не было ничего священного.

— Что если я уеду надолго? Связь может ослабнуть? — спросил Август.

— Расстояние ослабит связь, но не поможет ей разорваться магическим образом. Это не та связь, которую вы устанавливаете с Альфой, ребятки.

— То есть только смерть сможет отменить её? — начала размышлять я. — Не то, чтобы я подумываю убить себя или Августа, — добавила я, чтобы они не заперли меня где-нибудь.

Я не могла потерять всю свою свободу в одну ночь.

— Приятно слышать.

Август улыбнулся мне печальной улыбкой, из-за которой пульсация внутри моего живота чуть ослабла.

Отлично. Теперь в мой желудок был встроен барометр, который транслировал эмоции и настроение Августа. Мой взгляд опустился ему на живот. Он ни разу не дотронулся до него. Разве мои эмоции не передавались ему точно так же?

Его улыбка исчезла, и он снова сжал челюсти.

— Есть ли какой-то ещё способ, кроме смерти, чтобы разорвать эту связь, Фрэнк?

— Да.

Фрэнк откинулся на спинку стула и покачал головой, словно учитель, которому пришлось вразумлять слишком дерзких учеников.

— Какой? — спросила я.

— Тебе не захочется…

— Как? — спросил Август твёрдым голосом.

— Если установление парной связи не завершилось…

— Завершилось? — спросила я.

— Полное установление связи происходит через сексуальные отношения.

Мои щёки вспыхнули точно стоп-сигналы автомобиля. О…

— Как я уже сказал, если связь не установится полностью до следующего солнцестояния, она будет разорвана.

Сжав край своей небесно-голубой кофточки холодными пальцами, я выпалила:

— Тебе просто надо продержаться подальше от меня в течение шести месяцев, Август. Ты же вроде планировал оставаться на службе как раз на этот период времени, верно?

Прошло несколько длинных секунд, прежде чем он ответил:

— Верно.

Фрэнк неодобрительно сморщил лицо.

— Вы собираетесь уничтожить нечто абсолютно священное.

Стук в дверь заставил меня подпрыгнуть.

— Фрэнк?

Лиам.

Вот дерьмо. Мне хотелось, чтобы Лиам зашёл сюда не больше, чем ещё раз отобедать с Эйданом Майклзом — убийцей моего отца.

Я обхватила шею липкими ладонями, мечтая уменьшить температуру своего тела.

Август приподнял одну бровь, словно ожидая моего разрешения открыть дверь.

Я решила, что Лиам заслуживает того, чтобы узнать о случившемся. И всё же мне была отвратительна мысль о том, что он узнает. Я боялась того, как это повлияет на него… на нас.

Я причесала волосы пальцами так, чтобы они чуть прикрывали щёки, и кивнула.

Август отошёл от двери в тот самый момент, когда она распахнулась. Лиам стоял в дверях, заполнив собой всё пространство. Его разрезанная и окровавленная футболка колыхалась на теле. И хотя порез в области сердца уже затянулся, тонкая бледная отметина с красными кровоподтёками напоминала о только что прошедшей церемонии посвящения. Как и грудь Лиама, моё запястье тоже затянулось, хотя место, где я сделала надрез, всё ещё саднило.

Он с грохотом закрыл за собой дверь.

— Я подождал. Я устал ждать. Какого чёрта тут происходит? — сказал он требовательным тоном, в котором также слышалась горечь.

Я попыталась осторожно стереть со своего запястья засохшие кровоподтёки, стараясь не повредить кожу.

Тишина.

Она показалась мне такой зловещей. Я хотела всё объяснить Лиаму, но слова застряли у меня в горле.

Фрэнк медленно проговорил:

— Я объяснял Августу и Несс про установление парных связей.

— Парных связей? — глаза Лиама вспыхнули. — Поэтому они пахли так… так, словно они…

Я съёжилась.

— Пожалуйста, не произноси этого. Пожалуйста.

— Как мы пахли? — спросил Август.

Может, мне стоило уйти? Убежать из Боулдера, чтобы не умереть от стыда?

Долгое время все молчали. По крайней мере, никто не произносил ничего вслух. По тому, каким удивлённым стало лицо Августа, я поняла, что Лиам закончил своё предложение мысленно.

Я не могла больше здесь находиться.

— Мне надо домой, — сказала я, вскочив с места.

— Домой?

Лиам приподнял одну из своих тёмных бровей.

Точно. Он же думал, что я поеду к нему домой.

— В гостиницу.

Его дыхание слегка сбилось.

«Но это ничего не меняет, Несс», — его голос слегка успокоил мой измученный мозг.

— Разве? — хрипло прошептала я.

«Не для меня».

Фрэнк тоже поднялся со стула. Он похлопал Лиама по плечу.

— Не очень мудро вставать между парой.

Лиам повёл плечом, чтобы сбросить с себя руку Фрэнка.

— При всём уважении, Фрэнк, не очень мудро указывать Альфе, что делать.

Фрэнк опустил руку.

— Ты прав. Я прошу прощения.

— К тому же, мы оба знаем, что связанные парной связью не всегда остаются вместе, — добавил Лиам.

Был ли Фрэнк с кем-то связан? А Лиам? Нет. Если бы это было так, он бы знал, почему мы с Августом пахли, словно мы… словно мы… Фу. Я даже не могла представить это, не испытывая стыда.

— Август, когда ты уезжаешь? — спросил Лиам.

Вена на шее Августа начала пульсировать. И хотя выражение его лица не выдало раздражения, глубоко у себя в животе я чувствовала непрекращающиеся хлопки. Я не понимала, чем это было вызвано, так как он сам принял решение уехать. Лиам не прогонял его.

— Утром, — Август не сводил глаз с моего раскрасневшегося лица.

— Если ты собираешься в гостиницу, Несс, — сказал Фрэнк, — не могла бы ты забрать Джеба с собой? Эрик привёз его сюда, но Эрику необходимо побыть здесь ещё немного.

— У меня нет машины…

И водительских прав. Первое, что я собиралась сделать завтра, это зайти в учреждение по управлению автомобильным транспортом.

— Я подвезу вас с Джебом. Дай мне только попрощаться со всеми, — сказал Лиам.

— Лиам, мы со старейшинами должны ещё много чего обсудить с тобой, — сказал Фрэнк.

— Тогда я просто подвезу её и…

— Я могу отвезти их. Я всё равно собирался уезжать, — сказал Август.

Лиам прищурил глаза. Напряжение между двумя этими мужчинами было таким сильным, что если бы я сунула палец между ними, меня бы ударило статикой.

— Было бы прекрасно. Спасибо, Август, — сказал Фрэнк.

Я схватила Лиама за руку и переплела наши пальцы, потому что, судя по его напряжённому лицу, он не находил это прекрасным.

— И да, Несс, Эвелин находится у меня дома. Это чтобы ты не волновалась, когда вернёшься в гостиницу.

Я задумалась об Эвелин, женщине, которая заботилась обо мне на протяжении шести лет, которые я прожила в Лос-Анджелесе, и на какое-то мгновение это отвлекло меня от мыслей о Лиаме и Августе. Неужели Фрэнк пытался возродить то, чтобы было у него с ней тогда, когда она всё ещё была замужем за человеком, который ненавидел оборотней и застрелил моего отца? Я всё ещё не могла привыкнуть к мысли, что когда-то Эвелин носила имя Глория Майклз и была женой Эйдана, любовницей Фрэнка и жительницей Боулдера, штата Колорадо. Интересно, смогу я к этому когда-нибудь привыкнуть?

— Скажите ей, что я приду навестить её завтра.

Фрэнк кивнул и прошёл между Августом и Лиамом.

Лиам отпустил мою руку и, обхватив меня за талию, собственническим жестом прижал к себе.

— Я найду Джеба и подожду тебя в машине, — сказал Август и вышел из комнаты.

Когда он ушёл, я почувствовала, как внутри меня словно размоталась катушка с нитками. Но затем я почувствовала кое-что ещё. Рука Лиама прошлась по моей спине и, задержавшись у основания шеи, подняла мою голову вверх.

— Это просто поездка на машине. И он сказал, что завтра уезжает.

— Я знаю всё это, но я бы лучше сам отвёз тебя домой.

Я поцеловала складку, которая залегла у него между бровями.

Наконец Лиам вздохнул и погладил меня по щеке, его ногти нежно прошлись по мои бледным шрамам, которые оставили его когти во время нашего последнего испытания. Я видела, что хотя он и сделал это ненамеренно, его всё ещё мучил этот факт.

Он накрыл мои губы своими губами.

— Ты всё ещё моя.

Он как будто напоминал мне.

— Так и есть.

Он провёл языком по моим губам, заставив их раскрыться. В то же время он начал массировать мой затылок ловкими пальцами, и из меня вырвался стон. Услышав этот звук, он углубил поцелуй, и стал массировать мою голову ещё интенсивнее. Спустя минуту мы прервали это приятное занятие, а наши губы оторвались друг от друга.

— Я приеду, как только закончу здесь. Оставь балконную дверь открытой.

— Окей, — выдохнула я.

Он опустил руку мне на поясницу и вывел меня в основной зал. И хотя люди всё ещё оживлённо беседовали, я почувствовала, как их взгляды устремились в нашу сторону. Их зрачки пульсировали от любопытства, а ноздри раздувались.

— Всё будет хорошо, Несс, — проговорил Лиам.

Я взглянула на него, желая, чтобы он никогда не произносил этих слов, потому что они прозвучали как проклятие. Если партнёры, предназначенные друг другу судьбой, были реальностью, значит, то же могло относиться и к проклятиям, так ведь?

ГЛАВА 2

Когда я вышла из штаба, Август закрывал заднюю дверь своего пикапа. Видимо он помогал пристегнуться моему убитому горем дяде, потому что тот сидел пристёгнутым, и выглядел так, словно был не в состоянии справиться с этим сам.

Я проскользнула на пассажирское сидение и пристегнула ремень безопасности.

— Спасибо, что согласился подвезти.

Август не сводил глаз с лобового стекла, всматриваясь в тёмные очертания сосен, купавшихся в белом лунном свете. Вчера было полнолуние и все волки, молодые и старые, носились по лесу. Августа не было среди них. По крайней мере, его не было вместе со всей стаей.

Повернув ключ зажигания, он поехал по грязной дороге мимо ржавого забора и огромной деревянной таблички c надписью «Частная Собственность».

— Ты пойдёшь на пробежку перед отъездом? — спросила я.

— Да.

Прежний Август, который воспринимал меня как младшую сестру, наверняка спросил бы меня, не хотела ли я побегать с ним. Но этот новый Август… он не пригласил меня присоединиться к нему. Хотя я и не согласилась бы. Я не для того ушла с вечеринки так рано, чтобы отправиться на пробежку. К тому же, что мог подумать Лиам, если бы появился на моём балконе, а меня не оказалось бы дома?

Я протянула руку и коснулась костяшек пальцев Августа, после чего осознала, что мне, вероятно, не следовало вообще его касаться. Что если это могло как-то усилить нашу связь? Я убрала пальцы и почувствовала, как мой живот начал дико пульсировать, а сердце отчаянно биться.

— Мне очень жаль… что всё это произошло, Август.

— Это не твоя вина, Несс, — ответил он хриплым голосом. — Это вообще ничья вина, мать его.

Я вздрогнула.

Немного помолчав, он продолжил:

— Теперь мне придётся опустить монетку в мамину банку для ругательств. Она уже почти на четверть заполнена.

Впервые с тех пор, как Август вернулся в штаб, я улыбнулась.

— Она всё ещё хранит её?

— О, да. Она называет её своим пенсионным фондом.

Я улыбнулась ещё шире.

— Я соскучилась по твоей маме.

Занятая тем, чтобы найти своё место в Боулдере, я ни разу не навестила Изобель.

— Она тоже по тебе соскучилась. Тебе стоит навестить её после моего отъезда. Она будет счастлива.

Я кивнула.

— Хорошо, что завтра я собираюсь подать заявление на получение водительского удостоверения.

Август глянул на меня, его черты лица были теперь более расслабленными.

— У тебя нет прав?

— Мне они были не нужны в Лос-Анджелесе. К тому же у меня не было машины, так что они мне вряд могли пригодиться.

Джеб издал какой-то звук сродни сопению или рыданию. Я развернулась на сидении. Его веки были закрыты, а шея наклонена под неестественным углом — он спал.

— Ты всё также не можешь рассказать мне, чем занимаешься? — спросила я Августа, повернувшись к нему.

