Когда альфа замурлыкает

Глава 18

Побег провалился.

Её поймали сильные руки.

— Пусти.

— Нет.

Её беспощадно забросили на мускулистое плечо. И никто не попытался остановить похитителя. Напротив, лица большинства выражали веселое изумление или откровенно ухмылялись.

— Опусти меня.

— Нет.

— Арик! — Кира практически прорычала его имя.

— Я упоминал, насколько мне нравится, когда ты так произносишь мое имя? По-настоящему нравится. — Урчание в его голосе не оставляло никаких сомнений относительно его намеков.

Кира попробовала другую тактику и обратилась к женщинам, с которыми только что подружилась, делая им стрижки:

— Эй, вы будете просто стоять и смотреть, как он снова меня похищает? — Кира поймала взгляд Зены и умоляюще на неё посмотрела.

Но её новая подруга с шикарной многослойной филировкой всего лишь пожала плечами:

— Он альфа.

Что, видимо по её мнению, объясняло всё, но ввело Киру в замешательство лишь ещё больше. Что происходит, все эти женщины, казалось, подчинялись Арику? Или, что ещё хуже, они были у него в рабстве?

Не успел Арик поставить Киру на ноги в кабине лифта, как она принялась ругаться, уперев руки в бедра:

— Какого чёрта, здоровяк? Ты не можешь таскать меня, как мешок с картошкой.

— Почему нет?

— Потому что так не делают. Я настаиваю, чтобы ты дал мне уйти, сейчас же.

— Ты обещала, что не уйдёшь.

— А что ты ожидал услышать, когда решил сделать меня своей пленницей.

— Заключение подразумевает клетку и лишения. Что ты вряд ли сможешь сказать о моём пентхаусе со всеми удобствами.

— Нет, а вот тот факт, что я не могу уйти, говорит. Позолоченная клетка по-прежнему остается клеткой.

— Это для твоей же безопасности. Твой бывший не сдался.

Кира застыла при этом признании.

— О чем ты?

— Он пытался приблизиться к твоей квартире. А недавно звонил в парикмахерскую, разыскивая тебя.

— Моя семья…

— В безопасности. У меня есть люди, охраняющие их всех. Этот Грегори не приблизится к ним и не навредит. Но для тебя снаружи небезопасно.

Возможно, нет, но здесь с ним тоже вряд ли полностью безопасно. Как-то всё странно. То, как он продолжал настаивать на том, что Кира принадлежала ему, и то, что все женщины, с которыми она встретилась внизу, казалось, знали Арика и не удивлялись его действиям.

Во что она себя втянула? Неужели случайно наткнулась на культ, в котором верховодит Арик? Это бы многое объяснило.

— Я не стану частью твоего гарема, — выпалила Кира.

Опираясь на стену лифта, Арик разглядывал Киру, его янтарные глаза искрились весельем.

— Мой гарем?

— Ну знаешь, те женщины внизу, которые, похоже, думают, что ты какой-то бог, которому нужно повиноваться.

Его губы дрогнули.

— Хотелось бы, чтобы они повиновались. По большей части, им нравится сводить меня с ума.

— Так ты не отрицаешь, что являешься их лидером?

— Зачем отрицать правду? Они держат ответ передо мной. Весь прайд.

Снова это слово. Прайд. Вряд ли Арик имел в виду высокую оценку собственной значимости. Скорее подразумевал относящийся к львам термин. Причудливое слово вместо того, чтобы назвать их теми, кем они были, — бандой или культом.

— Ну, кем бы вы, ребята, ни являлись, или кому бы ни поклонялись, я не желаю ввязываться в это. Странные секс-гаремы или извращенный религиозный бзик — это не моё. Так что, если ты не против, хотя благодарна за то, что ты пытаешься для меня сделать, я всё же предпочту уйти.

Он скрестились на груди мускулистые руки.

— Нет.

— Я начинаю понимать, как некоторых здравомыслящих людей доводят до убийства.

Он улыбнулся. Придурок.

Кира боролась с желанием улыбнуться в ответ. Приказывала коленям не дрожать, иначе… Что иначе, она не знала, ей просто нужно устоять против его очарования.

