Ключ к сердцу

Глава 11

– Сегодня чертовски холодно. – Кристиан Сент-Джон притоптывал ногами, пока его старший брат Йен стучался в покрытую черным лаком дверь Апплтонов.

– Я говорил тебе, надень теплый плащ, – даже без намека на сочувствие ответил маркиз Шелтон.

– Я не мог, – объяснил Кристиан. – Цвет моего плаща не гармонирует с моим сюртуком.

Йен бросил взгляд на голубой сюртук Кристиана и сморщился от отвращения.

– А ты немного денди, не так ли, братец?

Кристиана разозлила снисходительность в голосе его надменного брата, и он ответил:

– Не все из нас одеваются, чтобы произвести впечатление на парламент, Йен. Некоторые из нас предпочитают, чтобы их замечали женщины.

– А некоторые из нас, – сказал маркиз, глядя на кончик своего носа, – предпочитают, чтобы их замечали леди.

Дверь открылась, и Кристиан был избавлен от еще одной лекции на тему о низком качестве его многочисленных любовниц.

– Добрый вечер, маркиз Шелтон, – встретил ожидавший их дворецкий леди Фелисити. – Лорд Кристиан.

Кристиан кивнул, оценив любезность дворецкого, заметившего его в обществе ослепительного брата.

– Не могли бы вы подождать в гостиной, я сообщу леди Фелисити о вашем приезде.

– Спасибо, – ответил Йен, побуждая дворецкого перед уходом низко поклониться будущему герцогу Сент-Джону.

– Мне он никогда так не кланяется. – Кристиан плюхнулся в свое любимое кресло, стоявшее в хорошо знакомой ему гостиной.

– Ну… – брат снял бобровую шапку и положил ее на круглый столик у стены, – ты ведь всего лишь запасной игрок.

Кристиан подтянул свои белые перчатки и заметил насмешливую улыбку брата, которую тот старался скрыть.

– А ты настоящий негодяй, мой большой брат.

– Лучше быть негодяем, чем развратником. – Йен подошел к камину.

Кристиан рассмеялся, положив конец их братской перепалке.

– Ты делаешь доброе дело.

– Нисколько. – Йен, гревшийся у камина, отмахнулся от похвалы брата. – Мне необходимо отдохнуть от парламента.

– Я бы пустил себе пулю в лоб, если бы меня заставили бить в призывающие к бою политические барабаны, – пробормотал Кристиан, обращаясь скорее к себе, чем к брату.

– То, что я делаю, необходимо. Многие бы проголосовали за вывод войск из Испании, предоставив Наполеону свободу править во всей Европе. Они не способны понять, что наше невмешательство только даст ему время и силы, необходимые для вторжения в Англию.

– Знаю, знаю. – Кристиан положил руки за голову, эти слова он слышал уже сотню раз. – Я совершенно с этим согласен, если ты помнишь.

Йен усмехнулся и картинно облокотился о каминную полку.

– Прими мои извинения. Боюсь, это сила привычки.

– Тогда измени своей привычке, когда придут дамы. Я знаю, что ты немного старомоден, когда дело касается женщин.

Брат ответил ему взглядом, выражавшим терпение и снисходительность.

Леди Фелисити впорхнула в гостиную. Как всегда, она выглядела очаровательно.

– Маркиз Шелтон, сколько же прошло времени, – сказала она, вежливо кивнула Кристиану и только потом снова обратилась к Йену: – Я сейчас приведу леди Джульет. Но сначала я хочу поблагодарить вас за то, что вы делаете для моей кузины и для меня. – Фелисити прижала руку к груди.

– Для меня это истинное… – Йен поклонился и поднес к губам ее руку, – удовольствие, леди Апплтон.

Фелисити присела, и маркиз, приподняв бровь, поверх милой головки юной дамы встретился взглядом с Кристианом.

– Мы будем через минуту.

Кристиан поклонился и, когда леди Фелисити вышла, закрыв за собой дверь, сразу же вопросительно посмотрел на брата:

– Что это было?

