Клятвы и слёзы

Ладно, брось меня тут. Это совсем не странно.

Он остановился и слегка развернулся.

— Ты идёшь?

— Нет.

— Но я думал, что ты…

На этот раз он полностью развернулся, и серая футболка натянулась на его плечах. На её хлопковой ткани виднелась целая плеяда пятен: пятна клея, белой краски, жирные пятна.

— Почему нет?

Я почувствовала, как мои брови поползли на лоб.

— Ты явно не хотел показывать мне его, Август.

Он раздражённо вздохнул.

— Несс…

Я нажала на экран телефона, чтобы показаться занятой. Он что-то проворчал. Но поскольку я не могла оставить это так, я снова перевела взгляд на него.

— Я что-то не так сделала?

Его челюсть дёрнулась.

— Я не знаю. Это ты мне скажи.

Его голос прозвучал так тихо, что я засомневалась, правильно ли я его расслышала.

— Ты на меня злишься!

Он просто стоял, задумчивый и молчаливый, окутанный тьмой, источающий тьму. Он злился на меня до того, как я пришла на работу, так что всё, что я сделала, произошло до сегодняшнего дня. Но в последний раз мы с ним виделись в больнице и… Ох…

Жар пробежал по моему телу так быстро, словно течение в реке Колорадо во время паводка. Неужели Август Ватт ревновал меня?

— Лиам спросил меня, когда я уезжаю, — наконец сказал он. — Только вот я свалю из этого проклятого места, только когда я сам буду к этому готов, а не когда мне кто-то прикажет, понятно?

Я раскрыла рот. Это была не ревность.

Мой пупок пульсировал, как будто гнев Августа каким-то образом потянул за ниточку, связывающую нас. И тогда моё сердце начало пульсировать в такт ему. Этот странный жар отступил так же быстро, как и возник. Я устыдилась того, что поверила в его ревность.

Темнота за спиной Августа начала озаряться светом, послышался шум. По дороге пронесся фургон, подняв бледное облако пыли. Я не сводила глаз с приближающейся машины, потому что если бы я посмотрела на Августа, то либо накричала бы на него за то, что он думал, что я каким-то образом замешана в попытке заставить его покинуть Боулдер, либо начала бы плакать. Я не знала, что было хуже.

Направляясь к фургону, я бросила через плечо:

— Я скажу ему, чтобы он перестал тебя доставать.

Пришёл ли Август к выводу, что мы с Лиамом снова были парой, увидев нас вместе в больничной палате, или Лиам сам ему намекнул?

После того, как я села рядом с Джебом и ответила на его вопросы о том, как прошёл мой день, я сочинила длинную тираду Лиаму. В конце концов, я удалила её, почувствовав, что наш Альфа сорвётся в итоге на Августа.

В конце концов, я просто написала ему:

«Забыла спросить, распространяется ли плата за обучение на колледжи за пределами штата?»

Ответ Лиама пришёл через час, когда я уже ужинала.

«А что?»

Я: Планирую подать документы в другое место.

Тогда он мне позвонил. Поскольку я была не уверена в том, что смогу контролировать свой тон, я отклонила входящий звонок и написала:

«Не могу сейчас говорить. Но могу писать сообщения».

Через пару секунд он прислал мне сообщение.

«Твоё заявление уже обрабатывается. Ты должна скоро получить приглашение. И нет, деньги и связи стаи работают только на территории стаи. Нам нужно держать наших волков поближе».

Тогда почему ты пытаешься отослать Августа подальше?

Кажется, я знала ответ на этот вопрос.

Раздался звонок в дверь. Я глубоко и тяжело вдохнула, ожидая, что запах Лиама поразит меня, но это оказался запах антибактериального мыла и молотого кофе. Определённо не Лиам, если только он не сменил мыло на больничный вариант и не накачался кофеином.

— Должно быть, это Грег, — сказал Джеб, собираясь открыть дверь.

Облегчённо выдохнув, я положила телефон экраном вниз на диван и встала, чтобы доктор стаи смог осмотреть мои глаза и, молясь о том, чтобы он не заметил весь тот гнев, который кипел у меня под радужками.

ГЛАВА 30

На следующий день Лиам заехал на склад, чтобы повидаться со мной. По-видимому, он был не слишком доволен тем, что я не ответила на те два звонка, которые он сделал после того, как его последнее сообщение осталось без ответа.

Когда он вошёл в офис, я сидела, не отрывая взгляда от монитора компьютера. Однако я почувствовала его у себя за спиной, почувствовала, как дрожит его тело, а его запах наполняет всё помещение.

— Почему ты не ответила ни на один из моих звонков? — воскликнул он.

— Потому что я злилась на тебя.

Я всё ещё не смотрела на него, хотя он встал прямо передо мной.

— Я это понял. Но почему ты на меня злишься? Что я натворил на этот раз, Несс?

Я нажала кнопку на клавиатуре и переместила курсор на следующую вкладку.

— Чёрт побери, не игнорируй меня!

Наконец я откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди и посмотрела в прищуренные глаза Лиама.

— Ты опять попросил Августа уехать из города?

Его зрачки запульсировали ещё сильнее, а затем его глаза стали жёлтыми, как будто его волк собирался выйти наружу.

Он покачал головой.

— Я спросил его, планирует ли он в скором времени уехать? Я не просил его уезжать. Прости меня за то, что я хочу знать, что мои волки планируют делать со своей жизнью! Особенно когда вокруг Боулдера столько всего происходит. Ты слышала, что ручейные пометили все изгороди Джулиана, чёрт побери? Это те же самые волки, которых Лукас учуял возле моего дома.

Я бешено заморгала, внезапно почувствовав себя мелочной из-за того, что решила, что это был любовный порыв.

— Так что нет, я не пытался выгнать твою пару из Боулдера. Я пытался выяснить, можем ли мы рассчитывать на него, если прибудут ещё ручейные, — прорычал Лиам, и его рычание ускорило биение моего сердца.

— Я… Прости, Лиам. Я просто предположила.

Я вздрогнула, почувствовав себя так, словно кто-то включил кондиционер на самую низкую температуру.

Но Лиам не выскочил вон, как я этого ожидала. Он просто стоял, сжимая и разжимая челюсти, и заставляя меня чувствовать себя ещё более глупо.

Я опустила руки на подлокотники кресла, затем встала и подошла к нему. Я положила руку ему на предплечье, надеясь, что он истолкует мой жест как знак прекращения огня.

— Чем я могу помочь?

— Нам не нужна твоя помощь, — отрезал он.

Моя рука соскользнула с его руки, и я опустила её себе на талию.

— Но тебе нужна помощь Августа? Ты же не планируешь заставить меня наблюдать со стороны?

— Это может быть опасно.

Он потёр подбородок, который заходил из стороны в сторону.

— Я не боюсь.

Он фыркнул.

— Может быть, ты и не боишься, а вот я боюсь.

Он боялся за меня или за стаю?

— Мы понятия не имеем о планах ручейных, а их Альфе настолько плевать, что она даже не удосуживается взять трубку на своём чёртовом телефоне. Робби умирает от желания поехать в Бивер-Крик и встретиться с ней, но Джулиан говорит оставаться на месте. Как и я, он боится, что это ловушка, и они хотят заманить некоторых из нас на свою территорию.

Он перестал тереть лицо, но его тело так и осталось в напряжении, из чего я сделала заключение, что он всё ещё был зол. На меня или на ручейных?

— Может, стоит отправить кого-то из нас на встречу с ней?

Кадык на его шее дёрнулся.

— Кого-то из нас? Надеюсь, ты не собираешься вызваться добровольцем, потому что я не позволю.

— Почему? — воскликнула я.

— Потому что ты вообще ничего не знаешь о ручейных или о том, как проходят дипломатические визиты у стай.

— Так научи меня.

— Этому нельзя научить.

— Чушь собачья! Всему можно научить.

— Я не отправлю тебя туда. Я не отправлю туда ни одного из своих волков. Ручейные хотят поговорить? Пусть приходят сюда сами. Мы сильнее на своей территории, нежели на их.

Я медленно сняла руку с талии и уперлась ладонью в стол.

— А что, если они явятся все сразу? Вся тысяча?

— Они не оставят свою территорию без охраны.

— Даже если половина их стаи придёт сюда, они будут значительно превосходить нас числом.

— Численность не всегда решает. У них много детей и са… — он замолчал так внезапно, что у меня перехватило дыхание.

— Надеюсь, ты не хотел сказать «самок»?

Его зрачки сузились, после чего снова расширились.

Я покачала головой.

— У нас разная физиология, Несс, так же, как и телосложения ребёнка и взрослого.

Я уставилась на половицы и начала разглядывать промежутки между досками.

Я почувствовала, как его палец скользнул под мой подбородок и приподнял моё лицо. Я высвободилась из рук Лиама и отступила назад.

— Напомни мне, как Альфа ручейных пришла к власти? Потому что, следуя той истории, что я слышала, она победила Альфу тополиных на дуэли.

— Тогда она уже была Альфой. Альфы обычно сильнее. Если бы она не была…

— Пожалуйста, больше не говори ничего. Это делает меня несчастной.

— Послушай, я полностью за то, чтобы у женщин было больше прав и возможностей, но я не собираюсь лгать и говорить, что мы равны и в физическом смысле, когда неопровержимые факты говорят о том, что мы не похожи друг на друга. Сколько женщин среди пожарников? Их даже называют пожарники.

— Нет, их называют — пожарными.

Он заскрежетал зубами, издал рык и вскинул руки в воздух.

— Тьфу ты. Совсем с тобой никакого спасу. Я никогда не смогу тебя победить!

Я скрестила руки на груди.

— Как же нелогично и забавно, что после этих слов ты всё так же продолжаешь говорить, что у меня нет шансов победить тебя.

Его ноздри начали раздуваться, а пальцы сжались в кулаки.

— Несс Кларк, ты сводишь меня с ума, чёрт побери.

После этих слов он буквально бросился ко мне и, обхватив меня за затылок, приподнял моё лицо.

— Я, наверное, чёртов мазохист, раз меня это так заводит, — его шёпот скользнул по моим губам, ускорив и без того бешеное биение моего сердца. — И чтобы ты понимала, я не считаю тебя неполноценной. Ты слишком умна, настойчива и возбуждающе красива, чтобы быть неполноценной. Именно так ты и выигрываешь в битвах. Ты можешь нанести сильный удар и в нужное место, но твои кулаки не идут ни в какое сравнение, — его взгляд встретился с моим, — с тобой.

Когда я почувствовала его губы на моих губах, я попятилась и спряталась от Лиама за столом.

— Мне нужно работать, Лиам.

Я также посмотрела на дверь, надеясь, что он поймёт намёк и уйдёт. А ещё я сделала это, потому что боялась посмотреть на него.

Боялась, что он увидит, какое сильное воздействие он оказывал на меня.

Чёртов Лиам Колейн. Этот мужчина был вспыльчивым зверем. Всем тем, что мне не нравилось в мужчинах, и всё же он смог забраться мне под кожу. Он давал мне пощёчины, а затем залечивал их с такой заботой и нежностью.

Не сказав больше ни слова, он пересёк офис, направился к двери и вышел. К сожалению, его уход мало помог успокоить мои нервы.

А потом всё стало ещё хуже, когда я получила электронное письмо от Августа, в котором говорилось: Пожалуйста, занимайся личной жизнью за пределами рабочего места.

Мне захотелось ударить кулаком в монитор, но он сломался бы, и стоимость замены была бы вычтена из моей зарплаты, какой бы она ни была. Я ещё не обсуждала этот вопрос, но предполагала, что моя заработная плата будет минимальной.

Лиам ошибался, считая меня умной. Умные люди не оказывались обременёнными долгами, работая на мужчин, с которыми они были физически связаны, и тем более не теряли голову от мужчин, которые не были особенно добры к ним.

Пришло время Несс Кларк собраться с силами и найти выход из этой ямы невзгод. В итоге я написала Саре сообщение:

«Можно мне пойти с тобой в «Берлогу» сегодня вечером?»

Вряд ли клуб помог бы мне решить мои проблемы, но он временно отвлёк бы меня от той дыры в душе, которую мне нужно было заткнуть.

Ответ Сары пришёл во второй половине дня.

«Несс Кларк хочет повеселиться?»

Я: Да.

САРА: Мне следует волноваться?

Я: О чём?

САРА: О том, что ты решила пойти куда-то вечером. Ты была не в настроении с тех пор как, эм, со дня похорон.

Я: Потом расскажу.

САРА: Я рассчитываю на это. Буду у тебя в 8, вместе с сексуальным платьем.

Я: А что не так с моими платьями?

САРА: Ничего. У меня просто есть одно, которое идеально тебе подойдёт. Чао.

И вот я собиралась пойти в клуб, или, по крайней мере, посидеть в будке ди-джея и посмотреть на то, как люди веселятся, в надежде, что их веселье передастся мне.

Когда я последний раз вообще веселилась?

На музыкальном фестивале? Нее. Эверест бросил меня ради той чики, Меган, а потом Джастин Саммикс практически назвал меня шлюхой.

В ночь, когда я бегала по лесу со стаей после испытаний? На самом деле, та ночь была скорее значимым событием, но никак не весёлым.

Когда плавала в озере с Августом? Его недавнее сообщение о том, что мне не надо смешивать работу и личную жизнь полностью отменило тот день.

И вообще, чем, по его мнению, я занималась в офисе? Был ли он на складе, или один из его сотрудников сдал меня?

Я вздохнула, когда поняла, что я уже очень давно не веселилась.

ГЛАВА 31

— Ты хочешь, чтобы я это надела? Но оно…

Я помахала клочком белой ткани перед собой.

— Сексуальное.

— Я хотела сказать развратное.

— И это сексуально.

Точно нетерпеливый ребёнок, Сара подпрыгивала на моей кровати. На ней было платье намного длиннее и свободнее того, которое она мне принесла.

— Кроме того, у меня не было джинсового комбинезона.

Она перестала подпрыгивать.

— Эй, ты назначила меня ответственной за сегодняшний вечер, так что надевай это чёртово платье, Несс Кларк.

Громко вздохнув, я скрылась в ванной, чтобы переодеться в эту белую полоску ткани. Хорошо хоть материал не был прозрачным. Я взбила волосы и покрутилась из стороны в сторону, оценивая своё отражение. Ну, хорошо. Платье действительно было сексуальным и скрывало больше, чем я предполагала. Не то чтобы я собиралась признаться в этом Саре.