— Ох, Кира. Ты так многого не понимаешь.

— Так объясни, потому что я чертовски устала чувствовать, словно что-то упускаю. — Будто гигантский пазл, к которому у неё имелись все части, кроме ключевой, а получив недостающий кусочек, она смогла бы всё понять.

Лифт достиг пентхауса, и двери открылись. Поскольку бежать было некуда, Кира последовала за Ариком в его апартаменты. Она сохраняла дистанцию между ними, предпочитая идти вдоль широких окон. Потрясающий вид снаружи не притягивал взгляд, не тогда когда рядом Арик.

Тому потребовалось мгновение, чтобы сбросить пиджак и ослабить галстук, а затем упасть на диван, не притворяясь, что смотрит на Киру.

Настало время ответов.

— Итак, — произнесла Кира, положив руки на бедра, — ты собираешься объяснить, что, чёрт возьми, происходит?

— Мышонок, ты восхитительна, когда злишься.

— Ты что, флиртуешь? Я хочу получить ответы.

— А я хочу тебя. — Жар в его глазах хорошо сочетался с чувственной улыбкой, которой он одарил Киру.

Она пыталась продолжать сердиться на него и не сбиться с мысли. А затем Арик сказал нечто восхитительно притягательное и выглядел при этом слишком красивым. Как девушка должна была бороться с его очарованием? Возможно, ответить ему также жарко, что он не сможет устоять.

— Знаешь что? Я тоже тебя хочу, но мне трудно принять мужчину, который относится ко мне как к хрупкой дурочке, неспособной справиться с правдой.

— Скорее хрупкая куколка.

— Не смей сравнивать меня с анатомически правильной пластиковой секс-игрушкой, которую можно раздеть. В отличие от надувной куклы, я не буду повиноваться, потому что я живая.

Арик разразился громким смехом:

— Боже, мышонок. Ты говоришь дьявольские вещи.

И он нашел её забавной. Часто не все понимали её саркастический и очень тонкий юмор. Арик дразнил Киру, но не сердился, когда она отвечала тем же. Ещё одна причина почему он ей нравился. Придурок.

— Да, никогда не знаешь, что вытворит мой рот. — Как только произнесла эти слова, она уловила его ухмылку.

Арик подмигнул. И следовало ожидать его:

— Знаю, что бы я хотел, чтобы он сделал.

Не удержавшись, Кира покраснела.

И тут же оборвала собственные фантазии — она стоит на коленях, обхватывая рукой его…

Прочь из разума грязные, грязные мысли. Кира подумала о другом.

— Почему ты так стремишься забраться ко мне в трусики? Почему я? Уверена, ты можешь заполучить в свою постель любую девушку. Не понимаю, почему хочешь переспать именно со мной.

— Потому что ты моя.

Словно это всё объясняло.

— Извини, но этого недостаточно. Почему ты думаешь, что я твоя? — Что он в ней разглядел?

В то время как Кира не испытывала недостатка в самоуважении и не заботилась о том, что подумают окружающие, её женская часть хотела знать, что чувствовал Арик. Увидеть себя его глазами. Что его привлекало?

— Имеет значение, если скажу, что одинаково люблю и ненавижу твою склонность к спорам?

— Сожалею, повелитель. Желаете, чтобы я опустилась на колени и поцеловала носки ваших туфель, чтобы получить прощение?

— А ты так сделаешь?

— Нет, — фыркнула Кира.

Раздался смех.

— Так и думал. Это другая причина, почему ты мне нравишься. Ты знаешь, как постоять за себя.

— Кроме случая с Грегори.

Почему она упомянула эту слабость? Возможно, чтобы показать Арику, что образ, придуманный им, был неполным.

— Расскажи о нем. Почему он так сильно тебя пугает? Почему-то мне кажется, что я не всё предусмотрел. — Арик сдвинулся на диване влево и похлопал по освободившемуся месту.