— Это секретная информация.

— Но я же твоя пара.

Он чуть не съехал с дороги.

— Прости. Я решила, что это смешно; но это не так.

Я переплела пальцы рук, сложив их на коленях, и задумалась над тем, что заставило меня пошутить о нашей связи.

— Не могу поверить, что я это сказала. Не мог бы ты просто удалить это из своей памяти?

Август ничего не сказал. Вместо этого он включил радио и настроил его на какую-то джазовую волну. Август был большим фанатом джаза. Я часто дразнила его и говорила, что у него вкус, как у старика. К сожалению, я больше не считала его таким уж старым. Хотя мне было бы гораздо проще продолжать так думать.

К слову о стариках…

— А у Фрэнка была пара?

— Я не в курсе.

— А у кого-нибудь из членов стаи?

— У Эрика. Он со своей женой уже пятьдесят лет вместе.

— Это очень долгий срок.

— В следующем месяце мои родители будут справлять тридцатую годовщину.

Я была благодарна ему за то, что он напомнил мне о настоящей любви за пределами парных связей. Не то, чтобы я в этом сомневалась. Всё же мои родители любили друг друга, но при этом не были связаны.

— Это безумие.

— Да, — он пристально смотрел в тёмную дорогу. — Так какие у тебя планы на совершеннолетие?

Я провела ладонями по своим джинсам, чтобы перестать дёргаться.

— До него ещё далеко.

— Пять недель это не так уж и далеко.

Я облизала губы.

— Я не очень люблю дни рождения.

— Когда-то ты их очень любила. И всё время просила устраивать фейерверки. В итоге я один раз чуть не поджёг сам себя. Помнишь?

— Помню.

Низ его джинсов всё ещё дымился, когда он вернулся к нам после запуска фейерверка.

— Ты так сильно ругался, а твоя мама пошутила, что устроит себе небывалый шопинг на те деньги, что ты ей задолжал.

От этих воспоминаний я улыбнулась, но мои глаза начали гореть, а губы задрожали. Мой первый день рождения без мамы.

Август, должно быть, почувствовал мою печаль и коснулся моей руки.

— Давай не будем говорить о днях рождения.

— Да, — сказала я хрипло.

— Лучше расскажи мне что-нибудь про Лос-Анджелес.

Я украдкой провела рукой по своим мокрым ресницам, а потом рассказала ему о самых интересных случаях, что произошли со мной в те годы, которые мы провели порознь.

— Всё было не так плохо, — сказала я, крутя в руках телефон.

Экран неожиданно загорелся, пришло новое сообщение.

ЛИАМ: «Только не волнуйся. И не оставляй дверь на балкон незапертой, хорошо? Я буду через час».

Как я могла не волноваться?

Я: «Думаешь, Эверест может напасть на меня?»

ЛИАМ: «Просто запри дверь, хорошо?»

Я начала нервничать.

«Хорошо», — ответила я.

Август взглянул на меня, и машина слегка дёрнулась.

— Что?

Я упёрлась локтем в подлокотник и подпёрла голову рукой.

— Ничего.

— Ты забыла, что у меня теперь есть встроенный детектор лжи. Ты напугана. Что тебя напугало?

— Я не напугана, — я покачала головой, потому что мои слова, явно, не убедили его. — Я раздражена, но не напугана.

— Чем ты раздражена?

Я вздохнула.

— Лиам думает, что Эверест не сбежал из Боулдера.

Август краем глаза посмотрел на меня.

— Ты же знаешь, как он со мной поступил, да?

— Я слышал обрывки этой истории. Может, тебе стоит начать с самого начала?

Я обернулась и посмотрела на дядю, у которого изо рта потекла слюна. И хотя он спал, я всё равно понизила голос и рассказала Августу, как Эверест убедил меня в том, что я убила отца Лиама с помощью таблеток от перевоплощения, которые я подсыпала ему в ту ночь, когда была у него дома. Мне пришлось рассказать Августу про эскорт агентство, про сделку, заключенную с Альфой сосновой стаи, про похищение Эвелин и про то, как мой кузен шантажировал меня.

Я потёрла запястье, чтобы стереть пятнышко засохшей крови.

— Я не могу понять, хотел ли Эверест, чтобы я умерла, или надеялся, что я убью Лиама?

И хотя на лицо Августа падал лунный свет, мне было сложно считать его эмоции.

— Твой кузен частенько менял обличия.

— Он же оборотень.

Август не улыбнулся моей незатейливой игре слов.

— Я знаю, что вы не очень-то ладили, Август, но у нас были хорошие отношения. Я хочу верить, что он не желал мне смерти. Как и надеюсь, что он не желал её Лиаму… Что он сделал это, чтобы проверить, насколько я верна Лиаму.

После долгой паузы Август сказал:

— Тебе следует остаться сегодня в доме моих родителей. И все последующие ночи тоже. По крайней мере, мой папа сможет тебя защитить.

Я улыбнулась ему.

— Я не собираюсь прятаться. Если уж на то пошло, я собираюсь выследить своего кузена.

Август ещё крепче сжал руль.

— Лучше уж я буду охотником, чем тем, на кого охотятся.

— Нет, — рявкнул Август.

Джеб громко захрапел.

— Я не боюсь, — сказала я, понизив голос.

— Пусть стая ищет его. Лиам теперь Альфа, и именно этим Альфы и занимаются. Вершат правосудие во имя стаи.

— Он перегрызёт Эвересту горло и даже не будет его слушать. Я хочу получить ответы на свои вопросы, Август. Мне это нужно.

— Может, мне стоит остаться?..

— Что? Нет.

Я содрогнулась от того, как резко эти слова вырвались у меня изо рта. Что-то начало скручиваться внутри моего живота, точно змея. Может, это и не было такой уж большой проблемой, но Август не мог остаться. Мне хватало забот помимо нашей странной парной связи.

— Не надо из-за меня менять свои планы. Всё будет хорошо.

— Я знаю, ты хочешь моего отъезда из-за Лиама, но ты серьезно думаешь, что я смогу простить себя, если уеду, и с тобой что-нибудь случится?

— Ничего не случится. Я прошла все испытания и выжила, не так ли?

Он фыркнул.

— Слушай, давай я тебе пообещаю, что если вдруг я буду переживать о своей безопасности, я пойду к твоим родителям.

Его светло-карие глаза потемнели, и в них отразилось сомнение.

— Я обещаю.

— Мне надо, чтобы ты это задокументировала.

— Август Ватт, — я хлопнула себя ладонью в грудь, — ты мне не доверяешь?

— Я знаю, что ты можешь нарушить своё обещание.

Моё игривое настроение улетучилось.

— Что ты имеешь в виду? Какие обещания я не выполнила?

— Когда ты уехала в Лос-Анджелес, ты сказала, что будешь писать.

Я закусила нижнюю губу.

— Мама не хотела, чтобы я общалась с кем-то из Боулдера. Она сказала, что оборвав все связи, я смогу жить дальше, но теперь я думаю, что она просто не хотела, чтобы Хит знал, куда мы переехали. Она боялась его… и того, что он с ней сделал.

— Что он с ней сделал?

Верно… Очень немногие знали о том, что произошло. И я ни разу не пожалела, что Эверест убил Хита. Отец Лиама заслуживал того, что получил.

— Он её изнасиловал, Август, — прошептала я, словно мой тихий голос мог каким-то образом уменьшить ужас того, что случилось.

Глаза Августа округлились.

— Чёрт… — прошептал он, его голос был хриплым, словно по нему прошлись наждачкой.

После этого мы больше не разговаривали.

Извилистый рельеф горной дороги вытянулся и выпрямился, когда мы приблизились к гостинице, окна которой сияли. Я была рада тому, что там были гости. Мне бы не хотелось возвращаться в тихое и тёмное место. Мне хватало тишины и темноты в душé.

Припарковавшись перед вращающимися дверями, Август закинул безвольную руку моего дяди на своё широкое плечо и повёл его в вестибюль. Я взяла мастер-ключ из небольшого офиса за стойкой регистрации и показала дорогу в комнату дяди на первом этаже. Комната Джеба не была такой же громадной, как жилище Эвереста на чердаке, но она всё равно была просторной — один только шкаф дяди и тёти был размером с мою комнату.

После того, как Август уложил дядю на кровать, я сняла с него обувь, подоткнула одеяло и выключила свет. Мой нос зачесался от запаха столь обожаемых Люси благовоний. Как Джеб его выносил? Мне пришлось убрать свои благовония на балкон, что разозлило мою и без того нервную тётю.

Интересно, какие удобства приготовил ей Эрик у себя в подвале? Была ли я плохим человеком, надеясь на то, что она лежала сейчас на холодном и твёрдом полу? Воспоминание о том, как она стояла над Эвелин, привязанной к стулу, заставило меня сжать руки в кулаки. Как же я ненавидела Люси…

— Вообще-то, ты можешь поговорить со мной, — сказал Август.

Я отвела взгляд от банок, заполненных высушенными лепестками роз, которые украшали каминную полку.

Я не собиралась портить единственную ночь, которую Август должен был провести со своими родителями.

— Тебе надо идти.

Я направилась в сторону двери.

— Несс…

— Прошу тебя, Август. Я не хочу больше разговаривать. Я просто хочу смотреть телевизор так долго, пока из моих глаз не потечёт кровь.

Август вышел из спальни, а я закрыла дверь и убрала ключ в карман. Мы прошли вниз по деревянной лестнице, устланной ковровой дорожкой зелёного цвета.

Внизу лестницы я встала на цыпочки и поцеловала Августа в его небритую щеку.

— Будь осторожен завтра в дороге. И звони мне время от времени, ладно?

Я улыбнулась ему и поспешила к себе в комнату, чувствуя, как истончается невидимая веревка.

— Несс, — снова крикнул Август мне в след, но я не остановилась.

Связь между нами сделалась ещё слабее, и в конец концов стала совсем тонкой, словно паутина.

И я поняла, что Август ушёл.

Я почувствовала укол грусти, осознав, что мы не увидимся с ним ещё несколько месяцев. Но так было бы лучше. Лучше для всех.

ГЛАВА 3

Лиам приехал в час ночи. Я уже засыпала, когда услышала, как он постучал в дверь и позвал меня.

Как только я впустила его, он тут же заключил меня в объятия. Он склонил голову к изгибу моей шеи и понюхал меня.

— Ты пахнешь им. Я ненавижу, когда ты им пахнешь.

Меня поразили его слова. До его прихода я долго отмокала в горячей пенной ванной, пока вода не стала холодной. Я даже помыла голову. Похоже, мыло не могло стереть волшебный запах моей пары. Но завтра это уже не должно было быть проблемой. Я не могла пахнуть кем-то, кто находился за тысячу миль отсюда.

Лиам лизнул меня в то место, куда он опустил свою голову, и провёл языком вверх по моей шее, от чего я содрогнулась. Неужели он пытался перебить своим запахом запах Августа?

Лиам завёл меня в комнату и крепко прижался своими требовательными губами к моим губам. И хотя я устала, я ответила ему со всей страстью, которая только была во мне.

Когда мои ноги врезались в край кровати, я прижала руки к груди Лиама и оторвалась от его губ.

— Может, я и пахну Августом, а вот ты пахнешь абсолютно всеми мужчинами нашей стаи.

Он посмотрел на свою окровавленную футболку, после чего сорвал её с себя и бросил на пол рядом с моим мягким креслом, затем снял джинсы и, наконец, нижнее белье. Оставшись без одежды, он развернулся и направился в ванную.

Раздался шум воды, и я услышала, как кольца на душевой шторке брякнули о перекладину. Я не смела дышать. Даже моё сердце перестало биться. Лиам был голым в моем присутствии — и не в первый раз — и принимал душ в моей ванной.

И пока он был там, я так и не сдвинулась с места. Он вышел, и на его талии, словно высеченной из камня, было повязано полотенце. Он улыбнулся мне самодовольной улыбкой, увидев моё растерянное выражение лица, после чего обхватил мою голову руками и оставил на моих губах глубокий, сладкий, идеальный поцелуй.

Затем его руки скользнули вниз с моего лица и прошлись по моим рукам, которые безвольно повисли по бокам. Мне, вероятно, следовало обхватить его за талию, или провести ногтями по его спине, или сделать что-то с помощью своих пальцев, но я не могла заставить их двигаться. Я никогда не была близка с мужчиной, и меня переполняли самые противоречивые чувства, начиная от нетерпения и страха, и заканчивая воодушевлением и чувством вины.