Сара присвистнула, когда я вышла.

— Чёрт возьми, девочка. Может быть, мне всё же следовало откопать пару комбинезонов? Ты перетянешь на себя всё внимание.

— Никто не может перетянуть на себя внимание, когда в клубе ди-джей Росомаха.

Она спрыгнула с кровати, точно прыгунья с шестом.

— А теперь туфли…

— Разве мы будем танцевать?

— Да.

— Тогда на плоской подошве. Каблуки меня убьют.

Губы Сары протестующе приподнялись, но я сунула ноги в свои белые кеды раньше, чем она успела отчитать меня.

— Я и так уже надела платье.

Я сказала это так, будто делала ей большое одолжение. Слава богу, я не сказала ей, что оно мне понравилось. Я схватила сумку и проверила, взяла ли я телефон, ключи и бумажник. Но потом я подумала о документах.

— У меня нет поддельного удостоверения!

Сара закатила глаза так сильно, что мне показалось, что они никогда уже не встанут на место.

— Я там работаю, женщина. Плюс, у тебя убийственное тело и вполне себе привлекательное лицо.

Я напустила на себя хмурый вид, но улыбнулась, так что мой хмурый взгляд потерял бóльшую часть своего эффекта.

— Вполне себе привлекательное? Ну, спасибо.

Она ухмыльнулась.

— Ой, да ладно тебе. Ты и так знаешь, что ты горяченькая.

Я отмахнулась от её комплимента лёгким движением руки.

— Заткнись.

— Ну что, мы уже можем выдвигаться? Моя смена начинается через час.

Она смахнула с плеча копну своих светлых кудрей.

Выйдя из спальни, мы застали в гостиной Джеба и Дерека за просмотром шоу о рыбалке.

— Чао, мистер Кларк, — крикнула Сара.

— Пока, Сара… — его глаза чуть не выскочили из орбит. — Эм, девочки, вы собираетесь пойти в этом?

Я посмотрела на своё платье, отчасти удивившись его реакции, отчасти обеспокоившись, что он может заставить меня переодеться.

— Вот так одеваются дети в наши дни, — сказал Дерек, а потом указал на экран. — Джеб, посмотри на этого чудовищного окуня.

Джеб взглянул на телевизор, но затем его взгляд вернулся к нам.

— Во сколько ты будешь дома?

— Я привезу её к часу, — сказала Сара.

— К часу? — практически зашипел он.

— Мне семнадцать, Джеб, — тихо сказала я.

С каких это пор он стал беспокоиться о том, во сколько я вернусь домой? Когда я жила в гостинице, его это не сильно волновало.

Он потёр свой бородатый подбородок.

— Хорошо.

Он не брился с похорон Эвереста, как будто пытался отметить этот ужасный день длиной волос на лице.

— И, Сара, если ты за рулём, то не пей. Но если вы всё-таки выпьете, позвоните мне, и я заеду за вами.

— Мы волки, мистер Кларк. А волки не могут умереть в автокатастрофе.

Вообще-то, могут.

Вспышка боли осветила лицо Джеба.

Сара поморщилась.

— Чёрт. Простите меня.

Он сцепил пальцы на коленях и начал внимательно их изучать.

— Просто будьте осторожны, хорошо? — прохрипел он.

Прежде чем мы успели уйти, он добавил:

— Кто-нибудь из парней будет сегодня вечером в «Берлоге»?

— Они всегда там.

Не то, чтобы нам были нужны парни, хотела добавить я, но подавила это желание. Если присутствие мужчин успокаивало моего дядю, то кто я была такая, чтобы нарушать его душевное спокойствие?

Как только мы забрались в миникупер Сары, она сказала:

— Блин, я наговорила лишнего.

— Всё в порядке.

Она покачала головой и вздохнула. Помолчав немного, она сказала:

— Это так мило, что он заботится о тебе.

Я воткнула ремень безопасности в замок.

— Это как-то странно. Он не был таким раньше.

Я уставилась на горящие квадраты окон в доме нашей соседки снизу, древней женщины, которая выходила из своего дома только для того, чтобы полить лужайку, которую она называла задним двором, где росли цветы и трава.

— Я как будто заменила ему его ребёнка.

— Так и есть. Как и он заменил тебе твоего отца. Это не так уж плохо, когда кто-то так сильно заботится о тебе.

— У меня есть Эвелин.

— Но она ведь больше с тобой не живёт.

— Это был не мой выбор.

— Эй, — она постучала по костяшкам моих пальцев. — У тебя есть два человека, которые отдали бы свои жизни ради твоей. Это гораздо больше, чем у большинства людей.

Я глубоко вздохнула, после чего искоса взглянула на неё.

— Ты хочешь сказать, что не отдала бы свою жизнь за меня?

— Разве что ради спасения своего платья.

Я улыбнулась и шлепнула её по плечу. Оно было худощавым и твёрдым. Я знала, что она никогда не ходила в спортзал и ела больше, чем среднестатистический человеческий парень, поэтому я предполагала, что она часто перевоплощается в волчье обличие.

При мысли о перевоплощении моё тело загудело.

— Хочешь как-нибудь побегать вместе?

— У меня нет кед.

Она бросила недовольный взгляд на мои ноги, как будто моя обувь чем-то обидела её.

Я спрятала их подальше от её взгляда.

— Я имела в виду в волчьем обличии.

— Конечно. Я даже буду бежать помедленнее, чтобы ты могла поспевать за мной.

Я фыркнула, хотя и не сомневалась, что она может перегнать меня. В конце концов, у неё за спиной были годы тренировок в отличие от меня. Она притормозила на красном свете светофора, группа пешеходов пересекла улицу. От них исходило приятное волнение перед предстоящим выходным днем. Хотя одна из девушек, казалось, не была в таком же предвкушении, что и остальные. Она всё время оглядывалась по сторонам, как будто боялась, что кто-то следит за ней. Я проверила тротуары, но не заметила никакого преследователя.

Когда она проходила перед нашим миникупером, наши взгляды встретились, и меня пригвоздило к месту. Я узнала её.

Меган.

Это была знакомая Эвереста, Меган.

Я опустила стекло и позвала её.

— Ты знаешь эту девушку? — спросила меня Сара.

Меган ускорила шаг.

Я отстегнула ремень и выпрыгнула из машины как раз в тот момент, когда мотоцикл свернул на соседнюю полосу и чуть не сбил меня с ног.

Байкер начал орать на меня, но я не ответила. Я просто побежала за Меган.

— Меган! Подожди!

Она не стала ждать. Вместо этого она ускорилась.

Я сделала то же самое. Она свернула за угол. Почему она не останавливалась? Завернув за угол, я оказалась лицом к лицу с гигантским деревянным крестом.

— Не подходи ближе! — взвизгнула она. — Или я вызову копов.

Я попятилась, хмуро глядя на деревянный крест и на девушку за ним.

— Я знаю, кто ты! — закричала она.

Очевидно, она мало что знала, если думала, что деревянный крест может удержать меня. Но я позволила ей думать, что она меня раскусила.

— Ты не студентка Университета Колорадо, — сказала я, переходя к сути дела. — Эверест сказал мне, что ты там учишься, но это не так. Почему ты соврала?

— Я никогда не говорила, что я студентка Университета Колорадо.

Дрожащими пальцами она заправила за ухо прядку своих тёмно-русых волос, которые доходили ей до плеч.

— Твой кузен — лжец.

— Был.

— А?

— Он мёртв.

Крест опустился на пару сантиметров, а потом ещё немного, как будто внезапно отяжелел в её руке.

— Да, и прости, если напугала тебя.

Рядом со мной с визгом остановилась машина. А потом Сара распахнула дверь и направилась ко мне.

— Несс?

Костяшки пальцев Меган побелели на деревянном кресте.

— Ты тот… тот ди-джей из клуба.

— А ты кто? — Сара понюхала воздух.

— Никто, — Меган сделала шаг назад. — Я никто.

Сара приподняла одну бровь.

— Зачем тебе этот гигантский крест?

Меган не ответила. Она просто продолжала пятиться, переводя взгляд с меня на Сару.

— Я соболезную вашей потере, хотя и не удивлена. Эверест был подонком.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

— Он пытался завербовать меня в своё эскортное агентство.

Она состроила гримасу, исказившую её лицо в форме сердца.

— Его эскортное агентство?

— Он сказал, что мне не придётся ни с кем спать, и что я буду просто собирать информацию.

Должно быть, я на какое-то время перестала моргать, потому что мои глаза начало покалывать.

Она продолжила пятиться.

— Его убили? — её голос прозвучал чуть громче шёпота. — Не удивлюсь, если это так.

Я не могла заставить себя ни закрыть, ни открыть рот. Я просто разинула его, как тот полосатый окунь, которого разглядывал Дерек.

— В любом случае, оставьте меня в покое. Я, правда, собиралась позвонить в полицию.

Дойдя до конца улицы, она развернулась на каблуках и бросилась бежать.

— Это было странно, — сказала Сара после паузы.

Чья-то машина засигналила рядом с нами так пронзительно, что я подпрыгнула.

— Расслабься, детка!

Сначала я подумала, что Сара сказала это мне, но она пристально смотрела на водителя, который остановился за её машиной.

Она схватила меня за руку и оторвала от тротуара.

— Пошли.

Водитель просигналил ещё два раза. Сара показала ему средний палец.

Оказавшись в машине, она выехала из переулка и остановилась на стоянке у доставки.

— Что, чёрт возьми, это было?

Я всё ей рассказала. В самых грязных подробностях.

— Твой кузен был сутенёром, который использовал девушек для шпионажа? Чёрт. Неудивительно, что он мёртв.

И тут я поняла, что, возможно, его убили не из-за Силлина. Возможно, это было связано со шпионажем.

— Чего он хотел? — спросила Сара.

— Не знаю, но, по крайней мере, я понимаю, почему он мёртв.

Или я только немного приблизилась к пониманию.

Вероятно, он шпионил не за тем ручейным.

— А что насчёт Силлина? Как это связано? — спросила она.

Я сжала свои голые колени липкими руками.

— Может быть, это была такая мера безопасности? Может быть, Силлин ему был нужен для девушек, которых он нанял?

Я сама использовала Силлин на Хите.

— Для чего ему накачивать Силлином человеческих девушек?

— Нет. Он давал им Силлин, чтобы они подсыпáли его клиентам.

Точно так же, как он сказал мне подсыпать его в напиток Хита.

— Значит, он шпионил исключительно за оборотнями?

Мы с Сарой долго смотрели друг на друга. А потом она прошептала:

— Дерьмо.

И это очень точно описывало данную ситуацию.

— Сара, я думаю, мне нужно поговорить со своим Альфой. И полагаю, тебе нужно поговорить с Джулианом.

ГЛАВА 32

У элегантного дома были припаркованы ещё две машины, помимо чёрного внедорожника Лиама: серебристый седан «Додж» Мэтта и маленький синий «БМВ». Я даже немного обрадовалась, что Мэтт тоже был здесь. Несмотря на то, что я собиралась обсудить с Лиамом серьёзные вещи, мне бы не помешало, если бы кто-то ещё присутствовал при этом разговоре.

Выйдя из миникупера, я одёрнула подол своего белого платья.

— Прости, что сегодняшний вечер так закончился, — сказала я Саре.

Она покачала головой.

— Детка, мне очень жаль, что этот расчётливый ублюдок заставил тебя пройти через всё это.

Я вздрогнула. После встречи с Меган, я не могла заставить своё тело согреться.

— Подождать тебя? — спросила Сара.

— Нет. Со мной всё будет в порядке.

— Поговорим завтра?

Я кивнула, после чего закрыла дверцу машины, и услышала, как опустилось стекло.

— Кстати, какого чёрта у этой девушки был деревянный крест в руке?

Я ухмыльнулась.

— Потому что она, по-видимому, знала, кто я такая.

— По-видимому? Откуда она это узнала? Из фильма «Сумерки»?

Я усмехнулась.

— Наверное.

Но потом, когда Сара начала сдавать назад на подъездной дороге Лиама, мой смех пропал. Каким бы сверхъестественным существом она меня ни считала, она считала меня опасной. Теперь у меня был ответ на мой вопрос о том, как отреагирует мир, если о нас станет известно.

— Несс?

Я развернулась.

Мэтт стоял у входной двери.

— Что ты тут делаешь?

Несмотря на то, что дверь была приоткрыта лишь чуть-чуть, я услышала изнутри быстрый бит.

Я обошла машины.

— Мне нужно поговорить с Лиамом.

— Эм.

Он пригладил свои взъерошенные светлые волосы.

— Да. Эм.

Его кожа начала краснеть.

— Почему бы тебе не подождать здесь? Я схожу за ним.

— Ты серьёзно собираешься заставить меня ждать снаружи? — спросила я немного раздражённо.

Ладно, я была очень раздражена.

— Мне холодно. И я не в настроении ждать снаружи.

Я начала протискиваться мимо него. Или, по крайней мере, попыталась.

Мэтт преградил мне путь, выставив предплечье вперед.

— Какого чёрта, Халк? Мне, чёрт побери, всё равно. Можете там хоть оргии устраивать. Мне нужно поговорить с Лиамом. Это связано со стаей.

Я надавила на его большую руку. Мэтт вздохнул и, наконец, пропустил меня.

Они не устраивали оргии. Это была просто встреча, которая даже показалась мне вполне невинной.

— Несс! — пропищала со своего места Аманда, сидящая рядом с Сиенной на диване. — Привет.

— Привет, Несс.

Сиенна одарила меня лёгкой улыбкой, которая исчезла с её бледного лица почти так же быстро, как и появилась.

Лукас тоже был здесь, как и двое других парней из стаи. Одного определённо звали Декстер, это было то имя, которое засело у меня в голове, но я не знала, как звали другого. Может быть, Майкл? Они сидели за столом в углу гостиной и играли в карты. Судя по стопкам фишек — в покер.

— Красивое платье, — сказал Декстер, слегка ухмыльнувшись.

Я не была уверена, смеётся ли он надо мной или отвешивает мне комплимент. Хотя мне на самом деле было всё равно.

— Где Лиам?

Лукас уткнулся подбородком в шею и начал раздавать карты.

Никто долгое время не говорил ни слова, поэтому я спросила:

— Никто из вас меня не услышал?