Кира стояла перед ним, неловко переминаясь, и наконец присела на кожаный диван. Мягкий. Столь приятный. Она провела рукой по материалу, сосредоточившись на нём вместо любовника. И прекрасно осознавала, что от Арика её отделяли лишь дюймы. Она должна уйти. Однако, отодвинуться даже на несколько дюймов или вскочить на ног, означало для Киры признать, что этот мужчина её волновал. А он и без того был достаточно самоуверенным. Ей не стоило его поощрять.

Арик не сводил с нее пристального взгляда — вероятно, ждет ответа. Значит, поговорим о Грегори. Что можно было ему рассказать?

— Мы сходили на несколько свиданий. Он очень быстро превратился в ревнивого придурка. Самого ревнивого из всех моих знакомых, — проворчала Кира, искоса посмотрев на Арика.

Совершенно не стесняясь, тот широко улыбнулся, от чего на его щеках появились ямочки.

Как у Грегори, и они появлялись не только от улыбки. Но и от ярости.

— У меня нет ничего общего с тем псом. — Столько презрения к человеку, которого он никогда не встречал.

— Нет, конечно, нет. Кроме одного, ты тоже слишком быстро затащил меня в постель. — Здоровая сексуальная жизнь не означала распущенность. В прошлом Кира встречалась с парнем без секса не меньше месяца. Несколько свиданий и болтовня отсеивали слишком раздражающих парней, а так же тех, кого интересовал лишь одноразовый секс. Кира всегда следовала правилу «месяц свиданий без секса», пока не встретила Арика.

И самое худшее — она снова наступила на те же грабли. Что-то в Арике воспламеняло Киру, возбуждало, и как бы она ни беспокоилась, ничего не могла с этим поделать.

Она отодвинулась от Арика на несколько дюймов, не обращая внимания на то, как это выглядело. Арик заметил, но никак не прокомментировал, чересчур довольный собой от её признания, что ему удалось соблазнить Киру в столь рекордные сроки.

— Потому что нам предначертано быть вместе.

— Ну, Грегори тоже так думал. Я довольно быстро разочаровалась в нем. Но продолжала с ним встречаться, поскольку он оказался милым и настойчивым.

— Я не хожу на свидания. Я беру то что хочу.

— Да, знаю я, капитан Пещерный человек. И в какой-то момент Грегори тоже захотел. Но я сказала «нет». — По-видимому, неправильный ответ.

— И почему мне кажется, что он хреново отреагировал.

— Сначала он отреагировал нормально. Сказал, что у меня высокие моральные принципы. Что я настоящая леди.

— Но не в постели. — Неприличные слова вызвали новый румянец.

У Арика оказался талант вызывать у Киры прилив крови к различным частям тела. Проигнорировав это, она продолжила рассказ:

— Я перестала отвечать на его звонки. Попросила оставить меня в покое. Сказала, что он меня больше не интересует. Грегори пришел в бешенство. Начал кричать и обзывать меня грязными словами. — Одно из таких слов Арик и видел на её двери. — На следующий день после первого скандала Грегори пришел с цветами, извинился и пообещал больше никогда так не делать. Я приняла его извинения, но больше с ним никуда не ходила.

— И тогда посыпались реальные угрозы?

Кира кивнула:

— Послания на лобовом стекле, записки, прикрепленные к двери. То он хотел вернуть меня, то ненавидел. То я была важнейшей женщиной на свете, то королевой демонов, уничтожающей мир. — В своих напыщенных речах Грегори впадал из крайности в крайность, вызывая у Киры отвращение.

— Этот говнюк стал преследовать тебя.

— Ага. И полиция ничего не могла с этим сделать. Они могли предупреждать его сколько угодно. Но он плевать хотел даже на запретительный ордер. Грегори лишь стал умнее, перестал оставлять после себя улики.

— Множество мелких хреновых выходок до первой большой. Того пожара.

— Как ты об этом узнал? — нахмурилась Кира.

— Я проверял. — По крайней мере, он не соврал. Но это не означало, что Кира осталась довольна.

Выпрямившись, Кира посмотрела ему в глаза:

— Что ты сделал?