Все они были объяснимы, кроме чувства вины. Лицо Августа возникло у меня перед глазами, и мой желудок сжался. Я крепко зажмурилась, желая, чтобы его лицо исчезло, а напряжение внутри меня уменьшилось.

— Я не могу, Лиам, — сказала я, не дыша.

— Чего ты не можешь?

Мои щёки вспыхнули.

— Заниматься сексом. Я не могу. Не сегодня.

Моё дыхание стало прерывистым. У меня началась самая настоящая паническая атака.

— Тише.

Он погладил мои руки. Вверх и вниз. Вверх и вниз.

— Нам не обязательно ничего делать, Несс. Тише.

Он обнял меня и прижал к себе. Лиам держал меня в своих объятиях, пока моя грудь не перестала сотрясаться от возбуждённых вздохов.

— Могу я остаться на ночь, или ты хочешь, чтобы я ушёл?

Я сглотнула.

— Ты можешь остаться, — я откинула волосы назад. — Я хочу, чтобы ты остался.

— Хорошо. Потому что я тоже хочу остаться.

Он поцеловал меня в кончик носа.

Я забралась в кровать и подвинулась, освободив ему место. Он щёлкнул лампой, стоявшей на прикроватной тумбочке, а потом прильнул ко мне, устроившись рядом.

— Как всё прошло… со старейшинами? — спросила я, когда он начал играть с моими волосами.

— Теперь я знаю всё о том, что значит быть Альфой.

— Не могу поверить, что ты Альфа. Мой Альфа.

— Мне нравится, как это звучит.

Он провёл носом по моей шее.

Я вздрогнула.

— Они знают, куда уехал Эверест?

— Они обнаружили его машину в Денвере.

Я повернулась к Лиаму.

— В Денвере? Что он забыл в Денвере?

— Не знаю.

Может, мой кузен знал кого-то в Денвере? Может быть, Меган, с которой он недавно сошёлся? Он познакомился с ней на музыкальном фестивале, и целовался с ней в баре «У Трэйси». Может быть, она была из Денвера? Она была студенткой Университета Колорадо. Это единственное, что я о ней знала помимо того, что она была изящной блондинкой. Может быть, о ней можно было найти информацию в базе данных её колледжа?

Глаза Лиама выглядели уставшими. Ему надо было поспать, а я расспрашивала его. Но я не могла не спросить про ненавистный мне инструмент для гендерной селекции.

— Ты уничтожил палку, Лиам?

— Палку?

— Окаменевший корень.

Его рот вытянулся в линию.

— Я не собираюсь уничтожать его.

Я отодвинулась от него.

— Почему нет?

— Потому что он ценен. А ценные вещи стоит хранить.

— Ценен? — взвизгнула я. — Это просто мерзкое вонючее дерево, использовать которое — преступление.

— Несс… — его голос прозвучал почти раздражённо, — пожалуйста, давай не будем ругаться из-за этого. Не сегодня. Я никогда больше не буду его использовать, я обещаю.

Он перевернулся на спину и провёл руками по своему лицу.

— Но это может сделать кто-то другой, — я приподнялась на локте.

— Несс, — зарычал он.

— Ты хоть раз задумывался о том, что если бы поколение твоего отца не использовало его, родилось бы больше девушек, и, вероятно, одна из них могла бы составить тебе пару.

Глаза Лиама ярко засияли, как полная луна.

— Тогда я рад, что его использовали, потому что мне не нужна пара. Я хочу тебя. Вместе с твоим горячим темпераментом. Я хочу тебя.

Лиам толкнул мой локоть, на который я упиралась, и я упала обратно на матрац. А он перекинул через меня ногу и расположился сверху, упёршись руками в кровать. Когда он опустил ко мне своё лицо, я начисто забыла о боулдеровской реликвии, об Эвересте и о том, как дышать.

— Не такой уж и горячий у меня темперамент, — пробормотала я.

Он улыбнулся и посмотрел на меня.

— Это всё равно, что сказать, что во время грозы не так сильно идёт дождь.

— Не уверена, что это комплимент.

Он потянулся ко мне за поцелуем, но прежде чем сократить расстояние между нами, прошептал:

— Для человека, который обожает грозу, это самый лучший комплимент.

И затем он поцеловал меня, и целовал до тех пор, пока наши тела не устали так же, как и наши головы.

ГЛАВА 4

Когда я проснулась на следующее утро, Лиам уже ушёл, а простыни на его стороне были холодными. Я проверила время на телефоне: шесть тридцать. Мне удалось поспать совсем немного, но этого должно было быть достаточно. Мне надо было заняться делами гостиницы и проверить дядю.

Я расчесала волосы, а затем нанесла лёгкий слой консилера, чтобы скрыть круги под глазами. Мои глаза были василькового цвета, как и у моей мамы — но если её глаза всегда сияли, мои в последнее время походили на мутное стекло.

Собрав волосы в хвост, надев джины и чёрную футболку с V-образным вырезом, я взбила свои подушки и с армейской тщательностью заправила постель, подоткнув одеяло. Я надеялась, что никто из гостей ещё не спустился на завтрак. Я была уверена, что у нас есть все основные продукты, но без Эвелин мы мало что могли предложить гостям: тосты, джем, масло. И Эвелин, и мама учили меня готовить, но у меня это не очень хорошо получалось. Хотя я могла приготовить самые простые блюда.

Быстрым шагом я направилась на кухню, ожидая, что там будет темно и пусто. Подойдя к ней, я заметила, что из-под двери струится свет, а в воздухе пахнет карамелизированным луком. Может, дядя решил приготовить себе поесть? Я толкнула плечом маятниковую дверь и застыла при виде Эвелин, склонившейся над плитой.

Её губы цвета красного вина приподнялись в улыбке.

— Доброе утро, querida¹.

Дверь ударила меня в спину — не больно, но достаточно сильно, чтобы заставить меня полететь вперёд. Я смогла устоять на ногах, схватившись за стальной остров.

— Я думала…

— Что я брошу тебя здесь, и тебе одной придётся со всем управляться? Я попросила Фрэнка подвезти меня сюда час назад.

Она покачала головой, и её иссиня-чёрные волосы заплясали поверх фартука, закрывающего её джинсы и кофту. Она выглядела счастливой. Счастливее, чем когда-либо. Даже блаженной.

— Не могла бы ты принести мармиты²?

Я пошла за ними к полкам в задней части кухни, и всё время оглядывалась, чтобы убедиться, что Эвелин была реальна.

— Лиам оставался ночевать?

Я уронила одну из крышек, которая громко зазвенела, упав на плиточный пол.

Когда я нагнулась за крышкой, Эвелин добавила:

— Я не осуждаю. Просто интересуюсь.

Я откашлялась.

— Он… но ничего…

Эвелин отложила щипцы, которыми переворачивала кусочки бекона, и ложку, и подошла ко мне. Он взяла меня за руки и сказала:

— Querida, тебе почти восемнадцать. Ты вполне можешь ночевать с мальчиками. Только пообещай мне, что ты в итоге выберешь того, кто будет к тебе добр. Ты заслуживаешь доброты и уважения.

Я вспомнила о прошлой ночи, а потом ещё одно неприятное воспоминание всплыло в моей голове, словно кто-то взял кальку и перевёл его туда. В ночь помолвочной вечеринки, когда я заехала к Лиаму домой, его звериное начало взяло верх над человеческим. Я винила во всём волка внутри него, но, может быть, я была слишком наивна? Отличались ли наши волки от наших двуногих обличий?

Эвелин изучающе осмотрела моё лицо.

— Несс? Ты меня пугаешь.

Я покачала головой.

— Тебе не стоит обо мне беспокоиться.

— Я всегда буду о тебе беспокоиться. Я слишком тебя люблю.

У меня перед глазами возник образ Эвелин, привязанной к стулу. Я сжала зубы, чтобы не дать моим клыкам заостриться. Мне очень хотелось наведаться в подвал к Эрику и вонзить свои зубы в мясистую бледную шею Люси.

Тётя не причинила боли Эвелин, по крайней мере, так она сказала, но она относилась к тем людям, которые обычно скрывали свою боль. Она никогда не жаловалась на свой артрит, который сковывал её суставы, как и на старую пулевую рану в ноге, из-за которой она хромала.

* * *

Завтрак прошёл без каких-либо проблем.

Эмми, одна из двух других женщин, работавших в гостинице, пришла сразу после меня и настояла на том, чтобы самой организовать завтрак. Она спросила меня, где Люси, и я сказала ей, что та поехала за своим убитым горем сыном. Эмми сдавленно улыбнулась. Она проработала в гостинице достаточное количество времени, чтобы быть в курсе последних слухов о семье Кларков. Но вот о чем она не знала — по крайней мере, я так думала — так это о двойственной природе своих работодателей.

Пока Эмми занималась ранними пташками, я приготовила поднос с едой и отнесла его дяде. Я раздвинула шторы в его комнате и попыталась вытащить его из постели, но он не двигался. Я проверила пульс, чтобы убедиться, что он жив. Он был жив. После третьей попытки поднять его, я ушла.

Пока я спускалась по лестнице, до меня дошло, что сегодня я отвечаю за гостиницу. От этой перспективы мой желудок так резко напрягся, что я невольно прижала к нему свою ладонь.

Всё будет хорошо.

Я справлюсь.

К тому же всё это было временно. День. Может быть, два. Так ведь?

Напряжение в животе не стихало. Я начала делать глубокие вдохи, но это не помогло.

Вращающиеся двери гостиницы повернулись, и тогда я поняла, что работа с дыханием не поможет расслабить мой живот.

Это был не стресс; это был Август.

И его мама.

— Изобель? — воскликнула я.

Она мало изменилась — её тёмно-каштановые волосы были всё такими же блестящими, а лицо бледным — но она, казалось, похудела, стала чуть тоньше. Она развела руки, и я, быстро спустившись по лестнице, вошла прямо в её объятия.

— Ох, милая девочка, я скучала по тебе, — она крепко стиснула меня, после чего отстранила от себя и начала разглядывать. — Боже мой, ты вылитая…, — её голос сорвался на имени моей мамы, — Мэгги.

Я попыталась улыбнуться, но при упоминании мамы моё сердце сжалось. Она умерла в январе, но у меня было ощущение, что это было вчера. Иногда я даже доставала телефон и хотела ей позвонить.

— Что вы делаете здесь так рано? — спросила я, глубоко задышав, чтобы уменьшить боль в сердце.

Изобель указала на стойку регистрации.

— Всегда мечтала поработать в таком качестве.

— Эм. Серьёзно?

— Я слышала, здесь открыта вакансия.

Она перевела на меня взгляд, и её ярко-зелёные глаза напомнили мне о соснах, растущих вдоль дороги, ведущей к гостинице.

Я моргнула.

— Пожалуй, я приступлю… если ты не против.

— Вы уверены, что хотите?..

— Да.

Она зашла за стойку регистрации, а я посмотрела на Августа. Неужели, это он попросил свою маму заменить Люси?

— Ничего не надо отремонтировать? — спросил он.

— Что?

— Лампочки? Облупившаяся краска?

Он обвёл рукой холл гостиницы. Когда я нахмурилась, он сказал:

— Сомневаюсь, что в ближайшие дни от Джеба будет много пользы, учитывая обстоятельства.

О. Чувство благодарности переполнило меня.

— Ты не можешь делать всё сама. Ну, то есть, может быть, и можешь, но тебе необязательно, — он закатал длинные рукава своей термокофты, которая облегала его торс, точно вторая кожа. — Я умею хорошо работать руками, только не отправляй меня на кухню, если не хочешь отравить гостей, — уголки его губ приподнялись.

— Ты разве не должен быть сейчас в самолёте или подводной лодке?

Он оглядел холл гостиницы и сказал:

— Я отложил свой отъезд.

Чувство облегчения и беспокойства начали борьбу внутри меня.

— Правда?

Я молилась о том, чтобы он решился на это не потому, что беспокоился обо мне. Но я не рискнула спросить.

— Мне надо быть на стройке через час, поэтому я могу задержаться у тебя минут на шестьдесят.

Если он не собирался уезжать, то у нас было больше, чем шестьдесят минут.

— Хм, надо переделать кое-что на веранде.

Он кивнул и зашагал в сторону двухуровневой гостиной.

— Эй, милая, не могла бы ты рассказать мне, как здесь обычно проходит день?

Изобель стояла в дверях между стойкой регистрации и офисом.