Лукас положил колоду на стол, выровняв её так, чтобы ни одна карта не выглядывала наружу.

— Мэтт, почему бы тебе не принести Несс пива с кухни? Я схожу за Лиамом.

— Я не хочу пива. Я просто хочу…

Неожиданно Лиам вышел из своей спальни, на ходу застёгивая рубашку, его волосы были взъерошены, как будто он только что вздремнул. Когда его взгляд остановился на мне, он замер.

То же самое сделали и все присутствующие. Даже воздух, казалось, застыл, превратившись в густую, непригодную для дыхания массу.

Лиам бросил взгляд на Мэтта, и что-то промелькнуло между ними — вероятно, приказ, произнесённый через мысленную связь. Мэтт чуть ли не вприпрыжку бросился к своему Альфе, обогнул его и вошёл в спальню. Он закрыл дверь так быстро, что я догадалась, что у Лиама там кто-то есть, и он не хотел, чтобы я её видела.

Я сжала губы и сглотнула. Я не имела права ревновать, и всё же… и всё же я ревновала. Или, может быть, я просто была разочарована тем, как быстро меня заменили, особенно после того, как он сказал мне, что подождёт меня.

Что я стоила того, чтобы ждать.

Видимо не стоила.

Я снова сглотнула, но комок стал больше и сделался неровным. Вот дерьмо. Я закрыла глаза и вдохнула через нос. Вот дерьмо. Почему это было так больно?

Я не хотела возвращаться в его объятия. Я не хотела возвращаться в его постель.

Тогда почему мне было так больно?

Его голос прогремел у меня в голове: «Для меня это ничего не значило».

А для меня — значило.

Очень значило, и хоть я и убеждала себя в обратном, я всё ещё была зациклена на Лиаме.

Я почувствовала, как чья-то рука легла мне на плечо, а затем я почувствовала его запах — мятный и мускусный, — но я почувствовала также и её запах.

Кто бы она ни была.

Я надеялась, что Мэтт задержит её внутри, потому что я не хотела видеть лицо этой девушки.

— Несс? — произнёс Лиам вслух.

Его голос был похож на ветер. Он пробежал по моей коже, вызвав мурашки и заставив моё сердце содрогнуться. Я отступила на шаг назад и открыла глаза. Я боялась заговорить. Боялась того, как прозвучит мой голос. Но я всё равно это сделала.

— Мне нужно…

Я не зря боялась. Мой голос прозвучал так, словно я весь вечер кричала во всю глотку. Я снова сглотнула.

— Мне нужно поговорить с тобой о…

Я взглянула на девушек, сидящих на диване. Положив ногу на ногу, они покачивали своими ногами.

— О том, что я узнала сегодня вечером.

Лиам проследил за моим взглядом.

— Слушай, Аманда, не могли бы вы с Сиенной на минутку выйти на кухню?

Рот Аманды приоткрылся, как будто она собиралась возразить, но она, должно быть, почувствовала, что это было не просьбой. Она встала и, потянув Сиенну за собой, исчезла на кухне Лиама.

— В чём дело? — спросил он, обведя очертания моего лица своими тёмными глазами.

— Я столкнулась с бывшей девушкой Эвереста, — я взглянула на Лукаса. — Той самой Меган.

Голубые глаза Лукаса заинтересованно сверкнули.

— Она не студентка Университета Колорадо, и она не эскортница, но Эверест, очевидно, пытался втянуть её.

Я скрестила руки на груди и крепко обняла себя, чтобы перестать дрожать.

— Она утверждает, что он руководил эскортным агентством. Очевидно, он использовал девушек для шпионажа. Я думаю… — я сглотнула, и моя слюна направилась вниз, точно тупое лезвие ножа. — Я думаю, что он, судя по всему, шпионил за кем-то из ручейных.

Декстер запустил пальцы в свои каштановые волосы, стоящие торчком.

— Эверест был сутенёром?

Майкл — или как его там звали — положил карты на стол лицом вниз.

— Предполагаю, что Эверест выкрал Силлин, чтобы использовать его на людях… на волках, к которым он отправлял девушек, — сказала я.

Лукас нахмурился.

— Одно дело, когда Эйдан Майклз следит за нами — он ненавидит оборотней. Но Эверест? Он… он же был одним из нас.

— Я знаю. Послушайте, я думаю, мы должны попытаться найти женщину, с которой он работал.

Я разжала руки, чтобы порыться в сумочке в поисках телефона. Мои пальцы дрожали так сильно, что устройство чуть не выскользнуло у меня из рук.

— Эм. Я перешлю вам контакт эскортного агентства «Красный Ручей».

— Ты уже пересылала мне его, забыла? — напомнил мне Лукас.

Ни Декстер, ни второй оборотень не стали спрашивать, что делал у меня в телефоне номер эскортного агентства, но я предположила, что они были наслышаны.

Похоже, об этом был наслышан весь Боулдер.

Мне было всё равно.

Также как и то, что Лиам спал с другой девушкой.

Хотя кого я обманывала? Мне было не всё равно. Совсем не всё равно, чёрт побери.

После того, как мне с большим трудом удалось убрать свой телефон, я рассказала им о деревянном кресте Меган.

— Я знаю, что некоторые жители в этих краях знают о нашем секрете, но я просто подумала, что вы захотите быть в курсе.

— Ты была одна, когда это произошло? — спросил Декстер, пройдясь взглядом по моим ногам.

Жаль, что на мне сейчас не было колготок. Это платье совсем меня не прикрывало.

Он внезапно поморщился, опустив взгляд на фишки для покера. Лиам пристально посмотрел на него. Неужели наш Альфа рявкнул на Декстера через мысленную связь?

— Я была с Сарой Мэтц. Мы направлялись в «Берлогу», — я одёрнула подол своего платья. — Она поехала сообщить Джулиану о нашей встрече. Может быть, тебе стоит позвонить ему, Лиам.

Лиам стоял, уставившись на меня. Он, казалось, погрузился в свои мысли. Думал ли он о своём отце? Об Эвересте? О Джулиане? Или обо мне?

— Эм, Лукас, ты не мог бы подвезти меня до дома? Мне совсем не хочется идти пешком.

— Я подвезу тебя, — предложил Декстер, вставая.

— Её повезу я, — отрезал Лиам.

— Нет, — сказала я тихо, но твёрдо.

Я не могла поехать с Лиамом в одной машине. Не тогда, когда он всё ещё пах ею. Не тогда, когда я была так взволнована.

— Нет.

Кадык дёрнулся на его шее.

— Несс, пожалуйста.

— Нет. Лукас?

Я моргнула. Мои глаза так горели, что остальные части моего тела, казалось, стали совершенно холодными. Словно все они переместились в район моих век.

Ножки стула заскрипели, и Лукас оказался рядом со мной.

— Поехали.

Я кивнула, отвернулась от Лиама и последовала за Лукасом. Я молилась, чтобы мои слёзы не полились, пока я не вернусь домой, но мои молитвы остались без ответа, как это обычно бывало.

— Я думал, вы расстались, — сказал Лукас после долгого молчания.

— Так и есть, — хрипло прошептала я. — Но мне всё ещё больно.

Он коснулся моего предплечья. Ненадолго, но этого было достаточно, чтобы заставить меня моргнуть.

— Застать кого-то с другим — это отстойно.

Я нахмурила лоб.

— То же случилось и с Тарин. Я застал её с одним из сосновых.

Он мельком взглянул на меня.

— И из всех людей это должен был оказаться Джастин Саммикс.

Я раскрыла рот и на мгновение забыла, как сильно болело моё сердце, потому что мы с Лиамом даже не были вместе, когда я застала его, выкатившимся из своей кровати. Лукас и Тарин, однако, были парой. Я поняла, что ошиблась на его счёт. Я думала, что это он обидел Тарин.

— Я, и правда, ненавижу этих сосновых, — пробормотал Лукас.

Я не стала доказывать ему, что не все они были плохими, и не пыталась его утешить. Между нами воцарилась тишина, тихая и спокойная тишина, которая объединила нас в нашем несчастье.

Как только он остановил машину перед моим домом, я поблагодарила его. Он кивнул, не сводя глаз с тёмной улицы.

— Просто помни, что тебе потребуется половина того времени, что вы провели вместе, чтобы забыть человека, — сказал он.

Я остановилась, положив пальцы на ручку двери. Мы с Лиамом были вместе какие-то четыре дня. Если логика Лукаса была верна, то мой период скорби уже должен был закончиться.

— Как долго вы с Тарин встречались?

Устремив взгляд в темноту, он пробормотал:

— Слишком долго.

Я почувствовала его боль у себя в сердце. Что было безумием, потому что я сомневалась, что моё сердце могло когда-нибудь открыться Лукасу Мейсону. С другой стороны, я никогда не думала, что мой кузен был сутенёром, или что Лиам приведёт девушку в свою постель сразу же после того, как почти поцеловал меня.

Поднимаясь по лестнице и позвякивая ключами, которые я держала в своём дрожащем кулаке, я думала над тем, какую бы мне придумать ложь, чтобы моё раннее возвращение домой выглядело правдоподобно. Я ненавидела обманывать дядю, но не могла поделиться с ним тем, что только что узнала. Это разрушило бы те немногие хорошие воспоминания, которые у него остались о сыне. Я смахнула слёзы и вошла внутрь.

ГЛАВА 33

На следующий день я пошла на работу и притворилась, что всё было отлично, хотя чувствовала себя совершенно разбитой. Единственный плюс — мы не пересекались с Августом по работе.

Субботу я провела в постели. Однако в воскресенье мне позвонила Эвелин и сказала, что ждёт нас на поздний завтрак. Джеб заставил меня вести машину до дома Фрэнка, и я сделала это безупречно, несмотря на то, что плохо спала, и у меня слипались глаза. Я думала, что моё сердце не может разбиться сильнее, чем оно уже было разбито после происшествия «У Трейси», но я ошибалась. Его осколки просто разлетелись на ещё более мелкие. Прямо, как та ваза, которую я опрокинула дома, когда перевоплотилась в первый раз. Тогда она разбилась вдребезги о наш пол из сосновых досок, а затем осколки стекла превратились в порошок под ботинками моего отца, когда он пытался заключить меня в свои объятия, чтобы успокоить.

— Я позвонил в управление транспортных средств и договорился о времени завтрашнего экзамена по вождению, — сказал Джеб, вырвав меня из моих мыслей.

— Я думала, что смогу его сдать только через год.

— Владелица конторы моя должница.

Я взглянула на Джеба. Он разбудил во мне любопытство.

— Её муж встречался со своей любовницей у нас в гостинице.

Он одарил меня весёлой улыбкой.

— Я бы не стал болтать, если бы этот парень был добропорядочным гражданином, но он был придурком, который в какой-то момент попытался соблазнить Люси.

Его ликование немного поутихло при упоминании имени жены — бывшей жены?

— Она всё ещё заперта в подвале у Эрика?

Он уставился на извилистую горную дорогу.

— Нет. Она вернулась в гостиницу.

— Она работает на Эйдана?

— Пакует вещи и организует передачу гостиницы.

Я чуть не съехала с дороги.

— Я думала, что ты будешь бороться за неё!

Джеб вцепился в ручку коробки передач.

— Мой адвокат внезапно сменил тон. Он сказал, что договор был составлен очень грамотно, и я попусту потрачу ресурсы, пытаясь аннулировать его. И теперь я не могу найти ни одного адвоката в нашем штате, готового представлять меня. Деньги Эйдана Майклза прожигают дыры в карманах слишком большого количества людей.

Уже не в первый раз я пожелала смерти этому охотнику.

Я вспомнила о Меган и её кресте. Если бы люди узнали нас, если бы они поняли, что не все мы жаждем крови, возможно, их страх сошёл бы на нет?

— Ты действительно думаешь, что если о нас узнают, то все будет очень плохо?

Джеб с хрустом почесал бороду.

— Это непростой вопрос. У некоторых людей романтическое представление о нас, но если они узнают, что оборотни существуют… Я не уверен, что их благоговение перед нами перевесит страх.

— Думаешь, нас начнут отстреливать?

— Помнишь, что делали в Салеме с людьми, которые якобы были замешаны в колдовстве?

Я содрогнулась.

— А ведь они даже не были ведьмами. Так что, Несс, отвечая на твой вопрос — я бы предпочёл этого не выяснять.

Он протянул руку. Я думала, что он собирается поправить мою руку на руле, но вместо этого он положил свою руку поверх моей.

— Эйдан Майклз стар, Несс. Он и так скоро умрёт.

Если он не умрёт сегодня ночью, это будет недостаточно скоро.

— Ты, хотя бы, вернул себе деньги за гостиницу?

— Да. Но они заморожены на депозитном счёте до тех пор, пока не будет завершена процедура развода. Надеюсь, это скоро произойдёт, — помолчав некоторое время, он добавил: — Люси ведёт себя немного… сложно.

Я не стала спрашивать, что это значило. Если бы Джеб хотел рассказать мне больше, он бы это сделал.

— Мне нравится наша квартира, Джеб, но я тут подумала, если у тебя есть отложенные деньги, на которые ты мог бы отремонтировать старый дом мамы и папы, — я пожала плечами, — хотя бы окна и входную дверь, могли бы мы переехать туда?

— Дом нуждается не только в новых окнах и двери.

Джеб убрал свою руку с моей руки.

— Знаю, но я подумала, что смогу отремонтировать всё остальное сама. Благодаря папе, я знаю, как шлифовать и промасливать полы. Я могла бы позаимствовать материалы у Ваттов. И ещё нам нужно будет купить немного краски для стен.

— Там нужен ремонт всей электропроводки и, возможно, замена труб.

Я захлопала ресницами, пытаясь прогнать охватившее меня разочарование.

— Сын Дерека — электрик. Я мог бы спросить его о замене проводки. И у нас в гостинице было несколько сантехников. Я узнаю про цены.

Я моргнула.

— Значит, да?

— Почему нет? — он улыбнулся, а я улыбнулась ещё шире. — Ты уверена, что хочешь, чтобы я жил там вместе с тобой, детка? Ты уверена, что не хочешь его продать?

— Продать его? — крякнула я. У меня даже не возникало мысли его продать. — Я только что смогла вернуть его. Благодаря тебе.

Джеб вздохнул.

— Я не должен был заставлять твою маму продавать его, но все наши деньги были вложены в гостиницу…

На этот раз я положила свою руку на руку Джеба.