— Навел о тебе справки, когда увидел ту надпись на двери и почувствовал твой страх. Мне это не понравилось, и, задействовав свои связи, решил разузнать всё, что возможно о преследующем тебя придурке. Вот тогда и всплыл факт пожара в твоей старой парикмахерской.

— И что ещё ты узнал?

— Что у тебя есть сестра, которая живёт с родителями в вашем доме. Твои средние оценки 3 и 4.

Ну да, не идеальная ученица.

— Я ненавидела школу. Дай угадаю, а ты был отличником и звездой школы?

— Самой престижной частной школы.

— Это многое объясняет.

— Хочешь услышать что ещё я выяснил? Ты помнишь полнолуние, когда тебе стукнуло девятнадцать?

Она почти застонала. Прекрасно, он вычитал о случае, когда их с лучшей подругой, купавшихся нагишом и будучи под кайфом от грибов, задержали полицейские, а девушки хихикали и притворялись русалками. В их защиту можно сказать, что Кира с подругой хорошо плавали и могли задерживать дыхание на минуту. После того случая Кира держалась подальше от грибов.

— Здоровяк, расследование, что ты провел, слегка пугает.

— Ты почти ничего не знаешь обо мне, позволь это исправить. Я заядлый игрок в лакросс. Мой любимый цвет — серый. Обожаю смузи. Тебе придется попробовать некоторые из моих фирменных вкусов. Люблю смотреть спортивные программы. Слежу за котировками на бирже. И жду не дождусь, когда мы с тобой снова займемся любовью…

Она моргнула. Арик бросил эти слова с такой беспечностью. Кира уже с трудом скрывала возбуждение, охватившее её от его слов.

— Всё происходит слишком быстро. — Чересчур быстро. Он продолжал заявлять, что они созданы друг для друга, и как бы безумно это ни звучало, Кира ему верила. Находились ли они под действием какого-то наркотика или заразились вирусом, заставляющим их страстно желать друг друга? — Не понимаю, что со мной происходит. Почему меня настолько на тебе замкнуло. Это ненормально.

— Именно так это и происходит, когда встречаются истинные половинки.

— И снова ты про пары. Здоровяк, ты не можешь просто взять и заявить на меня права. Для этого нужно мое согласие.

— Или судьба. Мы предназначены друг другу, мышонок. Суженные. Истинные половинки, которым суждено прожить вместе всю жизнь. Мы человеческий эквивалент родственных душ.

Кира на мгновение уставилась на Арика, пытаясь осознать его слова, но это всё равно сбивало с толку. Арик же серьёзный бизнесмен, а не фантазёр. Он же не дурил ей голову, правда?

— О, да ладно, ты же не ожидаешь, что я куплюсь на твою веру в родственные души или любовь с первого взгляда.

— Ожидаю, как бы странно это ни звучало.

— Суженные? Серьезно? — прыснула она. — Только не говори мне, что тот гарем внизу повелся на этот шизоидный бред. — От Киры не ускользнула ирония ситуации. Ведь она повелась на излучаемую мужчиной ауру собственника и обаяния и попалась в его ловушку — угодила прямо в его руки.

В её защиту можно сказать, что Арик оказался обжигающе горяч, и она не жалела о сексе. На самом деле, несмотря на то что он совершенно чокнутый, Кира сделала бы это снова. Перед Ариком невозможно устоять, так же как и перед ее любимыми чипсами с соусом.

— Во-первых, те женщины не мои любовницы, они не часть моего гарема. Это было бы неприлично, учитывая, что они, можно сказать, связаны со мной родственными отношениями, образно или кровно.

— Они семья? — Кира не смогла скрыть изумления. Опять же, разве она не думала, что их глаза странно похожи на глаза Арика? Учитывая, что они оказались членами семьи, их замечания обретали другой смысл. Женщины не видели в ней конкурентку в борьбе за внимание Арика. Они проверяли Киру, желая узнать, достаточно ли она для него хороша.

Бедняга. Она знала, какими навязчивыми могут быть кузены.

