Колдовское блаженство

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Уже по пути домой Джорджи вдруг вспомнила, что комната Эстель выходит окнами во двор. Значит...

Значит, бабушка Джеда никоим образом не могла видеть их на парадном крыльце! Тогда зачем Джеду понадобилось целовать ее? И почему она не оттолкнула его? Нет, хуже — она ответила на поцелуй!

Однако, разумеется, это не любовь, судорожно пыталась успокоить себя Джорджи. О какой любви может идти речь после всего, что произошло между ними два года назад? После того, что она тогда узнала...

Джорджи прикрыла глаза, вспоминая день, когда Джед уехал в одну из своих многочисленных поездок. На этот раз дела компании заставили его отправиться на Гавайи, а Джорджи на эти дни переехала к дедушке и Эстель.

Утром, за завтраком, она открыла, как обычно, ежедневную газету и обомлела: на первой полосе красовался ее муж в обнимку с очаровательной светловолосой актрисой Мией Дуглас.

— Что там, Джорджина? — Сидевший напротив дедушка обратил внимание на волнение, которого Джорджи не смогла скрыть.

Она молча протянула ему газету.

Джед звонил ей накануне. Это был очень короткий, почти деловой разговор, и муж ни словом не обмолвился о Лос-Анджелесе.

Джорджи растерянно моргнула. Джед отсутствовал уже почти неделю, но накануне отъезда он любил ее так неистово, как не любил уже давно. В последнее время их семейная жизнь дала трещину, и Джед, несмотря на старания Джорджи, становился все более чужим. Но в ту ночь...

А может, в ту ночь он хотел заранее загладить свою вину, уже зная, что изменит ей?..

— Не вижу ничего достойного внимания. — Дедушка пожал плечами и небрежно бросил газету на стол. — Обычная реклама.

Джорджи изумленно перевела взгляд на злополучную фотографию.

— Реклама кому?

— Мие Дуглас, полагаю, — спокойно ответил дедушка.

Другими словами, отели здесь ни при чем.

Джорджи вновь посмотрела на фото. Как он мог? Как мог он поступить с ней так после всего, что ей довелось испытать за последние месяцы?

Подпись под фотографией ничуть не умерила беспокойства Джорджи: «Мия Дуглас в сопровождении Джеда Лода следует на благотворительный обед, который устраивает продюсер Хэмиш Макклауд».

В сопровождении... Значит, случайную встречу можно исключить. И нелепую ошибку тоже. Джед, ее муж, не скрываясь, сопровождает на какой-то там обед другую женщину!

Джорджи с отвращением отбросила газету и резко встала:

— Я пойду к себе.

— Джорджина! — властно остановил ее дедушка. — Я... думаю, нам пора поговорить кое о каких вещах.

Джорджи замерла на месте.

— О каких вещах?

— Ну, например, об этой фотографии. — Дед кивнул в сторону газеты. — А также о вашей с Джедом семейной жизни...

— О нашей семейной жизни? — ошеломленно повторила Джорджи.

Джордж недовольно сморщился.

— Когда Джед просил у меня разрешения жениться на тебе, я пытался его отговорить, но в конце концов мы заключили с ним своего рода соглашение. Я тогда думал, что ты еще очень молода, но надеялся, что замужество сможет стать удачным. Однако в последнее время, наблюдая за вашими разногласиями, я пришел к выводу, что был не прав, — с сожалением заключил он.

«Соглашение...». Предчувствуя недоброе, Джорджи села.

— Продолжай, — глухо потребовала она. Дедушка перевел дыхание.

— Совершенно очевидно, что дело не только в работе!

— Не только? — напряженно переспросила Джорджи, все еще не понимая, куда он клонит.

— И ты знаешь об этом не хуже меня. Думаешь, я не замечаю, что вы почти не бываете вместе? Что ваши отношения сошли на уровень холодной вежливости? Иначе ты была бы не здесь, а Джед... где-то еще.

С другой женщиной. Однако вслух это не прозвучало.

— Джед уехал по делам компании, — неубедительно попыталась оправдаться Джорджи.

Но дед быстро отмел ее доводы:

— Он не работает по двадцать четыре часа в сутки...

— Теперь и я вижу, что нет, — Джорджи, выразительно взглянула на газету.

Дедушка проследил за ее взглядом и удивленно вскинул брови:

— А чего ты ожидала? Джед нормальный мужчина из плоти и крови, которому не чужды все естественные мужские потребности.

Ей ли не знать, насколько они ему не чужды! Джорджи вновь попыталась оправдаться:

— Это его не извиняет... Джед никогда не звал меня с собой.

Это была ложь. Когда они только поженились, Джед часто просил Джорджи сопровождать его в деловых поездках. Но это было давно, последние восемнадцать месяцев муж никуда ее не приглашал.

— Место жены рядом с мужем, — категорично оборвал внучку старый Джордж. — В особенности когда жена не связана собственной работой или детьми, из-за которых она вынуждена сидеть дома, — продолжал дед, не обращая внимания на напряженное молчание Джорджи.