– Что? – с невинным видом спросил брат, но Кристиан слишком хорошо его знал.

– Не делай из меня дурака. Этот взгляд… эти брови… – Кристиан указал на лицо брата, красота которого вызывала у него раздражение.

Маркиз пожал плечами и покачал головой:

– Я забыл, как прекрасна леди Фелисити.

– Когда у тебя день рождения, Йен?

– В следующем месяце, и спасибо, что ты помнишь.

– Я знал! Тебе исполнится тридцать, – осуждающе сказал Кристиан.

– Ты ведешь себя очень странно, – заметил Йен, отворачиваясь от брата. – Может быть, нам следует обратиться к врачу, который специализируется на…

– Не уклоняйся о темы нашего разговора. – Кристиан подошел к Йену и заглянул ему в глаза. Маркиз мастерски умел скрывать свои мысли, но брат давно научился их разгадывать. – Когда тебе было двенадцать, ты мне сказал, что намерен жениться к тридцати годам, а к тридцати пяти – иметь двух наследников.

– Какое твое дело, если я и желаю жениться?

– О, умоляю тебя, женись, Йен. – Кристиан усиленно закивал. – Хотя бы ради того, чтобы отец отстал от меня. Однако не ухаживай за моими приятельницами, чтобы тебе не помешали сделать свой собственный выбор.

– Спасибо за совет. Я, как всегда, подумаю над ним.

– Я говорю это серьезно, Йен.

Брат, подняв бровь, смерил его взглядом:

– В самом деле?

– Да. – Кристиан выдерживал его взгляд, пока не открылась дверь.

– Добрый вечер, – произнесла Джульет, и Сент-Джон отвернулся от своего упрямого старшего брата.

– Добрый вечер, леди Джульет. Вы очаровательны, – сказал Кристиан, и это был тот случай, когда он сказал женщине правду. – На балу будут говорить только о вас.

– Вот этого я и боюсь.

Леди Фелисити бросила на него предостерегающий взгляд. Тут вперед выступил Йен, представляя собой воплощение джентльменской учтивости. Он предложил Джульет Первилл опереться на его руку.

– Вашу красоту, без сомнения, еще долго будут вспоминать в светском обществе.

Любезность брата вызвала улыбку дам, и Кристиан возразил:

– Разве не это я только что сказал?

– Нет, не это. – Леди Фелисити взяла его под руку и повела всех к выходу.

Братья помогли кузинам сесть в изящную карету маркиза, и, когда все четверо уселись, Кристиан заметил, что беспокойство Джульет все возрастает.

– Моя мать, графиня Первилл, пожелала передать свою благодарность за вашу услугу. Она бы сама поехала, но я убедила ее, что мы и так опаздываем. – Джульет улыбнулась Кристиану, зная, как смущал молодого человека интерес ее матери к его брачным амбициям, затем обратилась к Йену: – Я и сама хотела… поблагодарить вас, маркиз Шелтон, за… то, что предложили сопровождать нас.

У Кристиана сжалось сердце. Джульет Первилл никогда не принадлежала к тем, кто просит помощи, и она терпеть не могла, когда ее жалели.

– Это я должен благодарить вас, леди Джульет, – ответил его брат. – Я довольно редко посещаю балы и вечера, и когда я там появляюсь, мамаши набрасываются на меня, как стая голодных волков. Но сегодня вы будете моей защитой против самых настойчивых преследовательниц.

Все рассмеялись, а Кристиан и Фелисити переглянулись, они оба были благодарны Йену за то, что он помогал скрасить тяжелый для Джульет вечер.

– Все это обещает нам выйти победителями из этой ситуации, – сказала леди Фелисити с улыбкой.

– Несомненно, – обаятельно улыбнулся маркиз. Карета остановилась. – Я надеюсь, что буду в безопасности во время тех танцев, которые вы сможете оставить за мной.

– О, я полагаю, моя карточка не слишком заполнится, – сухо заметила Джульет.