— Хотела бы я, чтобы кто-то объяснил мне это раньше. И всё же, отсутствие гарема не изменит моего мнения о тебе. Думаю, ты просто пытаешься скормить мне идею о родственных душах, можешь уже прекратить. Если хочешь снова заняться сексом, просто скажи об этом. — Этот мужчина мог в мгновение ока перевернуть весь её мир.

— Это не значит, что я просто желаю затащить тебя в постель. Мы оба знаем, что мне достаточно лишь поцеловать тебя и… — По его чувственной улыбке можно было догадаться об остальном.

— Никак не угомонишься, да? — В ответ на его самоуверенность Кира лишь покачала головой. Альфа-самец в высочайшей степени. Раздражающий и всё же почему-то притягательный.

Ей действительно стоит обратиться за профессиональной помощью.

— Ты права. Я ничего не могу с собой поделать. Я слышал о притяжении, когда мужчина встречает свою суженую, но даже не ожидал настолько мгновенного и стремительного влечения. Ты моя, мышонок. Львица, для моего льва, даже если ты человек.

— Львица? Все чудесатей и чудесатей, где скрытая камера?

— Я лев. Соответственно, моя женщина — львица.

Кира ахнула от столь ошеломительных открытий.

— Только не говори, что ты из тех парней, что любят наряжаться в костюм большого плюшевого медведя. У тебя есть такой пушистый костюм льва, который ты любишь надевать перед сексом? Надеюсь, что нет, потому что для меня это слишком.

Ухмыльнувшись, Арик откинул руки на спинку дивна, от этого движения его рубашка идеально очертила совершенство его тела, которое Кира слишком хорошо помнила. От этого кровь разгорелась, а между бедер стало влажно. Она скрестила ноги.

Почему он оказался таким чокнутым? Почему её проклятие сработало именно с этим мужчиной?

— Должен признаться, мышонок, твой ум работает по-настоящему удивительным образом. Но позволь уточнить. Когда говорю, что я лев, имею в виду настоящего льва. То есть я покрываюсь мехом, у меня большие зубы, и я рычу.

Сказано абсолютно серьезно. Он по-настоящему верил в то, что являлся львом. Это означало, что у него в голове не хватало нескольких винтиков, а значит, он мог быть опасен.

Кира задрожала.

Страх рассеялся так же быстро, как и возник. Неважно, какой у Арика фетиш, не создавалось впечатления, что он склонен к насилию. Однако, Кира все же не удержалась, истерично захихикала.

— Шутки кончились. Было очень смешно. Ха-ха. А теперь мы можем серьёзно поговорить о сложившейся между нами ситуации?

— Но так и есть. Мы существуем на самом деле. В этом мире так много того, чего ты не понимаешь, Кира. Тайны, о которых не имеешь ни малейшего представления, мне многое предстоит тебе рассказать. Во-первых, про мою кошачью половину. Это не значит, что ты должна бояться меня. Как мою пару, я никогда тебя не обижу и не позволю другим. Я буду твоим ярым защитником. А также обещаю быть верным. Отныне ты единственная, к кому я буду прикасаться. Взамен, ты не касаешься никого другого. У меня проблемы с ревностью.

— Проблемы с ревностью. Замашки диктатора. Всё, что взбесит любую девушку. — Кира сцепила руки, какая-то её часть сомневалась в каждом его слове, чувствуя отвращение. И в тоже время другая, та, что верила в романтику и любовь с первого взгляда, хотела верить. А кому бы не хотелось жить и наслаждаться той любовью, что Арик предлагал?

А как же свобода?

— Я не могу встречаться с парнем, удерживающим меня взаперти.

— Ах да, ты продолжаешь утверждать, что я удерживаю тебя насильно.

— Так и есть.

— Не вынуждай меня целовать тебя и доказывать, что ты ошибаешься. Хотя, пожалуй, продолжай. Слишком много времени прошло с тех пор, как я держал тебя обнаженную в объятиях.

Был ли ответ на такой наглый вызов? Во всяком случае, не выраженный словами. А что насчет реакции её тела? Оно затрепетало, пробудилось, все чувства Киры ожили, надеясь, что она скажет или сделает нечто, что спровоцирует Арика осуществить сказанное.