Неразрешимая проблема. Потому что после многочисленных медицинских обследований Джорджи наконец узнала, что ее неистовое желание — подарить ребенка Джеду — на данный момент неосуществимо. Однако ни Джед, ни Джорджи не хотели делиться своей бедой с кем-то еще...

— Мне бы хотелось пожить немного своей собственной жизнью...

— Ты имеешь в виду обеды и чаепития со старыми школьными подружками? — саркастически поинтересовался дед.

Джорджи покраснела.

— Может, ты и не так себе представляешь настоящую жизнь, но...

— Определенно не так. — Он не пожелал дослушать ее до конца. — И да будет тебе известно, Джед думает то же самое.

— Меня мало заботит, что думает Джед, — зло оборвала его Джорджи, не в силах больше сдерживать охватившую ее ярость. — Несколько минут назад ты сказал, что приложил руку к моему замужеству. Более того, ты, если мне не изменяет память, упомянул слово «соглашение».

— Может быть, и так, — уклончиво согласился дед. — Но я сделал это с наилучшими намерениями. И, когда вы с Джедом только поженились, вы казались абсолютно счастливыми. Однако в последнее время... Почему все стало так плохо, Джорджи?

Почему все стало плохо? Потому что все было слишком хорошо! Джорджи вышла замуж, потому что была влюблена в своего жениха. Но потом настал момент, когда она поняла: Джед так ни разу и не признался ей в любви. Проходили недели и месяцы, а Джорджи все пыталась угадать, какие же на самом деле чувства испытывает к ней супруг. И однажды вдруг поняла: какие угодно, но только не любовь.

Но они были женаты, и Джорджи продолжала всем сердцем любить мужа. И надеяться, что рождение ребенка духовно объединит их, пусть и не заставит Джеда воспылать к ней безумной страстью.

Более года пытались они завести малыша. Все было бесполезно. И тогда начались бесконечные походы по врачам, которые поставили окончательный диагноз — беременность невозможна по вине Джорджи.

После этого Джорджи стала чувствовать себя неполноценной, нежеланной для мужа обузой. Она так уверила себя в этом, что начала избегать Джеда, насколько возможно.

А между тем дедушка, похоже, прекрасно осведомлен об их личных неприятностях. Откуда?

И он упомянул о соглашении...

Внезапно Джорджи словно прозрела. Она, как внучка Джорджа, и Джед, как внук Эстель, сочетаются браком и исключают таким образом распад компании, который мог произойти, если бы она выскочила замуж за кого-нибудь постороннего! Теперь ясно, отчего Джед никогда не говорил ей о любви, ее попросту никогда и не было.

Джорджи почувствовала головокружение и тошноту.

Ее брак с Джедом Лодом был деловым соглашением двух деловых людей. И никого не интересовал, что при этом чувствовала маленькая, глупая, восемнадцатилетняя Джорджи, поскольку она была лишь частью плана по окончательному объединению Лодов — Джонсов...

Джорджи всегда верила, что дедушка по-настоящему любит ее, игнорируя тех, кто считал Джорджа безжалостным бизнесменом, для которого нет ничего святого, когда речь идет о деле.

Но сейчас, глядя в суровое лицо деда, она впервые поняла, что все это время была для него лишь разменной монетой!..

И для Джеда тоже...

Удар от предательства двух самых дорогих людей поверг ее в шок. Однако Джорджи дала себе слово, что выдержит, соберет по кусочкам свое разбитое сердце, но выдержит.

— Ты прав, дедушка, мой брак с Джедом не удался, — спокойно отчеканила она. — Настолько не удался, что я решила покончить с ним раз и навсегда.

— Ты решила... — Возмущение, удивление и гнев отразились на лице старого Джорджа. — А тебе не кажется, что ты должна для начала обсудить все с Джедом, когда он...

— Я сказала, что все уже решила, — жестко прервала Джорджи, — и не собираюсь обсуждать это решение с Джедом, ни когда он вернется, ни в любое другое время. — Голос у нее дрожал от еле сдерживаемого гнева.

— Ерунда какая-то! И все из-за какой-то дурацкой фотографии, — проворчал дед.

Но Джорджи мгновенно возразила:

— Мое решение никак не связано с этой фотографией, это плод, который долго зрел и наконец упал на землю.

— Послушай, Джорджина, тебе не стоит ничего предпринимать теперь, когда ты так расстроена, — попытался успокоить ее Джордж. — Я понимаю, ты переживаешь из-за того, что не сможешь иметь ребенка, но...

— Джед сказал тебе, что я не могу иметь детей? — Джорджи уже думала, что больнее ударить невозможно.

— Разумеется, — подтвердил дед. — Есть вещи, которые нельзя скрывать вечно, — добавил он, заметив, каким бледным стало ее лицо. — И бедный Джед...