Фелисити повернулась к кузине, и Кристиан увидел, как она незаметно сжала ей руку.

– Сегодня здесь будут присутствовать многие из твоих друзей, Джульет.

– А я бы хотел, чтобы вы оставили для меня котильон, – попросил Кристиан леди Первилл. – Вы единственная женщина из всех, что я знаю, которая любит котильон, не беспокоясь о том, что думает о вас свет, когда вы танцуете его.

Сент-Джон не совсем удачно выразил свою мысль, но, к счастью, Джульет поняла, что он хотел сказать.

– Я бы с большим удовольствием потанцевала с вами, Кристиан, – улыбнулась Джульет. – Насколько мне известно, я не могу испортить вам репутацию больше, чем вы сделали это сами.

От жесткого, откровенного и очень точного высказывания леди Джульет маркиз расхохотался.

– Совершенно верно, – согласился он, осуждающе добавив: – К сожалению.

Леди Фелисити делала вид, что привязывает к своей тонкой талии ридикюль, но Кристиан не мог не заметить, что ее смутили намеки на его многочисленные прегрешения.

Дверца кареты распахнулась, и Сент-Джон с радостью прекратил разговор.

– Ну вот мы и приехали.

Шеймус приехал на бал герцога Гленбрука с опозданием. Его слуга дольше, чем предполагалось, одевал его. Он был свеж и чисто выбрит, его черный фрак выгодно оттенял темно-зеленый жилет и делал ярче золотистый блеск его глаз.

Мистера Маккаррена совершенно не заботил его внешний вид, но если он собирался в этот вечер выбрать себе новую любовницу, то следовало показать товар лицом.

Он оглядел бальный зал, и уголки его губ дрогнули, когда он увидел вдову, которая и была его целью в этот вечер. Она была молода и красива и, если верить джентльменам из клуба «Уайте», ненасытна в постели.

Шеймус направился к этой леди, но какое-то движение слева привлекло его внимание. Он повернулся и вздохнул при виде брата, подзывавшего его к небольшой группе гостей.

Мистер Маккаррен заколебался, затем решил, что потанцует с женой брата, а остаток вечера ему уже никто не помешает провести, ухаживая за хорошенькой вдовой.

– Миледи. – Шеймус поцеловал руку невестки с развязностью, достаточной, чтобы разозлить его строгого брата.

Дэниел отступил на шаг, чтобы представить ему других людей. Рядом с Кристианом Сент-Джоном мистер Маккаррен увидел джентльмена, который был немного ниже ростом и чуть менее мускулист, чем Кристиан, но настолько на него походил, что мог быть только его старшим братом Йеном, маркизом Шелтоном.

Элегантный маркиз наклонил голову и затем помог своей даме встать.

– Позвольте, я представлю вас леди Джульет Первилл.

Второй раз Шеймус видел Джульет в бальном платье, но тогда, в первый раз, он не обратил на это внимания.

– Добрый вечер.

На леди было бледно-голубое платье из тончайшего шелка, лицо слегка припудрено, чтобы скрыть веснушки, украшавшие ее нос. Локоны блестящих волос были собраны на макушке и скреплены красивым сапфировым гребнем. При поклоне взгляд Шеймуса остановился на ее декольте, открывавшем удивительно пышную грудь.

– И позвольте представить вас леди Фелисити Апплтон, – сказал Кристиан, поворачиваясь от Джульет Первилл к ее прекрасной кузине.

– Как поживаете, леди Фелисити? – Шеймус поклонился, сопровождая поклон обаятельной улыбкой.

– Очень хорошо, благодарю вас, мистер Маккаррен. – Леди улыбнулась ему в ответ, розовое платье и кроткие глаза газели лишь подчеркивали ее неземное очарование.

– Прекрасно, – поспешил вмешаться Кристиан. – По-моему, сейчас мой танец, леди Фелисити.