Чтобы утвердиться в своем решении, Кира использовала факты.

— И всё же влечение к тебе не объясняет, почему ты запер меня в своей квартире.

— А если я просто не успел внести твои данные в систему безопасности? Что, собственно, я и исправил между встречами. Видишь, я поверил, что ты останешься внутри. Поймал тебя на слове.

Кира неуверенно заерзала на диване.

— Откуда мне знать, что ты говоришь правду? Возможно, ты просто вешаешь мне лапшу на уши?

— Не веришь мне? Тогда прикоснись к любому экрану. Увидишь, что произойдет.

— Ты пытаешься меня обмануть. Это не сработает, ты же не брал у меня ни отпечатка руки, ни пальца, или, чёрт возьми, что вы там используйте, чтобы эта тупая штука работала.

— Система запомнила твою сигнатуру, когда ты пыталась воспользоваться панелью управления в мое отсутствие. Так что, да, я внёс тебя в систему и, как уже сказал, настроил её принимать твои отпечатки.

В этот раз Кира не колебалась. Она тут же направилась к сенсорному экрану у входной двери. Оглянувшись, ожидала, что Арик в любой момент попытается её остановить.

Ничего подобного. Он не только не двинулся с места, даже не оглянулся.

Он лгал. Он же не…

— Доступ разрешен. Чего вы хотите, Кира?

В доказательство домашняя система сработала безотказно, но Кира изумленно ахнула не из-за этого.

— Ты запрограммировал её говорить со мной твоим голосом? — недоверчиво заметила она.

— Нравится? — Арик, по-прежнему развалившись на диване, обернулся к ней лицом.

— Просто странно. — Всё, что произошло с Кирой с момента встречи с Ариком, казалось странным, словно она попала в Зазеркалье.

— Да, и впереди тебя ждет ещё больше странностей. Например, когда я впервые покажу тебе своего зверя.

Только не это. И почему он так настаивал, что являлся львом?

— Если ты лев, тогда докажи. Давай же. Покажи мне.

— Думаю, это не лучшая идея. Не сейчас.

— Почему нет? Ты продолжаешь утверждать, что ты своего рода большой мохнатый зверь, так что продемонстрируй. Ты хочешь, чтобы я поверила. Я тоже хочу верить, но для этого мне нужно какое-то доказательство.

— Мышонок, ты не знаешь, о чём просишь, но раз ты настаиваешь.

Он встал, снимая ослабленный галстук. Расстегнул манжеты, затем пуговицы на рубашке. Раздеваясь, Арик не сводил с неё глаз. Глаз, сияющих золотом. Глаз, непохожих на все остальные. Почти человеческие глаза со странными зрачками. И различия становились всё более очевидными.

«Отлично, скоро Арик и правда заставит меня поверить в то, что он лев. Только наличие у него уникальных и удивительных глаз ещё не значит, что он наполовину кошка».

Когда Арик заговорил, его голос стал напоминать низкое хриплое рычание.

— Должен предупредить, увиденное может смутить тебя.

Взволнует её либидо, если он продолжит раздеваться. Рубашка упала на диван, обнажив его мускулистый торс с гладкими загорелыми мускулами — всё, как она помнила.

«Я помню, как скользила руками по его коже, как сокращались его мышцы, когда он, двигаясь и выгибаясь, нависал над ней всем телом».

Кира сглотнула:

— Возможно, нам не стоит этого делать.

— Нет, давай покончим с сомнениями.

Он опустил руку на пряжку ремня. Та отскочила, обнажая полоску загорелой кожи. Арик расстегнул пуговицу. Его брюки низко повисли на худощавых бедрах, открывая V-образную мускулистую дорожку, ведущую…

Бам. Бам. Бам.

Кто-то постучал в дверь и прокричал:

— Арик, это я.

Арик скривился от досады и взревел:

— Здесь хоть кто-нибудь умеет пользоваться чертовым телефоном?

— Ты забыл его в конференц-зале.

— Нарочно, — пробормотал Арик слишком тихо, чтобы Кира могла услышать.

