Когда расцветает магнолия

Глава 5

Покончив с наведением порчи на несчастного Гришку, довольная собой Люся вернулась домой. Придержала дверь, чтобы не хлопнула и, сняв ботинки и куртку, на цыпочках прокралась на собственную кухню — ещё следы надо замести, пока не проснулась подружка или кто-то из любимых чад не захотел водички или пи-пи.

Ясное дело, что с такой бурной личной жизнью образование Люся не получила. Сразу после школы выскочила замуж за соседа, который был на год старше, потом на свет появилась Маша, потом развод. А потом… И понеслось! Люська уже даже фамилии двух последних мужей брать не захотела — она их попросту забывала. И решила: что там ни ждёт её впереди, до конца дней своих останется она Пчелкиной.

Все бывшие мужья оказались на редкость добросовестными, алименты платили исправно. Но кому же помешает дополнительный источник дохода? Да и скучно было Люське сидеть дома с мелкими денно и нощно. Достала она как-то из ящика старую, но красивую и неплохо сохранившуюся, надо сказать, прабабкину колоду карт таро и… стала потомственной гадалкой Люсиндой. Творческий псевдоним позаимствовала у одной из героинь знойного бразильского сериала, от которых она была без ума.

Ну, а дальше если есть спрос, значит, должно быть и предложение. Все, как в Динкиных учебниках по экономике. И когда клиенты после гадания, осторожно спрашивали, не оказывает ли госпожа Люсинда другие виды услуг, Люська терзалась сомнениями недолго. Благо в интернете полным-полно информации про всевозможные порчи, обряды, целительства, заговоры, амулеты, обереги. И, подковавшись как следует, теперь уже потомственная колдунья принялась за дело с новым энтузиазмом.

И нет. Совесть её спала спокойно. Ведь если её клиенты хотят быть обманутыми — сами виноваты. В конце концов, не она их находила, а они её. Да и откажись она, все равно ведь не угомонятся, найдут того, кто в конечном итоге всё равно их облапошит. Так что какая разница? Да никакой.

Но к своему сегодняшнему ритуалу Люська подошла серьёзно. Прям вот всю душу вложила. Соли Грише в чемодан насыпала, чтоб не ходил больше в дом Дины, водой полила заговорённой, отворотной, чтоб если вдруг всё же надумает вернуться — подруге он противней бородавчатой жабы сделался. Бумажку с заговором сожгла, как полагалось, всё по предписаниям.

Так что должно сработать

Колдунья Люсинда собрала свечи со стола, протёрла стол.

И тут… Ах, ты ж, ёжкин кот! Про корнишон-то ведь совсем забыла! Люська покусала губу от досады. Потом, поразмыслив, махнула рукой. Ладно, дескать. Пусть живёт. Пока.

Ну, вот, вроде все прибрала. Окинув взглядом кухню и оставшись довольной, Люська достала из холодильника творог, поставила чайник на плиту. Подруга ранняя пташка. Даже несмотря на то, что Люся тайком отключила будильник на её телефоне, все равно скоро проснётся — Диана всегда просыпалась с рассветом. Потому колдунья снова принялась “колдовать” на своей кухне.

Только успели как следует подрумяниться первые сырники, как на кухню с сонной улыбкой, потягиваясь на ходу, притопала Дина.

— Мммм! Сырнички! Обожаю!

Диана, обжигая пальцы и перебрасывая горячий сырник с ладони в ладонь, чмокнула подругу в щеку.

— Вкуснота!

— Сейчас кофе ещё налью. — с улыбкой сказала Люська.

— Тогда — вообще, не утро, а песня! Кстати! — подруга вдруг наиграно нахмурила брови. — Ты, случайно, не знаешь, почему это мой будильник не прозвенел?! Вот точно помню, что я его включала!

— А я — выключила! — Люська ловко поддела очередной румяный сырник лопаточкой и переложила на тарелку.

— Ну, Люсь!.. — немного обиженно протянула Дина. Немного, потому что в глубине души она была благодарна подруге за предоставленную возможность отоспаться. Только проблемы от этого не исчезли. — Я же хотела пораньше домой. Чтоб вещи Гришкины вынести…

— Вещи вынесены! — гордо заявила Люся, ставя перед ней кружку дымящегося ароматного кофе. — Только за калитку выбрасывать не стала — растянут ведь, а Гришка-истеричка визг поднимет на всю округу. Тебе оно надо? Ну вот, и я так подумала. Сложила все возле калитки, но во дворе. Придёт, заберёт.

Дина смотрела на подругу с удивлением и восхищением. Иногда это чудо могло поразить и здравомыслием!

— Так что, вноси коррективы в свои планы на день. — довольная собой Люсинда просияла улыбкой.

Дина вдруг погрустнела, но решительно сказала:

— Сначала пойду на развод подам. А потом — на работу.

— Я с тобой! — бодро заявила Люся. — Сейчас только этих малышей-карандашей в школу-садик соберу.

У Дины голова пошла кругом от всех этих сборов: беготня, визги, рёв, Люськины крики… Представив себе, что в этой квартире каждое утро — такое, она невольно улыбнулась. Скучать Люське явно не приходится. Но всё же сама она любили тишину и уединение. Хотя побыть одной удавалось крайне редко.

Доставив «карандашей» по пунктам назначения, подруги отправились прямиком в районный ЗАГС. Затем, когда Дина с облегчённым вздохом подписала, наконец, заявление о разводе, они бодро вышли на улицу и обнявшись на прощание, разделились. Дина на работу, Люся — домой к своей кухне, швабре и стиральной машине.

День прошёл как обычно. В суматохе, в ссорах с подвыпившими слесарями, в заключениях договоров, в выездах на места поломок двух грузовиков и оказании помощи застрявшим водителям.

Когда Дина наконец добралась домой, на город уже лёгкой лиловой вуалью опустились ранние сентябрьские сумерки. Чемоданов и коробок у калитки уже не было. И Диана одновременно почувствовала и облегчение, и грусть.

Почему всё закончилось именно так? Ведь они любили друг друга. У них были общие мечты, планы. Куда всё это ушло? И почему? Чего не хватало Грише? А, может быть, он всё же прав: не уделяла она ему должного внимания и заботы? Но как бы тогда они жили, если бы она оставила работу и стала няней компьютерного гения?

Диана тряхнула головой, отгоняя все эти мысли. Она знала, что простить не сможет. А, значит, жить как будто ничего не случилось с Гришей, не выйдет. Поэтому и жалеть ни о чем не стоит.

Приготовив себе нехитрый ужин и приняв душ, она поужинала перед телевизором и легла в постель.

И тут случилось то, что никогда с ней ещё не случалось. К ней пришла бессонница.

Если раньше уставшая за день Диана падала и моментально отключалась, то теперь сон не хотел приходить ни за что. Она лежала на широкой кровати, ставшей вдруг слишком большой, и печально смотрела на Гришкину подушку. Не слышно было его храпа, его забавного кряхтения, когда он переворачивался на бок. Не закидывал на неё ногу во сне, не сгребал в охапку, прижимая к себе так, что нечем было дышать, зато становилось так тепло и уютно…

«Может, зря вот так, сгоряча?.. — робко шепнул внутренний голос. — Может, всё-таки простить? Позвонить, вернуть обратно… Все ведь совершают ошибки…»

Но перед мысленным взором снова вставали фотографии в стареньком смартфоне Васи. И в сердце зрела, нет, не обида, а твёрдая уверенность в правильности принятого решения. Предавший однажды обязательно предаст снова. А перспектива пережить это все заново ей вовсе не улыбалась. всё-таки, нужно иметь гордость и уважать в первую очередь саму себя. Иначе потом стыдно будет смотреть в зеркало — ведь там будет вечно отражаться женщина с немым укором в глазах. Женщина, которую ты предала сама. Так чего же ждать от Гриши, от других людей?..

За окнами забрезжил нерешительный рассвет. Взглянув на светящееся в сумраке табло часов, Диана сделала несколько глубоких вдохов, встала и начала застилать постель. Вчера повезло побыть одно утро королевой, позавтракать кофе и сырниками, приготовленными не тобою самой. Сегодня всё. Сама. Сама.

Впрочем, как и всегда…