– О! – Леди Фелисити взглянула на карточку, висевшую у нее на запястье, и в эту минуту раздались первые аккорды гавота. – Неужели это уже ваш танец?

– Да, – настойчиво подтвердил Кристиан, поспешно уводя ее в сторону.

Оставшиеся посмотрели вслед уходящей паре и затем сдвинулись плотнее, чтобы лучше слышать друг друга в легком шуме толпы.

– И чем же вы занимались, Шеймус? – спросила его жена брата. – Я уже лет сто не видела вас возле бального зала.

Мистер Маккаррен улыбнулся маркизу и, прежде чем ответить, на мгновение задержал взгляд на ясных синих глазах леди Джульет.

– Я был очень занят моими последними приобретениями.

– Мой брат изучает старинные книги, – пояснил Дэниел Йену Сент-Джону и, как он думал, Джульет Первилл.

– А, – кивнул маркиз, проявляя вежливый интерес.

– Тогда у нас здесь двое ученых. – Жена брата взглянула на Джульет, и Шеймус мгновенно почувствовал, что холодеет от ужаса. Он смотрел на восхитительные губы невестки, стараясь заставить ее больше ничего не говорить, но она сказала: – Леди Джульет сама настоящий ученый.

Под устремленными на нее взглядами девушка в смущении поправляла свои безупречно уложенные волосы.

– Я и понятия не имел, леди Джульет, – с искренним удивлением сказал Дэниел, а маркиз Шелтон с пробудившимся интересом посмотрел на леди.

– Я тоже. Чем же вы занимаетесь? – любезно поинтересовался маркиз.

Не в силах смотреть, чем все это неизбежно закончится, Шеймус повернулся к центру бального зала, моля Бога, чтобы у леди хватило порядочности солгать.

– Дифференциальным исчислением.

Черт!

Шеймус чуть не застонал, когда Дэниел, пригубивший шампанское, поперхнулся.

Прокашлявшись, Дэниел спросил с дьявольской усмешкой:

– Дифференциальным исчислением, говорите?

– Да, – смущенно кивнула Джульет. – Это довольно скучно.

– А звучит очень интересно, – заметил Йен, но Шеймус слишком торопился допить свое шампанское, поэтому не услышал этого замечания.

– Очень интересно, – повторил Дэниел. Эти слова предназначались мистеру Маккаррену.

Шеймус встретил взгляд брата, молча приказывая замолчать.

– Прошу прощения, но меня ждут на следующий танец, – солгал он.

– Пожалуйста, – сказала его невестка. – Но я жду вас на седьмой.

– Как всегда, я с нетерпением жду его. – Шеймус поклонился и, бросив на Дэниела предостерегающий взгляд, направился к хорошенькой вдовушке.

Ее окружали денди, повесы и бретеры, но мистepa Маккаррена это не остановило.

– Наш танец, не так ли? – рискнул он. Вдова улыбнулась его дерзости и подала руку.

– Да, по-моему, наш.

Заиграла музыка, и Шеймус, заключивший вдову в объятия, заметил, как красива ее кожа, белизну которой подчеркивали черные волосы.

– Вы постоянно живете в городе, леди Эверетт? – многозначительно спросил он, прижимая ее к себе немного крепче, чем следовало бы.

– Да, мистер Маккаррен. – Опытная женщина захлопала ресницами. – Хотя мой городской дом нуждается в некотором ремонте, и только Богу известно, сколько времени это займет. Мой покойный муж обладал совершенно ужасным вкусом, когда дело касалось декора, – добавила она, давая понять, что она одинокая вдова, нуждающаяся в дружеской поддержке. – К счастью, мне удалось воспользоваться услугами мистера Фергусона. – Шеймус отлично понял: ожидалось, что это произведет на него впечатление. – Мистер Фергусон уже начал отделку гостиной на первом этаже, он выбрал цветовую гамму пурпура и золота. До сих пор я была довольна результатом и надеюсь устроить музыкальный вечер, как только он закончит первый этаж.