— Звонил Джеф. Они думают, что загнали его в угол, а это значит, тащи свою задницу сюда, если ты уже закончил.

«Его… Это они про Грегори?»

Арик подтвердил это, обернувшись к Кире:

— Мне нужно идти. Похоже, мы засекли твоего бывшего. Ты останешься здесь, пока я не вернусь, или мне сделать так, чтобы система заблокировала тебя?

— Я останусь. — Это не совсем ложь. Частично, она хотела остаться. Другая же её половина фыркнула: «Черта с два».

— Мы закончим разговор, когда я вернусь. И покажу тебе своего льва.

Секундочку, возможно, под львом Арик подразумевал его… Кира опустила взгляд, заметив его гладкую обнаженную грудь в нескольких дюймах от своего лица.

Арик пересек комнату слишком стремительно, так что Кира не успела отреагировать. Он притянул Киру к себе, накрывая её губы обжигающим поцелуем.

Одно прикосновение. Что и требовалось. Он прав. Кира не могла сопротивляться. Она даже не думала протестовать, просто растаяла от его ласки, обнимая Арика с яростным безумным голодом, кайфуя от потрясающих ощущений.

Обалденных ощущений, пока он не оборвал поцелуй. Идиот у двери снова забарабанил и заголосил:

— Я ухожу.

— Иду, — огрызнулся Арик и отпустил Киру.

Когда он схватил свою рубашку, Кира потрогала губы. Их покалывающая припухлость мешала забыть о кипящей страсти, которую разбудил Арик.

— Что ты собираешься делать с Грегори?

Обувая туфли, Арик обернулся, скривившись в почти дикой яростной ухмылке.

— Собираюсь убедиться, что он больше никогда не приблизится к тебе.

Что ж, это звучало чертовски неприятно для Грегори. Кира должна бы запротестовать, но, учитывая, что он сделал, предпочла просто понаблюдать. Возможно, пинок или два под зад от неё стали бы для него расплатой за всё содеянное.

— Я тебе доверяю, — прорычал Арик и ушел.

И перед этим не отменил её доступ к сенсорной панели безопасности.

Прижавшись ухом к двери, Кира услышала гул голосов. Внезапно они стихли, вероятно, потому что дверь лифта закрылась. Кира сосчитала до шестидесяти, прежде чем приложить руку к сенсорному экрану, и вздрогнула от чувства вины, когда бархатный голос Арика произнес:

— Доступ разрешен. — Дверь открылась.

Кира вышла в холл и замерла перед лифтом. На этом этаже оказался только один лифт, и в нем спускался Арик, подумала она, наблюдая за медленным обратным отсчетом цифр.

А как насчет лестницы? Кира отказалась от этой идеи, прежде чем серьёзно её рассмотреть. Двадцать лестничных пролетов и её ленивая задница несовместимы. Притопывая, она подождала, пока лифт достигнет нижнего этажа. Он остановился там, выпуская своих пассажиров. Затем начал подниматься. Кира ждала, пока лифт остановится, поедет, а затем снова остановится, прежде чем нажать кнопку вызова.

Кира надеялась, что остановка и движение означали, что вышли все пассажиры. Если нет, Кира может столкнуться с очередной помехой в лице родственников Арика.

Наконец лифт доехал до Киры, двери открылись, и она не удержалась от стона разочарования.

— Только не вы, снова.

— Ты всё ещё здесь? — спросила гарпия, известная как мать Арика. — Я решила, что ты умыкнула всё серебро и уже сбежала. Или ты надеялась наворовать побольше?

Кто-то не думал, что Кира достаточно хороша для её мальчика, что задевало. «Арику я сильно нравлюсь». Понимание этого сделало её смелой.

— О дорогая, кто-то не смог перерезать пуповину? У кого-то фетиш Нормы Бейтс к сыну? — Кира ухмыльнулась, когда лицо женщины пошло красными пятнами.

— Ты самая дерзкая девчонка, что я когда-либо встречала, — нахмурилась мать Арика.

— А вы самая прилипчивая, пергидрольная мегера с соломенными волосами из всех, встречавшихся мне. Что скажете, если я сейчас уйду, и мы притворимся, что никогда не встречались?