— Ты вернул его назад. Это всё, что имеет значение, — сказала я, как только мы подъехали к дому Фрэнка.

Рядом с ним была припаркована ещё одна машина — знакомый тёмно-зелёный «Ленд Ровер».

— Нельсон и Изобель тоже здесь? — спросила я, выходя из машины.

— Похоже на то.

Джеб схватил бутылку красного вина, которую мы купили по дороге.

Через секунду после того, как мы позвонили в дверь, меня заключили в тёплые объятия и осыпали поцелуями. Я инстинктивно закрыла глаза, что было разумно, учитывая, что некоторые поцелуи Эвелин приземлились прямо на мои опухшие веки.

— О, как я скучала по тебе, querida.

Меня громко чмокнули в ухо, отчего в нём на мгновение зазвенело.

— Я тоже рада тебя видеть, Эвелин.

Наконец она прижала меня к себе и провела большими пальцами под моими глазами.

— Ты плакала.

Она бросила недовольный взгляд на моего дядю, а тот в ответ лишь поднял руки в воздух.

— Нет. Просто мало сплю. Вот и всё. Тебе не о чем беспокоиться.

Она хмыкнула.

— Надеюсь, что ты голодна. Я приготовила все твои любимые блюда. Сырные кесадильи, засахаренный бекон, шоколадно-кабачковый кекс, а Изобель глазирует сейчас булочки с корицей, которые я испекла сегодня утром.

Я выглянула из-за Эвелин и увидела Изобель. Если бы не её бледность и слегка ссутуленные плечи, было бы невозможно сказать, что её прооперировали шесть дней назад.

Рядом с ней стоял её сын и вытирал руки кухонным полотенцем.

— Хм. А я думал, что ты уже не фанат всего этого.

Он взял одну из булочек с остывающего подноса и принялся жевать, а его мать начала упрекать его за то, что он не подождал, пока мы сядем за стол.

Эвелин приподняла одну из своих чёрных бровей, подведённых карандашом, отчего у меня по шее пополз румянец.

Я решила не обращать внимания на подколы Августа и пристальный взгляд Эвелин.

— Не могу поверить, что вы на ногах и уже чем-то заняты, Изобель.

Август что-то проворчал, а Эвелин сказала:

— Не думаю, что Изобель умеет отдыхать.

Изобель улыбнулась.

— Я перестану двигаться, только когда умру.

Но потом она, должно быть, вспомнила, что мы были в присутствии человека, который только что потерял своего сына, и прикусила бледную губу.

— Прости, Джеб.

Он пожал плечами.

Она печально улыбнулась ему и протянула сыну блюдо.

— Можешь отнести это на стол?

Август подхватил тарелку одной рукой, а затем Эвелин хлопнула в ладоши, и мы все заняли свои места за столом — я, между Эвелин и Джебом. Август сел напротив меня. К сожалению, стол был не очень широким, и когда он попытался устроить под ним ноги, его ступни врезались в мои.

Вдруг из спальни, в которой я спала в ночь смерти Эвереста, вышел внук Фрэнка с заспанными глазами и растрёпанными волосами, и направился к стулу рядом с Августом. Они стукнулись кулаками.

Мы открыли вино и разлили его по бокалам.

— Хочешь немного, Несс? — спросил Нельсон.

— Она несовершеннолетняя, — сказал Август.

Я закатила глаза, но сказала, что мне будет достаточно воды.

Нельсон фыркнул, подавая бокал Джебу.

— Ты начал пить алкоголь задолго до того, как тебе исполнился двадцать один год, сынок.

— Что не делает это законным, — сказал Август, а я покачала головой.

Почему его поведение было таким надменным? Это было так на него не похоже…

После того, как Эвелин прочитала молитву, мы принялись за еду. Еда была восхитительной, как и компания, не считая мистера Угрюмость, сидящего напротив меня.

— Ты был в «Берлоге» вечером в четверг, Август? — спросил Джеб.

— Нет. А что? Ты ходил туда?

Джеб усмехнулся.

— Я? Я слишком стар для того, чтобы проводить время в таких местах. Несс ходила, но её развернули у входа.

Я сделала глоток ледяной воды, но она попала не в то горло. Я так сильно закашлялась, что Эвелин пришлось потереть мне спину между лопаток. Ложь, которую я выдала Джебу, заключалась в том, что вышибала не пустил меня внутрь, тем самым поставив меня в неловкое положение и заставив плакать. Я бы никогда не заплакала из-за этого, но Джеб повёлся.

— Я сказал ей, что она должна была позвонить одному из парней. Чтобы они провели её внутрь.

Август сощурился.

— Там полно старшеклассников. Кроме того, разве твоя подруга не работает там ди…

Я пнула его по голени под столом. Он не мог меня сдать.

Одна из его бровей высоко изогнулась.

— Думаю, летом они строже следят за порядком.

Я ткнула вилкой в кусочек кесадильи. Её золотистая корочка хрустнула.

— Были ли ещё где-нибудь замечены ручейные? — спросила я Фрэнка, а потом засунула кусочек в рот.

Мне отчаянно хотелось сменить тему, и я прекрасно понимала, что если кто-то и обладал новой информацией о делах стаи, то это были старейшины.

— Пока всё тихо.

Фрэнк бросил обеспокоенный взгляд на Джеба, который сосредоточился на своей тарелке.

Вероятно, с моей стороны было не очень деликатно вспоминать про убийц его сына.

— Лиам собирается отправить кого-нибудь в Бивер-Крик?

Между бровями Августа появилась небольшая вертикальная бороздка.

Фрэнк сделал глоток вина.

— Я подумывал о том, чтобы самому отправиться туда. Я знаю Морган. И знаю, как она мыслит.

Лицо Эвелин стало белее, чем глазурь на булочках с корицей.

— Фрэнк… нет.

Он взял её руку в свою и крепко сжал.

— Всё будет хорошо.

— Я могла бы поехать, — вызвалась я. — Может быть, их Альфа хорошо отнесётся к девушке?

Веснушки Августа потемнели.

— Несс, это совершенно…

— Нет, нет, и ещё раз нет.

Эвелин так сильно сжала моё запястье, что перекрыла мне кровообращение.

— Некоторые женщины чувствуют меньше угрозы со стороны представителей своего пола, — сказала я.

Фрэнк почесал свою морщинистую шею.

— Сомневаюсь, что это разумно. Ручейные… ну, они очень тяготеют к своей другой природе, что не добавляет им цивилизованности.

— Они убили Эвереста, Несс, — прошептал Джеб. — Я не могу потерять и тебя тоже.

Я сжала губы. Ради Джеба я решила не спорить.

После этого никто больше не говорил о политике стаи. Говорили о летних Олимпийских играх и налоговых реформах. Когда Малютка Джей ушёл на встречу со своими друзьями, а мужчины принялись обсуждать политику за сигарами и виски, я начала убирать со стола. Эвелин и Изобель пытались помочь мне, но я сказала им, чтобы они сели, и что я была рада подвигаться после всей той еды, которую проглотила.

— Дорогой, помоги Несс, — сказала Изобель сыну, подходя к дивану, чтобы сесть.

Август оттолкнулся от деревянного косяка и неохотно направился на кухню.

— Мне не нужна твоя помощь, — сказала я, составляя тарелки в посудомоечную машину.

Но он всё равно начал мне помогать.

Мы не разговаривали, пока убирали кухню, и даже не смотрели друг на друга.

В какой-то момент он спросил:

— Почему у тебя такой вид, словно ты проплакала всю ночь?

Я облизнула губы. Не было смысла отрицать то, что было и так очевидно.

— Потому что так оно и было.

— Из-за чего?

— Пару дней назад ты прислал мне резкое письмо, а теперь обеспокоен тем, почему я плакала?

Он нахмурился.

— Резкое письмо?

— Чтобы я не смешивала работу и удовольствие. К твоему сведению, я не просила Лиама приезжать, точно так же, как не просила его заставить тебя уехать из Боулдера, и я точно так же не встречаюсь с Лиамом, понятно? Так что в его визите не было ничего личного и хотя бы отдалённо приятного.

Я насыпала порошок для посудомоечной машины в лоток и захлопнула дверцу.

— Кроме того, ты, должно быть, неправильно понял его, потому что он, судя по всему, не требовал твоего отъезда. Он спросил, не планируешь ли ты уехать.

Август фыркнул.

— Ты можешь перестать всё время фыркать? Серьёзно, тебе двадцать семь лет. Даже Малютка Джей не фыркает так часто, как ты.

Он моргнул, глядя на меня, а затем скрестил руки на груди и прислонился бедром к кухонной столешнице.

— Есть ещё какие-нибудь комплименты, которые ты хочешь мне отвесить?

— Уверена, я могу придумать ещё парочку, если ты дашь мне пару минут.

У него хватило наглости ухмыльнуться, что просто взбесило меня, потому что он явно не воспринимал наш разговор всерьёз.

— Ты сильно краснеешь, когда злишься.

— И это смешно?

— Когда ты была ребёнком, ты становилась красной как свёкла, когда что-то шло не так, как ты этого хотела.

— Я всё ещё не понимаю, почему это должно быть смешно.

Я вымыла руки, затем вытерла их кухонным полотенцем и начала накрывать остатки еды.

Август оттолкнулся от столешницы и отнёс закрытые плёнкой тарелки в холодильник.

— Не хочешь рассказать мне, почему ты соврала мне о том, что больше не любишь кабачковый кекс, булочки с корицей и прочее?

— Потому что мне не нравится, когда разные люди думают, что они всё обо мне знают.

— С каких пор ты относишь меня к «разным людям»?

В его тоне послышалась обида.

Я оторвала взгляд от тарелки, на которой лежали кусочки копчёного лосося.

— Ты думаешь, что знаешь меня, потому что я краснею, когда злюсь, или потому что я всё ещё ем всё то, что мне якобы не нравится, но я уже не та маленькая девочка, которую ты катал на своём пикапе и привозил в кафе-мороженое, чтобы перекусить, ясно?

Он нахмурился ещё сильнее, и другие области его лица тоже покрылись морщинками.

— Ты на десять лет старше меня. Ты всегда будешь на десять лет старше. Это никогда не изменится, но каждый раз, когда ты называешь меня Ямочками, я чувствую себя шестилеткой. Вряд ли ты хочешь заставить меня чувствовать себя ребёнком, но так оно и выходит. Я устала от людей, которые думают, что я веду себя по-детски. Или считают меня одноразовой.

— Одноразовой?

Август уставился на меня своими ярко-зелёными глазами, которые напоминали листья, которыми было усыпано дерево за кухонным окном.

— Когда это я заставлял тебя чувствовать себя одноразовой?

— Такого не было… Я не тебя имела в виду.

Я провела влажными руками по волосам.

— Я очень устала, Август.

Я попыталась пройти мимо него, но он вытянул руку, преграждая мне путь.

— Кто заставил тебя чувствовать себя одноразовой?

— Никто. Я даже не знаю, зачем я это сказала.

— Несс…

— Это уже неважно.

— Если это уже неважно, то почему ты выглядишь так, словно у тебя вот-вот случится нервный срыв?

Он не опустил руку.

— Ты, может, и изменилась, но я нет. Я всё такой же отличный слушатель.

Мои губы изогнулись в едва заметной улыбке.

— Я ценю твоё предложение, но я лучше отгрызу себе руку, чем буду говорить с тобой по душам о парнях. Без обид, но это было бы просто странно. И не из-за нашей связи, а потому, что ты парень.

Он так и не опустил свою руку.

— Ну, хорошо. Не хочешь рассказать мне, почему ты расстался с Сиенной? — спросила я, пытаясь доказать ему свою точку зрения, а не потому, что хотела обсудить его бывшую.

Воспоминание о прошлой ночи пронзило меня изнутри, точно кинжал. И как только мой первоначальный шок от того, что я обнаружила Лиама с другой женщиной, прошёл, я поняла, что было кое-что ещё, что причинило мне ещё большую боль: тот факт, что он сделал это в присутствии стольких людей. Это было мерзко. Однако, опять же, он не изменял мне. Я должна была перестать воспринимать это как предательство. Он никого не предавал.

— Нет, — сказал Август.

Мне понадобилась секунда, чтобы вспомнить, на какой вопрос он ответил.

— Вот видишь.

Наконец он опустил руку, пропуская меня. Я подошла к Эвелин и Изобель и следующие два часа разговаривала исключительно с ними. За это время у меня несколько раз покалывало кожу тыльной стороны шеи. В какой-то момент я обернулась, чтобы проверить, не схожу ли я с ума, или кто-то и правда наблюдает за мной. Я поймала на себе пристальный взгляд Августа.

Ну, хотя бы, я точно не сходила с ума.

Я выдавила улыбку, чувствуя, что наш разговор каким-то образом снял часть повисшего между нами напряжения. Вот бы только этот разговор мог также разрушить нашу связь.

Ещё пять месяцев.

Что, в сущности, такое — пять месяцев?

ГЛАВА 34

В стеклянную дверь офиса постучали.

Я оторвала взгляд от трёх вкладок, которые открыла, чтобы посмотреть, кто это был.

— Привет, Август.

Он подошёл ко мне, засунув руки в карманы брюк оливкового цвета, на которых была пара небольших прорех, словно он зацепился ими где-то на стройке.

— Я купил торт для одного из парней. Сегодня у него день рождения. Не желаешь немного?

— Эм. Конечно.

Я начала отъезжать от стола, посмотрев на время в правом верхнем углу экрана.

— Вообще-то, мне придётся отложить дегустацию торта.

Я собрала свои вещи и засунула их в сумку.

— Куда-то собираешься?

— На экзамен по вождению. Я отправила письмо твоему папе о том, что уйду сегодня на час раньше.

— А.

Он провёл большим пальцем по краю губ.

— Я должна была сообщить об этом и тебе тоже?

Он убрал руку от лица и покачал головой.

— Ни пуха, ни пера, или что в таких случаях говорят?

Я улыбнулась.

— Надеюсь я ничего там не разобью, а то могу и не получить права.

Его полные губы изогнулись в улыбке.

— Да. Постарайся этого избежать.

— Ты будешь здесь, когда я вернусь?

Он кивнул.

— Я сегодня работаю на складе.

— Хорошо. Я обнаружила некоторые расхождения со счетами одной лесозаготовительной компании. В любом случае, я всё тебе расскажу, как только вернусь.