И хотя я никогда не стояла за стойкой регистрации, я наблюдала за дядей и тётей достаточное количество времени, чтоб понимать, чем они занимались. Я объяснила Изобель всё, что знала, после чего направилась к лестнице, которая вела в прачечную, находящуюся в подвале, но вдруг сквозь вращающиеся двери вошёл Мэтт под руку с блондинкой, которая поразительно на него походила.

— Привет, Несс. Не знаю, помнишь ли ты мою маму, — он указал головой на женщину рядом с собой.

Я её не помнила. Хотя она, наверное, присутствовала на собрании стаи. Но ведь Изобель там не было. Может быть, мамы Мэтта там тоже не было?

Я подошла к ним и протянула ей руку.

— Рада познакомиться с вами, мэм.

Она схватилась за мои пальцы.

— Кейси. И я тоже рада познакомиться, Несс.

Она отпустила мою руку, и я убрала её в карман своих джинсов. Поскольку ни один из них не сообщил о причине своего прихода, я спросила:

— Не желаете позавтракать?

— О, мы уже поели, — прощебетала Кейси.

Я взглянула на Мэтта, не вполне понимая, чего они хотели.

— Кофе? Чай?

— Мы здесь, потому что…

Кейси прервала своего сына:

— Потому что я люблю готовить. А ещё после встречи стаи я запомнила, что Эвелин фантастический шеф-повар. Я хотела бы поработать с ней.

О.

— Пожалуй, я пройду на кухню.

Она остановилась у стойки регистрации, поцеловала Изобель в щёку, после чего пересекла вестибюль и скрылась в столовой.

Я снова повернулась к Мэтту. Он что-то сказал Изобель, и та расплылась в широкой улыбке.

— Ну, какой же льстец, — сказала она мне и покачала головой.

Вращающиеся двери снова пришли в движение, и в вестибюль вошёл Лукас со спортивной сумкой через плечо.

— Мне нужен номер, — объявил он, подойдя к стойке регистрации и упершись в неё рукой. — Привет, миссис Ви.

Изобель улыбнулась.

— Привет, Лукас.

Я вскинула бровь.

— Зачем тебе номер?

— Меня затопили. Долбаные соседи.

Я опустила бровь на место.

— Ого. Очень жаль.

Он провёл рукой по своим растрёпанным чёрным волосам, которые обрамляли его уши.

— Чего тебе жаль? Не ты ли заставила их оставить кран включённым на всю ночь?

Я тихонько фыркнула.

— Знаешь что? Мне не жаль.

Светло-голубые глаза Лукаса радостно засияли. Я была готова поспорить, что в старших классах его должны были окрестить «самым невыносимым парнем в Боулдере».

— Какой у тебя номер комнаты, Несс? 105, верно?

Я скрестила руки.

— А что?

— Просто не хочу оказаться с тобой в одной комнате, — он подмигнул. — Лиам мне яйца оторвёт. Чёрт. Простите, миссис Ви.

Изобель улыбнулась.

— Я слыхала и похуже, сынок.

Лукас наклонился и заглянул в монитор компьютера.

— Номер 106 случайно не свободен?

— Свободен. Сейчас принесу тебе ключ, — Изобель исчезла в офисе.

Я скрестила руки.

— Твою квартиру, правда, затопили?

Он улыбнулся мне самодовольной улыбкой.

И эта улыбка красноречивее слов ответила на мой вопрос.

— Ты здесь, чтобы присматривать за мной?

— Присматривать за тобой? — Лукас фыркнул. — Придёт же в голову.

— О Боже, так и есть!

Он поиграл бровями.

— Тебя заставил Лиам?

В офисе раздался звон металла — это Изобель разбиралась с ключами.

— Никто меня не заставлял. Я делаю это по доброте душевной.

— Ты-то уж точно не добрый, — возразила я.

Мэтт усмехнулся, а Лукас нахмурился.

Я развернулась к Мэтту.

— Я так понимаю, твоя мама здесь не для того, чтобы брать кулинарные уроки?

Он закинул свою огромную руку мне на плечо.

— Стая заботится о своих, Несс.

Широко раскрыв глаза, я переводила взгляд между двумя мужчинами, занявшими половину вестибюля.

— Ты плачешь? — спросил Мэтт.

Я коснулась своей щеки. Конечно же, кончики моих пальцев намокли.

— Неужели у тебя эти дни… опять? — предположил Лукас, одарив меня улыбкой, от которой мне захотелось дать ему по шее.

Я успела показать ему средний палец за секунду до того, как мама Августа вышла из офиса, позвякивая ключом. Я быстро опустила руку, молясь о том, чтобы она не заметила мой неприличный жест.

Губы Лукаса приподнялись в язвительной улыбке, когда он положил ключ в карман. Но затем его улыбка исчезла, а его взгляд остановился на чём-то у меня над головой. Я почувствовала, что Август стоит за моей спиной, почувствовала его всем своим нутром, которое сжалось, словно кто-то натянул невидимую верёвку, связывающую нас двоих.

— Готов отправиться в путь, чтобы порешить всех плохих парней? — спросил Лукас.

— Я отложил поездку.

Август медленно вытер ладони о свои джинсы, которые были запачканы жирными пятнами и морилкой.

— В гостиной надо заменить две лампочки на люстре. Не знаешь, где я могу их найти, Несс?

— Знаю.

Я повела его в сторону кладовки. В ней пахло моющими средствами, холодным металлом и пыльными картонными коробками.

— Лампочки вот здесь.

Я указала на полку, которая находилась под небольшим откидным окном. Август подошёл к ней и прошёлся по рядам лампочек, пока не нашёл нужные.

— Я заменю их, пока я ещё здесь.

И вдруг мне в голову пришла одна мысль.

— А Лиам знает, что ты отложил поездку?

Август встал прямо передо мной.

— Ещё нет.

— Значит, это ты попросил свою маму прийти помочь?

— Это была не только моя идея. Мои родители не хотели оставлять тебя одну. Поэтому мама позвонила Кейси. И, полагаю, что Мэтт позвонил Лукасу.

— Пошёл распаковывать вещи, соседушка, — сказал мне Лукас, уставившись на Августа, который стоял в нескольких сантиметрах от меня.

Я попятилась и ударилась поясницей в косяк.

— Мы не соседи, Лукас.

— Ну, почти. Слушай… у тебя нет запасных наушников? Не хотелось бы слышать твои стоны.

Всё моё тело напряглось.

Раздался звук разбивающегося стекла. Я глянула в сторону коробочек с лампочками, которые сжимал в своих кулаках Август. Не сказав ни слова, он взял новые, после чего задержался у полки и начал разглядывать кусочек неба сквозь окно.

— В любом случае, если у тебя для меня что-нибудь найдется, просунь мне под дверь, лады? — сказал Лукас и направился по коридору, напевая какую-то весёлую песенку. Не успев заглянуть за угол, он прокричал:

— Эй, Август, тебе следует заглянуть к «Трейси». Та официантка с ума сойдёт, когда узнает, что ты свободен.

Мышцы на спине Августа напряглись.

— Мне надо проверить кое-что, — я сглотнула, — в прачечной. Спасибо за помощь.

И я поспешила покинуть кладовку, чувствуя пульсацию внутри живота, по мере того, как расстояние между мной и Августом становилось всё больше и больше.

ГЛАВА 5

Я оставалась в прачечной довольно долгое время, сортируя грязное бельё и полотенца, как и свои чувства. И лишь по прошествии трёх часов стирки и сушки, и почти двух часов глажки, гостиничное бельё было приведено в порядок. А вот внутри меня была всё та же неразбериха.

Мне хотелось бросить всё, направиться в зал и начать пинать грушу, чтобы очистить голову, но мне всё ещё предстояло переделать массу дел, прежде чем я могла бы закончить работу. Я вернулась наверх, решив проверить, как там дела у Изобель. Я молилась о том, чтобы не встретить там кого-то ещё.

— У вас всё хорошо? — спросила я маму Августа.

— Всё отлично, дорогая. Пара человек забронировало номера на выходные, и ещё у нас в пятницу ужин в честь дня рождения на двадцать человек. Я поговорила с Эвелин и заказала продукты. Я как раз обновляю список вин. Ах да, и кто-то оставил гостиничный велосипед на улице. Я обнаружила его, когда встречала гостей. Я не знала, куда его поставить, поэтому закатила его в офис.

Она указала на офис у себя за спиной, продолжая кликать мышкой, забивая что-то в экселевскую таблицу — как я поняла, список вин.

Я вошла в офис, и моё тело застыло и похолодело, точно кусок мрамора. На руле велосипеда висел бейджик, который развевался из-за прохладного ветерка, создаваемого вращающимся вентилятором в углу. Слюна застряла у меня в горле, когда я схватилась за бейджик и сняла его с веревочки, всё ещё надеясь, что это Изобель прикрепила его сюда.

На бейджике чёрным маркером было написано: «Чтобы ты могла навестить меня снова».

По моей и без того уже похолодевшей спине пробежала дрожь.

— Вы не видели, кто его оставил? — спросила я в надежде, что мой голос не мог выдать мое нервозное состояние.

— Нет. Я обнаружила его в самом начале подъездной дороги.

Мог ли Эйдан доставить его сюда? Учитывая то, как сильно Лукас повредил его шею в ту ночь, когда он подстрелил Лиама, я сомневалась, что этот охотник свободно разгуливал по Боулдеру вместе с велосипедом. Может быть, он попросил своего водителя доставить велосипед?

Я смяла бейджик и выбросила его в мусорное ведро.

Чёрта с два я поеду в гости к этому извращенцу.

Я выкатила велосипед через дверь гостиницы и покатила его по дороге в сторону склада, где Люси и Джеб хранили походные принадлежности: каяки, удочки и другое снаряжение, которое они предоставляли гостям.

Возвращаясь назад, я прищурилась и посмотрела на дорогу, сверкающую в ярком солнце. Я искала глазами лимузин Эйдана, но даже если он там когда-то и стоял, то давно уже должен был уехать.

«Встречаемся сегодня в восемь в гостинице, обсудим судьбу Эвереста Кларка. Быть всем членам стаи».

Голос Лиама прозвучал так резко и чётко, что я начала вращать головой, ожидая увидеть его, но рядом со мной не было ни души. Оправившись от шока, я попыталась сосредоточиться на том, что он сказал: «судьбу Эвереста Кларка». Мой пульс ускорился и начал стучать в ушах. Я посмотрела на первый этаж гостиницы. За одним из окон лежал дядя. Слышал ли он тоже зов Лиама, или Лиам исключил его из сообщения?

Я вернулась в гостиницу, схватила мастер-ключ и побежала вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Я постучала, после чего вошла в комнату дяди.

— Джеб? — позвала я.

Когда я увидела, что одеяло трясется, и услышала приглушённые всхлипывания, я поспешила к нему.

— Лиам… он… он убьёт моего сына, — голос Джеба был таким тягучим, точно сироп, которым я ранее полила его блинчики. — Моего единственного ребёнка.

Значит, он слышал Лиама.

— Он сказал «обсудить». Может быть…

— Ты не знаешь законов стаи, Несс. Ты член стаи уже… сколько? Двадцать четыре часа? У волков нет сострадания.

Его снисходительный тон рассердил меня.

— Может, я знаю не столько же, сколько ты, но они не отомстили за смерть моего отца. Может быть, они не станут убивать Эвереста.

— Он связал Хита и оставил плавать в его же собственном бассейне. Ты думаешь, Лиам простит моего сына? О, милая девочка, тебе столькому надо ещё научиться…

Я сжала губы. И хотя мне очень хотелось уйти, я подавила это желание.

— Тебе что-нибудь принести, Джеб? — спросила я сухо.

Не сводя глаз с Флашеронских скал, видневшихся за эркерным окном, он прошептал:

— Зачем ему вообще понадобилось убивать его? Это ты его попросила?

Мой позвоночник одеревенел.

— Как ты мог такое подумать?

— Из-за того, что он сделал с Мэгги.

— На случай, если ты забыл, Хит также изнасиловал Бекку. Может, это она попросила Эвереста убить Хита?

— Она была в коме.

У меня сдавило горло, впрочем, как и все позвонки. Я сглотнула.

— Перед тем, как она попыталась совершить суицид и впала в кому.

Дядя посмотрел на меня покрасневшими глазами, а потом снова перевёл взгляд на горную панораму. В каком-то смысле — неосознанно — я стала сообщником в убийстве Хита, но если бы я хотела убить его, я бы сама это сделала. Я бы никогда не попросила кого-то сделать за меня эту грязную работу. Как мог мой дядя так плохо обо мне думать?