К сожалению, моя спальня не будет готова, пока не закончится отделка остальной части дома. – Вдова улыбнулась, прижимаясь соблазнительным бедром к его бедру, насколько позволял их чувственный танец. – Но это не должно помешать мне пользоваться комнатой. Как вы думаете?

– Абсолютно согласен с вами, – сказал Шеймус, неожиданно теряя интерес к этому разговору.

Вдова двусмысленно рассмеялась. Танец закончился, и мистер Маккаррен без сожаления подвел эту земную женщину к орде ее поклонников.

Резкий звук женского смеха заставил Джульет повернуть голову, и она увидела привлекательную женщину, проносящуюся в танце по залу в объятиях опытного мистера Маккаррена.

Джульет смотрела на них и, к собственному неудовольствию, обнаружила, что Шеймус настолько же элегантен в бальном зале, насколько он был красноречив в своих научных предположениях.

И все же, как бы высокомерен он ни был, Джульет была вынуждена признать, что этот человек красив, нет, не просто красив, а потрясающ, неотразим, пленителен И женщина в его объятиях явно думала то же самое. Она просто таяла, и Джульет была уверена, что для них вечер закончится в постели. Эта мысль в какой-то степени приводила ее в уныние.

Вдова могла поступать так, как ей хотелось, ложиться в постель с любым мужчиной, и пока она соблюдала приличия, свет закрывал на ее поведение глаза. Однако светское общество оказывалось не так слепо, когда дело касалось добродетельных леди, таких, как она сама…

– Так чем же вы занимались, изучая математику, леди Джульет? – спросил Дэниел Маккаррен, и Джульет была готова громко застонать от затянувшегося допроса.

– В последнее время ничем, – солгала она, жалея, что не обладает способностью своей кузины скрывать настроение под вежливой улыбкой.

– Господи, Дэниел! – пришла ей на помощь леди Данлок, пронзая мужа фиолетовыми глазами. – Не приставай к леди Первилл, и пойдем танцевать.

Маркиз Шетон повернулся к Фелисити и предложил ей руку со всей грацией опытного политического деятеля:

– Потанцуем?

Фелисити, словно ей оказали огромную честь, наклонила голову и согласилась:

– Да, благодарю вас.

Вздыхая от своего вечного одиночества, Джульет сидела в уголке внушительного бального зала Сары и болтала ногами, скрытыми под пышными юбками. Она никогда не была стеснительной, ни в коей мере, но и не любила пустой болтовни, неотъемлемой части светских развлечений.

И что такое случилось с Дэниелом Маккарреном? В какой-то момент ей показалось, что он собирается попросить ее изложить ему суть ее диссертации прямо здесь, на балу.

Несмотря на досаду, вызванную расспросами виконта, Джульет была довольна, что вечер проходит так спокойно. Никто не бросил на нее косого взгляда, но, вероятно, лишь потому, что муж Сары вышвырнул бы вон любого, кто бы осмелился это сделать.

Но все равно Джульет была благодарна герцогу и герцогине Гленбрук не только за этот вечер, но и за постоянную поддержку. Она как раз раздумывала, как ей найти способ отблагодарить их, когда кто-то подошел к ряду стульев, на одном из которых она сидела.

Полагая, что это наконец вернулся Кристиан, Джульет с улыбкой подняла голову.

– Рада видеть вас снова, Кристи… О, это вы.

– Ваша радость от возможности побыть в моем обществе потрясает. – Шеймус Маккаррен смотрел на нее сверху вниз, как смотрел бы красавчик владетельный вельможа.

Что было в этом темноволосом человеке такою, что делало его еще более мужественным, более чувственным, более… неотразимым?

Один только вид этого мужчины привел чувства Джульет в смятение, но она протянула ему руку и сказала:

– Моя радость прямо пропорциональна качеству этого общества.

Шотландец поднес к губам ее руку, затем отпустил ее и сел рядом.

– У вас острый язык, леди Джульет, – сказал он, холодно глядя на нее золотистыми глазами.