Когда я уже пронеслась через весь склад, мой телефон зазвонил.

— Я снаружи, — сказал Джеб.

Я прошла через широко раскрытые ворота погрузочного цеха.

— Я тоже.

* * *

Я вернулась на склад Ваттов полтора часа спустя, сжимая в руках листок бумаги так сильно, что уже успела помять его в хлам.

Август и дядя Том склонились над толстой доской, покрытой палитрой пятен. Август, должно быть, почувствовал моё приближение через нашу маленькую связь, потому что он поднял на меня глаза.

— Получила? — спросил он.

Я думала, что это будет очевидно по моей самодовольной ухмылке, но, похоже, для Августа это было не слишком заметно.

— А ты во мне сомневался?

Он улыбнулся.

— Отлично, Ямоч… Несс.

— Ямочнесс? Это-то что-то новенькое.

— Я имел в виду, Несс. Просто Несс.

— Я знаю. Просто решила подразнить тебя.

Август почесал шею.

— Эй, Том, твой племянник всё ещё работает на радио?

Дядя Том расстегнул пуговицу на своём комбинезоне и быстро кивнул.

— Попроси его предупредить водителей о блондинке за рулём большого чёрного фургона.

Я показала Августу язык.

— Очень по-взрослому.

Дядя Том ухмыльнулся, отчего его щёки, похожие на засахаренные яблоки, раздулись.

Я вздёрнула подбородок.

— К вашему сведению, я отличный водитель.

Август усмехнулся.

— Парень, который принимал у меня экзамен, сказал, что я прирождённый водитель.

Затем он, правда, спросил, не хочу ли я как-нибудь поужинать с ним, но я опустила эту часть. Я просто приятно улыбнулась, хотя мне это показалось немного мерзким. Он был почти на двадцать лет старше меня, и у него не было одного зуба, причем не моляра. Я бы не заметила отсутствие моляра.

— Я не знал, что инструкторы по вождению раздают комплименты. Я точно никогда не получал от них комплиментов.

— Может быть, потому, что твои навыки вождения не были таким уж впечатляющими, — я одарила его дразнящей улыбкой.

— Август может впечатлить кого угодно, чем бы он ни занимался, — сказал дядя Том очень серьёзно. — Когда я был молод, хотя в это, вероятно, трудно поверить, я сам мог впечатлить кого угодно.

В это было трудно поверить, но я сказала:

— Я в этом не сомневаюсь.

Да, это была ложь, но она была доброй. Добрая ложь была приемлема. Ведь так?

Теперь уже всё лицо дяди Тома стало пунцовым.

— Ты хотела что-то обсудить со мной? — спросил Август.

Я снова посмотрела на него.

— Ах, да.

Мы направились в офис. Я тряхнула компьютерную мышь, чтобы разбудить монитор, затем снова открыла все вкладки и показала ему, что несколько накладных на поставку древесины не соответствуют складским запасам.

— Либо они не доставляют указанное ими количество древесины, либо кто-то ворует складские запасы.

Некоторые из этих расхождений были довольно незначительными, но всё же заметными. Почти как отсутствующий моляр. Не резец. Затем я указала ему на то, что всё это началось почти три года назад.

— Чёрт.

Август оглядел выделенные мной цифры.

— Слушай, наверное, дело в лесозаготовительной компании. Я к тому, что у вас всегда одна и та же компания. Если бы один из ваших сотрудников снимал сливки, он, вероятно, делал бы это по каждому заказу, а не только по заказу компании «Чёрное Дерево».

Если только этот человек не был умным. Я искренне надеялась, что дело было в лесозаготовительной компании, а не в одном из сотрудников.

— Как мама могла это пропустить? Это тысячи долларов убытков!

— 17 533 $.

Август моргнул.

Я пожала плечами.

— Я всё распечатаю, чтобы ты мог перепроверить мои цифры.

Август выпрямился.

— Я доверяю твоим расчетам, но ты их распечатай, чтобы я мог показать всё папе.

Я нажала CTRL+P на каждом из документов, и гигантский принтер с рёвом ожил в углу.

Август подошёл и взял бумаги из лотка, после чего пересёк офис, но затем остановился в дверях.

— Пусть это останется между нами. Пока я не выясню, что происходит.

— Конечно.

Я изобразила, как застегиваю молнию на губах.

Он вышел из офиса, но потом снова вернулся.

— И ещё раз поздравляю с получением прав. Это чертовски важный этап в жизни.

Я глупо улыбнулась ему.

Он постучал по дверному косяку распечатками.

— И не уходи, пока я не вернусь, хорошо?

Я кивнула, решив, что он захочет провести совещание после встречи с Нельсоном.

— Я приехала сюда на машине, так что я ни от кого не завишу.

Бабочка совершила обратное сальто у меня в животе.

Независимость.

Как же я ждала этого дня.

ГЛАВА 35

Солнце начало садиться, все работники уже ушли, но Август всё не возвращался. Я уже час как закончила со своей работой и теперь изучала трёхмерный фасад роскошного коттеджа. Я буквально чувствовала запах промасленных сосновых полов и высоких вечнозелёных растений, которые были добавлены в дизайн-проект за эркерными окнами.

— О чём ты размышляешь?

Тёплое дыхание лизнуло мою шею.

Я вздрогнула, и распечатки 3D проекта рассыпались по пыльному полу. Я схватилась за грудь, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

— Август! Ты напугал меня.

Его взгляд остановился на моём животе.

— Ты не почувствовала моего приближения? Лично я чувствую тебя за несколько миль.

Я опустила ладонь на живот, где уже некоторое время пульсировала призрачная нить, но ранее я отмахнулась от этого ощущения, решив, что я просто голодна.

— Я думала, что я просто очень проголодалась.

Он улыбнулся и присел на корточки, чтобы собрать бумаги.

— Так что? Ты действительно голодна?

— Я не знаю.

Близость Августа спутала все ощущения в моём теле.

Он положил бумаги обратно на стол и кивнул на них.

— О чём ты размышляешь?

— Хочу тут жить.

— Я думал, что дом твоей мечты — это стеклянный куб с собственным двором по кругу.

— Стеклянный куб?

— Ты как-то нарисовала его на бумажной салфетке, когда мы с тобой ели мороженое в кафе, и ты заставила меня поклясться, что когда-нибудь я построю его для тебя.

— Ой. Я уже даже не помню.

Я скрутила волосы в жгут и собрала их в высокий пучок, пропустив концы через петлю, чтобы зафиксировать причёску.

— Я была довольно требовательным ребёнком, да?

— Ты даже выбрала дерево, которое будет расти во дворе.

Я сосредоточилась на своих воспоминаниях, но не смогла вспомнить, о чём шла речь.

— Какое дерево я хотела?

— Пальму.

Я усмехнулась, убрав руки с волос.

— Серьёзно? Как это мило.

— Она хорошо бы прижилась в Колорадо.

Я сморщила нос.

— Но она, вероятно, была бы как бельмо на глазу.

— Это точно было бы оригинально, — он склонил голову. — Почти как одна девушка на целую стаю, состоящую из одних мужчин.

— Хм.

Когда он выразил это таким образом… Может быть, одно непокорное дерево пошло бы этому месту на пользу.

— А ещё ты хотела, чтобы в твоей спальне была незакреплённая половица. Как та, что была рядом с твоей кроватью.

А вот это я уже помнила. Когда мне было шесть или семь лет, мы с Эверестом оторвали деревянную половицу с помощью какого-то папиного инструмента, а затем сделали неглубокую впадину и выстлали её мешковиной. Я положила туда свой дневник вместе с драгоценной коллекцией полароидных снимков — мой папа в волчьем обличии, несколько глупых селфи с Эверестом и мной, кто-то из моих родителей, танцующий в нашей гостиной, и несколько крупных планов Августа. Я вспомнила один его снимок, где на его лицо падало солнце, а глаза отрешённо блестели. Я назвала это снимок «Мечтатель».

Когда я только переехала в Лос-Анджелес, я смотрела на него каждый вечер, но в какой-то момент изображение Августа начало печалить меня, поэтому я засунула фотографию в коробку из-под обуви вместе с остальными моими сокровищами. В следующий раз я сняла крышку с этой коробки примерно три года спустя. Из-за протечки в нашей квартире коробка оказалась залита грязной водой, испортив несколько сувениров, которые я привезла из Боулдера.

Я моргнула, вырвав себя из воспоминаний.

— Как прошёл разговор с папой?

— Я бы предпочёл обсудить это в другом месте.

Неужели он думал, что здесь есть жучки? Я не стала спрашивать.

Август указал на дверь, и я последовала за ним. Он выключил свет и включил сигнализацию. Я думала, что он расскажет мне о своём разговоре, когда мы выйдем наружу, но он наклонил голову в сторону от склада.

— О-о.

Я была почти уверена, что в моих глазах вспыхнул интерес.

— Я увижу твою пещеру?

Я потёрла руки, точно маленький ребёнок.

— Пещеру? — фыркнул он.

Я хлопнула его по руке.

— Эй. Это ещё за что?

— Каждый раз, когда ты будешь фыркать, я буду тебя шлёпать.

— Так вот за что я получил, — пробормотал он.

— Ага. Это заставит тебя обратить внимание на то, как часто ты это делаешь.

Он слегка покачал головой, но улыбка смягчила выражение его лица.

— Стоит ли мне напомнить тебе, что нанесение телесных повреждений осуждается общественностью?

— Телесные повреждения? — я фыркнула. — Сомневаюсь, что смогу причинить много вреда твоему впечатляющему телу.

Я подмигнула ему.

Он ткнул меня под рёбра.

— Это ещё за что? — сказала я, потирая бок. — Я не подкалывала тебя. Кроме того, этот термин даже не я придумала. Это всё дядя Том.

— Ты фыркнула, — сказал он невозмутимо.

— Я не фыркала.

— Фыркнула.

Я покачала головой, но ответила улыбкой на его улыбку.

Август открыл входную дверь, набрав код на цифровой панели, а затем нажал на кнопку на другой панели внутри. В помещении вспыхнуло множество разнообразных светильников.

Я подняла голову и оглядела узкое, но головокружительно высокое пространство.

— Ого.

Стены внутри были из гладкого бетона, полы из дерева с металлическим отливом, а над кухней располагался гигантский мезонин, увенчанный кроватью королевских размеров.

— Самая настоящая пещера, — заявила я.

Август прошёл на кухню и открыл холодильник, который был забит пивом, молоком, и опять пивом.

— Не часто здесь обедаешь, да?

Я провела пальцами по выступам на гигантском куске ствола, который был частью его кухонного острова.

— Прекрасно.

Боковые части были неровными, но гладкими, точно кружево.

— Я хочу себе такой остров в моём стеклянном кубе.

Я села за остров, а Август вытащил две бутылки пива, которые откупорил кулаком. Я приподняла бровь.

— А я думала, что я несовершеннолетняя.

Он улыбнулся.

— Я пытался позлить тебя.

Он протянул мне одну из бутылок, а одну оставил себе.

— За важные жизненные этапы.

Мы чокнулись, и я пригубила пива.

— Мне, наверное, не стоит пить, я же за рулём. Особенно на пустой желудок.

— Я собирался заказать пиццу.

Я слегка выпрямила спину.

— Тебе необязательно меня кормить.

— Ко мне скоро зайдет Коул. Он попросил, чтобы я заказал ему супер-огромный пирог.

Я сделала ещё один глоток.

— Вы с ним часто проводите время вместе?

— Ну, мы работаем вместе, поэтому да, мы каждый день проводим время вместе.

Они были одного возраста или, может быть, погодки.

— Я не помню, чтобы вы были такими хорошими друзьями до того, как я уехала из города.

— В те последние несколько недель, что ты была здесь, мы были в ссоре из-за девушки. Он переспал с ней сразу же после того, как я с ней расстался.

— И это было нарушением вашего братского кодекса или типа того?

Он фыркнул.

Я наклонилась и шлёпнула его по запястью.

— Эй.

Он потёр его, но его глаза весело сверкнули.

Я поднесла бутылку к губам и насладилась прохладным шипением пива, когда оно коснулось моего языка, а потом попало в кровоток.

— Так что же произошло после этого?

— В итоге он встречался с ней четыре года.

— И всё это время вы не разговаривали?

— Не-е. Мы довольно быстро всё уладили.

Я подумала о девушке в спальне Лиама. Я всё ещё не знала, кем она была, но я не могла представить, что захочу проводить с ней время. С другой стороны, Коул и Август были друзьями до того, как между ними встала девушка. У меня не было подружек в Боулдере, кроме Сары, но Сара, очевидно, не была той, кто находился за той стеной.

Смогла бы я простить её, если бы это оказалась она?

— Несс?

— Да? — я моргнула, вырвав себя из мрачных мыслей.

— Хочешь пиццы?

— Конечно.

Пока он звонил в доставку, я вернулась к мыслям о девушке в комнате Лиама. Я выпила всё своё пиво, думая о ней.

Мне действительно нужно было отвлечься от всего этого.

— Так что сказал твой папа? — спросила я, как только Август закончил делать заказ.

— Он сказал, что знает об этом. Мама уже обнаружила это несоответствие.

— И?

— И тебе не стоит переживать из-за этого.

Я скрестила ноги.

— Ты, и правда, не собираешься мне больше ничего рассказывать?

Он начал изучать этикетку на своей пивной бутылке, как будто решил проверить состав и делал это так тщательно, что между его бровями появилась небольшая бороздка. Наконец, он вздохнул.

— Это дело рук Тома. Его племянник, тот, что работает на радиостанции, ну… у его бывшей жены была зависимость от шопинга. Она опустошила их банковский счёт и уехала из города, накопив безумную сумму долгов и свесив их на него.

Долги. Я кое-что знала об этом.

Он отогнул уголок этикетки и оторвал её от зелёного стекла.

— Том просто пытался помочь своему племяннику.

— Почему он не обратился к вам и не попросил в долг?

— Видимо, он боялся, что ему откажут, а потом выгонят.

Август опёрся локтями о стойку и принялся сгибать этикетку, пока та не стала похожа на миниатюрный аккордеон.

— Кстати, мы ещё ни разу не обсуждали твою зарплату. Я полагаю, что для тебя это просто летняя подработка.

— Если вам надо, чтобы я осталась подольше, я могу поработать ещё и осенью.

Он помусолил сложенную гармошкой этикетку между пальцами, и липкая бумага распалась на кусочки.

— Но только если вы считаете меня компетентной…

— Мы считаем тебя компетентной, — он разорвал всю этикетку, превратив её в кучку гранул размером с рис. — Даже слишком.

Я моргнула и посмотрела на него. Существовало ли вообще такое понятие, как «слишком компетентный»?

— Тебя устроят двадцать баксов в час?

— Двадцать баксов?

Я чуть не подавилась. В Калифорнии я зарабатывала одиннадцать с копейками.

— Это очень щедро.

Он взял мою пустую бутылку из-под пива, собрал устроенный им маленький беспорядок, а затем бросил всё это в мусорное ведро под раковиной.

— У тебя ведь проблемы с деньгами?

— Что?

Почему он спрашивал меня об этом? Неужели от меня исходили голодные флюиды? Я попыталась напустить на себя невозмутимое выражение лица.

— Нет.

— Тогда зачем ты согласилась на работу эскортницей?

— Чтобы встретиться с Хитом.

— Я не об этой встрече. Я о второй.

Я поморщилась.

— Откуда тебе известно о второй встрече?

— Коул был там.

Ох.

— Мне пообещали три штуки за ужин с Эйданом. Я не знала, кто он такой. Я бы не поехала, если бы знала.

Август смотрел на меня так долго, что я почувствовала, как мою шею начала заливать краска.

— Послушай, я не очень-то горжусь этим, но три штуки только за один ужин…

— Я тебя не осуждаю, Несс.

— Все остальные осуждают, — пробормотала я.

Он накрыл мою руку своей рукой. Несмотря на то, что я была немного загорелой, контраст между цветами нашей кожи был очень резким — светло-коричневый на фоне золотистого цвета слоновой кости.

— Я очень хочу получить от тебя честный ответ касательно твоей финансовой ситуации. Я знаю, что твой дядя в затруднительном положении, так как ожидает плату за гостиницу, и я знаю, сколько стоят медицинские услуги.

Я с трудом сглотнула, молясь, чтобы Август не почувствовал, какой липкой сделалась моя кожа.

— Я была несовершеннолетней, когда мама… после её смерти я не отвечала за оплату её медицинских счетов. Мне нужно было платить только за повседневные вещи и кое-что ещё, ну, там, за аренду, еду и её… — я прикусила нижнюю губу, — её похороны, — я, не отрываясь, смотрела на наши руки. — В общем, отвечая на твой вопрос, мне нужна работа, но не деньги в долг.

Раздался звонок в дверь. От запаха плавленого сыра и острых помидоров у меня заурчало в животе. Август неторопливо убрал свою руку и направился к двери. Он освободил посыльного от трёх картонных коробок и дал ему щедрые чаевые, после чего поставил еду на остров. Он поднял крышки на двух коробках, а третью оставил закрытой — вероятно, это был супер-огромный пирог Коула.

— Ты можешь дать мне свои банковские реквизиты? — спросил он, доставая тарелки и протягивая мне одну. — Чтобы мы могли перевести на твой счёт зарплату в конце месяца.

— Я отправлю их тебе по электронной почте чуть позже.

Я вытащила из коробки кусок идеальной треугольной формы и откусила заострённый кончик.

Пока мы ели, между нами воцарилась тишина. Её прервал резкий стук в дверь, за которым последовал звуковой сигнал.

— Йоу, — сказал Коул, входя внутрь.

Увидев меня, он остановился. И хотя Коул пытался скрыть своё удивление, оно было написано у него на лице.

— Несс получила водительские права, — сообщил ему Август. — Мы решили отпраздновать пивом и пиццей.

Я промокнула губы бумажной салфеткой, схватила сумку, стоящую на стуле рядом со мной, и спрыгнула со своего барного стула.

— Я как раз собиралась уходить. Не хочу портить ваше свидание.

Когда я направилась к двери, Коул сжал моё плечо.

От его пальцев пахло сигаретами.

— Мэтт рассказал мне, что случилось.

Не говори этого вслух. Не говори этого вслух. Мне не хотелось заново переживать всё это.

— Это был подлый поступок, — добавил он, опуская руку, — но он сам виноват.

Я уставилась на пол рядом с его кроссовками.

— Он не сделал ничего плохого. Мы не были вместе, — тихо сказала я, а потом попыталась улыбнуться, но с треском провалилась.

Прошло уже пять дней, но моё сердце всё ещё вздрагивало каждый раз, когда кто-то упоминал Лиама.

— Спокойной ночи, парни, — пробормотала я и вышла за порог в кобальтовую темноту.

По пути к фургону, я смотрела на звёзды. А потом я понаблюдала за ними ещё немного, пока ехала домой, жалея о том, что я не могла чувствовать себя счастливее, потому что сегодня был хороший день.

Проезжая мимо дороги, которая вела к моему старому дому, я подумала о доме своей мечты, и вдруг нажала ногой на тормоз.

О.

Боже.

Мой.

Я моргнула и посмотрела в направлении дома моего детства. Последнее сообщение Эвереста всплыло у меня в голове. Я снова завела машину и поехала вверх по дороге.

ГЛАВА 36

Я припарковала фургон и помчалась вокруг дома к своей старой спальне. Окно, которое я разбила, чтобы запрыгнуть внутрь и спасти Эвелин, всё ещё зияло огромной дырой. Я подумывала о том, чтобы заколотить его, но потом, после всего, что произошло, это вылетело у меня из головы. Никогда ещё я не была так рада своей забывчивости.

Куски стекла всё ещё торчали из рамы. Я схватила с земли самый большой камень, какой смогла найти, и провела им по раме, выбив все острые осколки. Мои ладони и грудь покалывало от учащенного пульса. Я подтянулась на руках и залезла в тёмную дыру.

Должно быть, я убрала не всё стекло, потому что на одной из моих ладоней проступили капельки крови. Вытерев их о футболку, я начала продвигаться по пыльному полу, пока не нашла нужную половицу. Я присела на корточки и приподняла её. Мой пульс ускорился, а во рту появился привкус металла. Я не знала, чего я боялась больше: найти там что-то или ничего не найти.

Половица беззвучно поднялась.

Я уставилась в тёмную дыру, но не решалась запустить туда руку. Я осторожно отложила половицу в сторону, достала из кармана телефон и позвонила человеку, с которым я не хотела разговаривать.

Десять минут спустя на подъездной дороге раздался рёв двигателя. Я вышла из спальни, подошла к входной двери и отперла её. Лиам и Лукас вышли из чёрного внедорожника, а затем последовали за мной через мой старый дом.

Я указала на дыру.

— Я ничего не трогала.

Лиам посветил телефоном в отверстие, внизу сверкнула металлическим блеском стопка упаковок, которые мой кузен запихнул внутрь. Можно ли было вообще хранить Силлин вне холодильника? Я не стала спрашивать. Мне было всё равно. Единственное, что меня волновало, это чтобы Лиам и Лукас не подумали, что я приложила руку к сокрытию таблеток боулдеровской стаи.

Лиам вытащил все алюминиевые упаковки и бросил их на пыльный пол.

— Всё на месте? — спросил Лукас.

Лиам медленно пересчитал их.

— Одной не хватает.

Одной из тридцати или около того. Двадцать четыре таблетки в упаковке.

Когда Лиам поднял на меня свой взгляд, я напряглась.

— Я её не брала.

В его глазах вспыхнула какая-то эмоция. Боль? Сожаление? Я отвела взгляд, так как боль в сердце, вызванная его присутствием всё ещё была слишком сильна.

— Несс, я и не намекал на то, что это сделала ты.

Он выпрямился и осторожно шагнул ко мне.

— Спасибо, что нашла их. И за то, что сообщила.

Я кивнула, не сводя глаз с груды Силлина.

Он коснулся моей щеки, и я резко отпрянула.

— Мне надо идти.

Я повернулась и пошла через дом, не смотря никуда, кроме пола. Я боялась, что моё сердце, которое и так было переполнено горем, выскочит из груди, если я увижу что-то, что напомнит мне о моих родителях.

Я вернулась в машину и под звёздным пологом, со слезами, капающими и высыхающими на моих щеках, я покинула свой тёмный дом и тайник с таблетками, которые принесли так много вреда.

ГЛАВА 37

Свежеприготовленный кофе ждал меня на столе, когда я пришла на работу на следующее утро. Я не знала, мне ли предназначался этот напиток, но, когда никто не пришёл за ним, я отхлебнула его. Этой ночью я спала урывками, так что кофеин был очень кстати.

После того, как я ушла, Лиам сообщил стае о найденных таблетках. Он не упомянул подробностей, как то: где они были найдены и кем, — но я была уверена, что люди звонили ему, чтобы выяснить это. Новости быстро разносились по стае.

Я сделала ещё один такой нужный мне глоток обжигающего напитка. Он был восхитительно ароматным, как будто туда добавили карамель и корицу.

Поскольку Августа не было на складе, я отправила ему сообщение: «Это тебя мне нужно поблагодарить за кофе?»

Его ответ пришёл гораздо позже. «Тебе понравилось?»

Я: Он был восхитителен. Тебе придётся сказать мне, что это за сорт.

АВГУСТ: Рад, что тебе понравилось.

АВГУСТ: Как ты себя чувствуешь?

Я потёрла лоб.

АВГУСТ: Несс?

Я: Нормально.

АВГУСТ:…

Я: Что… это значит?

АВГУСТ: Это я фыркнул.

Улыбаясь, я просмотрела свой список смайликов, пока не нашла тот, который был похож на похлопывающую руку, и отправила его ему.

АВГУСТ: И?

Я: Это я шлёпаю тебя.

Август прислал мне улыбающуюся рожицу. А потом: «Тебе разве не надо работать?»

Да. Я должна была работать. К тому же мне нужно было отвлечься от мыслей о прошлой ночи, поэтому я положила телефон на стол экраном вниз и даже не взглянула в его сторону весь следующий остаток дня.

Когда я уже собиралась уходить, кто-то закрыл собой дверной проём офиса.

— Я обидел тебя своим последним сообщением? — спросил Август, прислонившись широким плечом к дверному косяку.

— Что?

Я надела сумку через плечо и приподняла волосы, чтобы вытащить их из-под ремешка.

— Ты так и не ответила, когда я написал, что тебе надо работать.

О. Я улыбнулась.

— Я не ответила тебе, потому что прислушалась к твоему совету. Я работала.

Я схватила дорожную кружку, которую помыла ранее, и протянула ему.

— Ещё раз спасибо за кофе.

— Такой же точно — завтра утром?

— Тебе не обязательно делать для меня кофе каждое утро, Август.

— Я живу рядом. К тому же я готовлю для себя целый кофейник. Отлить из него немного в кружку и принести сюда не так уж сложно.

— Тогда я согласна.

Я протянула кружку, и когда он взял её, наши пальцы коснулись друг друга.

По моей руке пробежал небольшой электрический разряд.

Статика.

Или наша связь?

Я засунула обе руки в задние карманы своих джинсов.

— У тебя есть какие-нибудь планы на вечер?

Его голос прозвучал немного резко.

Кровь, пульсирующая у меня в ушах, вероятно, создала этот звуковой эффект, потому что выражение его лица было совершенно нормальным.

— Я сегодня ужинаю с одним качком из Университета Колорадо. А ты?

— Качок из Университета Колорадо? — он выпрямился и стал как будто выше на один дюйм. — Ты серьёзно?

— Серьёзнее не бывает.

Он фыркнул.

Я шлёпнула его по груди. Он даже не потёр это место.

Вместо этого он скрестил руки, и сухожилия под его кожей стали ещё заметнее.

— Как зовут этого парня?

— А что?

— Просто интересно, знаю ли я его.

Я немного улыбнулась.

— Ты его знаешь.

Его зрачки начали пульсировать.

— Правда? Это Дэвид?

— Дэвид? Что ещё за Дэвид?

— Кузен Декстера. Пацан с родимым пятном под глазом. Он играет за сборную по футболу Университета Колорадо. Он на втором курсе.

— О. Нет.

Если Дэвид был на втором курсе, а значит на два года старше меня, и он считал его пацаном, то кем тогда была я?

— Вообще-то, парень, с которым у меня свидание, полузащитник «Колорадских Буйволов».

Август сощурил глаза.

— Ты, возможно, слышал о нём. Джеб Кларк.

Я подмигнула ему, а его глаза распахнулись. Тогда я добавила:

— С меня пока хватит свиданий. Я беру небольшой отпуск от мужчин. Примерно, на год или лет на десять.

Я проскользнула мимо Августа.

— В любом случае, я обещала Джебу, что поужинаю с ним сегодня вечером, так как вчера я его бросила.

Зашагав по складу в сторону выхода, я остановилась на полпути и обернулась.

— Не хочешь присоединиться?

Он пристально изучал крышку кружки.

— Нет. Я ещё немного поработаю.

Я была немного удивлена тому, что он предпочёл остаться в офисе, отказавшись от уютного ужина с друзьями семьи. Но потом до меня кое-что дошло.

— Тебе не нужно беспокоиться обо мне, Август. Я не в депрессии или типа того.

Он оторвал взгляд от кружки, нахмурив брови, как будто я неправильно истолковала его беспокойство. Он открыл рот, чтобы заговорить, но как раз в этот момент пронзительный вой пронзил ночь, а затем повторился ещё и ещё. Всё во мне напряглось, кожа ощетинилась, а мелкие волоски на моём теле сделались толще. Я никогда не слышала подобного раньше, но я знала, что это был зов моего Альфы. Настойчивость этого зова заставила меня изумлённо уставиться на Августа.

— Тебе придётся отложить ужин, — сказал он, ставя кружку на стол и снимая рубашку.

Вся срочность тут же была мной позабыта, когда я увидела обнажённый торс Августа, при виде которого мне сразу стало понятно, что означало выражение «кубики пресса» — в буквальном смысле.

— Несс? Этот вой означает, что случилось что-то серьёзное.

Я вышла из оцепенения. Неужели Силлин снова украли? Или, может быть, это были фальшивые таблетки? Я опустила взгляд на стружку под ногами и сглотнула, в горле у меня пересохло, и оно словно превратилось в сухие кукурузные листья, в которые Эвелин заворачивала тесто.

Август подошёл ко мне и приподнял мой подбородок.

— Всё будет в порядке. Я тоже буду там.

Я кивнула и начала нащупывать ремень своей сумки. Когда он зацепился за мои волосы, Август помог мне поднять его и снять сумку. Его близость и нагота взволновали меня и я попятилась. Мои руки дрожали, когда я стянула с себя медальон, потом футболку, после чего мой пупок хаотично запульсировал, а глаза Августа, которые смотрели на меня, начали светиться ярче.

Он отвернулся, его кадык поднимался и опускался в горле.

Ночь разрезал очередной вой, который казался теперь ближе. Стая направлялась сюда? Я нырнула за один из рабочих столов и, повернувшись спиной к Августу, расстегнула лифчик и спустила джинсы.

Когти щёлкнули рядом со мной, и от этого мои собственные когти выскочили из кутикул. Убедившись, что я не нахожусь в поле зрения Августа, я стянула с себя нижнее бельё раньше, чем хвост успел порвать его. Мои кости сдвинулись, мышцы вздулись, и я упала на колени, выгнув спину, в то время как остальная часть меня тоже начала перевоплощаться.

Когда всё закончилось, Август ткнулся мокрой мордой в моё плечо.

«Готова?» — спросил он.

Я утвердительно кивнула головой. Хорошо, что сегодня вечером я должна была встретиться с Лиамом, покрытая шерстью. Я чувствовала себя менее уязвимой в мехе, чем в человеческом обличии, как будто моя толстая белая шкура могла каким-то образом защитить меня лучше, чем бледная кожа.

Вой снова сотряс воздух.

Мы побежали к двери. Схватившись пастью за ручку, Август дёрнул за неё, а затем толкнул дверь плечом. На мгновение я задумалась, как мы найдём стаю, но потом почувствовала, как что-то сжалось у меня в груди. Подобно той связи, которая соединяла меня с Августом, внутри меня была ещё одна связь.

Та, что связывала меня с Лиамом.

Та, что привела меня прямо к нему.

ГЛАВА 38

В части леса, где густо росли деревья и подлесок, собралась вся стая. Большинство были в волчьем обличии, но некоторые так и не перевоплотились — те немногие были старейшинами. До полнолуния была ещё неделя, поэтому я предположила, что они не могли этого сделать. И всё же они пришли. Они также не смогли бы понять, о чём идёт речь, если бы Лиам не заговорил с ними через мысленную связь.

Мог ли он сделать это в волчьем обличии?

Я увидела Джеба, вернее, узнала его серо-русый мех, светло-голубые глаза и лимонный запах его тела. Я подошла к нему и протиснулась между ним и внуком Фрэнка, который был ростом с меня, когда был покрыт мехом. Но только не в человеческом обличии. Я удивилась этому обстоятельству. Но затем я отогнала эти мысли прочь.

Я почувствовала на себе взгляд светящихся глаз Лиама янтарного цвета, но продолжила смотреть на примятые сосновые иголки под его гигантскими лапами. Его волчье тело стало больше и шире с тех пор, как он стал Альфой.

Чей-то нос коснулся моих задних лап, пододвинув меня поближе к Джебу, а затем рядом со мной появилось ещё одно большое тело, которое протиснулось между Малюткой Джеем и мной. Август.

Взгляд Лиама переместился на моего соседа. Какое-то мгновение они просто наблюдали друг за другом. Затем Август сделал ещё один шаг вперёд, и его шкура вздыбилась, словно он хотел казаться больше. Но это была видимость. На самом деле он не вырос, но он посылал Лиаму сообщение, чтобы тот не смотрел на меня.

Я ткнула своего друга в бок, чтобы сказать ему, что со мной всё в порядке. Что ему не нужно было устраивать это шоу агрессии. Одному Богу известно, как другие могли его истолковать.

Он не сделал ни шага назад, но его мех разгладился, а Лиам повернулся лицом к другой части круга.

«Альфа ручейных наконец-то вышла на связь, — сказал он. — Завтра она приедет в Боулдер с делегацией. Она говорит, что едет с миром и остановится в гостинице».

«Разве Эйдан Майклз разрешил ей?» — спросил кто-то, прервав Лиама.

«Вероятно, он не знает, что они оборотни», — ответил один из присутствующих.

«Эйдан Майклз знает, — прорычал Лукас. — У него есть грёбаное досье на всё сообщество оборотней, но полагаю, что он не против брать деньги с нашего вида».

Я взглянула на своего дядю. Его взгляд остался неизменным, но я услышала, что его сердце билось теперь немного быстрее, чем остальные сердца вокруг меня. Я потёрлась щекой о его плечо, чтобы продемонстрировать ему свою привязанность и поддержку. Он повернул голову и на мгновение прижался щекой к моему лбу.

«Чего они хотят?» — глубокий голос Августа заглушил шёпот, который разлетелся вокруг нас, точно лесной пожар.

«Они хотят, чтобы все Альфы и их стаи встретились вместе. Она созывает нас на встречу в гостинице завтра вечером на закате, — ответил Лиам. — Я хочу, чтобы вы все были там».

Я выглянула из-за большого коричневого волка и встретилась с жёстким взглядом Лиама.

«Нам нужно выступить единым фронтом», — сказал Лиам, и я была готова поклясться, что этот комментарий был адресован только мне.

«Сосновые тоже там будут?» — спросил кто-то.

«Сосновые будут там», — ответил Лиам.

«Это ловушка. Нам не следует идти туда», — рявкнул кто-то.

«Мы поймали владельца жёлтого «Хаммера» — убийцу Эвереста», — сказал Лиам.

Я напряглась и едва слышно заскулила.

Лиам перевёл взгляд на моего дядю, который застыл рядом со мной.

«Мы установили его личность, и это сын Морган. Она знает, что он у нас. Это одна из причин её приезда. Чтобы вернуть его. Будет ли он жить или умрёт, полностью зависит от того, как она себя поведёт».

Я выглянула из-за спины Августа.

«И это может сойти ему с рук? Он убил Эвереста. Это уже становится тенденцией. Убийцы теперь могут беспрепятственно убивать?»

«Нам выгоднее, чтобы он был жив, а не мёртв, — сказал Лиам. — К тому же, Эверест в любом случае умер бы. Сын Морган всего лишь избавил меня от необходимости самому вершить правосудие».

От сдавленного стона Джеба у меня под шерстью побежали мурашки.

«Мне жаль, Джеб, — сказал Лиам. — Я понимаю, что тебе нелегко это слышать».

Поскуливая, Джеб прижал уши и пополз назад, подальше от стаи. Я пошла за ним, но Лиам окликнул меня по имени.

«Несс, собрание ещё не закончено».

Его голос прозвучал так властно, что я опустила голову и обернулась. Как будто моё тело и разум были двумя отдельными сущностями — там, где мой разум хотел последовать за моим обезумевшим дядей, моё тело повиновалось команде моего Альфы.

«Альфа ручейных настояла, чтобы ты приехала пораньше, вместе со мной».

«Я? Зачем?»

«Похоже, она наслышана о тебе».

Я ждала, что у мужчин, чьи взгляды были теперь прикованы ко мне, вырвется смешок. Но никто даже не хихикнул.

«Так что будь готова к семи», — сказал Лиам.

Затем он продолжил отдавать нам распоряжения относительно предстоящей ночи, призывая нас не употреблять никаких напитков или еды, предлагаемых в гостинице, на случай, если их накачали недостающим Силлином.

«Я думал, что мы вернули его весь», — сказал кто-то.

«Почти весь. Но это не значит, что у ручейных нет собственных запасов», — рявкнул Лиам.

Он начал говорить о дополнительных мерах предосторожности, но его голос превратился в белый шум у меня в голове, так как в это время я начала размышлять над тем, почему Морган, великая и ужасная Альфа ручейных, попросила о том, чтобы сначала встретиться со мной.

Может быть, в моём лице она искала себе союзника в нашей стае?

ГЛАВА 39

На следующий день я пошла на работу со смесью волнения и страха, бурлящего где-то глубоко в животе. Август отчасти усугубил моё ужасное настроение. Его беспокойство было настолько сильным, что я решила отпроситься у него пораньше. Прежде чем я смогла уехать, он спросил, не хочу ли я, чтобы он тоже приехал к семи. Когда я отклонила его предложение — потому что боялась, что Морган не оценит, если я приведу телохранителя, — его глаза потемнели, как вечнозелёные деревья в безлунную ночь.

Я не хотела ранить его чувства, и чуть не пошла на попятную, но он всё равно должен был приехать туда вскоре после меня. Кроме того, я не была напугана. Точнее не была слишком напугана.

Особенно после того, как ко мне заглянула Сара, которая только и делала, что без умолку болтала о предстоящей встрече. Она бросила мне на кровать три платья. И хотя я настояла на том, чтобы надеть что-нибудь своё, она сказала мне, что это был званый вечер. Званый вечер, очевидно, требовал модного наряда.

— Я не собираюсь соблазнять никого из ручейных, — пробормотала я Саре, неохотно примеряя платье под номером два.

— Одна из первых вещей, которым научил меня Джулиан, это умение презентовать себя. То, как ты держишься и как говоришь, влияет на восприятие тебя людьми. Появившись в наряде, который выглядит на тысячу долларов — на самом деле, я думаю, что этот стоит все две — ты сможешь выделиться, потому что любой, неважно волк это или человек, проявляет интерес к красоте и богатству.

Она помяла между пальцами чёрную фатиновую ткань юбки-миди, а я побледнела. Я никогда не спрашивала её, сколько стоило то красное платье, которое я надевала на свадьбу её брата, или маленькое белое платье, которое всё ещё висело у меня в шкафу.

Я разгладила жёсткий топ-бюстье, который подчёркивал мою грудь. Учитывая, что моя грудь была намного меньше, чем у Сары, я спросила:

— Ты вообще можешь влезть в эту вещь?

— Не-а. Заказала в Интернете, а потом мне было лень возвращать его. Оно твоё.

На секунду я задумалась о том, чтобы перепродать его, но это, вероятно, задело бы чувства Сары. К тому же оно было очень красивым и чёрным, так что, вероятно, его вполне можно было надеть по другому поводу.

Наконец я отвернулась от большого зеркала, которое было приклеено к обратной стороне двери моей спальни.

— Ты словно моя фея-крёстная. За исключением того, что вместо маленьких крыльев и седого пучка волос у тебя острые когти, которые могут разорвать горло любому, и ещё более острый язык, который может разорвать чьё-нибудь эго.

Она рассекла пальцами воздух, ногти с маникюром на её пальцах изогнулись.

Мои губы приподнялись в улыбке, которая исчезла, когда снаружи засигналила машина.

Сара спрыгнула с кровати и выглянула в моё окно.

— Лиам здесь. С тобой всё будет в порядке?

— Да, — солгала я, зайдя в ванную и выудив тушь из стакана, в котором я также хранила зубную щётку и подводку для глаз.

Несмотря на то, что мои руки дрожали, мне без проблем удалось нанести тонкий слой туши на ресницы. Я оставила остальную часть лица не накрашенной. Платье и так уже было весьма вызывающим. Я взбила волосы, которые высохли и стали немного волнистыми, и сунула ноги в чёрные туфли на каблуках.

— Будем молиться о том, чтобы сегодняшний вечер не превратился во что-то из фильма ужасов, — сказала Сара, проведя рукой по волосам, которые она мастерски выпрямила.

Это сделало из нее совершенно другого человека — теперь она казалась менее дикой и более утончённой.

Я начала тяжело дышать.

— Почему ты так говоришь?

— Я просто пошутила.

— Вообще-то, это не смешно, — пробормотала я.

И тут Сара сделала что-то совсем на неё не похожее. Она обняла меня.

— У неё нет причин убивать нас. Вероятно, она пришла умолять сохранить жизнь её сыну. И, возможно, предложит нам союз.

Она крепко обняла меня, её цветочный аромат начал покалывать мои ноздри, точно шипы розы.

— А, может быть, она хочет выдать тебя замуж за своего сына.

Я отпрянула.

— Что?

Сара пожала плечами.

— Я просто размышляю.

— Не надо размышлять о таких… ужасных вещах.

— У тебя есть пара. Используй это как оправдание, если она попытается выдать тебя замуж.

Распахнув дверь спальни, я поймала своё отражение в зеркале. Моё лицо было бледным, как у привидения, прямо как у Изобель в больнице.

Лиам снова посигналил.

— Тебе лучше пойти, пока он не поднялся наверх и не затащил твою задницу в свою большую машину.

Моё сердце как будто начало цепляться за сдавленные рёбра.

— Я не готова, — в панике прошептала я.

Она подошла ко мне и заправила прядь волос мне за ухо.

— Я приеду пораньше.

Когда я не сдвинулась с места, она сказала:

— Всё будет хорошо.

О нет, нет, нет. Зачем она это сказала? И использовала именно эти слова?

Холод пробрал меня до костей, когда я, наконец, вышла. Лиам не поздоровался со мной, когда я села в его машину, и не удостоил меня даже мимолётным взглядом. Он был одет в свою привычную чёрную футболку с V-образным вырезом и синие джинсы, но добавил к своему образу чёрную куртку.

— Я не слишком нарядно одета? Сара выбирала мне наряд…

На его челюсти дрогнул нерв, когда он, не отрывая пристального взгляда от лобового стекла, сказал:

— Ты напрашиваешься на комплимент?

— Что? Нет! Я просто спросила, не следует ли мне переодеться, пока мы не поехали.

Он нажал на педаль газа, и машина рванулась вперёд. Я поспешила пристегнуться.

— Теперь уже слишком поздно, — огрызнулся он. — Уверен, Август оценит твоё маленькое платье принцессы.

Его слова ошеломили меня и заставили замолчать. Но только на минуту.

— Не будь таким придурком, Лиам.

Он искоса поглядел на меня.

— Я? Придурок? — он разразился мрачным смехом. — Я думаю, ты перепутала меня со своей парой.

Он произнёс слово «пара» так, как будто это было что-то отвратительное.

Гнев наполнил мою грудь.

— С чего это Август придурок? Это не он сказал, что я организ…

— Он выступил против меня перед стаей! Я даже не могу поставить его на место словами или физически, потому что он твоя пара, — он прищурил глаза. — Скажи, вы с ним теперь вместе?

Я покачала головой, но не для того, чтобы ответить ему, а потому, что он вёл себя как сумасшедший.

— Если вы с ним переспите, то для тебя всё закончится. Ты застрянешь с ним на всю жизнь, и, судя по тому, что говорит Сиенна, он скучный любовник.

Я побледнела, а затем покраснела от гнева и уставилась на низкие здания, проносившиеся мимо нашего окна. Меня мучил вопрос, почему Лиам вёл себя так грубо и мерзко. Это не я прыгнула в постель к кому-то другому, как только оказалась свободна.

Он резко остановил машину на красном свете светофора.

— Безумнее всего то, сколько дерьма я уже выслушал от своих приятелей по этому поводу. Я не сделал ничего предосудительного, но при этом я плохой парень.

Я вцепилась в фатиновую ткань, как будто это был мячик для снятия стресса. Хотя это никак не снизило уровень моего стресса.

— Я знаю, что тебе больно…

— Мне не больно! Я, мать твою, в ярости!

Он хлопнул руками по рулю.

— Ты выбрасываешь меня на обочину при первой же моей ошибке. Я не идеален. Никто не идеален! Даже ты.

Костяшки моих пальцев побелели, а зрение обострилось, но я подавила свою волчицу, прежде чем она смогла разорвать моё маленькое платье принцессы.

— Я переспал с Тамми, чтобы она ублажила моё эго, которое ты сокрушила.

Громкость его голоса снизилась, но он всё ещё гремел на всю машину.

Тамми. Тамара. И почему я не была удивлена?

Он когда-нибудь переставал с ней встречаться? И зачем я только мучила себя этим? Это не имело значения.

Она не имела значения.

Не имело значения, что они сделали.

— Как я вообще могу быть Альфой, если меня заставляют чувствовать себя куском дерьма? — спросил он.

Я не издала ни звука. Я едва дышала. Мою спину покалывало, и я снова задвинула свою волчицу подальше.

Загорелся зелёный свет и, нажав на педаль газа, Лиам начал лавировать между машинами, точно пилот Формулы-1.

— Она была просто средством, чтобы положить всему этому конец, — добавил он так тихо, что я почти не расслышала его слов.

Я так ничего и не сказала.

Он резко затормозил ещё раз, на этот раз на обочине дороги, ведущей к гостинице.

— Скажи же хоть что-нибудь! — заорал он. — Закричи на меня! Сделай что-нибудь! Скажи мне, какой я ублюдок, дай мне пощёчину, скажи мне, какая Тамара сука!

Его яростные слова были полны отчаяния.

Он для этого затащил её в свою постель? Чтобы испытать мои чувства? Или для того, чтобы потешить своё самолюбие, как он сказал две минуты назад?

Он протянул руку и, обхватив меня за плечи, развернул к себе.

— Неужели ты даже немного не ревнуешь? Неужели тебе на меня наплевать? — прошептал он, и его мощный голос дрогнул.

— Ты разбил мне сердце, Лиам, — я была невероятно спокойна, и это даже не было притворством. Я не чувствовала жажды мести. — Я впустила тебя к себе в душу, а ты сломал меня. Это то, что ты хочешь услышать?

Я облизала губы, которые были такими же сухими, как и мои глаза.

Его руки скользнули вниз и сжали мои предплечья, как будто он хотел не дать мне упасть, удержав меня рядом с собой. Но я уже упала слишком далеко.

— Так вы с Августом…

— Нет никаких нас с Августом.

В глазах Лиама вспыхнуло что-то — надежда. Словно зажглась спичка, а затем внутри машины распространился огонь, и воздух начал потрескивать.

— Но также нет и нас с тобой, Лиам, — я по очереди убрала его пальцы со своих рук. — Ты должен меня отпустить, — тихо сказала я. — Ты должен меня отпустить.

Красные следы от его пальцев остались в тех местах, где он сжимал мои руки.

— Я буду повиноваться тебе, как я и поклялась, но не проси меня любить тебя.

Он провёл рукой по своим уложенным гелем волосам. Затвердевшая прядь упала на его блестящие глаза.

— Несс…

— Пожалуйста, Лиам, отпусти меня, — проговорила я.

Я коснулась его щеки, гладкой после свежего бритья, единственной мягкой части его тела. Всё остальное в нём было сплошными жёсткими линиями. Он сглотнул, и мышцы его челюсти задрожали под моей ладонью. Он накрыл мою руку своей, прижав обе наши руки к своему лицу. И так мы какое-то время сидели в машине на обочине дороги. Гостиница находилась всё ещё далеко, хотя уже была в поле зрения.

— Давай покончим с сегодняшним вечером, — сказала я, вынимая свою ладонь из-под его руки.

Он опустил веки, затем снова поднял их и глубоко вдохнул через нос. Или, может быть, он так набирался храбрости. Репутация ручейных была настолько ужасной, что я сама усердно работала над тем, чтобы успокоить свои нервы, пока мы медленно поднимались на холм на встречу с ними.

ГЛАВА 40

Лиам припарковался у входа за автомобилями всевозможных марок, компактно расположившимися в ряд. Здесь было всё, от сверкающих «Кайеннов» до ржавых «Цивиков». При виде ржавчины я поняла, что была не совсем из другой лиги и вполне могла бы вписаться в общество некоторых из этих оборотней.

Мы пошли к гостинице бок о бок, прежнее напряжение между нами развеялось. Мы, конечно же, не были расслаблены, но это никак не было связано с нашим скандалом, а имело отношение к логову волков, в которое мы собирались войти.

— Как ты думаешь, почему она попросила о встрече именно со мной? — спросила я.

— Ты двоюродная сестра Эвереста. И работала эскортницей. Может быть, она думает, что ты шпионила за одним или парой волков из ручейной стаи?

Шея Лиама была несгибаемой колонной на твёрдом основании его плеч.

Должно быть, у меня отвисла челюсть, потому что Лиам провёл костяшками пальцев по моему подбородку, как будто хотел закрыть мне рот.

— Ты ведь не этого делала?

Я освободила свой подбородок из его пальцев.

— Шпионила за ручейными? Нет.

Захлопнулись двери машины, и я подпрыгнула. Мы с Лиамом повернулись, чтобы осмотреть стоянку. Лукас, Мэтт, Август и Коул направлялись к нам от припаркованного пикапа.

Разве уже было восемь? Неужели мы с Лиамом провели целый час в машине? Небо было испещрено оранжевыми и розовыми полосами, что говорило мне о том, что они приехали раньше.

— Мы не хотели, чтобы вы двое входили туда без защиты, — сказал Мэтт, подойдя к нам.

Он был в чёрных джинсах и футболке с длинными рукавами, которые плотно облегали его широкие, крепкие руки.

Он приложил ещё меньше усилий к своему внешнему виду, чем Лиам, что подтвердило мои недавние опасения о том, что моё платье было слишком нарядным. Парни были похожи на вечнозелёные растения, а я — на ту пальму, которую хотела видеть в доме своей мечты. Я вцепилась в фатин, жалея, что не могу превратить его в джинсы и майку.

Голубые глаза Лукаса начали метаться между Лиамом и мной, как будто он пытался определить по нашим позам, где мы находимся на шкале любви и ненависти. Лохматый оборотень, должно быть, заметил, что от нашей ссоры остался только клубящийся дым, потому что черты его лица расслабились. Неужели он ожидал, что ему придётся вытаскивать мои когти из плоти своего Альфы?

Лицо Августа было пустой маской, но через нашу связь я почувствовала, что его тело почему-то дрожит. Он скрестил руки на груди, отчего ткань его тёмно-оливковой футболки «Хенли», которая так подходила к его глазам, натянулась.

— Давайте же узнаем, чего хочет великая Альфа ручейных? — Лукас указал на гостиницу.

Лиам повернулся к вращающимся дверям, но Мэтт отодвинул его в сторону.

— Я пойду первым, — сказал белокурый гигант.

Двери завертелись, обдав нас знакомыми запахами каминного дыма и попурри, а также мускусного пота и влажного меха. Пахло так, словно делегация ручейных бежала сюда на лапах, а не приехала в человеческом обличии на машинах. Возможно, некоторые из них прибыли сюда именно таким образом.

Лиам вошёл вслед за Мэттом, за ними пошёл Лукас. Коул жестом велел мне тоже войти, поэтому я прижала кончики пальцев к прохладному стеклу и толкнула его. Я ожидала, что внутри будет шумно, но меня встретила тишина. Было до жути тихо. За стойкой регистрации никого не было. Никто не ходил по коридорам. Не было слышно эха шагов по полированному сосновому полу.

Я остановилась прямо за вращающимися дверями, поэтому, когда Коул вошёл следом, я почувствовала его руку на своей спине. Он отодвинул меня на пару дюймов в сторону, чтобы войти в гостиницу, не опрокинув меня. Наша с Августом связь натянулась, когда он вошёл внутрь. Я инстинктивно опустила руку на живот, но не потому, что он зудел, а потому, что это прикосновение, казалось, придавало мне сил. В отличие от Коула, который встал рядом со своим братом, Август остался стоять у меня за спиной, его ровное тепло пульсировало на моих обнажённых лопатках, борясь с мурашками, покрывающими мою кожу.

— Что-то не то, — сказал Коул.

Тишина сотрясла всё моё тело.

Лукас понюхал воздух.

— Здесь отовсюду несёт ими.

— Я чувствую сердцебиения, — сказал он. — Человеческие и…

Послышались шаги и стук когтей, а затем два волка, вышли из гостиной, переваливаясь из стороны в сторону. Только это были не волки, а собаки. Огромные, золотисто-чёрные собаки, с обвисшими мордами. Они остановились перед нами шестерыми, оскалив зубы, по их отвисшим щекам текла слюна.

Я попятилась и врезалась в грудь Августа. Его руки легли мне на плечи в том же самом месте, где не так давно лежали руки Лиама. Но они не оставили на мне синяков, в отличие от рук Лиама. Прикосновение Августа было нежным, но твёрдым — бархатным, а не стальным.

Я расслабилась, заметив, что собаки были на туго натянутых поводках. Послышались шаги ног, ступающих по деревянному полу, а затем в дверях гостиной появился седовласый мужчина.

Эйдан Майклз

Он натянул поводки.

— Надеюсь, вы воздержитесь от убийства моих новых ищеек. Я приобрел их всего неделю назад.

Коул подошёл поближе ко мне, а Мэтт и Лукас встали перед Лиамом. Август не пошевелился. Он не отпускал мои руки, которые начали дрожать. Не от страха, а от неподдельной ненависти.

Я не хотела убивать собак, но их владельца… Я была уверена, что жаждала этого, желала перегрызть одну из его артерий и посмотреть, как он истечёт кровью.

— Он не причинит тебе вреда, — пробормотал Август.

Я не боялась, что он причинит мне боль. Совсем наоборот.

— Что ты здесь делаешь? — тон Лиама был резким, точно бензопила.

— Я просто решил заехать в своё новое заведение. Оно немного обшарпано, но вид отсюда великолепный. Это лучшее здание на этой территории.

Его тёмно-синие глаза в очках искали мои, пытаясь обогнуть стену мужских тел.

— Где твои постояльцы? — выпалил Лукас.

— Пошли немного размяться. Чудесные ребята. Очень образованные и дальновидные. Приятно отличаются от жителей Боулдера.

— Все? — спросил Лиам.

— Они, конечно, не все такие сообразительные, но…

— Лиам имел в виду, все ли они ушли на пробежку? — вставил Мэтт.

— О, да. Они все ушли. Даже молодые ребятки.

Эйдан почесал одну из своих собак между ушами.

— Если вы последуете за мной, я отведу вас туда, где будет проходить званый ужин.

— Ты остаёшься? — спросил Лукас.

— Почему нет? Это же моя собственность.

Эйдан обвёл взглядом фойе с высокими потолками.

Сухожилия на шее Лиама сдвинулись.

— Миссис Морган знает, что ты остаёшься?

Миссис Морган? Разве это была фамилия?

Эйдан улыбнулся своей маслянистой улыбкой.

— О, она знает. А теперь пройдёмте сюда, — он указал в сторону гостиной. — После вас.

— Сам иди вперёд, Эйдан, — сказал Лиам.

Это был первый раз, когда я услышала, как он обращается к старику по имени.

— Мы последуем за тобой.

Губы охотника поднялись ещё выше.

— У меня нет с собой винтовки, Колейн.

— Если ты не хочешь, чтобы я свернул шеи твоим собакам, ты пойдёшь впереди нас, — сказал Лиам.

Эйдан ласково похлопал более крупную ищейку.

— Эти два мальчика могли быть твоими двоюродными братьями.

— Мы не родственники собакам, — процедил Лиам сквозь зубы.

Нарастающий гнев Лиама подпитывал садистское ликование Эйдана Майклза.

Старик дёрнул за поводки, а затем повернулся и направился в гостиную. Лиам развернулся ко мне, как будто собирался что-то сказать. Его глаза светились янтарным цветом из-за жажды крови. И этот цвет стал ещё насыщеннее, когда он заметил руки Августа на мне.

Я была так поглощена видом Эйдана, что забыла о том, что Август всё ещё держал меня. Я высвободилась из его рук. Никто не произнёс ни слова, сделав и без того неловкий момент ещё более неловким.

— Не могу поверить, что эти ублюдки пошли на пробежку, — наконец, сказал Мэтт.

— Это не более чем тактический приём ведения переговоров, — пробормотал Лиам.

Его глаза начали медленно возвращаться к своему привычному человеческому оттенку. Только кольца вокруг его радужек оставались горящими, точно языки пламени.

Я скрестила руки на груди и начала потирать свою покрытую мурашками кожу. Кондиционеры были включены на полную мощность.

— Сделать из помещения холодильник это тоже тактический приём ведения переговоров? — спросила я.

— Всё, что создаёт дискомфорт, это тактический приём.

Он расстегнул куртку, словно предлагая её мне.

Прежде чем он успел это сделать, я зашагала вперёд, застучав каблуками по деревянному полу.

— Тогда мы подождём их на террасе.

Мэтт догнал меня, подстраиваясь под мой быстрый темп.

— Не отделяйся от группы, Несс.

По моей спине пробежал холодок от его предупреждения, а затем холод сковал и мои колени, когда я вошла в двухъярусную гостиную. Прямо у входа стояла Люси, её огненные волосы были уложены аккуратными волнами, дерзкая улыбка блестела от красной помады. Она была одета в чёрную рубашку-платье, которая подчёркивала все её выпуклости и молочную бледность её веснушчатой кожи. Она протянула серебряный поднос, на котором стояли рюмки.

— Добро пожаловать, — сказала она, запах её прокуренного дыхания раздражал меня почти так же сильно, как и её присутствие.