— Зови, — прошептала я и попятилась назад от его кровати. — Если тебе что-то нужно, зови.

Затем я развернулась и поволочилась вниз по лестнице.

Изобель подняла голову от монитора компьютера, в который она смотрела, и спросила:

— Всё в порядке?

Я кивнула.

— Переживаю за Джеба, вот и всё.

Изобель не ответила, но я почувствовала, что она изучающе оглядела меня.

Я вышла на веранду, огибающую гостиницу, чтобы очистить голову. Вместо этого густой лес напомнил мне про Эйдана и о странной записке, которую он прислал. Я попыталась позвонить Лиаму, чтобы рассказать ему об этом, но мой звонок был перенаправлен на голосовую почту.

Встреча стаи должна была состояться через несколько часов. Я вполне могла подождать и сообщить ему уже там. Вряд ли это была угроза. Людям не угрожают посредством приглашений. Но опять же, Эйдан Майклз был изобретательным человеком. Может быть, это была непрямая угроза? Или напоминание о том, что он знал, как достать меня… залезть мне под кожу?

Я оттолкнулась от шершавых перил, которые сделали мой отец и Ватты. Мне нужно было чьё-то мнение по этому вопросу, и поскольку Лиам не отвечал, я решила поискать своего соседушку.

ГЛАВА 6

Я постучалась в номер Лукаса, и сразу же вошла внутрь, как только он открыл дверь.

— Господи. Что за срочность?

Лукас стоял босиком и в спортивных штанах, которые так низко сидели на его бёдрах, что из-под них виднелись боксеры. На нём также была майка, демонстрирующая его огромные мускулы. И хотя я хотела сказать ему, чтобы он подтянул штаны, я не стала этого делать, так как пришла не для того, чтобы указывать ему на плохой вкус в одежде.

Войдя в комнату, я закрыла дверь.

— Я обычно не отказываюсь, если девушка сама вешается на меня, но…

— О, Боже, что за самомнение, — я закатила глаза. — Если бы ты был последним мужчиной на Земле, я бы даже тогда не согласилась быть с тобой.

Он улыбнулся.

— Это жестоко, Кларк.

— Я пришла, потому что мне доставили кое-что странное.

Его улыбка исчезла.

— Слушаю.

— В ту ночь, когда я ходила к Эйдану Майклзу, и он стрелял в Лиама… в общем, я приехала туда на одном из гостиничных велосипедов. И сегодня мне вернули его с запиской, в которой говорилось: чтобы ты могла навестить меня снова, — выпалила я на одном дыхании.

Глаза Лукаса потемнели.

— Кто его вернул?

— Не знаю. Изобель нашла его на дороге.

— Откуда ты знаешь, что это тот же самый велосипед?

— Я этого не знаю, но…

— Может быть, записка предназначалась кому-то другому?

Я зарычала от раздражения.

— Ладно. Не бери в голову.

Мускул на его челюсти дёрнулся.

— Ты звонила Лиаму?

— Я пыталась. Он не ответил.

В течение долгой минуты Лукас смотрел на меня, словно решая, верить мне или нет.

Я вытерла липкие руки о джинсы, после чего оглядела комнату, которая была почти точь-в-точь как моя: те же бежевые шторы, такое же кресло, обтянутое фланелевой тканью, медные светильники, белое постельное белье. Отличался только пейзаж на картине, висевшей на стене.

— Слушай, я пришла, потому что подумала, что ты скажешь мне, стоит ли мне беспокоиться насчёт Эйдана…

— Всегда следует беспокоиться насчёт людей, имеющих слишком много денег и влияния. Но помимо этого ублюдка, прикованного к постели, у нас есть проблема похуже.

Мои конечности сделались до ужаса ледяными.

Лукас упал в кресло, поставил локти на колени, скрестил пальцы рук и наклонился вперёд. Он посмотрел на меня, словно решая, стоит ли ему рассказывать мне о том, что случилось.

— Сегодня утром Лиам обнаружил, что из штаба был украден один предмет.

Я нахмурилась. Что такого важного могли хранить боулдеровцы в штабе?..

— Селекционный корень?

Лукас фыркнул.

— Размечталась.

Я, и правда, мечтала об этом.

— Весь Силлин, принадлежащий стае, пропал.

— Силлин? Ты имеешь в виду таблетки против перевоплощения?

Он кивнул.

Мама заставляла меня принимать Силлин в течение трёх недель, после нашего переезда в Лос-Анджелес, чтобы не дать моему телу перевоплощаться и приглушить мой запах, на случай, если вокруг были другие оборотни. Она не хотела, чтобы меня кто-нибудь унюхал. Все одинокие волки теряли контроль над собой, поэтому стаи охотились на них. В итоге, расстояние, отделяющее меня от боулдеровцев, вынудило мой ген оборотня уснуть, и впоследствии я уже не нуждалась в этом лекарстве.

— Кому может понадобиться их красть? — спросила я.

— Как говорит Грег, — моему мозгу понадобилось около секунды, чтобы вспомнить, что это был доктор стаи, — их больше не выпускают.

— И?

— Их можно продать.

Я не могла поверить, что разговариваю с Лукасом без желания придушить его.

— И кто, по вашему мнению, их украл?

— Мы не думаем, мы знаем. Коул проверил записи с камер видеонаблюдения, как только Лиам позвонил ему.

— И кто их взял?

— А ты как думаешь?

Я стиснула зубы.

— Ты сейчас серьёзно, Лукас? Ты хочешь, чтобы я угадывала?

— Эверест. Их украл Эверест, чёрт возьми. И угадай когда? В то самое время, когда ты явилась на склад Ваттов, чтобы сразиться с Лиамом. И единственная причина, по которой мы не поймали его раньше, заключается в том, что когда происходил поединок, вся стая должна была присутствовать там, чёрт возьми. А это значит, что человек, который отвечал за камеры видеонаблюдения гостиницы и штаба, был на этом долбаном поединке.

Я ощетинилась.

— Ты намекаешь на то, что это моя вина?

Он издал неровный вздох, и провёл руками по лицу.

— Ты вообще не в курсе, что он задумал, так?

— Как ты можешь вообще спрашивать меня об этом, Лукас?

— Прости. Мы просто пытаемся понять, чего он хочет в итоге добиться. Вот и всё.

— Эти таблетки дорогие?

— Ты думаешь, Эверест украл их ради денег?

— Ты сказал, что они редкие. Может он украл их, чтобы подкупить членов других стай и сделать их своими союзниками?

Лукас оживился, услышав мою теорию.

— А, может быть, он планирует использовать их на нас?

Как я использовала их на Хите. А ведь это была идея Эвереста.

Зрачки Лукаса сузились до размеров булавочной головки.

— Вы не рассматривали такой вариант? — спросила я.

Он ударил руками по коленям, и этот громкий звук испугал меня.

— Чтоб тебе провалиться!

— Не дождёшься, — я произнесла эти слова раньше, чем успела понять, что сказала их вслух.

Лукас ухмыльнулся, но затем, когда он обдумал моё предположение, эта ситуация уже перестала его забавлять.

— Нам надо позвонить Лиаму, — сказал он, наконец.

Мы так и сделали, и на этот раз наш Альфа ответил.

ГЛАВА 7

Минут через пятнадцать после нашего звонка в комнату Лукаса ворвался Лиам и сразу же направился ко мне. Оказавшись рядом со мной, он обхватил руками моё лицо и рассмотрел каждый его сантиметр, словно хотел убедиться, что я была цела и невредима. Я не понимала, почему он решил, что со мной что-то случилось, но разве я могла жаловаться на то, что была небезразлична кому-то настолько, что он волновался обо мне? Одной рукой Лиам скользнул вниз по моей руке и коснулся моих пальцев, а другой провёл по бледным белым шрамам, которые он неумышленно оставил на моей щеке во время последнего испытания.

Лукас рассказал ему о наших предположениях, и о велосипеде. Но учитывая масштабы наших проблем, дилемма с велосипедом казалась совсем незначительной.

— Он же не знает о сегодняшнем собрании? — спросила я.

— Он не присягал мне, так что нет, он не слышал.

Лиам провёл рукой по своим взъерошенным волосам и начал ходить взад-вперёд по комнате.

— Если этот ублюдок планирует отравить нас Силлином, ему следует сто раз подумать.

— По крайней мере, Силлин не может убить нас, — осмелилась сказать я, но пожалела о своих словах, когда Лиам и Лукас покосились на меня.

Конечно, я подсунула немного Силина Хиту, но он умер от серебряного провода, который Эверест затянул на его шее.

— Силлин может и не убьёт нас, — сказал Лиам мягко, перестав расхаживать по номеру, — но он отнимет нашу силу.

Я проглотила накрывшее меня чувство вины. И хотя Лиам не был фанатом своего отца, Хит был его единственным родителем, а я приложила руку к его гибели.

Лиам провёл большим пальцем по моему нахмурившемуся лбу.

— Перестань винить себя.

— Я никогда не перестану винить себя, — прошептала я.

Лиам прижал меня к себе и провёл рукой по моим волосам. Его мускусно-мятный запах окутал меня, успокоив мои напряжённые нервы.

— Что думаешь делать, Лиам? — спросил Лукас, прервав тишину.

— Думаю нанести небольшой визит Эйдану Майклзу, как он и просил.

Я отстранилась от Лиама.

— Нет. Этот мужчина психопат! Ты не можешь снова поехать к нему.

Лиам улыбнулся мне печальной, но в то же время опасной улыбкой.

— Несс, он больше не подстрелит меня.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что, во-первых, мы будем готовы, и, во-вторых, он в больнице.

— Лиам… нет.

— И что ты предлагаешь? Сидеть и ждать, когда он опять начнёт доставать тебя?

Лиам погладил меня по дрожащему подбородку. От его прикосновения я содрогнулась ещё сильнее.

— Никто не смеет угрожать моим волкам. Никто.

— Тогда я пойду с тобой, — сказала я.

— Однозначно нет.

— Лиам…

— Даже не обсуждается, Несс.

— Но…

Лиам многозначительно посмотрел на Лукаса, по-видимому, мысленно отдавая ему приказ, потому что Лукас сказал:

— Готов не отлипать от неё, как те латексные изделия.

Это было мерзко и нечестно. И я им об этом сообщила. Но, конечно, не про мерзкую часть, только про то, что это было нечестно. Затем я распрямила плечи и посмотрела на них своим самым свирепым взглядом. По крайней мере, мне так казалось.

— Что нечестно? — спросил Лиам. — Держать тебя подальше от потенциальной угрозы?

— Разве девиз стаи не призывает защищать Альфу любой ценой? — спросила я.

Лиам прищурил свои тёмные глаза.

— Ты защитишь моё психическое здоровье, если будешь в безопасности. Если с тобой что-то случится, я сойду с ума, Несс. Я сойду с ума и покалечу любого, кто встанет у меня на пути. Пожалуйста, не дай мне сойти с ума.

Он провёл костяшками пальцев по моей щеке.

Я надулась. Я была слишком рассержена, чтобы уступать.

— Надеюсь, это не из-за того, что я девушка, и ты думаешь, что я слишком хрупкая. Потому что я в…

— Это из-за того, что ты моя девушка, — сказал он.

— Я подожду снаружи, — пробормотал Лукас.

Секунду спустя дверь закрылась.

— Моя, Несс.

— А что будет со мной, если с тобой что-то случится?

— Стая защитит тебя.

У меня защипало в глазах.

И тогда что-то глубокое отразилось на его лице. Он прижался губами к моему лбу, затем поцеловал мои веки, нос, подбородок и, наконец, мой шрам. Он не оставил нетронутым ни единого миллиметра на моём лице. Точнее не так. Он ещё не поцеловал меня в губы. Но поцелуй в итоге состоялся, а вместе с ним на меня накатила волна мощных ощущений. Они наполняли и опьяняли меня, точно Тихий океан, который бьётся о песчаный берег Венис Бич³.

Вкус нашего поцелуя напоминал о громе, молниях и желании.

Невероятно сильном желании.

Желании защищать, но также крепко держать и наполнять друг друга.

Он углубил поцелуй, а руками провёл вниз по моей спине и взял меня за попу. Как вдруг мой желудок словно сжали в кулак. Я отскочила назад, как будто кто-то толкнул меня.