– Как вы можете об этом судить, мистер Маккаррен, если вы узнали только, какие у меня губы?

Полные губы Шеймуса сжались в узкую линию.

– Я пришел, чтобы извиниться перед вами.

– За ваш поцелуй? – Джульет подняла брови, а мистер Маккаррен обвел взглядом зал, явно не желая, чтобы в свете узнали, что он целовал эту скандально известную леди Первилл.

Шотландец смотрел на нее, не желая отвечать, и она нанесла удар по тому единственному, чего больше всего на свете ценят мужчины, – по его гордости.

– Да, это был довольно жалкий поцелуй, если уж вы заговорили об этом. – Он застыл на месте, а она продолжала дразнить его: – Вы извиняетесь перед всеми женщинами, которых целуете, или только перед теми, кто не работает на вас?

Его глаза сверкнули, и Джульет обрадовалась, что сумела задеть его за живое. Она приподняла бровь и усмехнулась вульгарной двусмысленности собственной фразы, наслаждаясь тем, что ей удалось довести его до белого каления.

Широкая грудь Шеймуса стала еще шире, когда он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и только после этого решился заговорить:

– Я всего лишь надеялся убедить вас, что мой… – он поискал подходящее слово, – поступок вчера не был вызван желанием заставить вас отказаться от работы в министерстве.

– Тогда чем же был вызван ваш «поступок»? – спросила Джульет, в то время как ее сердце перешло с рыси на галоп.

Шеймус на мгновение прикрыл свои прекрасные глаза и сказал:

– Мой вчерашний «поступок» был вызван восхищением… – Джульет затаила дыхание, ее сердце забилось еще сильнее, когда смущение отразилось на идеальных чертах его лица, – вашими книгами.

Ее сердце замерло, и она растерянно пробормотала:

– Моими книгами? – Она как будто не расслышала последних слов.

Мистер Маккаррен кивнул:

– Вы читали мои работы. И вы знаете, что мое исследование включает в себя анализ древних текстов.

Джульет не могла поверить своим ушам.

– Вы хотите сказать, что поцеловали меня вчера из-за какого-то особого чувства… признательности?

– Я никогда не видел книги, относящейся к тому времени, написанную на мандаринском наречии китайского языка. Полагаю, если бы вы были мужчиной, я бы… обнял вас. Но поскольку вы женщина… – он пожал вызывавшими ее восхищение плечами, – я…

– Поцеловали меня, – кивнула она.

– Именно. – Шотландец наклонил голову и продолжил: – Поэтому я приношу вам мои самые искренние извинения и хочу заверить вас, что мое рвение в работе никогда больше не помешает выполнению наших заданий.

Ошеломленная, Джульет не знала, что ответить этому человеку. До некоторой степени она понимала, что такое страсть к работе, понимала возбуждение и волнение при каком-либо научном открытии. Но этот… бурный восторг от старых книг, казалось, переходил все границы.

Но если подумать, этот человек был шотландцем, а эти люди обладали особой чувствительностью.

– Может, мне лучше убрать свои книги из ка…

– Нет. – Невозмутимый мистер Маккаррен покраснел. – Я уверен, что мое бурное восхищение никогда… – он сделал на этом слове такое ударение, что Джульет почувствовала себя немного оскорбленной, – не повторится.

Джульет помолчала, понимая, что есть лишь два выхода. Один – это уйти из министерства. Другой – принять несколько оскорбительные извинения коллеги.

– Хорошо. – Джульет выбрала последнее. Пожав плечами, она сказала: – Я принимаю ваши… извинения. – Она посмотрела на мистера Маккаррена и, увидев, что он весьма доволен, она неожиданно для себя произнесла: – Ведь ничего особенного не произошло…

– Вот и хорошо. – Шеймус не дал ей продолжить грубые рассуждения о его способностях на любовном фронте. – Увидимся в понедельник утром.

Ей оставалось только надеяться, чтобы оскорбительная оценка его поцелуя оказалась правдой.