— О, конечно, бедный Джед, — простонала Джорджи. Оказывается, Джед, не смущаясь, болтает о ее самой большой беде. Сколько еще ей предстоит вынести?

— Ему необходимо было с кем-нибудь поделиться, Джорджина, — продолжал Джордж.

— Естественно, ему необходимо, — язвительно бросила Джорджи. — Прошу прощения, что разочаровала тебя, дедушка. Впрочем, уверена, вы быстро успокоитесь и мигом придете к другому соглашению, которое полностью удовлетворит вас обоих. Я со своей стороны могу вас заверить, что больше никогда не буду иметь никакого отношения к компании L&D.

— Ты...

— Я все сказала. И, если мне повезет, я уеду отсюда до возвращения Джеда. И запомни: от вас и вашей компании мне ничего не надо.

— Но...

— Ничего, — еще раз повторила Джорджи, — ни денег, ни чего бы то ни было другого.

Джордж мрачно сдвинул брови:

— И как же ты собираешься жить?

— На первое время мне хватит наследства родителей. А потом, надеюсь, мне удастся найти работу. Уже ясно, что быть хорошей женой и матерью я не в состоянии, — с горечью добавила она.

— Джорджина...

— И не надо ничего говорить. Когда вернется Джед, передай ему, пожалуйста, что мой адвокат подготовит все необходимые документы на развод.

— Развод? — Дед выглядел ошеломленным. — Джорджина, ты не думаешь, что говоришь...

— Это раньше я ни о чем не думала. И лишь недавно прозрела. — Лишь недавно она узнала правду о любви, верности и людях, ради которых была готова на все. — Я сообщу Джеду о своем решении, когда он вернется.

— Учти, он не примет его так легко, как ты рассчитываешь, — предупредил ее Джордж.

— Полагаю, он будет более чем счастлив. Ведь я предлагаю ему свободу и возможность выбрать женщину, которая родит ему детей для продолжения рода Лодов! Короче, я пойду собирать вещи.

Джорджи открыла глаза, очнувшись. Господи, словно и не прошло двух лет с того дня, как она собрала сумку и покинула дом деда.

Но тот день, конечно, не поставил точку в этой истории. Потом были отвратительные сцены, когда Джед, вернувшись, нашел ее в отеле, куда она временно поселилась, подыскивая себе квартиру. Он кричал и требовал, чтобы Джорджи вернулась. Однако чем сильнее Джед злился, тем увереннее Джорджи стояла на своем. И в конце концов он был вынужден уступить и подписать бумаги.

Таким образом, шесть месяцев назад они официально перестали быть мужем и женой. Для Джорджи с этого момента началась новая жизнь, в которой не было места ни Джеду, ни дедушке.

Однако... возникла новая проблема... Откуда ее сегодняшняя ревность к Сьюки и почему Джед поцеловал ее?..

Джорджи мучилась этими вопросами весь день и даже вечером, дома. Зазвонил телефон, и она услышала на другом конце провода голос Джеда.

— Что тебе надо? — машинально проговорила она. — И как ты узнал этот номер телефона?

— Я хочу с тобой поговорить, — медленно произнес Джед. — А твой номер мне известен вот уже несколько недель.

— Несколько недель!.. — Джорджи задохнулась. Впрочем, Джед Лод всегда узнает то, что хочет узнать. — Но... тогда почему ты мне раньше не сообщил о болезни Эстель, а заявился для этого к Лоусенам?..

Праздный вопрос. У него были свои причины, вот и все.

— Это было бы слишком просто, — насмешливо пояснил он. — Кстати, Джорджи, сейчас я еду к тебе. Не могла бы ты сказать своим сторожам, чтобы они меня пропустили?

— Я... Нет... — Джорджи запаниковала. — Я не хочу, чтобы ты приходил сюда, Джед, — нервно выкрикнула она, судорожно сжимая трубку.

Этого нельзя допустить. Она и так больше не сможет спокойно приезжать к Лоусенам, не вспоминая о Джеде!

— Очень плохо, — ответил Джед, — потому что я должен поговорить с тобой. Прямо сейчас, — с нажимом добавил он, игнорируя ее протесты. — Или у тебя там засел Лоусен?..

— Так случилось, что сегодня вечером Эндрю здесь нет. — Она сама упросила Эндрю перенести их свидание на следующий день — боялась что будет не в форме после общения с дедушкой. — Однако он волен приходить сюда, когда ему угодно, — подчеркнула Джорджи.

— В отличие от меня? — пробормотал Джед.

— Да, — прозвучал категорический ответ.

— И тем не менее через пять минут я буду у тебя, Джорджи, — как ни в чем не бывало заключил ее бывший муж. — Думаю, по пути у меня не возникнет особых проблем, — дипломатично добавил он перед тем, как положить трубку.

Джорджи услышала в голосе угрозу и вяло опустилась на стул.

Неважно, что она не желает видеть его. Неважно, что она строго-настрого запретила и близко подпускать его к своей квартире. Все это неважно, потому что Джед решил прийти. И он придет.