Раскрыв припухшие губы, я тяжело задышала. Лиам посмотрел на меня извиняющимся взглядом. Вероятно, он подумал, что я решила отстраниться, потому что он слишком спешил. Я сжала руки в кулаки, чтобы не дать себе прижать их к моему всё ещё напряжённому животу. Я винила глупую парную связь за эту внезапную боль. Это было нечестно.

Так нечестно.

Лиам потёр заднюю часть своей шеи.

— Прости, Несс. Я не хотел тебя торопить…

— Ты не торопишь меня.

— Тогда почему ты отстранилась?

Я не могла держать от него секретов. Тем более, если этому суждено было происходить каждый раз, когда мы целовались. Я приложила два пальца к своему животу. Он нахмурился, но потом его лицо разгладилось. Он всё понял. И когда это случилось, на его лицо упала тень.

— Но он же уехал, — сказал Лиам.

— Нет, не уехал.

Выражение его глаз испугало меня. Лиам попятился назад и вышел из номера. Через некоторое время вошёл Лукас.

Я опустилась на кровать и схватилась руками за голову.

Я не думала, что этот день может стать ещё хуже, но, по-видимому, именно это и случилось.

ГЛАВА 8

— Он хочет заставить его уехать? — спросила я у Лукаса.

— Надеюсь, что он сосредоточится на Эвересте и Эйдане, и только потом займётся твоей связью.

На щеке Лукаса появилась ямочка. В отличие от меня, у него не было ямочек, поэтому я предположила, что он закусил щёку.

— Хорошо, что я и Тарин больше не вместе. Девчонки только отвлекают.

— Вы с Тарин расстались? Когда это случилось?

— Пару дней назад.

Мне не нравилась Тарин, но я и Лукасу не особенно симпатизировала, поэтому я решила, что они подходят друг другу.

— Вы долго встречались?

Вокруг стола, рядом с которым я сидела, закружилась муха и приземлилась на картину у Лукаса за спиной.

— Достаточно долго, для того, чтобы это расставание оказалось болезненным.

Как я поняла, это она с ним рассталась, но я не стала расспрашивать. Я встала и вытерла руки о свои джинсы.

— Мне надо работать.

— Ты же не собираешься сейчас навестить Эйдана?

— Нет, — тихонько фыркнула я. — Я хочу отомстить, а не совершить самоубийство.

— Значит, мне не придётся ходить за твоей задницей по всей гостинице.

— Ты можешь попробовать, но я знаю это место лучше тебя, так что… удачи! — я одарила его улыбкой. — Но если тебе скучно, могу достать для тебя метёлку для пыли.

— Я пас. Я собирался сходить в спортзал.

— У тебя вообще есть работа?

— Ты моя работа.

Я так резко вскинула голову, что шпилька, которую я воткнула в свой импровизированный пучок, впилась мне в череп.

— Ты же это не серьёзно?

— Серьёзнее некуда. Но это только пока Эверест не будет уби… пойман.

— Убит? — прохрипела я.

— Пойман.

Моё сердце замерло, точно та муха, сидящая на нарисованном ручье.

— Но ты собирался сказать «убит»…

— А это важно?

— Конечно.

— Ты разве не хочешь, чтобы он умер?

— Я хочу, чтобы Эйдан Майклз умер.

— Но не Эверест?

— Я не знаю, что чувствую по отношению к своему кузену-предателю. Я вообще не понимаю его мотивов. Я думала, что он сделал это из-за Бекки, но он, недолго думая, сошёлся с другой девушкой, пока Бекка была в коме, так что я не знаю… — я пнула ногой уголок бежевого плюшевого ковра. — Кстати о той девушке: базы данных колледжей находятся в открытом доступе?

— Нет, но Коул, вероятно, сможет их взломать. А что?

— Я хотела проверить, не живёт ли эта девушка в Денвере.

— Как её зовут?

— Меган.

— Меган, а дальше?

— Не знаю.

— Как пишется «Меган»?

— Не знаю.

— Ты что прикалываешься, Несс?

Я упёрла руки в бёдра.

— Не шипи на меня.

— Я тебе, что, долбаный кот?

— Ладно, — я раздражённо вздохнула. — Не рычи на меня. Так лучше?

Он фыркнул.

— Ты хотя бы знаешь, в каком колледже она учится?

— Она первокурсница в Университете Колорадо.

Он набрал что-то на своём телефоне.

— Выходит, она будет второкурсницей этой осенью?

Точно… Сейчас же лето.

Он что-то низко прорычал.

— Я так понимаю, ты не в курсе, что на младших курсах Университета Колорадо обучается 24 000 студентов.

Я не знала, что этот университет был таким большим.

— Они случайно не общались с Эверестом по Скайпу? Это облегчило бы нам задачу…

— Я не знаю. У меня нет аккаунтов в социальных сетях.

Покачав головой, он поднёс телефон к уху.

— Йоу, Коул. Мне нужна информация о чике по имени Меган. Она первокурсница или второкурсница в Университете Колорадо… Нет, не для секса, тупица.

Я ухмыльнулась.

Лукас сидел на кресле и выуживал ниточки из фланелевой ткани на подлокотнике. Его ногти были неровными, обломанными о землю и камни. Мои были такими же после пробежки со стаей в полнолуние. Я сразу же состригла их, но спустя три дня белые полумесяцы наросли снова.

— Цвет волос? Кожи? Глаз? — спросил меня Лукас.

— Светлая кожа. Блондинка, волосы до плеч. Я не видела, какого цвета у неё глаза.

Лукас передал эту информацию Коулу.

— Коул спрашивает, толстая ли она? Или может худая? Есть какие-то отличительные приметы?

— Я видела её издалека на музыкальном фестивале, где она сидела на лавке, а потом «У Трейси», там она тоже сидела. Она симпатичная. Это может как-то помочь?

— То, что девушки считают симпатичным, не всегда совпадает с мнением парней, — пробормотал Лукас.

— У неё лицо в форме сердца.

Лукас приподнял одну бровь, через которую проходил белый шрам. Он достался ему после автомобильной аварии, которая забрала жизни его родителей.

— Что это вообще значит?

Я нарисовала в воздухе сердце двумя указательными пальцами.

— Судя по тому, что говорит Несс, у неё огромный лоб и малюсенький подбородок, — он перенёс телефон к другому уху и одновременно пробормотал, — А ты сказала, что она симпатичная.

Я закатила глаза.

— У неё не такой уж гигантский лоб.

Пока Коул искал информацию на другом конце линии, Лукас рассказал ему о проблемах с камерами видеонаблюдения в гостинице. Поскольку, услышав ответ Коула, он не бросился петь и танцевать, я заключила, что брат Мэтта пока не смог решить эту проблему.

— Хорошо… я покажу ей. Спасибо, чувак.

Через две минуты, телефон Лукаса издал сигнал. Он нажал на экран, после чего передал его мне. Я пролистала вниз электронное письмо, присланное Коулом, в котором находились скриншоты портретов разных Меган, имена которых писались тоже по-разному.

Я вернула Лукасу телефон и покачала головой. Ни одна из них не была Меган Эвереста.

Лукас просмотрел скриншоты.

— Бекка была эскортницей. Может быть, Меган тоже?

— Эверест сказал, что она ей не была.

— Он также сказал, что ты убила Хита.

Мелкие светлые волоски на моих руках встали дыбом.

— Ты прав, — сказала я, а потом добавила себе под нос. — Никогда не думала, что скажу это.

Губы Лукаса приподнялись в улыбке.

— Горячих парней всегда недооценивают.

Я фыркнула.

— О, Боже. Заткнись.

Он усмехнулся.

— Как называется фирма?

— Эскорт агентство «Красный ручей»

— Ненавижу слово «ручей», — сказал он, набирая текст.

— Ты что-то имеешь против небольших водных потоков?

— Я имею что-то против больших шерстяных тел, — он взглянул на меня. — Только не говори мне, что ты никогда не слышала о ручейной стае.

Я нахмурилась.

Он потёр подбородок, который отчаянно нуждался в том, чтобы его побрили.

— Похоже, не слышала. Самая маленькая стая, которая стала самой большой… Ни о чём не говорит?

Я покачала головой.

Он откинулся на спинку кресла.

— Я расскажу тебе эту душещипательную историю, когда закончу с эскорт агентством, — его пальцы летали по экрану телефона. Не поднимая головы, он сказал: — Их веб-сайт не работает. У тебя остались их контакты?

По моему телу побежали мурашки от одной мысли о том, что мне пришлось бы звонить Сандре, сутенёрше — или как там называли хозяек эскорт агентств — с которой меня познакомил Эверест. И хотя она всегда была приятной и мило общалась со мной по телефону, я надеялась, что мне никогда не придётся говорить с ней после свидания с Эйданом Майклзом. Я содрогнулась, вспомнив о нём.

— Дай мне номер.

Я дала ему номер, и Лукас позвонил в агентство, включив телефон на громкую связь.

Автоответчик эскорт агентства «Красный ручей» попросил нас оставить сообщение. Когда раздался звуковой сигнал, я так отчаянно замотала головой, что пряди волос, которые выбились во время поцелуя с Лиамом, заколыхались вокруг моего лица.

— Приветики. Это Агентство «Красный ручей»? Я ищу какую-нибудь девушку, которая смогла бы составить компанию парню в эти выходные. Было бы здорово, если бы вы рассказали мне о ваших девушках.

Лукас оставил номер своего телефона, после чего завершил звонок. Его подбородок был ярко красным.

— Ты покраснел, — сказала я, в основном, чтобы позлить его.

Он показал мне средний палец, а я улыбнулась.

— А теперь расскажи мне про ручейных.

Он положил телефон на подлокотник своего кресла.

— Четыре года назад, стая, которую мы даже не рассматривали всерьёз, вдруг стала самой большой стаей на территории Скалистых гор.

— Поэтому я о них и не слышала. Я четыре года провела в Лос-Анджелесе.

— Ты когда-нибудь слышала про тополиных?

— Конечно. Это стая пацифистов. Папа называл их хиппи.

Он покрутил телефон в своих пальцах.

— Что-то типа того. Они жили в поселении — хотя это скорее был небольшой город, чем поселение — и почти не общались с людьми. Так или иначе, десять лет назад состоялся саммит. Это был фактически первый саммит за сто лет. Боулдеровцы, сосновые, тополиные и несколько стай с запада подписали соглашение о ненападении. Но ни один из ручейных не явился. Тополиные располагались ближе всего к ручейным, и сообщили, что они ничего не слышали от своих соседей в течение нескольких лет и поэтому решили, что те вымерли.

Конечно же, после этого боулдеровцы не ходили и не вставляли друг другу цветы в волосы. А среди сосновых, несмотря на то, что в целом они были мирными, находились такие — у меня в голове всплыло лицо Джастина — которые были эгоистичными и жестокими.

— А как вымирают стаи? — спросила я.

— Очень часто молодёжь отказывается от нашего образа жизни. Они переезжают в большие города, теряют связь со своей истинной природой, и раньше умирают, потому что для наших тел неестественно не перевоплощаться.

Интересно, сколько лет жизни я потеряла, живя вдали от Боулдера?

Он почесал подбородок.

— Но хуже всего… это когда те, кто уезжают, начинают размножаться.

— Почему это хуже всего?

— Потому что, если их отпрыски рождаются вдали от стаи, их ген становится дефектным. Так получаются дети, которые не могут полностью перевоплотиться. Мы называем их «полуволки».

Выражение его лица стало таким суровым, что я задалась вопросом, а встречал ли он когда-нибудь полуволка, который перевоплощался?

— Это существа из кошмаров, — Лукас хрустнул пальцами. — В любом случае, вышло так, что ручейные не вымерли… а просто прятались. В одну зимнюю ночь Альфа ручейных вошла на территорию поселения тополиных с группой своих волков и вызвала Альфу тополиных на дуэль. Битва была до безумия кровавой и тополиные — теперь это ручейная стая — упоминали, что она вела нечестную борьбу, хотя никто не смог этого доказать…

— Она? Альфа ручейных — женщина?

Лукас фыркнул.

— Ну, конечно же, ты обратила внимание именно на это.

Я скрестила руки.

— Только потому, что она выиграла битву, не значит, что она дралась нечестно, Лукас. Почему вообще сделали такой вывод? Потому что она была женщиной, а женщины обычно уступают мужчинам?

Лукас сжал губы. Похоже, я ударила по больному.

— Тогда как ты объяснишь, что абсолютно все высокопоставленные тополиные, которые вызывали её на дуэль после этого, тоже лишились своих жизней, а?

Я пожала плечами.

— Она невероятно сильная.