От её слов мать Арика замолчала.

— Ты хочешь уйти.

— Представьте себе. Я же не просто так стояла в холле.

— Арик в курсе?

— Нет, он не знает, и мне плевать, понравится ему это или нет. Я не думаю, что готова к тому виду обязательств, о которых он просит. — Не говоря уже о охвативших её сомнения, навряд ли она сможет справиться с парнем, считающим, что он лев.

— Ты ему отказываешь? — возмутилась женщина.

— Считайте, что прямо сейчас мы не стремимся к одному и тому же. И почему вас это волнует? Вы должны просто прыгать от радости.

Женщина встряхнулась и выпрямилась.

— Ты права. Я рада. Чтобы остепениться, Арику нужен кто-то более соответствующий его образу жизни.

— Снобка, — пробормотала Кира, войдя в лифт и приложив ладонь к экрану. К её удивлению, это сработало. Она всё ещё сомневалась, что побег удастся, уверенная, что Арик каким-то образом всё равно ей помешает.

Конечно же, она не разочарована тем, что он этого не сделал?

Чтобы избежать толпы на основном этаже, Кира остановила лифт на этаж выше. Она вышла посередине коридора. С каждой стороны были пронумерованные двери, но в дальнем конце находилась дверь с панелью кнопок и яркой красной надписью «ВЫХОД».

О двадцати пролетах не могло быть и речи, но один? С одним Кира могла справиться. Особенно, если она правильно помнила, дверь выходила прямо у главных дверей здания за растениями в горшках. Она заметила это ранее, когда занималась волосами женщин.

Внизу Кира остановилась и глубоко вздохнула. Она прижала ухо к двери и прислушалась. Ничего. Абсолютная тишина. Конечно, это необычно.

Ранее заполненный женщинами, вестибюль пустовал. Опять же, сейчас для многих обеденное время. Или это бурчал её живот. Кира слишком давно ничего не ела. Она пожалела, что ничего не захватила пожевать с замеченной ею ранее тележки с едой.

Но она не вернется назад только, чтобы перекусить.

Кира секунд тридцать прислушивалась к тишине, молча отсчитывая время.

Всё ещё абсолютная тишина.

Медленно открыв дверь и используя её в качестве прикрытия, Кира выглянула наружу. Сквозь пальмовые листья горшечных растений она заметила множество пустых диванов.

Собственно говоря, весь вестибюль оказался абсолютно безжизненным, за исключением охранника за пятьдесят, сидящего за стойкой регистрации и играющего в смартфоне. И парня снаружи, у входной двери, который покинул пост, чтобы открыть дверцу остановившегося желтого такси.

Увидев свой шанс, Кира выскользнула с лестничной площадки и быстрым шагом направилась к двери. Ей показалось, что она услышала:

— Эй, куда это вы направляетесь? — от мужчины за стойкой, но проигнорировала его и сбежала.

Кира побежала по тротуару, не оглядываясь на швейцара. Она ускорила шаг, двигаясь всё быстрее и быстрее, вероятно, из-за возбужденных голосов, раздавшихся сзади.

Вскоре она побежала и направилась по изогнутой подъездной аллее, ведущей от особняка к пешеходной дорожке. В этот сумеречный час по пустынной дороге в этом не слишком заселенном районе лишь изредка проезжали одиночные машины.

Кира мчалась со всех ног, стуча кроссовками по тротуару, и, чтобы запутать возможных преследователей, нырнула в первую увиденную аллею.

Она сбежала. Она это сделала. Достигнув дальнего конца переулка, который переходил в выглядевшую более оживленной улицу, Кира не могла избавиться от мысли, что это оказалось слишком легко.

Она ожидала, что в любой момент Арик догонит её и спросит хриплым шепотом:

«Куда ты бежишь, мышонок?»

Но схватившие её руки оказались не такими нежными, как она ожидала. А раздражающий голос лишь подтвердил: ей стоило послушать Арика и остаться в безопасности его квартиры.

— Привет, лживая шлюха, как удачно ты здесь оказалась.