Лукас бросил на меня испепеляющий взгляд. Он даже не рассматривал такую возможность! Сексистская свинья.

Я ещё сильнее скрестила руки.

— Ты встречал её?

— Нет. И у меня нет желания встречаться с этой сумасшедшей сукой.

— Ты такой сексист.

— Сексист? Осторожнее со своими осуждалками. Ты ничего про меня не знаешь.

— Нет такого слова «осуждалки».

На его лице отразился гнев и что-то ещё.

— Ты считаешь, что ты выше только по отношению ко мне или ко всем остальным тоже?

Помолчав какое-то время, я ответила:

— Я не считаю себя выше кого бы то ни было.

— Но ведёшь ты себя именно так.

От его комментария у меня закололо в груди.

— Я просто хочу, чтобы ко мне относились как к равной.

Лукас так пристально уставился на ковёр, что мне показалось, что его длинный ворс сейчас воспламенится.

— Вас сорок. А я одна, Лукас, — у меня защипало в глазах. — Это вы ставите себя выше.

Я ненавидела себя за то, как сорвался мой голос.

Я развернулась и вышла, пытаясь совладать со своими эмоциями. Убирая номера, я думала об Альфе ручейной стаи. Может быть, Лукас и не хотел встречаться с их Альфой, а вот я хотела. Я надеялась, что моё любопытство не делает меня неверной по отношению к своей стае. Не то, чтобы я могла присягнуть на верность её стае — в моих жилах текла кровь боулдеровцев, и если бы она не победила нашего Альфу на дуэли и не украла бы его связь с нами, я продолжила бы оставаться боулдеровцем.

К тому же я не хотела нового Альфу. Я доверяла Лиаму, а доверяла я немногим. Но как я могла доказать, что была им ровней, если они приставили ко мне долбанного сторожевого пса?

Может быть, я могла бы первой найти Эвереста…?

Раскладывая закуски для собрания в конференц-зале, и убирая гостиную, я размышляла о том, почему Эверест мог оказаться в Денвере.

— Что там, в Денвере, Эверест? — пробормотала я себе под нос, наблюдая за тем, как небо за эркерным окном потемнело и стало сияющего фиолетово-голубого цвета.

Было ощущение, что я о чём-то забыла, но о чём?

ГЛАВА 9

В 7:45 вечера мужчины начали стекаться в гостиницу. Сначала приехал Нельсон. Он так крепко обнял свою жену, словно они не виделись несколько дней, а не несколько часов. Я не могла не смотреть на них, вспоминая о том времени, когда мои родители стояли точно так же щека к щеке, сердце к сердцу, и что-то нашёптывали друг другу. Я не хотела им мешать, поэтому отвела взгляд, и начала перекладывать зелёные яблоки в деревянной миске, которую я поставила на угол стойки регистрации.

Я слышала, как Нельсон спросил Изобель, не устала ли она. Краем глаза я увидела, что она отрицательно покачала головой. Поцеловав Изобель в лоб, Нельсон подошёл ко мне лёгким, но размашистым шагом. Как и у его сына, у него были длинные конечности, но если у Августа руки и ноги были покрыты многочисленными мускулами, Нельсон был довольно худощавым.

Он коснулся моего плеча, из-за чего яблоко, которое я пыталась расположить на вершине моей красивой пирамиды, покатилось вниз.

Он поймал фрукт, не дав ему скатиться со стойки, и водрузил наверх.

— Как ты, Несс?

— Отлично. Благодаря Изобель и миссис Роджерс.

Изобель улыбнулась мне.

— Кстати, я попросила Скайлу поработать на стойке регистрации после того, как пойду домой. Она сказала, что не видит в этом проблемы, и что её жена сможет заняться делами в столовой. Надеюсь, вы не против.

— Я очень за.

Я даже не подумала о том, чтобы нанять менеджера на ночь. Мне надо было найти Скайлу после собрания и спросить её о том, как долго она могла бы поработать — я надеялась, что к тому времени моему дяде станет «лучше». Только вот могло ли ему теперь стать лучше?

Вращающиеся двери снова пришли в движение, и в помещение ворвался свежий запах ясного вечера, а также мускусный запах мужских тел. Лиам был среди пришедших. Когда я увидела его, все звуки, кроме тихого жужжания у меня в ушах, перестали существовать. Он направился прямо ко мне. Поздоровавшись с Нельсоном, Лиам переплёл свои пальцы с моими и отвёл меня подальше от отца Августа.

«Как прошёл твой день?» — прошептал он внутри моей головы.

Я подняла на него глаза.

— Это был бесконечный день. А твой?

Но на самом деле, мне хотелось знать, что сказал Эйдан.

«Слышал, Лукас преподнёс тебе урок истории».

— Так и есть.

Рассказал ли ему Лукас, чем закончился этот урок?

Пропустив нескольких постояльцев в столовую, мы направились к лестнице, ведущей в конференц-зал. Он не отпускал мою руку, пока мы не дошли до овального стола. Заняв своё место, он кивнул головой на стул рядом с ним.

— Может быть, сюда следует посадить кого-то из старейшин, Лиам.

Или кого-то выше меня по званию в стайной пирамиде.

Взгляд его тёмных глаз задержался на мне.

«Твоё место теперь рядом со мной».

Покусывая губу, я опустилась на стул. Одно дело было встречаться с Альфой; но сидеть рядом с ним — означало нечто большее.

По деревянному полу покатились колёсики стульев, а джинсы зашуршали по гладким кожаным сиденьям. Я застучала пальцами по столешнице и уставилась на дорожку из сверкающих стаканов, которые я расставила в центре.

Стул рядом со мной так долго пустовал, что я уже начала думать, что никто не захочет сесть со мной рядом. Но Мэтту стало жаль меня, и он опустился на стул. Я тихонько выдохнула.

Мои внутренности завязались в узел. Стресс… это был стресс. И нервы. Или…

Я подняла глаза к дверному проёму, и вдруг в зал вошёл Август. Он сел рядом со своим отцом и оглядел помещение. Его взгляд упал прямо на меня.

Моё сердце сжалось от этого незначительного жеста. Что сказал ему Лиам? Я опять опустила взгляд на стаканы, стараясь найти утешение в разглядывании неодушевлённых предметов.

— Где Джеб? — спросил Лиам.

Я глянула на него, после чего обвела взглядом присутствующих, сидящих за столом. Не доставало только моего дяди.

— Он не выходил из комнаты весь день, — сказал Лукас.

— Он должен быть здесь, — сказал Лиам, — Лукас, Мэтт.

Оба парня встали и вышли из зала.

Моё сердце застучало с удвоенной силой. Я хотела сказать Лиаму, что не обязательно было силой тащить моего дядю на это собрание; но я прикусила язык. Было не очень разумно подвергать сомнению указания Альфы и уж тем более до того, как собрание успело начаться.

Фрэнк наклонил голову в сторону Лиама. И хотя Альфа не говорил ничего вслух, Фрэнк отвечал ему кивком головы и короткими «да». Значит, между ними происходил диалог.

Приглушённое мычание и тяжёлые шаги раздались снаружи, после чего в зал вернулись Лукас и Мэтт, таща между собой моего дядю. Они опустили его на последний свободный стул, после чего вернулись на свои места.

Джеб завалился вперёд, его лицо было серым и по цвету сливалось с его седой щетиной, лоб его был сморщен, точно изюм. Казалось, что за эти пару дней он постарел на несколько лет.

— Закрой дверь, малютка Джей, — сказал Лиам одному из самых младших членов стаи, парню с акне и медными волосами до плеч.

Этот мальчик напомнил мне Эвереста в тот год, когда я уехала из Боулдера. Эверест тоже носил тогда длинные волосы, и у него тоже было сильное акне. Я помню, что часто гадала, как же ему удается выносить химический запах крема, который он втирал в лицо каждый день, чтобы избавится от акне.

— Спасибо всем, что пришли, — голос Лиама звонко прозвучал в зале с низкими потолками, и отразился от серых каменных стен. — Сегодня нам надо обсудить два вопроса. Давайте начнём с Эвереста Кларка, убийцы моего отца.

Присутствующие нахмурили лбы, и их взгляды сошлись на мне. Мой пульс ускорился, так как я поняла, что собравшиеся воспринимали меня как сообщника Эвереста.

— Если вы не хотите остаться без своих глазных яблок, я призываю вас не смотреть на Несс подобным образом, — прорычал Лиам.

Мужчины отвели взгляды.

— Согласно традиции стаи, за смерть всегда мстили смертью.

Я начала беспокойно потирать пальцы рук, которые лежали на моих коленях, но тут же остановилась, когда Лиам заговорил о мести и смерти. Я скрестила руки и откинулась на упругую спинку стула.

«Не всегда», — подумала я, но не стала произносить это вслух. Каждый, кто присутствовал за этим столом, знал, что за смерть моего отца так и не отомстили.

— Кто за то, чтобы убить Эвереста Кларка, пожалуйста, поднимите руки.

Джеб взвизгнул, и Нельсон положил руку на ссутуленное плечо дяди. И хотя Август ничего не сказал, его напряжённое выражение лица ясно говорило, что он тоже считал обязательное присутствие Джеба на этом собрании жестоким.

Многие руки взмыли в воздух; но не моя. Я не хотела, чтобы Эвереста убили. Но я хотела, чтобы его наказали. Я посчитала руки и посмотрела на лица тех, кто проголосовали за казнь Эвереста. Тридцать четыре голоса из сорока. Джеб тоже покосился на руки, его бледные веки дрожали. Нельсон не поднял руку, но её поднял Август.

У Лиама не было молотка, поэтому он стукнул кулаком по столу.

— Большинством голосов решение принято.

Вот так удар кулака по столу определил судьбу моего кузена. Кровь прилила к моей коже, которая неожиданно показалась мне слишком тесной для моего тела. Я потёрла руками обнажённые плечи, чтобы снять напряжение. Я перевоплощалась! Я не могла перевоплотиться прямо здесь. Я закрыла глаза, а мои ноздри начали раздуваться, в то время как я пыталась подавить в себе волчицу, рвущуюся на поверхность.

Я собиралась выпустить её позже.

«Чуть позже, — пообещала я ей. — Пожалуйста, не сейчас».

Я не могла потерять контроль перед всеми этими мужчинами.

Я надавила на неё ещё сильнее. Постаралась подавить её. Медленно, точно тающий лёд, её хватка ослабла. Когда я почувствовала, что могу управлять своим телом, я открыла веки и осмотрелась, молясь о том, чтобы никто не заметил моего состояния.

К счастью, стая уже обсуждала другой вопрос. А может быть, они всё ещё обсуждали Эвереста. Что бы это ни было, эта тема полностью завладела их вниманием.

Хотя это было не совсем так.

Август смотрел на меня, и по тому, каким озабоченным было выражение его лица, я поняла, что он стал свидетелем моей маленькой внутренней борьбы. Я почти улыбнулась ему, желая сообщить, что со мной всё было в порядке, но вспомнила о его поднятой руке — его голосе. Я уставилась на вращающийся вентилятор на потолке. Лопасти, разрезающие трещащий от напряжения воздух расплывались у меня перед глазами.

Лиам снова стукнул кулаком по столу, привлекая всеобщее внимание.

— А теперь ко второму вопросу.

Лиам достал пачку таблеток в алюминиевой фольге из кармана своих джинсов и, зажав её между средним и указательным пальцем, спросил:

— Все ли знают, что это такое?

ГЛАВА 10

Лиам помахал пачкой, и алюминиевая фольга зашуршала в тишине конференц-зала.

— Это называется Силлин. Мы принимаем его, если нам надо избежать перевоплощения. Другими словами, если вы едете за пределы штата, ломаете кость или получаете отравление серебром, мы даём вам его.

Отравление серебром? Я не знала, что Силлин купировал воздействие серебра.

— Долгие годы мы хранили огромные запасы этого лекарства. Но в последний раз, когда мой отец попросил Грега достать нам немного Силлина из больницы, стайному доктору сообщили, что это лекарство больше не выпускается.

Лиам кинул пачку одному из молодых парней, чтобы тот посмотрел на неё и понюхал.

У Силлина не было запаха, именно поэтому Хит не почувствовал его в напитке.

— Те, кто принимали эти таблетки, могут рассказать вам, что их эффект длится недолго, и что они не приносят вреда.

— Эти таблетки Несс дала Хиту? — спросил малютка Джей.

— Да, — сказал Лиам спокойно и, сощурившись, посмотрел на парня.

Малютка Джей вздрогнул и тут же сосредоточил своё внимание на пачке, после чего передал её дальше. Его щёки сделались пунцовыми. Он наклонился вперёд, схватил графин с водой, который чуть не выскользнул из его дрожащих пальцев, и наполнил свой стакан.

— Сегодня утром мы со старейшинами обнаружили, что все запасы Силлина, принадлежащие стае, были украдены из штаба.

— Несс украла их? — спросил кто-то.

— Что?

Я резко повернулась в сторону того, кто задал этот вопрос.

Мужчине было чуть за тридцать, в его правое ухо было вдёрнуто золотое кольцо. А из выреза сиреневой рубашки торчали волосы на груди. Как бы я ни старалась, я не смогла припомнить его имени.

— Я ничего не крала! — воскликнула я.

— Родриго, — от резкого тона Лиама мужчина начал теребить кольцо в ухе. — Таблетки украл Эверест.

Мужчина, сидящий рядом с Родриго, положил руку ему на предплечье, чтобы успокоить черноволосого оборотня.

— У нас есть запись с камер, где он срезает замок с холодильника и забирает всё его содержимое.

Замок с холодильника…

— В понедельник вечером он не выглядел сломанным, — сказала я.

Фрэнк вздохнул.

— Это потому что он заменил его точно таким же замком. Мы поняли, что произошло, когда попытались открыть его, и это не сработало. Когда мы попросили Коула достать нам записи…

— Это ублюдок даже не скрывался от камер, — покачав головой, Коул взял сигарету, которая была заткнута ему за ухо, и постучал ей по столу.

Родриго отпустил своё кольцо.

— Что он собирается делать с этим Силлином?

— Мы полагаем, что он либо попытается продать его другим стаям, — сказал Лиам, — либо использует его на нас.

Родриго фыркнул.

— И как он сможет это провернуть, чёрт возьми?

— Он может подмешать его в наши напитки или еду, — сказал Лиам, — Силлин не имеет вкуса, поэтому никто из нас не сможет его почувствовать.

Волк с волосатой грудью оглядел графины с водой, которые я поставила посреди стола. Малютка Джей выплюнул воду, которую он только что набрал в рот, затем выставил перед собой руку и смотрел на неё, пока светлые волоски не стали толще и не превратились в рыжевато-коричневую шерсть.

— Я не подсыпала ничего в воду, — прорычала я сквозь сжатые зубы.

— Но ты же находилась рядом с ней весь день? — спросил Родриго.

— Эвереста нет в Боулдере, — сказала я.

— Серьёзно? — мужчина скрестил пальцы. — И откуда ты это знаешь? Он прислал тебе сообщение?

— Хватит! — голос Августа разнёсся по залу словно выстрел. — Несс не сообщник Эвереста. Он использовал её, заставил её почувствовать себя виноватой в том, чего она не совершала, поэтому отстаньте от неё уже, мать вашу.

Дзынь. Ещё одна монетка в банку его мамы.

Лиам сжал губы, но не стал отчитывать Августа за его вспышку гнева. По крайней мере, не вслух. Мой желудок сжался то ли из-за того, как сильно я разнервничалась, то ли из-за нашей связи… я не знала наверняка. Я положила руку на живот, в надежде, что тепло и давление на него помогут снять напряжение.

Секунду спустя, Лиам снял мою руку с живота, переплёл наши пальцы и потянул к себе. Мой стул покатился и ударился о его стул.

Я нахмурилась, поглядев на него, но его взгляд был прикован к Августу. Август схватил один из стеклянных графинов и налил себе воды. Половина содержимого выплеснулась через край. Он вытер воду рукавом своей кофты, затем поднёс стакан к губам и начал пить, долго и жадно. Понимая, что Лиам пытается таким образом сделать заявление, я высвободила свою руку из его руки.

Мужчина, который до этого клал свою руку на предплечье Родриго, приподнял тёмно-русую бровь.

— Может быть, Люси знает, что задумал её сын?

Джеб издал низкий вопль, который был больше похож на звериный, чем на человеческий.

Эрик упёрся руками о стол.

— Я допрашивал Люси сегодня утром, Джеймс. Она сказала, что не знает.

— Тогда зачем она ему вообще помогала? — спросил кто-то.

Кадык моего дяди дёрнулся несколько раз на его небритой шее. Его опухшие глаза заволокло пеленой и он начал качать головой из стороны в сторону.

Взгляд Эрика скользнул по мне.

— Эверест сказал ей, — он потёр свою лысину. — Что Несс убила Хита и пыталась свалить всё на него.

— Что он ей сказал?

Мои когти появились так неожиданно, что оцарапали стол, оставив за собой деревянные завитки. Не удивительно, что моя тётя меня ненавидела.

«Ш-ш-ш», — раздался голос Лиама у меня в голове.

Я начала втягивать воздух, который обжигал мои лёгкие, точно огонь, пока моя волчица не отпустила меня. Когда я немного успокоилась, я сказала:

— Кто-то наблюдал за мной на складе.

— Люси наблюдала за тобой на расстоянии, — сказал Эрик. — Эверест установил сотовый телефон на одну из полок и соединил его с её телефоном. Нам удалось найти его.

— Она утверждает, что его оставил там Эверест, и я надеюсь, что она не лжёт. И что никто больше не участвовал в их заговоре, — Лиам откинулся на спинку стула. — Сегодня я готов быть милосердным, но моему милосердию настанет конец утром. Так что если кто-то хочет в чём-то признаться, я очень советую сделать это сейчас.

Ни один не заговорил.

Я очень сомневалась, что кто-то признается, но, может быть, Лиам не рассчитывал на признания, сделанные вслух… Может быть, он проверял язык тела членов своей стаи, искал подсказки.

Оглядев своих людей, Лиам сказал:

— Ну, хорошо…

— У нас есть какие-нибудь зацепки о местонахождении Эвереста? — спросил малютка Джей, его голос прозвучал довольно пискляво.

Взгляд Лиама прошёлся по лицам членов стаи, не задерживаясь ни на одном из них, словно он всё ещё высматривал заговорщика.

— Есть, — медленно сказал он, не вдаваясь в подробности.

— Мы можем присоединиться к поисковой группе? — спросил малютка Джей.

Фрэнк пригладил свои густые седые волосы.

— Твой энтузиазм похвален, Джозеф, но у Лиама всё под контролем.

— Ну, дедушка…

Значит, малютка Джей, он же Джозеф, был внуком Фрэнка? Я поняла, что сочувствую этому мальчику, потому что, как и я, он потерял отца. И мне нравился Фрэнк.

— Нет, Джозеф, — сказал Фрэнк, — Ты слишком молод.

Джозеф скрестил свои веснушчатые руки и надулся.

— Самое главное сейчас, это объединиться и быть начеку. Пейте из своих собственных бутылок, готовьте еду сами, и если у кого-то возникнут проблемы с перевоплощением, незамедлительно сообщите об этом.

Лиам распрямил свои широкие плечи и поднялся, оттолкнувшись от стола.

— Спасибо всем, что пришли.

Стулья откатились назад, и все мужчины встали, тихо переговариваясь. Я не стала вставать. По крайней мере, не сразу. Лиам не упомянул ни про велосипед, ни про свою встречу с Эйданом Майклзом. Может быть, он не хотел вызывать ещё больше беспокойства, а может быть думал, что в стае могла завестись крыса. Я огляделась по сторонам. Только Август смотрел сейчас на меня. Его губы то раскрывались, то крепко сжимались, словно он хотел что-то сказать.

Чья-то рука опустилась мне на плечо и сжала его.

— Ты готова? — спросил Лиам.

Я откинула голову назад.

— Готова? Отправиться на поиски Эвереста?

Лиам покачал головой, и продолжил массировать мне плечо.

— Я отвезу тебя домой.

Я едва не замурлыкала от того, какими приятными были его пальцы, разминающие мои напряжённые мышцы.

— Думаю, тебя надо хорошенько растереть.

Меня было нелегко смутить, но, тем не менее, мои щёки вспыхнули. Правда, мне бы не хотелось, чтобы он так громко произносил последнее предложение. Будучи Альфой, он мог использовать ментальную связь.

И тут до меня дошло. Так же как и ранее, он делал заявление, потому что чувствовал угрозу со стороны Августа. Я вздохнула и позволила Лиаму сделать это заявление, позволила ему заявить на меня права. Когда я оглядела зал, я увидела, что остались только Мэтт и Лукас. Я откатила стул, сжала пальцы Лиама и встала.

Выходя из зала, я остановилась рядом с Лукасом. Отбросив в сторону своё раздражение, я спросила:

— Они тебе перезвонили?

Лиам нахмурился, а голубые глаза Лукаса сверкнули беспокойством. Я почувствовала, что он был взбешён тем, что я упомянула эскортное агентство перед его друзьями. Но я не понимала, почему. Он же не, в самом деле, собирался нанять эскортницу.

— Кто должен был ему перезвонить? — спросил Лиам.

— Эскортное агентство, — сказала я.

Мэтт поиграл бровями.

— Пытаешься забыть Тарин, ага?

Лукас, щёки которого порозовели, толкнул его.

— Нет, придурок. Несс думает, что последняя девушка Эвереста могла работать на эскортное агентство «Красный ручей». И да, они перезвонили. Они не знают никаких Меган.

Моё сердце сжалось от удивления. Значит, Эверест не соврал. Я начала играть с обручальным кольцом своей мамы, которое висело у меня на шее на кожаном шнурке. Я надевала его на палец и снимала, и снова надевала.

— Зачем она вам? — спросил Лиам.

— Несс подумала, что эта чика может связывать Эвереста и Денвер, — проворчал Лукас.

Лиам и Мэтт обменялись взглядами. После чего Лиам кивнул в сторону двери, и огромный блондин закрыл её.

— Мы нашли то, что связывает твоего кузена с Денвером, — сказал Лиам, понизив голос.

Я отпустила кольцо, и оно ударилось о мою футболку несколько раз прежде, чем успокоиться.

— Правда?

— Благодаря тебе.

— Мне?

Лиам провёл большим пальцем по костяшкам моих пальцев.

— Ты же знаешь, что мы нанесли визит Эйдану Майклзу? Он оказался очень… информативным.

Мэтт хрустнул пальцами.

— Не знаю, в курсе ли ты, Волчонок, но у Майклза отель в Денвере.

Вот почему название этого города показалось мне знакомым! Сандра отправила мне информацию об Эйдане перед моей встречей с ним. У него были отели в Денвере, Лас-Вегасе и… как там назывался третий город? Наверное, это не имело большого значения. Если только Эверест не сбежал из отеля в Денвере. Тогда это могло иметь значение.

— Значит, Эверест продал Силлин в обмен на убежище? — спросила я.

Лиам покачал головой.

— Нет.

— Нет? — я с сомнением приподняла бровь.

— Твой кузен продал Эйдану кое-что другое.

— Свою душу? — съязвил Лукас.

Мэтт фыркнул.

— Сомневаюсь, что ему было что продавать.

— Землю, — сказал Лиам. — Договор вступает в силу после его смерти.

— Землю? А какой землёй владеет мой кузен?

Мэтт указал на зал, в котором мы находились.

— Отель? Он продал Эйдану Майклзу отель? — взвизгнула я.

Лиам глубокомысленно кивнул.

— Хорошо, что мы не устроили здесь штаб, ага? — продолжил Мэтт.

И тут меня осенило.

— Так вот зачем Эверест заключил эту сделку… Несмотря на то, что гостиница это не штаб, она занимает центральное положение на территории стаи.

— Может быть, дело в этом, но это не меняет конечного результата, — сказал Лиам.

На какое-то мгновение мне сдавило горло.

Лиам отпустил мою руку, но не меня саму. Он обхватил моё лицо руками и нежно произнёс:

— Нам не нужно это здание, Несс. У стаи хватает земли. У меня её много.

— Но как же…

Я хотела сказать «земля моей семьи», но вспомнила, что мой папа продал свою часть, чтобы купить участок и построить наш дом. Гостиница и холм, на котором она стояла, мне не принадлежали.

— Разве может стая позволить себе расстаться с этой собственностью? — я сглотнула, желая избавиться от пощипывания в глазах. — Твой отец продал Эйдану Майклзу так много земли… Разве ему мало? — прошептала я. — Неужели он хочет получить ещё и это место?

Мелкие складочки на лице Лиама сделались глубже, и он ещё крепче сжал меня, едва не оставив синяки. Через минуту полнейшей тишины он сказал: